Второе после припекания младенцев.
Тут голос раздался Кокоши:
«А можно мне кушать калоши?»
Но Ваня ответил: «Ни-ни,
Боже тебя сохрани».
Надо признать, что мы пока не можем уверенно доказать змеинную сущность Бабы Яги. Хитрая старушка ускользает не хуже την Ἀθηνᾶ.
Но мы можем прояснить кое-что касательно её атрибутов.
Как и обещали, будем пользоваться только уже представленными материалами, кроме одного.
Ранее на материалах заговоров против гадов мы показали, что в большинстве случаев Царица Змей локализуется в гнезде на вершине дерева, конкретно на кокотах (ветках).
Вот один из представленных примеров:
В качестве приятного бонуса мы еще раз видим здесь чёткое указание на ВЕРХ дерева:
Гринченко Б. Словарь украинского языка. 1909.
Интересно также, что в данном заговоре жилище Царицы Змей представлено не традиционными "гнёздами", но полноценной "белой палатой".
Итак, как же можно описать обобщенный образ этого локуса? Например, так:
1. Где-то в труднодоступном месте
2. стоит на кокотах жилище
3. могущественного и опасного существа
4. которого можно попросить о спасении в критической ситуации.
Теперь разберемся с термином "кокоты".
"Кокот" в значении "ветка" - слово, насколько я понимаю, достаточно редкое, диалектное.
В самом распространенном же из значений оно не только древнерусское:
Срезневский И.И. Материалы для словаря древнерусского языка. 1893.
Но и как минимум общеславянское:
Макс Фасмер. Этимологический словарь русского языка.
Возможно, звукоподражательная природа этого слова и стала причиной фиксации вокализма в разных языках (это типа ответ за белорусский кокот).
Однако, у этого слова есть еще одно интересное значение:
Гринченко Б. Словарь украинского языка. 1909.
Весьма вероятно, при переносе текста с условно-белорусской на условно-украинскую почву с пониманием второго пункта нашего описания могли возникнуть проблемы:
2. стоит на петухах (курицах) жилище?
или
2. стоит на ногах жилище?
а может, и то и другое:
2. стоит на куриных ногах жилище!
Таким образом, очень странный образ "избушки на курьих ножках" неожиданно обретает совершенно славянский генезис.
Но возможно ли, чтобы [мифологический] образ развивался в [мифологический] сюжет?
Может ли быть, чтобы случайным образом сгенерированная картинка ожила, наполнившись разными логическими смыслами типа "повернись к лесу задом"?
Разумеется, возможно.
Сплошь и рядом это происходит в т.н. "мифах о происхождении".
Совсем недавно мы наблюдали, как иноязычный фразеологизм развился у нас во вполне приличный сюжет о препятствии, кое преодолевается исключительно на волшебном коне etc.
Ну вот, как-то так...