Венок песен и я
Данный пост сделан как очередное приложение к "Трём Паркам". Занятно, сперва я думал что вполне довольно того, что и так по сабжу в тексте ТрП написано - но оказалось, что хорошо бы мне прямщас иметь ссылку, а соответствующих глав ещё не выложено, да и когда будут выложены - ткнуть ссылкой будет не так-то просто. Поэтому делаю сборку здесь и сейчас.
Речь о том, что с моим ЗА-шным рождением - да и не только рождением, по сути с ключами всей моей жизни - связан ряд песен, идущих из глубокой древности ЗА, но известных и любимых на современном Арийском Западе. Про часть из них здесь уже говорилось, про часть - нет.
Писать внятно сил нет, набросаю сикось-накось и приложу ряд фрагментов из неопубликованных глав ТрП.
Эти песни:
"Псалом о Цветущем Саде" - первичная инфа о нём вот здесь
(там же и "Песня про болото", тоже важная, хотя не так прямо в мой узел вплетённая)
"Путь под звёздами"
и
"Воздаятельный Венок" -
и та и другая песни упоминались между делом, но вроде ни разу основательно.
О моём ЗА-шном рождении
Моя личная история коренится в трагедии Тартара и Агата Бражника. Когда они попали в ловушку, Тартар обратился к Матери Алестре, чтоб она восполнила пустоту, которая образуется в мире после их с Агатом исчезновения. Алестра ответила на зов, породив плеяду детей-Артигемонов, чьими отцами были одновременно Тартар и Агат. Самые заметные из них - близнецы-Вензеля (Мёбиус и Экстрим) с Бенитой, но был также и Макр, имеющий большое значение и для Вензелей, и для Арийского Запада.
Макр и Экстрим были близки в ранние годы, потом их пути разошлись. Будучи бардом, Макр в дар Экстриму сочинил песню "Путь под звёздами" - отчасти про Тартара, отчасти про них самих (об этом ниже, в цитатах из ТрП). Песню "Воздаятельный Венок" изначально сочинил не Макр, но Макр любил эту песню и не раз сочинял вариации (об этом ниже, в пакете от Шеола).
Про детские игры Макра с Экстримом говорилось вот здесь. Воспоминания об этих переживаниях связаны с ситуацией моего возникновения. Для Вензелей и Макра была важна память о Тартаре, надежда что Тартар как любящий родитель вернётся помочь потомкам - терпящим бедствия или спящим как те существа, над обиталищем которых они-маленькие играли. Тема впавшего в забвение сиротливого мира, ожидающего прихода кого-то близкого, древнего-и-юного одновременно, кто разбудит к новой жизни - возникала потом не раз в мечтах, мифах, суперсистемах, связанных и с Вензелями, и с Макром. В ответ на эти чаяния в разные века рождались существа с очень разными представлениями о предыстории, о задачах, о том чего они сами от всего этого хотят.
Можно сказать, что подобным существом родился и я - хотя изначальное моё рождение, не плотское, а в суперсистеме, не было обременено великой миссией, просто несло полноту счастья детства Макра с Экстримом - осень и весну, утро и вечер, ликование и печаль. В тот раз я не был рождён на ЗА телесно, волны судьбы унесли меня на ЗЗ, в Дом Трёх Парок, где я познал это щемящее счастье в объятиях землездешних родителей, чтобы позже вернуться на ЗА не младенцем, а в силах - в сотрясающих основы мироздания силах подростка.
Получилось это так.
Одним из чаемых "пробудителей" был ОГ Одинокий Шиповник (Ош), чьи родители дружили с Макром - мать из глобов бомонда, ОГ Одинокая Роза (Оза), отец из глобов Сростка (о глобах бомонда и глобах Сростка см. тут) по имени Сорок Пятый (он тоже потомок Тартара). Сорок Пятый и Оза родили Оша в попытках вернуть к жизни если не Тартара, то как минимум Макра, который бывало что умирал надолго, а как раз в это время оказывался очень нужен. В свою очередь Ош - уже выросши - пытался воззвать к жизни и Тартара и Макра, не всегда отличая их друг от друга, а самого себя - от них.
Ош с волнением наблюдал за событиями на АрТер, особенно в Северном Городе, страстно мечтал чтобы Тартар или Макр возродились и помогли наконец установить на столь дорогой для Макра земле мир - поэтому принял активное участие в процессе "распечатывания" гостевой кладки под Северным (о том как Мать Алестра позвала на помощь, и Старшие благословили глобов Сростка распечатать гостевую кладку, чтобы призвать на помощь Матери её разлетевшихся по мирам чад, в результате чего возникла Организация Троек - вот здесь и вот здесь).
Чтобы родить через кладку будущей ОрТр чаемого избавителя - самого Макра или носителя сил Тартара и Макра - Ош совершил мистерию на основе "Воздаятельного Венка", сделавшись и героем песни, и её исполнителем одновременно - точнее даже не одним-единственным исполнителем, а хором существ, которые всем миром призывают Родителя родиться заново, родиться как дитя.
Не удивительно, что в этой мистерии оказались сплетены значимые темы, значимые фигуры - обходчик-Тартар вместе со своим сыном, дорожным посохом по имени Авось, находит в Гиблом Месте Агата, но потом они снова теряются, и песня про Путь-под-звёздами - о том как рано или поздно они найдутся, вернутся; Экстрим, заплутавший в сетях, утративший Мёбиуса, ищет Макра, ищет того кто воззовет из тьмы Макра, Мёбиуса, Тартара, самого Экстрима... - чтобы найтись, вернуться друг к другу, вернуться в жизнь; Ош, потерявший родителей, живущий в объятиях бабушки и вместе с тем в мире-земных-как-в-альтерре, Северный Город, на грани жизни и смерти живущий по законам Псалма о Цветущем Саде, где любящие рождают утраченных любимых... -
в результате узла этих чаяний, сплетения этих песен - во плоти на ЗА наконец родился и я.
* * *
Далее прилагаю инфопакет от Шеола по поводу "Воздаятельного Венка":
(Шеол передал нам его в сер. янв. 2012 - что соотв. периоду вокруг 1 окт. 08 по ЧМ,
когда Старший с Макром вместе вспоминали и вспомнили эту песню боль-мень целиком.
Ниже - текст, как его вспомнили Старший с Макром)
Воздаятельный Венок (Венок / хоровод / круг благовоздаяния)
Он пролился на нас дождём.
Он открыл нам тепло и свет.
Мы родились теперь и живём -
А он весь сошёл на-нет.
Так давайте ему воздадим -
Что он дал нам, ему возвратим:
По слезинке от всех очей,
По звезде от любой из ночей.
Он вознёс нас как мох на коре
В высоту сквозь лиственный плен.
Мы растём словно лес на горе -
А он превратился в тлен.
Так давайте ему воздадим -
Что он дал нам, ему возвратим:
По хвоинке от наших стволов
Ему каждый отдать готов.
Он построил для каждого дом.
Он был наш уют и покой.
Он свивался вокруг нас гнездом -
И рассыпался скорлупой.
Так давайте ему воздадим -
Что он дал нам, ему возвратим:
По кровинке от наших сердец
Пусть возьмёт, как сын и отец!
Он нас вызвал \ вызволил из немоты.
Он бывал для каждого всем.
Говорить научил "я" и "ты" -
А сам он сделался нем.
Так давайте ему воздадим -
Что он дал нам, ему возвратим:
Его именем в тысячу ртов
Мир окликнуть его готов.
Он добыл нам веселья огонь,
Телу - танец и песнь - голосам.
Нам в ладони вплетая ладонь,
Он стал нашей связью сам.
Так давайте его возродим -
В круг живущих его возвратим:
Ему каждый от наших столов
Песню дружбы воздать готов…
Справка от Шеола (январь 2012):
Макр припомнил по ходу обсуждения песенного наследия, его песен и песен в его честь, подражаний и продолжений, что он долго сочинял в разное время куплеты в честь благодаятелей рода человеческого (некогда существовала такая песенно-танцевальная традиция, и он хотел её продолжить хотя бы на уровне личной инициативы): в честь Семёрки, а также и других, кого он хотел бы поблагодарить. Он не раз пел её для знакомых, побуждая их петь с ним хором. Иногда даже делали круг, где по очереди один пел куплет, а прочие подхватывали припев, поднимая сплетённые руки.
Слова многократно переделывались, поскольку Макр "не успевал за историей отношений", менялось актуальное, менялись аспекты восприятия. Он сочинял куплеты для верменталов и для бастов, а потом приходилось переделывать строчки под образную систему и понятия белых людей. уже при жизни он встречал странные и курьёзные варианты и интерпретации.
Кое-что из того, что припомнил Старший, переделанное под реалии военного быта и приобретшее соответствующий прикольно-экстремальный оттенок, хранит изначальные черты:
Он пронёс нас сквозь бой на горе,
Отступление, раны и плен,
Мы пробились сквозь лес на заре,
А он превратился в тлен.
Так давайте ему воздадим -
Что он дал нам, ему возвратим:
По патрону от наших стволов
Ему каждый отдать готов.
Кто же на самом деле "он" каждого куплета, тоже плыло в сознании поющих: прежде всего, все лица явно слились в одно, сохранилось общее ощущение предельно близких отношений, но статус объекта благодарности сильно менялся: от откровенного указания на Спасителя:
Он нас вывел из темноты.
Он для каждого сделался всем.
Мы с Отцом говорили на "ты" -
А Сын оказался нем.
Так давайте ему воздадим -
Что он дал нам, ему возвратим:
По кровинке от наших сердец
Пусть возьмёт и Сын как Отец!
до подразумеваемого просто старшего товарища, командира и т.п., даже просто того, кто в трудную минуту подал руку помощи:
По волосу от неупавших голов // Ему каждый отдать готов.
Таким обр, в варианте венка, который привиделся Ошу, Макр поместился как раз посередине.
Дополнение от Германа (август 2024):
Следует помнить, что нынешние вариации текста - это то, что много раз транскрибировалось, смысл менялся в соответствии с тем как менялись представления в ойкумене. В данном случае обращу внимание на два момента:
(1) местоимение мужского рода, использующееся здесь, относится к эону жёсткой гендерной поляризации, при которой даже про Родителя /Божество говорится в однозначно мужском роде - в то время как раньше, изначально, было совсем не так;
(2) повторяющееся в рефрене "что" ("Что он дал нам, ему возвратим") правильнее было бы, на мой взгляд, воспринимать как "чем" - поскольку имеется в виду не отдать именно _то что получено_, но воздать именно _тем, чем_ было дано - т.е. любовью, вниманием, принятием, готовностью предоставить место для новой жизни;
о том, с чем связано это упрощение, означает ли оно (так же как и вышеуказанный дрейф в мужской род) нечто важное в философском смысле или же нет - быть может, интересно было бы подумать отдельно, на досуге.
* * *
Дальше я всё-таки приложу ряд фрагментов из невыставленных глав ТрП - хотя уже и тут сказано много такого, в чём нетрудно запутаться, вдобавок в цитатах будет много повторений. Ну, с другой стороны, запутываться так запутываться, а повторенье ваще, говорят, мать ученья! - пусть и фрагменты, причудливо вырезанные из основного текста ТрП, будут здесь.
* * *
Воздаятельный Венок и Цветущий Сад
В поэзии Арийского Запада есть традиция, именуемая "Воздаятельный Венок" - песни и стихи, в которых говорится о том, что некто (родитель, учитель, какой-либо иной значимый старший) по капле расточил себя, растаял, сошёл на нет, взращивая некоторое сообщество младших - и теперь эти младшие, составив собою круг, изъявляют желание отдать от себя по части, чтобы возродить его, дать ему новую жизнь среди себя, образуя то самое неистощимое лоно любви, о котором я говорю. Существенный момент: дефолтно не предполагается никакого героического самопожертвования, никакого "лишить жизни себя, чтоб жил он" - а именно то самое "по капле", какое этот значимый старший отдавал, каждодневно питая своих младших. "По хвоинке от наших стволов" - поют ёлки, "по шерстинке от наших хвостов" - поют волки, "по патрону от наших стволов" - поют вояки, "по запеву от наших столов" - поют гуляки... Лоно образуется из бесчисленного числа мельчайших соприкосновений, улыбок и слов, шагов навстречу - отображающих в воспринятом и переплавленном виде почти незаметные, но витально необходимые для растущего существа движения близости, которые дарил ему старший.
Тему "Воздаятельного Венка" я воспринимаю как парную-рифмующуюся к теме "Цветущего Сада": там оставшийся в одиночестве воссоздаёт из себя мироздание для утраченных любимых, рождает их заново - здесь получившие в своё время жизнь от подобного родителя создают общим действом новую жизнь для него самого. Неутомимое и щедрое взаимо-одаривание жизнью, попеременное превращение детей в родителей и наоборот: можно сказать, что "Воздаятельный Венок" и "Цветущий Сад" в совокупности дают ключ к восприятию христианства Арийского Севера, насквозь пронизанного светом Служения Великой Семёрки. Несмотря на то что формально христиане с шаманами так и не соединились, Атлантика цвела и плодоносила в обоих этих ветках: не-любимых не бывает, не-прекрасных не бывает, никому не нужных не бывает - приди в объятия, рыдай, дерись, дыши, расти - твоя вселенная вызреет в тебе, Родитель и Дитя сойдутся в миросозидательном танце равных.
Моё христианство, наше христианство, христианство ЗА.
"Воздаятельный Венок" тесно связан для меня с Макром и с моим ЗА-шным рождением...
"Тихое, укромное место в лесу; зачарованное безвременье; сосновые иглы и муравейники, багульник и голубика, умирающий и оживающий солнечный свет - осень и весна сливаются для меня воедино..."
Путь под звёздами
Экстрим с Макром очень любили друг друга в детстве, в подростках. Малышами играли над муравейником, размышляя, будить ли его обитателей к новой жизни, позже вместе размышляли о странствиях, о Тартаре. В подарок Экстриму Макр написал песню про путь под звёздами - как реплику в их беседе, как ободрение, как вису. Песня стала известна и полюбилась ойкумене, её забывали и вспоминали вновь, перелагали по-своему, исполняли по-разному в разные времена; общий смысл и сюжет песни таков.
Путник покидает ночной город - город, где в разгаре жизнь и общение, где сияет застолье… - и отправляется в одинокий путь под звёздами, в неведомое, во тьму, куда ему должно пойти. В песне трудно отличить, речь о первом лице или о втором, "я" или "ты" этот лирический герой - но он уходит всё дальше, и вот уже не видит города, лишь смотрит на звёзды, которые видят его родной город из какой угодно дали. Путь лежит через опасности и обретения, он не раз проходит овердрайвом - и вот однажды вечером, когда настоящая, ночная, жизнь города только начинается, возвращается домой. Узор созвездий переменился, но сами звёзды всё те же, они все здесь - а путника помнят в городе и ждут, за праздничными столами его встретят все те, с кем он расстался в разных узлах маршрута. Живые и мёртвые, из света и из тьмы - они сойдутся любовью принять его, чтобы далее жить всем вместе.
Эта песня, этот дар Макра был крайне дорог Экстриму. Когда их пути разошлись, Экстрим горевал, обижался уходу Макра, хоть и понимал, что выбор стратегий вынуждает их оказываться противниками, так что самое лучшее не встречаться, не делать друг другу зла. Они разлучились, но не забыли друг друга, любовь не угасла, поэтому не могли порой не соприкасаться во снах, в закоулках суперсистем, в воспоминаниях о счастье - особенно когда эта память виделась избавлением, выходом из безнадёжных теснин.
Экстрим с Макром родили меня в суперсистеме, но это было не страшно, а дивно - я вылуплялся в гнезде светлых воспоминаний, выползая из нежных шершавых пелён, я валялся на мшистой груди Алестры, играя с руками-носами-хвостами старших, блаженно не различая их, подобных мне: Макр, Экстрим, Мёбиус, Тартар, Авось, Ош, а затем уже Папа Юра, Мама Зоя, Дедушка, Баба Кира… - и неустанно держащая наш мир, в тёплом сиянии сливающаяся со всеобъемлющей Матерью Алестрой Бабушка.
Тартар, Вензель, Макр и я
...одно из озарений накрыло меня после доклада ... о значении Тартара в древности и Вензеля как наследника Тартара, носителя его силы. Я аж задохнулся, поняв наконец, что это моё, моё!.. - это я с рождения брожу по заокраинам, это я расшатываю устои, проверяя на прочность, это я вечно лазаю в дыры, куда не просят, веселюсь рыдая, спасаю без малого погубив... Я резко выдохнул - и принял родство с Вензелем за факт: не знаю уж, кто мы друг другу, но ветка у нас одна - мы потомки Тартара, и этого вполне достаточно!
Указанием на родство может служить и ещё одна штука - когда тебя принимают за другого, впрочем, это может указывать не на родство, а на иную связь с этим другим; в отношении меня бывало, что новооживлённые с подозрением косились, спрашивали доверенных лиц, не Вензель ли это, у него же тыща масок, мильон перчаток?! - да нет, мол, не бойся, это Герман, он свой!.. Я первое время стремался, потом привык, особенно когда понял насчёт родства по Тартару: "нет, я не он - но мы и впрямь родня:)"
...
С какого-то момента меня стали принимать не только за Вензеля, но и за Макра; я озадачился: насчёт Вензеля уже себе представлял, а кто этот Макр?.. - "ну как... такой вот, вроде тебя, с гитарой... ты бываешь с гитарой?" - "давно уже нет, а что?" - "ну, а вот он да... а так, похож..." Неброское, незаметное, сливающееся с фоном, щемяще-родное - замшелые камни, путевые костры, друг в плащ-палатке, склоняющийся у котелка... - как в "Песне про болото": "Вопрос не в том, чтобы выйти из круга, а в том, кто с тобой вмещается в круг - поэтому, Боже, пошли мне друга, а даже лучше - приди как друг..." Образ Макра постепенно высвечивал в моей глубине - отражение кого-то стоящего за мной, обнимающего и поддерживающего меня, едва отличимое от ряби на воде, черты лица, едва отличимые от моих черт, от черт моих старших, ЗА-шных и ЗЗ-шных - моего побратима-Старшего и наставника-Ужа, Бабушки и Папы Юры... Кто-то вроде меня, бывший тут до меня, кто-то выстеливший собою гнездо для верениц беспомощных малышей, входящих в мир - для волчат и змеят, ежат и ежевик, ёлочек и яблонь... - кто-то такой, кого помнят, забыв, кого любят и ждут.
Бессловесно, бессловесно!.. - я не знал и не думал о том, какова может быть связь между этими двумя, подобными мне, но мною не являющимися - однако с замиранием сердца ощущал в себе обе линии, дерзновенного игрока-трикстера и качающего лесную колыбель едва слышным гитарным перебором - обе линии, восходящие к Тартару. Братья мои по Тартару, родные, ненаглядные мои!.. - я ощущал себя драконом и драконоборцем, драконодержцем и нежным драконьим яичком в струнном гнезде. Знание о том, что меня и впрямь родила из яйца Мать Алестра, породив заодно целую Организацию Троек, легло сюда так естественно, так плавно, будто я знал это всегда! - а ведь на самом деле я и знал это всегда, только немного отвлёкся - и вот забыл.
Макр, арийцы, христианство, ОрТр
Меня крайне волновало, при чём тут Макр?.. Было ясно, что сила Макра почивала на кладке ОрТр, что вообще эти края под его покровительством, хоть он давно уже не возрождается во плоти - однако мне хотелось понять, почему и каким образом с Макром связан лично я. Значимую часть паззла подарил нам Ош, юный по своим меркам ОГ из родни Сростка, потомок Тартара и заодно предок моего побратима Старшего: Ош мечтал возродить Макра и прилагал своё чаяние к нашей кладке, надеясь, что из неё может выйти Макр - а получился Герман, то бишь я, и Оша он ужасно волновал. Ош пытался понять, всё же кто это, на что способен, можно ли ему доверять?.. - тем более что Ош не мог не чувствовать на нём, то бишь на мне, силы Вензеля.
Подчеркну ещё раз, что я не исключение, что другие чада ОрТр возникли тем же образом: ОГ Сростка и другие прилагали ко кладке свои чаяния, поминая разлетевшихся по иным мирам, чтобы их позвать - прибывали те самые, прибывали их дети, зарождались всевозможные общие дети и так далее; активировать потенции, произрастающие из недр нашей земли, но прошедшие возгонку иномирья - сия затея оказалась плодотворной.
Покойные родители Оша близко дружили с Макром - все они были потомками и поклонниками Тартара, все с разных ракурсов осмысляли тему "спасти родителя", все в той или иной степени были связаны с движением Сходящих-во-Тьму, ставившим своей задачей исследования пограничных состояний, овердрайва, путей вблизи Гиблых Мест... - а также, в частности, разыскание Тартара и спасение его из ловушки. Судя по всему, Макр относился к этим вопросам ровнее и трезвее, чем родители Оша, и вовсе не считал, что если Тартар выйдет из плена, все беды на Земле закончатся - а его друзья возлагали сии надежды сперва на Тартара, а затем и на самого Макра, особенно когда Макр перестал возрождаться, так что наш Ош родительские убеждения вполне перенял.
Макр много сделал для Арийского Севера, особенно на этапе ухода христиан из Приморья и освоения ими новых земель, много усилий приложил ради установления взаимопонимания между местными и пришлыми - и поэтому теперь, перед ЧМ, Ош был уверен, что если Макр возродится, то конечно же сумеет найти выход из тотальной войны. Как и глобы Сростка, Ош с волнением наблюдал за событиями в Северном, как и глобы Сростка, пришёл к нашей кладке, когда Старшие благословили её распечатать; Ош явился туда, воплощая собой один из вариантов "Воздаятельного Венка", разыгрывая мистерию "зримой песни" - при этом у него было столь же синкретное "спасти родителя", как у Вензелей во дни их нежной юности: то ли выручить значимого старшего из беды, то ли дозваться-докричаться, чтобы значимый старший выручил из беды всех своих потомков. Важный момент: Ош не знал, умер Макр или ушёл в иные миры, вдобавок не был уверен, не попал ли Макр в ловушку, не погиб ли от предательства - то есть явно путал Макра с Тартаром, тем более что Макр много про Тартара и говорил, и думал.
Суммируя известное ныне, скажу так: Макр понимал, что Тартар странствует в поисках важного для себя, так что в этом смысле выручать его из ловушки сподручнее путём решения задач, вставших перед ойкуменой в связи с его уходом; тема схождения-во-тьму виделась Макру важной во многих аспектах, ключевым из коих было принятие себя и друг друга вместе со всем страданием, безысходностью, геенной, и выход путём овердрайва - рождение себя и друг друга заново. Не удивительно, что Макра до глубины потрясла евангельская проповедь, явившаяся призывом вспомнить правду Атлантики - вспомнить её в том социуме, который начал свой путь с воздвижения атлантических знамён, но затем увяз в законах и страхах, в неприятии себя и друг друга; Макр прилагал силы и сердце к тому, чтобы две ветки Атлантики, встретившись, узнали друг друга - чтобы христиане и верные Великой Семёрки подали друг другу руки. Увы, всё пошло не так, как он мечтал, однако, повторю, правда Атлантики таки нашла на Арийском Севере свой дом: "Воздаятельный Венок" и "Псалом о Цветущем Саде" вечно рифмуются, неустанное одаривание друг друга жизнью включает в себя нисхождение во ад друг друга, смерть и воскресение друг с другом вместе.
Для меня всё это было важно, чертовски важно! - этот парень с гитарой, как я в юности, нашедший в христианстве опору, как я... - а по большому счёту даже и наоборот: я нашёл опору потому, что её нашёл он. Напомню, что мы с Татой встретились с живым христианством именно на ЗА, а не на ЗЗ, и это было христианство Арийского Севера, то есть Макровское, а не волхвитское христианство Востока...
Макр, Экстрим, Ош, моё рождение
Про отношения Макра с Экстримом Ош не знал, память юности Макра была от него закрыта - уж скорее, представляя общий расклад, предполагал враждебность. Ош не мог не обращать внимания на активность Вензеля вокруг Северного, в частности вокруг кладки ОрТр, в частности вокруг Тринадцатой Тройки, то бишь Германа, то бишь меня - и был уверен, что Вензель действует как самозванец-узурпатор, когда пытается наложить лапу на Германа, правдами и неправдами пытаясь сделать из него, то бишь из меня, своего ставленника. Так Ош думал тогда, вокруг ЧМ, того же держался и теперь, в преддверии Вензель-акции, и мы склонны были соглашаться с ним, держа тему общего родства по Тартару в скобках: конечно же, мы все братья, мы все равны - хотя некоторые упорно претендуют на то, чтобы быть равнее других:)
....
...Мы с Экстримом не сразу признались друг другу, что видим ситуацию одинаково, не сразу посмели произнести вслух эти слова - родитель и дитя, отец и сын; поначалу было лишь дерзновенное и вместе с тем размытое "ты мой!" (мой кто?..) Век не забуду, как утром после акции я объяснял, балдея, проснувшемуся Мёбиусу, что он, Мёбиус, будет теперь Нормановский, а его брат будет мой, потому что он мой! - и Мёбиус похмыкивал, не слишком ли опасные подарки я делаю свому сыну, а я возражал, что вовсе его не дарил, но даже и не подумаю вырывать у Нормана из зубов, не хочу становиться на его пути!.. В ближайшие за акцией дни Норман и в самом деле постоянно был рядом с Мёбиусом, а я с Экстримом - мы то сходились вчетвером или в общей компании, то расставались - и у нас с Экстримом успело произойти дофига волнующих разговоров, прежде чем он, замерев на миг, слегка коснулся моей руки и спросил: "так ты не отрицаешься от меня - от того, что я тебя родил?" - "конечно же, не отрицаюсь, конечно же, родил!!!" - он просиял: "а как же та родня, м? ну, родня Старшего, Ош и прочие?.." - и я с энтузиазмом подтвердил, что они тоже, конечно, все вместе старались, чтобы меня родить!.. Я понимал, что первыми стоят Экстрим и Макр, хотя Экстрим не в силах был тогда говорить о Макре, это было чересчур трепетно, чересчур важно; сказать "родня Старшего, Ош и пр" можно не скрывая ревности к этим благочестивым-порядочным Макровским потомкам, а Макр... Макр был далеко, Макр был едва ли не более недоступен, чем Тартар!.. - мы с Экстримом оба понимали, что надеемся воочию увидеть Макра, но вряд ли скоро.
Поэтому разговор о том, как именно Экстрим с Макром родили меня изначально, каким было свитое ими струнное гнездо, как я вылуплялся на грудь Матери Алестры, зевая и потягиваясь, прежде чем воды унесли меня в землездешнее лоно рождения, в Дом Трёх Парок - этот разговор состоялся сильно спустя, уже на этапе подготовки ко встрече Макра. А вслед за Вензель-акцией мы с Экстримом горячо обсуждали моё нынешнее рождение - околочертамирское, через кладку ОрТр, когда меня изо всех сил стали звать домой одновременно Экстрим и Ош. Я уже говорил, что Ош пытался тогда возродить Макра, Мать Алестра скликала своих чад, прошедших иномирье, Экстрим изнемогал, пытаясь вывести из недр того, кто сумеет спасти родителя, сойдя в гееннскую тьму вместе с ним - и образ этого "того" отчаянно плыл, распадаясь на вереницы конкретных лиц, в разной степени успешно соединяющих в себе Родителя и Ребёнка, а также на вереницы архетипов-мифологем, насквозь пронизанных евангельским светом Атлантики. Они звали меня, а я искал путь домой; я не собирался быть Антихристом и ещё даже не знал Христа, я не считал себя сатаной, хоть этот образ и был мне мил, я только знал, что хочу домой, что мне нужно домой! - что мой дом там, где никто не отвергнут, где нелюбимых нет.
Там, где схватка. Там, где смех. Там, где очаг. Там, где лес.
Там, где танец живых, где никто не будет забыт.
Экстрим рассказывал, как вложил последние силы в кладку ОрТр, как бредил, взыскуя заступника - путая себя с Мёбиусом, меня с Макром, себя с Тартаром, меня с собой... - как пытался действовать через меня, когда я уже пришёл домой, как неистово жаждал побудить меня вывести во плоти теперь уже его самого....
* * *
Добавлю сюда ещё пару слов про путь и про путника.
Не буду уже цитировать из ТрП, скажу лишь что в землездешнем детстве у нас с Бабушкой была любимая песня про "путника запоздалого", которого мы ждём, неся дозор в ночи. Эта песня ассоциируется у меня теперь с песней про путь под звёздами, а сам Путь-под-звёздами видится двояко - не только как путь Тартара сквозь тьму домой после Гиблого Места, куда они с Агатом угодили, но и как предшествующая часть - когда Тартар обходил заокраины и впервые нашёл в Гиблом Месте Агата.
Мне видится образ этих двух путей как нечто единое - можно сказать, как единство поиска самого себя в хтонических глубинах: в отвержении себя и мира, в затапливающем самообвинении (то, что переживал исходно в Гиблом Месте Агат - хотя и смог, что замечательно, позвать на помощь), и вместе с тем в инфернальном "безнадёжно не вместе, безнадёжно не врозь", в которое Тартар с Агатом влипли, попав в Гиблое Место вторично. Этот поиск себя, представляется, естественным образом завершается освобождением себя и друг друга из ловушки токсичного слияния - вызреванием в питающее "нераздельно и неслиянно" (это богословский образ, говорящий о соединении человеческого с божественным естества во Христе), которое даёт неисчерпаемые возможности и для дальних странствий, и для возвращения к любящим близким - всегда, в любой момент, когда попросит душа.
* * *
Ну и традиционно - где речь о моём рождении, там всегда лес:)
Ниже - десяток лесных фоток.
Речь о том, что с моим ЗА-шным рождением - да и не только рождением, по сути с ключами всей моей жизни - связан ряд песен, идущих из глубокой древности ЗА, но известных и любимых на современном Арийском Западе. Про часть из них здесь уже говорилось, про часть - нет.
Писать внятно сил нет, набросаю сикось-накось и приложу ряд фрагментов из неопубликованных глав ТрП.
Эти песни:
"Псалом о Цветущем Саде" - первичная инфа о нём вот здесь
(там же и "Песня про болото", тоже важная, хотя не так прямо в мой узел вплетённая)
"Путь под звёздами"
и
"Воздаятельный Венок" -
и та и другая песни упоминались между делом, но вроде ни разу основательно.
О моём ЗА-шном рождении
Моя личная история коренится в трагедии Тартара и Агата Бражника. Когда они попали в ловушку, Тартар обратился к Матери Алестре, чтоб она восполнила пустоту, которая образуется в мире после их с Агатом исчезновения. Алестра ответила на зов, породив плеяду детей-Артигемонов, чьими отцами были одновременно Тартар и Агат. Самые заметные из них - близнецы-Вензеля (Мёбиус и Экстрим) с Бенитой, но был также и Макр, имеющий большое значение и для Вензелей, и для Арийского Запада.
Макр и Экстрим были близки в ранние годы, потом их пути разошлись. Будучи бардом, Макр в дар Экстриму сочинил песню "Путь под звёздами" - отчасти про Тартара, отчасти про них самих (об этом ниже, в цитатах из ТрП). Песню "Воздаятельный Венок" изначально сочинил не Макр, но Макр любил эту песню и не раз сочинял вариации (об этом ниже, в пакете от Шеола).
Про детские игры Макра с Экстримом говорилось вот здесь. Воспоминания об этих переживаниях связаны с ситуацией моего возникновения. Для Вензелей и Макра была важна память о Тартаре, надежда что Тартар как любящий родитель вернётся помочь потомкам - терпящим бедствия или спящим как те существа, над обиталищем которых они-маленькие играли. Тема впавшего в забвение сиротливого мира, ожидающего прихода кого-то близкого, древнего-и-юного одновременно, кто разбудит к новой жизни - возникала потом не раз в мечтах, мифах, суперсистемах, связанных и с Вензелями, и с Макром. В ответ на эти чаяния в разные века рождались существа с очень разными представлениями о предыстории, о задачах, о том чего они сами от всего этого хотят.
Можно сказать, что подобным существом родился и я - хотя изначальное моё рождение, не плотское, а в суперсистеме, не было обременено великой миссией, просто несло полноту счастья детства Макра с Экстримом - осень и весну, утро и вечер, ликование и печаль. В тот раз я не был рождён на ЗА телесно, волны судьбы унесли меня на ЗЗ, в Дом Трёх Парок, где я познал это щемящее счастье в объятиях землездешних родителей, чтобы позже вернуться на ЗА не младенцем, а в силах - в сотрясающих основы мироздания силах подростка.
Получилось это так.
Одним из чаемых "пробудителей" был ОГ Одинокий Шиповник (Ош), чьи родители дружили с Макром - мать из глобов бомонда, ОГ Одинокая Роза (Оза), отец из глобов Сростка (о глобах бомонда и глобах Сростка см. тут) по имени Сорок Пятый (он тоже потомок Тартара). Сорок Пятый и Оза родили Оша в попытках вернуть к жизни если не Тартара, то как минимум Макра, который бывало что умирал надолго, а как раз в это время оказывался очень нужен. В свою очередь Ош - уже выросши - пытался воззвать к жизни и Тартара и Макра, не всегда отличая их друг от друга, а самого себя - от них.
Ош с волнением наблюдал за событиями на АрТер, особенно в Северном Городе, страстно мечтал чтобы Тартар или Макр возродились и помогли наконец установить на столь дорогой для Макра земле мир - поэтому принял активное участие в процессе "распечатывания" гостевой кладки под Северным (о том как Мать Алестра позвала на помощь, и Старшие благословили глобов Сростка распечатать гостевую кладку, чтобы призвать на помощь Матери её разлетевшихся по мирам чад, в результате чего возникла Организация Троек - вот здесь и вот здесь).
Чтобы родить через кладку будущей ОрТр чаемого избавителя - самого Макра или носителя сил Тартара и Макра - Ош совершил мистерию на основе "Воздаятельного Венка", сделавшись и героем песни, и её исполнителем одновременно - точнее даже не одним-единственным исполнителем, а хором существ, которые всем миром призывают Родителя родиться заново, родиться как дитя.
Не удивительно, что в этой мистерии оказались сплетены значимые темы, значимые фигуры - обходчик-Тартар вместе со своим сыном, дорожным посохом по имени Авось, находит в Гиблом Месте Агата, но потом они снова теряются, и песня про Путь-под-звёздами - о том как рано или поздно они найдутся, вернутся; Экстрим, заплутавший в сетях, утративший Мёбиуса, ищет Макра, ищет того кто воззовет из тьмы Макра, Мёбиуса, Тартара, самого Экстрима... - чтобы найтись, вернуться друг к другу, вернуться в жизнь; Ош, потерявший родителей, живущий в объятиях бабушки и вместе с тем в мире-земных-как-в-альтерре, Северный Город, на грани жизни и смерти живущий по законам Псалма о Цветущем Саде, где любящие рождают утраченных любимых... -
в результате узла этих чаяний, сплетения этих песен - во плоти на ЗА наконец родился и я.
* * *
Далее прилагаю инфопакет от Шеола по поводу "Воздаятельного Венка":
(Шеол передал нам его в сер. янв. 2012 - что соотв. периоду вокруг 1 окт. 08 по ЧМ,
когда Старший с Макром вместе вспоминали и вспомнили эту песню боль-мень целиком.
Ниже - текст, как его вспомнили Старший с Макром)
Воздаятельный Венок (Венок / хоровод / круг благовоздаяния)
Он пролился на нас дождём.
Он открыл нам тепло и свет.
Мы родились теперь и живём -
А он весь сошёл на-нет.
Так давайте ему воздадим -
Что он дал нам, ему возвратим:
По слезинке от всех очей,
По звезде от любой из ночей.
Он вознёс нас как мох на коре
В высоту сквозь лиственный плен.
Мы растём словно лес на горе -
А он превратился в тлен.
Так давайте ему воздадим -
Что он дал нам, ему возвратим:
По хвоинке от наших стволов
Ему каждый отдать готов.
Он построил для каждого дом.
Он был наш уют и покой.
Он свивался вокруг нас гнездом -
И рассыпался скорлупой.
Так давайте ему воздадим -
Что он дал нам, ему возвратим:
По кровинке от наших сердец
Пусть возьмёт, как сын и отец!
Он нас вызвал \ вызволил из немоты.
Он бывал для каждого всем.
Говорить научил "я" и "ты" -
А сам он сделался нем.
Так давайте ему воздадим -
Что он дал нам, ему возвратим:
Его именем в тысячу ртов
Мир окликнуть его готов.
Он добыл нам веселья огонь,
Телу - танец и песнь - голосам.
Нам в ладони вплетая ладонь,
Он стал нашей связью сам.
Так давайте его возродим -
В круг живущих его возвратим:
Ему каждый от наших столов
Песню дружбы воздать готов…
Справка от Шеола (январь 2012):
Макр припомнил по ходу обсуждения песенного наследия, его песен и песен в его честь, подражаний и продолжений, что он долго сочинял в разное время куплеты в честь благодаятелей рода человеческого (некогда существовала такая песенно-танцевальная традиция, и он хотел её продолжить хотя бы на уровне личной инициативы): в честь Семёрки, а также и других, кого он хотел бы поблагодарить. Он не раз пел её для знакомых, побуждая их петь с ним хором. Иногда даже делали круг, где по очереди один пел куплет, а прочие подхватывали припев, поднимая сплетённые руки.
Слова многократно переделывались, поскольку Макр "не успевал за историей отношений", менялось актуальное, менялись аспекты восприятия. Он сочинял куплеты для верменталов и для бастов, а потом приходилось переделывать строчки под образную систему и понятия белых людей. уже при жизни он встречал странные и курьёзные варианты и интерпретации.
Кое-что из того, что припомнил Старший, переделанное под реалии военного быта и приобретшее соответствующий прикольно-экстремальный оттенок, хранит изначальные черты:
Он пронёс нас сквозь бой на горе,
Отступление, раны и плен,
Мы пробились сквозь лес на заре,
А он превратился в тлен.
Так давайте ему воздадим -
Что он дал нам, ему возвратим:
По патрону от наших стволов
Ему каждый отдать готов.
Кто же на самом деле "он" каждого куплета, тоже плыло в сознании поющих: прежде всего, все лица явно слились в одно, сохранилось общее ощущение предельно близких отношений, но статус объекта благодарности сильно менялся: от откровенного указания на Спасителя:
Он нас вывел из темноты.
Он для каждого сделался всем.
Мы с Отцом говорили на "ты" -
А Сын оказался нем.
Так давайте ему воздадим -
Что он дал нам, ему возвратим:
По кровинке от наших сердец
Пусть возьмёт и Сын как Отец!
до подразумеваемого просто старшего товарища, командира и т.п., даже просто того, кто в трудную минуту подал руку помощи:
По волосу от неупавших голов // Ему каждый отдать готов.
Таким обр, в варианте венка, который привиделся Ошу, Макр поместился как раз посередине.
Дополнение от Германа (август 2024):
Следует помнить, что нынешние вариации текста - это то, что много раз транскрибировалось, смысл менялся в соответствии с тем как менялись представления в ойкумене. В данном случае обращу внимание на два момента:
(1) местоимение мужского рода, использующееся здесь, относится к эону жёсткой гендерной поляризации, при которой даже про Родителя /Божество говорится в однозначно мужском роде - в то время как раньше, изначально, было совсем не так;
(2) повторяющееся в рефрене "что" ("Что он дал нам, ему возвратим") правильнее было бы, на мой взгляд, воспринимать как "чем" - поскольку имеется в виду не отдать именно _то что получено_, но воздать именно _тем, чем_ было дано - т.е. любовью, вниманием, принятием, готовностью предоставить место для новой жизни;
о том, с чем связано это упрощение, означает ли оно (так же как и вышеуказанный дрейф в мужской род) нечто важное в философском смысле или же нет - быть может, интересно было бы подумать отдельно, на досуге.
* * *
Дальше я всё-таки приложу ряд фрагментов из невыставленных глав ТрП - хотя уже и тут сказано много такого, в чём нетрудно запутаться, вдобавок в цитатах будет много повторений. Ну, с другой стороны, запутываться так запутываться, а повторенье ваще, говорят, мать ученья! - пусть и фрагменты, причудливо вырезанные из основного текста ТрП, будут здесь.
* * *
Воздаятельный Венок и Цветущий Сад
В поэзии Арийского Запада есть традиция, именуемая "Воздаятельный Венок" - песни и стихи, в которых говорится о том, что некто (родитель, учитель, какой-либо иной значимый старший) по капле расточил себя, растаял, сошёл на нет, взращивая некоторое сообщество младших - и теперь эти младшие, составив собою круг, изъявляют желание отдать от себя по части, чтобы возродить его, дать ему новую жизнь среди себя, образуя то самое неистощимое лоно любви, о котором я говорю. Существенный момент: дефолтно не предполагается никакого героического самопожертвования, никакого "лишить жизни себя, чтоб жил он" - а именно то самое "по капле", какое этот значимый старший отдавал, каждодневно питая своих младших. "По хвоинке от наших стволов" - поют ёлки, "по шерстинке от наших хвостов" - поют волки, "по патрону от наших стволов" - поют вояки, "по запеву от наших столов" - поют гуляки... Лоно образуется из бесчисленного числа мельчайших соприкосновений, улыбок и слов, шагов навстречу - отображающих в воспринятом и переплавленном виде почти незаметные, но витально необходимые для растущего существа движения близости, которые дарил ему старший.
Тему "Воздаятельного Венка" я воспринимаю как парную-рифмующуюся к теме "Цветущего Сада": там оставшийся в одиночестве воссоздаёт из себя мироздание для утраченных любимых, рождает их заново - здесь получившие в своё время жизнь от подобного родителя создают общим действом новую жизнь для него самого. Неутомимое и щедрое взаимо-одаривание жизнью, попеременное превращение детей в родителей и наоборот: можно сказать, что "Воздаятельный Венок" и "Цветущий Сад" в совокупности дают ключ к восприятию христианства Арийского Севера, насквозь пронизанного светом Служения Великой Семёрки. Несмотря на то что формально христиане с шаманами так и не соединились, Атлантика цвела и плодоносила в обоих этих ветках: не-любимых не бывает, не-прекрасных не бывает, никому не нужных не бывает - приди в объятия, рыдай, дерись, дыши, расти - твоя вселенная вызреет в тебе, Родитель и Дитя сойдутся в миросозидательном танце равных.
Моё христианство, наше христианство, христианство ЗА.
"Воздаятельный Венок" тесно связан для меня с Макром и с моим ЗА-шным рождением...
"Тихое, укромное место в лесу; зачарованное безвременье; сосновые иглы и муравейники, багульник и голубика, умирающий и оживающий солнечный свет - осень и весна сливаются для меня воедино..."
Путь под звёздами
Экстрим с Макром очень любили друг друга в детстве, в подростках. Малышами играли над муравейником, размышляя, будить ли его обитателей к новой жизни, позже вместе размышляли о странствиях, о Тартаре. В подарок Экстриму Макр написал песню про путь под звёздами - как реплику в их беседе, как ободрение, как вису. Песня стала известна и полюбилась ойкумене, её забывали и вспоминали вновь, перелагали по-своему, исполняли по-разному в разные времена; общий смысл и сюжет песни таков.
Путник покидает ночной город - город, где в разгаре жизнь и общение, где сияет застолье… - и отправляется в одинокий путь под звёздами, в неведомое, во тьму, куда ему должно пойти. В песне трудно отличить, речь о первом лице или о втором, "я" или "ты" этот лирический герой - но он уходит всё дальше, и вот уже не видит города, лишь смотрит на звёзды, которые видят его родной город из какой угодно дали. Путь лежит через опасности и обретения, он не раз проходит овердрайвом - и вот однажды вечером, когда настоящая, ночная, жизнь города только начинается, возвращается домой. Узор созвездий переменился, но сами звёзды всё те же, они все здесь - а путника помнят в городе и ждут, за праздничными столами его встретят все те, с кем он расстался в разных узлах маршрута. Живые и мёртвые, из света и из тьмы - они сойдутся любовью принять его, чтобы далее жить всем вместе.
Эта песня, этот дар Макра был крайне дорог Экстриму. Когда их пути разошлись, Экстрим горевал, обижался уходу Макра, хоть и понимал, что выбор стратегий вынуждает их оказываться противниками, так что самое лучшее не встречаться, не делать друг другу зла. Они разлучились, но не забыли друг друга, любовь не угасла, поэтому не могли порой не соприкасаться во снах, в закоулках суперсистем, в воспоминаниях о счастье - особенно когда эта память виделась избавлением, выходом из безнадёжных теснин.
Экстрим с Макром родили меня в суперсистеме, но это было не страшно, а дивно - я вылуплялся в гнезде светлых воспоминаний, выползая из нежных шершавых пелён, я валялся на мшистой груди Алестры, играя с руками-носами-хвостами старших, блаженно не различая их, подобных мне: Макр, Экстрим, Мёбиус, Тартар, Авось, Ош, а затем уже Папа Юра, Мама Зоя, Дедушка, Баба Кира… - и неустанно держащая наш мир, в тёплом сиянии сливающаяся со всеобъемлющей Матерью Алестрой Бабушка.
Тартар, Вензель, Макр и я
...одно из озарений накрыло меня после доклада ... о значении Тартара в древности и Вензеля как наследника Тартара, носителя его силы. Я аж задохнулся, поняв наконец, что это моё, моё!.. - это я с рождения брожу по заокраинам, это я расшатываю устои, проверяя на прочность, это я вечно лазаю в дыры, куда не просят, веселюсь рыдая, спасаю без малого погубив... Я резко выдохнул - и принял родство с Вензелем за факт: не знаю уж, кто мы друг другу, но ветка у нас одна - мы потомки Тартара, и этого вполне достаточно!
Указанием на родство может служить и ещё одна штука - когда тебя принимают за другого, впрочем, это может указывать не на родство, а на иную связь с этим другим; в отношении меня бывало, что новооживлённые с подозрением косились, спрашивали доверенных лиц, не Вензель ли это, у него же тыща масок, мильон перчаток?! - да нет, мол, не бойся, это Герман, он свой!.. Я первое время стремался, потом привык, особенно когда понял насчёт родства по Тартару: "нет, я не он - но мы и впрямь родня:)"
...
С какого-то момента меня стали принимать не только за Вензеля, но и за Макра; я озадачился: насчёт Вензеля уже себе представлял, а кто этот Макр?.. - "ну как... такой вот, вроде тебя, с гитарой... ты бываешь с гитарой?" - "давно уже нет, а что?" - "ну, а вот он да... а так, похож..." Неброское, незаметное, сливающееся с фоном, щемяще-родное - замшелые камни, путевые костры, друг в плащ-палатке, склоняющийся у котелка... - как в "Песне про болото": "Вопрос не в том, чтобы выйти из круга, а в том, кто с тобой вмещается в круг - поэтому, Боже, пошли мне друга, а даже лучше - приди как друг..." Образ Макра постепенно высвечивал в моей глубине - отражение кого-то стоящего за мной, обнимающего и поддерживающего меня, едва отличимое от ряби на воде, черты лица, едва отличимые от моих черт, от черт моих старших, ЗА-шных и ЗЗ-шных - моего побратима-Старшего и наставника-Ужа, Бабушки и Папы Юры... Кто-то вроде меня, бывший тут до меня, кто-то выстеливший собою гнездо для верениц беспомощных малышей, входящих в мир - для волчат и змеят, ежат и ежевик, ёлочек и яблонь... - кто-то такой, кого помнят, забыв, кого любят и ждут.
Бессловесно, бессловесно!.. - я не знал и не думал о том, какова может быть связь между этими двумя, подобными мне, но мною не являющимися - однако с замиранием сердца ощущал в себе обе линии, дерзновенного игрока-трикстера и качающего лесную колыбель едва слышным гитарным перебором - обе линии, восходящие к Тартару. Братья мои по Тартару, родные, ненаглядные мои!.. - я ощущал себя драконом и драконоборцем, драконодержцем и нежным драконьим яичком в струнном гнезде. Знание о том, что меня и впрямь родила из яйца Мать Алестра, породив заодно целую Организацию Троек, легло сюда так естественно, так плавно, будто я знал это всегда! - а ведь на самом деле я и знал это всегда, только немного отвлёкся - и вот забыл.
Макр, арийцы, христианство, ОрТр
Меня крайне волновало, при чём тут Макр?.. Было ясно, что сила Макра почивала на кладке ОрТр, что вообще эти края под его покровительством, хоть он давно уже не возрождается во плоти - однако мне хотелось понять, почему и каким образом с Макром связан лично я. Значимую часть паззла подарил нам Ош, юный по своим меркам ОГ из родни Сростка, потомок Тартара и заодно предок моего побратима Старшего: Ош мечтал возродить Макра и прилагал своё чаяние к нашей кладке, надеясь, что из неё может выйти Макр - а получился Герман, то бишь я, и Оша он ужасно волновал. Ош пытался понять, всё же кто это, на что способен, можно ли ему доверять?.. - тем более что Ош не мог не чувствовать на нём, то бишь на мне, силы Вензеля.
Подчеркну ещё раз, что я не исключение, что другие чада ОрТр возникли тем же образом: ОГ Сростка и другие прилагали ко кладке свои чаяния, поминая разлетевшихся по иным мирам, чтобы их позвать - прибывали те самые, прибывали их дети, зарождались всевозможные общие дети и так далее; активировать потенции, произрастающие из недр нашей земли, но прошедшие возгонку иномирья - сия затея оказалась плодотворной.
Покойные родители Оша близко дружили с Макром - все они были потомками и поклонниками Тартара, все с разных ракурсов осмысляли тему "спасти родителя", все в той или иной степени были связаны с движением Сходящих-во-Тьму, ставившим своей задачей исследования пограничных состояний, овердрайва, путей вблизи Гиблых Мест... - а также, в частности, разыскание Тартара и спасение его из ловушки. Судя по всему, Макр относился к этим вопросам ровнее и трезвее, чем родители Оша, и вовсе не считал, что если Тартар выйдет из плена, все беды на Земле закончатся - а его друзья возлагали сии надежды сперва на Тартара, а затем и на самого Макра, особенно когда Макр перестал возрождаться, так что наш Ош родительские убеждения вполне перенял.
Макр много сделал для Арийского Севера, особенно на этапе ухода христиан из Приморья и освоения ими новых земель, много усилий приложил ради установления взаимопонимания между местными и пришлыми - и поэтому теперь, перед ЧМ, Ош был уверен, что если Макр возродится, то конечно же сумеет найти выход из тотальной войны. Как и глобы Сростка, Ош с волнением наблюдал за событиями в Северном, как и глобы Сростка, пришёл к нашей кладке, когда Старшие благословили её распечатать; Ош явился туда, воплощая собой один из вариантов "Воздаятельного Венка", разыгрывая мистерию "зримой песни" - при этом у него было столь же синкретное "спасти родителя", как у Вензелей во дни их нежной юности: то ли выручить значимого старшего из беды, то ли дозваться-докричаться, чтобы значимый старший выручил из беды всех своих потомков. Важный момент: Ош не знал, умер Макр или ушёл в иные миры, вдобавок не был уверен, не попал ли Макр в ловушку, не погиб ли от предательства - то есть явно путал Макра с Тартаром, тем более что Макр много про Тартара и говорил, и думал.
Суммируя известное ныне, скажу так: Макр понимал, что Тартар странствует в поисках важного для себя, так что в этом смысле выручать его из ловушки сподручнее путём решения задач, вставших перед ойкуменой в связи с его уходом; тема схождения-во-тьму виделась Макру важной во многих аспектах, ключевым из коих было принятие себя и друг друга вместе со всем страданием, безысходностью, геенной, и выход путём овердрайва - рождение себя и друг друга заново. Не удивительно, что Макра до глубины потрясла евангельская проповедь, явившаяся призывом вспомнить правду Атлантики - вспомнить её в том социуме, который начал свой путь с воздвижения атлантических знамён, но затем увяз в законах и страхах, в неприятии себя и друг друга; Макр прилагал силы и сердце к тому, чтобы две ветки Атлантики, встретившись, узнали друг друга - чтобы христиане и верные Великой Семёрки подали друг другу руки. Увы, всё пошло не так, как он мечтал, однако, повторю, правда Атлантики таки нашла на Арийском Севере свой дом: "Воздаятельный Венок" и "Псалом о Цветущем Саде" вечно рифмуются, неустанное одаривание друг друга жизнью включает в себя нисхождение во ад друг друга, смерть и воскресение друг с другом вместе.
Для меня всё это было важно, чертовски важно! - этот парень с гитарой, как я в юности, нашедший в христианстве опору, как я... - а по большому счёту даже и наоборот: я нашёл опору потому, что её нашёл он. Напомню, что мы с Татой встретились с живым христианством именно на ЗА, а не на ЗЗ, и это было христианство Арийского Севера, то есть Макровское, а не волхвитское христианство Востока...
Макр, Экстрим, Ош, моё рождение
Про отношения Макра с Экстримом Ош не знал, память юности Макра была от него закрыта - уж скорее, представляя общий расклад, предполагал враждебность. Ош не мог не обращать внимания на активность Вензеля вокруг Северного, в частности вокруг кладки ОрТр, в частности вокруг Тринадцатой Тройки, то бишь Германа, то бишь меня - и был уверен, что Вензель действует как самозванец-узурпатор, когда пытается наложить лапу на Германа, правдами и неправдами пытаясь сделать из него, то бишь из меня, своего ставленника. Так Ош думал тогда, вокруг ЧМ, того же держался и теперь, в преддверии Вензель-акции, и мы склонны были соглашаться с ним, держа тему общего родства по Тартару в скобках: конечно же, мы все братья, мы все равны - хотя некоторые упорно претендуют на то, чтобы быть равнее других:)
....
...Мы с Экстримом не сразу признались друг другу, что видим ситуацию одинаково, не сразу посмели произнести вслух эти слова - родитель и дитя, отец и сын; поначалу было лишь дерзновенное и вместе с тем размытое "ты мой!" (мой кто?..) Век не забуду, как утром после акции я объяснял, балдея, проснувшемуся Мёбиусу, что он, Мёбиус, будет теперь Нормановский, а его брат будет мой, потому что он мой! - и Мёбиус похмыкивал, не слишком ли опасные подарки я делаю свому сыну, а я возражал, что вовсе его не дарил, но даже и не подумаю вырывать у Нормана из зубов, не хочу становиться на его пути!.. В ближайшие за акцией дни Норман и в самом деле постоянно был рядом с Мёбиусом, а я с Экстримом - мы то сходились вчетвером или в общей компании, то расставались - и у нас с Экстримом успело произойти дофига волнующих разговоров, прежде чем он, замерев на миг, слегка коснулся моей руки и спросил: "так ты не отрицаешься от меня - от того, что я тебя родил?" - "конечно же, не отрицаюсь, конечно же, родил!!!" - он просиял: "а как же та родня, м? ну, родня Старшего, Ош и прочие?.." - и я с энтузиазмом подтвердил, что они тоже, конечно, все вместе старались, чтобы меня родить!.. Я понимал, что первыми стоят Экстрим и Макр, хотя Экстрим не в силах был тогда говорить о Макре, это было чересчур трепетно, чересчур важно; сказать "родня Старшего, Ош и пр" можно не скрывая ревности к этим благочестивым-порядочным Макровским потомкам, а Макр... Макр был далеко, Макр был едва ли не более недоступен, чем Тартар!.. - мы с Экстримом оба понимали, что надеемся воочию увидеть Макра, но вряд ли скоро.
Поэтому разговор о том, как именно Экстрим с Макром родили меня изначально, каким было свитое ими струнное гнездо, как я вылуплялся на грудь Матери Алестры, зевая и потягиваясь, прежде чем воды унесли меня в землездешнее лоно рождения, в Дом Трёх Парок - этот разговор состоялся сильно спустя, уже на этапе подготовки ко встрече Макра. А вслед за Вензель-акцией мы с Экстримом горячо обсуждали моё нынешнее рождение - околочертамирское, через кладку ОрТр, когда меня изо всех сил стали звать домой одновременно Экстрим и Ош. Я уже говорил, что Ош пытался тогда возродить Макра, Мать Алестра скликала своих чад, прошедших иномирье, Экстрим изнемогал, пытаясь вывести из недр того, кто сумеет спасти родителя, сойдя в гееннскую тьму вместе с ним - и образ этого "того" отчаянно плыл, распадаясь на вереницы конкретных лиц, в разной степени успешно соединяющих в себе Родителя и Ребёнка, а также на вереницы архетипов-мифологем, насквозь пронизанных евангельским светом Атлантики. Они звали меня, а я искал путь домой; я не собирался быть Антихристом и ещё даже не знал Христа, я не считал себя сатаной, хоть этот образ и был мне мил, я только знал, что хочу домой, что мне нужно домой! - что мой дом там, где никто не отвергнут, где нелюбимых нет.
Там, где схватка. Там, где смех. Там, где очаг. Там, где лес.
Там, где танец живых, где никто не будет забыт.
Экстрим рассказывал, как вложил последние силы в кладку ОрТр, как бредил, взыскуя заступника - путая себя с Мёбиусом, меня с Макром, себя с Тартаром, меня с собой... - как пытался действовать через меня, когда я уже пришёл домой, как неистово жаждал побудить меня вывести во плоти теперь уже его самого....
* * *
Добавлю сюда ещё пару слов про путь и про путника.
Не буду уже цитировать из ТрП, скажу лишь что в землездешнем детстве у нас с Бабушкой была любимая песня про "путника запоздалого", которого мы ждём, неся дозор в ночи. Эта песня ассоциируется у меня теперь с песней про путь под звёздами, а сам Путь-под-звёздами видится двояко - не только как путь Тартара сквозь тьму домой после Гиблого Места, куда они с Агатом угодили, но и как предшествующая часть - когда Тартар обходил заокраины и впервые нашёл в Гиблом Месте Агата.
Мне видится образ этих двух путей как нечто единое - можно сказать, как единство поиска самого себя в хтонических глубинах: в отвержении себя и мира, в затапливающем самообвинении (то, что переживал исходно в Гиблом Месте Агат - хотя и смог, что замечательно, позвать на помощь), и вместе с тем в инфернальном "безнадёжно не вместе, безнадёжно не врозь", в которое Тартар с Агатом влипли, попав в Гиблое Место вторично. Этот поиск себя, представляется, естественным образом завершается освобождением себя и друг друга из ловушки токсичного слияния - вызреванием в питающее "нераздельно и неслиянно" (это богословский образ, говорящий о соединении человеческого с божественным естества во Христе), которое даёт неисчерпаемые возможности и для дальних странствий, и для возвращения к любящим близким - всегда, в любой момент, когда попросит душа.
* * *
Ну и традиционно - где речь о моём рождении, там всегда лес:)
Ниже - десяток лесных фоток.