Гл. 1. Высказывание
PREV | NEXT
содержание
1.3. Связность
Основание и исход
Личная история
Освоение
Мы очертили путь, на котором, по нашему мнению, следует реконструировать историю становления человека. До сих пор мы говорили в основном об инструментарии, о структуре совместных деятельностей. Однако нас должно интересовать не наличие знаковой деятельности вообще, а конкретное направление, в котором эта деятельность развивается.
Если какой-то объект вовлекается в совместную деятельность, то он оказывается представленным в системе значений. Постепенно в совместную деятельность вовлекаются различные аспекты жизнедеятельности самих существ. В ареал значений попадает, допустим, такой аспект, как локализация существа в пространстве. Осваивается тело существа в целом и отдельные его члены в частности.
Что значит, что локализация попадает в ареал освоенного? Как это следует понимать? Мы без труда можем сконструировать совместную деятельность, построенную по схеме высказывания, предметом которой стала бы локализация существа в пространстве. Первое, что приходит в голову в связи с локализацией, - это практика встречи: два человека договариваются о встрече в определенном месте. Однако анализ этой практики оказывается на поверку сложным. Поэтому в качестве примера мы возьмем другую практику - практику приуроченности. Основанием в этом случае является обещание «Когда будем в зоопарке, покажу слона». С функциональной точки зрения это плата за послушание или что-нибудь в таком роде. Коммуникация, предметом которой становится обещание, протекает уже непосредственно на месте событий, то есть в зоопарке. Для нас тут важно то, что апелляция «Где же обещанный слон?» приурочена к некоторому месту. Таким образом, пространственное местоположение становится одним из звеньев совместной деятельности. Это отражается также в используемых здесь знаках, которые принимают на себя соответствующие значения.
Разумеется, чтобы это могло сработать, должна быть задействована некоторая карта местности, существование которой в рамках непосредственного функционирования мы молчаливо предполагаем. Эта карта, однако, вытягивается здесь в область выражения. Фраза, служащая основанием, должна содержать в себе необходимую информацию о месте исхода.
Если племя живет в некотором ландшафте, то посредством практик, подобных приведенной выше, этот ландшафт начинает осваиваться. Появляются знаки со значением мест. Вместе с этим развивается и культура локализации существа. Существо врастает в эти практики, начинает следить за тем, где оно находится.
Аналогичным образом мы можем представить освоение тела и его членов. У нас еще будет повод поговорить об «истории руки». Здесь мы только приведем модельный пример, подходящий для иллюстрации. Рассмотрим, как может быть задействована рука в практике подать знак. Два человека охотятся. В некоторый важный момент необходимо подать знак. Голос использовать нельзя, чтобы не вспугнуть зверя. Люди договариваются о том, что будет подан знак рукой. Этот договор есть основание к действию. Разумеется, если бы отмашка рукой была бы некоторой стандартной процедурой, если бы этот знак был намертво связан с последующими действиями, то нельзя было бы говорить ни о каком освоении. В описываемой нами практике знак рукой приобретает свое текущее значение только посредством данной договоренности. Цель, с которой используется знак, должна быть специальной для данного случая. В этой пластичности и состоит экологическое своеобразие практики подать знак.
Итак, рука становится предметом совместной деятельности. Происходит освоение руки. Как и в случае с локализацией, здесь задействуется одна из образных карт - карта тела. И здесь происходит извлечение этой карты на поверхность, в область выражения.
Мы привели примеры из двух областей. В действительности же освоение протекает широким фронтом, приобретая со временем четкие очертания и направленность. Помимо возникновения культур локализации и тела возникает реальный набор действий или активностей существа, попавших под «выражение». Освоение распространяется все глубже, затрагивая структуры памяти, внимания и восприятия.
Все это можно рассматривать как освоение культурой различных аспектов организации существа и его взаимоотношения со средой, как освоение культурой того самого непосредственного существа, о котором шла речь в начале нашей книги, как своеобразную историю, разыгрывающуюся над его телом и активностью. Некоторый аспект вовлекается в это освоение только в том случае, если он оказался актуален, важен для культуры, если разрабатывающие этот аспект совместные деятельности оказались успешными. Однако центральным для нас моментом в этом процессе является извлечение непосредственных представлений в область выражения и вовлечение их в сферу личной истории. В конечном счете только то, что войдет в ареал личной истории, следует считать освоенным. Только эти аспекты станут предметом сознания человека.
В изучении этого освоения мы видим программу исследований, которую еще только предстоит развернуть.
содержание
1.3. Связность
Основание и исход
Личная история
Освоение
Мы очертили путь, на котором, по нашему мнению, следует реконструировать историю становления человека. До сих пор мы говорили в основном об инструментарии, о структуре совместных деятельностей. Однако нас должно интересовать не наличие знаковой деятельности вообще, а конкретное направление, в котором эта деятельность развивается.
Если какой-то объект вовлекается в совместную деятельность, то он оказывается представленным в системе значений. Постепенно в совместную деятельность вовлекаются различные аспекты жизнедеятельности самих существ. В ареал значений попадает, допустим, такой аспект, как локализация существа в пространстве. Осваивается тело существа в целом и отдельные его члены в частности.
Что значит, что локализация попадает в ареал освоенного? Как это следует понимать? Мы без труда можем сконструировать совместную деятельность, построенную по схеме высказывания, предметом которой стала бы локализация существа в пространстве. Первое, что приходит в голову в связи с локализацией, - это практика встречи: два человека договариваются о встрече в определенном месте. Однако анализ этой практики оказывается на поверку сложным. Поэтому в качестве примера мы возьмем другую практику - практику приуроченности. Основанием в этом случае является обещание «Когда будем в зоопарке, покажу слона». С функциональной точки зрения это плата за послушание или что-нибудь в таком роде. Коммуникация, предметом которой становится обещание, протекает уже непосредственно на месте событий, то есть в зоопарке. Для нас тут важно то, что апелляция «Где же обещанный слон?» приурочена к некоторому месту. Таким образом, пространственное местоположение становится одним из звеньев совместной деятельности. Это отражается также в используемых здесь знаках, которые принимают на себя соответствующие значения.
Разумеется, чтобы это могло сработать, должна быть задействована некоторая карта местности, существование которой в рамках непосредственного функционирования мы молчаливо предполагаем. Эта карта, однако, вытягивается здесь в область выражения. Фраза, служащая основанием, должна содержать в себе необходимую информацию о месте исхода.
Если племя живет в некотором ландшафте, то посредством практик, подобных приведенной выше, этот ландшафт начинает осваиваться. Появляются знаки со значением мест. Вместе с этим развивается и культура локализации существа. Существо врастает в эти практики, начинает следить за тем, где оно находится.
Аналогичным образом мы можем представить освоение тела и его членов. У нас еще будет повод поговорить об «истории руки». Здесь мы только приведем модельный пример, подходящий для иллюстрации. Рассмотрим, как может быть задействована рука в практике подать знак. Два человека охотятся. В некоторый важный момент необходимо подать знак. Голос использовать нельзя, чтобы не вспугнуть зверя. Люди договариваются о том, что будет подан знак рукой. Этот договор есть основание к действию. Разумеется, если бы отмашка рукой была бы некоторой стандартной процедурой, если бы этот знак был намертво связан с последующими действиями, то нельзя было бы говорить ни о каком освоении. В описываемой нами практике знак рукой приобретает свое текущее значение только посредством данной договоренности. Цель, с которой используется знак, должна быть специальной для данного случая. В этой пластичности и состоит экологическое своеобразие практики подать знак.
Итак, рука становится предметом совместной деятельности. Происходит освоение руки. Как и в случае с локализацией, здесь задействуется одна из образных карт - карта тела. И здесь происходит извлечение этой карты на поверхность, в область выражения.
Мы привели примеры из двух областей. В действительности же освоение протекает широким фронтом, приобретая со временем четкие очертания и направленность. Помимо возникновения культур локализации и тела возникает реальный набор действий или активностей существа, попавших под «выражение». Освоение распространяется все глубже, затрагивая структуры памяти, внимания и восприятия.
Все это можно рассматривать как освоение культурой различных аспектов организации существа и его взаимоотношения со средой, как освоение культурой того самого непосредственного существа, о котором шла речь в начале нашей книги, как своеобразную историю, разыгрывающуюся над его телом и активностью. Некоторый аспект вовлекается в это освоение только в том случае, если он оказался актуален, важен для культуры, если разрабатывающие этот аспект совместные деятельности оказались успешными. Однако центральным для нас моментом в этом процессе является извлечение непосредственных представлений в область выражения и вовлечение их в сферу личной истории. В конечном счете только то, что войдет в ареал личной истории, следует считать освоенным. Только эти аспекты станут предметом сознания человека.
В изучении этого освоения мы видим программу исследований, которую еще только предстоит развернуть.