Илья Эренбург. В Германии*

[0gnev]

И.Эренбург || « Красная звезда» №45, 23 февраля 1945 года

Да здравствует победоносная Красная Армия! Под знаменем Ленина, под водительством Сталина - вперед, за окончательный разгром гитлеровской Германии, за полную победу нашего правого дела!

# Все статьи за 23 февраля 1945 года.

(От специального корреспондента «Красной звезды»)




*)Продолжение. Начало - см. «Красную звезду» №44.

★ ★ ★

В январе «Кенигсберг альгемейне цайтунг» писала: «Теперь война перешла на нашу немецкую землю. Вся Восточная Пруссия подымется на чужестранцев». Эрих Кох грозил партизанской войной. Где же прусские партизаны? Много я ездил ночью по глухим дорогам Пруссии, мимо болот и лесов, а партизан не заметил. Вспомним героев нашей Белоруссии или Ленинградской области, вспомним партизан Тито, франтиреров Савойи. Почему же немцы в Восточной Пруссии с богомольным усердием изучают приказы, которые вывешивают русские коменданты, рьяно выполняют предписанную работу и хором проклинают Гитлера? Может быть потому, что не согласны с теориями своего фюрера? О, нет, накануне прихода Красной Армии они хором прославляли Гитлера, богомольно изучали приказы своих комендантов и ревностно рыли окопы. Они не переменились; переменились обстоятельства; и автоматы, привыкшие к слепому повиновению, они продолжают повиноваться. Народной войны нет и не может быть в стране, где нет народа. В «котле» сидят окруженные немецкие дивизии. Они упорно обороняются, контратакуют. Можно подумать, что перед нами непримиримые безумцы. Но стоит этим «безумцам» попасть в плен, как они тотчас отрекаются и от своих руководителей и даже от Германии. Пока фрицами командуют офицеры, фрицы стойко сражаются; а оставшись без присмотра, они ищут не дремучий лес, но лагерь для военнопленных. Вот почему так покорна Восточная Пруссия и так жестока борьба за каждый дом в крохотном мешке, где окруженным немцам не повернуться.

Осенью в Восточной Пруссии, как и во всей Германии, был создан «фольксштурм». Немецкие газеты много писали о нем, как о грозной силе. На самом деле фольксштурм - жалкая затея. Это землекопы, а не солдаты. В Бартенштейне я подобрал забытые немецкими властями папки фольксштурма; здесь и анкетные данные, и фотографии вояк, и приказы. Одутловатый, лысый фермер Фриц Канерт - 60 лет; одноглазый Пауль Струве, приказчик - 59 лет; сморщенный старичок Карл Лемник, слесарь - 60 лет... Приказ №2: вследствие болезней ног освобождаются на три дня 67 фольксштурмистов. Вооружены фольксштурмисты чем попало; сражаются плохо - не потому, что они умнее солдат, а потому, что старее и слабее. Это - пушечное мясо, и, видимо, историческая роль фольксштурма сведется к одному несложному, но, на мой взгляд, достойному делу: уменьшить народонаселение Германии.

Бывший наместник Украины гаулейтер Эрих Кох еще сидит в Кенигсберге. Он призывает штатских фрицев: «Убивайте русских». С этой целью изготовлены и раздаются желающим кинжалы, на которых написано: « Всё для Германии». Однако расходы на изготовление кинжалов не оправдались: чтобы убить русского, нужно к нему подойти, а штатские немцы заняты теперь другим - как бы уйти подальше от русских.

В полуразрушенном Кенигсберге достаточно людно. Немецкие беженцы живут в повозках. Мечта каждого из них - ночь и лед: море между берегом и Фришской косой замерзло. По льду пробираются крейслейтеры, помещики, маститые нацисты. И немцы в «котле» молятся о морозах.

Трудно сказать в точности, какими силами располагает генерал пехоты Госбах, который командует окруженной группировкой. Взятые в плен принадлежат к 34 различным дивизиям; разумеется, многие из этих дивизий напоминают скорее полки; но в «котле» немало и боеспособных частей, как, например, танковые дивизии «Великая Германия» и 5-я, пехотные 2-я «Герман Геринг», 95, 367, 562, 21, 203, 541, 170, 183 и другие. Почему окруженные фрицы сопротивляются? Скажу сразу: потому что они фрицы. Всякие рассуждения на тему - о чем думает немецкий солдат, представляются мне праздными, ибо немецкий солдат вообще не думает. Казалось бы, упорнее других должны сражаться дивизии, сформированные из уроженцев Восточной Пруссии, как 1-я, 349, 549. Но нет, солдаты из Восточной Пруссии сражаются хуже других. Патриотизма в них нет, так как патриотизм требует известного нравственного уровня. В течение пяти лет война представлялась им организованным грабежом. А теперь, видя, как их дома горят, как их семьи мечутся по полям, прусские солдаты говорят: «Это не война, а безобразие». Я разговаривал со многими пленными. Все они клялись: «Солдаты хотят кончать войну». Спрашивал: «Почему же не кончают?», тогда фрицы тупо отвечали: «Как же мы можем кончать, когда есть приказ - держаться или контратаковать?»

Офицеры говорят своим фрицам, что придет помощь, что имеется новое фантастическое оружье, что флот отгонит русских, что фюрер обязательно спасет окруженных. Любимое словечко в котле «чудо». Немецкие колбасники и пивовары явно впадают в мистицизм. Фрицы слушают разговоры о некоем новом «фау», которое в одну минуту уничтожает всё в радиусе ста километров, а потом уныло спрашивают друг друга: «Слушай, а какой климат в Сибири?..»

Разумеется, германская армия теперь мало напоминает ту армию, которая 1941 году двинулась на нас. Тогда немцы были убеждены в победе. Еще год тому назад они надеялись на победу. Теперь они сражаются по инерции. У них в котле много танков и самоходных орудий, достаточно боеприпасов. Железобетонные доты, построенные в 1932-1937 гг., во многих местах прикрывают мешок; эти доты искусно замаскированы. Приходится вести бои за каждый хутор. Один пленный офицер мне сказал: «Мы уже не можем изменить конец, но мы пробуем отложить конец». Так присужденный к казни просит о пересмотре дела, не надеясь на снисхождение, но стремясь прожить хотя бы несколько дней. Может быть лучше всего передает психику окруженных немцев записная книжка унтер-офицера Иоганна Реште: «26 января. Отступили на полтора километра. Вилли убит. Закололи свинью. Написал письмо Ирме и разорвал, потому что почты нет, но все-таки написал. Говорят, что русские возле Бреслау. 29 января. Взял в пустом доме бритву, чулки для Ирмы, потом выбросил. Устал. Убит ефрейтор Грайер. Говорят, что нас посадят на корабли. Вряд ли. Снова несколько отошли. Грипп и понос. 1 февраля. Очевидно катастрофа. Русских много. Говорили прежде, что они умеют только курить махорку и рубить лес. Возможно, но у них страшная артиллерия. Потери: 4 ранены, один тяжело. Приказ держаться. Говорят, что какие-то части вывозят из котла. Говорят, что привозят подкрепления. Всё равно сдохнем. 7 февраля. Не понимаю, как я еще жив? Мне всё теперь безразлично: и Германия и даже Ирма. Не знаю, хочется ли мне жить. С’ели втроем гуся. Одним гусем у русских будет меньше. 13 февраля. Конец. Конец. Конец. А впрочем, вздор и конца не может быть. Нарыв в ухе. Стащил 50 гр. табака. Видел во сне, как Ирма спит с Рудольфом. Полное безразличие. А впрочем, гейль Гитлер!..» Автор этих записей был убит 14 февраля, но мне кажется, что он умер задолго до своей смерти, как умерла его Германия. Она еще стоит на ногах, она еще воюет, но это уже посмертные сокращения мышц.

Немец из Эльбинга утешал себя тем, что русские умеют воевать только на своей земле. Он не был одинок в заблуждении; не раз мне приходилось слышать, даже читать подобные рассуждения, причем высказывали их не только враги, но и некоторые мнимые друзья. На чем основывалась подобная легенда? На одном: на нашем миролюбии. Русскому была понятна защита родины, но не завоевательные войны. Есть нечто глубоко патетическое в судьбе полководца, который сомневался, должен ли он преследовать французов за пределами России. Может быть, немец в Эльбинге, а с ним некоторые зарубежные дипломаты и журналисты полагали, что Красная Армия, дойдя до границ Германии, душевно ослабеет? Они не поняли трагедии наших лет. Среди пестрых полчищ Наполеона были разбойники, мародеры, грубияны (особенно много было таких среди немцев). Но разве Наполеон мог устроить Майданек? Разве его гренадеры способны были на изуверства эсэсовцев? Армия Гитлера настолько оскорбила совесть нашего народа, что, кажется, уйди немцы в Аргентину, мы пошли бы за ними и туда. Несмотря на то, что бои в Восточной Пруссии трудные, наши солдаты ежечасно радуются, они выглядят именинниками и не только от ощущения военной победы, а от глубокого нравственного удовлетворения. Чувство ответственности приподымает каждого бойца: он пришел на эту землю, как истец, как прокурор, как судья. Я не раз писал, что понятие мести не соответствует роли Красной Армии. Здесь я убедился, что Красная Армия не мстит. Ведь есть здесь колодцы, но никто в них не бросает детей. Есть и здесь и кони и старухи, но никто не привязывает старух к конским хвостам. Мы и в мыслях не можем приблизиться к злобе и дикости фашистов. В холодный, темный день я видел, как по обледенелой дороге плелись немки с детьми, а навстречу шли наши солдаты. Молча прошли бойцы мимо женщин. А ведь сколько среди бойцов (это были белоруссы) оплакивают своих детей растерзанных, раздавленных, сожженных немцами!.. Расправы нет. Есть расплата. И не станет наш боец якшаться с немцами и немками, не улыбнется, не скажет слова: ненависть его закалила. Много слез прольет Германия, прежде чем она растопит тот лед, который в наших сердцах.

Наши бойцы за эти годы необычайно выросли. Все знают, что они научились воевать, о том свидетельствуют их сапоги - не просто пройти от подмосковных огородов до Западной Пруссии. Но научились наши люди, воюя, не только воевать; они стали разбираться в истинных и мнимых ценностях. Я помню, как в 1941 году бойцы чуть ли не с уважением поглядывали на пленного фрица, в кармане которого оказались замысловатая зажигалка, вечная ручка и еще какая-то ерунда. Теперь бойцы видят хорошо обставленные дома немцев: но их больше не обманывают ни усовершенствованные мясорубки, ни холодильники. Они еще сильнее ненавидят обитателей таких домов: «Зачем они полезли воевать?..» И вместе с ненавистью растет презрение к людям, которые умели хорошо обставлять свои дома, но у которых в голове пустота, а в сердце свирепость, жадность и низость.

Видел я танкистов. Трудные были у них бои: пришлось прорывать оборону. Но радостно на сердце, хотя потеряли они здесь много друзей. И кто не поймет, что должен чувствовать человек, прошедший путь от Тацинской до этих Велау или Тапиау? Видел пехотинцев, которые брали Эльбинг. Трудное дело уличные бои во вражеском городе со старыми домами, с изогнутыми улицами, с винтовыми лестницами. Немцы стреляли из окон, с чердаков. Среди бойцов много новых: из Западной Белоруссии. Эти если не знают войны, то хорошо знают немцев: ненависти хватит. Я не стану рассказывать об отдельных подвигах: журналисту говорить об этом поздно, романисту рано. Придет время эпопеи, когда неизвестный нам писатель, ныне участник похода, покажет благородство и отвагу наших бойцов. А от газеты мы теперь ждем не эпизодов, но обобщений; и можно сказать о боях за Восточную Пруссию, что они показали не только смелость - мастерство Красной Армии. Перевернув поговорку, скажу, что для большого плавания нужен большой корабль; только Красная Армия в ее сегодняшнем облике, созревшая, умная армия способна выполнить выпавшую на нашу долю миссию - спасти Европу и мир от фашизма.

Не чудачествами, не лихостью, а мудростью, сосредоточенностью, подлинным» талантом поражают нас полководцы, которые теперь сжимают прусский мешок. За спиной генерала Горбатова или генерала Крылова большие походы и большая жизнь, а жизнь ведь тоже поход. Их победы не выигрыши, не дары фортуны, но большое и выстраданное искусство.

Я не могу не сказать здесь о той тени, которая легла на это утро победы: погиб один из самых молодых и самых блистательных полководцев Иван Данилович Черняховский. Жители Воронежа, Курска, Витебска, Вильно будут вспоминать его, как освободителя; но все советские граждане не забудут, что он первым ступил на землю Германии. В нем была страстность и размах танкиста; и, казалось, никогда не изменит ему счастливая звезда. Он погиб, как солдат, в бою, погиб, не увидев дня победы; но сделал он великое дело - освободив десятки советских городов, он придавил кривого прусского орла. Мне хочется повторить прекрасные стихи Козлова:

«Прости же, товарищ! Здесь нет ничего
На память могилы кровавой;
И мы оставляем тебя одного
С твоею бессмертною славой»

А войска, которыми командовал генерал Черняховский, продолжают великое дело: кольцо сжимается. От южного края мешка до моря каких-нибудь двадцать километров. Германия потеряла не только битву за Восточную Пруссию, она потеряла Восточную Пруссию. Этот разбойный выступ будет отрезан. Юнкеры не вернутся в свои поместья-форты. Скотоводство будет продолжаться, но разведению племенных пруссаков положен конец, Вот они, замки тевтонского ордена в Растенбурге, Инстербурге, Остероде, Мариенвердере... Колыбель воинствующей неметчины. И здесь же ее могила.

В августе 1914 года немцы выиграли битву за Восточную Пруссию. Отвага русского солдата не могла исправить косности и невежества царских генералов. Победа при Танненберге опьянила немцев: они твердо решили, что могут справиться с Россией. Они не поняли, какой путь проделала наша страна. Они не поняли, что Красная Армия это не армия Николая II. Теперь они носятся среди развалин, плачут, заискивающе заглядывают в глаза красноармейцев. А в Эльбинге я видел немцев, которые стояли возле тюрьмы и просили, чтобы их туда впустили: им как-то спокойнее в тюрьме. Этого они никогда не забудут, ни они, ни их дети. Теперь доработаем», - весело сказал мне один боец в Эльбинге. И вправду - доработаем. Живы, конечно, многие немцы останутся, но воевать после такого их и калачами не заманят. //Илья Эренбург. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ.

# ( Окончание следует).

*****************************************************************************************************************
Твердой поступью. Рис. Б.Ефимова.




★

«Самая славная армия в мире»
Югославская газета о 27-й годовщине Красной Армии

БЕЛГРАД, 22 февраля. (ТАСС). Газета «Глас» поместила передовую статью генерал-майора Любодрага Джурича, посвященную 27-й годовщине Красной Армии.

«Народы Югославии, - говорится в статье, - отмечают эту годовщину в момент, когда самая славная армия в мире одерживает величественные, блистательные победы на пути к Берлину. Нам выпала великая радость и честь вместе с героической Красной Армией бороться за уничтожение ненавистных фашистских банд.

Мы верили в светлые дни и тогда, когда фашистские варвары были еще под Москвой и Сталинградом, ибо мы знали, что настанет день, когда великая армия-освободительница двинется вперед, и тогда уже никакая сила не сможет остановить ее до окончательной победы. Это не была вера фанатиков. Это была реальная оценка мощи советской страны и ее армии, на которую уповали все порабощенные народы. С этой непоколебимой верой в Красную Армию нашей молодой армии легче было переносить все трудности и испытания».

Газета подробно описывает, как Ленин и Сталин, весь советский народ любовно растили Красную Армию, чтобы превратить ее в лучшую армию в мире, в «армию нового типа, мощную, сознательную, с непоколебимой дисциплиной».

«Ни одна армия не могла остановить взбесившиеся фашистские орды, - пишет газета, - и только могучая героическая Красная Армия, - армия-освободительница, руководимая великим организатором и стратегом Сталиным, не только остановила эти орды, но и отбросила от стен Москвы, Ленинграда, Сталинграда. Преодолевая мощные линии укреплений и водные рубежи, - от Волги до Одера - гонит она и уничтожает фашистские орды. Неумолимый судья, она стоит на пороге Берлина».

Далее, подчеркивая великодушную помощь, оказываемую Красной Армией молодой Народно-Освободительной Армии Югославии, газета заявляет: «Мы имели возможность наблюдать мастерство всех родов войск Красной Армии, ее огромную моральную силу, ненависть к врагу и любовь к порабощенным братским народам. Лучшие сыны Советского Союза.жертвовали жизнью за нашу свободу. Велик, огромен наш долг перед Красной Армией. Безгранична любовь к ней и ко всему Советскому Союзу. Мы верили в Красную Армию, и она пришла к нам. Ее героизм, самопожертвование, упорство, вера в победу над могильщиками человечества вдохновляли нас в самую тяжелую минуту. Да здравствует героическая, непобедимая Красная Армия, защитница и освободительница народов от фашистского рабства».

★

ПАТРИОТЫ КУЛАГИНЫ

3-й УКРАИНСКИЙ ФРОНТ, 22 февраля. (По телеграфу от наш. корр.). Старый солдат Алексей Кулагин подвозил снаряды на передовую позицию. В одной из батарей служил наводчиком его сын, Николай. Однажды Алексей Кулагин попал на батарею в то время, когда она отбивала танковую атаку противника. Разгрузив снаряды, бывалый солдат - в прошлом наводчик-артиллерист - стал наблюдать за боем. Он видел, как его сын подбил сначала танк, а потом бронетранспортер противника, и тихо сказал про себя:

- Хорошо, Коля, так их, сынок.

Но вот осколком снаряда Николая Кулагина ранило. Бойцы отнесли его в сторону. В эту минуту отец бросился к орудию и стал стрелять. Двумя снарядами он подбил немецкий танк и затем самоходное орудие. После того как атака немцев была отбита, отец подошел к раненому сыну. Он поцеловал его в лоб и сказал:

- Хорошо дрался, сынок.

- И ты неплохо дрался, - с трудом ответил сын.

Патриоты Кулагины награждены орденами Славы 3-й степени.

________________________________________
Б.Полевой: Подземная Германия ("Правда", СССР)
К.Буковский: В немецком городе ("Красная звезда", СССР)
Б.Горбатов, О.Курганов: «Мирные» немцы ("Правда", СССР)
В.Минаев: Последняя ставка обреченного врага ("Правда", СССР)
И.Эренбург: Цвет Германии || «Красная звезда» №27, 2 февраля 1945 года
В.Гроссман: Дорога на Берлин. 3.В провинции Бранденбург ("Красная звезда", СССР)

Газета «Красная Звезда» №45 (6033), 23 февраля 1945 года