На Берегу Маклая через 140 лет: КТО СОХРАНИТ ПАМЯТЬ?
Александр Потоцкий/sandr-87 продолжает начатый ЗДЕСЬ рассказ о Береге Маклая - почти через 140 лет после того, как так был назван этот участок северо-восточного побережья второго по величине острова планеты:
- Я стараюсь выйти на ваше посольство в Индонезии. Я хочу попросить Россию о финансовой и технической помощи. Памятник Миклухо-Маклаю сегодня в опасности: он стоит на месте, которое в ближайшем будущем может уйти под воду.
Повисла тишина. Мы сидели наедине, и хранитель ждал от меня какого-нибудь ответа, не опуская своих добрых глаз…
Папуа-Новая Гвинея - это страна, где земля принадлежит не государству, а кланам. В деревне Бонгу, например, их четыре: Канилу, Булигу, Гомблом и Сураму или Румбау (основные кланы включают в себя ещё подкланы). У каждого клана есть свой старейшина. Когда в деревне образуется новая семья, ей выделяют землю под дом и сельскохозяйственные угодья. За это не взимается никакая плата или налог. Права на землю, которые передаются по наследству, имеют только мужчины.
Хранитель памятника
В 1970 году - почти через век после прибытия на берега залива Астролябия Николая Николаевича Миклухо-Маклая, …
…команда научно-исследовательского судна «Витязь» установила в деревне Бонгу ему памятник. Сегодня же вокруг него развернулась целая история: памятник учёному стоит на земле, которая принадлежит одному из кланов Бонгу, и его вождь - Гассом Каму, - почуяв легкий заработок, стал брать плату со случайных туристов, которые здесь и так большая редкость. Когда же он узнал, что в деревне объявился журналист, он тут же приказал: "Не пускать его!". Меркантильный Гассом посчитал, что на снимках памятника я заработаю чуть ли не целое состояние, а ему не достанется ничего.
Решением вопроса занялся Багун Сет, который отправился на переговоры с другими уважаемыми членами клана. Через час я уже сидел напротив человека, который представился как Туй Ассель.
- Да-да, я прямой потомок того самого Туя, - загорелись глаза уже немолодого папуаса, который в прошлой жизни был школьным учителем. Несколько лет назад он вышел на пенсию и поселился в деревне Гарагаси.
Дома в деревне можно пересчитать по пальцам и своё название она получила благодаря одноимённой речке, рядом с которой когда-то стояла хижина Миклухо-Маклая. А вот «тот самый Туй» был хорошим другом Николая Николаевича, и многочисленные упоминания о нем можно найти в дневниках учёного.
- Я не собираю деньги с туристов, как мой брат Гассом, - продолжил Туй, - моё дело заботиться о памятнике. Для этого я здесь и поселился. Я его хранитель.
Я пообещал, что узнаю контакты нашего посольства в Джакарте.
- Хорошо, теперь мы спустимся к речке Гарагаси. Солнце уже заходит, а тебе ещё снимки нужно сделать, - улыбнулся Туй.
…Памятник не блистает изяществом. Простенький бетонный монумент с металлической табличкой на нём. Территория вокруг ухожена, и крохотные пальмочки, которые не достигли ещё и метра в высоту, посажены не так давно: Туй подошёл к добровольно возложенным на себя обязанностям с душой.
Но шагах в пяти от монумента начинается обрыв, за которым волны разбиваются о камни.
Путешествие в прошлое
Солнце только-только встало, а жители Бонгу уже на ногах. Женщины, согнувшись в три погибели, подметают землю, а на кострах закипают котелки. Мужчины тем временем прохлаждаются на террасах своих традиционных хижин и курят брус ( местный табак) или жуют окрашивающий их рты в ярко-красный цвет БЕТЕЛЬ:
Среди них - 28-летний учитель и отец троих детей Багун Сет.
- Приезжали к нам русские недавно, Андрей и Настя. В августе этого года 2010-го. Неделю у меня гостили, - поведал Багун, - они к памятнику ходили. Андрей какие-то свои исследования проводил. Он студент исторического факультета МГУ. А так кроме вас никого из России у нас и не было с 70-х годов (в 70-х в Бонгу приходило два российских судна).
Аллюзия от m_tsyganov: "Я очень пожалел, что не умею еще говорить с ними, и решил идти домой, приведя мой костюм в порядок; эта операция очень заняла окружавших меня папуасов. Затем я встал, кивнул головой в разные стороны и направился по той же тропинке в обратный путь, показавшийся мне теперь короче, чем утром". Н.Н.Миклухо-Маклай, "Первое пребывание на Берегу Маклая в Новой Гвинее (сентябрь 1871 - декабрь 1872 гг.)" Советские этнографы, посетившие в 1971 и 1977 гг. залив Астролябия на борту научно-иследовательского судна "Дмитрий Менделеев", к своему немалому изумлению узнали, что этот эпизод и через сто лет сохранился в памяти жителей Бонгу: в 1977 г. ее жители показали гостям пантомиму о первом появлении у них Маклая, в которой был и этот эпизод…
Во время разговора на террасу поднялась жена Багуна, Мина, скромная женщина с коротко стрижеными волосами. Она принесла бананы, сваренные в кокосовом молоке, жареную рыбу, горячий чай и молча удалилась. Женщины в Бонгу не вмешиваются в дела мужчин и всегда остаются в стороне (в Папуа-Новой Гвинее по сей день сохранился обычай, когда жених платит выкуп родственникам невесты: на побережье его сумма не превышает трех-пяти тысяч кин (3.000 папуасских кин приблизительно равны 1.000 долларам США, но в горных провинциях сумма может быть в 10-15 раз выше. Поэтому к женщинам в обществе порой относятся как к собственности).
- Вот видишь того свина? Это Кабол, - обратил мое внимание Багун на упитанную свинью с чёрной шерстью, которая вдруг ретировалась, спасаясь от домашних собак, - когда-то я купил свинью с пятью поросятами. Свинью кто-то убил, а вот поросята остались. Кабол один из них. Он пойдёт выкупом за мою жену.
Когда на тарелках не осталось бананов, на террасу вернулась Мина.
- Извините, - произнесла жена. Она собрала посуду и удалилась с видом покорной рабыни, не сказав больше не слова. Дел у Мины каждый день полно. Ей нужно собрать дрова, нарубить их, развести костёр, приготовить обед и ужин, постирать одежду, сходить на рынок...
Тем временем с пляжа прибежал нагой Фэбиен с петушиным пером прикреплённым к затылку. Он гордость своего отца: единственный сын (остальные два ребёнка - дочки).
- Ему всего два года, а носится как пятилетний пацан, - впервые за время разговора на лице Багуна просияла улыбка.
Огороды в Бонгу обеспечивают семье не только пропитание, но и заработок. Благодаря немцам, местные жители научились выращивать КАКАО. Они собирают бобы, сушат их в самодельных печах, пакуют в мешки и отвозят в город Маданг на продажу. Вырученные деньги пойдут на школьные сборы, одежду и такие мелочи как сахар, соль, кофе, рис.
Поэтому в полдень деревня пустеет - все отправляются на участки
Помимо какао местные жители ещё заготавливают копру, которая тоже в цене.
[m_tsyganov: ну, просто неделя кокосов какая-то! :-) См. также вчерашний ПОСТ]
Дома в деревне, как и везде на побережье Папуа-Новой Гвинеи, строят на сваях. Все стройматериалы добывают прямо в джунглях. В ход идут саговые и чёрные пальмы.
На свою хижину Багун Сет потратил восемь месяцев работы. Она прослужит ему лет семь-восемь, а потом ее даже не будут ремонтировать: снесут и построят новую, благо стройматериалов в джунглях предостаточно.
Берег Маклая под угрозой
…этот район провинции Маданг сейчас носит официальное название "Рай Коуст" ("Райский Берег"). Слово «рай» - одно из тех немногих слов русского языка, которые аборигены используют со времён Миклухо-Маклая. Но сейчас "Рай Коуст" может превратиться "Дэд Коуст" ("Мёртвый Берег").
Самый простой способ добраться до Бонгу - это отправиться по морю на моторной лодке с жителями Залива Астролябия, которые возвращаются из Маданга. Волны, брызги и качка - всё это прилагается.
Вид на Берег Маклая из деревни Эрима
Альтернативным же маршрутом будет неасфальтированная дорога, которая уходит налево от национальной автострады (если двигаться из Маданга) в местечке под названием Богати. В сезон дождей на неё надежды нет: реки выходят из берегов, и отсутствие мостов становится серьёзным препятствием. Но именно вдоль этой дороги тянется труба, которая - как бомба с часовым механизмом - таит в себе опасность. Если бомба сработает, то, скорее всего, весь подводный мир Залива Астролябия будет обречён на вымирание.
В прошлом году на реке Раму китайцами было закончено строительство шахты Раму НиКО, на которой будут добывать никель и кобальт. Оттюда и берёт своё начало 135-километровая труба, которая соединяет шахту с перерабатывающим заводом. Все отходы производства будут сливаться прямо в море, отравляя его.
Lukaut! Труба Раму НиКо
Премьер-министр Майкл Сомаре [m_tsyganov: о том, как он в очередной раз стал премьером, читать ЗДЕСЬ], дал китайцам "зелёный свет". Но жители деревень Залива Астролябия через своих представителей в парламенте подняли вопрос о замораживании проекта, пока не будет найдено альтернативное решение: труба проходит по их земле, завод стоит на их земле, и загрязнять будут море, рядом с которым они живут уже не первый век. Так началось противостояние, и шахта, которая должна приносить миллионы, простаивает без дела.
- Майкл Сомаре уже всю страну распродал азиатам и австралийцам. И местных жителей это не делает богаче, - поделился работник WorldVision Джон Техан. Он проживает в деревне Эрима, в которой после второй мировой войны его отец-ирландец женился на аборигенке и жил до самой смерти.
- Оппозиция в нашей стране набирает силу. И если она выиграет ближайшие выборы, то я не завидую китайцам. Им придётся покинуть Папуа-Новую Гвинею. Тогда и вопрос с шахтой будет решён.
Но немногие жители Бонгу разделяют надежды Джона. Запуск шахты и завода - всего лишь вопрос времени, считает большинство.
- Китайцы добьются своего. У них это неплохо получается, - высказался один из местных.
Новый, 2011-й…
…Ночь полна звёзд, но никто в округе не спит. Тусклый свет нескольких ламп, которые питаются от дизель-генератора, освещает лица собравшихся на одной из деревенских площадок. Современная музыка звучит из двух динамиков старенького кассетного магнитофона.
До того, как 2010-й год сменит 2011-й, остается всего несколько ночей. Жители Бонгу сопровождают церемонию обмена подарками аплодисментами. Каждый участник выходит в центр площадки и вручает подарок партнёру (их не выбирают, а узнают, вытянув из шапки записку с именем).
Церемония подходит к концу, и жители расходятся по домам. И лишь пьяная молодёжь слоняется по деревне, не давая спать ни старикам, ни детям. Подростки не просто кричали всю ночь, они ревели подобно животным. Здесь, в Бонгу, они не посмеют никого тронуть, но в городе не остановятся ни перед грабежом, ни перед убийством. Под действием алкоголя они становятся совершено неуправляемыми, и благодаря им уровень преступности в Папуа-Новой Гвинее не уступает странам Латинской Америки или даже Африки.
Посреди глубокой ночи раздается крик, больше напоминающий плач: молодой парень лет двадцати сокрушается о том, что жизнь его окончена, что у него нет будущего, что ему осталось только "Яву" (местную самогонку из бананов) и курить марихуану, пока он не сдохнет. В этом году ему не удалось сдать экзамены в школе, и теперь он никогда не сможет пойти в колледж или найти работу в городе. Такую же судьбу разделят с ним многие другие подростки Бонгу.
Молодой парень приходится племянником Багуну Сету.
- Он мыслит совсем неправильно. Я об этом не раз ему говорил, но он не хочет меня слушать, - поведал Багун, - я ему сказал: "Забудь о городе. Живи здесь в Бонгу. Женись, построй дом, выращивай и продавай какао. Никто против не будет". Но нынешняя молодёжь стремится в города, где один только беспредел.
В новогоднюю ночь молодёжь Бонгу собралась перед хижиной, которая стояла на трехметровых сваях. Парни и девушки, человек пятьдесят, слились в хаотичном танце под современный бит западной музыки прямо под открытым небом Новой Гвинеи. Они плясали, не зная усталости, и передавали друг другу пластиковые бутылки с" Явой". Но за десять минут до двенадцати веселье сменилось дракой, в которую втянулись все присутствующие. Теперь они дубасили друг друга, не признавая ни друзей, ни братьев. Погас свет, и хозяин хижины выключил музыку, дав понять, что праздник окончен.
- Ох, уж эта молодёжь! - произнёс с разочарованием Багун, - вот что нам с ними делать? На утро они даже и не вспомнят, с чего началась эта драка.
Мы сидели на деревянной лавочке, потягивая из индонезийских стаканов имбирное вино, когда вокруг нас били морды друг другу разъярённые подростки. Вдруг запищал мобильник. На его дисплее часы показали ровно двенадцать. Эхом по заливу Астролябия зазвучали традиционные барабаны "гарамуты". Так в деревне Бонгу наступил новый 2011-й год. Год, который, возможно, принесёт перемены в быте местных жителей…
- Я стараюсь выйти на ваше посольство в Индонезии. Я хочу попросить Россию о финансовой и технической помощи. Памятник Миклухо-Маклаю сегодня в опасности: он стоит на месте, которое в ближайшем будущем может уйти под воду.
Повисла тишина. Мы сидели наедине, и хранитель ждал от меня какого-нибудь ответа, не опуская своих добрых глаз…
Папуа-Новая Гвинея - это страна, где земля принадлежит не государству, а кланам. В деревне Бонгу, например, их четыре: Канилу, Булигу, Гомблом и Сураму или Румбау (основные кланы включают в себя ещё подкланы). У каждого клана есть свой старейшина. Когда в деревне образуется новая семья, ей выделяют землю под дом и сельскохозяйственные угодья. За это не взимается никакая плата или налог. Права на землю, которые передаются по наследству, имеют только мужчины.
Хранитель памятника
В 1970 году - почти через век после прибытия на берега залива Астролябия Николая Николаевича Миклухо-Маклая, …
…команда научно-исследовательского судна «Витязь» установила в деревне Бонгу ему памятник. Сегодня же вокруг него развернулась целая история: памятник учёному стоит на земле, которая принадлежит одному из кланов Бонгу, и его вождь - Гассом Каму, - почуяв легкий заработок, стал брать плату со случайных туристов, которые здесь и так большая редкость. Когда же он узнал, что в деревне объявился журналист, он тут же приказал: "Не пускать его!". Меркантильный Гассом посчитал, что на снимках памятника я заработаю чуть ли не целое состояние, а ему не достанется ничего.
Решением вопроса занялся Багун Сет, который отправился на переговоры с другими уважаемыми членами клана. Через час я уже сидел напротив человека, который представился как Туй Ассель.
- Да-да, я прямой потомок того самого Туя, - загорелись глаза уже немолодого папуаса, который в прошлой жизни был школьным учителем. Несколько лет назад он вышел на пенсию и поселился в деревне Гарагаси.
Дома в деревне можно пересчитать по пальцам и своё название она получила благодаря одноимённой речке, рядом с которой когда-то стояла хижина Миклухо-Маклая. А вот «тот самый Туй» был хорошим другом Николая Николаевича, и многочисленные упоминания о нем можно найти в дневниках учёного.
- Я не собираю деньги с туристов, как мой брат Гассом, - продолжил Туй, - моё дело заботиться о памятнике. Для этого я здесь и поселился. Я его хранитель.
Я пообещал, что узнаю контакты нашего посольства в Джакарте.
- Хорошо, теперь мы спустимся к речке Гарагаси. Солнце уже заходит, а тебе ещё снимки нужно сделать, - улыбнулся Туй.
…Памятник не блистает изяществом. Простенький бетонный монумент с металлической табличкой на нём. Территория вокруг ухожена, и крохотные пальмочки, которые не достигли ещё и метра в высоту, посажены не так давно: Туй подошёл к добровольно возложенным на себя обязанностям с душой.
Но шагах в пяти от монумента начинается обрыв, за которым волны разбиваются о камни.
Путешествие в прошлое
Солнце только-только встало, а жители Бонгу уже на ногах. Женщины, согнувшись в три погибели, подметают землю, а на кострах закипают котелки. Мужчины тем временем прохлаждаются на террасах своих традиционных хижин и курят брус ( местный табак) или жуют окрашивающий их рты в ярко-красный цвет БЕТЕЛЬ:
Среди них - 28-летний учитель и отец троих детей Багун Сет.
- Приезжали к нам русские недавно, Андрей и Настя. В августе этого года 2010-го. Неделю у меня гостили, - поведал Багун, - они к памятнику ходили. Андрей какие-то свои исследования проводил. Он студент исторического факультета МГУ. А так кроме вас никого из России у нас и не было с 70-х годов (в 70-х в Бонгу приходило два российских судна).
Аллюзия от m_tsyganov: "Я очень пожалел, что не умею еще говорить с ними, и решил идти домой, приведя мой костюм в порядок; эта операция очень заняла окружавших меня папуасов. Затем я встал, кивнул головой в разные стороны и направился по той же тропинке в обратный путь, показавшийся мне теперь короче, чем утром". Н.Н.Миклухо-Маклай, "Первое пребывание на Берегу Маклая в Новой Гвинее (сентябрь 1871 - декабрь 1872 гг.)" Советские этнографы, посетившие в 1971 и 1977 гг. залив Астролябия на борту научно-иследовательского судна "Дмитрий Менделеев", к своему немалому изумлению узнали, что этот эпизод и через сто лет сохранился в памяти жителей Бонгу: в 1977 г. ее жители показали гостям пантомиму о первом появлении у них Маклая, в которой был и этот эпизод…
Во время разговора на террасу поднялась жена Багуна, Мина, скромная женщина с коротко стрижеными волосами. Она принесла бананы, сваренные в кокосовом молоке, жареную рыбу, горячий чай и молча удалилась. Женщины в Бонгу не вмешиваются в дела мужчин и всегда остаются в стороне (в Папуа-Новой Гвинее по сей день сохранился обычай, когда жених платит выкуп родственникам невесты: на побережье его сумма не превышает трех-пяти тысяч кин (3.000 папуасских кин приблизительно равны 1.000 долларам США, но в горных провинциях сумма может быть в 10-15 раз выше. Поэтому к женщинам в обществе порой относятся как к собственности).
- Вот видишь того свина? Это Кабол, - обратил мое внимание Багун на упитанную свинью с чёрной шерстью, которая вдруг ретировалась, спасаясь от домашних собак, - когда-то я купил свинью с пятью поросятами. Свинью кто-то убил, а вот поросята остались. Кабол один из них. Он пойдёт выкупом за мою жену.
Когда на тарелках не осталось бананов, на террасу вернулась Мина.
- Извините, - произнесла жена. Она собрала посуду и удалилась с видом покорной рабыни, не сказав больше не слова. Дел у Мины каждый день полно. Ей нужно собрать дрова, нарубить их, развести костёр, приготовить обед и ужин, постирать одежду, сходить на рынок...
Тем временем с пляжа прибежал нагой Фэбиен с петушиным пером прикреплённым к затылку. Он гордость своего отца: единственный сын (остальные два ребёнка - дочки).
- Ему всего два года, а носится как пятилетний пацан, - впервые за время разговора на лице Багуна просияла улыбка.
Огороды в Бонгу обеспечивают семье не только пропитание, но и заработок. Благодаря немцам, местные жители научились выращивать КАКАО. Они собирают бобы, сушат их в самодельных печах, пакуют в мешки и отвозят в город Маданг на продажу. Вырученные деньги пойдут на школьные сборы, одежду и такие мелочи как сахар, соль, кофе, рис.
Поэтому в полдень деревня пустеет - все отправляются на участки
Помимо какао местные жители ещё заготавливают копру, которая тоже в цене.
[m_tsyganov: ну, просто неделя кокосов какая-то! :-) См. также вчерашний ПОСТ]
Дома в деревне, как и везде на побережье Папуа-Новой Гвинеи, строят на сваях. Все стройматериалы добывают прямо в джунглях. В ход идут саговые и чёрные пальмы.
На свою хижину Багун Сет потратил восемь месяцев работы. Она прослужит ему лет семь-восемь, а потом ее даже не будут ремонтировать: снесут и построят новую, благо стройматериалов в джунглях предостаточно.
Берег Маклая под угрозой
…этот район провинции Маданг сейчас носит официальное название "Рай Коуст" ("Райский Берег"). Слово «рай» - одно из тех немногих слов русского языка, которые аборигены используют со времён Миклухо-Маклая. Но сейчас "Рай Коуст" может превратиться "Дэд Коуст" ("Мёртвый Берег").
Самый простой способ добраться до Бонгу - это отправиться по морю на моторной лодке с жителями Залива Астролябия, которые возвращаются из Маданга. Волны, брызги и качка - всё это прилагается.
Вид на Берег Маклая из деревни Эрима
Альтернативным же маршрутом будет неасфальтированная дорога, которая уходит налево от национальной автострады (если двигаться из Маданга) в местечке под названием Богати. В сезон дождей на неё надежды нет: реки выходят из берегов, и отсутствие мостов становится серьёзным препятствием. Но именно вдоль этой дороги тянется труба, которая - как бомба с часовым механизмом - таит в себе опасность. Если бомба сработает, то, скорее всего, весь подводный мир Залива Астролябия будет обречён на вымирание.
В прошлом году на реке Раму китайцами было закончено строительство шахты Раму НиКО, на которой будут добывать никель и кобальт. Оттюда и берёт своё начало 135-километровая труба, которая соединяет шахту с перерабатывающим заводом. Все отходы производства будут сливаться прямо в море, отравляя его.
Lukaut! Труба Раму НиКо
Премьер-министр Майкл Сомаре [m_tsyganov: о том, как он в очередной раз стал премьером, читать ЗДЕСЬ], дал китайцам "зелёный свет". Но жители деревень Залива Астролябия через своих представителей в парламенте подняли вопрос о замораживании проекта, пока не будет найдено альтернативное решение: труба проходит по их земле, завод стоит на их земле, и загрязнять будут море, рядом с которым они живут уже не первый век. Так началось противостояние, и шахта, которая должна приносить миллионы, простаивает без дела.
- Майкл Сомаре уже всю страну распродал азиатам и австралийцам. И местных жителей это не делает богаче, - поделился работник WorldVision Джон Техан. Он проживает в деревне Эрима, в которой после второй мировой войны его отец-ирландец женился на аборигенке и жил до самой смерти.
- Оппозиция в нашей стране набирает силу. И если она выиграет ближайшие выборы, то я не завидую китайцам. Им придётся покинуть Папуа-Новую Гвинею. Тогда и вопрос с шахтой будет решён.
Но немногие жители Бонгу разделяют надежды Джона. Запуск шахты и завода - всего лишь вопрос времени, считает большинство.
- Китайцы добьются своего. У них это неплохо получается, - высказался один из местных.
Новый, 2011-й…
…Ночь полна звёзд, но никто в округе не спит. Тусклый свет нескольких ламп, которые питаются от дизель-генератора, освещает лица собравшихся на одной из деревенских площадок. Современная музыка звучит из двух динамиков старенького кассетного магнитофона.
До того, как 2010-й год сменит 2011-й, остается всего несколько ночей. Жители Бонгу сопровождают церемонию обмена подарками аплодисментами. Каждый участник выходит в центр площадки и вручает подарок партнёру (их не выбирают, а узнают, вытянув из шапки записку с именем).
Церемония подходит к концу, и жители расходятся по домам. И лишь пьяная молодёжь слоняется по деревне, не давая спать ни старикам, ни детям. Подростки не просто кричали всю ночь, они ревели подобно животным. Здесь, в Бонгу, они не посмеют никого тронуть, но в городе не остановятся ни перед грабежом, ни перед убийством. Под действием алкоголя они становятся совершено неуправляемыми, и благодаря им уровень преступности в Папуа-Новой Гвинее не уступает странам Латинской Америки или даже Африки.
Посреди глубокой ночи раздается крик, больше напоминающий плач: молодой парень лет двадцати сокрушается о том, что жизнь его окончена, что у него нет будущего, что ему осталось только "Яву" (местную самогонку из бананов) и курить марихуану, пока он не сдохнет. В этом году ему не удалось сдать экзамены в школе, и теперь он никогда не сможет пойти в колледж или найти работу в городе. Такую же судьбу разделят с ним многие другие подростки Бонгу.
Молодой парень приходится племянником Багуну Сету.
- Он мыслит совсем неправильно. Я об этом не раз ему говорил, но он не хочет меня слушать, - поведал Багун, - я ему сказал: "Забудь о городе. Живи здесь в Бонгу. Женись, построй дом, выращивай и продавай какао. Никто против не будет". Но нынешняя молодёжь стремится в города, где один только беспредел.
В новогоднюю ночь молодёжь Бонгу собралась перед хижиной, которая стояла на трехметровых сваях. Парни и девушки, человек пятьдесят, слились в хаотичном танце под современный бит западной музыки прямо под открытым небом Новой Гвинеи. Они плясали, не зная усталости, и передавали друг другу пластиковые бутылки с" Явой". Но за десять минут до двенадцати веселье сменилось дракой, в которую втянулись все присутствующие. Теперь они дубасили друг друга, не признавая ни друзей, ни братьев. Погас свет, и хозяин хижины выключил музыку, дав понять, что праздник окончен.
- Ох, уж эта молодёжь! - произнёс с разочарованием Багун, - вот что нам с ними делать? На утро они даже и не вспомнят, с чего началась эта драка.
Мы сидели на деревянной лавочке, потягивая из индонезийских стаканов имбирное вино, когда вокруг нас били морды друг другу разъярённые подростки. Вдруг запищал мобильник. На его дисплее часы показали ровно двенадцать. Эхом по заливу Астролябия зазвучали традиционные барабаны "гарамуты". Так в деревне Бонгу наступил новый 2011-й год. Год, который, возможно, принесёт перемены в быте местных жителей…