Волк, собака, чекалка, лисица, караганка, корсак
Э. А. Эверсман. Естественная история Оренбургского края. Часть II. Естественная история млекопитающих животных Оренбургского края, их образ жизни, способы ловли и отношение к промышленности / Перевод В. И. Даля. - Казань, 1850.
Н. Н. Каразин. Охота на волка в Киргизской степи. 1881
«…Бешеный, все равно конец свой чующий зверь метнулся на коня, хотел в горло вцепиться, да судорога свела челюсти, язык вывалившийся сомкнутым острым зубам мешает - только запенил вороную конскую шерсть да самого коня даром встревожил… Выругался киргиз на всю степь, выругался так, как только киргизы умеют ругаться… Тот товарищ его звонко хохочет, посдержал коня, ну-ко, мол, гони его в мою сторону!..» (Н. Н. Каразин. Охота на волка в степи).
Встречающиеся у нас в диком состоянии пять пород собак живут частию в степях, частию в лесах: три из них - корсак, караганка и чекалка - водятся только в степях; другие, как волк, собака и лисица, живут без разбора в степях, в горах и лесах. Обитатели гор обыкновенно больше ростом, сильнее и красивее живущих в степях; мех их также ценится гораздо выше, потому что шерсть мягче, гуще, и цвет ее ярче. По нраву горные жители также должны быть поставлены выше: они храбры и хитры, между тем как степные породы все боязливы.
Охотой на этих зверей занимается много народа, и выгоды получаются от нее немаловажные, потому что все породы дают хороший, употребительный мех, не исключая даже домашней собаки, которой мех, однако, довольно дурен и низко ценится. Ловят этих животных капканами и ловушками, травят собаками, а кочующие народы также травят их орлами.
1. CANIS LUPUS. ОБЫКНОВЕННЫЙ ВОЛК
Хвост пушистый, короче половины туловища; волосы, его покрывающие, длинные, грязно-желтого или беловатого цвета с черными кончиками, и чем ближе к концу хвоста, тем длиннее эти черные кончики. Волк держит свой хвост или в висячем положении, или подгибает его под себя между ног. Уши у него короткие и острые, с черно-бурым наружным краем. Шерсть спины желтовато-серая с примесью черного; волосы цвета грязно-желтоватого или беловатые, а на концах более или менее черные. Бывают волки почти совсем белые, и такие, у которых черные концы волос прикрывают большую часть желтоватого цвета. Волосы на боках туловища без черных концов; горло белое; брюхо беловатое или желтоватое; нижняя часть шеи близь груди черно-бурая.
В Оренбургской губернии, в Бузулукском уезде, попадаются совсем черные волки, которых там зовут сибирскими собаками; как говорят, животные эти в самом деле походят более на собаку, чем на волка, и тамошние жители полагают, что они заходят из Сибири. Как слышно, они встречаются только зимою, не ходят вместе с другими волками, так что обыкновенно их по несколько вместе видишь у одной падали. Мне самому не удавалось видеть этих животных живыми или получать их убитыми с мясом, но судя по чучеле, доставленной мне оттуда, они действительно ближе к собаке, чем к волку.
Отечество волка весьма обширно; в наших краях он встречается повсюду во множестве, от Каспийского моря до самых северных мест: по горам, лесам, равнинам и степям; только самые густые, дикие елевые леса Уральских гор ему чужды. Волк равно встречается как в сухих бесплодных прикаспийских степях, так и в тучных луговых степях севера; впрочем, последние он предпочитает, потому что там более зайцев и всегда есть случай где-нибудь у деревни попользоваться овцами. Также часто волк встречается в лесах по равнинам губерний Оренбургской, Симбирской, Казанской, Пермской и др., в предгорьях Урала и в травяных степях с ними смежных. Так как в этих местах владельцы имеют большое количество земли и потому скот свободно ходит и пасется по окрестностям далеко от селения, то волки причиняют здесь гораздо более вреда, нежели в других местах. Зимою они нередко в самых деревнях ищут добычи и таскают овец со двора или из хлевов.
Степной волк отличается от волка, живущего в лесах и горах Урала, своим нравом, ростом и цветом: он меньше, не так отважен, как горный волк, и шерсть его бледнее. Мех этих волков также ценится дешевле.
Волк особенно отличается своею жадностью; он убивает не для того единственно, чтоб утолить голод, но просто чтоб только убивать; по крайней мере так должно заключить из его действий. Летом, во время сильных жаров, когда всякое мертвое животное в короткое время подвергается гниению, если случится волку ворваться в стадо и ему не помешают, он производит ужасное кровопролитие, потом уносит одну, много двух овец, а остальных загрызенных им оставляет и они гниют без пользы. Пищу волка составляют не одни млекопитающие, но также и молодые птицы, когда ему удастся достать их. Вероятно, по этой причине, боясь его, водяные птицы редко вьют гнезда по берегам Каспийского моря или по прибрежным островам, но поселяются в неимоверном количестве на островах, более удаленных от берега. Иногда случается, что волку удастся туда пробраться по воде, когда от постоянного и сильного восточного ветра море у берега мелеет, или зайти на остров зимою по льду и остаться там, и тогда он производит опустошение между молодыми пеликанами, бакланами, чайками, чапурами и пр., которые в бесчисленном множестве покрывают эти острова. Такое убийство прекращается не прежде, как когда уже все птицы уничтожены.
Особенно опасны волки для стад овец и коз, но нередко также телята и жеребята делаются их жертвою; поэтому их везде стараются истреблять. Башкирцы, как народ праздный, охотятся за волками зимою особенным образом. Охотники садятся на лошадей, следят волка по снегу, в продолжение нескольких дней гоняются за ним и наконец заганивают его до смерти. Когда стемнеет, они ночуют в ближайшей деревне и утром, опять уследив волка, продолжают охоту. Шкуру они продают рубля за три серебром, и вырученное делят между собою, строго наблюдая, чтоб никто не был обижен, а между тем не обращают внимания на то, что при каждой такой охоте, особенно по глубокому снегу, несколько лошадей бывает загнаны насмерть и что от того они сами терпят убыток на несколько сот рублей. Впрочем, как в последние годы, башкирцы очень обеднели, то и подобные охоты производятся гораздо реже.
Помещики, любители охоты, употребляют другой способ. Поздно осенью, но еще прежде, нежели выпал снег, в то время, когда волки всего более вредят, потому что овцы пасутся еще в поле, - лес, где заприметили волков, окружают верховые охотники с борзыми собаками, а гончие выгоняют зверей в поле, где их травят. Вечером, когда стемнеет, волки, прежде нежели выйдут на промысл, начинают обыкновенно выть. Так как каждый волк воет особым голосом и вой слышен из разных мест, то опытный охотник, спрятавшись в лесу, может узнать, сколько тут волков. Этим-то способом охотники обыкновенно заранее, прежде охоты, узнают число волков. В степях, где лесу нет вовсе, или только маленький, лучший способ охоты на волков состоит в том, что их следят по первому снегу и травят борзыми. Волков постоянно травят множество, а для деревень, находящихся поблизости владений помещика-охотника, это весьма выгодно и полезно. Киргизы, обитающие в южных степях, также травят волков собаками или беркутами.
Меха волчьи ценятся низко и большею частью употребляются на дорожные шубы и дорожные одеяла, редко на обыкновенные шубы, преимущественно потому, что из них всегда более или менее лезет шерсть.
2. CANIS AUREUS. ЧЕКАЛКА
Чекалка видом и шерстью похожа на волка, но она меньше его втрое. Шерсть ее очень груба и под нею находится немного пуха; спина ржаво-желтого цвета, и волосы, ее покрывающие, на концах черные; брюшная сторона светлее, бледного ржаво-желтого цвета, и волосы одноцветные. Внешняя сторона ушей и ног, подобно брюху, бледно-желтая; подбородок и горло бело-желтые или нечисто-белые; такого же цвета и шерсть на внутренней поверхности ушей. Хвост такой же формы, как у волка; волосы, покрывающие его, от половины до основания темно-серые, а находящиеся на верхней стороне его, от конца до половины, ржавые с черными концами, которых к концу хвоста становятся более, так что конец хвоста совсем черный; шерсть нижней стороны хвоста без черных кончиков.
Чекалки - животные ночные; вечером, когда стемнеет, они выходят из своих логовищ, нор или кустов, где укрывались днем, и начинают выть. Обыкновенно они живут недалеко одна от другой и на промысл выходят стаями. Пищу чекалок составляют маленькие и молодые млекопитающие животные, птицы и падаль.
По сю сторону пограничной линии чекалка не водится, а встречается только в странах южных: на восточных берегах Каспийского моря, на Аральском море и на Сыр-Дарье. Киргизы иногда привозят шкурки этих зверей на пограничную линию для мены, но цена их очень низкая, потому что шерсть очень груба, и даже жестче, нежели шерсть волка. Вероятно, по этой причине и шкурок привозят мало. Длина спинных волос около 2½ дюймов, хвостовых 3½ дюйма.
3. CANIS FAMILIARIS. ДОМАШНЯЯ СОБАКА
Домашняя собака произошла, без сомнения, от смешения многих других пород, и потому трудно дать ей определение, которое отличало бы ее совершенно, но кажется, что все изменения домашней собаки характеризуются тем, что носят хвост загнутым кверху и этим отличаются от диких пород.
Вероятно, каждый народ имел первоначально свое особое племя собак, происшедшее от смешения тех пород порабощенных, которые в тамошней стране обитали в диком состоянии. После, вследствие сношений различных народов между собою, смешались и племена собак, отчего произошло наконец бесчисленное множество изменений нынешней домашней собаки. Мы и теперь еще видим, что у народов, живущих отдельно, имеющих мало сношений с другими, собаки представляют особое довольно постоянное племя, более или менее сходное с породами, находящимися там в диком состоянии. В прошедшем столетии, при открытии новых земель и островов, по большей части это было так замечено; сверх того, и у нас можно еще видеть нечто подобное, так, напр., собаки башкирцев имеют большое сходство с волком, а киргизские походят на чекалок.
У нас, как и везде, собака верный спутник человека во всех племенах и сословиях; мы во множестве видим их как у кочующих жителей степей, так и у полуномадов Уральских гор, у земледельцев, жителей деревень, у горожан, у козаков, калмыков, киргизцев и башкирцев. Богатому и бедному, печальному и веселому - всякому собака верный и неразлучный товарищ, который делит с ним и радость и горе.
Разные известнейшие племена домашней собаки встречаются здесь поодиночке у любителей. Редко стараются сохранить чистоту этих племен, что здесь, впрочем, по малочисленности их, и довольно трудно. Поэтому у нас редко случится видеть настоящих мосек, шпицев, даксов, пуделей и проч., а те, которых встречаешь, обыкновенно привезены из чужих краев. Только племена охотничьих собак здесь стараются улучшать и сохранить чистыми.
Дворовая, или дворная, собака (c. familiaris domesticus) встречается у всех народов, живущих оседло, и употребляется для охранения дома. Хотя это племя у нас не совсем чисто, но вообще дворная собака велика ростом, хвост имеет пушистый, заднюю часть лядвей покрытую длинными волосами, уши маленькие, острые, на конце перегнутые; вообще она походит на башкирскую собаку или на волка, но бывает разных цветов.
Помещики держат преимущественно борзых собак (c. f. grajus), гончих (c. f. cursorius et venaticus) и лягавых (c. f. sagax). Борзые собаки, которых они особенно любят, служат им для охоты на зайцев, лисиц и волков. Гончие, которых держат также много, употребляются для того, чтобы выгнать зверя из лесу, на опушке коего ждут верховые охотники с борзыми. Лягавые собаки, которых обыкновенно у помещиков бывает не так много, служат для охоты на тетеревей, глухарей, куропаток, вальдшнепов, дупелей, бекасов, перепелок и проч. Охотиться на зайцев с лягавою собакою или по вечеру стоять в лесу и выжидать их здесь не в употреблении, вероятно, оттого, что охота эта скучна и мало дает добычи; только немцы в Златоустовском заводе, по старой привычке, еще придерживаются этого способа охоты, который в тамошних гористых и лесистых местах удобнее, нежели где-либо. Вышеупомянутые три племени собак суть главнейшие. У помещиков страсть к псовой охоте часто так велика, что они содержат особые собачьи колонии-псарни, съедающие иногда треть всех доходов владельца.
Киргизы держат почти только одних борзых собак, которые немного отличаются от наших, но также иногда встречаются и у помещиков. Вообще, борзые собаки весьма бывают различны по складу, величине, цвету, длине шерсти и по качествам, т. е. по быстроте, а потому и цены их очень различны. Киргизы, ведущие праздную жизнь, большие охотники шататься по степи с собаками и ястребами. Эти два животные у них, как и у нас, атрибуты благородных. Киргизский дворянин или султан [дворянин по-киргизски называется акаяк, т. е. человек с белыми костями - белокост] редко оставляет свой аул без собак и ястребов или соколов, и безграничные равнины служат достаточно обширной ареной для его охотничьих подвигов, предмет которых составляют различные степные звери.
Калмыки охотятся почти так же, как и киргизы, но как они не так богаты, то и охота у них не в таком употреблении. Богатые уральские козаки также держат помногу борзых собак на хуторах, находящихся в степи; они охотятся на зайцев, лисиц и волков. Других собак у них мало, потому что они, подобно татарам, считают собак нечистыми животными и не терпят их присутствия в комнатах. По поверью татар, присутствие собаки отгоняет ангела-хранителя.
Собаки башкирцев, как и вообще собаки жителей Уральских гор, походят всего ближе на волков, по большей части даже и цветом; без сомнения, они и произошли от волка или от смешения других собак с волком. Из них встречаются столь похожие на волков величиною, складом и цветом, что с первого взгляда их трудно отличить.
Собака любит охоту так же страстно, как и хозяин ее: преследовать других животных - желание, врожденное ей, точно так же, как и сытая кошка все-таки старается ловить мышей. Всем известно, и мне самому случалось видеть, что гончие, когда долго не были на охоте, сбираются, следуя собственному побуждению, идут в лес и гоняют зайцев. Башкирские собаки редко или вовсе не получают пищи от своих хозяев, но сами в лесу ищут себе добычи. Качество это в собаках есть остаток их прежней дикой жизни и постоянно сохраняется, независимо от того, произошла ли собака от волка, чекалки, лисицы или другой какой породы, - и эту-то способность мы называем инстинктом. Еще интереснее следующий случай, которого я часто бывал свидетелем: гончим собакам трудно поймать зайца в лесу, потому что они не одарены нужною быстротою; напротив, борзые собаки легко догоняют зайца в открытом поле, зато не могут отыскивать и выгнать его из кустов, потому что не имеют тонкого чутья; потому нередко гончие и борзые собаки, соединясь, отправляются вместе на охоту; гончие идут в лес, а борзые становятся на опушке, подслушивают голос своих товарищей и ждут нетерпеливо, чтоб заяц выбежал; тогда в открытом поле они его уже легко ловят, точно так же, как если б были на охоте с своим хозяином. Добычу все они едят дружно вместе. Еще хочу я упомянуть об одном странном происшествии, случившемся много лет тому назад, в Златоустовском заводе, во время моего там пребывания. Немецкие мастера оружейной фабрики держали тогда много гончих, которые также нередко сами по себе отправлялись на охоту. Однажды после того, как несколько собак возвратились с такой охоты, на скате ближней горы Уренги, собралось множество собак, несколько времени они бегали, как бы совещаясь между собою, наконец вдруг бросились на одного из своих товарищей и мигом разорвали его. Что было причиною такого странного суда, я не мог узнать.
Жители Уральских гор, заводов и деревень, также и башкирцы, употребляют для охоты на тетеревов и глухарей особенное племя собак, по величине и складу очень похожее на лисицу и известное под именем лиски (c. f. vulpinus Pall.). Осенью, когда лист с деревьев опадет, тетерева и глухари собираются большими стаями на деревьях, но редко сидят они так крепко, чтоб допустили охотника на ружейный выстрел; если ж одна из птиц улетит, то за ней улетают и все прочие. Тогда охотник идет с такой собакою, которая издалека уже примечает дичь, бежит под дерево, садится там и, глядя на птиц, начинает лаять; тетерева вытягивают шеи вниз и смотрят на собаку, между тем охотник приближается с другой стороны на расстояние выстрела, и тут ему часто удается убить много дичи; для этого он должен только соблюдать ту предосторожность, чтобы всегда стрелять самую нижнюю птицу, иначе если убитая сверху падает сквозь ветви, то вся стая улетает. Для такой охоты употребляют обыкновенно винтовки, род штуцеров с таким маленьким отверстием, что пуля не более горошины, и это тем выгоднее, что заряд дешев и выстрел несилен. Во всей Сибири винтовки поэтому в большом употреблении, и простому народу только они одни и служат для охоты. Разумеется, что из них нельзя убить птицу на лету, но тамошние охотники и не занимаются этим, у них всякий выстрел должен попасть в цель, и действительно они стреляют чрезвычайно метко. Я знал одного башкирца, который, чтоб не испортить дичи, всегда бил тетеревов из винтовки не иначе как в шею или в голову.
4. CANIS VULPES. ЛИСИЦА
Лисица - животное всем известное. Она имеет голову широкую, рыло острое, глаза расположенные очень косо. Верхняя часть туловища рыжего цвета, нижняя сторона белого или беловатого, бока серые. Конец ушей, особливо задняя сторона их, и ноги черного цвета. Хвост длинноволосистый, сверху рыжий, снизу серый; конец хвоста белый, и последнее составляет главный признак лисицы.
Лисица обитает в горах, в лесах и степях; отечество ее, так же как и отечество волка, весьма обширно, но она более свойственна северу, нежели югу, где заменяют ее две другие породы, лисицы степные: корсак и караганка. Подобно волкам, между лисицами можно различать степных и горных: вторая гораздо красивее, мех волосистее, гуще и имеет больше лоска; притом она краснее цветом, а на ногах и на ушах у нее больше черного; также и шкура ее ценится дороже. Черно-бурая лисица, которая не есть особая порода (species), но только изменение (varietas) обыкновенной лисицы, встречается иногда и в наших краях, но весьма редко, и едва ли южнее 54° с. ш. Мне известно, что их случалось убивать в уральских лесах близь Златоуста, в окрестностях Бугуруслана и около Казани. Другое изменение, цвет тела которого избура-рыжий и хвост бурый, почти без белого конца (Canis alopex Lin.), не попадается в наших краях.
Главную пищу лисицы составляют различные млекопитающие, которые только ей под силу, особливо зайцы и разные породы мышей; потом, она исподтишка ловит всяких птиц, рыб, попавших на мель, лягушек, ящериц, жуков, и также ест птичьи яйца. В местах гористых и лесистых, она иногда точно так же гоняется за зайцем, как гончие собаки, преследуя его с лаем, но голос ее гораздо тоньше собачьего.
Так как лисий мех довольно ценен, то промысл лисиц составляет немаловажное занятие всех народов. В Уральских горах лисиц ловят по большей части капканами; в степных местах их травят борзыми, обыкновенно в начале зимы по пороше. Эта охота составляет любимое занятие помещиков и уральских козаков, и таким образом ловится значительное количество лисиц, которые в северных местах вовсе нередки. Также и киргизы, живущие по ту сторону Урала, травят много лисиц собаками и орлами.
5. CANIS MELANOTUS. КАРАГАНКА, КАРАГАЙКА
Караганка величиною равна обыкновенной лисице. Шерсть верхней части туловища серая с черными кончиками; хвост к концу становится темнее; брюшная сторона грязно-белая или светло-серая; уши черные, у основания ржавые с белым пятном на внутреннем краю.
Эта степная лисица обитает только в южных Киргизских степях, особливо к востоку в песчаных местах близь Аральского моря и Сыр-Дарьи. Киргизы травят ее борзыми собаками и орлами. В тамошних местах она животное нередкое, и киргизы привозят множество шкур их на меновые дворы в Оренбурге, Троицке и Семипалатинске. Караганка, подобно корсаку, живет в коротких норах.
Однажды мне случилось получить от одного помещика караганку, белую как снег, которую долгое время он держал живою на цепи.
6. CANIS CORSAC. КОРСАК
Корсак самая меньшая из наших лисиц. Он вдвое менее обыкновенной лисицы. Спинная сторона буровато-красновато-серого цвета; брюхо белое; около глаз находится желтовато-белый круг, от которого идет к носу бурая растушеванная полоса. Уши маленькие, острые, на внешней стороне красно-серого цвета, на внутренней белого, к концу они немного бледнее. Передняя сторона ног ржавого цвета, пальцы беловатые. Хвост волосистый и пушистый, длина его почти равняется туловищу; на нижней стороне цвет его светло-желтовато-серый, на верхней стороне волосы хвоста серые с черными концами; к концу хвост становится темнее, на самом конце он почти совсем черный, также и основание хвоста на верхней стороне черновато.
Корсак обитает в средних и южных степях, на севере его нет, и едва ли он встречается далее 53° с. шир., но попадается на запад от Оренбурга, на Общем Сырте, между реками Уралом и Самарою. Он живет только в степях или на степных горах и возвышенностях; в лесах вовсе не встречается. Норы корсака так коротки, что киргизы нередко вытаскивают его оттуда на палке, которую, расколов на одном конце два раза накрест, завертывают этим концом корсаку в шерсть.
Корсак питается мышами, сусликами и степными птицами. Нравом он весьма дик; корсаков, пойманных уже старыми, никогда нельзя сделать ручными. Одно из этих животных я держал долго на цепи в комнате. Веревку он перегрызал в несколько часов. Во все время нрав его оставался одинаково диким; он постоянно был боязлив, ничем нельзя его было выманить из угла, где он сидел, и когда на цепи вытаскивали его насильно, то он упирался изо всех сил, ворчал, лаял хриплым голосом, и успокаивался не прежде, пока его пускали назад. Корсаки весьма живущи; своего корсака я наконец задушил, он висел четверть часа без всякого признака жизни, но скоро опять ожил, когда петлю сняли.
Киргизы привозят шкурки корсаков в большом количестве на линию и меняют их за умеренную цену. Мех корсачий дешев, легок, и идет преимущественно на женские шубы, употребляемые особливо людьми среднего сословия.
Другие отрывки из книг Э. Эверсмана:
Естественная история Оренбургского края
• Сайгак;
• Домашний баран, овца;
• Верблюд.
Путешествие из Оренбурга в Бухару
• Нравы и обычаи Бухары (1820).
Н. Н. Каразин. Охота на волка в Киргизской степи. 1881
«…Бешеный, все равно конец свой чующий зверь метнулся на коня, хотел в горло вцепиться, да судорога свела челюсти, язык вывалившийся сомкнутым острым зубам мешает - только запенил вороную конскую шерсть да самого коня даром встревожил… Выругался киргиз на всю степь, выругался так, как только киргизы умеют ругаться… Тот товарищ его звонко хохочет, посдержал коня, ну-ко, мол, гони его в мою сторону!..» (Н. Н. Каразин. Охота на волка в степи).
Встречающиеся у нас в диком состоянии пять пород собак живут частию в степях, частию в лесах: три из них - корсак, караганка и чекалка - водятся только в степях; другие, как волк, собака и лисица, живут без разбора в степях, в горах и лесах. Обитатели гор обыкновенно больше ростом, сильнее и красивее живущих в степях; мех их также ценится гораздо выше, потому что шерсть мягче, гуще, и цвет ее ярче. По нраву горные жители также должны быть поставлены выше: они храбры и хитры, между тем как степные породы все боязливы.
Охотой на этих зверей занимается много народа, и выгоды получаются от нее немаловажные, потому что все породы дают хороший, употребительный мех, не исключая даже домашней собаки, которой мех, однако, довольно дурен и низко ценится. Ловят этих животных капканами и ловушками, травят собаками, а кочующие народы также травят их орлами.
1. CANIS LUPUS. ОБЫКНОВЕННЫЙ ВОЛК
Хвост пушистый, короче половины туловища; волосы, его покрывающие, длинные, грязно-желтого или беловатого цвета с черными кончиками, и чем ближе к концу хвоста, тем длиннее эти черные кончики. Волк держит свой хвост или в висячем положении, или подгибает его под себя между ног. Уши у него короткие и острые, с черно-бурым наружным краем. Шерсть спины желтовато-серая с примесью черного; волосы цвета грязно-желтоватого или беловатые, а на концах более или менее черные. Бывают волки почти совсем белые, и такие, у которых черные концы волос прикрывают большую часть желтоватого цвета. Волосы на боках туловища без черных концов; горло белое; брюхо беловатое или желтоватое; нижняя часть шеи близь груди черно-бурая.
В Оренбургской губернии, в Бузулукском уезде, попадаются совсем черные волки, которых там зовут сибирскими собаками; как говорят, животные эти в самом деле походят более на собаку, чем на волка, и тамошние жители полагают, что они заходят из Сибири. Как слышно, они встречаются только зимою, не ходят вместе с другими волками, так что обыкновенно их по несколько вместе видишь у одной падали. Мне самому не удавалось видеть этих животных живыми или получать их убитыми с мясом, но судя по чучеле, доставленной мне оттуда, они действительно ближе к собаке, чем к волку.
Отечество волка весьма обширно; в наших краях он встречается повсюду во множестве, от Каспийского моря до самых северных мест: по горам, лесам, равнинам и степям; только самые густые, дикие елевые леса Уральских гор ему чужды. Волк равно встречается как в сухих бесплодных прикаспийских степях, так и в тучных луговых степях севера; впрочем, последние он предпочитает, потому что там более зайцев и всегда есть случай где-нибудь у деревни попользоваться овцами. Также часто волк встречается в лесах по равнинам губерний Оренбургской, Симбирской, Казанской, Пермской и др., в предгорьях Урала и в травяных степях с ними смежных. Так как в этих местах владельцы имеют большое количество земли и потому скот свободно ходит и пасется по окрестностям далеко от селения, то волки причиняют здесь гораздо более вреда, нежели в других местах. Зимою они нередко в самых деревнях ищут добычи и таскают овец со двора или из хлевов.
Степной волк отличается от волка, живущего в лесах и горах Урала, своим нравом, ростом и цветом: он меньше, не так отважен, как горный волк, и шерсть его бледнее. Мех этих волков также ценится дешевле.
Волк особенно отличается своею жадностью; он убивает не для того единственно, чтоб утолить голод, но просто чтоб только убивать; по крайней мере так должно заключить из его действий. Летом, во время сильных жаров, когда всякое мертвое животное в короткое время подвергается гниению, если случится волку ворваться в стадо и ему не помешают, он производит ужасное кровопролитие, потом уносит одну, много двух овец, а остальных загрызенных им оставляет и они гниют без пользы. Пищу волка составляют не одни млекопитающие, но также и молодые птицы, когда ему удастся достать их. Вероятно, по этой причине, боясь его, водяные птицы редко вьют гнезда по берегам Каспийского моря или по прибрежным островам, но поселяются в неимоверном количестве на островах, более удаленных от берега. Иногда случается, что волку удастся туда пробраться по воде, когда от постоянного и сильного восточного ветра море у берега мелеет, или зайти на остров зимою по льду и остаться там, и тогда он производит опустошение между молодыми пеликанами, бакланами, чайками, чапурами и пр., которые в бесчисленном множестве покрывают эти острова. Такое убийство прекращается не прежде, как когда уже все птицы уничтожены.
Особенно опасны волки для стад овец и коз, но нередко также телята и жеребята делаются их жертвою; поэтому их везде стараются истреблять. Башкирцы, как народ праздный, охотятся за волками зимою особенным образом. Охотники садятся на лошадей, следят волка по снегу, в продолжение нескольких дней гоняются за ним и наконец заганивают его до смерти. Когда стемнеет, они ночуют в ближайшей деревне и утром, опять уследив волка, продолжают охоту. Шкуру они продают рубля за три серебром, и вырученное делят между собою, строго наблюдая, чтоб никто не был обижен, а между тем не обращают внимания на то, что при каждой такой охоте, особенно по глубокому снегу, несколько лошадей бывает загнаны насмерть и что от того они сами терпят убыток на несколько сот рублей. Впрочем, как в последние годы, башкирцы очень обеднели, то и подобные охоты производятся гораздо реже.
Помещики, любители охоты, употребляют другой способ. Поздно осенью, но еще прежде, нежели выпал снег, в то время, когда волки всего более вредят, потому что овцы пасутся еще в поле, - лес, где заприметили волков, окружают верховые охотники с борзыми собаками, а гончие выгоняют зверей в поле, где их травят. Вечером, когда стемнеет, волки, прежде нежели выйдут на промысл, начинают обыкновенно выть. Так как каждый волк воет особым голосом и вой слышен из разных мест, то опытный охотник, спрятавшись в лесу, может узнать, сколько тут волков. Этим-то способом охотники обыкновенно заранее, прежде охоты, узнают число волков. В степях, где лесу нет вовсе, или только маленький, лучший способ охоты на волков состоит в том, что их следят по первому снегу и травят борзыми. Волков постоянно травят множество, а для деревень, находящихся поблизости владений помещика-охотника, это весьма выгодно и полезно. Киргизы, обитающие в южных степях, также травят волков собаками или беркутами.
Меха волчьи ценятся низко и большею частью употребляются на дорожные шубы и дорожные одеяла, редко на обыкновенные шубы, преимущественно потому, что из них всегда более или менее лезет шерсть.
2. CANIS AUREUS. ЧЕКАЛКА
Чекалка видом и шерстью похожа на волка, но она меньше его втрое. Шерсть ее очень груба и под нею находится немного пуха; спина ржаво-желтого цвета, и волосы, ее покрывающие, на концах черные; брюшная сторона светлее, бледного ржаво-желтого цвета, и волосы одноцветные. Внешняя сторона ушей и ног, подобно брюху, бледно-желтая; подбородок и горло бело-желтые или нечисто-белые; такого же цвета и шерсть на внутренней поверхности ушей. Хвост такой же формы, как у волка; волосы, покрывающие его, от половины до основания темно-серые, а находящиеся на верхней стороне его, от конца до половины, ржавые с черными концами, которых к концу хвоста становятся более, так что конец хвоста совсем черный; шерсть нижней стороны хвоста без черных кончиков.
Чекалки - животные ночные; вечером, когда стемнеет, они выходят из своих логовищ, нор или кустов, где укрывались днем, и начинают выть. Обыкновенно они живут недалеко одна от другой и на промысл выходят стаями. Пищу чекалок составляют маленькие и молодые млекопитающие животные, птицы и падаль.
По сю сторону пограничной линии чекалка не водится, а встречается только в странах южных: на восточных берегах Каспийского моря, на Аральском море и на Сыр-Дарье. Киргизы иногда привозят шкурки этих зверей на пограничную линию для мены, но цена их очень низкая, потому что шерсть очень груба, и даже жестче, нежели шерсть волка. Вероятно, по этой причине и шкурок привозят мало. Длина спинных волос около 2½ дюймов, хвостовых 3½ дюйма.
3. CANIS FAMILIARIS. ДОМАШНЯЯ СОБАКА
Домашняя собака произошла, без сомнения, от смешения многих других пород, и потому трудно дать ей определение, которое отличало бы ее совершенно, но кажется, что все изменения домашней собаки характеризуются тем, что носят хвост загнутым кверху и этим отличаются от диких пород.
Вероятно, каждый народ имел первоначально свое особое племя собак, происшедшее от смешения тех пород порабощенных, которые в тамошней стране обитали в диком состоянии. После, вследствие сношений различных народов между собою, смешались и племена собак, отчего произошло наконец бесчисленное множество изменений нынешней домашней собаки. Мы и теперь еще видим, что у народов, живущих отдельно, имеющих мало сношений с другими, собаки представляют особое довольно постоянное племя, более или менее сходное с породами, находящимися там в диком состоянии. В прошедшем столетии, при открытии новых земель и островов, по большей части это было так замечено; сверх того, и у нас можно еще видеть нечто подобное, так, напр., собаки башкирцев имеют большое сходство с волком, а киргизские походят на чекалок.
У нас, как и везде, собака верный спутник человека во всех племенах и сословиях; мы во множестве видим их как у кочующих жителей степей, так и у полуномадов Уральских гор, у земледельцев, жителей деревень, у горожан, у козаков, калмыков, киргизцев и башкирцев. Богатому и бедному, печальному и веселому - всякому собака верный и неразлучный товарищ, который делит с ним и радость и горе.
Разные известнейшие племена домашней собаки встречаются здесь поодиночке у любителей. Редко стараются сохранить чистоту этих племен, что здесь, впрочем, по малочисленности их, и довольно трудно. Поэтому у нас редко случится видеть настоящих мосек, шпицев, даксов, пуделей и проч., а те, которых встречаешь, обыкновенно привезены из чужих краев. Только племена охотничьих собак здесь стараются улучшать и сохранить чистыми.
Дворовая, или дворная, собака (c. familiaris domesticus) встречается у всех народов, живущих оседло, и употребляется для охранения дома. Хотя это племя у нас не совсем чисто, но вообще дворная собака велика ростом, хвост имеет пушистый, заднюю часть лядвей покрытую длинными волосами, уши маленькие, острые, на конце перегнутые; вообще она походит на башкирскую собаку или на волка, но бывает разных цветов.
Помещики держат преимущественно борзых собак (c. f. grajus), гончих (c. f. cursorius et venaticus) и лягавых (c. f. sagax). Борзые собаки, которых они особенно любят, служат им для охоты на зайцев, лисиц и волков. Гончие, которых держат также много, употребляются для того, чтобы выгнать зверя из лесу, на опушке коего ждут верховые охотники с борзыми. Лягавые собаки, которых обыкновенно у помещиков бывает не так много, служат для охоты на тетеревей, глухарей, куропаток, вальдшнепов, дупелей, бекасов, перепелок и проч. Охотиться на зайцев с лягавою собакою или по вечеру стоять в лесу и выжидать их здесь не в употреблении, вероятно, оттого, что охота эта скучна и мало дает добычи; только немцы в Златоустовском заводе, по старой привычке, еще придерживаются этого способа охоты, который в тамошних гористых и лесистых местах удобнее, нежели где-либо. Вышеупомянутые три племени собак суть главнейшие. У помещиков страсть к псовой охоте часто так велика, что они содержат особые собачьи колонии-псарни, съедающие иногда треть всех доходов владельца.
Киргизы держат почти только одних борзых собак, которые немного отличаются от наших, но также иногда встречаются и у помещиков. Вообще, борзые собаки весьма бывают различны по складу, величине, цвету, длине шерсти и по качествам, т. е. по быстроте, а потому и цены их очень различны. Киргизы, ведущие праздную жизнь, большие охотники шататься по степи с собаками и ястребами. Эти два животные у них, как и у нас, атрибуты благородных. Киргизский дворянин или султан [дворянин по-киргизски называется акаяк, т. е. человек с белыми костями - белокост] редко оставляет свой аул без собак и ястребов или соколов, и безграничные равнины служат достаточно обширной ареной для его охотничьих подвигов, предмет которых составляют различные степные звери.
Калмыки охотятся почти так же, как и киргизы, но как они не так богаты, то и охота у них не в таком употреблении. Богатые уральские козаки также держат помногу борзых собак на хуторах, находящихся в степи; они охотятся на зайцев, лисиц и волков. Других собак у них мало, потому что они, подобно татарам, считают собак нечистыми животными и не терпят их присутствия в комнатах. По поверью татар, присутствие собаки отгоняет ангела-хранителя.
Собаки башкирцев, как и вообще собаки жителей Уральских гор, походят всего ближе на волков, по большей части даже и цветом; без сомнения, они и произошли от волка или от смешения других собак с волком. Из них встречаются столь похожие на волков величиною, складом и цветом, что с первого взгляда их трудно отличить.
Собака любит охоту так же страстно, как и хозяин ее: преследовать других животных - желание, врожденное ей, точно так же, как и сытая кошка все-таки старается ловить мышей. Всем известно, и мне самому случалось видеть, что гончие, когда долго не были на охоте, сбираются, следуя собственному побуждению, идут в лес и гоняют зайцев. Башкирские собаки редко или вовсе не получают пищи от своих хозяев, но сами в лесу ищут себе добычи. Качество это в собаках есть остаток их прежней дикой жизни и постоянно сохраняется, независимо от того, произошла ли собака от волка, чекалки, лисицы или другой какой породы, - и эту-то способность мы называем инстинктом. Еще интереснее следующий случай, которого я часто бывал свидетелем: гончим собакам трудно поймать зайца в лесу, потому что они не одарены нужною быстротою; напротив, борзые собаки легко догоняют зайца в открытом поле, зато не могут отыскивать и выгнать его из кустов, потому что не имеют тонкого чутья; потому нередко гончие и борзые собаки, соединясь, отправляются вместе на охоту; гончие идут в лес, а борзые становятся на опушке, подслушивают голос своих товарищей и ждут нетерпеливо, чтоб заяц выбежал; тогда в открытом поле они его уже легко ловят, точно так же, как если б были на охоте с своим хозяином. Добычу все они едят дружно вместе. Еще хочу я упомянуть об одном странном происшествии, случившемся много лет тому назад, в Златоустовском заводе, во время моего там пребывания. Немецкие мастера оружейной фабрики держали тогда много гончих, которые также нередко сами по себе отправлялись на охоту. Однажды после того, как несколько собак возвратились с такой охоты, на скате ближней горы Уренги, собралось множество собак, несколько времени они бегали, как бы совещаясь между собою, наконец вдруг бросились на одного из своих товарищей и мигом разорвали его. Что было причиною такого странного суда, я не мог узнать.
Жители Уральских гор, заводов и деревень, также и башкирцы, употребляют для охоты на тетеревов и глухарей особенное племя собак, по величине и складу очень похожее на лисицу и известное под именем лиски (c. f. vulpinus Pall.). Осенью, когда лист с деревьев опадет, тетерева и глухари собираются большими стаями на деревьях, но редко сидят они так крепко, чтоб допустили охотника на ружейный выстрел; если ж одна из птиц улетит, то за ней улетают и все прочие. Тогда охотник идет с такой собакою, которая издалека уже примечает дичь, бежит под дерево, садится там и, глядя на птиц, начинает лаять; тетерева вытягивают шеи вниз и смотрят на собаку, между тем охотник приближается с другой стороны на расстояние выстрела, и тут ему часто удается убить много дичи; для этого он должен только соблюдать ту предосторожность, чтобы всегда стрелять самую нижнюю птицу, иначе если убитая сверху падает сквозь ветви, то вся стая улетает. Для такой охоты употребляют обыкновенно винтовки, род штуцеров с таким маленьким отверстием, что пуля не более горошины, и это тем выгоднее, что заряд дешев и выстрел несилен. Во всей Сибири винтовки поэтому в большом употреблении, и простому народу только они одни и служат для охоты. Разумеется, что из них нельзя убить птицу на лету, но тамошние охотники и не занимаются этим, у них всякий выстрел должен попасть в цель, и действительно они стреляют чрезвычайно метко. Я знал одного башкирца, который, чтоб не испортить дичи, всегда бил тетеревов из винтовки не иначе как в шею или в голову.
4. CANIS VULPES. ЛИСИЦА
Лисица - животное всем известное. Она имеет голову широкую, рыло острое, глаза расположенные очень косо. Верхняя часть туловища рыжего цвета, нижняя сторона белого или беловатого, бока серые. Конец ушей, особливо задняя сторона их, и ноги черного цвета. Хвост длинноволосистый, сверху рыжий, снизу серый; конец хвоста белый, и последнее составляет главный признак лисицы.
Лисица обитает в горах, в лесах и степях; отечество ее, так же как и отечество волка, весьма обширно, но она более свойственна северу, нежели югу, где заменяют ее две другие породы, лисицы степные: корсак и караганка. Подобно волкам, между лисицами можно различать степных и горных: вторая гораздо красивее, мех волосистее, гуще и имеет больше лоска; притом она краснее цветом, а на ногах и на ушах у нее больше черного; также и шкура ее ценится дороже. Черно-бурая лисица, которая не есть особая порода (species), но только изменение (varietas) обыкновенной лисицы, встречается иногда и в наших краях, но весьма редко, и едва ли южнее 54° с. ш. Мне известно, что их случалось убивать в уральских лесах близь Златоуста, в окрестностях Бугуруслана и около Казани. Другое изменение, цвет тела которого избура-рыжий и хвост бурый, почти без белого конца (Canis alopex Lin.), не попадается в наших краях.
Главную пищу лисицы составляют различные млекопитающие, которые только ей под силу, особливо зайцы и разные породы мышей; потом, она исподтишка ловит всяких птиц, рыб, попавших на мель, лягушек, ящериц, жуков, и также ест птичьи яйца. В местах гористых и лесистых, она иногда точно так же гоняется за зайцем, как гончие собаки, преследуя его с лаем, но голос ее гораздо тоньше собачьего.
Так как лисий мех довольно ценен, то промысл лисиц составляет немаловажное занятие всех народов. В Уральских горах лисиц ловят по большей части капканами; в степных местах их травят борзыми, обыкновенно в начале зимы по пороше. Эта охота составляет любимое занятие помещиков и уральских козаков, и таким образом ловится значительное количество лисиц, которые в северных местах вовсе нередки. Также и киргизы, живущие по ту сторону Урала, травят много лисиц собаками и орлами.
5. CANIS MELANOTUS. КАРАГАНКА, КАРАГАЙКА
Караганка величиною равна обыкновенной лисице. Шерсть верхней части туловища серая с черными кончиками; хвост к концу становится темнее; брюшная сторона грязно-белая или светло-серая; уши черные, у основания ржавые с белым пятном на внутреннем краю.
Эта степная лисица обитает только в южных Киргизских степях, особливо к востоку в песчаных местах близь Аральского моря и Сыр-Дарьи. Киргизы травят ее борзыми собаками и орлами. В тамошних местах она животное нередкое, и киргизы привозят множество шкур их на меновые дворы в Оренбурге, Троицке и Семипалатинске. Караганка, подобно корсаку, живет в коротких норах.
Однажды мне случилось получить от одного помещика караганку, белую как снег, которую долгое время он держал живою на цепи.
6. CANIS CORSAC. КОРСАК
Корсак самая меньшая из наших лисиц. Он вдвое менее обыкновенной лисицы. Спинная сторона буровато-красновато-серого цвета; брюхо белое; около глаз находится желтовато-белый круг, от которого идет к носу бурая растушеванная полоса. Уши маленькие, острые, на внешней стороне красно-серого цвета, на внутренней белого, к концу они немного бледнее. Передняя сторона ног ржавого цвета, пальцы беловатые. Хвост волосистый и пушистый, длина его почти равняется туловищу; на нижней стороне цвет его светло-желтовато-серый, на верхней стороне волосы хвоста серые с черными концами; к концу хвост становится темнее, на самом конце он почти совсем черный, также и основание хвоста на верхней стороне черновато.
Корсак обитает в средних и южных степях, на севере его нет, и едва ли он встречается далее 53° с. шир., но попадается на запад от Оренбурга, на Общем Сырте, между реками Уралом и Самарою. Он живет только в степях или на степных горах и возвышенностях; в лесах вовсе не встречается. Норы корсака так коротки, что киргизы нередко вытаскивают его оттуда на палке, которую, расколов на одном конце два раза накрест, завертывают этим концом корсаку в шерсть.
Корсак питается мышами, сусликами и степными птицами. Нравом он весьма дик; корсаков, пойманных уже старыми, никогда нельзя сделать ручными. Одно из этих животных я держал долго на цепи в комнате. Веревку он перегрызал в несколько часов. Во все время нрав его оставался одинаково диким; он постоянно был боязлив, ничем нельзя его было выманить из угла, где он сидел, и когда на цепи вытаскивали его насильно, то он упирался изо всех сил, ворчал, лаял хриплым голосом, и успокаивался не прежде, пока его пускали назад. Корсаки весьма живущи; своего корсака я наконец задушил, он висел четверть часа без всякого признака жизни, но скоро опять ожил, когда петлю сняли.
Киргизы привозят шкурки корсаков в большом количестве на линию и меняют их за умеренную цену. Мех корсачий дешев, легок, и идет преимущественно на женские шубы, употребляемые особливо людьми среднего сословия.
Другие отрывки из книг Э. Эверсмана:
Естественная история Оренбургского края
• Сайгак;
• Домашний баран, овца;
• Верблюд.
Путешествие из Оренбурга в Бухару
• Нравы и обычаи Бухары (1820).