Основная предпосылка телеонавтики (начало)
Технически ситуация со смыслами сегодня благоприятна как никогда. Всё что вашей душе угодно: христианство во всех видах, атеизм во всех видах, сатанизм во всех видах, любые восточные учения, любые тайные учения Запада, любые учения аборигенов из самых затерянных уголков планеты, хотите - ультрасовременные учения на языке науки и техники, а хотите - кеметизм, друидизм и всё, что давно вроде бы умерло. К вашим услугам пародийные религии, религии на основе художественных произведений, любые субкультуры, аутентичные и футуристические, какой-нибудь новый феномен появляется чуть ли не каждый год. Всё это есть в абсолютной доступности, только ткни пальчиком: информация на всех языках, общины, посвящения, мистерии, можно изучать любые науки, любые древние манускрипты. В общем предельное разнообразие, предельная доступность и предельная свобода всё попробовать.
При этом, однако, отовсюду слышны стоны об отсутствии смысла, они как никогда громки и массовы. Это какой-то экзистенциальный парадокс современности. "В чём же смысл жизни?", - вопрос, который не устают задавать что ни день по много раз. Такое впечатление, что люди умирают от голода посреди ломящихся от изобилия столов. Что же случилось?
Может быть, всё приелось? Может быть, новые условия жизни требуют новых форм? Но новейшие системы научного атеизма, возникшие чуть ли не в 21 веке, находятся в том же положении, что какой-нибудь шаманизм из первобытных времён. Может быть, вообще больше не нужны никакие смыслы? Но тогда почему длятся и ширятся все эти мрачные всхлипы?
На основании примерно четверти века наблюдений и исследований в области сравнительного религиеведения и вообще истории мировоззрений рискну вынести суждение: с самими религиями и мировоззрениями ничего плохого не случилось, они по-прежнему могут ответить на возникающие у людей вопросы, творчески выражаться во всё новых культурных формах и адаптироваться к новым жизненным обстоятельствам. Взять то же христианство: вы всё так же можете встретить Христа, чей лик нисколько не поблек, взять свой крест и следовать за Ним. Аналогично со всеми прочими воззрениями. Ни Будда, ни Коран, ни Эпикур не устарели. Всё работает.
Но вот что устарело, так это в целом сама система конечных целей, которые лежат в основе разных культурно-исторических мировоззрений. По сути, со времён Христа человечество не открыло ни одной новой. Все мировоззрения, возникшие в нашу эру, это либо освежение, либо комбинации старых целей: например, ислам как новая форма библейской религии, сикхизм как соединение индуизма с исламом, протестантизм как новая форма христианства, растафарианство как соединение христианства с гедонизмом, New Age как новая форма язычества, коммунизм как соединение христианства с материализмом, кришнаизм как новая форма индуизма, саентология как соединение материализма с буддизмом и проч. и проч.
В каком смысле система устарела? Дело в том, что всякий идеал нуждается в зеркале, в другом идеале и сравнении себя с ним. Это сравнение даёт возможность посмотреть на собственный идеал с другой стороны, найти в нём нечто ранее ускользавшее или казавшееся само собой разумеющимся. Столкновение с каким-то новым идеалом всегда пробуждает творчество и часто рождает новые формы, но даже не в них дело. Достаточно просто посмотреть на иной идеал, чтобы вернуться к своему с обновлённым пониманием. Иногда людям надо глубоко погрузиться в другую систему, чтобы с новой страстью обратиться к своей, а иногда просто знать, что есть что-то ещё. История любого мировоззрения опирается как на вехи на серьёзные контакты с другими мировоззрениями. Но вот все контакты осуществились, и ничего нового как будто не ожидается. Все прочие идеалы уже давно известны, сравнение с ними себя исчерпало, даже собственный, родной идеал оказывается всего лишь одним из них, просто кирпичиком в тюремной стене, из-за которой не видно выхода.
Получается, человек устроен так, что ему всегда нужна какая-то новая перспектива. Иначе все прежние смыслы обесцениваются. Даже самые радикальные, прорывные, вызывающие, революционные конечные цели со временем обрастают рутиной, превращаются в традицию - в культурную окаменелость или маргинальную субкультуру. Таким образом, все уже найденные смыслы не плохи, но они нуждаются в новых углах зрения. То есть, например, христианство или ислам нуждаются в том, чтобы явились какие-то новые смыслы.
Да, это звучит странно, ведь “в любознательности нам нет нужды после Иисуса Христа, а в поисках истины - после Евангелия” (Тертуллиан, О прескрипции против еретиков, 7), а “если в этих книгах говорится то, что есть в Коране, то они бесполезны; если же в них говорится что-нибудь другое, то они вредны” (халиф Умар ибн аль-Хаттаб, 641 год). Однако выходит так, что без чего-то нового старые идеи не могут вдохновлять людей. Как раньше ислам и христианство внутренне обновлялись за счёт отталкивания от язычества, за счёт контакта с разными другими верованиями, вплоть до атеизма 18-20 веков, так и сейчас они нуждаются в подобном обновлении. Причём это новое не должно непременно отрицать старое, но высветить его новым светом, показать под каким-то новым углом зрения, то есть освежить восприятие всех прежних конечных целей, заново наполнить их вдохновляющей силой.
Иными словами, искомые новые смыслы могут и должны быть комплементарны старым. Это первое условие телеонавтики как квеста за новыми конечными целями человеческой жизни. (Хотя, конечно, это чтобы только снять консервативный страх - может быть и радикальная телеонавтика.) Без этого квеста мы обречены умирать от голода посреди пира. То есть насущная задача философии, религиеведения, а также иных форм культурного поиска, включая искусство, опыты с изменёнными состояниями сознания и проч.., сегодня именно состоит в открытии новых конечных целей. Не решив эту задачу, мы довольно скоро окажемся неспособны решать никакие другие. К тому же, охота за новыми целями может оказаться самым захватывающим из всех возможных приключений.
Что же произойдёт, если вдруг что-нибудь будет найдено? Поиск закончится? Нет, котелок должен варить постоянно. Если мы хотим держать себя в тонусе, возможность нового смысла должна быть актуальной всегда. И даже если ничего не будет открыто, состояние поиска и открытости его результатам само по себе должно давать какие-то силы.
Продолжение здесь, окончание здесь.
При этом, однако, отовсюду слышны стоны об отсутствии смысла, они как никогда громки и массовы. Это какой-то экзистенциальный парадокс современности. "В чём же смысл жизни?", - вопрос, который не устают задавать что ни день по много раз. Такое впечатление, что люди умирают от голода посреди ломящихся от изобилия столов. Что же случилось?
Может быть, всё приелось? Может быть, новые условия жизни требуют новых форм? Но новейшие системы научного атеизма, возникшие чуть ли не в 21 веке, находятся в том же положении, что какой-нибудь шаманизм из первобытных времён. Может быть, вообще больше не нужны никакие смыслы? Но тогда почему длятся и ширятся все эти мрачные всхлипы?
На основании примерно четверти века наблюдений и исследований в области сравнительного религиеведения и вообще истории мировоззрений рискну вынести суждение: с самими религиями и мировоззрениями ничего плохого не случилось, они по-прежнему могут ответить на возникающие у людей вопросы, творчески выражаться во всё новых культурных формах и адаптироваться к новым жизненным обстоятельствам. Взять то же христианство: вы всё так же можете встретить Христа, чей лик нисколько не поблек, взять свой крест и следовать за Ним. Аналогично со всеми прочими воззрениями. Ни Будда, ни Коран, ни Эпикур не устарели. Всё работает.
Но вот что устарело, так это в целом сама система конечных целей, которые лежат в основе разных культурно-исторических мировоззрений. По сути, со времён Христа человечество не открыло ни одной новой. Все мировоззрения, возникшие в нашу эру, это либо освежение, либо комбинации старых целей: например, ислам как новая форма библейской религии, сикхизм как соединение индуизма с исламом, протестантизм как новая форма христианства, растафарианство как соединение христианства с гедонизмом, New Age как новая форма язычества, коммунизм как соединение христианства с материализмом, кришнаизм как новая форма индуизма, саентология как соединение материализма с буддизмом и проч. и проч.
В каком смысле система устарела? Дело в том, что всякий идеал нуждается в зеркале, в другом идеале и сравнении себя с ним. Это сравнение даёт возможность посмотреть на собственный идеал с другой стороны, найти в нём нечто ранее ускользавшее или казавшееся само собой разумеющимся. Столкновение с каким-то новым идеалом всегда пробуждает творчество и часто рождает новые формы, но даже не в них дело. Достаточно просто посмотреть на иной идеал, чтобы вернуться к своему с обновлённым пониманием. Иногда людям надо глубоко погрузиться в другую систему, чтобы с новой страстью обратиться к своей, а иногда просто знать, что есть что-то ещё. История любого мировоззрения опирается как на вехи на серьёзные контакты с другими мировоззрениями. Но вот все контакты осуществились, и ничего нового как будто не ожидается. Все прочие идеалы уже давно известны, сравнение с ними себя исчерпало, даже собственный, родной идеал оказывается всего лишь одним из них, просто кирпичиком в тюремной стене, из-за которой не видно выхода.
Получается, человек устроен так, что ему всегда нужна какая-то новая перспектива. Иначе все прежние смыслы обесцениваются. Даже самые радикальные, прорывные, вызывающие, революционные конечные цели со временем обрастают рутиной, превращаются в традицию - в культурную окаменелость или маргинальную субкультуру. Таким образом, все уже найденные смыслы не плохи, но они нуждаются в новых углах зрения. То есть, например, христианство или ислам нуждаются в том, чтобы явились какие-то новые смыслы.
Да, это звучит странно, ведь “в любознательности нам нет нужды после Иисуса Христа, а в поисках истины - после Евангелия” (Тертуллиан, О прескрипции против еретиков, 7), а “если в этих книгах говорится то, что есть в Коране, то они бесполезны; если же в них говорится что-нибудь другое, то они вредны” (халиф Умар ибн аль-Хаттаб, 641 год). Однако выходит так, что без чего-то нового старые идеи не могут вдохновлять людей. Как раньше ислам и христианство внутренне обновлялись за счёт отталкивания от язычества, за счёт контакта с разными другими верованиями, вплоть до атеизма 18-20 веков, так и сейчас они нуждаются в подобном обновлении. Причём это новое не должно непременно отрицать старое, но высветить его новым светом, показать под каким-то новым углом зрения, то есть освежить восприятие всех прежних конечных целей, заново наполнить их вдохновляющей силой.
Иными словами, искомые новые смыслы могут и должны быть комплементарны старым. Это первое условие телеонавтики как квеста за новыми конечными целями человеческой жизни. (Хотя, конечно, это чтобы только снять консервативный страх - может быть и радикальная телеонавтика.) Без этого квеста мы обречены умирать от голода посреди пира. То есть насущная задача философии, религиеведения, а также иных форм культурного поиска, включая искусство, опыты с изменёнными состояниями сознания и проч.., сегодня именно состоит в открытии новых конечных целей. Не решив эту задачу, мы довольно скоро окажемся неспособны решать никакие другие. К тому же, охота за новыми целями может оказаться самым захватывающим из всех возможных приключений.
Что же произойдёт, если вдруг что-нибудь будет найдено? Поиск закончится? Нет, котелок должен варить постоянно. Если мы хотим держать себя в тонусе, возможность нового смысла должна быть актуальной всегда. И даже если ничего не будет открыто, состояние поиска и открытости его результатам само по себе должно давать какие-то силы.
Продолжение здесь, окончание здесь.