Главная тайна Римской Республики 8 - Сципион и его друзья (3/6)
(предыдущая часть)
Ни до, ни после этого (до введения христианства, во всяком случае) в Риме не было смены власти с таким серьёзным и революционным религиозным обоснованием. В 213 такое стало возможным, потому что римская религия ослабла как никогда. Вот как Ливий описывает религиозную ситуацию 213 года.
Война все тянулась; победы чередовались поражениями - менялось не столько положение дел, сколько души людей. Богобоязненность овладела Городом, но молились главным образом чужеземным богам, будто вдруг то ли боги, то ли люди стали другими. От римских обрядов отрекались не тайком, не в своих четырех стенах, а публично: даже на форуме и в Капитолии толпа женщин молилась и приносила жертвы не по отеческому обычаю. Умы людей оказались в плену у жрецов и прорицателей, число которых увеличивалось от того, что толпы селян, обнищавших, запуганных, забросивших свои поля из-за долгой войны, были согнаны бедствиями в Город, а легкая нажива на людских заблуждениях стала как будто дозволенным ремеслом. Порядочные люди сначала негодовали втихомолку, наконец стали жаловаться открыто, и дело дошло до сената. Сенат сильно пожурил эдилов и триумвиров по уголовным делам за попустительство, но когда те попытались прогнать с форума толпу и разбить посуду, применявшуюся при жертвоприношениях, их чуть не прибили. Зло явно набрало силу, и младшим должностным лицам его было не одолеть. Сенат поручил Марку Эмилию, городскому претору, избавить народ от этих суеверий. Он прочитал на сходке сенатское постановление и издал указ: у кого есть книги предсказаний, молитвословий и подробное описание, как совершать жертвоприношения, пусть принесут к нему все эти книги и записи до апрельских календ; и никто пусть не смеет совершать на общественном и освященном месте жертвоприношения по новому или чужеземному обряду.
Вот так вот, дело тогда пошло, как видите, совсем не по Полибию, который описывает римскую религию как одну из сильнейших духовных скреп, главных опор Республики, позволяющих римской элите управлять суеверными массами. Массы остались суеверными, но в родных богах, обрушивших на Рим поражения и бедствия многолетней тяжелейшей войны, разуверились.
Едва ли, как вы понимаете, Марк Эмилий смог,просто зачитав на сходе сенатский указ о запрете новых и чужеземных обрядов, «избавить народ от суеверий» - на системное принуждение и репрессии против граждан римские власти пойти в то время, конечно, не могли. Но правящие группы постарались вернуть контроль над культом - и над народом и более сложными и конструктивными способами - частичных реформ, фактически пойдя на уступки и вводя иностранные обряды и культы иностранных богов.
Фабии, как видите, прозевали первый ход Сципионов на религиозном поле в 213 и в 212, кажется, попытались ответить. Марк Эмилий среди собранных у народа пророчеств нашёл пророчество в стихах некоего Марция, предсказавшего Канны, второе стихотворение предлагало, если римляне хотят победить, провести игры в честь Аполлона. Сенат тотчас учредил новые игры на государственный счёт. Что тут интересно: Аполлон был бог не римский, а чужой, греческий (римляне считали его экзотическим богом целительства, у него даже храма в пределах померия - священной территории Города не было), игры тоже учредили на греческий манер, с непривычными театральными постановками и обязательным венками на головах у зрителей, само собой, и с угощением. К ним была добавлена небольшая религиозная «обязательная программа» («зрители в венках молились и приносили обеты, матроны взывали к богам; народ угощался под открытым небом, двери были настежь, и день этот отметили разными молебствиями»). Цель игр была, конечно, дать людям, раз уж они так хотят, иноземные обряды в честь новых богов, притом такие, которые бы их отвлекли от самодеятельности - интересные, привлекательные, а главное - организованные властями, властям же подконтрольные и одобренные и инкорпорированные в круг обрядов «отеческих».
монета Кальпурния Пизона
всадник с Артемисия
Гай Кальпурний Пизон, претор 211, провёл вторые Аполлоновы игры и по его предложению сенат сделал их ежегодными. Всадник появляется на монетах Кальпурниев после этого времени и, кажется, становится чем-то вроде их родового герба. Знаменитый «всадник с мыса Артемисий», считающийся одной из выдающихся эллинистических скульптур, изображает тот же сюжет, мальчика-жокея (по лицу явно негритенка) во время отчаянной скачки.
Судя по тому, как гордились Кальпурнии учреждением игр и по удивительному сходству монеты и статуи, я думаю, история у Ливия может быть и неполная. Скорее всего ещё одни, только более короткие (в начале однодневные) игры с элементами зрительского косплея под греков вряд ли имели шанс запомниться людям и отвлечь их от «неотеческих» обрядов, если они не предлагали что-то реально новое и интересное. Я бы предположил, что Кальпурний мог получить из Эгеиды, где как раз воевал Левин (там в эллинистическое время был один из центров полупрофессиональных спортивных игр, статуя всадника найдена там же) зрелище качеством получше обычного, что-то типа «франшизы на проведение гонок Формула-1», по греческим правилам, с выписанными специально профессиональными жокеями-детьми и, может быть, хорошими восточными скаковыми лошадьми, что Кальпурнии и увековечили на монете. Хотя, конечно, в Италии лошадей и скачки тоже любили так что, может, сходство статуи и монеты всё-таки случайное.
Игры понравились и стали постоянными, постепенно удлиняясь. Я думаю, Фабии, вздохнув, решили пойти на некоторую, строго ограниченную «эллинизацию» Рима. В больших эллинистических центрах типа Александрии в то время городская жизнь состояла едва ли не по большей части из самых разнообразных игр, фестивалей и праздников - эллинистические цари старались своих греческих подданных как можно больше развлекать и одарять, чтобы те поменьше думали о свободе и политике. В Риме, как вы помните по 6 части, первый шаг в этом направлении сделали Корнелии и Фламиний в 220 годах, учредив большие Плебейские игры, теперь вот Фабиям приходилось, чтобы удержаться у власти, тоже отступать от римских простоты и строгости. Примерно так советской власти приходилось покупать для проката американское кино и продавать пепси-колу чтобы сохранить социалистический строй.
Может быть, даже наверняка, Фабии бы, удержись они у власти, потихоньку вводили какие-то ещё специально отобранные, менее опасные с их точки зрения для Рима элементы эллинистической массовой религии и культуры, но власть они потеряли в 206 году.
Группа Сципиона же, придя к власти, немедленно сделала свой ход.
Вот что рассказывает Ливий о событиях 205 года, когда Сципион, вернувшийся с победой из Испании, был консулом и получил в провинции Африку: «В Сивиллиных книгах нашли предсказание: чужеземеца-врага, вступившего на италийскую землю, изгонят и победят, если привезут из Пессинунта в Рим Идейскую Матерь. Это предсказание, обнаруженное децемвирами, особенно взволновало сенаторов, ибо послы, отправленные с дарами в Дельфы, донесли, что внутренности жертвы Аполлону были благоприятны, и оракул возвестил: народ римский ждет победа гораздо большая, чем та, что дала возможность сделать это подношение. И эти надежды подкрепляла мысль: Сципион действительно провидец: он вытребовал себе Африку, значит, знал, что войне конец.
И вот, чтобы скорее пришла победа, предвещаемая всеми знамениями и оракулами, римляне раздумывают, каким же образом перевезти богиню в Рим. Ни один город в Азии еще не был тогда союзником римского народа; вспомнили, однако, что по причине общей войны с Филиппом завязалась дружба с царем Атталом; Аттал сделает для римского народа, что сможет. Назначили к нему посольство. Послы по дороге в Азию высадились в Дельфах вопросить оракула: выполнят ли они поручение, с которым их послали из дому, осуществятся ли их и римского народа надежды? Им, как рассказывают, было отвечено: с помощью царя Аттала они получат желаемое, а когда привезут богиню в Рим, пусть позаботятся, чтобы ее принял лучший человек Рима. Послы пришли к Пергам к царю. Он ласково встретил их, проводил во Фригию в Пессинунт, вручил им священный камень [это был метеорит, Черный камень, привет Виктору Олеговичу и Дмитрию Евгеньевичу - timonya], который местные жители считали Матерью богов, и распорядился отвезти его в Рим.
Сенаторы ломали голову: кто этот лучший человек в Риме? Всякий предпочел бы это имя любой власти, всем почестям от сената или народа. Решили, что лучший человек во всем Городе - Публий Сципион, сын Гнея, павшего в Испании, юноша, еще даже не квестор. Какие его достоинства побудили сенат принять это решение? Я охотно передал бы потомству мнения писателей, близких по времени тем событиям, но не хочу прерывать повествование собственными догадками о том, что осталось скрытым в глубине древности.
Публию Корнелию было приказано идти вместе со всеми матронами навстречу богине, принять ее, снести на землю и передать матронам. Когда корабль подошел к устью Тибра, Корнелий, как было приказано, вышел на другом корабле в море, принял от жрецов богиню и вынес ее на сушу. Ее приняли первые матроны города; среди них была знаменитая Клавдия Квинта. До того о ней говорили разное, но такое служение богине прославило в потомстве ее целомудрие. Богиню несли на руках посменно; весь город высыпал навстречу; перед дверями домов, мимо которых ее несли, стояли кадильницы с ладаном; молились, чтобы она вошла в Рим охотно и была милостива к нему. Ее поместили в храме Победы на Палатине накануне апрельских ид; день этот стал праздником. Множество людей несли на Палатин дары; богине был устроен лектистерний и игры; их назвали Мегалесийскими».
Ливий рассказывает далеко не всё, прибытие богини сопровождалось чудом - везущий черный камень корабль, войдя в Тибр, вдруг остановился, и никто не мог сдвинуть его с места, тогда Клавдия поклялась, что она невинна, и привела корабль одна, ведя за свой привязанный к носу пояс.
Заметьте, Сципиона в Риме нет, он на Сицилии готовит высадку в Африке. Но и без него, как мы видим, всё прекрасно работает - жрецы (под руководством Красса и Цетега) находят нужные предсказания, греческий оракул обещает Сципиону небывалые победы, Аттал, лучший друг Птолемеев, а теперь и римлян, мигом подбирает и передает подходящую древнюю святыню, юного двоюродного брата Сципиона выбирают «лучшим мужем» (за что? - недоумевает Ливий - за-что - за что, да за то что ближайший родственник Сципиона (родной брат Луций - на Сицилии), кто ещё может быть выбран для общения с богиней, которая даст предсказанную победу избраннику богов Сципиону, как не он! - можем мы ему ответить), Кибела устраивает чудеса...
Вот так в Рим впервые попал СОВСЕМ чужой культ. Кибеле служили профессиональные жрецы - галлы (это название, а не национальность), кастраты. Они кастрировали себя в ходе страшноватой кровавой церемонии посвящения, с плясками и истязаниями. Эти ребята тоже приехали вместе с Черным камнем, вскоре Сципион выстроит Кибеле в Риме храм, там они и поселятся (набирать новых будут и дальше из фригийцев, не римских граждан). Галлы умели не только плясать, Пессинунт был теократией, там правил верховный галл - глава культа Кибелы. Кульминацией Мегалесий - игр, посвященных Кибеле в Риме, было пышное шествие со статуей богини, которое сильно отличалось от всего, к чему привыкли римляне - длинноволосые галлы, ряженые в пестрые одежды (Дионисий), оглушительная музыка, дикие пляски с оружием, разбрасывание денег (Лукреций) - и это уже, кажется, сильно приглаженная позднереспубликанская версия. Частью культа были и оргии, и тайные мистерии (Юлиан).
Кибела и Аттис на колеснице.
Предположительно, галл или другой участник Мегалесий, из средневековой копии древнеримского иллюстрированного календаря IV века нэ, картинка за апрель.
UPDATE: И вот вам ещё одно чудесное совпадение (на самом деле, конечно, не совпадение) - именно в Александрии в то время таинства культа Кибелы справлял сам молодой царь Птолемей IV.
Плутарх, описывая начало правления Птолемея, 221-219 годы, говорит: Птолемей был до такой степени испорчен распутством и вином, что в часы величайшей трезвости и особо серьезного расположения духа справлял таинства
и с тимпаном в руке обходил дворец, собирая подаяние для богини.
В общем, Сципион и компания привезли в Рим АЗИЮ, для начала небольшую её частичку. Если Фабии ввели культ и развлечения, предназначенные для греков эллинистических царств, то Сципионы привезли оттуда же уже культ, рассчитанный на азиатских подданных восточных царей, массы неполноправного подчиненного населения. Его особенности - профессиональное кастовое жречество, отделенное от гражданского коллектива и неподконтрольное ему, обряды, рассчитанные не на сознательное осмысленное участие, а на доведение зрителей до измененных состояний сознания, тайная мистериальная часть для избранных. В Риме культ, что характерно, с радостью приняли иностранцы (внешнюю, «фестивальную» часть) и аристократы (тайную мистериальную часть, прикрытую пышными банкетами). То есть религиозная политика группы Сципиона - «низкая» эллинизация Рима- расшатывание общей римской религии, основанной на равном участии граждан, разуме и свободе, и постепенная подмена её религиозными практиками, отделявшими аристократов от народа, ослаблявший коллективный контроль сената (в т.ч. финансовый) над новым культом, с богоподобным статусом лидера, открыто нарушавшего принятые обряды и практиковавшего другие, свои личные, дававшие ему прямую связь с богами. Это уже не безобидное «Золото Маккены» или Пепси-кола, это как если бы в 1943 в СССР приехали и начали с разрешения ЦК открыто проповедовать, я не знаю, мормоны или Свидетели Иеговы, ну или там в 1979 кришнаиты и Ошо.
Чтобы совсем кратко подытожить эту затянувшуюся главу - религиозная ментальность и практика Сципиона в 213-205 гг - открыто и даже демонстративно не римские. Его религиозные заявления и действия основаны на эллинистических, конкретно египетских, образцах. Действия его группы в его отсутствие в 205 г. показывают, что это не случайность, а целенаправленная система, политика.
Спойлер: политика эта дала тактические достижения, но стратегически была неуспешна и её вскоре свернули сами Сципион и ко. После Испании (с 206) мы меньше, а после Африки (с 202) совсем не видим необычных религиозных заявлений или действий Сципиона об избранности, пророчествах, итп. Культ Великой Матери остался в Риме маргинальным и экзотическим. Наверное, после падения Сципиона его ослабили, поставили под контроль и оставили в качестве «вакцины», чтобы квириты видели, какой духовный яд может придти с Востока и как с ним, если что, бороться.
Видимо, в самый напряженный момент, когда римский народ действительно разуверился в своих богах, в короткий промежуток 213-211, египетские практики помогли группе Сципиона повысить популярность и получить ключевое испанское командование, однако потом, когда кризис миновал, религиозные практики воздействия на населения, пригодные для колхозников египтян, в Риме не прокатили. Победы Сципиона не сделали его в глазах римлян божественным спасителем, а вернули им веру в старых богов, вернувших римлянам благорасположение и подтвердивших свою силу. А аристократия не захотела делиться властью с профессиональным жречеством и оставила тайные культы эксклюзивно для себя.
С выборами и религией Сципиона, наконец, закончили. Переходим к войне и армии.
Война
В 211 Сципион отправился с новонабранным подкреплением в Испанию, возглавил там римскую армию, одержал серию великолепных побед и за пять лет, к 206 году, полностью очистил страну от Баркидов. Я думаю, причины таких невероятных успехов две, первая - тайная помощь со стороны анти-баркидской партии карфагенян, вторая - то, что армия Сципиона была обучена и вымуштрована эллинистическими военными советниками.
О первой причине я не могу почти ничего сказать из-за недостатка информации. Мне кажется довольно очевидным, что взятие Нового Карфагена было невозможно без активной помощи изнутри города (при этом, конечно, остаётся великая загадка ухода воды из лагуны при взятии Нового Карфагена, это действительно хорошая, настоящая историческая загадка, простого и рационального объяснения (без конспирологии :) ) у неё нет, я даже думаю, что сверхъестественная версия её объяснения, выдвинутая Бобровникой в её «Сципионе» как бы не лучшая из тех, что есть), что измена Гадеса не была внезапной и неподготовленной, и так далее, но каких-то интересных фактов или интерпретаций известных событий я предложить не могу.
А вот о советниках можно поговорить поподробнее. Я предлагаю посмотреть внимательней на два главных сражения испанской кампании - Бекулу-208 и Илипу-207 и ещё некоторые обстоятельства.
Два года
По Ливию, Сципион был избран проконсулом и прибыл в Испанию в 211 году. Первой операцией Сципиона в Испании было взятие Нового Карфагена. Ливий пишет о том, как об этом узнали в Риме: «В конце этого (210) года на тридцать четвертый день по отплытии из Тарракона прибыл в Рим легат Сципиона Гай Лелий; он вошел в Город, ведя за собой строем пленных; сбежался народ. На следующий день он доложил сенату: Новый Карфаген, главный город Испании, взят за один день; отпавшие от Рима города вновь перешли на его сторону, заключен союз с новыми. От пленных узнали почти то же самое, что было известно из писем Марка Валерия Мессалы; сенаторов очень встревожил переход Газдрубала в Италию: страна с трудом выдерживала натиск и одного Ганнибала. Я отнес, как и многие, к этому году взятие Нового Карфагена, хотя и знаю, что некоторые упоминают его под следующим, но мне кажется невероятным, чтобы Сципион провел целый год в полном бездействии».
По Полибию уточнить хронологию получается плохо, у него и точных дат нет, и книги дошли в отрывках, остальные источники тоже мало помогают. Определённость начинается с 208 года, когда Сципион весной выступил в поход, летом или осенью разбил Гасдрубала при Бекуле, но позволил ему отступить на север, и тот отправился в Италию, где и появился в 207 году (Ливий, как видите, уже и об этом походе в Италию пишет в 210, что не добавляет его хронологии убедительности). Учёные так и эдак переставляют даты всех событий до 208, иногда и избрание, и прибытие Сципиона в Испанию переносят на 210 год. Но по-моему это неубедительно, Ливий уверен, что Сципион был избран и прибыл в Испанию в год падения, Капуи, 211. Но, как бы то ни было, между 211 и 208 годом мы знаем об ОДНОЙ скоротечной операции Сципиона - походе на юг и взятии Нового Карфагена, которые заняли всего девять дней - 7 поход и 2 штурм, плюс какое-то небольшое время в городе, после чего Сципион отвел войско обратно. До 208 опять-таки ничего не известно о том, чтобы армия Сципиона вступала в соприкосновение или хотя бы сближалась с карфагенскими полевыми армиями, она сидела за Ибером. До этого каждый год римляне всё-таки переходили Ибер, (хотя, конечно, победы братьев Сципионов в 218-212 невероятно преувеличены), даже Нерон, успевший покомандовать буквально пару месяцев То есть что делала армия Сципиона с осени 211 по весну 208 - ДВА С ПОЛОВИНОЙ ГОДА, (минус месяц на Новый Карфаген) ну пускай даже полтора, если мы берем самую сжатую хронологию (хотя мы её, конечно, не берём) - неизвестно. Но это очевидно - Сципион готовил армию, обучал и экзерцировал.
Вот как рассказывает Полибий про то, чем занималось войска после взятия Нового Карфагена: «Сам Публий оставался некоторое время в Карфагене, непрестанно упражнял морские войска и преподал трибунам следующего рода упражнения для сухопутных войск: один день все они должны были пробегать тридцать стадий во всеоружии, на другой день - чистить и чинить вооружение и выставлять его для осмотра перед палатками, на третий - отдыхать и развлекаться, на четвертый - одни должны были сражаться друг с другом деревянными мечами, обернутыми в кожу и снабженными на концах кожаными шариками, другие метать друг в друга копья также с кожаными шариками на концах, на пятый день снова бегать и возобновлять упражнения. Таким образом, на площадях перед городом сухопутные войска заняты были упражнениями и досматривали за оружием, судовые команды на море устраивали примерные сражения и упражнялись в гребле, ремесленники в городе оттачивали оружие, ковали, строили, словом заняты были изготовлением всех принадлежностей вооружения. При виде этого всякий мог бы вместе с Ксенофонтом сказать, что город был мастерскою войны. Как скоро Публий увидел, что войско прекрасно подготовлено к бою, обладание городом обеспечено гарнизонами и восстановленными стенами, он во главе сухопутного и морского войска и с заложниками выступил в поход по направлению к Тарракону».
Это всё, конечно, замечательно, но только, мне кажется, целиком и полностью делалось исключительно для карфагенских шпионов. Конечно, армия должна была уметь быстро передвигаться (полководческий стиль Сципиона сочетал долгое, плотное, «вязкое» соприкосновение с армией противника с внезапными молниеносными маршами, при необходимости), солдаты должны хорошо индивидуально владеть оружием, но стоявшее в то время на высочайшем уровне эллинистическое военное искусство (которое армия Сципиона вскоре и продемонстрирует) заключалось главным образом и прежде всего НЕ В ЭТОМ.
Похожая на сципионову ситуация была в 218 у правительства Птолемеев, когда после нападения Антиоха путем дипломатических хитростей было выиграно полгода, в течение которых удалось ценой отчаянных усилий найти опытных военных специалистов и с их помощью собрать из наемников и египтян и подготовить армию, победившую в 217 при Рафии. Вот как пишет об этом Полибий: «Выбор и распределение людей они поручили фессалийцу Эхекрату и мелитейцу Фоксиду с товарищами Эврилохом магнетом и беотийцем Сократом; при них находился еще Кнопий из Алларии. Очень удачно выбраны были эти люди, участвовавшие еще в походах Деметрия и Антигона и имевшие некоторое понятие о серьезной войне и вообще о военной службе. Приняв полчище под свое командование, они, насколько можно было, обучили его военному делу. Так, прежде всего они разделили войска по племенам и возрастам и каждому дали соответствующее вооружение, не соображаясь с тем, как они были вооружены до того; затем военный строй согласовали с нуждами тогдашнего положения, уничтожив старые деления и росписи, которые раньше составлялись в зависимости от уплаты жалованья. Вслед засим они начали упражнять воинов и приучать каждый род оружия не только к команде, но и к свойственным ему движениям».
(А представьте, они бы им, как Сципион в Новом Карфагене, устраивали бесконечные марш-броски и чистку оружия? Бойцы бы, блистая доспехами, от Рафии разбежались как тараканы.)
А вот как рассказывает Плутарх о том, как реформировал конницу Ахейского союза знаменитый стратег Филопемен: «Вот те движения, которым, по его мнению, должна быть обучена конница и которые могут быть пригодны во всякое время, именно: для отдельного всадника оборот налево и такой же направ , возвращение на прежнее место и оборот назад. Что касается движений целых отрядов, то они обязаны знать четверть оборота, полуоборот и три четверти оборота, а также быстрое движение вперед одной шеренгой или двумя шеренгами от одного из двух флангов или от центра, потом после внезапной остановки смыкание в отряды, эскадроны и полки; должны уметь наконец строиться в линию на каждом из флангов посредством ли перемещения рядов в линию, или обходного движения слева. Образование боевой ломаной линии на флангах не требовало, по его мнению, особых упражнений, так как оно ничем почти не отличается от обыкновенного походного строя. Далее, нужно было обучить воинов всем движениям, какие требуются при наступлении на врага с фронта и при отступлении, дабы воины умели сохранять при всей быстроте нападения целость боевой линии и построение рядами, а также чтобы отряды удерживались на известном расстоянии один от другого; ибо, полагал Филопемен, нет ничего опаснее и гибельнее для конницы, как идти в дело расстроенными отрядами».
Вот «Тактика» Асклепиодота, описывающая основы эллинистического военного дела даёт перечень маневров: «Различные рода войск и наименования подразделений уже даны, остается рассмотреть, в свою очередь, термины, используемые командирами при маневрировании подразделений фаланги. Во-первых используют «направо» или «налево» (klisis), затем «кругом» (metabole) и «четверть-поворот» (epistrophe), а также «поворот назад» (anastrophe), далее «полу-оборот» (perispasmos) и «поворот три четверти» (ekperispasmos) и «возврат к исходной позиции» (apokatastasis) и «продвижение к исходной позиции» (epikatastasis), «равнение в лохе» (stoichein) и «равнение в шеренге» (zygein), а также «к исходному фронту» (eis orthon apodunai) и «контр-марш» (exeligmos) и «удвоение» (diplasiasmos); также используется «марш колонной» (epagoge) и «марш развернутым строем» (paragoge), и он бывает либо «правый», либо «левый», «широкий фронт», «построение колонной» и «косой фронт» (plagia, orthia, loxe phalanx), «вставка» (parembole) и «смешение» (parenthesis) и «передовая позиция» (protaxis), «тыловая позиция» (hypotaxis), и «вспомогательная позиция» (epitaxis). Значение каждого из этих терминов мы постараемся объяснить как можно короче».
Вот чем НА САМОМ деле занимался с солдатами Сципион, точнее, не Сципион, а «Гай» «Лелий» и другие неизвестные нам греческие люди эти два года. И вот что у них получилось - римская армия в 208 году рванула на юг и как стоячих, в одну калитку буквально вымела карфагенян с полуострова в три кампании.
(продолжение)
Ни до, ни после этого (до введения христианства, во всяком случае) в Риме не было смены власти с таким серьёзным и революционным религиозным обоснованием. В 213 такое стало возможным, потому что римская религия ослабла как никогда. Вот как Ливий описывает религиозную ситуацию 213 года.
Война все тянулась; победы чередовались поражениями - менялось не столько положение дел, сколько души людей. Богобоязненность овладела Городом, но молились главным образом чужеземным богам, будто вдруг то ли боги, то ли люди стали другими. От римских обрядов отрекались не тайком, не в своих четырех стенах, а публично: даже на форуме и в Капитолии толпа женщин молилась и приносила жертвы не по отеческому обычаю. Умы людей оказались в плену у жрецов и прорицателей, число которых увеличивалось от того, что толпы селян, обнищавших, запуганных, забросивших свои поля из-за долгой войны, были согнаны бедствиями в Город, а легкая нажива на людских заблуждениях стала как будто дозволенным ремеслом. Порядочные люди сначала негодовали втихомолку, наконец стали жаловаться открыто, и дело дошло до сената. Сенат сильно пожурил эдилов и триумвиров по уголовным делам за попустительство, но когда те попытались прогнать с форума толпу и разбить посуду, применявшуюся при жертвоприношениях, их чуть не прибили. Зло явно набрало силу, и младшим должностным лицам его было не одолеть. Сенат поручил Марку Эмилию, городскому претору, избавить народ от этих суеверий. Он прочитал на сходке сенатское постановление и издал указ: у кого есть книги предсказаний, молитвословий и подробное описание, как совершать жертвоприношения, пусть принесут к нему все эти книги и записи до апрельских календ; и никто пусть не смеет совершать на общественном и освященном месте жертвоприношения по новому или чужеземному обряду.
Вот так вот, дело тогда пошло, как видите, совсем не по Полибию, который описывает римскую религию как одну из сильнейших духовных скреп, главных опор Республики, позволяющих римской элите управлять суеверными массами. Массы остались суеверными, но в родных богах, обрушивших на Рим поражения и бедствия многолетней тяжелейшей войны, разуверились.
Едва ли, как вы понимаете, Марк Эмилий смог,просто зачитав на сходе сенатский указ о запрете новых и чужеземных обрядов, «избавить народ от суеверий» - на системное принуждение и репрессии против граждан римские власти пойти в то время, конечно, не могли. Но правящие группы постарались вернуть контроль над культом - и над народом и более сложными и конструктивными способами - частичных реформ, фактически пойдя на уступки и вводя иностранные обряды и культы иностранных богов.
Фабии, как видите, прозевали первый ход Сципионов на религиозном поле в 213 и в 212, кажется, попытались ответить. Марк Эмилий среди собранных у народа пророчеств нашёл пророчество в стихах некоего Марция, предсказавшего Канны, второе стихотворение предлагало, если римляне хотят победить, провести игры в честь Аполлона. Сенат тотчас учредил новые игры на государственный счёт. Что тут интересно: Аполлон был бог не римский, а чужой, греческий (римляне считали его экзотическим богом целительства, у него даже храма в пределах померия - священной территории Города не было), игры тоже учредили на греческий манер, с непривычными театральными постановками и обязательным венками на головах у зрителей, само собой, и с угощением. К ним была добавлена небольшая религиозная «обязательная программа» («зрители в венках молились и приносили обеты, матроны взывали к богам; народ угощался под открытым небом, двери были настежь, и день этот отметили разными молебствиями»). Цель игр была, конечно, дать людям, раз уж они так хотят, иноземные обряды в честь новых богов, притом такие, которые бы их отвлекли от самодеятельности - интересные, привлекательные, а главное - организованные властями, властям же подконтрольные и одобренные и инкорпорированные в круг обрядов «отеческих».
монета Кальпурния Пизона
всадник с Артемисия
Гай Кальпурний Пизон, претор 211, провёл вторые Аполлоновы игры и по его предложению сенат сделал их ежегодными. Всадник появляется на монетах Кальпурниев после этого времени и, кажется, становится чем-то вроде их родового герба. Знаменитый «всадник с мыса Артемисий», считающийся одной из выдающихся эллинистических скульптур, изображает тот же сюжет, мальчика-жокея (по лицу явно негритенка) во время отчаянной скачки.
Судя по тому, как гордились Кальпурнии учреждением игр и по удивительному сходству монеты и статуи, я думаю, история у Ливия может быть и неполная. Скорее всего ещё одни, только более короткие (в начале однодневные) игры с элементами зрительского косплея под греков вряд ли имели шанс запомниться людям и отвлечь их от «неотеческих» обрядов, если они не предлагали что-то реально новое и интересное. Я бы предположил, что Кальпурний мог получить из Эгеиды, где как раз воевал Левин (там в эллинистическое время был один из центров полупрофессиональных спортивных игр, статуя всадника найдена там же) зрелище качеством получше обычного, что-то типа «франшизы на проведение гонок Формула-1», по греческим правилам, с выписанными специально профессиональными жокеями-детьми и, может быть, хорошими восточными скаковыми лошадьми, что Кальпурнии и увековечили на монете. Хотя, конечно, в Италии лошадей и скачки тоже любили так что, может, сходство статуи и монеты всё-таки случайное.
Игры понравились и стали постоянными, постепенно удлиняясь. Я думаю, Фабии, вздохнув, решили пойти на некоторую, строго ограниченную «эллинизацию» Рима. В больших эллинистических центрах типа Александрии в то время городская жизнь состояла едва ли не по большей части из самых разнообразных игр, фестивалей и праздников - эллинистические цари старались своих греческих подданных как можно больше развлекать и одарять, чтобы те поменьше думали о свободе и политике. В Риме, как вы помните по 6 части, первый шаг в этом направлении сделали Корнелии и Фламиний в 220 годах, учредив большие Плебейские игры, теперь вот Фабиям приходилось, чтобы удержаться у власти, тоже отступать от римских простоты и строгости. Примерно так советской власти приходилось покупать для проката американское кино и продавать пепси-колу чтобы сохранить социалистический строй.
Может быть, даже наверняка, Фабии бы, удержись они у власти, потихоньку вводили какие-то ещё специально отобранные, менее опасные с их точки зрения для Рима элементы эллинистической массовой религии и культуры, но власть они потеряли в 206 году.
Группа Сципиона же, придя к власти, немедленно сделала свой ход.
Вот что рассказывает Ливий о событиях 205 года, когда Сципион, вернувшийся с победой из Испании, был консулом и получил в провинции Африку: «В Сивиллиных книгах нашли предсказание: чужеземеца-врага, вступившего на италийскую землю, изгонят и победят, если привезут из Пессинунта в Рим Идейскую Матерь. Это предсказание, обнаруженное децемвирами, особенно взволновало сенаторов, ибо послы, отправленные с дарами в Дельфы, донесли, что внутренности жертвы Аполлону были благоприятны, и оракул возвестил: народ римский ждет победа гораздо большая, чем та, что дала возможность сделать это подношение. И эти надежды подкрепляла мысль: Сципион действительно провидец: он вытребовал себе Африку, значит, знал, что войне конец.
И вот, чтобы скорее пришла победа, предвещаемая всеми знамениями и оракулами, римляне раздумывают, каким же образом перевезти богиню в Рим. Ни один город в Азии еще не был тогда союзником римского народа; вспомнили, однако, что по причине общей войны с Филиппом завязалась дружба с царем Атталом; Аттал сделает для римского народа, что сможет. Назначили к нему посольство. Послы по дороге в Азию высадились в Дельфах вопросить оракула: выполнят ли они поручение, с которым их послали из дому, осуществятся ли их и римского народа надежды? Им, как рассказывают, было отвечено: с помощью царя Аттала они получат желаемое, а когда привезут богиню в Рим, пусть позаботятся, чтобы ее принял лучший человек Рима. Послы пришли к Пергам к царю. Он ласково встретил их, проводил во Фригию в Пессинунт, вручил им священный камень [это был метеорит, Черный камень, привет Виктору Олеговичу и Дмитрию Евгеньевичу - timonya], который местные жители считали Матерью богов, и распорядился отвезти его в Рим.
Сенаторы ломали голову: кто этот лучший человек в Риме? Всякий предпочел бы это имя любой власти, всем почестям от сената или народа. Решили, что лучший человек во всем Городе - Публий Сципион, сын Гнея, павшего в Испании, юноша, еще даже не квестор. Какие его достоинства побудили сенат принять это решение? Я охотно передал бы потомству мнения писателей, близких по времени тем событиям, но не хочу прерывать повествование собственными догадками о том, что осталось скрытым в глубине древности.
Публию Корнелию было приказано идти вместе со всеми матронами навстречу богине, принять ее, снести на землю и передать матронам. Когда корабль подошел к устью Тибра, Корнелий, как было приказано, вышел на другом корабле в море, принял от жрецов богиню и вынес ее на сушу. Ее приняли первые матроны города; среди них была знаменитая Клавдия Квинта. До того о ней говорили разное, но такое служение богине прославило в потомстве ее целомудрие. Богиню несли на руках посменно; весь город высыпал навстречу; перед дверями домов, мимо которых ее несли, стояли кадильницы с ладаном; молились, чтобы она вошла в Рим охотно и была милостива к нему. Ее поместили в храме Победы на Палатине накануне апрельских ид; день этот стал праздником. Множество людей несли на Палатин дары; богине был устроен лектистерний и игры; их назвали Мегалесийскими».
Ливий рассказывает далеко не всё, прибытие богини сопровождалось чудом - везущий черный камень корабль, войдя в Тибр, вдруг остановился, и никто не мог сдвинуть его с места, тогда Клавдия поклялась, что она невинна, и привела корабль одна, ведя за свой привязанный к носу пояс.
Заметьте, Сципиона в Риме нет, он на Сицилии готовит высадку в Африке. Но и без него, как мы видим, всё прекрасно работает - жрецы (под руководством Красса и Цетега) находят нужные предсказания, греческий оракул обещает Сципиону небывалые победы, Аттал, лучший друг Птолемеев, а теперь и римлян, мигом подбирает и передает подходящую древнюю святыню, юного двоюродного брата Сципиона выбирают «лучшим мужем» (за что? - недоумевает Ливий - за-что - за что, да за то что ближайший родственник Сципиона (родной брат Луций - на Сицилии), кто ещё может быть выбран для общения с богиней, которая даст предсказанную победу избраннику богов Сципиону, как не он! - можем мы ему ответить), Кибела устраивает чудеса...
Вот так в Рим впервые попал СОВСЕМ чужой культ. Кибеле служили профессиональные жрецы - галлы (это название, а не национальность), кастраты. Они кастрировали себя в ходе страшноватой кровавой церемонии посвящения, с плясками и истязаниями. Эти ребята тоже приехали вместе с Черным камнем, вскоре Сципион выстроит Кибеле в Риме храм, там они и поселятся (набирать новых будут и дальше из фригийцев, не римских граждан). Галлы умели не только плясать, Пессинунт был теократией, там правил верховный галл - глава культа Кибелы. Кульминацией Мегалесий - игр, посвященных Кибеле в Риме, было пышное шествие со статуей богини, которое сильно отличалось от всего, к чему привыкли римляне - длинноволосые галлы, ряженые в пестрые одежды (Дионисий), оглушительная музыка, дикие пляски с оружием, разбрасывание денег (Лукреций) - и это уже, кажется, сильно приглаженная позднереспубликанская версия. Частью культа были и оргии, и тайные мистерии (Юлиан).
Кибела и Аттис на колеснице.
Предположительно, галл или другой участник Мегалесий, из средневековой копии древнеримского иллюстрированного календаря IV века нэ, картинка за апрель.
UPDATE: И вот вам ещё одно чудесное совпадение (на самом деле, конечно, не совпадение) - именно в Александрии в то время таинства культа Кибелы справлял сам молодой царь Птолемей IV.
Плутарх, описывая начало правления Птолемея, 221-219 годы, говорит: Птолемей был до такой степени испорчен распутством и вином, что в часы величайшей трезвости и особо серьезного расположения духа справлял таинства
и с тимпаном в руке обходил дворец, собирая подаяние для богини.
В общем, Сципион и компания привезли в Рим АЗИЮ, для начала небольшую её частичку. Если Фабии ввели культ и развлечения, предназначенные для греков эллинистических царств, то Сципионы привезли оттуда же уже культ, рассчитанный на азиатских подданных восточных царей, массы неполноправного подчиненного населения. Его особенности - профессиональное кастовое жречество, отделенное от гражданского коллектива и неподконтрольное ему, обряды, рассчитанные не на сознательное осмысленное участие, а на доведение зрителей до измененных состояний сознания, тайная мистериальная часть для избранных. В Риме культ, что характерно, с радостью приняли иностранцы (внешнюю, «фестивальную» часть) и аристократы (тайную мистериальную часть, прикрытую пышными банкетами). То есть религиозная политика группы Сципиона - «низкая» эллинизация Рима- расшатывание общей римской религии, основанной на равном участии граждан, разуме и свободе, и постепенная подмена её религиозными практиками, отделявшими аристократов от народа, ослаблявший коллективный контроль сената (в т.ч. финансовый) над новым культом, с богоподобным статусом лидера, открыто нарушавшего принятые обряды и практиковавшего другие, свои личные, дававшие ему прямую связь с богами. Это уже не безобидное «Золото Маккены» или Пепси-кола, это как если бы в 1943 в СССР приехали и начали с разрешения ЦК открыто проповедовать, я не знаю, мормоны или Свидетели Иеговы, ну или там в 1979 кришнаиты и Ошо.
Чтобы совсем кратко подытожить эту затянувшуюся главу - религиозная ментальность и практика Сципиона в 213-205 гг - открыто и даже демонстративно не римские. Его религиозные заявления и действия основаны на эллинистических, конкретно египетских, образцах. Действия его группы в его отсутствие в 205 г. показывают, что это не случайность, а целенаправленная система, политика.
Спойлер: политика эта дала тактические достижения, но стратегически была неуспешна и её вскоре свернули сами Сципион и ко. После Испании (с 206) мы меньше, а после Африки (с 202) совсем не видим необычных религиозных заявлений или действий Сципиона об избранности, пророчествах, итп. Культ Великой Матери остался в Риме маргинальным и экзотическим. Наверное, после падения Сципиона его ослабили, поставили под контроль и оставили в качестве «вакцины», чтобы квириты видели, какой духовный яд может придти с Востока и как с ним, если что, бороться.
Видимо, в самый напряженный момент, когда римский народ действительно разуверился в своих богах, в короткий промежуток 213-211, египетские практики помогли группе Сципиона повысить популярность и получить ключевое испанское командование, однако потом, когда кризис миновал, религиозные практики воздействия на населения, пригодные для колхозников египтян, в Риме не прокатили. Победы Сципиона не сделали его в глазах римлян божественным спасителем, а вернули им веру в старых богов, вернувших римлянам благорасположение и подтвердивших свою силу. А аристократия не захотела делиться властью с профессиональным жречеством и оставила тайные культы эксклюзивно для себя.
С выборами и религией Сципиона, наконец, закончили. Переходим к войне и армии.
Война
В 211 Сципион отправился с новонабранным подкреплением в Испанию, возглавил там римскую армию, одержал серию великолепных побед и за пять лет, к 206 году, полностью очистил страну от Баркидов. Я думаю, причины таких невероятных успехов две, первая - тайная помощь со стороны анти-баркидской партии карфагенян, вторая - то, что армия Сципиона была обучена и вымуштрована эллинистическими военными советниками.
О первой причине я не могу почти ничего сказать из-за недостатка информации. Мне кажется довольно очевидным, что взятие Нового Карфагена было невозможно без активной помощи изнутри города (при этом, конечно, остаётся великая загадка ухода воды из лагуны при взятии Нового Карфагена, это действительно хорошая, настоящая историческая загадка, простого и рационального объяснения (без конспирологии :) ) у неё нет, я даже думаю, что сверхъестественная версия её объяснения, выдвинутая Бобровникой в её «Сципионе» как бы не лучшая из тех, что есть), что измена Гадеса не была внезапной и неподготовленной, и так далее, но каких-то интересных фактов или интерпретаций известных событий я предложить не могу.
А вот о советниках можно поговорить поподробнее. Я предлагаю посмотреть внимательней на два главных сражения испанской кампании - Бекулу-208 и Илипу-207 и ещё некоторые обстоятельства.
Два года
По Ливию, Сципион был избран проконсулом и прибыл в Испанию в 211 году. Первой операцией Сципиона в Испании было взятие Нового Карфагена. Ливий пишет о том, как об этом узнали в Риме: «В конце этого (210) года на тридцать четвертый день по отплытии из Тарракона прибыл в Рим легат Сципиона Гай Лелий; он вошел в Город, ведя за собой строем пленных; сбежался народ. На следующий день он доложил сенату: Новый Карфаген, главный город Испании, взят за один день; отпавшие от Рима города вновь перешли на его сторону, заключен союз с новыми. От пленных узнали почти то же самое, что было известно из писем Марка Валерия Мессалы; сенаторов очень встревожил переход Газдрубала в Италию: страна с трудом выдерживала натиск и одного Ганнибала. Я отнес, как и многие, к этому году взятие Нового Карфагена, хотя и знаю, что некоторые упоминают его под следующим, но мне кажется невероятным, чтобы Сципион провел целый год в полном бездействии».
По Полибию уточнить хронологию получается плохо, у него и точных дат нет, и книги дошли в отрывках, остальные источники тоже мало помогают. Определённость начинается с 208 года, когда Сципион весной выступил в поход, летом или осенью разбил Гасдрубала при Бекуле, но позволил ему отступить на север, и тот отправился в Италию, где и появился в 207 году (Ливий, как видите, уже и об этом походе в Италию пишет в 210, что не добавляет его хронологии убедительности). Учёные так и эдак переставляют даты всех событий до 208, иногда и избрание, и прибытие Сципиона в Испанию переносят на 210 год. Но по-моему это неубедительно, Ливий уверен, что Сципион был избран и прибыл в Испанию в год падения, Капуи, 211. Но, как бы то ни было, между 211 и 208 годом мы знаем об ОДНОЙ скоротечной операции Сципиона - походе на юг и взятии Нового Карфагена, которые заняли всего девять дней - 7 поход и 2 штурм, плюс какое-то небольшое время в городе, после чего Сципион отвел войско обратно. До 208 опять-таки ничего не известно о том, чтобы армия Сципиона вступала в соприкосновение или хотя бы сближалась с карфагенскими полевыми армиями, она сидела за Ибером. До этого каждый год римляне всё-таки переходили Ибер, (хотя, конечно, победы братьев Сципионов в 218-212 невероятно преувеличены), даже Нерон, успевший покомандовать буквально пару месяцев То есть что делала армия Сципиона с осени 211 по весну 208 - ДВА С ПОЛОВИНОЙ ГОДА, (минус месяц на Новый Карфаген) ну пускай даже полтора, если мы берем самую сжатую хронологию (хотя мы её, конечно, не берём) - неизвестно. Но это очевидно - Сципион готовил армию, обучал и экзерцировал.
Вот как рассказывает Полибий про то, чем занималось войска после взятия Нового Карфагена: «Сам Публий оставался некоторое время в Карфагене, непрестанно упражнял морские войска и преподал трибунам следующего рода упражнения для сухопутных войск: один день все они должны были пробегать тридцать стадий во всеоружии, на другой день - чистить и чинить вооружение и выставлять его для осмотра перед палатками, на третий - отдыхать и развлекаться, на четвертый - одни должны были сражаться друг с другом деревянными мечами, обернутыми в кожу и снабженными на концах кожаными шариками, другие метать друг в друга копья также с кожаными шариками на концах, на пятый день снова бегать и возобновлять упражнения. Таким образом, на площадях перед городом сухопутные войска заняты были упражнениями и досматривали за оружием, судовые команды на море устраивали примерные сражения и упражнялись в гребле, ремесленники в городе оттачивали оружие, ковали, строили, словом заняты были изготовлением всех принадлежностей вооружения. При виде этого всякий мог бы вместе с Ксенофонтом сказать, что город был мастерскою войны. Как скоро Публий увидел, что войско прекрасно подготовлено к бою, обладание городом обеспечено гарнизонами и восстановленными стенами, он во главе сухопутного и морского войска и с заложниками выступил в поход по направлению к Тарракону».
Это всё, конечно, замечательно, но только, мне кажется, целиком и полностью делалось исключительно для карфагенских шпионов. Конечно, армия должна была уметь быстро передвигаться (полководческий стиль Сципиона сочетал долгое, плотное, «вязкое» соприкосновение с армией противника с внезапными молниеносными маршами, при необходимости), солдаты должны хорошо индивидуально владеть оружием, но стоявшее в то время на высочайшем уровне эллинистическое военное искусство (которое армия Сципиона вскоре и продемонстрирует) заключалось главным образом и прежде всего НЕ В ЭТОМ.
Похожая на сципионову ситуация была в 218 у правительства Птолемеев, когда после нападения Антиоха путем дипломатических хитростей было выиграно полгода, в течение которых удалось ценой отчаянных усилий найти опытных военных специалистов и с их помощью собрать из наемников и египтян и подготовить армию, победившую в 217 при Рафии. Вот как пишет об этом Полибий: «Выбор и распределение людей они поручили фессалийцу Эхекрату и мелитейцу Фоксиду с товарищами Эврилохом магнетом и беотийцем Сократом; при них находился еще Кнопий из Алларии. Очень удачно выбраны были эти люди, участвовавшие еще в походах Деметрия и Антигона и имевшие некоторое понятие о серьезной войне и вообще о военной службе. Приняв полчище под свое командование, они, насколько можно было, обучили его военному делу. Так, прежде всего они разделили войска по племенам и возрастам и каждому дали соответствующее вооружение, не соображаясь с тем, как они были вооружены до того; затем военный строй согласовали с нуждами тогдашнего положения, уничтожив старые деления и росписи, которые раньше составлялись в зависимости от уплаты жалованья. Вслед засим они начали упражнять воинов и приучать каждый род оружия не только к команде, но и к свойственным ему движениям».
(А представьте, они бы им, как Сципион в Новом Карфагене, устраивали бесконечные марш-броски и чистку оружия? Бойцы бы, блистая доспехами, от Рафии разбежались как тараканы.)
А вот как рассказывает Плутарх о том, как реформировал конницу Ахейского союза знаменитый стратег Филопемен: «Вот те движения, которым, по его мнению, должна быть обучена конница и которые могут быть пригодны во всякое время, именно: для отдельного всадника оборот налево и такой же направ , возвращение на прежнее место и оборот назад. Что касается движений целых отрядов, то они обязаны знать четверть оборота, полуоборот и три четверти оборота, а также быстрое движение вперед одной шеренгой или двумя шеренгами от одного из двух флангов или от центра, потом после внезапной остановки смыкание в отряды, эскадроны и полки; должны уметь наконец строиться в линию на каждом из флангов посредством ли перемещения рядов в линию, или обходного движения слева. Образование боевой ломаной линии на флангах не требовало, по его мнению, особых упражнений, так как оно ничем почти не отличается от обыкновенного походного строя. Далее, нужно было обучить воинов всем движениям, какие требуются при наступлении на врага с фронта и при отступлении, дабы воины умели сохранять при всей быстроте нападения целость боевой линии и построение рядами, а также чтобы отряды удерживались на известном расстоянии один от другого; ибо, полагал Филопемен, нет ничего опаснее и гибельнее для конницы, как идти в дело расстроенными отрядами».
Вот «Тактика» Асклепиодота, описывающая основы эллинистического военного дела даёт перечень маневров: «Различные рода войск и наименования подразделений уже даны, остается рассмотреть, в свою очередь, термины, используемые командирами при маневрировании подразделений фаланги. Во-первых используют «направо» или «налево» (klisis), затем «кругом» (metabole) и «четверть-поворот» (epistrophe), а также «поворот назад» (anastrophe), далее «полу-оборот» (perispasmos) и «поворот три четверти» (ekperispasmos) и «возврат к исходной позиции» (apokatastasis) и «продвижение к исходной позиции» (epikatastasis), «равнение в лохе» (stoichein) и «равнение в шеренге» (zygein), а также «к исходному фронту» (eis orthon apodunai) и «контр-марш» (exeligmos) и «удвоение» (diplasiasmos); также используется «марш колонной» (epagoge) и «марш развернутым строем» (paragoge), и он бывает либо «правый», либо «левый», «широкий фронт», «построение колонной» и «косой фронт» (plagia, orthia, loxe phalanx), «вставка» (parembole) и «смешение» (parenthesis) и «передовая позиция» (protaxis), «тыловая позиция» (hypotaxis), и «вспомогательная позиция» (epitaxis). Значение каждого из этих терминов мы постараемся объяснить как можно короче».
Вот чем НА САМОМ деле занимался с солдатами Сципион, точнее, не Сципион, а «Гай» «Лелий» и другие неизвестные нам греческие люди эти два года. И вот что у них получилось - римская армия в 208 году рванула на юг и как стоячих, в одну калитку буквально вымела карфагенян с полуострова в три кампании.
(продолжение)