Письма немецких солдат и офицеров: 1942-1945
« Красная звезда», СССР.
« Известия», СССР.
« Правда», СССР.
« Time», США.
« The Times», Великобритания.
« The New York Times», США.
Досье-шпаргалка: Образ немецкой армии сквозь призму писем ее солдат и офицеров по материалам советской и иностранной печати периода Второй мировой войны (1941-1945 г.г.).
08.08.43: Прошлой осенью, во время боев под Сталинградом немцы писали: «Русские нарушают все правила игры - они не сдаются и сопротивляются до последней возможности». Однако самое большое разочарование мы доставили немцам этим летом. Немцы уверовали, что мы можем наступать только в мороз. А на дворе поздно пришедшее, зато жаркое лето. Немцы негодуют. Передо мной письмо обер-ефрейтора Генриха Клотца - он не успел его отправить. Этот Клотц возмущенно сообщает своей жене: «Можешь себе представить - русские наступают! И это в июле! Что же будет зимой?..». Генрих Клотц не увидит зимы: его земные начинания закончены. ("Красная звезда", СССР)
ЯНВАРЬ 1943:
31.01.43: Ниже публикуются выдержки из писем немецких солдат, подобранных на поле боя в районе Сталинграда. Эти письма написаны в первой половине января месяца. Обер-ефрейтор Иоахим Бауман писал: «За Сталинград пролито громадное количество немецкой крови, но мы ничего не достигли... От нашей дивизии осталось несколько десятков человек... Раньше солдаты говорили, что путь в Германию лежит через госпиталь. Теперь, когда мы находимся в мерзком окружении, ничто не может облегчить судьбу солдат. Все дороги на родину наглухо закрыты». Унтер-офицер Куне пишет: «К нам самолеты уже не прилетают... Лошадей с’ели. У Иозефа Росса была собака. Ее тоже с’ели. Поверь, это не шутка». Солдат Отто Зехтиг пишет: «Тут, в Сталинграде, я зарезал и с’ел трех кошек». Солдат Гейнц Манус жалуется в письме: «Наиболее ужасными являются уличные бои, в которых русские большие специалисты. В моем подразделении было 140 человек. Сейчас осталось только 6. Остальные ранены или убиты». Отчаяние звучит в письме Генриха Мейзеля: «Боюсь, что нам не удастся вырваться. Русские тоже умеют воевать, и они никого не выпустят из этого котла. Но наши господа ничего знать не хотят и требуют, чтобы мы сопротивлялись до последней капли крови, хотя это совершенно бессмысленно». (Совинформбюро)*
30.01.43: Гитлер не говорит, что фон Паулюс грозил убить жен и матерей всех немцев, которые сдадутся в плен. Гитлер не говорит, что фрицы боятся сдаваться в плен, потому что фрицы никогда не видали людей: звери, они жили среди зверей.
Один из окруженных фрицев по имени Вебер 22 декабря писал своей жене: «Вчера издан новый приказ - ни одного русского не брать в плен». Другой фриц, ефрейтор Хаман, 14 ноября доносил своей самке: «Пленных мы теперь не берем. Это звучит жестоко, но поверь мне - здесь приходится быть твердым». Вот разгадка немецкого «героизма»: они не верят, что могут быть на свете солдаты, которые не бьют лежачего. Но голод не тетка, и голод не Гитлер. Доев последних собак и кошек, фрицы все же подымают руки. Заикаясь, они лопочут: «Гитлер капут». Вот подарок фюреру к его десятилетию: стада немецких пленных с геррами-генералами за козлов и с фрицами за баранов. ("Красная звезда", СССР)
27.01.43: «Дорогие родители! Здесь ад, - писал из-под Сталинграда ефрейтор Жозеф Циммах, полевая почта 27800, - ничего подобного мы еще ни разу не переживали. К сожалению, я не могу вам всего писать, но, если случайно я уцелею, позже я расскажу вам. Сталинград - это могила немецких солдат. Это в тысячу раз хуже того, о чем ты рассказывал мне, отец, что пережил ты у Перонны на Сомме во время войны 1914-18 гг. Нас жестоко обманули, отец...»...
«Сегодня мы всем взводом «организовали» свинью, - писал в начале войны своей возлюбленной один из таких представителей «высшей расы». - Я нажрался, как никогда. С'ел целую свиную голову. Но не смог уже доесть свиного уха. Я бросил его белорусскому мужику. Но наша ротная овчарка «Нептун» перехватила добычу. Это было уморительное зрелище».
Таким языком говорили они, когда их танки двигались вперед, а моторизованная пехота трясла задами на бронированных грузовиках, нагло уверенная, что они, немцы, завоюют в шесть недель никогда и никем не завоевываемую Россию.
Теперь они говорят иное, после того, как окруженные под Сталинградом с'ели остатки румынской кавалерии.
«...Я потерял охоту воевать, - ноет сбитый под Сталинградом фашистский стервятник Франц Райх. - Большинство солдат устало от войны. Германия приближается к такому же положению, как в 1918 году». ("Красная звезда", СССР)
ДЕКАБРЬ 1942:
08.12.42: Когда говорят, что есть хорошие и плохие немцы, я молчу. Я знаю, что фриц только тогда хорош, когда он зарыт... Передо мной письмо унтер-офицера Мартина Бергеда его брату Герберту Бергеду. Мартин находится в Германии в городе Галле. Герберт еще недавно находился в России. Мартин писал: «Присутствовал ли ты при массовых расстрелах? Это все-таки должно быть ужасно. Но как иначе поступать с этой сволочью? Самое простое заставить их вырыть себе могилы и затем - выстрел в затылок. Тогда по крайней мере эта шайка не будет пожирать наш хлеб». ("Красная звезда", СССР)
05.12.42: Опьяненные летними успехами и одураченные лживой брехней немецкие солдаты надеялись, что немецкой армии удастся одним ударом захватить Сталинград. Еще в сентябре Гитлер предсказывал скорое падение Сталинграда. Немецкие солдаты в своих письмах к родным, как попугаи, повторяли хвастливые заявления Гитлера. Обер-ефрейтор Генрих Райф 1 сентября писал: «Сегодня или завтра Сталинград будет в наших руках. Здесь мы разместимся в теплых квартирах и, наконец, получим долгожданный отдых». 3 сентября, в четверг, солдат Гергард Хоман писал: «Мы близки к своей цели. Я надеюсь, что в воскресенье мы будем полными хозяевами Сталинграда». Унтер-офицер Вилли Шмидт писал 26 сентября: «Борьба под Сталинградом приближается к победоносному концу. Скоро экстренное сообщение возвестит о падении этой русской твердыни».
Прошло немного времени, и тон писем немецких солдат резко изменился. От былого хвастовства не осталось и следа. Ефрейтор Генрих Даувель писал 27 октября: «Мы попали в настоящий чортов котел. Здесь форменный ад. С каждым днем, с каждым часом наше положение становится все хуже». Унтер-офицер Вальтер Гайслер пишет отцу убитого солдата Кунце: «Сначала все шло хорошо и мы продвигались. Но чем ближе мы подходили к нашей цели, тем ожесточеннее русские сопротивлялись. Мы были вынуждены отступить. Сейчас русские непрерывно атакуют нас. Ваш сын погиб». Ефрейтор Отто Креппель писал в середине ноября: «Сталинград стал нам поперек горла. В роте осталось лишь 7 человек. Повсюду видны солдатские кладбища. Теперь одно слово - Сталинград - приводит нас в ужас». (Совинформбюро)*
04.12.42: Унтер-офицер 670 пехотного полка Вильгельм Шусслер писал 26 октября своим родителям: «Сталинград - это большой город, он превратился в сплошную груду развалин. Я не преувеличу, если скажу, что там не сохранился в целости ни один каменный дом. Деревянные домики рухнули, как карточные, уже после первых налетов... Среди развалин, из которых выступают одни только трубы, живут женщины и дети. Они ютятся в щелях, в которых пытаются найти защиту от артиллерии и от бомбежек... Это - величайшая беда, которую я когда-либо видел. Мы должны благодарить нашего бога за то, что он избавил нас от всего этого и что мы родились немцами... С русскими, впрочем, нельзя говорить другим языком. Таким образом, борьба здесь приближается к своему победоносному концу. Скоро экстренное сообщение возвестит вам о падении этой твердыни». ("Красная звезда", СССР)
СЕНТЯБРЬ 1942:
15.09.42: У убитого немецкого ефрейтора 11 роты 119 полка 25 немецкой мотодивизии Шульца найдено письмо от его знакомого Георга Шнейдера. В письме говорится: «У нас работает много русских. Они вечно голодны и, чтобы поесть, тащат с огородов картошку, капусту, горох и другие овощи. Они часто убегают от своих хозяев и бродят по лесам. Если кого-нибудь из них поймают, то разговоры коротки - его приканчивают». (Совинформбюро)
05.09.42: Гитлеровские мерзавцы, поставившие своей целью истребить советский народ, захватить наши богатства, плоды наших трудов, откровенно говорят об этом в своих дневниках и письмах. Эсэсовец фельдфебель Генрих Мерике пишет своей жене Эльзе в Билефельд: «Этот народ - скот и притом злой. Научить его послушанию невозможно. Русских надо истреблять вместе с их женами и детьми. Я так и делаю, когда только могу. У русских надо отнять все и превратить их в бродяг, на которых, как на дичь, будут охотиться немцы»...
Недавно у одного убитого эсэсовца найдено неотправленное письмо на родину. Вот что писал мерзавец полицейский своей супруге: «Русских вообще не следует считать людьми. Это домашние животные, которых надо заставить работать на нас. Их надо дрессировать, как зверей. А для этого надо их запугать, чтобы они примирились со своей участью и покорно, как быки, несли ярмо рабства на своей шее». ("Красная звезда", СССР)
АВГУСТ 1942:
29.08.42: Некий Гуго Вейер цинично пишет своему брату ефрейтору Клаусу Вейеру: «У нас сейчас девять сельскохозяйственных рабочих, из них шестеро - с Восточного фронта. Они такие ленивые. Мы пожаловались в полицию, которая прислала своего представителя. Он навел порядок. Когда они хорошенько почувствовали кнут, то стали работать как следует». ("Известия", СССР)
28.08.42: Под Сталинградом убили фельдфебеля Ганса Готтрей. На нем нашли неотправленное письмо: «Это сплошное безумие! В моей роте одиннадцать человек. Если бы русские знали, в каком мы состоянии! Жара, пожары, непрерывный огонь. Никто у нас на родине не подозревает, что такое война в России»... Немцы наступают на Сталинград крупными силами. Но это не та война, о которой мечтали немцы. Они решили убивать. Они не подумали, что им придется и умирать. Фельдфебель Ганс Готтрей восклицает: «Если бы русские, знали!..» Мы знаем. Мы знаем, что происходит в сердце всех этих фельдфебелей и солдат. У орла Германии клюв стервятника и сердце курицы. ("Красная звезда", СССР)
14.08.42: У немецкого солдата Иозефа найдено неотправленное письмо к сестре Сабине. В письме говорится: «Сегодня мы организовали себе 20 кур и 10 коров. Мы уводим из деревень все население - взрослых и детей. Не помогают никакие мольбы. Мы умеем быть безжалостными. Если кто-нибудь не хочет идти, его приканчивают. Недавно в одной деревне группа жителей заупрямилась и ни за что не хотела уходить. Мы пришли в бешенство и тут же перестреляли их. А дальше произошло что-то страшное. Несколько русских женщин закололи вилами двух немецких солдат... Нас здесь ненавидят. Никто на родине не может себе представить, какая ярость у русских против нас». (Совинформбюро)
АПРЕЛЬ 1942:
15.04.42: У убитого немецкого лейтенанта Генриха Раумера найдено письмо к своему школьному учителю Рудольфу Веберу. Приводим выдержки из письма: «...В июле нам казалось, что война кончится так же быстро, как и началась... С каким возбуждением и азартом мы глядели на карту, подсчитывая, сколько километров прошли наши войска за первую неделю войны, за вторую, за месяц. А вот недавно я и лейтенант Ратцель вспоминали первые дни похода. Ратцель по этому поводу заметил: «Мы здесь воюем уже 273 дня. И если теперь произвести вычисления, то окажется, что в России мы продвигались значительно медленнее, чем во всех предыдущих походах». Это факт... А теперь мы бесславно отступаем, обильно поливая своею кровью русские равнины. Солдаты сбиты с толку, измучены и озлоблены. Они не смогут долго выдержать такого напряжения... В душе каждый унтер-офицер ненавидит фельдфебеля, фельдфебель - офицера, а солдат ненавидит всех - от унтера до генерала... Остается одно призрачное утешение, что солдаты никогда между собой не сговорятся». (Совинформбюро)
05.04.42: Ниже публикуются выдержки из секретного письма главного врача 2 немецкой танковой армии за №322:
«За последние недели возросло число больных, поступающих в госпитали, пункты сбора больных и другие санитарные части... Если и дальше число больных, направляемых в госпитали, будет составлять 400 человек в день, то санитарные части через короткий срок не смогут принимать ни раненых, ни больных. Простой расчет показывает, что они будут переполнены. Поступление больных можно очень сильно сократить, если врачи частей будут подходить более строго к определению боеспособности... При осмотре больных, направляемых в санитарные части, я нашел людей с диагнозами: «Жалоба на трудности в походе», «простуда», «гриппозная инфекция». Я нашел направления в санчасть с такими диагнозами: «Жалуется на грыжу», «Жалуется на боли в рубцах», «Направляется для лечения пупочной грыжи». Согласно распоряжению главного врача армии, операционные лечения грыж и пороков, которые имелись у солдат при вступлении в армию и не препятствовали годности к военной службе, категорически запрещено. Я приказал нескольким санитарным офицерам провести строгую проверку всех больных и приостановить их эвакуацию. Это мероприятие против бегства с фронта должно быть поддержано врачами частей, которые обязаны проявить мужество и твердость и признавать людей боеспособными».
Таким образом, армейский врач удостоверяет следующее:
- германское командование, пытаясь восполнить огромные людские потери на советско-германском фронте, мобилизует в ряды армии калек и больных, людей, непригодных к военной службе;
- гитлеровцы запрещают лечить заведомо больных солдат и гонят их на убой;
- многие немецкие солдаты стремятся сбежать с фронта, не желая продолжать бессмысленную и безнадежную войну.
Письмо главного врача 2 немецкой танковой армии как нельзя лучше характеризует физическое и моральное состояние немецко-фашистской армии. (Совинформбюро)
МАРТ 1942:
21.03.42: Почти во всех письмах и дневниках убитых немецких солдат и офицеров имеется запись о грабежах и зверствах, чинимых гитлеровцами в советских городах и селах, временно ими оккупированных. Так, солдат 190 полка 62 немецкой пехотной дивизии Роберт Вагнер писал своей жене: «Вчера мы нашли картошку. Теперь можно что-нибудь кушать... Хорошо было бы достать чего-нибудь к картошке. Но в селе уже не найдешь и хвоста от коровы, не говоря уже о свинье. Наши солдаты уже поели все без остатка». (Совинформбюро)
06.03.42: У немецкого обер-ефрейтора Вальтера Эйкерта найдено письмо к сестре Марте Зигер. Эйкерт пишет: «Русские доставляют нам много хлопот. Их самолеты действуют у нас в тылу, партизаны нападают на наши обозы, закладывают мины на дорогах. Мы никогда не могли себе представить, что у нас будет так много убитых и что наша рота уменьшится до такой степени. Русские все время нападают на нас. Ночь - их излюбленное время для атак. Они подкрадываются к нашим позициям, налетают на деревни и врываются с гранатами в дома. Мы были вынуждены оставить много деревень, так как не могли устоять против многочисленных атак русских. Мы слишком слабы». (Совинформбюро)
ФЕВРАЛЬ 1942:
07.02.42: Командир 123-й немецкой пехотной дивизии генерал Paуx не на шутку испуган тем, что происходит в частях вверенной ему дивизии... Специальным секретным приказом №1028 он предупреждает солдат и офицеров от этих раздирающих немецкую армию пороков, одним угрожая «заслуженным наказанием», других называя «негодяями» и т.д. В третьем пункте своего приказа он пишет следующее:
«Полевая почта (письма и пакеты) контролируется на родине соответствующими органами. Многочисленные случаи внутри дивизии, - ибо ей возвращается вызывающая возражения почта, - показывают, что даже унтер-офицерами совершаются невероятные нарушения солдатской обязанности - хранения военной тайны. В письмах плачут об отсутствии снабжения, отсутствии подвоза боеприпасов, преувеличенных потерях, сверхчеловеческих требованиях и т.д. Можно подумать, что пишущий - баба, а не солдат... Если имеется хотя бы подозрение на то, что такими высказываниями пытаются достигнуть коммунистического разложения родины, - против соответствующего лица принимаются соответствующие меры. Однако большинство случаев показывает, что авторы являются тряпками, которые не могут держать язык за зубами». ("Известия", СССР)*
06.02.42: В неотправленном письме к своему брату лейтенанту Вальтеру Трой немецкий ефрейтор Трой писал: «Морозы доходят здесь до 30 градусов. Больше половины солдат обморозило ноги. Вши доводят нас до исступления». (Совинформбюро)
ЯНВАРЬ 1942:
20.01.42: В найденном у убитого немецкого ефрейтора Вилли Изельбам письме говорится: «После того, как я вышел из лазарета, я опять сильно простудился, и никто не может и не хочет мне помочь. Много солдат уже обморозили себе ноги и из-за этого умерли. Особенно скверно в эти холода раненым. Многие из них еще выбрались бы как-нибудь, но из-за морозов они лишаются жизни. Я могу только сказать, что всякий, кто уйдет отсюда живым, тот вернется домой больным или калекой навсегда. Больше здесь оставаться невозможно. Но вернется ли вообще кто из России?». (Совинформбюро)
15.01.42: У убитого немецкого обер-ефрейтора Русера найдено неотправленное письмо семье в Вайль. Русер писал: «В связи с событиями последних недель я не имел возможности писать вам. Хотя я и потерял все свои пожитки, я все же благодарю бога за то, что у меня еще остались мои конечности. Перед тем, что я пережил в декабре, бледнеет все бывшее до сих пор. Это было самое несчастное время моей жизни... Мы мерзнем и ведем жалкое существование и к тому же без отдыха в боях»...
Немецкое командование серьезно обеспокоено растущими в тылу и в армии пораженческими и упадническими настроениями. В приказе по 263 немецкой дивизии от 18 декабря 1941 года говорится: «...Каждая часть должна быть поставлена в известность, чтобы в письмах солдат на родину ничего не упоминалось о затруднениях в снабжении, о неблагоприятном влиянии русской зимы на настроения и здоровье солдат. Письма с родины, в которых сообщается о жертвах и лишениях населения, о всякого рода личных заботах, вызванных затянувшейся войной, должны уничтожаться. Родственникам солдат должно быть указано, что всякая неосторожность в переписке опасна и может привести к печальным последствиям». Приказ далее предупреждает, что дивизии предстоят тяжелые испытания, и предлагает «солдатам, которых постигнет несчастье и которые попадут в плен к противнику, прикидываться дурачками и не давать никаких показаний об уменьшении силы сопротивления германской армии и об ослаблении ее воли к победе». (Совинформбюро)
11.01.42: У убитого на Западном фронте обер-ефрейтора Франца Вальбрун найдено неотправленное новогоднее письмо своим родным. Вальбрун пишет: «Каждый день видишь, как солдаты здесь обмораживают себе ноги, руки и уши. Недавно один из нашей батареи отморозил ноги. Он сейчас лежит в лазарете. Ему, наверное, отрежут обе ноги. Так обстоит дело не с единицами, а с сотнями и с тысячами наших солдат. Вчера я вместе с тремя товарищами провел ночь в какой-то лачуге. Там по крайней мере было тепло. Поздно вечером к нам ввалилось еще 10 солдат. Лежать нельзя было и мы должны были всю ночь стоять... Зима отнимет у многих жизнь. В январе и феврале будет еще холоднее. Мне пока везет. Я отморозил всего лишь два больших пальца на ногах. Это еще не так плохо. Мы отступили еще на 30 километров. Это отступление стоило нам больших жертв. А сколько там осталось наших орудий и автомашин! В ночь под рождество на самолетах прибыли 4 роты CC-овцев. Через два часа после прибытия их бросили в бой. Две трети из них уже никогда не будут праздновать рождества. Прорвавшиеся русские уничтожили их». (Совинформбюро)
09.01.42: Немецкие солдаты, брошенные Гитлером на убой под огонь советских войск, мерзнущие в своей летней, рваной эрзац-одежде, все более охотно читают советские листовки. Наши листовки немецкие солдаты отправляют в своих письмах в Германию. Все это приняло такие размеры, что немецкое командование вынуждено издавать по этому поводу специальные приказы. Так, в приказе штаба 88 пехотного полка 34 немецкой пехотной дивизии, захваченном нашими войсками, говорится: «При проверке полевой почты в письмах были обнаружены русские листовки. Кто пересылает таким способом листовки, является распространителем пропаганды и подлежит суровому наказанию. Всеми силами следует воспрепятствовать пересылке русских листовок в Германию». (Совинформбюро)
08.01.42: У убитого на Ленинградском фронте немецкого обер-ефрейтора Вальтера Зейбеля найдено письмо, адресованное ефрейтору Фрицу Клаугг в Берлин. «Холод здесь свинский, - писал Зейбель. - Ежедневные атаки русских с участием самолетов и танков изматывают нас. Поверь, все, что происходит здесь, выше моих сил. Многие получили нервный шок. В нашей роте осталось только 3 пулеметчика, остальные убиты и ранены. Часто спрашиваешь себя - когда же твоя очередь?» (Совинформбюро)
07.01.42: Приводим выдержку из письма к родным, найденного у замерзшего немецкого солдата Иозефа Гааса: «Не знаю, дойдут ли до вас эти строки. Мы сейчас начали отступать. Знаете ли вы, что такое отступление в русскую зиму? Наполеон это знал. Мы отступаем при 35-градусном морозе, кругом буря и снега. Сейчас так тяжело, болит сердце. Ветер сердито завывает. Ноги и руки обморожены. Я больше не могу...» (Совинформбюро)*
06.01.42: Вшивость немецких солдат достигает поистине фантастических размеров. В письмах на родину они сообщают о трофеях: «Сегодня я снял 48 штук», - пишет один. Другой насчитал более сотни. Я встретил фотокорреспондента армейской газеты. Он снимал оборванного немца, на лице у которого блуждала тупая улыбка. Пленных было много.
- Почему вы выбрали именно этого? - осведомился я. Фотокорреспондент полушутя, полусерьезно ответил:
- Он снял с себя 350 вшей. Дальше мне надоело считать.
Пленный идиотски улыбался. Он все-таки был жив. ("Известия", СССР)
01.01.42: В сумке убитого немецкого солдата Ганса Кюммеля найдены письма от жены и копии всех писем, посланных им с Восточного фронта на родину. 7 октября Ганс жаловался жене: «Я завшивел, и паразиты терзают меня. Это мучительнее и страшнее, чем голод, и не менее опасно, чем пуля или снаряд. Недаром солдаты говорят, что вши с'едят нас до победного конца. Мы все одичали, валяемся в грязи. Раньше все сносили и терпели молча, а теперь заныли и даже завыли». В конце ноября Ганс получил ответное письмо от жены: «...Тебя заедают вши, это ужасно. Я советую тебе не надевать чистого белья. Ходи лучше в грязном. По словам старых солдат, участников войны 1914 года, вши любят чистое белье... У нас очень много стали писать о нытиках... Недавно объявили, что набираются добровольцы на Восточный фронт, но желающих не оказалось. Никто не записался». (Совинформбюро)
См. также:
* * * Русские - настоящие скоты?
* * * Фашизм и немецкий солдат: 1942
* * * Дневники немецких солдат и офицеров
* * * Фашизм и немецкий офицер: 1941-1945
* * * Фашистский плен - это зверства, мучения и пытки
______________________________________________________
Как бешеный щенок Гитлер грязным носом ищет ("Красная звезда", СССР)
Немцы не настолько глупы, чтобы верить ("The New York Times", США)
"Хромой урод Геббельс своим блудливым языком..." ("Правда", СССР)
Армия Адольфа Гитлера порхает как балерина ("Time", США)
"Правда", СССР (Спецархив)
"Известия", СССР (Спецархив)
"Красная звезда", СССР (Спецархив)
"The New York Times", США (Спецархив)
"The Times", Великобритания (Спецархив)
"The Guardian", Великобритания (Спецархив)
"Gazette de Lausanne", Швейцария (Спецархив)
Публичный дом вместо семьи - такова скотская мораль гитлеровцев! ("Красная звезда", СССР)
Да, не похожи теперешние речи нацистских жаб на хвастливое кваканье 2 года назад ("Известия", СССР)