(Не)величайший (не)полководец - Сципион с точки зрения Ганнибала (1/2)
В 193 году в Эфесе, входившем тогда в державу Селевкидов, встретились Ганнибал и Сципион. Ганнибал, бежавший из Карфагена в 195, пытался получить должность у Антиоха Великого, но к 193 так и оставался в полуподвешенном состоянии - он входил в совет царя, но так и не получил никакого командования, должности или конкретного поручения, во всяком случае публично.
Сципион в 193 возглавлял римское посольство в Карфаген, после окончания этой миссии он в конце года посетил Эгеиду (об этом известно из надписи на Делосе) и Малую Азию. В состав римского посольства, ездившего в то же время к Антиоху, Сципион не входил, обо всей этой его поездке неизвестно почти ничего, так что некоторые историки даже считают его встречу с Ганнибалом выдуманной. Но я, вслед за античными и большинством современных историков предлагаю вам всё-таки исходить из того, то встреча была, и что на этой встрече произошёл знаменитый диалог, который, со ссылкой на историю римского сенатора Ацилия пересказывают Ливий, Аппиан и Плутарх. Вот он в версии Аппиана:
Говорят, что как-то разговорились между собою Сципион и Ганнибал об искусстве вождя в присутствии очень многих. Сципион спросил Ганнибала, кого считает он лучшим вождем. Ганнибал ответил: "Александра Македонского". Сципион отнесся спокойно к этому заявлению, означавшему, что Александр стоит выше его, и спросил, кого же он считает вторым после Александра? Ганнибал тогда сказал: "Пирра, царя Эпира". Очевидно, доблесть вождя он полагал в дерзании, а более дерзновенно действовавших, чем эти цари, нельзя найти никого. Сципион, уже почувствовавший обиду, однако еще раз спросил его, кому же он отдает третье место? Конечно, он был вполне уверен, что получит это третье место. Но Ганнибал ответил: "Себе. Будучи еще юным, я завоевал Иберию и первый после Геракла с войском перешел через Альпы, вторгшись в Италию, - такой смелости из вас никто никогда не проявлял, - я завоевал четыреста городов и часто приводил вас к необходимости бояться за ваш собственный город, причем из Карфагена мне не посылали ни денег, ни войска".
Когда Сципион увидал, что он хочет продолжать самовосхваление он, засмеявшись, сказал ему: "На какое же место ты бы, Ганнибал, поставил себя, если бы не был мной побежден?" Говорят, что Ганнибал, тут уже заметив завистливую ревность, сказал: "Тогда я поставил бы себя выше Александра". Так, Ганнибал не отказался от своего высокомерного тона, но незаметно польстил Сципиону, дав понять, что он победил того, кто выше Александра.
Когда они расходились, Ганнибал стал приглашать Сципиона к себе в гости, но Сципион ответил, что он охотно бы зашел к нему, "если бы ты не был у Антиоха, отношения которого с римлянами довольно подозрительны".
Давайте этот диалог вместе хорошенько разберем.
По-моему, Ганнибал ведет его очень странно. Вообще-то мы Ганнибала знаем не только как полководца, но и как искушенного дипломата и государственного деятеля, способного и льстить, и манипулировать, и договариваться практически хоть с чертом, вспомните хотя бы его походы 218-216 года, когда он в Галлии и Италии собрал под свои знамена множество самых разных союзников. А здесь Ганнибал (по версии Аппиана) сначала очень глупо заносится перед Сципионом, потом, опомнившись, грубо льстит, как эдакий карикатурно-восточный князек.
Я бы сразу обратил ваше внимание на то, что Аппиан упрощает дело. Второй репликой о том, что в случае победы над Сципионом (при Заме, очевидно) Ганнибал бы поставил себя на первое место, он никак перед Сципионом не реабилитируется. Себя он перемещает на первое место в топ-3, Александр и Пирр опускаются на 2 и 3 места соответственно. Сципион остается всё так же вне рейтинга лучших вождей, во второй лиге. Хороша лесть, да? Нет, ребята, тут не лесть, тут другое. Чтобы разобраться, возьмём контекст пошире - посмотрим, кто и кому говорит, о чем говорит, когда и где говорит и, наконец, зачем говорит - там есть кое-что из нашей с вами области римских тайн интересное.
Кто и кому: Ганнибал и Сципион с 202 по 196
Между 205 и 202 баланс сил в античном мире катастрофически изменился. Гегемон Ойкумены, царство Птолемеев, провалился во внутренние смуты и на следующие два-три десятилетия выбыл из активных участников борьбы за мировое господство.
Как вы помните, Птолемей IV отдал власть двум своим приближенным, Сосибию и Агафоклу. В 204 году (или в 205, или в 203, из-за плохого состояния источников версий несколько) 40-летний Птолемей IV внезапно умер, вроде бы при пожаре, вслед за ним так же скоропостижно и загадочно умерла его сестра-жена Арсиноя, царем стал сын Птолемея и Арсинои, родившийся в 209 году Птолемей V, его опекунами, по обнародованному Агафоклом и Соибием завещанию царя - Сосибий и Агафокл. Продержались регенты примерно год, очень скоро дела у них пошли плохо, Филипп Македонский и Антиох Великий, вернувшийся из Азии, заключ или против Египта союз, рассчитывая воспользоваться тем, что новый царь - ребенок, в Александрии росло недовольство, Сосибий вскоре умер, и в 203 или в начале 202 в Александрии произошла революция, в ходе которой Агафокл и его клан погибли. Регентом стал полководец Тлеполем, но управлял делами царства он очень плохо. Через год Тлеполема сверг Аристомен, один из уцелевших людей Агафокла, но к этому времени Антиох и Филипп захватывали одно за другим внешние владения царства во Фракии, Греции и Азии, а в Верхнем и Нижнем Египте полыхало восстание египтян. Аристомен остановил скатывание царства в полный коллапс, но успехов во внешней политике не добился, был вынужден отдать большую часть внешних владений Египта в 196 по мирному договору Антиоху и принять дочь Антиоха в жену Птолемею V, после чего царство стало управляться иногда чуть ли не напрямую из Сирии и в конечном счете было почти аннексировано Антиохом IV в 169 и спасено Римом в последний момент. Только после этого сыновья Птолемея V, братья Птолемеи Филометор и Фискон постепенно восстановили самостоятельность и силу царства и вернули его в тройку ведущих мировых держав. Без Египта сильнейшими державами после 203 остались царство Селевкидов, Македония и Рим.
Всё это означало, что группа Сципиона, пришедшая к власти в Риме в 206 году при мощной финансовой, материальной и прочей поддержке правительства Агафокла, в 203 потеряла своего внешнего покровителя и союзника и осталась в полном одиночестве и без серьёзных шансов найти нового покровителя - Филипп Македонский и Антиох Великий были её врагами.
Оценить глубину ямы, в которую попали Египет, а с ним Сципион, мне кажется, можно по истории с Лепидом. В 201 году «к египетскому царю Птолемею отправили трех послов, Гая Клавдия Нерона, Марка Эмилия Лепида и Публия Семпрония Тудитана, дабы известить его о победе над Ганнибалом и пунийцами, поблагодарить за верность, сохраненную в дни, когда от Рима отступились даже соседние с ним союзные города, и просить - на случай, если Филипп своими беззаконными действиями доведет до войны, - дабы царь Египта по-прежнему сохранил расположение к римскому народу» (Ливий).
То есть в падающее под ударами союза Македонии и Антиоха царство прибывает римское посольство и такое: ребят, мы тут Карфаген завалили, типа, пасиб за помощь, если мы теперь за вас в ответку против Македонии впишемся, ничего, вы не против? А ответа нет. Я так понимаю, римлянам при александрийском дворе и говорить-то было всерьёз особо не с кем (не с 9-летним царем же) - там как раз регента Тлеполема свергает будущий регент Аристомен, движуха! кто главный - вообще непонятно. Уехали римские послы оттуда в итоге, насколько нам известно, без результата. Официального.
Однако Юстин пишет (более ранние Ливий, Полибий и прочие о таком не сообщают): Смертью царя и казнью блудниц позор, [тяготевший] над [Египетcким] государством, был как бы искуплен, и тогда жители Александрии отправили к римлянам посольство, умоляя их взять на себя опеку над мальчиком и защиту Египетского государства, которое, как они говорили, уже поделили между собой по взаимному соглашению Филипп и Антиох.
Римлянам это посольство было как раз на руку: они искали повода к войне с Филиппом, который во время Пунической войны строил козни против Рима. Поэтому они направили к Филиппу и Антиоху послов с требованием воздержаться от захвата Египта. В Египет же направили Марка Лепида, поручив ему в качестве опекуна править царством мальчика [царя].
Тут что ещё интересно: двое римских послов - авторитетнейшие цензории(!), Нерон - из группы Фабия, победитель при Метавре, Тудитан - оппонент Корнелия Цетега (второго в группе Сципиона), настоявший на назначении Фабия принцепсом в 209, в общем, чуть ли не главные тогдашние римские противники Сципионов (сам Фабий к тому времени уже умер). И третий с ними - 30-летний юниор Лепид из младшего поколения «юных дарований», входившего на вторых ролях в группу Сципиона, даже эдилом ещё не побывавший, который как-то успевает (да так, что Ливий не заметил) побыть опекуном царя (вот Тлеполем и Аристодем-то офигели!).
Причем за этой историей какая-то реальность явно стоит - потомки Лепида его опекунство над Египтом прославляли на монетах.
Монета, выпущенная триумвиром Лепидом, потомком посла, на монете: PONF MAX, TVTOR REG, S C, M LEPIDVS (Tutor regis, senatus consulto, pontifex maximus - «Опекун царя, по постановлению сената, верховный понтифик»). Фигура Марка Лепида в тоге, который стоит, повернувшись влево, и возлагает царскую диадему на голову юноши, Птолемея V; последний стоит анфас в греческом хитоне и держит скипетр в правой руке.
То есть группа Сципиона в 201 (в сложных для неё условиях, см. далее) сумела протолкнуть в состав посольства одного своего «мальчика», возможно, с какими-то секретными полномочиями, и тот в революционной Александрии будто бы даже успел царством поуправлять. Заметьте, что у Юстина просьбу об опеке царя в Рим посылает не «временное правительство» - регент(ы), а «Петросовет» - жители Александрии, вполне возможно, что и переговоры разных римских послов в Александрии были с разными властями и деятелями разной степени легитимности, и что Лепид получил должность опекуна не от «официальных» царских министров, ну или не от тех министров, которые официально принимали послов. Ещё я бы предположил, реалистически-конспирологически, что Лепид использовал свои возможные революционные полномочия чтобы помочь Аристодему, человеку Агафокла, бывшего покровителя Сципиона, придти к власти (после чего Аристодем вежливо официально попрощался с римским посольством). Вероятно, какая-то связь с Аристодемом после этого у группы Сципиона восстановилась. Но в целом о чём нам эта история говорит - о том, что между 203 и 201 Сципион и его люди были в Риме и в мире совершенно одни, так сказать, без папы, и выживали целиком полностью своими силами, на свой страх и риск.
Было им в это время сложно. С 206 по 204 Цетег, Сципион, Метелл и Красс занимают консульства, добиваются для Сципиона назначения в Африку, обеспечивают сбор и подготовку его армии и флота на Сицилии, отбивают в сенате последние атаки группы Фабия, в том числе лично молодого Катона - попытки отменить африканскую экспедицию и осудить и сместить Сципиона за разные нарушения на Сицилии безобразия его легата в Локрах, - наконец, Сципион высаживается Африке - и тут в Риме власть перехватывают его противники.
Как видите, в 204 и 202 к власти прорываются члены погибающей, но не сдающейся группы Фабия (похоже, после его смерти ее активную часть возглавил Гай Нерон), а в 203-202 консульства занимают три родственника-Сервилия, которые, мне кажется, образовывали отдельную небольшую группу, самостоятельно претендовавшую на власть и действовавшую совместно с группой Нерона против Сципиона.
Консулы 203, 202 и 201 года упорно добивались смены Сципиона в Африке. Они стремились сами закончить войну с Карфагеном и получить те огромные власть, влияние, славу и добычу, которые должна была принести победа в Африке. В конечном счете им это не удалось, группа Сципиона блокировала все их попытки, но каждый раз всё с большим напряжением сил. В 203 консул Гней Сервилий Цепион, воевавший с Ганнибалом в Италии, после его отплытия в Карфаген собрался отправиться за ним в Африку, уже переправился на Сицилию и был остановлен только специально избранным для этого сенатом диктатором. В 202 группа Сципиона явно потеряла уже и большинство в сенате - вопреки решению народного собрания о продлении командования Сципиона сенат назначил в Африку вторым командующим с равными Сципиону полномочиями консула Тиберия Нерона и тот, даже получив известия о победе Сципиона при Заме, отплыл в Африку, но был остановлен повредившими его флот штормами. В 201 история повторилась с новыми консулами, и уже консул Лентул получил от сената командование в Африке, а потом пытался препятствовать ратификации в Риме заключенного Сципионом мирного договора.
По Ливию позже Сципион Африканский неоднократно говорил, что консул 201 Гней Корнелий Лентул консул 202 Тиберий Клавдий Нерон помешали ему закончить войну разрушением Карфагена. Конечно, так и было - Сципион был вынужден поспешно заключить мир с Карфагеном на мягких условиях, чтобы не дать противникам получить свою долю в победе (с оговоркой, однако, что разрушать Карфаген Сципион, конечно, не собирался). Только решительная победа при Заме в 202 и быстрое заключение мира в 201 оставили Сципиона единственным победителем и дали ему возможность вернуться с триумфом и использовать плоды победы чтобы вернуть полную власть своей группы в Риме с 200 года.
В 203-201 Сципион в Африке практически завис над пропастью. Он явно терял позиции в Риме (самостоятельно, без покровительства из Александрии и в его отсутствие удержать власть у группы Сципиона явно не хватало сил). Группа Сципиона полностью потеряла конституционную власть - консульства с 203 года. Это означало, что высшие и средние классы, имевшие большинство в центуриатных комициях, теперьна стороне противников Сципиона. В 203 большинство в сенате ещё у Сципиона и сенат отзывает консула Цепиона из Африки, а в 202 сенат уже назначает в Африку консул вторым командующим, то есть группа Сципиона к началу 202 теряет уже и сенат. Фактически в 203-201 в Риме двоевластие. Ординарная власть - консульства и сенат у объединившихся противников Сципиона - группы Клавдиев Неронов - наследников Фабия и группы Сервилиев. Народное собрание (трибутные комиции, где решение определяло количественное большинство, то есть низшие классы) под контролем группы Сципиона и сохраняет за ней чрезвычайную власть - оно год за годом продлевает полномочия Сципиону в Африке и его людям - чрезвычайным проконсулам в двух испанских провинциях.
Но если бы Сципион потерял и единоличное командование в Африке, и допустил, чтобы в победе и заключении мира равную роль получили его враги, он мог бы потерять и народное собрание. Попытка религиозных реформ с введением культа Великой Матери в 205 для обоснования особого статуса Сципиона как избранника богов по всей видимости быстро кончилась неудачей (может быть, из-за обрыва поддержки из Александрии «проект» не удалось вывести на полную мощность). «Принципата» во главе с избранным богами Сципионом явно не получалось, а значит, поддержка народа зависела от факторов материальных, в условиях войны - прежде всего от военно-политических успехов. Группе Сципиона пришлось «работать» дальше в условиях Республики, соблюдая хотя бы основные правила игры, а значит, продолжать большие войны и использовать победы для удержания и обоснования особой роли Сципиона - главного спасителя Рима и сохранения власти его группы. А если Сципион не эксклюзивный победитель и защитник Рима, и Клавдии Нероны и Сервилии Цепионы могут не хуже, почему за Сципиона и его людей будет продолжать голосовать большинство?
Так вот в 201 Сципиона спас Ганнибал. Ну хорошо, не спас, но очень сильно помог.
После разгрома его армии при Заме Сципионом Ганнибал бежал в Гадрумет. Как обычно, общей последовательной картины внутреннего положения в Карфагене у нас нет, но античные историки хотя описывают отдельные сцены из неё с участием Ганнибала.
Ливий: Из Гадрумета Ганнибал удалился, его вызвали в Карфаген, и он после тридцатишестилетнего отсутствия возвратился в город, который покинул еще отроком. В сенате он сказал, что проиграл не сражение, а всю войну. Остается одно - добиваться мира, другой надежды на спасение нет.
Аппиан: Он прибыл, и хотя умеренные граждане боялись, как бы этот воинственный муж не подстрекнул толпу продолжать войну, он в речи, полной достоинства, велел принять мир.
Сципион, стоявший под Карфагеном, заключил перемирие и продиктовал послам карфагенянам свои условия мира. Полибий описывает их обсуждение: Вот что объявил послам римский военачальник. Те поспешили с ответом домой и сообщили его соотечественникам. Рассказывают, что один из сенаторов вздумал было возражать против предлагаемых условий и уже начал говорить, но в это время Ганнибал вышел вперед и стащил оратора с трибуны. Все сенаторы возмутились непристойностью Ганнибала. Тогда он снова поднялся и сказал, что поступил так по неведению, но что они должны простить его проступок, если как-нибудь он нарушает обычаи страны, ибо сенаторам известно, что он покинул родину на девятом году от роду и возвратился домой сорока пяти лет с лишним. Во внимание к этому Ганнибал просил взирать не столько на то, погрешил ли он в чем-либо против родных обычаев, сколько на то, действительно ли бедствия родины печалят его, ибо и теперь скорбь за родину подвинула его на непристойность. Поразительным безрассудством показалось ему, что карфагенянин, хорошо знающий все, что замышлялось нашим государством и отдельными гражданами против римлян, теперь не преклоняется с благодарностью перед судьбою за столь милостивое обращение победоносного врага. Если бы за несколько дней раньше кто-нибудь спросил карфагенян, чего ждут они для своего отечества в случае торжества римлян, они не в силах были бы ответить по причине несравненной громадности ожидаемых бедствий. Посему Ганнибал просил не входить более в рассуждение и, единогласно приняв условия мира, принести жертву богам и всем помолиться о том, чтобы народ римский утвердил договор. Совет Ганнибала признан был мудрым и согласным с положением дел, посему решено заключить мир на поименованных выше условиях. Тут же сенат отрядил послов в Рим для изъявления согласия на мир.
В общем, карфагенские противники Ганнибала, «партия мира» Ганнона и Гасдрубала Козленка (и, я думаю, она же по совместительству «египетская» партия», выступавшая против «проселевкидских» Баркидов и бывшая тайным партнером Сципиона, обеспечивая ему изменой военные успехи против Баркидов) явно не имела в городе власти, достаточной, чтобы провести в совете 104-х -(карфагенском «сенате») и получить одобрение народа на заключение мира. Им пришлось обратиться к главе второй партии, Ганнибалу, фактически как к верховому арбитру - и Ганнибал довольно жестко и авторитарно, с нарушениями процедуры, которые сенаторам пришлось проглотить, получил и решение совета, и согласие народа (хотя по Аппиану народ всё ещё хотел продолжения войны и не сразу послушался даже и Ганнибала и продолжал некоторое время бузить) на мир на условиях Сципиона.
Хотя именно Ганнибал мог бы вообще-то Сципиона и «утопить». Положение в Африке было для Карфагена и после Замы далеко не безнадёжно. Сципион так и не взял ни одного крупного города и его армия скиталась в чистом поле (как Ганнибал в Италии до Канн), карфагенский флот действовал в 203-202 против римского как никогда успешно, захватывая римские транспортные флоты, Ганнибал собрал в районе Гадрумета 6500 солдат и много хлеба, в Нумидии у Масиниссы было ещё много врагов, готовых восстать против него, по Ливию с Верминой, родственником Сифакса, приведшим войско на помощь Карфагену, Сципион воевал уже после Замы, да к тому же ещё по одной из версий античных историков армия Магона прибыла в Африку тоже уже после Замы.
Если бы Ганнибал, остающийся командующим, взял курс на продолжение войны, народ Карфагена явно поддержал бы его. Если уж после выступления Ганнибала за мир от буйства «толпы», несогласной на мир, знать разбегалась из Карфагена к Масиниссе и в Рим ещё и во время переговоров, можно себе представить, что в случае продолжения войны с Ганнибалом во главе «партия мира» или была бы терроризирована, или вынуждена подчиниться. Уже только отказ от мирных переговоров привел бы к тому, что в Африку прибыл бы консул 201 Лентул как командующий на море с равными со Сципионом полномочиями, и у Сципиона уже не было бы эксклюзивных полномочий заключать мир - а там карфагеняне могли бы потянуть время и использовать противоречия между римскими командующими, чтобы получить условия повыгодней. В такой ситуации любые военные случайности и даже простое отсутсвие успехов обернулись бы против Сципиона и чрезвычайные полномочия Сципиону народное собрание могло бы уже и не продлить. Но Ганнибал в Карфагене в 202 быстро овладел ситуацией, фактически захватил власть и обеспечил Сципиону мир в 201 на римских и сципионовых условиях, славу единственного победителя Карфагена и надежную базу для возврата власти в Риме.
Что получил в ответ Ганнибал? Ну, для начала, - считайте, жизнь. В условиях мира, продиктованных Сципионом Карфагену, отсутствует одно очень важное требование, в 219-218 из-за того, что Карфаген в нём отказал, Рим начал войну. Это выдача Ганнибала. С тех пор, конечно, оснований для выдачи с точки зрения римлян СИЛЬНО прибавилось - с точки зрения Рима Ганнибал в Италии только и делал что нарушал законы божеские и человеческие. По Ливию карфагенская партия Ганнона, отправившая послов в Рим в 203 для мирных переговоров, тоже пыталась свалить всю вину за развязывание и ведение войны на Ганнибала, что предполагало как минимум исключение Ганнибала как нарушителя карфагенских законов из мирного договора, а как максимум - прямое согласие Карфагена в договоре на ту же выдачу.
Однако Сципион, как видите, в 201 своими партнерами в Карфагене выбрал не «египетскую» группу Ганнона (хотя, казалось бы, и Сципион, и Ганнон и его люди были членами одной и той же египетской сети союзов, и, конечно, во время войны Ганнон и компания тайно помогали Риму и Сципиону против Баркидов - один такой случай мы с вами разбирали), а Ганнибала и его группу.
В тех условиях это понятно и логично. Группа Ганнона имела в Карфагене собственную опору и власть, со Сципионом их связывало - через Александрию - равное тайное сотрудничество, у Сципиона не было «ключа», рычага, чтобы их подчинить себе лично. А Ганнибал получил из рук Сципиона фактически прощение, обеспечил принятие Карфагеном мира на сципионовых условиях, так что его (и неизвестных нам других политиков из его группы) дальнейшее политическое существование и сохранение власти в Карфагене было полностью зависимым от Сципиона. Сципион после падения Египта был вынужден лично вступить во главе Рима в борьбу ни много ни мало за мировое господство против Антиоха, и ему нужны были лично зависимые от него «вассалы» в государствах, входивших в сферу римского влияния, первым стал Масинисса, вторым - Ганнибал.
(окончание)
Сципион в 193 возглавлял римское посольство в Карфаген, после окончания этой миссии он в конце года посетил Эгеиду (об этом известно из надписи на Делосе) и Малую Азию. В состав римского посольства, ездившего в то же время к Антиоху, Сципион не входил, обо всей этой его поездке неизвестно почти ничего, так что некоторые историки даже считают его встречу с Ганнибалом выдуманной. Но я, вслед за античными и большинством современных историков предлагаю вам всё-таки исходить из того, то встреча была, и что на этой встрече произошёл знаменитый диалог, который, со ссылкой на историю римского сенатора Ацилия пересказывают Ливий, Аппиан и Плутарх. Вот он в версии Аппиана:
Говорят, что как-то разговорились между собою Сципион и Ганнибал об искусстве вождя в присутствии очень многих. Сципион спросил Ганнибала, кого считает он лучшим вождем. Ганнибал ответил: "Александра Македонского". Сципион отнесся спокойно к этому заявлению, означавшему, что Александр стоит выше его, и спросил, кого же он считает вторым после Александра? Ганнибал тогда сказал: "Пирра, царя Эпира". Очевидно, доблесть вождя он полагал в дерзании, а более дерзновенно действовавших, чем эти цари, нельзя найти никого. Сципион, уже почувствовавший обиду, однако еще раз спросил его, кому же он отдает третье место? Конечно, он был вполне уверен, что получит это третье место. Но Ганнибал ответил: "Себе. Будучи еще юным, я завоевал Иберию и первый после Геракла с войском перешел через Альпы, вторгшись в Италию, - такой смелости из вас никто никогда не проявлял, - я завоевал четыреста городов и часто приводил вас к необходимости бояться за ваш собственный город, причем из Карфагена мне не посылали ни денег, ни войска".
Когда Сципион увидал, что он хочет продолжать самовосхваление он, засмеявшись, сказал ему: "На какое же место ты бы, Ганнибал, поставил себя, если бы не был мной побежден?" Говорят, что Ганнибал, тут уже заметив завистливую ревность, сказал: "Тогда я поставил бы себя выше Александра". Так, Ганнибал не отказался от своего высокомерного тона, но незаметно польстил Сципиону, дав понять, что он победил того, кто выше Александра.
Когда они расходились, Ганнибал стал приглашать Сципиона к себе в гости, но Сципион ответил, что он охотно бы зашел к нему, "если бы ты не был у Антиоха, отношения которого с римлянами довольно подозрительны".
Давайте этот диалог вместе хорошенько разберем.
По-моему, Ганнибал ведет его очень странно. Вообще-то мы Ганнибала знаем не только как полководца, но и как искушенного дипломата и государственного деятеля, способного и льстить, и манипулировать, и договариваться практически хоть с чертом, вспомните хотя бы его походы 218-216 года, когда он в Галлии и Италии собрал под свои знамена множество самых разных союзников. А здесь Ганнибал (по версии Аппиана) сначала очень глупо заносится перед Сципионом, потом, опомнившись, грубо льстит, как эдакий карикатурно-восточный князек.
Я бы сразу обратил ваше внимание на то, что Аппиан упрощает дело. Второй репликой о том, что в случае победы над Сципионом (при Заме, очевидно) Ганнибал бы поставил себя на первое место, он никак перед Сципионом не реабилитируется. Себя он перемещает на первое место в топ-3, Александр и Пирр опускаются на 2 и 3 места соответственно. Сципион остается всё так же вне рейтинга лучших вождей, во второй лиге. Хороша лесть, да? Нет, ребята, тут не лесть, тут другое. Чтобы разобраться, возьмём контекст пошире - посмотрим, кто и кому говорит, о чем говорит, когда и где говорит и, наконец, зачем говорит - там есть кое-что из нашей с вами области римских тайн интересное.
Кто и кому: Ганнибал и Сципион с 202 по 196
Между 205 и 202 баланс сил в античном мире катастрофически изменился. Гегемон Ойкумены, царство Птолемеев, провалился во внутренние смуты и на следующие два-три десятилетия выбыл из активных участников борьбы за мировое господство.
Как вы помните, Птолемей IV отдал власть двум своим приближенным, Сосибию и Агафоклу. В 204 году (или в 205, или в 203, из-за плохого состояния источников версий несколько) 40-летний Птолемей IV внезапно умер, вроде бы при пожаре, вслед за ним так же скоропостижно и загадочно умерла его сестра-жена Арсиноя, царем стал сын Птолемея и Арсинои, родившийся в 209 году Птолемей V, его опекунами, по обнародованному Агафоклом и Соибием завещанию царя - Сосибий и Агафокл. Продержались регенты примерно год, очень скоро дела у них пошли плохо, Филипп Македонский и Антиох Великий, вернувшийся из Азии, заключ или против Египта союз, рассчитывая воспользоваться тем, что новый царь - ребенок, в Александрии росло недовольство, Сосибий вскоре умер, и в 203 или в начале 202 в Александрии произошла революция, в ходе которой Агафокл и его клан погибли. Регентом стал полководец Тлеполем, но управлял делами царства он очень плохо. Через год Тлеполема сверг Аристомен, один из уцелевших людей Агафокла, но к этому времени Антиох и Филипп захватывали одно за другим внешние владения царства во Фракии, Греции и Азии, а в Верхнем и Нижнем Египте полыхало восстание египтян. Аристомен остановил скатывание царства в полный коллапс, но успехов во внешней политике не добился, был вынужден отдать большую часть внешних владений Египта в 196 по мирному договору Антиоху и принять дочь Антиоха в жену Птолемею V, после чего царство стало управляться иногда чуть ли не напрямую из Сирии и в конечном счете было почти аннексировано Антиохом IV в 169 и спасено Римом в последний момент. Только после этого сыновья Птолемея V, братья Птолемеи Филометор и Фискон постепенно восстановили самостоятельность и силу царства и вернули его в тройку ведущих мировых держав. Без Египта сильнейшими державами после 203 остались царство Селевкидов, Македония и Рим.
Всё это означало, что группа Сципиона, пришедшая к власти в Риме в 206 году при мощной финансовой, материальной и прочей поддержке правительства Агафокла, в 203 потеряла своего внешнего покровителя и союзника и осталась в полном одиночестве и без серьёзных шансов найти нового покровителя - Филипп Македонский и Антиох Великий были её врагами.
Оценить глубину ямы, в которую попали Египет, а с ним Сципион, мне кажется, можно по истории с Лепидом. В 201 году «к египетскому царю Птолемею отправили трех послов, Гая Клавдия Нерона, Марка Эмилия Лепида и Публия Семпрония Тудитана, дабы известить его о победе над Ганнибалом и пунийцами, поблагодарить за верность, сохраненную в дни, когда от Рима отступились даже соседние с ним союзные города, и просить - на случай, если Филипп своими беззаконными действиями доведет до войны, - дабы царь Египта по-прежнему сохранил расположение к римскому народу» (Ливий).
То есть в падающее под ударами союза Македонии и Антиоха царство прибывает римское посольство и такое: ребят, мы тут Карфаген завалили, типа, пасиб за помощь, если мы теперь за вас в ответку против Македонии впишемся, ничего, вы не против? А ответа нет. Я так понимаю, римлянам при александрийском дворе и говорить-то было всерьёз особо не с кем (не с 9-летним царем же) - там как раз регента Тлеполема свергает будущий регент Аристомен, движуха! кто главный - вообще непонятно. Уехали римские послы оттуда в итоге, насколько нам известно, без результата. Официального.
Однако Юстин пишет (более ранние Ливий, Полибий и прочие о таком не сообщают): Смертью царя и казнью блудниц позор, [тяготевший] над [Египетcким] государством, был как бы искуплен, и тогда жители Александрии отправили к римлянам посольство, умоляя их взять на себя опеку над мальчиком и защиту Египетского государства, которое, как они говорили, уже поделили между собой по взаимному соглашению Филипп и Антиох.
Римлянам это посольство было как раз на руку: они искали повода к войне с Филиппом, который во время Пунической войны строил козни против Рима. Поэтому они направили к Филиппу и Антиоху послов с требованием воздержаться от захвата Египта. В Египет же направили Марка Лепида, поручив ему в качестве опекуна править царством мальчика [царя].
Тут что ещё интересно: двое римских послов - авторитетнейшие цензории(!), Нерон - из группы Фабия, победитель при Метавре, Тудитан - оппонент Корнелия Цетега (второго в группе Сципиона), настоявший на назначении Фабия принцепсом в 209, в общем, чуть ли не главные тогдашние римские противники Сципионов (сам Фабий к тому времени уже умер). И третий с ними - 30-летний юниор Лепид из младшего поколения «юных дарований», входившего на вторых ролях в группу Сципиона, даже эдилом ещё не побывавший, который как-то успевает (да так, что Ливий не заметил) побыть опекуном царя (вот Тлеполем и Аристодем-то офигели!).
Причем за этой историей какая-то реальность явно стоит - потомки Лепида его опекунство над Египтом прославляли на монетах.
Монета, выпущенная триумвиром Лепидом, потомком посла, на монете: PONF MAX, TVTOR REG, S C, M LEPIDVS (Tutor regis, senatus consulto, pontifex maximus - «Опекун царя, по постановлению сената, верховный понтифик»). Фигура Марка Лепида в тоге, который стоит, повернувшись влево, и возлагает царскую диадему на голову юноши, Птолемея V; последний стоит анфас в греческом хитоне и держит скипетр в правой руке.
То есть группа Сципиона в 201 (в сложных для неё условиях, см. далее) сумела протолкнуть в состав посольства одного своего «мальчика», возможно, с какими-то секретными полномочиями, и тот в революционной Александрии будто бы даже успел царством поуправлять. Заметьте, что у Юстина просьбу об опеке царя в Рим посылает не «временное правительство» - регент(ы), а «Петросовет» - жители Александрии, вполне возможно, что и переговоры разных римских послов в Александрии были с разными властями и деятелями разной степени легитимности, и что Лепид получил должность опекуна не от «официальных» царских министров, ну или не от тех министров, которые официально принимали послов. Ещё я бы предположил, реалистически-конспирологически, что Лепид использовал свои возможные революционные полномочия чтобы помочь Аристодему, человеку Агафокла, бывшего покровителя Сципиона, придти к власти (после чего Аристодем вежливо официально попрощался с римским посольством). Вероятно, какая-то связь с Аристодемом после этого у группы Сципиона восстановилась. Но в целом о чём нам эта история говорит - о том, что между 203 и 201 Сципион и его люди были в Риме и в мире совершенно одни, так сказать, без папы, и выживали целиком полностью своими силами, на свой страх и риск.
Было им в это время сложно. С 206 по 204 Цетег, Сципион, Метелл и Красс занимают консульства, добиваются для Сципиона назначения в Африку, обеспечивают сбор и подготовку его армии и флота на Сицилии, отбивают в сенате последние атаки группы Фабия, в том числе лично молодого Катона - попытки отменить африканскую экспедицию и осудить и сместить Сципиона за разные нарушения на Сицилии безобразия его легата в Локрах, - наконец, Сципион высаживается Африке - и тут в Риме власть перехватывают его противники.
Как видите, в 204 и 202 к власти прорываются члены погибающей, но не сдающейся группы Фабия (похоже, после его смерти ее активную часть возглавил Гай Нерон), а в 203-202 консульства занимают три родственника-Сервилия, которые, мне кажется, образовывали отдельную небольшую группу, самостоятельно претендовавшую на власть и действовавшую совместно с группой Нерона против Сципиона.
Консулы 203, 202 и 201 года упорно добивались смены Сципиона в Африке. Они стремились сами закончить войну с Карфагеном и получить те огромные власть, влияние, славу и добычу, которые должна была принести победа в Африке. В конечном счете им это не удалось, группа Сципиона блокировала все их попытки, но каждый раз всё с большим напряжением сил. В 203 консул Гней Сервилий Цепион, воевавший с Ганнибалом в Италии, после его отплытия в Карфаген собрался отправиться за ним в Африку, уже переправился на Сицилию и был остановлен только специально избранным для этого сенатом диктатором. В 202 группа Сципиона явно потеряла уже и большинство в сенате - вопреки решению народного собрания о продлении командования Сципиона сенат назначил в Африку вторым командующим с равными Сципиону полномочиями консула Тиберия Нерона и тот, даже получив известия о победе Сципиона при Заме, отплыл в Африку, но был остановлен повредившими его флот штормами. В 201 история повторилась с новыми консулами, и уже консул Лентул получил от сената командование в Африке, а потом пытался препятствовать ратификации в Риме заключенного Сципионом мирного договора.
По Ливию позже Сципион Африканский неоднократно говорил, что консул 201 Гней Корнелий Лентул консул 202 Тиберий Клавдий Нерон помешали ему закончить войну разрушением Карфагена. Конечно, так и было - Сципион был вынужден поспешно заключить мир с Карфагеном на мягких условиях, чтобы не дать противникам получить свою долю в победе (с оговоркой, однако, что разрушать Карфаген Сципион, конечно, не собирался). Только решительная победа при Заме в 202 и быстрое заключение мира в 201 оставили Сципиона единственным победителем и дали ему возможность вернуться с триумфом и использовать плоды победы чтобы вернуть полную власть своей группы в Риме с 200 года.
В 203-201 Сципион в Африке практически завис над пропастью. Он явно терял позиции в Риме (самостоятельно, без покровительства из Александрии и в его отсутствие удержать власть у группы Сципиона явно не хватало сил). Группа Сципиона полностью потеряла конституционную власть - консульства с 203 года. Это означало, что высшие и средние классы, имевшие большинство в центуриатных комициях, теперьна стороне противников Сципиона. В 203 большинство в сенате ещё у Сципиона и сенат отзывает консула Цепиона из Африки, а в 202 сенат уже назначает в Африку консул вторым командующим, то есть группа Сципиона к началу 202 теряет уже и сенат. Фактически в 203-201 в Риме двоевластие. Ординарная власть - консульства и сенат у объединившихся противников Сципиона - группы Клавдиев Неронов - наследников Фабия и группы Сервилиев. Народное собрание (трибутные комиции, где решение определяло количественное большинство, то есть низшие классы) под контролем группы Сципиона и сохраняет за ней чрезвычайную власть - оно год за годом продлевает полномочия Сципиону в Африке и его людям - чрезвычайным проконсулам в двух испанских провинциях.
Но если бы Сципион потерял и единоличное командование в Африке, и допустил, чтобы в победе и заключении мира равную роль получили его враги, он мог бы потерять и народное собрание. Попытка религиозных реформ с введением культа Великой Матери в 205 для обоснования особого статуса Сципиона как избранника богов по всей видимости быстро кончилась неудачей (может быть, из-за обрыва поддержки из Александрии «проект» не удалось вывести на полную мощность). «Принципата» во главе с избранным богами Сципионом явно не получалось, а значит, поддержка народа зависела от факторов материальных, в условиях войны - прежде всего от военно-политических успехов. Группе Сципиона пришлось «работать» дальше в условиях Республики, соблюдая хотя бы основные правила игры, а значит, продолжать большие войны и использовать победы для удержания и обоснования особой роли Сципиона - главного спасителя Рима и сохранения власти его группы. А если Сципион не эксклюзивный победитель и защитник Рима, и Клавдии Нероны и Сервилии Цепионы могут не хуже, почему за Сципиона и его людей будет продолжать голосовать большинство?
Так вот в 201 Сципиона спас Ганнибал. Ну хорошо, не спас, но очень сильно помог.
После разгрома его армии при Заме Сципионом Ганнибал бежал в Гадрумет. Как обычно, общей последовательной картины внутреннего положения в Карфагене у нас нет, но античные историки хотя описывают отдельные сцены из неё с участием Ганнибала.
Ливий: Из Гадрумета Ганнибал удалился, его вызвали в Карфаген, и он после тридцатишестилетнего отсутствия возвратился в город, который покинул еще отроком. В сенате он сказал, что проиграл не сражение, а всю войну. Остается одно - добиваться мира, другой надежды на спасение нет.
Аппиан: Он прибыл, и хотя умеренные граждане боялись, как бы этот воинственный муж не подстрекнул толпу продолжать войну, он в речи, полной достоинства, велел принять мир.
Сципион, стоявший под Карфагеном, заключил перемирие и продиктовал послам карфагенянам свои условия мира. Полибий описывает их обсуждение: Вот что объявил послам римский военачальник. Те поспешили с ответом домой и сообщили его соотечественникам. Рассказывают, что один из сенаторов вздумал было возражать против предлагаемых условий и уже начал говорить, но в это время Ганнибал вышел вперед и стащил оратора с трибуны. Все сенаторы возмутились непристойностью Ганнибала. Тогда он снова поднялся и сказал, что поступил так по неведению, но что они должны простить его проступок, если как-нибудь он нарушает обычаи страны, ибо сенаторам известно, что он покинул родину на девятом году от роду и возвратился домой сорока пяти лет с лишним. Во внимание к этому Ганнибал просил взирать не столько на то, погрешил ли он в чем-либо против родных обычаев, сколько на то, действительно ли бедствия родины печалят его, ибо и теперь скорбь за родину подвинула его на непристойность. Поразительным безрассудством показалось ему, что карфагенянин, хорошо знающий все, что замышлялось нашим государством и отдельными гражданами против римлян, теперь не преклоняется с благодарностью перед судьбою за столь милостивое обращение победоносного врага. Если бы за несколько дней раньше кто-нибудь спросил карфагенян, чего ждут они для своего отечества в случае торжества римлян, они не в силах были бы ответить по причине несравненной громадности ожидаемых бедствий. Посему Ганнибал просил не входить более в рассуждение и, единогласно приняв условия мира, принести жертву богам и всем помолиться о том, чтобы народ римский утвердил договор. Совет Ганнибала признан был мудрым и согласным с положением дел, посему решено заключить мир на поименованных выше условиях. Тут же сенат отрядил послов в Рим для изъявления согласия на мир.
В общем, карфагенские противники Ганнибала, «партия мира» Ганнона и Гасдрубала Козленка (и, я думаю, она же по совместительству «египетская» партия», выступавшая против «проселевкидских» Баркидов и бывшая тайным партнером Сципиона, обеспечивая ему изменой военные успехи против Баркидов) явно не имела в городе власти, достаточной, чтобы провести в совете 104-х -(карфагенском «сенате») и получить одобрение народа на заключение мира. Им пришлось обратиться к главе второй партии, Ганнибалу, фактически как к верховому арбитру - и Ганнибал довольно жестко и авторитарно, с нарушениями процедуры, которые сенаторам пришлось проглотить, получил и решение совета, и согласие народа (хотя по Аппиану народ всё ещё хотел продолжения войны и не сразу послушался даже и Ганнибала и продолжал некоторое время бузить) на мир на условиях Сципиона.
Хотя именно Ганнибал мог бы вообще-то Сципиона и «утопить». Положение в Африке было для Карфагена и после Замы далеко не безнадёжно. Сципион так и не взял ни одного крупного города и его армия скиталась в чистом поле (как Ганнибал в Италии до Канн), карфагенский флот действовал в 203-202 против римского как никогда успешно, захватывая римские транспортные флоты, Ганнибал собрал в районе Гадрумета 6500 солдат и много хлеба, в Нумидии у Масиниссы было ещё много врагов, готовых восстать против него, по Ливию с Верминой, родственником Сифакса, приведшим войско на помощь Карфагену, Сципион воевал уже после Замы, да к тому же ещё по одной из версий античных историков армия Магона прибыла в Африку тоже уже после Замы.
Если бы Ганнибал, остающийся командующим, взял курс на продолжение войны, народ Карфагена явно поддержал бы его. Если уж после выступления Ганнибала за мир от буйства «толпы», несогласной на мир, знать разбегалась из Карфагена к Масиниссе и в Рим ещё и во время переговоров, можно себе представить, что в случае продолжения войны с Ганнибалом во главе «партия мира» или была бы терроризирована, или вынуждена подчиниться. Уже только отказ от мирных переговоров привел бы к тому, что в Африку прибыл бы консул 201 Лентул как командующий на море с равными со Сципионом полномочиями, и у Сципиона уже не было бы эксклюзивных полномочий заключать мир - а там карфагеняне могли бы потянуть время и использовать противоречия между римскими командующими, чтобы получить условия повыгодней. В такой ситуации любые военные случайности и даже простое отсутсвие успехов обернулись бы против Сципиона и чрезвычайные полномочия Сципиону народное собрание могло бы уже и не продлить. Но Ганнибал в Карфагене в 202 быстро овладел ситуацией, фактически захватил власть и обеспечил Сципиону мир в 201 на римских и сципионовых условиях, славу единственного победителя Карфагена и надежную базу для возврата власти в Риме.
Что получил в ответ Ганнибал? Ну, для начала, - считайте, жизнь. В условиях мира, продиктованных Сципионом Карфагену, отсутствует одно очень важное требование, в 219-218 из-за того, что Карфаген в нём отказал, Рим начал войну. Это выдача Ганнибала. С тех пор, конечно, оснований для выдачи с точки зрения римлян СИЛЬНО прибавилось - с точки зрения Рима Ганнибал в Италии только и делал что нарушал законы божеские и человеческие. По Ливию карфагенская партия Ганнона, отправившая послов в Рим в 203 для мирных переговоров, тоже пыталась свалить всю вину за развязывание и ведение войны на Ганнибала, что предполагало как минимум исключение Ганнибала как нарушителя карфагенских законов из мирного договора, а как максимум - прямое согласие Карфагена в договоре на ту же выдачу.
Однако Сципион, как видите, в 201 своими партнерами в Карфагене выбрал не «египетскую» группу Ганнона (хотя, казалось бы, и Сципион, и Ганнон и его люди были членами одной и той же египетской сети союзов, и, конечно, во время войны Ганнон и компания тайно помогали Риму и Сципиону против Баркидов - один такой случай мы с вами разбирали), а Ганнибала и его группу.
В тех условиях это понятно и логично. Группа Ганнона имела в Карфагене собственную опору и власть, со Сципионом их связывало - через Александрию - равное тайное сотрудничество, у Сципиона не было «ключа», рычага, чтобы их подчинить себе лично. А Ганнибал получил из рук Сципиона фактически прощение, обеспечил принятие Карфагеном мира на сципионовых условиях, так что его (и неизвестных нам других политиков из его группы) дальнейшее политическое существование и сохранение власти в Карфагене было полностью зависимым от Сципиона. Сципион после падения Египта был вынужден лично вступить во главе Рима в борьбу ни много ни мало за мировое господство против Антиоха, и ему нужны были лично зависимые от него «вассалы» в государствах, входивших в сферу римского влияния, первым стал Масинисса, вторым - Ганнибал.
(окончание)