МАССОВКА
Летом 1905 года, в ясный субботний день, я отправился на прогулку в лес на Кобыляцкой горе. Подходя к ней, я увидел, что по дороге движется какой-то воинский отряд. В лесу я встретил знакомого парня, который явно подавал какой-то сигнал, стуча палкой по дереву. Он мне сказал, что поблизости происходит собрание социалистов, и своим стуком он предупреждает, что грозит опасность и надо скорей расходиться. Это происходило во время первой русской революции. Я подумал, что и мне следовало бы смыться, но любопытство превозмогло, и я остался.
Сигнал дозорного запоздал. Вскоре я услышал шум, крики, выстрелы. Из-за деревьев кто-то выбежал и крикнул: «Чего стоишь? Беги!» Я побежал за ним. Но и впереди возник подозрительный шум. Я решил, что этот человек лучше знает, что делает, и побежал за ним. Потом мы залегли в густом кустарнике и стали терпеливо ожидать дальнейшего хода событий.
Наступил вечер. Я робко предложил пойти домой, но сосед меня оборвал: «Хочешь, чтобы тебя солдаты избили? Лежи и не рыпайся!»
Когда совсем стемнело, мы осторожно спустились к Днепру, чтобы берегом пробраться в город. Осторожность нужна была потому, что на другом берегу находился винокуренный завод, среди рабочих которого было много черносотенцев. Они, конечно, помогут солдатам ловить «демократов».
В город мы пришли уже в одиннадцатом часу. Родители сильно волновались, не зная, куда я запропастился. Я сказал, что заблудился в лесу. Сошло! Назавтра я узнал, что многие участники массовки попались таки солдатам и были жестоко избиты. Мой товарищ по городскому училищу Моисей Хургин после этого долго ходил с обвязанными щеками.
Уснул я поздно. В этом ночь мне впервые приснился сон, который впоследствии часто повторялся. Мне снимался темная, хоть глаз выколи, ночь. На небе ни звездочки, на земле ни огонька. Передо мной широкая, глубокая река. Я вступаю на безмолвный мост. Гулко отдаются мои шаги. Предчувствие какой-то беды все сильнее охватывает меня. Вот-вот она должна случиться, а что - неизвестно. Приближаюсь к середине моста. Вдруг он беззвучно ломается. Оба конца уходят в воду и все дальше отходят один от другого, а черная водяная гладь между ними все шире и шире. Я падаю и начинаю скользить к темной полосе. Знаю, что это верная гибель, но ухватиться не за что. Еще мгновение - и все будет кончено. Я вскрикиваю и просыпаюсь.
Все по порядку:
БАЗАР. ДНЕПР. ОРШИЦА
ДЕТСТВО
ДЕТСТВО (продолжаю)
ХЕДЕР
ГОРОДСКОЕ УЧИЛИЩЕ
ПОГРОМ
ПАНТЕЛЕЙМОН НИКОЛАЕВИЧ ЛЕПЕШИНСКИЙ
ДЕЛА БОЖЕСТВЕННЫЕ
Сигнал дозорного запоздал. Вскоре я услышал шум, крики, выстрелы. Из-за деревьев кто-то выбежал и крикнул: «Чего стоишь? Беги!» Я побежал за ним. Но и впереди возник подозрительный шум. Я решил, что этот человек лучше знает, что делает, и побежал за ним. Потом мы залегли в густом кустарнике и стали терпеливо ожидать дальнейшего хода событий.
Наступил вечер. Я робко предложил пойти домой, но сосед меня оборвал: «Хочешь, чтобы тебя солдаты избили? Лежи и не рыпайся!»
Когда совсем стемнело, мы осторожно спустились к Днепру, чтобы берегом пробраться в город. Осторожность нужна была потому, что на другом берегу находился винокуренный завод, среди рабочих которого было много черносотенцев. Они, конечно, помогут солдатам ловить «демократов».
В город мы пришли уже в одиннадцатом часу. Родители сильно волновались, не зная, куда я запропастился. Я сказал, что заблудился в лесу. Сошло! Назавтра я узнал, что многие участники массовки попались таки солдатам и были жестоко избиты. Мой товарищ по городскому училищу Моисей Хургин после этого долго ходил с обвязанными щеками.
Уснул я поздно. В этом ночь мне впервые приснился сон, который впоследствии часто повторялся. Мне снимался темная, хоть глаз выколи, ночь. На небе ни звездочки, на земле ни огонька. Передо мной широкая, глубокая река. Я вступаю на безмолвный мост. Гулко отдаются мои шаги. Предчувствие какой-то беды все сильнее охватывает меня. Вот-вот она должна случиться, а что - неизвестно. Приближаюсь к середине моста. Вдруг он беззвучно ломается. Оба конца уходят в воду и все дальше отходят один от другого, а черная водяная гладь между ними все шире и шире. Я падаю и начинаю скользить к темной полосе. Знаю, что это верная гибель, но ухватиться не за что. Еще мгновение - и все будет кончено. Я вскрикиваю и просыпаюсь.
Все по порядку:
БАЗАР. ДНЕПР. ОРШИЦА
ДЕТСТВО
ДЕТСТВО (продолжаю)
ХЕДЕР
ГОРОДСКОЕ УЧИЛИЩЕ
ПОГРОМ
ПАНТЕЛЕЙМОН НИКОЛАЕВИЧ ЛЕПЕШИНСКИЙ
ДЕЛА БОЖЕСТВЕННЫЕ