Александр Довженко. Стой, смерть, остановись!
А.Довженко || « Правда» №146, 26 мая 1942 года
«Партизанам и партизанкам - усилить партизанскую войну в тылу немецких захватчиков, разрушать средства связи и транспорта врага, уничтожать штабы и технику врага, не жалеть патронов против угнетателей нашей родины! Под непобедимым знаменем великого Ленина - вперед к победе!» (Из первомайского приказа Наркома Обороны товарища Сталина).
# Все статьи за 26 мая 1942 года.
Встаньте, бойцы и командиры! Обнажите головы! Слушайте, как боролся со смертью изумительный русский летчик, капитан Виктор Гусаров, и как победил он смерть.
Сто раз он вылетал из родных аэродромов. Сто боевых вылетов! Сто замираний сердца! Сто ураганов в груди! Сто вулканов ненависти!
С каким волнением впивались в небеса его друзья, но всегда, из всех бурь, из дождей осколков и пуль приводил он, Гусаров, свою шестерку с победой и улыбался потом, как большое дитя.
Кто же он? Счастливчик, которому по теории вероятности выпадало на долю такое везение? Удачник? Нет! Только за последние тринадцать вылетов собственноручно сбил он шесть фашистских самолетов: только мастерство, помноженное на неукротимую ненависть к врагу, обеспечило эту победу.
Он был воин. Он был бесстрашен, смел и горячо любил свою родину. Он был трудолюбив, как рабочий, и знал в совершенстве свое трудное боевое ремесло. Ориентироваться на чудовищных скоростях, где обыкновенный людской ум уже не в состоянии постигать, где то, что называется верхом и низом, правым и левым, что впереди и что позади. Это огромное, исключительное искусство нового человека, нашего воина-рыцаря с новыми психотехническими качествами.
Он не был тщеславен и личен, не скрывал своих боевых тактических секретов, приобретенных опытом борьбы. Он обучал своих товарищей тактике воздушного боя со всей страстностью своей натуры. Ему хотелось раздвоиться, расшестериться, размножиться в своих истребителях, чтобы умножить до предела весь гнев к врагу, всю страсть и ненависть и сокрушать его, проклятого, до края.
- Ну, братья, - говорил он недавно перед наступлением, - начинается наше время, теперь забудь обо всем на свете. Об одном помните: - Победить! Запомните, друзья, - сколько бы их ни встретилось - бой принимаем! Понятно?
- Понятно, товарищ капитан! - отвечали его истребители, и гордое волнение вздымало их молодые сердца. И пошли биться во славу родины...
Заходили шестеркою и против девяток, бились 12 мая и с двадцаткой. Одиннадцать вражеских больших машин уничтожили они, потеряв одного человека. Сколько бы их ни было, а победителями выходим мы! - гордо думали истребители.
Пятнадцатого мая Гусаров водил их в бой. Каждые 45 минут, возвращаясь на аэродром для заправки и зарядки, и каждые 45 минут на немецкие колонны, на окопы, на аэродромы низвергался ужас гусаровского огня. Еще, еще! Как их ждали в этот день! Скорей! Скорей! Давай!
Пошли, вдавили в землю целый немецкий полк, сбили одного фашиста с неба и хотели уже заворачивать на заправку, как две стаи противника показались впереди и сбоку. Мгновение, другое, и загорелся неравный смертный бой. Хищники боялись грозной шестерки. Они уже знали ее по почерку и не подходили близко. Они кружили возле эскадрильи, поливали ее градом бронебойного свинца, чтобы выбить хотя бы одного из строя и тогда уж навалиться на отставшего, как акулы набрасываются в океане на одинокого пловца.
Но не дрогнули питомцы Гусарова. Нет, долго решетили они противника, забирая курс к аэродрому. Уже и патроны на исходе. Нет патронов больше у Виктора Гусарова! Смертельная вражеская пуля пробила ему шею насквозь. Плюнул Гусаров кровью и закрыл рот, крепко, крепко сжал зубы. Тогда кровь хлынула из шеи направо и налево двумя струями, как дорогое красное вино из дорогого сосуда. И понял Гусаров, что он убит в бою, что он умирает. Ослабли руки, голова опустилась и не слушается, закрылись очи, и мир завертелся, и полетело все куда-то в сверкающую радужную бездну. Оторвался он от шестерки, как лебедь от стаи, и пара врагов уже набросилась на него и кружится, и поливает огнем. Десятки пробоин в машине, уже не служит шасси, не выходит. Смерть...
Гусаров открыл глаза, и вот откуда-то из глубины его души, от лесов и полей, от песен и широты русской натуры заговорил в нем голос жизни, всесокрушающая воля к победе. - Стой, смерть, остановись! Стой! Дай посадить машину на родную землю, а там уже чорт с тобой!
Пожелал Гусаров, и смерть отступила от Гусарова. Благородная воля напряглась в нем, как грозовой заряд необычайной силы, она заполнила все его существо и держала его нервы, как натянутый могучий лук. Она была равна только его ненависти к врагу и былому наслаждению в боях.
Капитан Гусаров выровнял машину. - Нет, проклятые! Не возьмете, нет! Нет! Нет! Никогда-никогда-никогда, - бушевал мотор истребителя. - Нехватит у вас пороху тягаться с советским человеком... Что, взяли? - Задрожал от ненависти Виктор Гусаров и, глядя на пролетающего «Хейнкеля», стиснул зубы, через которые просачивалась кровь. Близко, со страшным воем, промчался мимо него фашист, и видна была его подлая фашистская гримаса. Град пуль снова посыпался на Гусарова. - Подождите немного, завоете вы скоро на весь мир не так! Не моторами уже, а своим волчьим воем… гады!
Черная пелена закрывала Гусарову глаза. Уже вылилось кабину все вино. Поник Гусаров на руль и, напрягши остатки своей несокрушимой воли, ушел от неприятеля.
Родная земля. Аэродром... Бегут...
- Милые...
Шасси не работает. Не надо. Сядем на живот.
Истребитель тяжело приземлился без шасси, поднявши облако пыли. Бросились к нему товарищи. Капитан Виктор Гусаров был мертв.
Воины великой советской земли, братья мои! Это был великий человек. Не плакать хочется над Гусаровым, хочется говорить о жизни, о ее величественных откровениях среди наших благородных людей и с благодарностью склонить головы перед героем, что понес труд боя и поднялся к бессмертию в смертном неравном бою.
Пусть же вечно красуется доблестью наша земля! Слава победителю! // Александр Довженко. Юго-Западный фронт.
**************************************************************************************************************************************************
ГИТЛЕРОВЦЫ СТРАШАТСЯ СОВЕТСКОЙ АРТИЛЛЕРИИ
СТОКГОЛЬМ, 25 мая. (ТАСС). Военный корреспондент гитлеровской газеты «Берлинер берзенцейтунг» в номере от 20 мая признает, что советская зенитная артиллерия наносит большой урон немецкой авиации. «В районах действия советской зенитной артиллерии, - пишет газета, - нужно быть настороже. Наши многочисленные потери свидетельствуют о том, что она стреляет очень метко. Опасность грозит нам и сверху, так как нас постоянно подкарауливают советские истребители. Наш аэродром завален уничтоженными самолетами, свидетельствующими о трудностях нашей борьбы».
★
Из 11 немецких самолетов сбито 5
ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 25 мая. (Спец. корр. ТАСС). На-днях группа истребителей патрулировала в воздухе, прикрывая наши войска. На горизонте показалась эскадрилья фашистских самолетов, состоящая из 7 «Юнкерсов-88» и 4 «Мессершмиттов».
Заметив советских истребителей, немцы повернули назад. Наши летчики стали преследовать их. Первой атакой летчик Кузнецов поразил фашистский бомбардировщик. Экипаж «Юнкерса» выбросился на парашютах и был взят в плен. Другой немецкий самолет меткой очередью сбил летчик Ботазов. «Мессершмитт» сгорел вместе с пилотом. Скоро еще три бомбардировщика противника были подожжены огнем советских истребителей и зенитчиков, показавших пример отличного взаимодействия. Наши летчики, прижав немецкие машины к земле, умело маневрировали в зоне огня зенитной артиллерии. Фашисты оказались под кинжальным огнем, метко разившим их и с земли, а воздуха. В итоге боя из 11 самолетов немцы потеряли 5.
★
Разгром вражеского аэродрома
ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ, 25 мая. (Спец. корр. ТАСС). В течение двух дней наши самолеты бомбили крупные вражеские аэродромы. Группу бомбардировщиков гвардейского подразделения вел гвардии капитан-орденоносец Решидов. В первый день наши бомбардировщики сожгли 13 и вывели из строя до 20 самолетов противника.
На следующий день летчики повторили атаку. На аэродроме возникло 9 очагов пожара. Точным бомбометанием наши летчики уничтожили 6 и вывели из строя 12 вражеских самолетов.
Особенно отличились в этих налетах экипажи летчиков Решидова, Смирнова, Петрушевича и Соколова. За два дня летчики сожгли и вывели из строя 51 германский самолет. // Н.Костенко.
**************************************************************************************************************************************************
Харьковское направление. Бойцы штурмуют немецкую линию обороны.
Фото Е.Копыта. (ТАСС).
____________________________________________________
К.Симонов: Русское сердце* ("Красная звезда", СССР)
К.Симонов: Полярной ночью* ("Красная звезда", СССР)
Д.Грендаль: Потери немецкой авиации в кадрах ("Красная звезда", СССР)
П.Павленко: Самолет двадцати четырех звезд* ("Красная звезда", СССР)
П.Стефановский: Самолетный парк фашистской Германии ("Красная звезда", СССР)
Газета «Правда» №146 (8917), 26 мая 1942 года