Миф о том, что Сталин расстреливал детей. Ч.2. Секретный циркуляр
А. Я. Вышинский - прокурор СССР (1935-1939 гг)
Введение
1.О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних
2.Секретный циркуляр
3.Так кого расстреляли?
4.И все-таки одна казнь несовершеннолетнего в СССР была
5.Смертная казнь детей за рубежом
6.Россия, которую мы потеряли. Казни несовершеннолетних в начале 20-го века при Николае-II
Заключение
Часть 2.Секретный циркуляр
Казалось бы, все указанные выше факты - неоспоримы, они еще и еще раз убеждают нас в том, что, по крайней мере, Сталин лично и высшее руководство страны к расстрелам несовершеннолетних не имеют никакого отношения. Но в архивах нашей страны хранятся и другие документы, которые совершенно не укладываются в ту картину, которую я описал. (В подлинности этих документов есть большие сомнения, поэтому при их упоминании вынужден употреблять частицу «якобы»)
Якобы 20 апреля 1935 года (запомните эту дату!) через 2 недели после опубликования постановления «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» органам суда и прокуроры было направлено разъяснение к этому постановлению.
Совершенно секретно
Хранить наравне с шифром
Всем прокурорам союзных республик, краевым, областным, военным, транспортным, железнодорожным прокурорам, прокурорам водных бассейнов; прокурорам спецколлегий; прокурору гор. Москвы.
Всем председателям Верховных судов, краевых, областных судов, военных трибуналов, линейных судов; судов водных бассейнов; председателям спецколлегий краевых, областных и Верховных судов; председателю Московского городского суда.
Ввиду поступающих запросов в связи с постановлением ЦИК и СНК СССР от 7/IV-c.r. «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних», разъясняем:
1. К числу мер уголовного наказания, предусмотренных ст.1 указанного постановления, относится также и высшая мера уголовного наказания (расстрел).
2. В соответствии с этим надлежит считать отпавшими указание в примечании к ст. 13 «Основных начал уголовного законодательства СССР и союзных республик» и соответствующие статьи уголовных кодексов союзных республик (22 ст. УК РСФСР и соответствующие статьи УК других союзных республик), по которым расстрел к лицам, не достигшим 18-летнего возраста, не применяется.
3. Ввиду того, что применение высшей меры наказания (расстрел) может иметь место лишь в исключительных случаях и что применение этой меры в отношении несовершеннолетних должно быть поставлено под особо тщательный контроль, предлагаем всем прокурорским и судебным органам предварительно сообщать Прокурору Союза и председателю Верховного суда СССР о всех случаях привлечения к уголовному суду несовершеннолетних правонарушителей, в отношении которых возможно применение высшей меры наказания.
4. При предании уголовному суду несовершеннолетних по статьям закона, предусматривающим применение высшей меры наказания (расстрела), дела о них рассматривать в краевых (областных) судах в общем порядке.
Прокурор Союза СССР Вышинский Председатель Верховного Суда СССР Винокуров № 1/001537-30/002517 20/IV-1935 г.
[Скан документа]
Обратите внимание, что даже если этот документ существовал на самом деле, он предписывал возможность применение высшей меры наказания к несовершеннолетним только в исключительных случаях, при этом под контролем прокурора СССР Вышинского. Тройки НКВД абсолютно исключены, дела рассматривались только в судебном порядке. Здесь особо не настреляешь…
А вообще текст этого документа выглядит, мягко говоря, странно.
Во-первых, откуда могли взяться «запросы с мест», потребовавшие срочных разъяснений насчёт применимости высшей меры наказания к несовершеннолетним? В постановлении от 7 апреля 1935 года перечислен весьма ограниченный круг преступлений. Действовавшее на тот момент советское уголовное законодательство не предусматривало смертной казни ни за одно из этих деяний. Следовательно, коллизии между постановлением от 7 апреля и 22-й статьёй УК РСФСР, запрещающей применение высшей меры к несовершеннолетним, возникнуть просто не могло. И Вышинский, и Винокуров об этом прекрасно знали. А есть ли конкретные документы доказывающие, что с мест запрашивали подобные разъяснения? Сомневаюсь.
Во-вторых, уголовный кодекс - не пропагандистская бумажка, а прямое руководство к действию для судей, прокуроров и прочих официальных лиц. Спускаемые сверху указания и директивы могут разъяснять спорные и неоднозначные моменты. А уж если сверху спускается какая-то секретная директива… Она, например, может указывать на необходимость применения какого-то определенного наказания в конкретном случае, когда в кодексе предусмотрены варианты. Тут не подкопаешься. Кто докажет, что была секретная директива? Просто так решил судья, исходя из личных убеждений, и все тут! Однако вступать в прямое противоречие с текстом уголовного кодекса такие инструкции не могут. В подобных случаях меняется сам кодекс.
Предположим, собирается сталинское Политбюро и принимает секретное постановление, предписывающее всем судебным органам: если обвиняемая - голубоглазая блондинка, давать ей минимально возможную меру наказания по вменяемой статье.
Поскольку все судьи и прокуроры - члены ВКП(б) или сочувствующие, постановление неукоснительно выполняется. Однако при этом:
1) действующий уголовный кодекс не нарушается, поскольку выбор меры наказания из прописанной в конкретной статье «вилки» отдан на усмотрение судьи;
2) секретное постановление не разглашается, поскольку чрезмерную мягкость любого из конкретных приговоров всегда можно списать на личную симпатию судьи к подсудимой.
А теперь представим гипотетический процесс над несовершеннолетним преступником с применением высшей меры наказания.
Областной прокурор: Прошу суд приговорить подсудимого к высшей мере социальной защиты.
Адвокат(вскакивая и лихорадочно листая томик УК): Но позвольте, а как же 22-я статья?
И как на это должны отреагировать судья и прокурор? Разгласить «совершенно секретное постановление»? Или что?
Возникает резонный вопрос - зачем Вышинскому и Винокурову понадобилось рассылать директиву от 20 апреля 1935 года, если никаких последствий она не имела и не могла иметь? Поневоле приходишь к выводу, что единственная цель её написания - дать возможность разоблачителям вдоволь позавывать о кровавых сталинских преступлениях. Не говорит ли это о том, что данный «документ» является фальшивкой, сфабрикованной в хрущёвское время?
Но и это не единственная странность секретного циркуляра. Вопрос о постановлении по мерам борьбы с преступностью среди несовершеннолетних решался на Политбюро ЦК ВКП(б) 26 апреля 1935 года, а разослан для исполнения был еще 6 дней назад (20 апреля) (!!!). Если, конечно, это не фальшивка.
[Скан некоторых страниц протокола заседания Политбюро ЦК ВКП(б) от 26 апреля 1935 года]
Заявка на подлинность секретного циркуляра серьезная, учитывая, что есть еще протокол заседания Политбюро. И все же, этого недостаточно. Кто представляет себе работу с номенклатурой, должен понимать, что все эти документы должны быть зарегистрированы в различных номенклатурных журналах (например, в журнале исходящей документации) с соответствующей описью. Кроме этого, такие документы не могут не оставить никаких следов. Должны быть запросы с мест, всевозможные отчеты об их исполнении, статистические данные, документы связанные с этим вопросом в регионах страны. Вот тогда, это уже будет являться неоспоримым доказательством, а сейчас пока, извините, лично я не уверен в подлинности. Подделать два документа, раз плюнуть. Тем более, есть мнение, что документы и в Хрущевские, Горбачевские и Ельцинские времена фальсифицировались в серьезных масштабах, а никакой экспертизы на этот счет не проводилось.
Такое ощущение, что существует две параллельные реальности. В одной ведется постоянная правотворческая и правоприменительная деятельность, все приводится в соответствие, а во второй - стреляют направо и налево без всяких объяснений. Причем я, ну никак не могу себе вообразить, чтобы эти два параллельных мира пересекались. Если на то пошло, чего греха таить, пытки при допросах в то время (да и не только в то) были распространены довольно широко. (Отдельный вопрос, делалось это с подачи руководства страны или, наоборот, инициативу проявляли некоторые работники на местах, сейчас не об этом речь). Так для чего пытали? Чтобы выбить признательные показания, потому что нужно было как-то оформить дело, подвести человека к наказанию. А в случае с расстрелом несовершеннолетних? Расстрел же тоже документировался. Но как его задокументировать в этом случае, на каких основаниях? Более того, если верить секретному циркуляру, подобные дела должны были рассматриваться под контролем прокурора СССР. И что Вышинский будет разрешать расстрел, который ничем официально не санкционирован?
Продолжение.