Ошибка Канта в его представлениях о природе пространства и времени - 14
Ошибка Канта в его представлениях о природе пространства и времени - ( 1), ( 2), ( 3), ( 4), ( 5), ( 6), ( 7), ( 8), ( 9), ( 10), ( 11), ( 12), ( 13), ( 14).
Так вот. Я завершаю свой обзор учения Канта о пространстве и времени как априорных формах нашего эмпирического опыта, и в чем состояла ошибка Канта - я объяснил максимально подробно и доступно. Но особенность пространства и времени как форм нашего сознания, как мы теперь понимаем (благодаря Канту), состоит в том, что они из всех наших форм восприятия опыта наиболее тесно и глубоко связаны с логико-рациональными структурами нашего разума. И о пространстве и времени как о «чистых наглядных формах» нашего сознания - то есть как о геометрии и математике - мы еще поговорим далее, когда перейдем к рассмотрению наших рациональных форм познания и природы рационального знания в целом.
Но в завершении этой темы я бы хотел сказать еще об одном. Я постоянно задаю себе вопрос: КАК? Как Кант - обладавший таким мощнейшим интеллектом и столь ясным и строгим умом - мог допустить в своей философии столь очевидные и даже детские ошибки? Ошибки, которые буквально бросаются в глаза, и на которые Канту указали сразу же после выхода в свет первого издания его «Критики чистого разума». Почему Кант так упорно придерживался своего агностицизма и отказывался признавать возможность познания объективной реальности - этой его «вещи-в-себе»? Так что эта его «вещь-в-себе» оказалась в его философии настолько чем-то странным и непонятным, что первое, что сделали «философы» после Канта - это постарались убрать эту кантианскую «вещь-в-себе» из рассмотрения. Но в итоге умственно отсталые еврейчеги из числа неокантианцев и феноменологов породили только какие-то многословные и пустые высеры «ни о чем», а немцы после Канта и вовсе ударились в какое-то настоящее безумие. И «философия» после Канта представляет из себя довольно жуткое и жалкое зрелище.
И я - выступая, так сказать, в качестве «адвоката» Канта - могу дать этому следующее объяснение. Во-первых, не будем забывать, что в то время, когда жил Кант (1724 - 1804), наука, по большому счету, только делала свои первые шаги и только начинала вырабатывать парадигму научного знания. Да, к этому времени Ньютон уже создал свою механику и открыл закон тяготения, и, одновременно с Лейбницем, создал дифференциальное исчисление. Но во всем остальном представления науки того времени о материальном объективном мире были весьма смутными. Не было еще понимания природы света, еще не было открыто электромагнитное поле - не говоря уже о квантовой механике или ОТО. Да что там электромагнитные волны! Даже природа звука еще была неизвестна (так как еще не было молекулярной теории). Даже природа тепла и законы термодинамики еще не были известны - и в то время была широко распространена теория «флогистона» (особого вещества, которое якобы и придает всему тепло).
Кант написал несколько трактатов по научным дисциплинам (по теории возникновения Солнечной системы, по физической географии), и в целом вполне достойные для его времени, но все же он прекрасно понимал, насколько шатким еще является здание науки. И он прекрасно знал, как легко здесь можно ошибиться. Вот Гегель в этом смысле не стеснялся - и этот сумасшедший шарлатан давал «объяснение» с позиций своей безумной философии не только целым научным областям, но и отдельным явлениям. И сегодня читать этот бред сумасшедшего без смеха невозможно. Так, звук Гегель «диалектически познал» следующим образом:
«Звук есть смена специфической внеположности материальных частей и её отрицания, - он есть только абстрактная или, так сказать, только идеальная идеальность этой специфичности. Но тем самым эта смена сама непосредственно является отрицанием материального специфического устойчивого существования; это отрицание есть, таким образом, реальная идеальность удельного веса и сцепления, то есть теплота». (Гегель, «Философия природы», § 302).
Красота! Но у Гегеля - «все такое». Впрочем, даже Гегеля философия и человеческая мысль как-нибудь пережили бы, но после Гегеля явился Карл Маркс - политический агент британских спецслужб и уже совершенно откровенный шарлатан, который вооружился «диалектическим методом» Гегеля (или, как вполне точно назвал этот «метод» Карл Поппер, особым гегелевским «жаргоном»), и, ухохатываясь на пару со своим другом Фридрихом, начал применять этот гегелевский жаргон для продвижения своего «диалектического материализма» и прочего своего «наyкообразного» бреда и демагогии. Так что «стиль мЫшления» Гегеля, приведенный в отрывке выше, нам всем в России очень хорошо знаком - это стиль советских газет, большевицко-советской пропаганды и «научных трудов» многих «советских ученых» (особенно в гуманитарных областях). Сплошная «диалектика», позаимствованная марксистами и коммунистами у Гегеля. С самой «передовой» в мире наукой «научного коммунизма» и столь же «научного» марксизма-ленинизма-сталинизма-брежнивизма.
Кант, в отличие от Гегеля, был настоящим философом, и здесь он проявил благоразумную осторожность - и что-то утверждать о природе этой объективной реальности он не стал.
Это во-первых. Во-вторых, не будем также забывать, что во времена Канта в Европе был широко распространен оккультизм, чернокнижие, всякого рода «эзотерические знания», «вызывание духов», а вонючие жиды сновали по всей Европе и, загадочно попердывая своими еврейскими задницами, всем толкали свою поганую каббалу, представляя ее как «великое тайное учение», которое Моисей и Соломон якобы получили «свыше». И вся эта оккультная и порой откровенно сатанинская муть в Европе веками пользовалась огромной популярностью, особенно у аристократии и людей образованных, и прекрасно уживалась с католическими и протестантскими теологическими доктринами и схоластикой, и с тем, что тогда называлось «наукой» и «философией». Увы, но история Европы - это почти сплошное безумие, и в этом жутком вареве рождались самые безумные идеи и доктрины. Да и позже, в 18-19 веке и даже сегодня все это никуда не ушло, и «западная цивилизация» представляет из себя какое-то странное сочетание передовой науки и технологий с самым мракобесным оккультизмом и сатанизмом.
Особенно пышно все это процветало в Сраной Британии (отсюда, кстати, и получивший столь широкое распространение среди сраных бриташек гомосексуализм - все это вышло из средневековых тайных оккультных и сатанинских сект), но и в Пруссии всего этого дерьма было навалом. Достаточно сказать, что даже Ньютон и Лейбниц были членами тайных оккультных обществ и вполне всерьез и очень основательно занимались алхимией и астрологией. Или был, например, такой шведский масон, теософ, мистик, оккультист и «духовидец», и при этом - инженер и естествоиспытатель - Сведенборг. При жизни он был не очень известен, но позднее британские масоны раскрутили его чуть ли не до уровня «величайшего шведского философа». И этот Сведенборг накатал огромный теософский трактат с комментариями к «Пятикнижию» Моисея из Библии, в котором он делится своим «духовным опытом» - блуждает по миру духов, по раю, общается с ангелами и демонами и т.д., и раскрывает целую «метафизику» потустороннего мира (в том числе, кстати, объясняет происхождение цветов - так, красный и белый цвет он связывал с ангелами, голубой - с духовным миром, черный - с адом и т.д.).
Но такого оккультного и «мистического» дерьма в то время в Европе было навалом, и этот свой труд (в восьми томах) Сведенборгу удалось продать всего в четырех экземплярах. И известно, что один из этих четырех экземпляров купил Кант (о Сведенборге ему рассказал один его студент-датчанин, и Канта заинтриговал). А позднее (в 1766 году) Кант, впечатленный всеми этими феерическими путешествиями Сведенборга по «духовным мирам», даже напишет сатирическое эссе «Грезы духовидца, поясненные грезами метафизики», в котором он иронически показал всю несостоятельность подобного рода «метафизики».
То есть в то время, повторюсь, представления о мире у людей были весьма смутные, и повсюду сновали всякого рода оккультисты и «мистики», и в философии того времени всего этого дерьма было навалом. И возможно, это также стало причиной того, что Кант решил благоразумно объявить объективный мир - эту свою вещь-в-себе - непознаваемой. «От греха подальше». Что из себя представляет этот мир - неизвестно. Может быть, он материальный, а может - духовный, а может еще какой. И Кант предпочел «закрыть эту тему», прикрыв ее, как шторкой, понятием «вещь-в-себе», и сосредоточиться на том, что было ему ясно и понятно - на познавательных способностях нашего сознания и разума и на эмпирическом опыте.
Наконец, в-третьих, Кант и не скрывал, что своей «Критикой чистого разума» он хочет положить конец всей той вакханалии, которая творилась до него в европейской философии, когда элементы отжившей свое схоластики прекрасно уживались с самыми смелыми (и ничем необоснованными) метафизическими построениями и с дурной мистикой оккультного толка. И для этого Кант решил в своей философии строго запретить выходить за пределы нашего опыта. То есть объявить вещь-в-себе непознаваемой.
Но сделать это в полной мере, надо признать, Канту все же не удалось. Конечно, все эти бойкие философы и теософы после Канта немного поубавили свой пыл, но те ошибки, которые явным образом присутствуют в философии Канта, породили и обратный эффект. Так что уже вскоре после Канта выскочил Фихте, и объявил, что «Я» - это и есть единственная реальность, которая порождает все прочее. Ну, а дальше появился Шеллинг, пока, наконец, все это немецкое безумие не вылилось в Гегеля - уже совершенно откровенного сумасшедшего и шарлатана. То есть все эти оккультные поиски «мирового духа» и «мировой души» никуда после Канта не делись - они лишь приняли еще более изощренный характер.
В истории философии Канта принято называть «родоначальником» «великой немецкой идеалистической философии», ставя в один ряд с Фихте, Шеллингом и Гегелем. Но это, конечно, полная чушь, и это очень несправедливо по отношению к Канту. Кант был настоящим философом, и философом одним из величайших, и почему с его именем связывают всех этих безумных немецких «диалектиков» - совершенно непонятно. Потому что Кант тоже был немцем? Но немцами были также и Лейбниц с Вольфом - и монадология Лейбница во времена Канта была объявлена чуть ли не национальной немецкой философией, и ее преподавали во всех немецких университетах (в том числе в Кенигсберге). Потому что они появились после Канта? Но если бы Канту кто-то сказал, что Фихте или Гегель со всем этим своим безумием являются «продолжателями» его философии - Кант перевернулся бы в гробу. Так как их «философия» - это чистое шарлатанство и безумие, и Кант как раз и пытался прекратить все это безумие в философии.
В общем, не будем к Канту слишком строги. Просто нужно понимать, что Кант - наряду с Аристотелем - это философская глыба, которая высоко возвышается над всеми прочими философами. Аристотель и Кант - вот две вершины мировой философии.
А третья вершина - это я. Мой вклад в философию, на первый взгляд, конечно, может показаться гораздо скромнее, чем у Аристотеля и Канта - ведь я не сделал каких-то новых важных философских открытий, и в моей философии нет чего-то принципиально нового. Но зачем? Все это уже сделали до меня. И я в своей философии сделал нечто гораздо более важное - я «все расставил по своим местам», исправив ошибки, допущенные Аристотелем и Кантом. Философия - предмет настолько сложный, что здесь малейшая ошибка или даже неточность могут привести к огромным заблуждениям, и вся история философии - это история ошибок и заблуждений. И вот я все эти ошибки исправил. И тем самым я пришел к философской истине - к которой Кант был чрезвычайно близок, но, в силу указанных причин и допущенных ошибок, которой он все же так и не достиг.