Сталкерские сны (часть 5)
Начало чтения.
Предыдущая 4-ая часть.
Утро застало меня нисколько не отдохнувшим и невыспавшимся. Все вокруг было туманным, но, тем не менее, каким-то уж слишком ярким. Я лежал на кровати и смотрел в потолок, пытаясь понять, для начала, где я. Последнее, что я помню: госпиталь торговой федерации. Туда попали все, кто, объединив силы, пытался остановить генокрада. Нет, я точно помню, что в госпитале потолки белые. Очень хорошо помню, ведь я буквально только что закрыл глаза. Если это не палата - то может меня уже вернули на родную станцию «Кировский завод»? Тоже нет, кабинет начальника станции, как и вся станция, сильно облуплен, в голову бы никому не пришло делать там ремонт. Да, кабинет, в котором живет Лис, очень плохо выглядит, не то, что эта комната… нет, казарма, тут много кроватей. И стены покрашены. Такое может себе позволить исключительно торговая федерация, только центральные станции.
- Игорь, ну что, ты встаешь?
- Да, - машинально ответил я.
- Дежурство проспишь, - собеседник не собирался объяснять, кто я и где нахожусь, значит, я здесь уже давно.
Игорь… так меня звали раньше, потом я стал отзываться на Лиса, потому что… потому что это был всего лишь сон! Я подскочил на кровати, мигом вспомнив ВСЕ. Да, меня зовут Игорь, я простой сталкер станции Петроградская, крайней станции торговой федерации. И мне снятся сны. Странные сны. В этих снах я вырос от обычного сталкера до начальника Кировского завода. Его тоже зовут Игорь, точнее Лис, он дружит с мутантами, общается с неведомой хренью, названной генокрад, и прочее, и прочее. Я ни разу не был на станции Кировский завод и не знаю, есть ли там такой человек или нет. Скорее всего, это просто сны, но они становятся все реалистичнее. И вот сегодня утром я впервые проснулся с мыслью, что ТА жизнь настоящая. Брр…
Встряхнулся, умылся, действительно, пора на дежурство, а то еще премии лишат. Выходя из казармы, чуть не сшиб Сашу. Александра Белова - наша журналистка.
- Ой, прости.
- Ничего, сама задумалась над оформлением титульной страницы. Сегодня выпущу.
Даже в таком мире хватает новостей. И как всегда, владение информацией может спасти тебе жизнь. Например, очень ценная для сталкеров рубрика про мутантов: какие проведены исследования, какие выявлены слабые и сильные стороны, а также ценные находки, новые разработки, и многое-многое другое.
Не заметил, как дошел до поста, сменил отдежурившего станкера, занял почетное место и снова погрузился в свои мысли. Сон никак не шел из головы: снова и снова перед глазами мелькали отдельные моменты, обрывки диалогов. Дежурство текло своим чередом: никаких происшествий. Кто-то приходил, кто-то уходил. Мы - торговая станция, а раз покупатели идут, значит, дела наши хороши, и нечего всматриваться в каждое лицо.
Спустя несколько часов пришла Саша - похвастаться последним выпуском. Пока шла до ворот умудрилась продать семь экземпляров - и это у нас толпился всего один торговый караван. Присела рядом, стала рассказывать содержание выпуска. Когда уйдет - обязательно оставит мне один номер. Я их не покупаю, а по дружбе беру почитать. Потом верну, и его тоже можно будет продать, а пока можно просто пообщаться. Я ей очень благодарен, сидеть в одиночестве у ворот - занятие не самое приятное, а так время пролетает незаметно. Потом она ушла, а я остался перечитывать газету. Увлекся, оказывается время дежурства уже прошло, и мне на смену начальник прислал другого.
Подобрал газету и отправился в казарму дочитывать. Кажется, только сел, и полстраницы не прочитал, как слышу вой сирены от гермоворот. Тех, что ведут со станции не в тоннели, а на поверхность. Ничьего возвращения, мы, вроде, не ждем, а посторонние туда стучатся крайне редко, и, как правило, не с самыми добрыми намерениями. Отложил газету и бросился к воротам. Суматоха, со всей станции сбегаются военные, а мирные жители (если это применимо к миру Метро), наоборот спешат убраться подальше. Забегаем за угол, где находятся ворота, и в тот же миг со стороны ворот раздается автоматная очередь, сопровождаемая рыком. Мы быстро отпрянули назад, ошалело оглядываясь.
Как? Что случилось с гермоворотами? Как мутанты смогли пройти их? Вопросы будем задавать потом, а сейчас надо действовать. За угол уже летит граната… три секунды, нас оглушает эхом и засыпает поднятой пылью. Рыка больше не слышно, но надо проверить, что же с воротами. Выходим, кое-как разгоняя перед собой поднятую пыль, но та и сама куда-то быстро улетает, открывая пустой коридор. Пустой коридор на том месте, где еще вчера стояли монолитные гермостворки. От них даже следа не осталось, в самом что ни на есть буквальном смысле. Их просто нет, голый коридор. Я бы подумал, что их тут никогда и не было, если бы не болтающийся кусок киперной ленты, который обозначал опасную зону.
- У нас сперли гермоворота. - Я сам не узнаю свой голос, и еще больше не верю в то, что говорю. - Их просто сперли! Они не сломаны, не взорваны, просто взяли и унесли!
Слышу, как эхом эта фраза разносится по всей станции:
- У торговой федерации сперли гермоворота, надо об этом написать…
Я уже не слышал голосов, видел только развевающийся на ветру оставшийся десятисантиметровый кусок киперной ленты. Он развевается именно от ветра. Нет, не движение затхлого тоннельного воздуха, а настоящий свежий ветер с поверхности. Я уже и не помню тех давних времен, когда вдыхал этот ветер без респиратора. Я закрываю глаза, а ветер все усиливается. Вдруг открываю глаза и вижу перед собой мельтешащую руку начальника.
- Ты меня видишь? - Удивленно спрашивает он.
- Да, - еще более удивленно отвечаю я. - А что такое?
- Захожу, а ты тут сидишь с открытыми глазами, что-то бормочешь, и меня совсем не замечаешь.
- Ворота?! - вскакиваю я, вспомнив пустой коридор.
- Да все нормально у ворот, - он усаживает меня обратно. - Ты свое отдежурил, пост сдал и пошел дочитывать газету… Что-то вид у тебя совсем уставший, не спал что ли совсем?
- Да, ерунда какая-то снилась, - покивал я.
- Бывает, ну ты давай это, отдохни что ли, - и ушел. А что тут еще скажешь. Убедился, что здоров подчиненный, и надо идти другими делами заниматься.
Я проводил его взглядом, в очередной раз поняв, что еще не готов рассказать о своих странных снах. А теперь к ним добавилось еще и это видение. “Ворота сперли” привидится же такое… Подобрал газету, она все еще открыта на той же странице, видимо я действительно не выспался, а теперь просто задремал и приснилось такое. Дочитал новости и решил последовать мудрому совету - завалиться спать, но меня терзали сомнения. Отложил газету и вышел в коридор. Наверно, я хотел пойти к гермоворотам, но ноги меня понесли к торговой лавке. Там толпились гости. Надо развеяться, послушать свежие байки - это бывает очень интересно.
Толпа оказалась внушительная, а пробиваться внутрь мне и не требовалось. Поэтому я пристроился с краешку и стал слушать. Какая-то девушка чуть посторонилась, мельком взглянув на меня, и снова стала вслушиваться в человеческий гул. Я даже не успел увидеть ее лицо, понял только, что она не местная, тем не менее, что-то в ее чертах мне показалось знакомым. Я подался вперед, пытаясь заглянуть в лицо, но она больше на меня не реагировала. Постоял рядом еще минуту, но меня не отпускало. Я был уверен, что должен узнать: кто она. Толпа зашевелилась, и я оказался не рядом, а перед ней.
- Простите, не подскажете, как Вас зовут? - я ляпнул первое, что пришло в голову, просто надо было обратить на себя внимание, потому что она, кажется, уже собралась уходить.
- Не в моих правилах называть свое имя посторонним, - она думала, что на этом диалог окончен и снова повернулась, чтобы уйти.
К счастью, она не заметила, как меня затрясло. Я уже видел это лицо и слышал этот голос! Она существует! Ее имя Синильга. Да, та самая Синильга из моих снов, которая уходила с мутантами, которая пила с Лисом в его кабинете, обсуждая будущую дружбу с теми же мутантами. Она существует! Голова шла кругом: неужели все остальное тоже реально? Наверно, это единственный шанс разобраться в своих видениях, и он уже уходит. Я догнал ее, остановил:
- Нам надо поговорить, это очень важно.
Она остановилась, взглянула чуть внимательнее, но лицо оставалось таким же сосредоточенным. А вдруг я ошибся, бывают же похожие люди. Я не хотел в это верить.
- Хорошо, через пару минут. - И скрылась в лавке.
Стена приняла меня в свои холодные объятия, давая опору. Мыслей не было, они все кружились в бешеном торнадо в моей голове. Единственное, чего я тогда боялся, что меня кто-то позовет, и мне придется уйти. Тогда уйдет и она, я чувствовал, что это единственный шанс. Надо сказать, что я знаю ее. Я уверен, что она спешит. Синильга всегда спешит, у нее всегда куча дел, и у нее нет времени на новых людей. Надо ее чем-то зацепить, надо сказать про НачБеза, кажется, она ему доверяет…
- Ты хотел поговорить? Прости, я очень спешу, но у меня есть несколько минут.
- Этого достаточно.
И мы пошли вглубь коридора. Отделились от людского шума, остановились друг напротив друга. Она молчит и внимательно смотрит на меня. Секунд пять я тоже молчал, пытаясь утихомирить вихрь мыслей.
- Ты была когда-нибудь на Кировском заводе? - Я боялся, что опять начнется игра в допрос: как бы сказать поменьше, но узнать побольше. Но, видимо, времени не было даже на это и ее ответы меня поражали прямотой:
- Да, я там жила какое-то время. А ты меня знаешь?
- Как же не узнать Синильгу…Тогда ты наверно помнишь НачБеза?
- Конечно, помню, он спас моего друга. - Почему она мне на все так легко отвечает? Может, увидела сходство со своим знакомым? Я хорошо помню по снам, что мы похожи. Думал, просто это я воспринимал Лиса как самого себя. А вдруг у нас и правда что-то общее кроме имени и внешности. Сомнений больше не было, все мои сны - реальность, а спасенный друг - это Прохор. Синильга часто Лису напоминала о том событии, наверно оно и правда для нее было очень значимым.
- Я знаю все, что происходило на Кировском заводе, - Пришло время и мне раскрыть карты.
- Все? - ее удивлению не было предела.
- Все, что мог знать Лис.
- Кто ты? - Мне послышалась надежда, скрываемая за искренним любопытством. Это был самый главный вопрос в беседе. Стоя у дверей торговой лавки, я пытался придумать ответ именно на него, хоть и не осознавал этого. Надо сказать правду, но загадочную. Она больше всего на свете любит загадки. Но я ответил неверно.
- Я всю жизнь провел на Петроградской, но каким-то образом знаю все, что чувствовал Лис.
- Тогда, могу я надеяться, что ты меня не раскроешь? - Все, это уже прощание.
- Разумеется. И имей в виду, что я, так же как и он, полностью за… дружбу. И я тебе могу в этом помочь. - Последняя попытка ухватиться за сон.
- Чем? У тебя тут есть большие связи? - риторический вопрос рядовому сталкеру. Я слишком сжился с ролью начальника станции, но она вернула меня в реальность.
Мы уже шли обратно, когда она задала последний вопрос:
- Надеюсь, если мы встретимся в тоннелях, сможем разойтись мирно, - мне показался подвох в этом вопросе.
- Если я тебя узнаю…
- Как же не узнать Синильгу? - напомнила она мне.
- Ты главное улыбайся!
- Заметано. - Я все-таки заставил ее улыбнуться. Но после этого она ушла.
А я стоял у стены и повторял ее вопрос “Кто ты?” Я же не мог сказать, что я - это Лис. Возможно, это бы что-то изменило, а возможно и нет. Не знаю, насколько сильно мы похожи, но если бы она раскрыла мой обман - то она бы так и осталась навсегда девушкой из снов. А в этом варианте у меня еще есть какие-то надежды.
Тут мне снова вспомнилось видение. В чем его смысл? У меня не было ни малейшего сомнения, что все это не просто так. Мне отчетливо снится Кировский завод - и вот я встречаю его жительницу. Потом видение про украденные гермоворота. Что, от них исходит опасность? Или это всего лишь способ выманить меня в коридор? В любом случае, надо проверить. Оказывается, за мыслями я до них уже дошел. Они стоят на том же месте, вдоль стены натянута целая киперка и мелко подрагивает. А вот это уже странно, ветра тут быть не может. Я остановился, прислушиваясь. Ветра, действительно, не было, но сквозь ворота что-то “сквозило”. Фонарик начал помигивать, как будто в нем садятся батарейки, а потом и вовсе погас. Я остался в полной темноте, и тут же меня охватил ужас. Нет, не детский страх темноты, а именно ужас, парализующий все тело и сознание. После этого я увидел Тьму. Не в человеческих силах объяснить, как это - увидеть темный силуэт на фоне полнейшей темноты, но это было именно так. Говорят, что увидеть Тьму не может простой человек. Он просто видит темноту, то есть не видит ничего. А некоторые: священники, экстрасенсы, прочие мистики способны увидеть какой-то силуэт, и, вроде как, способны бороться с ним, и даже есть способы победить Тьму.
Глядя на Это, я почему-то подумал про священника, а именно - про священника со станции Пионерская. Я никогда не интересовался различными религиями, но и плохого им ничего не желал. А тут я, ни с того ни с сего, почувствовал необходимость убить священника. Я слышал про подобные сбои сознания. Это называют одержимостью Тьмой. Когда человек оказывается один в темном помещении, на него иногда накатывает какая-то навязчивая идея и не отпускает, пока он ее не выполнит. Природу этого явления объяснить так и не могут, как и многое другое, появившееся в тоннелях после катастрофы. Видение прошло, стало просто темно, а потом, помигав, зажегся и фонарь.
Я вернулся в казарму, подобрал газету и отнес ее журналистке. Я все прекрасно осознавал: я могу не вернуться с Пионерской. Религиозная станция, где священники ценятся чуть ли не выше сталкеров. Если верить ее жителям, они способны отгонять мутантов, каким-то образом прогонять ту же Тьму. Может быть эта Тьма разумна и объявила войну священникам, которые нашли способы с ней бороться. Но войну эту она решила вести человеческими руками. Я стал солдатом Тьмы, я это осознавал, меня это угнетало, но я не мог ничего поделать. Когда я отдавал газету, мне хотелось что-то сказать на прощание, но и речь была подвластна одержимости, мне не позволялось выдать приказ.
- Мне надо уйти, хочется верить, что еще увидимся. - Она это восприняла как обычное прощание, мол, в тоннелях опасно, любой может не вернуться. Поэтому просто пожелала удачи. С ней приятно общаться, жаль, если больше не увидимся. И неужели, я так и не найду Синильгу?
Продолжить чтение
Предыдущая 4-ая часть.
Утро застало меня нисколько не отдохнувшим и невыспавшимся. Все вокруг было туманным, но, тем не менее, каким-то уж слишком ярким. Я лежал на кровати и смотрел в потолок, пытаясь понять, для начала, где я. Последнее, что я помню: госпиталь торговой федерации. Туда попали все, кто, объединив силы, пытался остановить генокрада. Нет, я точно помню, что в госпитале потолки белые. Очень хорошо помню, ведь я буквально только что закрыл глаза. Если это не палата - то может меня уже вернули на родную станцию «Кировский завод»? Тоже нет, кабинет начальника станции, как и вся станция, сильно облуплен, в голову бы никому не пришло делать там ремонт. Да, кабинет, в котором живет Лис, очень плохо выглядит, не то, что эта комната… нет, казарма, тут много кроватей. И стены покрашены. Такое может себе позволить исключительно торговая федерация, только центральные станции.
- Игорь, ну что, ты встаешь?
- Да, - машинально ответил я.
- Дежурство проспишь, - собеседник не собирался объяснять, кто я и где нахожусь, значит, я здесь уже давно.
Игорь… так меня звали раньше, потом я стал отзываться на Лиса, потому что… потому что это был всего лишь сон! Я подскочил на кровати, мигом вспомнив ВСЕ. Да, меня зовут Игорь, я простой сталкер станции Петроградская, крайней станции торговой федерации. И мне снятся сны. Странные сны. В этих снах я вырос от обычного сталкера до начальника Кировского завода. Его тоже зовут Игорь, точнее Лис, он дружит с мутантами, общается с неведомой хренью, названной генокрад, и прочее, и прочее. Я ни разу не был на станции Кировский завод и не знаю, есть ли там такой человек или нет. Скорее всего, это просто сны, но они становятся все реалистичнее. И вот сегодня утром я впервые проснулся с мыслью, что ТА жизнь настоящая. Брр…
Встряхнулся, умылся, действительно, пора на дежурство, а то еще премии лишат. Выходя из казармы, чуть не сшиб Сашу. Александра Белова - наша журналистка.
- Ой, прости.
- Ничего, сама задумалась над оформлением титульной страницы. Сегодня выпущу.
Даже в таком мире хватает новостей. И как всегда, владение информацией может спасти тебе жизнь. Например, очень ценная для сталкеров рубрика про мутантов: какие проведены исследования, какие выявлены слабые и сильные стороны, а также ценные находки, новые разработки, и многое-многое другое.
Не заметил, как дошел до поста, сменил отдежурившего станкера, занял почетное место и снова погрузился в свои мысли. Сон никак не шел из головы: снова и снова перед глазами мелькали отдельные моменты, обрывки диалогов. Дежурство текло своим чередом: никаких происшествий. Кто-то приходил, кто-то уходил. Мы - торговая станция, а раз покупатели идут, значит, дела наши хороши, и нечего всматриваться в каждое лицо.
Спустя несколько часов пришла Саша - похвастаться последним выпуском. Пока шла до ворот умудрилась продать семь экземпляров - и это у нас толпился всего один торговый караван. Присела рядом, стала рассказывать содержание выпуска. Когда уйдет - обязательно оставит мне один номер. Я их не покупаю, а по дружбе беру почитать. Потом верну, и его тоже можно будет продать, а пока можно просто пообщаться. Я ей очень благодарен, сидеть в одиночестве у ворот - занятие не самое приятное, а так время пролетает незаметно. Потом она ушла, а я остался перечитывать газету. Увлекся, оказывается время дежурства уже прошло, и мне на смену начальник прислал другого.
Подобрал газету и отправился в казарму дочитывать. Кажется, только сел, и полстраницы не прочитал, как слышу вой сирены от гермоворот. Тех, что ведут со станции не в тоннели, а на поверхность. Ничьего возвращения, мы, вроде, не ждем, а посторонние туда стучатся крайне редко, и, как правило, не с самыми добрыми намерениями. Отложил газету и бросился к воротам. Суматоха, со всей станции сбегаются военные, а мирные жители (если это применимо к миру Метро), наоборот спешат убраться подальше. Забегаем за угол, где находятся ворота, и в тот же миг со стороны ворот раздается автоматная очередь, сопровождаемая рыком. Мы быстро отпрянули назад, ошалело оглядываясь.
Как? Что случилось с гермоворотами? Как мутанты смогли пройти их? Вопросы будем задавать потом, а сейчас надо действовать. За угол уже летит граната… три секунды, нас оглушает эхом и засыпает поднятой пылью. Рыка больше не слышно, но надо проверить, что же с воротами. Выходим, кое-как разгоняя перед собой поднятую пыль, но та и сама куда-то быстро улетает, открывая пустой коридор. Пустой коридор на том месте, где еще вчера стояли монолитные гермостворки. От них даже следа не осталось, в самом что ни на есть буквальном смысле. Их просто нет, голый коридор. Я бы подумал, что их тут никогда и не было, если бы не болтающийся кусок киперной ленты, который обозначал опасную зону.
- У нас сперли гермоворота. - Я сам не узнаю свой голос, и еще больше не верю в то, что говорю. - Их просто сперли! Они не сломаны, не взорваны, просто взяли и унесли!
Слышу, как эхом эта фраза разносится по всей станции:
- У торговой федерации сперли гермоворота, надо об этом написать…
Я уже не слышал голосов, видел только развевающийся на ветру оставшийся десятисантиметровый кусок киперной ленты. Он развевается именно от ветра. Нет, не движение затхлого тоннельного воздуха, а настоящий свежий ветер с поверхности. Я уже и не помню тех давних времен, когда вдыхал этот ветер без респиратора. Я закрываю глаза, а ветер все усиливается. Вдруг открываю глаза и вижу перед собой мельтешащую руку начальника.
- Ты меня видишь? - Удивленно спрашивает он.
- Да, - еще более удивленно отвечаю я. - А что такое?
- Захожу, а ты тут сидишь с открытыми глазами, что-то бормочешь, и меня совсем не замечаешь.
- Ворота?! - вскакиваю я, вспомнив пустой коридор.
- Да все нормально у ворот, - он усаживает меня обратно. - Ты свое отдежурил, пост сдал и пошел дочитывать газету… Что-то вид у тебя совсем уставший, не спал что ли совсем?
- Да, ерунда какая-то снилась, - покивал я.
- Бывает, ну ты давай это, отдохни что ли, - и ушел. А что тут еще скажешь. Убедился, что здоров подчиненный, и надо идти другими делами заниматься.
Я проводил его взглядом, в очередной раз поняв, что еще не готов рассказать о своих странных снах. А теперь к ним добавилось еще и это видение. “Ворота сперли” привидится же такое… Подобрал газету, она все еще открыта на той же странице, видимо я действительно не выспался, а теперь просто задремал и приснилось такое. Дочитал новости и решил последовать мудрому совету - завалиться спать, но меня терзали сомнения. Отложил газету и вышел в коридор. Наверно, я хотел пойти к гермоворотам, но ноги меня понесли к торговой лавке. Там толпились гости. Надо развеяться, послушать свежие байки - это бывает очень интересно.
Толпа оказалась внушительная, а пробиваться внутрь мне и не требовалось. Поэтому я пристроился с краешку и стал слушать. Какая-то девушка чуть посторонилась, мельком взглянув на меня, и снова стала вслушиваться в человеческий гул. Я даже не успел увидеть ее лицо, понял только, что она не местная, тем не менее, что-то в ее чертах мне показалось знакомым. Я подался вперед, пытаясь заглянуть в лицо, но она больше на меня не реагировала. Постоял рядом еще минуту, но меня не отпускало. Я был уверен, что должен узнать: кто она. Толпа зашевелилась, и я оказался не рядом, а перед ней.
- Простите, не подскажете, как Вас зовут? - я ляпнул первое, что пришло в голову, просто надо было обратить на себя внимание, потому что она, кажется, уже собралась уходить.
- Не в моих правилах называть свое имя посторонним, - она думала, что на этом диалог окончен и снова повернулась, чтобы уйти.
К счастью, она не заметила, как меня затрясло. Я уже видел это лицо и слышал этот голос! Она существует! Ее имя Синильга. Да, та самая Синильга из моих снов, которая уходила с мутантами, которая пила с Лисом в его кабинете, обсуждая будущую дружбу с теми же мутантами. Она существует! Голова шла кругом: неужели все остальное тоже реально? Наверно, это единственный шанс разобраться в своих видениях, и он уже уходит. Я догнал ее, остановил:
- Нам надо поговорить, это очень важно.
Она остановилась, взглянула чуть внимательнее, но лицо оставалось таким же сосредоточенным. А вдруг я ошибся, бывают же похожие люди. Я не хотел в это верить.
- Хорошо, через пару минут. - И скрылась в лавке.
Стена приняла меня в свои холодные объятия, давая опору. Мыслей не было, они все кружились в бешеном торнадо в моей голове. Единственное, чего я тогда боялся, что меня кто-то позовет, и мне придется уйти. Тогда уйдет и она, я чувствовал, что это единственный шанс. Надо сказать, что я знаю ее. Я уверен, что она спешит. Синильга всегда спешит, у нее всегда куча дел, и у нее нет времени на новых людей. Надо ее чем-то зацепить, надо сказать про НачБеза, кажется, она ему доверяет…
- Ты хотел поговорить? Прости, я очень спешу, но у меня есть несколько минут.
- Этого достаточно.
И мы пошли вглубь коридора. Отделились от людского шума, остановились друг напротив друга. Она молчит и внимательно смотрит на меня. Секунд пять я тоже молчал, пытаясь утихомирить вихрь мыслей.
- Ты была когда-нибудь на Кировском заводе? - Я боялся, что опять начнется игра в допрос: как бы сказать поменьше, но узнать побольше. Но, видимо, времени не было даже на это и ее ответы меня поражали прямотой:
- Да, я там жила какое-то время. А ты меня знаешь?
- Как же не узнать Синильгу…Тогда ты наверно помнишь НачБеза?
- Конечно, помню, он спас моего друга. - Почему она мне на все так легко отвечает? Может, увидела сходство со своим знакомым? Я хорошо помню по снам, что мы похожи. Думал, просто это я воспринимал Лиса как самого себя. А вдруг у нас и правда что-то общее кроме имени и внешности. Сомнений больше не было, все мои сны - реальность, а спасенный друг - это Прохор. Синильга часто Лису напоминала о том событии, наверно оно и правда для нее было очень значимым.
- Я знаю все, что происходило на Кировском заводе, - Пришло время и мне раскрыть карты.
- Все? - ее удивлению не было предела.
- Все, что мог знать Лис.
- Кто ты? - Мне послышалась надежда, скрываемая за искренним любопытством. Это был самый главный вопрос в беседе. Стоя у дверей торговой лавки, я пытался придумать ответ именно на него, хоть и не осознавал этого. Надо сказать правду, но загадочную. Она больше всего на свете любит загадки. Но я ответил неверно.
- Я всю жизнь провел на Петроградской, но каким-то образом знаю все, что чувствовал Лис.
- Тогда, могу я надеяться, что ты меня не раскроешь? - Все, это уже прощание.
- Разумеется. И имей в виду, что я, так же как и он, полностью за… дружбу. И я тебе могу в этом помочь. - Последняя попытка ухватиться за сон.
- Чем? У тебя тут есть большие связи? - риторический вопрос рядовому сталкеру. Я слишком сжился с ролью начальника станции, но она вернула меня в реальность.
Мы уже шли обратно, когда она задала последний вопрос:
- Надеюсь, если мы встретимся в тоннелях, сможем разойтись мирно, - мне показался подвох в этом вопросе.
- Если я тебя узнаю…
- Как же не узнать Синильгу? - напомнила она мне.
- Ты главное улыбайся!
- Заметано. - Я все-таки заставил ее улыбнуться. Но после этого она ушла.
А я стоял у стены и повторял ее вопрос “Кто ты?” Я же не мог сказать, что я - это Лис. Возможно, это бы что-то изменило, а возможно и нет. Не знаю, насколько сильно мы похожи, но если бы она раскрыла мой обман - то она бы так и осталась навсегда девушкой из снов. А в этом варианте у меня еще есть какие-то надежды.
Тут мне снова вспомнилось видение. В чем его смысл? У меня не было ни малейшего сомнения, что все это не просто так. Мне отчетливо снится Кировский завод - и вот я встречаю его жительницу. Потом видение про украденные гермоворота. Что, от них исходит опасность? Или это всего лишь способ выманить меня в коридор? В любом случае, надо проверить. Оказывается, за мыслями я до них уже дошел. Они стоят на том же месте, вдоль стены натянута целая киперка и мелко подрагивает. А вот это уже странно, ветра тут быть не может. Я остановился, прислушиваясь. Ветра, действительно, не было, но сквозь ворота что-то “сквозило”. Фонарик начал помигивать, как будто в нем садятся батарейки, а потом и вовсе погас. Я остался в полной темноте, и тут же меня охватил ужас. Нет, не детский страх темноты, а именно ужас, парализующий все тело и сознание. После этого я увидел Тьму. Не в человеческих силах объяснить, как это - увидеть темный силуэт на фоне полнейшей темноты, но это было именно так. Говорят, что увидеть Тьму не может простой человек. Он просто видит темноту, то есть не видит ничего. А некоторые: священники, экстрасенсы, прочие мистики способны увидеть какой-то силуэт, и, вроде как, способны бороться с ним, и даже есть способы победить Тьму.
Глядя на Это, я почему-то подумал про священника, а именно - про священника со станции Пионерская. Я никогда не интересовался различными религиями, но и плохого им ничего не желал. А тут я, ни с того ни с сего, почувствовал необходимость убить священника. Я слышал про подобные сбои сознания. Это называют одержимостью Тьмой. Когда человек оказывается один в темном помещении, на него иногда накатывает какая-то навязчивая идея и не отпускает, пока он ее не выполнит. Природу этого явления объяснить так и не могут, как и многое другое, появившееся в тоннелях после катастрофы. Видение прошло, стало просто темно, а потом, помигав, зажегся и фонарь.
Я вернулся в казарму, подобрал газету и отнес ее журналистке. Я все прекрасно осознавал: я могу не вернуться с Пионерской. Религиозная станция, где священники ценятся чуть ли не выше сталкеров. Если верить ее жителям, они способны отгонять мутантов, каким-то образом прогонять ту же Тьму. Может быть эта Тьма разумна и объявила войну священникам, которые нашли способы с ней бороться. Но войну эту она решила вести человеческими руками. Я стал солдатом Тьмы, я это осознавал, меня это угнетало, но я не мог ничего поделать. Когда я отдавал газету, мне хотелось что-то сказать на прощание, но и речь была подвластна одержимости, мне не позволялось выдать приказ.
- Мне надо уйти, хочется верить, что еще увидимся. - Она это восприняла как обычное прощание, мол, в тоннелях опасно, любой может не вернуться. Поэтому просто пожелала удачи. С ней приятно общаться, жаль, если больше не увидимся. И неужели, я так и не найду Синильгу?
Продолжить чтение