П.Шухмин. Враги
П.Шухмин || « Литература и искусство» №5, 3 февраля 1942 года
НЕНАВИСТЬ ОРГАНИЗУЕТ МАССЫ НА НЕОСПОРИМО СПРАВЕДЛИВУЮ МЕСТЬ ВРАГУ. ВРАГ ОСУЖДЕН И ПОГИБНЕТ, ТЕМ СКОРЕЙ, ЧЕМ БОЛЕЕ БЕЗУМНА И ПОДЛА БУДЕТ ЕГО НЕИСТОВАЯ ЖАЖДА. М.Горький.
# Все статьи за 3 февраля 1942 года.
Кто они, эти тупые, разнузданные люди, пришедшие к нам, чтобы осквернить нашу родную землю, опоганить своим дыханием нашу жизнь? Каков физический и моральный (если только можно говорить применительно к фашистам о какой-нибудь морали) облик врагов? Этот вопрос неотступно стоял передо мной, во все время пути по местам недавнего пребывания немцев.
И вот перемерзшие, опустившиеся, обросшие, завшивевшие немцы передо мной.
Так вот каковы эти существа, пришедшие разрушить нашу культуру и возвестить «новый порядок», зону пустыни и тысячелетнее рабство на нашей земле. Вот они, эти завоеватели, «культуртрегеры» нового порядка, вымазанные в своей и чужой крови, закутанные в награбленное добро.
Отбираю несколько пленных для набросков и начинаю их разглядывать. Чувство глубочайшего омерзения охватывает меня.
Это или матерые фашисты со всеми качествами заправских гитлеровцев, или исковерканные гитлеровским воспитанием кретины. Передо мной сидит и смотрит на меня зверь, ненавидящий мою родину всеми фибрами своего существа, еле сдерживающий свою неутолимую ненависть ко всему русскому. Не колеблясь, пойдет он на любое преступление, вероломство и гадость. Возможно, что это он бросал здесь, в Калуге, гранаты в щели и убивал детей и стариков; может быть, этот зверь бесчинствовал здесь, в этой самой комнате, пытал кого-нибудь из советских людей, этот многократный убийца, растлитель, вешатель и бандит. И сидит-то он, как будто готовый к прыжку. Гляжу на него, и во мне закипает глухая, темная злоба...
Другая категория пленных - балбесы, совершенно не отдающие себе отчета в смысле всего происходящего. Изуродованные гитлеровщиной, опустошенные, стоящие на культурном уровне пещерного человека, они воспринимают действительность только с точки зрения утробного благополучия и измеряют ее количеством сожранного и весом награбленного.
Роднят эти обе категории пленных вши. Все пленные немцы с одинаковым остервенением все время почесываются от нестерпимого зуда.
Выхожу. Во дворе натыкаюсь на следы пребывания какого-то фашистского штаба. Груда пустых бутылок всех фасонов с неизменной надписью на всех этикетках «Бордо». Ящик из-под амстердамского сыра, пустые консервные банки из Осло, бидоны из-под греческого прованского масла, кусок сломанной лыжи с этикеткой гельсингфорской фирмы, коробки из-под греческих и итальянских папирос Урок географии и политической экономии на груде мусора во дворе города Калуги!
И вот я на улице исковерканной, но милой нашей Калуги. Творческая напряженная суета фронтового города, залечивающего свои раны. Еле слышные раскаты орудийных очередей, красноармейцы, бесконечное движение конных обозов и тяжелых гусеничных тягачей.
На запад, дальше на запад! // П.Шухмин.
*************************************************************************************************************
ПО ВОЛЧЬИМ СЛЕДАМ
Еще вчера они кружили здесь,
На этих стежках, ветренных и узких.
Дремучий лес! Он вытянулся весь,
приветствуя своих хозяев русских.
Мы здесь их с треском клали наповал,
штыком мели
от нашего Можая.
Их здесь
мороз крещенский прижимал,
Немилосердно мстя и сокрушая.
Их след здесь проклят у любой версты,
Они противны здесь самой природе.
Стоят кресты.
Но разве то кресты!
То - пугала на нашем огороде,
Они здесь завывали набегу,
по-волчьи грызлись
на своем наречьи.
Вон труп окоченевший на снегу,
но есть ли в нем приметы человечьи?
Можайск уже далеко позади.
Мы победить недаром клятву дали.
Попробуй-ка теперь нас осади,
Когда мы буре родственники стали.
Я, если надо, жизнь свою отдам,
лишь принимать бы в битвах мне участье,
итти вперед
по волчьим их следам,
охотничье испытывая счастье!
Сергей ВАСИЛЬЕВ. Западный фронт.
______________________________________________
В.Катаев: "Сверхчеловеки" || «Правда» №47, 16 февраля 1942 года
П.Лидов: Декабрьские мотивы || «Правда» №7, 7 января 1942 года
В.Василевская: Дневник немецкого солдата || «Правда» №2, 2 января 1942 года
П.Майский: Разговор с Августом Гуммелем || «Известия» №9, 11 января 1942 года
В.Померанцев: Нелегальные стихи немецких солдат* ("Литература и искусство", СССР)
«Литература и искусство» №5, 3 февраля 1942 года
НЕНАВИСТЬ ОРГАНИЗУЕТ МАССЫ НА НЕОСПОРИМО СПРАВЕДЛИВУЮ МЕСТЬ ВРАГУ. ВРАГ ОСУЖДЕН И ПОГИБНЕТ, ТЕМ СКОРЕЙ, ЧЕМ БОЛЕЕ БЕЗУМНА И ПОДЛА БУДЕТ ЕГО НЕИСТОВАЯ ЖАЖДА. М.Горький.
# Все статьи за 3 февраля 1942 года.
Кто они, эти тупые, разнузданные люди, пришедшие к нам, чтобы осквернить нашу родную землю, опоганить своим дыханием нашу жизнь? Каков физический и моральный (если только можно говорить применительно к фашистам о какой-нибудь морали) облик врагов? Этот вопрос неотступно стоял передо мной, во все время пути по местам недавнего пребывания немцев.
И вот перемерзшие, опустившиеся, обросшие, завшивевшие немцы передо мной.
Так вот каковы эти существа, пришедшие разрушить нашу культуру и возвестить «новый порядок», зону пустыни и тысячелетнее рабство на нашей земле. Вот они, эти завоеватели, «культуртрегеры» нового порядка, вымазанные в своей и чужой крови, закутанные в награбленное добро.
Отбираю несколько пленных для набросков и начинаю их разглядывать. Чувство глубочайшего омерзения охватывает меня.
Это или матерые фашисты со всеми качествами заправских гитлеровцев, или исковерканные гитлеровским воспитанием кретины. Передо мной сидит и смотрит на меня зверь, ненавидящий мою родину всеми фибрами своего существа, еле сдерживающий свою неутолимую ненависть ко всему русскому. Не колеблясь, пойдет он на любое преступление, вероломство и гадость. Возможно, что это он бросал здесь, в Калуге, гранаты в щели и убивал детей и стариков; может быть, этот зверь бесчинствовал здесь, в этой самой комнате, пытал кого-нибудь из советских людей, этот многократный убийца, растлитель, вешатель и бандит. И сидит-то он, как будто готовый к прыжку. Гляжу на него, и во мне закипает глухая, темная злоба...
Другая категория пленных - балбесы, совершенно не отдающие себе отчета в смысле всего происходящего. Изуродованные гитлеровщиной, опустошенные, стоящие на культурном уровне пещерного человека, они воспринимают действительность только с точки зрения утробного благополучия и измеряют ее количеством сожранного и весом награбленного.
Роднят эти обе категории пленных вши. Все пленные немцы с одинаковым остервенением все время почесываются от нестерпимого зуда.
Выхожу. Во дворе натыкаюсь на следы пребывания какого-то фашистского штаба. Груда пустых бутылок всех фасонов с неизменной надписью на всех этикетках «Бордо». Ящик из-под амстердамского сыра, пустые консервные банки из Осло, бидоны из-под греческого прованского масла, кусок сломанной лыжи с этикеткой гельсингфорской фирмы, коробки из-под греческих и итальянских папирос Урок географии и политической экономии на груде мусора во дворе города Калуги!
И вот я на улице исковерканной, но милой нашей Калуги. Творческая напряженная суета фронтового города, залечивающего свои раны. Еле слышные раскаты орудийных очередей, красноармейцы, бесконечное движение конных обозов и тяжелых гусеничных тягачей.
На запад, дальше на запад! // П.Шухмин.
*************************************************************************************************************
ПО ВОЛЧЬИМ СЛЕДАМ
Еще вчера они кружили здесь,
На этих стежках, ветренных и узких.
Дремучий лес! Он вытянулся весь,
приветствуя своих хозяев русских.
Мы здесь их с треском клали наповал,
штыком мели
от нашего Можая.
Их здесь
мороз крещенский прижимал,
Немилосердно мстя и сокрушая.
Их след здесь проклят у любой версты,
Они противны здесь самой природе.
Стоят кресты.
Но разве то кресты!
То - пугала на нашем огороде,
Они здесь завывали набегу,
по-волчьи грызлись
на своем наречьи.
Вон труп окоченевший на снегу,
но есть ли в нем приметы человечьи?
Можайск уже далеко позади.
Мы победить недаром клятву дали.
Попробуй-ка теперь нас осади,
Когда мы буре родственники стали.
Я, если надо, жизнь свою отдам,
лишь принимать бы в битвах мне участье,
итти вперед
по волчьим их следам,
охотничье испытывая счастье!
Сергей ВАСИЛЬЕВ. Западный фронт.
______________________________________________
В.Катаев: "Сверхчеловеки" || «Правда» №47, 16 февраля 1942 года
П.Лидов: Декабрьские мотивы || «Правда» №7, 7 января 1942 года
В.Василевская: Дневник немецкого солдата || «Правда» №2, 2 января 1942 года
П.Майский: Разговор с Августом Гуммелем || «Известия» №9, 11 января 1942 года
В.Померанцев: Нелегальные стихи немецких солдат* ("Литература и искусство", СССР)
«Литература и искусство» №5, 3 февраля 1942 года