Пятеро в одной лодке (полемическая интерлюдия)
Неизбывная для современных русских «50%-ная советскость» у каждого проявляется по разному. Одному удается оставить из советского наследства позитивные или нейтральные черты, другой оказывается захвачен «Темной стороной Силы», превращаясь в умственного инвалида. Одно из проявлений такой инвалидности - стремление свести любой разговор к «ритуальному облаиванию». Поэтому меня не слишком удивило желание многих приписать мне безудержное восхваление советчины, а через нее - и путинщины. Видимо, люди очень уважают единоличное право Путина выкачивать из образа СССР «пропагандистскую нефть» и стараются помочь ему оградить народ от припоминания тех позитивных аспектов позднего СССР, которые «колят глаза» любому запутинцу.
Не могу принять за чистую монету утверждение новых националистов, что де вот «под советчиной мы понимаем только все плохое, что было в СССР, и это полезно для борьбы с путинской пропагандой, а все хорошее в СССР мы договорились называть русским и будем беречь его как русское». Сплошь и рядом такой человек уже в следующем тексте проповедует «разрушить до основания» и ополчается на чисто модерновые практики, внедренные советской властью, включая пенсии старикам, бесплатную медицину, всеобщее образование и т.п., подразумевая, что это тоже часть гнусной «советчины», «приучившей народ к халяве», а вот мудрый Пиночет с плеткой все исправит. Собственно, с практической точки зрения нынешний радикально-антисоветский дискурс - лишь окольное оправдание грядущей пиночетовщины и очередного шокового «затягивания поясов» для большинства русских. Не удивляйтесь потом, когда увидите, что убеждать в благости этого затягивания поясов на ТВ выйдет добрая половина нынешних националистов-«антиватников» (да уже начинают выходить). Моя цель, конечно, не вызвать любовь к СССР у этой публики, а заставить их хотя бы почаще оправдываться («Нет, мы не против социального государства. Нет, мы не будем загонять народ в стойло»).
Но напомню предысторию этой дискуссии. Началась она как внутренний разговор о нюансах отношения к советскому наследию в рамках позиции «националисты, почитающие РИ и ратующие за восстановление правопреемства с РИ». Мне пришлось возразить Диунову, который полезную русским часть наследия СССР (по сути) свел только к «железу». Я обратил внимание на серьезную трансформацию («модернизацию», «европеизацию») массового русского сознания за время советского режима, и на то, что позитивные аспекты этого «советского сознания» должны сохраняться и культивироваться, как полезные русским (вкупе с некоторыми полезными позднесоветскими социальными практиками). Казалось бы, вывод не только очевидный, но и тривиальный. Да и не новый, по большому счету (напоминаю про дискуссию Крылова с Калугиным о советских идеалах, случившуюся еще в 2008 году). Пространство для спора тут составляют единственно нюансы: какие именно аспекты позднего советского сознания признать полезными, а какие - вредными или никчемными. Вместо этого мне стали навязывать «тотальную» дискуссию Совков/Антисовков: «присягни либо Богу, либо Сатане». Но так же, как не любая «антисоветчина» исходит от Бога (Сванизде, к примеру), так и не любая «советчина» исходит от Сатаны.
Кстати, я не случайно делал тексты, посвященные этой теме, довольно длинными. Добросовестный критик в этой ситуации поневоле вынужден отдельные блоки прочитывать в общем контексте, со всеми имеющимися там оговорками и нюансами. От многих читателей я также мог ожидать, что при оценке отдельных фраз они будут соизмерять их с общей позицией автора, о которой имеют некоторое представление. Думаю, что полсотни текстов, написанных с позиции защиты русских интересов, достаточно, чтобы по первому капризу не причислять их автора к «совкам, которые воюют против русского национализма». А однозначно выраженной поддержки реституции и восстановления правопреемства с дофевральской Россией, на мой взгляд, вполне достаточно, чтобы даже «каппелевцы» рассматривали эту дискуссию как внутреннюю, и не записывали автора в большевики и сталинисты. Но увы, у ряда ЖЖ-интеллектуалов победило желание «сыграть в дурачка» и, уйдя от разговора по существу, приписывать мне разные глупости, победно их «опровергая».
Ну, Просвирнину многое прощается по малолетству, а вот от убеленных сединами Крылова, Пионера и Косарекса я «ритуального облаивания» никак не ожидал. Ладно еще, когда такой прием используется как однократная отговорка, чтобы не тратить время на скучного автора. Но ведь Пионер посвятил этому 9 постов. И в чем смысл этого шоу «тупой и еще тупее»? Вообще, мне кажется, что многие «старички» слишком поспешно ломанулись вместе со всем стадом на тучные пажити нацдемства и анти-ватничества, оставив в небрежении свой родной закуток русско-советского национал-патриотизма. Да, это сейчас не модно, но там то у них было хоть что-то свое, особенное, надежно застолбленное. Холмогоров в этом смысле гораздо умнее, что не сжег мосты в этом направлении, даже став одной ногой на нацдемовскую поляну.
Сложность защиты рациональной позиции, избегающей впадать в полярно-противоположные крайности, состоит в том, что оборона от одной крайности автоматически прочитывается как «уклон» в другую крайность.
Психиатр: «Вешаться и топиться - равно плохо».
Пациент: «Вы запрещаете нам вешаться? Значит, вы сторонник утопления! А-а-а! Санитары собираются нас утопить!»
И это не шутка: оказалось, что в черно-белом сознании некоторых «постсовков» признание достижений позднего СССР автоматически прочитывается как «просоветская позиция» и «ненависть к исторической России и/или русскому народу». Люди мыслят в стиле «Гитлер боролся с курением - значит мы, антифашисты, будем выкуривать по 10 пачек в день». Признание достижений РИ и позднего СССР предлагается рассматривать как игру с нулевой суммой: «либо то, либо другое». Я отвергаю этот упертый ригоризм не из «непоследовательности», а в силу неадекватности самой дихотомии советское/антисоветское применительно к нашему времени. Настоящая «линия фронта» сегодня проходит не между «советскими» и «антисоветскими», а между компрадорами с их облугой - и всеми остальными русскими. И если компардоры в своей пропаганде обращаются к образу СССР, то не следует отдавать им этот образ в монополию.
Нет никакой непоследовательности в желании сохранить позитивную часть наследия одновременно РИ и позднего СССР. Напротив, это единственная возможность избавиться от самого духа большевизма. И наоборот, период целенаправленного разрушения науки, индустрии и социальных институтов, начавшийся с 1991 года и одобряемый «десоветизаторами», ближайшую аналогию находит как раз в ранней советской эпохе. Одно дело - спокойно и методично, в ключе Андрея Зубова, просеять все содеянное с 1917 года через призму дореволюционного правосознания, отбросив негодное и признав годное. Другое дело - свести «десоветизацию» к «борьбе с ватниками» и одобрению курса на погружение в архаику, который обнулил усилия, затраченные русскими на модернизацию страны.
Хочу обратить внимание, что эту тему я затрагиваю не из любви к бесконечным спорам в стиле «тупоконечники versus остроконечники», а потому что с ее помощью сегодня конструируется система отношений между различными классами и прослойками постсоветского общества. Осмеяние «европеизации по-советски» как чего-то мнимого и несуществующего, - это часть стратегии доминирования «новиопской» столичной элиты над массивом русской интеллигенции (в основном - «провинциальной» и «просоветской» по своим симпатиям). Эта интеллигенция, по большей части, - потомки дореволюционных крестьян, воспользовавшиеся социальным лифтом в 40-80 гг. С концом советского периода и началом отката в архаику («десоветизации»), эта группа проиграла. Она потеряла не только в доходе и статусе, в доступности социального лифта, но и в самооценке, в осмысленности существования, в возможности на что-либо влиять. На сегодняшний день в России это, по большей части, «сословие лузеров», тогда как в других странах аналогичные профессиональные ниши (учитель, врач, инженер) составляют сердцевину среднего класса. Дискредитация и высмеивание тех аспектов позднего СССР (наука, образование, технология, медицина), которыми русская интеллигенция 2.0 по праву могла гордиться, - часть стратегии по ее моральному подавлению,
Если «советская» русская интеллигенция как социальная группа окончательно сложилась в позднесоветскую эпоху, и ее «исторический якорь» лежит в 60-70 гг., то выступающие в роли радикальных «десоветизаторов» новиопские гранды («коллективный Сванидзе») - это, по большей части, плод социального лифта эпохи Красного террора. Они, при внешней либеральности, дорожат своими чекистскими корнями и русофобским каннибальством раннего большевизма. Поздний СССР ненавистен им по той причине, что там ослабел накат русофобии и русскому народу дали какое-то время пожить спокойно. Несколько странно, что «воюющий с чекизмом» Пионер солидаризовался с этой группой.
Начиная с 1991 года, пропагандистский аппарат РФ направлен на дезориентацию и дикредитацию русской интеллигенции, параллельно с разрушением экономических условий ее существования. Помещение в прицел СМИ потешных боев между «хардкорными сталинистами» и «антиватниками» направлено на ту же цель. Компрадорам выгодно сводить любое обсуждение советской темы к борьбе с кровожадной сталинщиной (по сравнению с которой весьма прилично выглядит даже путинская эпоха), а историческую альтернативу представлять в формате «Сталин versus Пиночет, а третьего не дано». При этом за кадром остается наиболее органичная для русской интеллигенции социально-политическая программа, актуальная и в 1991 году, и сегодня, - не сталинизм или пиночетовщина, а национальная социал-демократия.
Указывая на позитивные аспекты наследия СССР, часто приходится слышать упрек в «недостаточном национализме». За этим стоит принимаемая в качестве аксиомы дихотомия «русские против советских», имевшая смысл применительно к началу XX века, но неадекватная после трех поколений советской власти. Вот и Никитин, в ответ на мои рассуждения о совершившейся в СССР европеизации и базовом окультуривании русской крестьянской массы, написал буквально следующее: «Странно слышать это от человека националистических взглядов». К этому мнению весомо присоединился лидер нацдемов Константин Крылов, пафосно заявив применительно ко мне о «предательстве интеллектуалов». Почуяв «запах крови», прибежал и Яроврат, и принес свои пять копеек о «предательстве» (но он, к сожалению, стер свой текст до того, как я успел запастись попкорном).
Как-то неловко это делать, но по необходимости приходится «быть святее папы римского» и поучать уважаемого К.Крылова правильному пониманию национализма. Национализм - это идеология массового эгалитарного общества, а не то, что под этим понимают «борцы с ватниками» и обожатели Пиночета. Пафос национализма - свобода, равенство и братство всех членов нации. Назначение национализма - защита интересов вполне конкретной общности (народа, этнической группы), а не воображаемых эльфов. Современные русские - это русские 2.0, «советские на 50%» потомки дореволюционных крестьян. Вот они и есть тот народ, который нужно защищать, и который не следует «предавать». Хорошие они или плохие, но никаких других русских сегодня в ощутимом количестве не представлено. Попытка изображать «некро-национализм» от имени погибших русских 1.0. - это просто один из вариантов войны с реальными, живыми русскими.
Александр Богословский тоже не счел зазорным использовать меня в качестве «гвоздя» для своих измышлений, поименовав мою полемику с Диуновым, Никитиным и Просвирниным «грязной» и почему-то поместив в ее центр блоггера Пионера (который там сбоку припека и не столько «полемизирует», сколько разбрасывается ярлыками и надувает щеки). Богословскому я ответил в отдельном тексте.
Впрочем, я искренне рад, что своими текстами, как универсальным анти-аттрактором, сумел объединить таких несоединимых граждан, как Крылов, Просвирнин, Яроврат, Пионер и примкнувший к ним Косарекс. Эти пятеро выдающихся мужей в одной лодке - немалый вклад с моей стороны в объединение русского политического поля. Надеюсь, они как-нибудь разберутся между собой, кто держит кормило, а кто сидит на веслах, и не потопят лодку ни своими ссорами, ни своим избыточным весом.
Если позволите мне уподобить малое великому, то адекватному восприятию моих текстов со стороны русских блоггеров помешала та же самая причина, по которой русское движение остается до сих пор жалким и слабым. Эта причина - недостаток благодушия к своим и недостаток дистанции с чужими. Я еще могу понять, что столичный образ жизни невольно склоняет людей к тому, чтобы своей референтной группой считать новиопов, а русских интеллигентов из провинции третировать как дурачков-«ватников». Но записывать человека в «национал-предатели» только за то, что он захотел серьезно разобраться в важной для русских теме, - это уже чересчур.
Долг интеллектуала - быть рациональным в случаях, когда другие не хотят или не могут мыслить рационально. Предательство со стороны интеллектуала - оставить без разумного попечения тех, кого он считает «своими», своей командой, из страха быть неправильно понятым. Иная модель поведения - удел штатного пропагандиста, читающего по бумажке. Веду ли я «защиту СССР против русских» в этой серии текстов? Это бессмысленно, потому что СССР уже умер, а те русские, которые были органичными антагонистами СССР, умерли еще раньше. Веду ли я войну, например, с почитателями РИ? Наоборот, я защищаю психическое здоровье и здравый смысл этой аудитории. Это примерно как похлопать по плечу человека, чтобы он вышел из сонного транса: «Не спи, замерзнешь!»
Словом, хотелось бы разобраться, кого же я «предал» по Крылову. Поручика Голицына? Корнета Оболенского? Или обслугу номенклатурно-чекистских кланов, присвоивших страну, которая тему «десоветизации» старательно сводит к борьбе с «ватниками», затушевывая вопрос о собственности? Очевидно, объектом предательства со стороны интеллигента может быть только народ. Причем не абстракция народа, а конкретный народ, живущий «здесь и сейчас». Но в отличие от богемной публики, для которой народ - это что-то «далекое за МКАДом», я ощутимой социальной границы между собой и народом не вижу.
Эталонный образчик русского народа, в моем представлении, это мои родители, старенькие провинциальные интеллигенты в первом поколении («агроном и учительница»), выросшие из крестьянской среды. А также продолжение этого весьма широкого социального слоя в нашем и следующем поколении. Эта русская «советская» интеллигенция в то же время есть и ядро русского народа в его нынешнем состоянии. Противопоставление «интеллигенции» и «народа», начиная с определенного исторического момента, потеряло всякий смысл, поскольку по статистике интеллигенция (в широком смысле: учителя, врачи, инженеры, образованные специалисты и т.п.) - это одна из самых многочисленных групп современных русских. Сердцевину этого сообщества составляет именно «провинциальная» интеллигенция, как в силу своей многочисленности, так и в силу лидирующего положения нерусского, «новиопского» элемента в столичной культурной среде.
Русская интеллигенция (особенно в «глубинке»), пусть и в остаточной форме, все еще сохраняет тот пафос просвещения, служения обществу и заботы о существе дела, которым она отличалась в 50-70 гг. Если Россия еще не обрушилась в Сомали, то только благодаря этому сословию. Благодаря тем миллионам врачей и учителей в «глубинке», которые не покидают свою профессию, несмотря на унижение и безденежье. Благодаря тем инженерам, которые поддерживают в действующем состоянии водноснабжение и коммунальную инфраструктуру наших городов. И если в России еще может быть построено что-то приличное в будущем, то только благодаря этому сословию.
Кстати, столичные хипстеры-«антиватники» в социально-экономическом отношении находятся с провинциальной русской интеллигенцией в одной лодке. Речь, конечно, идет о той части «хипстеров», которые не входят в обслугу компрадоров, а работают и зарабатывают интеллектом. Колоссальный государственный демпинг на услуги интеллигенции, который делает нищими миллионы учителей и врачей, в конечном итоге сказывается на зарплате и статусе «хипстеров». В странах, где учителя и врачи принадлежат по доходам к среднему классу, более «продвинутые» ниши специалистов составляют верхушку среднего класса. Тогда как в России они с трудом барахтаются на его нижней границе. Но как объяснить эту несложную мысль столичному «хипстеру», который всерьез уверен, что он «правый» по своим интересам, а «страдает» из-за «совкобыдла», из-за пенсий старикам и остатков социального государства?
Я вообще не понимаю, как сегодня в России можно совместить ортодоксальные «право-элитарные» убеждения с национализмом. Современные русские в России - это на 80-90% народ нищих, бедняков и «крепостных», включая и образованные слои, и многих специалистов, и даже малый бизнес. («Крепостными» я, вслед за С.Морозовым, называю людей, доходы которых не позволяют существенно улучшить жилищные условия или, например, снимать квартиру в регионе «рангом повыше» - в мегаполисе, в Москве). По оптимистичным (и явно завышенным) официальным данным, 54% граждан России имеет доход менее 15 тыс. рублей в месяц, 77% - менее 25 тысяч рублей, 88% - менее 35 тысяч рублей (что делает почти невозможным, например, покупку собственного жилья, даже по ипотеке и в глубинке). И еще вопрос, много ли русских среди оставшихся 12%.
На момент 1913 года правым элитаристом быть не зазорно: верхние 10% населения отличались от крестьянской массы не только доходами, но и образованностью, компетентностью, они составляли главный ресурс модернизации и европеизации, их нужно было беречь, их нужно было слушаться всем остальным. Напротив, сегодняшняя социальная «элита России» - это балласт с точки зрения развития, она в основном состоит из компрадоров, нацменов, «блатных», чиновников и чекистов, «откатчиков-распильщиков» при этих чиновниках, а также из холуев, обслуги и охраны всей этой публики. Я уже объяснял (см. *1*, *2*), что в современной России существенно разведены категории «среднего класса по доходам», и «социального среднего класса», - тех профессиональных групп, которые составляю костяк развитого общества (учителя, врачи, инженеры, военные и т.п.). Нормальный русский сегодня неизбежно будет «левым». А если «правым» - то именно в кавычках, так как требование передела компрадорской собственности и низложения текущей «элиты» плохо совместимо с классическим правым дискурсом.
На мой взгляд, типичная проблема интеллектуала на площадках типа ЖЖ - это не «предательство», а умственная деградация. Люди слишком охотно сваливаются в «вождество» или пропаганду и превращаются в пустую резонирующую бочку. Между тем, роль интеллекта в политике совсем иная: не резонирование по поводу 1001-го случая РЛО, а сшивание альянсов на дружественном поле и подрыв альянсов в лагере противника. Я пытаюсь сшить определенный разрыв в «русском конфигурационном пространстве», а остальные, хоть и прикидываются тупыми, четко и упорно стремятся этот разрыв увековечить.
Не могу принять за чистую монету утверждение новых националистов, что де вот «под советчиной мы понимаем только все плохое, что было в СССР, и это полезно для борьбы с путинской пропагандой, а все хорошее в СССР мы договорились называть русским и будем беречь его как русское». Сплошь и рядом такой человек уже в следующем тексте проповедует «разрушить до основания» и ополчается на чисто модерновые практики, внедренные советской властью, включая пенсии старикам, бесплатную медицину, всеобщее образование и т.п., подразумевая, что это тоже часть гнусной «советчины», «приучившей народ к халяве», а вот мудрый Пиночет с плеткой все исправит. Собственно, с практической точки зрения нынешний радикально-антисоветский дискурс - лишь окольное оправдание грядущей пиночетовщины и очередного шокового «затягивания поясов» для большинства русских. Не удивляйтесь потом, когда увидите, что убеждать в благости этого затягивания поясов на ТВ выйдет добрая половина нынешних националистов-«антиватников» (да уже начинают выходить). Моя цель, конечно, не вызвать любовь к СССР у этой публики, а заставить их хотя бы почаще оправдываться («Нет, мы не против социального государства. Нет, мы не будем загонять народ в стойло»).
Но напомню предысторию этой дискуссии. Началась она как внутренний разговор о нюансах отношения к советскому наследию в рамках позиции «националисты, почитающие РИ и ратующие за восстановление правопреемства с РИ». Мне пришлось возразить Диунову, который полезную русским часть наследия СССР (по сути) свел только к «железу». Я обратил внимание на серьезную трансформацию («модернизацию», «европеизацию») массового русского сознания за время советского режима, и на то, что позитивные аспекты этого «советского сознания» должны сохраняться и культивироваться, как полезные русским (вкупе с некоторыми полезными позднесоветскими социальными практиками). Казалось бы, вывод не только очевидный, но и тривиальный. Да и не новый, по большому счету (напоминаю про дискуссию Крылова с Калугиным о советских идеалах, случившуюся еще в 2008 году). Пространство для спора тут составляют единственно нюансы: какие именно аспекты позднего советского сознания признать полезными, а какие - вредными или никчемными. Вместо этого мне стали навязывать «тотальную» дискуссию Совков/Антисовков: «присягни либо Богу, либо Сатане». Но так же, как не любая «антисоветчина» исходит от Бога (Сванизде, к примеру), так и не любая «советчина» исходит от Сатаны.
Кстати, я не случайно делал тексты, посвященные этой теме, довольно длинными. Добросовестный критик в этой ситуации поневоле вынужден отдельные блоки прочитывать в общем контексте, со всеми имеющимися там оговорками и нюансами. От многих читателей я также мог ожидать, что при оценке отдельных фраз они будут соизмерять их с общей позицией автора, о которой имеют некоторое представление. Думаю, что полсотни текстов, написанных с позиции защиты русских интересов, достаточно, чтобы по первому капризу не причислять их автора к «совкам, которые воюют против русского национализма». А однозначно выраженной поддержки реституции и восстановления правопреемства с дофевральской Россией, на мой взгляд, вполне достаточно, чтобы даже «каппелевцы» рассматривали эту дискуссию как внутреннюю, и не записывали автора в большевики и сталинисты. Но увы, у ряда ЖЖ-интеллектуалов победило желание «сыграть в дурачка» и, уйдя от разговора по существу, приписывать мне разные глупости, победно их «опровергая».
Ну, Просвирнину многое прощается по малолетству, а вот от убеленных сединами Крылова, Пионера и Косарекса я «ритуального облаивания» никак не ожидал. Ладно еще, когда такой прием используется как однократная отговорка, чтобы не тратить время на скучного автора. Но ведь Пионер посвятил этому 9 постов. И в чем смысл этого шоу «тупой и еще тупее»? Вообще, мне кажется, что многие «старички» слишком поспешно ломанулись вместе со всем стадом на тучные пажити нацдемства и анти-ватничества, оставив в небрежении свой родной закуток русско-советского национал-патриотизма. Да, это сейчас не модно, но там то у них было хоть что-то свое, особенное, надежно застолбленное. Холмогоров в этом смысле гораздо умнее, что не сжег мосты в этом направлении, даже став одной ногой на нацдемовскую поляну.
Сложность защиты рациональной позиции, избегающей впадать в полярно-противоположные крайности, состоит в том, что оборона от одной крайности автоматически прочитывается как «уклон» в другую крайность.
Психиатр: «Вешаться и топиться - равно плохо».
Пациент: «Вы запрещаете нам вешаться? Значит, вы сторонник утопления! А-а-а! Санитары собираются нас утопить!»
И это не шутка: оказалось, что в черно-белом сознании некоторых «постсовков» признание достижений позднего СССР автоматически прочитывается как «просоветская позиция» и «ненависть к исторической России и/или русскому народу». Люди мыслят в стиле «Гитлер боролся с курением - значит мы, антифашисты, будем выкуривать по 10 пачек в день». Признание достижений РИ и позднего СССР предлагается рассматривать как игру с нулевой суммой: «либо то, либо другое». Я отвергаю этот упертый ригоризм не из «непоследовательности», а в силу неадекватности самой дихотомии советское/антисоветское применительно к нашему времени. Настоящая «линия фронта» сегодня проходит не между «советскими» и «антисоветскими», а между компрадорами с их облугой - и всеми остальными русскими. И если компардоры в своей пропаганде обращаются к образу СССР, то не следует отдавать им этот образ в монополию.
Нет никакой непоследовательности в желании сохранить позитивную часть наследия одновременно РИ и позднего СССР. Напротив, это единственная возможность избавиться от самого духа большевизма. И наоборот, период целенаправленного разрушения науки, индустрии и социальных институтов, начавшийся с 1991 года и одобряемый «десоветизаторами», ближайшую аналогию находит как раз в ранней советской эпохе. Одно дело - спокойно и методично, в ключе Андрея Зубова, просеять все содеянное с 1917 года через призму дореволюционного правосознания, отбросив негодное и признав годное. Другое дело - свести «десоветизацию» к «борьбе с ватниками» и одобрению курса на погружение в архаику, который обнулил усилия, затраченные русскими на модернизацию страны.
Хочу обратить внимание, что эту тему я затрагиваю не из любви к бесконечным спорам в стиле «тупоконечники versus остроконечники», а потому что с ее помощью сегодня конструируется система отношений между различными классами и прослойками постсоветского общества. Осмеяние «европеизации по-советски» как чего-то мнимого и несуществующего, - это часть стратегии доминирования «новиопской» столичной элиты над массивом русской интеллигенции (в основном - «провинциальной» и «просоветской» по своим симпатиям). Эта интеллигенция, по большей части, - потомки дореволюционных крестьян, воспользовавшиеся социальным лифтом в 40-80 гг. С концом советского периода и началом отката в архаику («десоветизации»), эта группа проиграла. Она потеряла не только в доходе и статусе, в доступности социального лифта, но и в самооценке, в осмысленности существования, в возможности на что-либо влиять. На сегодняшний день в России это, по большей части, «сословие лузеров», тогда как в других странах аналогичные профессиональные ниши (учитель, врач, инженер) составляют сердцевину среднего класса. Дискредитация и высмеивание тех аспектов позднего СССР (наука, образование, технология, медицина), которыми русская интеллигенция 2.0 по праву могла гордиться, - часть стратегии по ее моральному подавлению,
Если «советская» русская интеллигенция как социальная группа окончательно сложилась в позднесоветскую эпоху, и ее «исторический якорь» лежит в 60-70 гг., то выступающие в роли радикальных «десоветизаторов» новиопские гранды («коллективный Сванидзе») - это, по большей части, плод социального лифта эпохи Красного террора. Они, при внешней либеральности, дорожат своими чекистскими корнями и русофобским каннибальством раннего большевизма. Поздний СССР ненавистен им по той причине, что там ослабел накат русофобии и русскому народу дали какое-то время пожить спокойно. Несколько странно, что «воюющий с чекизмом» Пионер солидаризовался с этой группой.
Начиная с 1991 года, пропагандистский аппарат РФ направлен на дезориентацию и дикредитацию русской интеллигенции, параллельно с разрушением экономических условий ее существования. Помещение в прицел СМИ потешных боев между «хардкорными сталинистами» и «антиватниками» направлено на ту же цель. Компрадорам выгодно сводить любое обсуждение советской темы к борьбе с кровожадной сталинщиной (по сравнению с которой весьма прилично выглядит даже путинская эпоха), а историческую альтернативу представлять в формате «Сталин versus Пиночет, а третьего не дано». При этом за кадром остается наиболее органичная для русской интеллигенции социально-политическая программа, актуальная и в 1991 году, и сегодня, - не сталинизм или пиночетовщина, а национальная социал-демократия.
Указывая на позитивные аспекты наследия СССР, часто приходится слышать упрек в «недостаточном национализме». За этим стоит принимаемая в качестве аксиомы дихотомия «русские против советских», имевшая смысл применительно к началу XX века, но неадекватная после трех поколений советской власти. Вот и Никитин, в ответ на мои рассуждения о совершившейся в СССР европеизации и базовом окультуривании русской крестьянской массы, написал буквально следующее: «Странно слышать это от человека националистических взглядов». К этому мнению весомо присоединился лидер нацдемов Константин Крылов, пафосно заявив применительно ко мне о «предательстве интеллектуалов». Почуяв «запах крови», прибежал и Яроврат, и принес свои пять копеек о «предательстве» (но он, к сожалению, стер свой текст до того, как я успел запастись попкорном).
Как-то неловко это делать, но по необходимости приходится «быть святее папы римского» и поучать уважаемого К.Крылова правильному пониманию национализма. Национализм - это идеология массового эгалитарного общества, а не то, что под этим понимают «борцы с ватниками» и обожатели Пиночета. Пафос национализма - свобода, равенство и братство всех членов нации. Назначение национализма - защита интересов вполне конкретной общности (народа, этнической группы), а не воображаемых эльфов. Современные русские - это русские 2.0, «советские на 50%» потомки дореволюционных крестьян. Вот они и есть тот народ, который нужно защищать, и который не следует «предавать». Хорошие они или плохие, но никаких других русских сегодня в ощутимом количестве не представлено. Попытка изображать «некро-национализм» от имени погибших русских 1.0. - это просто один из вариантов войны с реальными, живыми русскими.
Александр Богословский тоже не счел зазорным использовать меня в качестве «гвоздя» для своих измышлений, поименовав мою полемику с Диуновым, Никитиным и Просвирниным «грязной» и почему-то поместив в ее центр блоггера Пионера (который там сбоку припека и не столько «полемизирует», сколько разбрасывается ярлыками и надувает щеки). Богословскому я ответил в отдельном тексте.
Впрочем, я искренне рад, что своими текстами, как универсальным анти-аттрактором, сумел объединить таких несоединимых граждан, как Крылов, Просвирнин, Яроврат, Пионер и примкнувший к ним Косарекс. Эти пятеро выдающихся мужей в одной лодке - немалый вклад с моей стороны в объединение русского политического поля. Надеюсь, они как-нибудь разберутся между собой, кто держит кормило, а кто сидит на веслах, и не потопят лодку ни своими ссорами, ни своим избыточным весом.
Если позволите мне уподобить малое великому, то адекватному восприятию моих текстов со стороны русских блоггеров помешала та же самая причина, по которой русское движение остается до сих пор жалким и слабым. Эта причина - недостаток благодушия к своим и недостаток дистанции с чужими. Я еще могу понять, что столичный образ жизни невольно склоняет людей к тому, чтобы своей референтной группой считать новиопов, а русских интеллигентов из провинции третировать как дурачков-«ватников». Но записывать человека в «национал-предатели» только за то, что он захотел серьезно разобраться в важной для русских теме, - это уже чересчур.
Долг интеллектуала - быть рациональным в случаях, когда другие не хотят или не могут мыслить рационально. Предательство со стороны интеллектуала - оставить без разумного попечения тех, кого он считает «своими», своей командой, из страха быть неправильно понятым. Иная модель поведения - удел штатного пропагандиста, читающего по бумажке. Веду ли я «защиту СССР против русских» в этой серии текстов? Это бессмысленно, потому что СССР уже умер, а те русские, которые были органичными антагонистами СССР, умерли еще раньше. Веду ли я войну, например, с почитателями РИ? Наоборот, я защищаю психическое здоровье и здравый смысл этой аудитории. Это примерно как похлопать по плечу человека, чтобы он вышел из сонного транса: «Не спи, замерзнешь!»
Словом, хотелось бы разобраться, кого же я «предал» по Крылову. Поручика Голицына? Корнета Оболенского? Или обслугу номенклатурно-чекистских кланов, присвоивших страну, которая тему «десоветизации» старательно сводит к борьбе с «ватниками», затушевывая вопрос о собственности? Очевидно, объектом предательства со стороны интеллигента может быть только народ. Причем не абстракция народа, а конкретный народ, живущий «здесь и сейчас». Но в отличие от богемной публики, для которой народ - это что-то «далекое за МКАДом», я ощутимой социальной границы между собой и народом не вижу.
Эталонный образчик русского народа, в моем представлении, это мои родители, старенькие провинциальные интеллигенты в первом поколении («агроном и учительница»), выросшие из крестьянской среды. А также продолжение этого весьма широкого социального слоя в нашем и следующем поколении. Эта русская «советская» интеллигенция в то же время есть и ядро русского народа в его нынешнем состоянии. Противопоставление «интеллигенции» и «народа», начиная с определенного исторического момента, потеряло всякий смысл, поскольку по статистике интеллигенция (в широком смысле: учителя, врачи, инженеры, образованные специалисты и т.п.) - это одна из самых многочисленных групп современных русских. Сердцевину этого сообщества составляет именно «провинциальная» интеллигенция, как в силу своей многочисленности, так и в силу лидирующего положения нерусского, «новиопского» элемента в столичной культурной среде.
Русская интеллигенция (особенно в «глубинке»), пусть и в остаточной форме, все еще сохраняет тот пафос просвещения, служения обществу и заботы о существе дела, которым она отличалась в 50-70 гг. Если Россия еще не обрушилась в Сомали, то только благодаря этому сословию. Благодаря тем миллионам врачей и учителей в «глубинке», которые не покидают свою профессию, несмотря на унижение и безденежье. Благодаря тем инженерам, которые поддерживают в действующем состоянии водноснабжение и коммунальную инфраструктуру наших городов. И если в России еще может быть построено что-то приличное в будущем, то только благодаря этому сословию.
Кстати, столичные хипстеры-«антиватники» в социально-экономическом отношении находятся с провинциальной русской интеллигенцией в одной лодке. Речь, конечно, идет о той части «хипстеров», которые не входят в обслугу компрадоров, а работают и зарабатывают интеллектом. Колоссальный государственный демпинг на услуги интеллигенции, который делает нищими миллионы учителей и врачей, в конечном итоге сказывается на зарплате и статусе «хипстеров». В странах, где учителя и врачи принадлежат по доходам к среднему классу, более «продвинутые» ниши специалистов составляют верхушку среднего класса. Тогда как в России они с трудом барахтаются на его нижней границе. Но как объяснить эту несложную мысль столичному «хипстеру», который всерьез уверен, что он «правый» по своим интересам, а «страдает» из-за «совкобыдла», из-за пенсий старикам и остатков социального государства?
Я вообще не понимаю, как сегодня в России можно совместить ортодоксальные «право-элитарные» убеждения с национализмом. Современные русские в России - это на 80-90% народ нищих, бедняков и «крепостных», включая и образованные слои, и многих специалистов, и даже малый бизнес. («Крепостными» я, вслед за С.Морозовым, называю людей, доходы которых не позволяют существенно улучшить жилищные условия или, например, снимать квартиру в регионе «рангом повыше» - в мегаполисе, в Москве). По оптимистичным (и явно завышенным) официальным данным, 54% граждан России имеет доход менее 15 тыс. рублей в месяц, 77% - менее 25 тысяч рублей, 88% - менее 35 тысяч рублей (что делает почти невозможным, например, покупку собственного жилья, даже по ипотеке и в глубинке). И еще вопрос, много ли русских среди оставшихся 12%.
На момент 1913 года правым элитаристом быть не зазорно: верхние 10% населения отличались от крестьянской массы не только доходами, но и образованностью, компетентностью, они составляли главный ресурс модернизации и европеизации, их нужно было беречь, их нужно было слушаться всем остальным. Напротив, сегодняшняя социальная «элита России» - это балласт с точки зрения развития, она в основном состоит из компрадоров, нацменов, «блатных», чиновников и чекистов, «откатчиков-распильщиков» при этих чиновниках, а также из холуев, обслуги и охраны всей этой публики. Я уже объяснял (см. *1*, *2*), что в современной России существенно разведены категории «среднего класса по доходам», и «социального среднего класса», - тех профессиональных групп, которые составляю костяк развитого общества (учителя, врачи, инженеры, военные и т.п.). Нормальный русский сегодня неизбежно будет «левым». А если «правым» - то именно в кавычках, так как требование передела компрадорской собственности и низложения текущей «элиты» плохо совместимо с классическим правым дискурсом.
На мой взгляд, типичная проблема интеллектуала на площадках типа ЖЖ - это не «предательство», а умственная деградация. Люди слишком охотно сваливаются в «вождество» или пропаганду и превращаются в пустую резонирующую бочку. Между тем, роль интеллекта в политике совсем иная: не резонирование по поводу 1001-го случая РЛО, а сшивание альянсов на дружественном поле и подрыв альянсов в лагере противника. Я пытаюсь сшить определенный разрыв в «русском конфигурационном пространстве», а остальные, хоть и прикидываются тупыми, четко и упорно стремятся этот разрыв увековечить.