«Дядя Ваня» в «Табакерке». Послесловие
В верхнее тематическое оглавление
Тематическое оглавление (Рецензии и ругань)
предыдущее по теме…………………………………
следующее по теме
предыдущее по другим темам……………
следующее по другим темам
Начало: http://uborshizzza.livejournal.com/1130217.html http://uborshizzza.livejournal.com/1130773.html
Кто о чем, а я все о Чехове и «Дяде Вани», хотя посты эти популярностью не пользуются. Но, в конце-концов, у меня все же дневник, и пишу я больше о том, что мне самой интересно.
В процессе написания предыдущего поста, я обнаружила, что Чехова, оказывается, сильно не одобряют господа русские ЖЖ-ые националисты, а именно, Холмогоров, Крылов и близкий им по некоторым параметрам, но, конечно, совершенно самостоятельный Галковский. Претензии Галковского к Чехову в том, что его слишком перехвалили в советском литературоведении, отчего все думают, что Чехов был интеллигентный и хороший человек, а он был человек злой, фальшивый и пр. Вывел, короче, беднягу на чистую воду.
Холмогоров и Крылов считают, что Чехов как-то слишком мрачно рисовал русскую действительность, занимая при этом подчеркнуто отстраненную позицию. «Чехов - страшный писатель, в котором русская душа, русская природа доходят до предельного саморазрушения» Действительно, всем известно, что царская Россия была раем на земле, а некоторые русофобы не хотели этого признавать. Зато Чехов до такой степени любил Заграницу, что даже умирать туда поехал.
В самом деле, Чеховым дано весьма депрессивное описание российской действительности. Может быть, большевики ценили его за это? Показал писатель, как ужасна была жизнь, показал, что выхода не было, а они нашли.
И вот как это в «Дяде Ване». Астров ездит по деревням, лечит крестьян: «В Великом посту на третьей неделе поехал я в Малицкое на эпидемию... Сыпной тиф... В избах народ вповалку... Грязь, вонь, дым, телята на полу, с больными вместе... Поросята тут же... Возился я целый день, не присел, маковой росинки во рту не было, а приехал домой, не дают отдохнуть - привезли с железной дороги стрелочника; положил я его на стол, чтобы ему операцию делать, а он возьми и умри у меня под хлороформом. И
когда вот не нужно, чувства проснулись во мне, и защемило мою совесть,точно это я умышленно убил его... Сел я, закрыл глаза - вот этак, и думаю: те, которые будут жить через сто-двести лет после нас и для которых мы теперь пробиваем дорогу, помянут ли нас добрым словом? Нянька, ведь не
помянут!». А за что поминать-то? За борьбу с эпидемией, или за то, что стрелочника угробил? Но все равно очевидно, что Астров - это европеец, несущий свет аборигенам.
А тут еще леса вырубают. Уж Астров их и выкупать готов, и от пожаров спасать, и следит, чтобы крестьяне не пасли скот в лесу, а ничего не помогает. Астров пьет, душевно измотан, он даже не может влюбиться, но своего безнадежного дела не бросает. В общем, русский Дон Кихот.
Известно, что за эту пьесу Чехов принимался дважды. В первый раз ему было 29 лет, и называлась она «Леший», т.е. главным героем был не дядя Ваня, посвятивший свою жизнь семье и сожалеющий об этом, а доктор, человек, спасающий леса. В «Лешем» это был студент-медик, только окончивший курс, помещик Хрущов по прозвищу «Леший». Но он там не пил, не разуверился и счастливо женился на Соне, которая была не дурнушкой, как в последней редакции, а красавицей. Вот какая разница, а прошло-то всего 7 лет. И первая редакция считается неудачной, ее очень редко ставят. Скорее всего, это из-за счастливого конца, хотя Войницкий там и застрелился, но его никому не жалко.
В последнем действии «Дяди Вани» Серебряков предлагает продать имение, купить на вырученные деньги ценные бумаги и дачу в Финляндии. Предложение это с негодованием и даже с попыткой убийства отвергается. Но сидящие в зале шепчутся, что, учитывая дальнейшие события, может быть предложения Серебрякова было не такое уж и глупое. Это они имеют в виду Октябрьскую революцию. Но я все же полагаю, что в данном конфликте прав был Войницкий. До революции оставалось 21 год. Попробуем спрогнозировать, чтобы было с героями к 1917 году. Мать бы давно умерла. Но так она умерла в своем скромном домике о 26 комнатах, а продай профессор имение, то неизвестно где бы она еще оказалось. В данном случае Войницкий был совершенно прав, когда защищал ее интересы. Аналогично и с ним самим. Ему было 47 лет, в 17 - 68. Вряд ли бы дожил. А так до конца жизни занимался тем, к чему привык и что умел.
У Сони, как наследницы имения, было больше шансов все же выйти замуж, чем без него. Профессор и его молодая жена деньги бы быстро профукали, и что бы Соня делала? А так профессору осталось жить несколько лет. После этого все средства останутся в имении - можно будет и Соне себе что-то позволить. А уж мачеха найдет себе нового мужа, надеемся, что моложе и с деньгами.
А что бы делал Астров? В 1917 году ему бы было 58 лет. Дожил ли? Наверное, он до самой смерти вел свою безнадежную борьбу, леча темных крестьян и спасая деревья, ведь ситуация с тем и с другим за 21 год не изменилась.
А вот еще через 21 год изменилась. Темные крестьяне были выучены советской властью, советская власть справилась с эпидемиями. С земель Войницких стали получать хороший урожай. И леса сводить перестали. И крестьянские дети проходили Чехова в школе. Все, а не только самые способные. Т.е. новое устройство общество позволило разрешить те проблемы, которые казались Астрову неразрешимыми. А ведь ему это и в голову не приходило.
Увы, появились другие проблемы. Но это уже другой разговор.
Во всяком случае, почему-то «Дядя Ваня» стал современным именно теперь, когда стремительно возвращаются элементы прежнего быта. Например, я не задумывалась обо всем этом в 70-х, когда смотрела фильм Кончаловского или в 80-х, когда смотрела телефильм по спектаклю БДТ. А вот теперь мне многое стало понятным. И не радует меня возвращение этих реалий.