Из путевых этнографических наблюдений совместной жизни сарт и русских (1/2)
П. В. Путилов. Из путевых этнографических наблюдений совместной жизни сарт и русских. (Сообщение чл.-с. Запад.-Сиб. отд. Импер. Рус. геогр. общ. П. В. Путилова, читанное в заседании Отдела 26 октября 1887 года). - Омск, 1887.
ОКОНЧАНИЕ
Рядовой и обер-офицер туркестанского линейного батальона
(походная и обыкновенная форма). 1877
Вступление. Одинаковая, почти везде, одежда русского солдата, как и одинаковая везде пища, несмотря на большое разнообразие климатов во всей России (иногда, напр., на севере, даже не вполне достаточная по количеству жиров), не могут не служить, рядом с прочими обстоятельствами, весьма вескими причинными моментами, поддерживающими болезненность и смертность русской армии на высокой цифре.
Пять лет тому назад, здесь, в Омском госпитале, я натолкнулся на мысль, что грудные заболевания в войсках, наблюдаемые преобладающе в первые годы службы, зависят частью 1) от простуды в течение первого года службы, когда новобранцы, привыкшие всю свою жизнь ходить по зимам в теплой одежде, вдруг среди самого холодного времени года (иногда даже в январские морозы), переодеваются из теплой крестьянской одежды в холодную солдатскую, а частью 2) и вообще от, недостаточной у нас в Сибири по климату, одежды солдат и в остальное время их службы.
Дальнейшие наблюдения еще более утвердили меня в той мысли, что во внезапном зимнем переодевании, как первом и сильно ослабляющем моменте, кроется причина многих заболеваний, из году в год и почти повсеместно у новобранцев наблюдающихся. Для подтверждения сказанного цифровыми данными мною, с разрешения Его Высокопревосходительства Командующего войсками округа, в настоящем году совершена была поездка от Тобольска до Ташкента (с партиями новобранцев), где я в больших попутных городах за 5 последних лет собирал данные по скорбным листам лечебных учреждений и отчетам других и, где есть, собирал метеорологические данные.
Благодаря просвещенному содействию председателя Западно-Сибирского отдела И. Ф. Бобкова, снабдившего меня письмами к разным лицам и учреждениям, я встретил всюду самое любезное внимание и самую деятельную помощь при собирании материалов по медицинской географии, статистике и этнографии двух смежных краев.
Материал получился настолько обширный, что для обработки его потребуется порядочное количество времени, которого я еще пока не имею в своем распоряжении. Поэтому-то мое настоящее сообщение и не будет касаться главной задачи моего путешествия, а даст только мимолетные заметки по разным предметам, останавливающим на себе внимание врача-туриста.
Я кратко здесь остановлюсь на жизни туркестанских городов преимущественно со сравнительной медико-этнографической, насколько возможно, в одно и тоже время, внешней и внутренней стороны.
Об акклиматизационной способности русских в Турк. крае. Бывавшие в местностях Туркестанского края, особенно в первый раз, поражаются мелькающей пестротой населения, в которой усматриваются два главных типа: русский и сартовский, - на них и придется остановиться. Русский человек, как это бросается постороннему в глаза, в усиленной теплоте этих стран разнеживается, покрывается бо́льшим запасом подкожного жира, увеличивается в росте и прочих размерах, словом, в массе, каковой кажется, напр., войско, представляет, особенно в воображении сарт, импонирующую красоту и непоколебимую силу. В самом деле, можно залюбоваться на цветущие лица и могучие груди и удивляться сильным голосам туркестанских солдат, когда они идут с песнями по улицам, богатым резонансом. Местные офицеры рассказывают, что уже через год молодые, находящиеся еще в периоде роста скелета туркестанские солдаты значительно вырастают из своих сюртуков, благодаря быстрому общему физическому усовершенствованию их под влиянием климата. Но это только одна часть русского населения и одна сторона его - внешняя и условная. За ней скрывается внутренняя сторона, несколько иного свойства, статистически свидетельствующая еще слабое место русской народности в деле акклиматизации. Статистика эта говорит, что значительная часть туркестанских новобранцев является в край уже с ослабленной организацией. И в самом деле, преимущественно северяне по происхождению и преимущественно люди первых трех годов службы составляют в Туркестанском крае преобладающий % общего числа уволенных от службы и умерших по грудным заболеваниям. Действительная и немаловажная причина этого явления, уменьшающая акклиматизационную способность русской молодежи в новом краю, должна корениться в недостаточной одежде туркестанских новобранцев на холодной их родине, во внезапном приучении к холоду путем переодевания из привычных шуб в изношенные, старые, прозрачные шинели, иногда среди самых сильных зимних холодов, - приучении тем более не достигающем цели, что вся последующая служба их должна пройти в теплой и почти жаркой климатической полосе, совершенно непривычной для северян.
К слабой стороне акклиматизационной способности русских в Туркестанском крае нужно отнести и громадную заболеваемость солдат кишечными расстройствами, по сравнению с туземцами.
В. В. Верещагин. Туркестанский солдат в зимней форме. 1873
Кроме военного сословия в Туркестанских городах есть еще довольно большое русское ремесленное, мещанское и торговое население, по-видимому, ничем особенным для постороннего проезжего наблюдателя не выдающееся.
В общей же сумме всей жизни русских в этих краях, однако, - одно общее, не ускользающее от внимания, явление - недостаточная еще акклиматизация русских с физической стороны. Причина этой неполноты акклиматизации - сильный жар, чрезмерная яркость солнечного света, не свойственная среднему русскому организму, исторически, в массе поколений, воспитанному в прохладных и тенистых равнинах, и, вероятно, недостаточная приноровленность к климату в пищевом режиме.
Акклиматизационная способность сарт. Сарты, как коренное население, представляют национальность, вполне в данных местностях приспособившуюся. По строению своему не отличающиеся особенной крепостью и физической силой, они в своем родном климате являются весьма выносливыми в отношении климатических резкостей. С каким удобством сарт прячет свою, догола бритую, голову постоянно в толстую чалму, ища в ней прохлады, с таким же он вполне обнажает ее, при случае, на самом ярком солнечном припеке. У русских же нередки головокружения даже с покрытой головой под влиянием яркого света и гнетущего зноя. Для русского очень тяжел безветренный, стоячий зной, которого дома у себя на Руси он почти никогда не испытывал. Сарт не ищет тени с такой жаждой, с какой ищет ее русский. В случае чрезмерных жаров рабочий сарт разоблачается совершенно, оставаясь в одних шароварах; русский же рабочий до конца работает в одежде, жалуясь на то, что нет у него в этом климате уже той силы, которую он проявлял у себя дома, что сила у него здесь выходит «по́том».
Существенные их орудия, способствовавшие акклиматизации. Чтобы приспособиться к климату, конечно, немало было для этого, опытом сартовского народа, употреблено многовекового труда, и в числе приспособительных средств оказались на первом плане, конечно, простые и распространенные орудия производства, сообразная одежда и пища. Что касается одежды, то мы уже упомянули о важном значении толстого головного убора сарт, и присоединим еще массивный пояс, закутывающий живот подобно тому, как закутывают его турки и болгары. Кто видал, как турок долго вертится стоя, навертывая на себя широкий, в несколько аршин длины, пояс, тот даже удивится, на первый раз, его величине. (Мы знаем, что в поясе и за поясом турок и болгарин прячут и деньги, и разное оружие, и вещи). Болгарский доктор Стефанович этому большому поясу приписывает важное значение: отсутствие его у болгарских солдат приписывает усиленное заболевание желудочно-кишечными расстройствами. Не придется ли здесь искать некоторого объяснения и для усиленной болезненности кишечника туркестанских солдат?
Что касается рабочих инструментов, то хорошо устроенный инструмент сберегает физическую силу на более долгое время, дает больше досуга и восстановляющего отдыха и свободы для мозговой деятельности, а сообразная пища сберегает самое здоровье. Далее, хорошо устроенный ручной инструмент должен способствовать наибольшему мышечному усовершенствованию. Таковыми, во многих отношениях, являются топор и лопата сарта, устроенные по одному типу «кетменя», т. е. длинного рычага с перпендикулярным к нему куском заостренного железа. Длина рычага, дающая большой размах, дает наибольший результат и требует наименьшей частоты ударов, а наибольшее применение при этом разнородных мышечных групп ведет к наибольшему развитию груди, которая действует при этом совершенно свободно.
Инструменты этого типа особенно сослужили службу сартам в борьбе с каменистой почвой, перед которой наш заступ и сила его удара оказались бы ничтожны. В силу этого же умозаключения и в войсках Туркестанского края введены, как говорили мне, по этому же типу, инструменты для саперов. И удивительно ли, что у нашего плотника, работающего своим русским топориком, сослужившим когда-то незаменимую службу в исторической борьбе с первобытными лесами, выходит на жаре Средней Азии вся сила «по́том» и что сарт своим длинным топором размахивает тихо и вяло, но весьма споро и долго и, видимо, не устает?! Сюда еще нужно присоединить и то, что при земляных работах нашим русским заступом грудная клетка вовсе так не расширяется, а, напротив, от упора заступа в области нижнего конца грудины, она сдавливается, что мешает правильному акту дыхания. Этого ничего нет при работе кетменем. Словом, работа сартовскими топором и лопатой является производительнее, чем русскими соответствующими орудиями. Я должен сказать еще, что «кетмень» явился великим пособником арычной системы орошения и, таким образом, двигателем степного земледелия.
Результат. В конце концов одно сбережение сил, при помощи инструментов, повело к другому сбережению сил и средств и т. д., а это и поставило сарт, конечно, в связи еще с питательным приноровлением и приноровлением в одежде, на высоту приспособления к природе своей родины, в результате чего они явились хозяевами страны в действительном смысле акклиматизации, выработав себе спокойный и веселый нрав, образцовое трудолюбие и умеренность потребностей, дающую возможность сильной заработной конкуренции. Сохраняя физическое благосостояние при всех лишениях суровой, почти первобытной жизни, они обнаруживают известное индустриальное превосходство, выражающееся в замечательной сметливости, сноровке, практичности и даже изобретательности. Это дает им право говорить, что они киргиз многому выучили в свое время, когда киргизы были совсем в диком состоянии, выучили их даже защищаться, дали им лучшее оружие.
В. В. Верещагин. Мулла Керим и мулла Рахим по дороге на базар ссорятся. 1873
Общий характер сарт. О благоприятном влиянии в жизни сарт пищевого приспособления, а также приспособления в одежде, мы будем говорить вскоре. А теперь продолжим об общем впечатлении, производимом этим народом. Они имеют много общего с турками, как в наружности, так и в одежде, в любви к природе, напр., к садоводству и цветоводству, с той разницей, что турки народ более сдержанный, флегматичный, более гордый и спокойный, но и более честный в разных сделках и торговле. Сарты же представляются довольно живы, болтливы, довольно легкомысленны, весьма изворотливы и с порядочной наклонностью надуть в торговле и разных других делах. В привычках своих к верховой езде они резко разнятся от турок и примыкают к своим соседям и сожителям - киргизам.
Пищевое климатическое приспособление сарт и русских. Теперь перейдем к вопросу о пище сарт рядом с пищей тамошних русских. Пища сарт преимущественно растительная и очень умеренная - то мучнистые лепешки, то фрукты. Пища сарт изобилует пряностями вроде перца и т. д. Хотя и явилась недавно одна медицинская кабинетная работа, не особенно одобряющая пряности [«Материалы к диететике остр. вкусовых св.», дисс. Буржинского 1887 года], но она произведена отчасти на животных, а отчасти не приняты во внимание климатические особенности в деле питания, и поэтому все-таки еще в силе остается мнение, составляющее плод обычных наблюдений над людьми. И это тем более, что сам автор неоднократно ссылается на свою неполноту и желает новых исследований по тому же предмету. А наблюдения говорить, что перцу надо отдать справедливость, что, в обыкновенном даже нашем климате, люди с вялым пищеварением инстинктивно прибегают к острым вкусовым веществам: горчице, перцу и проч. Врачи, в минувшую войну в Болгарии и Румынии, вынесли убеждение, что в жаркой полосе перец в изобилии является задерживателем кишечных катаральных брожений. Для нас, русских, во время пребывания там красный перец в изобилии очень казался приятным, а когда мы вернулись на родину, то перцовые блюда нам стали противны. Можно думать, что пряности в пище сарт в известной степени действуют в пищеварительном канале противугнилостно, увеличивая выделение желчи, как намекает экспериментальная работа д-ра Чельцова (Еженед. клиничес. газета, 1886 г., №№ 16, 17 и 18).
По климату Болгария и Туркестанский край очень сходны. Пища сарт преимущественно растительная и очень умеренная: то мучные лепешки, то разные фрукты в изобилии, и немного мяса. Обычное питание болгар, выработанное климатически, выражается в их поговорке: «малко меса, больше ляба и много винка». И поэтому трудно было болгарским дружинникам есть летом введенную русскими 1) непривычную, а 2) жирную мясную пищу с гречневой жирной кашей. Какие гримасы делали «братушки» от запаха жирных щей и в каком бессилии иногда опускались руки, протянутые к этой пище! А потом вскоре начали раздаваться у них жалобы на кишечные расстройства.
Известно, что мы также, живя даже в северном климате, летом едим мясного и жирного по необходимости гораздо меньше, чем в холодные времена года, и что гораздо скорее в летнее время платимся за неосторожность - в виде пресыщения очень питательной мясной и жирной пищей, вероятно, в зависимости от наибольшего брожения в кишечнике в жаркое время. Известно, что жители холодных стран съедают много мяса и жира, даже безнаказанно пьют жир (эскимосы и др.).
В. В. Верещагин. Русский лагерь в Туркестане
Все это параллельно упоминается мною постольку, поскольку несомненно убеждает в климатическом особенном пищевом приспособлении, которому обязательно придавать значение во избежание вредных последствий. Что касается преобладающей части русского населения Туркестанского края, именно солдат, то изобильная мясная пища их летом, по случаю лагерного времени, снабжается еще большим обилием мяса и жиров. Естественно думать, что для жаркой полосы такая пища, одинаково пригодная и для холодного севера, и для зимнего сезона, в полном ее составе, может вести к некоторому обременению [подмеченный факт об увеличении птомаинов в жаркое время в мясе следует тоже принять к сведению]. И действительно, сравнение двух питаний приводит нас к сравнению двух результатных явлений: сарты почти не болеют поносом - даже у них скорее бывают запоры, русские же туркестанские солдаты представляют огромную болезненность в виде поносов, особенно летом, что, едва ли не по ошибке, приписывается другим влияниям, напр., миазматическим и влиянию зелени - влияниям, под которыми живут и сарты, истребляющие безнаказанно массу фруктов и пьющие нечистую арычную воду.
Возбуждающие и одуряющие вещества сарт и русских. Теперь, по естественному порядку, от пищи перейдем к употреблению различных одуряющих веществ. Самый лучший народ может немало утратить своих достоинств в зависимости от привычек к тем или другим одуряющим веществам. К сожалению, в этом отношении сарты оказались с немалой и, вероятно, давнишнею наклонностью. Насколько в Семиреченской области заметно секретное проникновение из Китая опия между киргиз, напр. ямщиков (что касается ямщиков-киргизов, то приходилось встречать опьянелых, полусонных, едва двигающих языком опиофагов) - настолько, и еще более откровенно, в городах Туркестанского края, на базарах, в открытых лавках слышится из курильных приборов, переходящих из рук в руки, запах наши́ - гашиша (при некотором сосредоточении внимания прохожих русских приборы эти, заметно, отставляются подальше). О распространении гашиша видеть можно в одном из недавних отчетов Ташкентского военного госпиталя, где один врач перечисляет ряд сортов гашиша, употребляемых в народе. Сюда должно отнести еще разные сладкие лепешки и конфекты с гашишем. Разумеется, весьма бы интересно, зная очень дурные последствия от гашиша, остающиеся в психической сфере потребляющих, - иметь сведения, как численно выражается количество психопатов преимущественно от курения гашиша. Но здесь мы не имеем никаких сведений, вероятно, потому, что душевнобольные считаются у сартов за материал неприкосновенный, за лиц святых, «дувана» - юродивых, да, кроме того, прибавим, что дело народной сартовской медицины крепко держат в руках их знахари, называющиеся «сартовскими докторами». А от них ничего не узнаешь. В русских же больницах психиков сартов почти нет, потому что и вообще еще сарты только начинают знакомиться с русским лечением.
Другое наркотическое средство - табак под именем «насва́й», особенно любимый киргизами, применяется и у сартов. Его кладут, в молотом виде, за щеку и, по-видимому, потом проглатывают. Такое применение опьяняет на несколько минут. (Говорят, что и тут иногда не без примеси опия, особенно у киргиз). Кроме того, этот же «насвай» вводится иногда в состав лакомств вроде «халвы», обнаруживающей поэтому слабительное действие. Что касается табачного производства на месте, то ко всей массе, написанной в последнее время о вреде курения, могу присоединить свои личные наблюдения: верненский и ташкентский табак у некоторых непривычных вызывает остановку дыхания и замедление и неправильность сердцебиения и бессонницу. Не действует ли он так же и на туземцев?
В. В. Верещагин. Опиумоеды. 1868
По скольку туземные наркотические средства проникают и к русскому населению, судить трудно, но я слыхал об отдельных случаях привычного уже употребления опия и гашиша у некоторых солдат. Что касается обратного воздействия русских одуряющих средств, то в Ташкенте между сартами, как и в степи по станциям, между киргизами, к сожалению, спиртные кабачные напитки начинают уже заметно производить свое вредное действие. Сарты не только пьют, но даже начинают пьянствовать с увлечением новичков, что тем более печально, что они, согласно Корану, пьют не вино, запрещенное им, а водку, о которой в Коране ничего не сказано. Масса пьяных сарт, народа вообще обычно весьма трезвого и воздержного, гуляла по улицам в народный праздник в Ташкенте, праздновавшийся с окончанием летнего поста. Но к характеристике нравов я должен упомянуть и об особенном трогательном участии к подкутившим забиякам со стороны остальных, трезвых сарт, которые их оберегали и водили под руки. Бурных и безобразных сцен столкновения с уличными блюстителями порядка не видно было, вероятно, потому, что в Ташкенте преимущественно своя туземная полиция.
Но посмотрим, нет ли в местной производительности Туркестанского края явлений, смягчающих вкус потребителя, облагораживающих его наклонности к возбуждающим и одуряющим веществам? К числу этих явлений можно бы отнести заметно возрастающее потребление виноградного вина и расширение разведения винограда. На самом деле здесь виноградные вина должны сделаться господствующим напитком. В Чимкенте, напр., содержатель единственного винного погреба не знает, кому сбыть разные российские хереса и мадеры, вишневки и киевские наливки (мадеру отдает за 80 к. бутылку, чтобы только сбыть товар), потому что начинает преобладать спрос на туземные вина, в числе которых лучшие филатовские самаркандских садов. Только одна наша «очищенная» под различными наименованиями: «Столовой», «Славянской», «Плевны» и проч. не падает в спросе, несмотря ни на какие климатические и бытовые условия. Но это-то самое и указывает на привычку наших потребителей к крепким спиртным изделиям. И вот, вероятно, из угождения такому вкусу публики, туземное виноградное вино заметно сдабривается спиртом. Стакан болгарского, венгерского, астраханского или крымского вина пьется с удовольствием и действует оживляющим образом, стакан же ташкентского (самаркандские вина меньше сдобрены) положительно одуряет и вкусом напоминает водочное изделие. Говорят, что будто бы наши заводчики не умеют иначе сохранять виноградного вина от закисания в столь жарком климате. Таким образом, я вынес убеждение, что виноградные вина Туркестанского края, по их различной крепости, преимущественно разнятся благодаря %-м спирта, привходящего извне, чем они иногда и уподобляются, по жгучему, царапающему или сильно вяжущему и вертящему вкусу, разным наливкам. И если мы слышим похвалы, то эти похвалы нужно относить только к сортам, наиболее пощаженным от посторонней прибавки спирта, попадающим на столы избранных или на выставки. Я должен сказать, что филатовские вина оказывались более близкими к истине и, относительно их, мною замечено очень благотворное влияние на свежезаболевших слабительным расстройством кишечника. Достаточно было давать таким больным только чай с вином - и выздоровление наступало быстро. Такое лечение, конечно, является весьма удобным в походе и быстрым по сравнению с нашим обычным.
Рекламное объявление из «Путеводителя по Туркестану» (1912).
Поделился rdp4v
Рассмотрев кратко жизнепонижающие влияния в виде употребления тех или других одуряющих веществ, я должен сказать, что этим еще не исчерпываются токсикологические условия, в которых стоит население данной местности. Возьмем народную медицину, остановившуюся на временах арабской, индейской и китайской, с массой неизвестных, лишних, темных и прямо вредных средств, распродаваемых в открытую. Одних стрихнинных семян, или чилибухи, поедается немалое количество. Д-р Батаршин говорил мне о недавнем случае отравления чилибухой с наступлением общих судорог у ребенка.
Aphrodisiaca. Есть вероятие, что чилибуха употребляется нередко как aphrodisiacum слабыми и стариками. Фармакологи (Нотнагель) говорят, что некоторыми подмечено благоприятное, тонизирующее действие стрихнина при prolapsus ani, incont. urinae и других параличных явлениях. Можно думать, что он тонизирующе несколько действует на musculi ischiocavernosi, играющие немаловажную роль в генитальной жизни. В Ташкентском госпитале недавно лежал сарт, отравившийся шпанскими мухами, которые он чуть ли не ежедневно принимал, и только однажды поусердствовал, и потому сильно заболел и попал на койку. Наливкин в своей книге «Очерк быта женщины оседлого туземного населения Ферганы» говорит о частом употреблении сартами внутрь шпанских мух (или, как они называют, «шампанской мох») в виде aphrodisiaca. Масса пряностей и разнообразных национальных кондитерских изделий с ними тоже, вероятно, рассчитаны на некоторые влияния, хотя сомнительные.
Причины их распространенности. Чем объяснить замеченное изобилие средств, слывущих обыкновенно за aphrodisiaca и укрепляющие? Задавая себе такой вопрос, мы уже прямо входим, так сказать, в область моральной патологии сартовского народа. Чем же объяснить сказанное изобилие? Во-первых, отсталостью медицинских понятий данного народа, а во-вторых, действительной, вероятно, частотой ослабления, вызывающей помысел о таких средствах. Причина этих ослаблений, вероятно, лежит в хроническом злоупотреблении опием и гашишем.
Последствия опия и гашиша. Известно, что непосредственное влияние гашиша на людей Востока выражается в возбуждении эротической фантазии, за чем и должно последовать, при долгом употреблении гашиша, уже совершенно обратное, как и у алкоголиков. Но злоупотребление опием и гашишем имеет еще и другую сторону. Оно, путем психопатического мозгового вырождения, может иногда вести к древнему пороку Ваал-Фегора, прославившему Калигулу, Гелиогабала, Нерона и Адриана, за который римского Цезаря прозвали как omnium mulierum virum et omnium virorum mulierem, о котором Корнелий Непот говорит, что «laudi in Graecia dicuntur adolescentulis multos habere amatores», и который от древних персов перешел и в рассматриваемую нами местность, где откровенно «батчи́» сопровождают седых и почтенных на вид аксакалов и танцуют на их пирушках.
В. В. Верещагин. Бача и его поклонники. 1868. (Картина была уничтожена художником, после того как парижская публика сочла ее «неприличной»)
Целый circulus vitiosus явлений жизни сартовского народа, вероятно, связан с вышесказанной аномалией, причины которой также лежат иногда в болезнях психических, наследственных или свойственных старческому возрасту, а иногда и в другой, предшествующей ослабляющей аномалии, знакомой закрытым заведениям; да, кроме того, в продолжительном безбрачии, благодаря бедности, в изоляции полов друг от друга, даже в унизительном восточном мусульманском взгляде на женщину как на рабу или низшее животное, в угнетенном и загнанном ее положении.
ОКОНЧАНИЕ
ОКОНЧАНИЕ
Рядовой и обер-офицер туркестанского линейного батальона
(походная и обыкновенная форма). 1877
Вступление. Одинаковая, почти везде, одежда русского солдата, как и одинаковая везде пища, несмотря на большое разнообразие климатов во всей России (иногда, напр., на севере, даже не вполне достаточная по количеству жиров), не могут не служить, рядом с прочими обстоятельствами, весьма вескими причинными моментами, поддерживающими болезненность и смертность русской армии на высокой цифре.
Пять лет тому назад, здесь, в Омском госпитале, я натолкнулся на мысль, что грудные заболевания в войсках, наблюдаемые преобладающе в первые годы службы, зависят частью 1) от простуды в течение первого года службы, когда новобранцы, привыкшие всю свою жизнь ходить по зимам в теплой одежде, вдруг среди самого холодного времени года (иногда даже в январские морозы), переодеваются из теплой крестьянской одежды в холодную солдатскую, а частью 2) и вообще от, недостаточной у нас в Сибири по климату, одежды солдат и в остальное время их службы.
Дальнейшие наблюдения еще более утвердили меня в той мысли, что во внезапном зимнем переодевании, как первом и сильно ослабляющем моменте, кроется причина многих заболеваний, из году в год и почти повсеместно у новобранцев наблюдающихся. Для подтверждения сказанного цифровыми данными мною, с разрешения Его Высокопревосходительства Командующего войсками округа, в настоящем году совершена была поездка от Тобольска до Ташкента (с партиями новобранцев), где я в больших попутных городах за 5 последних лет собирал данные по скорбным листам лечебных учреждений и отчетам других и, где есть, собирал метеорологические данные.
Благодаря просвещенному содействию председателя Западно-Сибирского отдела И. Ф. Бобкова, снабдившего меня письмами к разным лицам и учреждениям, я встретил всюду самое любезное внимание и самую деятельную помощь при собирании материалов по медицинской географии, статистике и этнографии двух смежных краев.
Материал получился настолько обширный, что для обработки его потребуется порядочное количество времени, которого я еще пока не имею в своем распоряжении. Поэтому-то мое настоящее сообщение и не будет касаться главной задачи моего путешествия, а даст только мимолетные заметки по разным предметам, останавливающим на себе внимание врача-туриста.
Я кратко здесь остановлюсь на жизни туркестанских городов преимущественно со сравнительной медико-этнографической, насколько возможно, в одно и тоже время, внешней и внутренней стороны.
Об акклиматизационной способности русских в Турк. крае. Бывавшие в местностях Туркестанского края, особенно в первый раз, поражаются мелькающей пестротой населения, в которой усматриваются два главных типа: русский и сартовский, - на них и придется остановиться. Русский человек, как это бросается постороннему в глаза, в усиленной теплоте этих стран разнеживается, покрывается бо́льшим запасом подкожного жира, увеличивается в росте и прочих размерах, словом, в массе, каковой кажется, напр., войско, представляет, особенно в воображении сарт, импонирующую красоту и непоколебимую силу. В самом деле, можно залюбоваться на цветущие лица и могучие груди и удивляться сильным голосам туркестанских солдат, когда они идут с песнями по улицам, богатым резонансом. Местные офицеры рассказывают, что уже через год молодые, находящиеся еще в периоде роста скелета туркестанские солдаты значительно вырастают из своих сюртуков, благодаря быстрому общему физическому усовершенствованию их под влиянием климата. Но это только одна часть русского населения и одна сторона его - внешняя и условная. За ней скрывается внутренняя сторона, несколько иного свойства, статистически свидетельствующая еще слабое место русской народности в деле акклиматизации. Статистика эта говорит, что значительная часть туркестанских новобранцев является в край уже с ослабленной организацией. И в самом деле, преимущественно северяне по происхождению и преимущественно люди первых трех годов службы составляют в Туркестанском крае преобладающий % общего числа уволенных от службы и умерших по грудным заболеваниям. Действительная и немаловажная причина этого явления, уменьшающая акклиматизационную способность русской молодежи в новом краю, должна корениться в недостаточной одежде туркестанских новобранцев на холодной их родине, во внезапном приучении к холоду путем переодевания из привычных шуб в изношенные, старые, прозрачные шинели, иногда среди самых сильных зимних холодов, - приучении тем более не достигающем цели, что вся последующая служба их должна пройти в теплой и почти жаркой климатической полосе, совершенно непривычной для северян.
К слабой стороне акклиматизационной способности русских в Туркестанском крае нужно отнести и громадную заболеваемость солдат кишечными расстройствами, по сравнению с туземцами.
В. В. Верещагин. Туркестанский солдат в зимней форме. 1873
Кроме военного сословия в Туркестанских городах есть еще довольно большое русское ремесленное, мещанское и торговое население, по-видимому, ничем особенным для постороннего проезжего наблюдателя не выдающееся.
В общей же сумме всей жизни русских в этих краях, однако, - одно общее, не ускользающее от внимания, явление - недостаточная еще акклиматизация русских с физической стороны. Причина этой неполноты акклиматизации - сильный жар, чрезмерная яркость солнечного света, не свойственная среднему русскому организму, исторически, в массе поколений, воспитанному в прохладных и тенистых равнинах, и, вероятно, недостаточная приноровленность к климату в пищевом режиме.
Акклиматизационная способность сарт. Сарты, как коренное население, представляют национальность, вполне в данных местностях приспособившуюся. По строению своему не отличающиеся особенной крепостью и физической силой, они в своем родном климате являются весьма выносливыми в отношении климатических резкостей. С каким удобством сарт прячет свою, догола бритую, голову постоянно в толстую чалму, ища в ней прохлады, с таким же он вполне обнажает ее, при случае, на самом ярком солнечном припеке. У русских же нередки головокружения даже с покрытой головой под влиянием яркого света и гнетущего зноя. Для русского очень тяжел безветренный, стоячий зной, которого дома у себя на Руси он почти никогда не испытывал. Сарт не ищет тени с такой жаждой, с какой ищет ее русский. В случае чрезмерных жаров рабочий сарт разоблачается совершенно, оставаясь в одних шароварах; русский же рабочий до конца работает в одежде, жалуясь на то, что нет у него в этом климате уже той силы, которую он проявлял у себя дома, что сила у него здесь выходит «по́том».
Существенные их орудия, способствовавшие акклиматизации. Чтобы приспособиться к климату, конечно, немало было для этого, опытом сартовского народа, употреблено многовекового труда, и в числе приспособительных средств оказались на первом плане, конечно, простые и распространенные орудия производства, сообразная одежда и пища. Что касается одежды, то мы уже упомянули о важном значении толстого головного убора сарт, и присоединим еще массивный пояс, закутывающий живот подобно тому, как закутывают его турки и болгары. Кто видал, как турок долго вертится стоя, навертывая на себя широкий, в несколько аршин длины, пояс, тот даже удивится, на первый раз, его величине. (Мы знаем, что в поясе и за поясом турок и болгарин прячут и деньги, и разное оружие, и вещи). Болгарский доктор Стефанович этому большому поясу приписывает важное значение: отсутствие его у болгарских солдат приписывает усиленное заболевание желудочно-кишечными расстройствами. Не придется ли здесь искать некоторого объяснения и для усиленной болезненности кишечника туркестанских солдат?
Что касается рабочих инструментов, то хорошо устроенный инструмент сберегает физическую силу на более долгое время, дает больше досуга и восстановляющего отдыха и свободы для мозговой деятельности, а сообразная пища сберегает самое здоровье. Далее, хорошо устроенный ручной инструмент должен способствовать наибольшему мышечному усовершенствованию. Таковыми, во многих отношениях, являются топор и лопата сарта, устроенные по одному типу «кетменя», т. е. длинного рычага с перпендикулярным к нему куском заостренного железа. Длина рычага, дающая большой размах, дает наибольший результат и требует наименьшей частоты ударов, а наибольшее применение при этом разнородных мышечных групп ведет к наибольшему развитию груди, которая действует при этом совершенно свободно.
Инструменты этого типа особенно сослужили службу сартам в борьбе с каменистой почвой, перед которой наш заступ и сила его удара оказались бы ничтожны. В силу этого же умозаключения и в войсках Туркестанского края введены, как говорили мне, по этому же типу, инструменты для саперов. И удивительно ли, что у нашего плотника, работающего своим русским топориком, сослужившим когда-то незаменимую службу в исторической борьбе с первобытными лесами, выходит на жаре Средней Азии вся сила «по́том» и что сарт своим длинным топором размахивает тихо и вяло, но весьма споро и долго и, видимо, не устает?! Сюда еще нужно присоединить и то, что при земляных работах нашим русским заступом грудная клетка вовсе так не расширяется, а, напротив, от упора заступа в области нижнего конца грудины, она сдавливается, что мешает правильному акту дыхания. Этого ничего нет при работе кетменем. Словом, работа сартовскими топором и лопатой является производительнее, чем русскими соответствующими орудиями. Я должен сказать еще, что «кетмень» явился великим пособником арычной системы орошения и, таким образом, двигателем степного земледелия.
Результат. В конце концов одно сбережение сил, при помощи инструментов, повело к другому сбережению сил и средств и т. д., а это и поставило сарт, конечно, в связи еще с питательным приноровлением и приноровлением в одежде, на высоту приспособления к природе своей родины, в результате чего они явились хозяевами страны в действительном смысле акклиматизации, выработав себе спокойный и веселый нрав, образцовое трудолюбие и умеренность потребностей, дающую возможность сильной заработной конкуренции. Сохраняя физическое благосостояние при всех лишениях суровой, почти первобытной жизни, они обнаруживают известное индустриальное превосходство, выражающееся в замечательной сметливости, сноровке, практичности и даже изобретательности. Это дает им право говорить, что они киргиз многому выучили в свое время, когда киргизы были совсем в диком состоянии, выучили их даже защищаться, дали им лучшее оружие.
В. В. Верещагин. Мулла Керим и мулла Рахим по дороге на базар ссорятся. 1873
Общий характер сарт. О благоприятном влиянии в жизни сарт пищевого приспособления, а также приспособления в одежде, мы будем говорить вскоре. А теперь продолжим об общем впечатлении, производимом этим народом. Они имеют много общего с турками, как в наружности, так и в одежде, в любви к природе, напр., к садоводству и цветоводству, с той разницей, что турки народ более сдержанный, флегматичный, более гордый и спокойный, но и более честный в разных сделках и торговле. Сарты же представляются довольно живы, болтливы, довольно легкомысленны, весьма изворотливы и с порядочной наклонностью надуть в торговле и разных других делах. В привычках своих к верховой езде они резко разнятся от турок и примыкают к своим соседям и сожителям - киргизам.
Пищевое климатическое приспособление сарт и русских. Теперь перейдем к вопросу о пище сарт рядом с пищей тамошних русских. Пища сарт преимущественно растительная и очень умеренная - то мучнистые лепешки, то фрукты. Пища сарт изобилует пряностями вроде перца и т. д. Хотя и явилась недавно одна медицинская кабинетная работа, не особенно одобряющая пряности [«Материалы к диететике остр. вкусовых св.», дисс. Буржинского 1887 года], но она произведена отчасти на животных, а отчасти не приняты во внимание климатические особенности в деле питания, и поэтому все-таки еще в силе остается мнение, составляющее плод обычных наблюдений над людьми. И это тем более, что сам автор неоднократно ссылается на свою неполноту и желает новых исследований по тому же предмету. А наблюдения говорить, что перцу надо отдать справедливость, что, в обыкновенном даже нашем климате, люди с вялым пищеварением инстинктивно прибегают к острым вкусовым веществам: горчице, перцу и проч. Врачи, в минувшую войну в Болгарии и Румынии, вынесли убеждение, что в жаркой полосе перец в изобилии является задерживателем кишечных катаральных брожений. Для нас, русских, во время пребывания там красный перец в изобилии очень казался приятным, а когда мы вернулись на родину, то перцовые блюда нам стали противны. Можно думать, что пряности в пище сарт в известной степени действуют в пищеварительном канале противугнилостно, увеличивая выделение желчи, как намекает экспериментальная работа д-ра Чельцова (Еженед. клиничес. газета, 1886 г., №№ 16, 17 и 18).
По климату Болгария и Туркестанский край очень сходны. Пища сарт преимущественно растительная и очень умеренная: то мучные лепешки, то разные фрукты в изобилии, и немного мяса. Обычное питание болгар, выработанное климатически, выражается в их поговорке: «малко меса, больше ляба и много винка». И поэтому трудно было болгарским дружинникам есть летом введенную русскими 1) непривычную, а 2) жирную мясную пищу с гречневой жирной кашей. Какие гримасы делали «братушки» от запаха жирных щей и в каком бессилии иногда опускались руки, протянутые к этой пище! А потом вскоре начали раздаваться у них жалобы на кишечные расстройства.
Известно, что мы также, живя даже в северном климате, летом едим мясного и жирного по необходимости гораздо меньше, чем в холодные времена года, и что гораздо скорее в летнее время платимся за неосторожность - в виде пресыщения очень питательной мясной и жирной пищей, вероятно, в зависимости от наибольшего брожения в кишечнике в жаркое время. Известно, что жители холодных стран съедают много мяса и жира, даже безнаказанно пьют жир (эскимосы и др.).
В. В. Верещагин. Русский лагерь в Туркестане
Все это параллельно упоминается мною постольку, поскольку несомненно убеждает в климатическом особенном пищевом приспособлении, которому обязательно придавать значение во избежание вредных последствий. Что касается преобладающей части русского населения Туркестанского края, именно солдат, то изобильная мясная пища их летом, по случаю лагерного времени, снабжается еще большим обилием мяса и жиров. Естественно думать, что для жаркой полосы такая пища, одинаково пригодная и для холодного севера, и для зимнего сезона, в полном ее составе, может вести к некоторому обременению [подмеченный факт об увеличении птомаинов в жаркое время в мясе следует тоже принять к сведению]. И действительно, сравнение двух питаний приводит нас к сравнению двух результатных явлений: сарты почти не болеют поносом - даже у них скорее бывают запоры, русские же туркестанские солдаты представляют огромную болезненность в виде поносов, особенно летом, что, едва ли не по ошибке, приписывается другим влияниям, напр., миазматическим и влиянию зелени - влияниям, под которыми живут и сарты, истребляющие безнаказанно массу фруктов и пьющие нечистую арычную воду.
Возбуждающие и одуряющие вещества сарт и русских. Теперь, по естественному порядку, от пищи перейдем к употреблению различных одуряющих веществ. Самый лучший народ может немало утратить своих достоинств в зависимости от привычек к тем или другим одуряющим веществам. К сожалению, в этом отношении сарты оказались с немалой и, вероятно, давнишнею наклонностью. Насколько в Семиреченской области заметно секретное проникновение из Китая опия между киргиз, напр. ямщиков (что касается ямщиков-киргизов, то приходилось встречать опьянелых, полусонных, едва двигающих языком опиофагов) - настолько, и еще более откровенно, в городах Туркестанского края, на базарах, в открытых лавках слышится из курильных приборов, переходящих из рук в руки, запах наши́ - гашиша (при некотором сосредоточении внимания прохожих русских приборы эти, заметно, отставляются подальше). О распространении гашиша видеть можно в одном из недавних отчетов Ташкентского военного госпиталя, где один врач перечисляет ряд сортов гашиша, употребляемых в народе. Сюда должно отнести еще разные сладкие лепешки и конфекты с гашишем. Разумеется, весьма бы интересно, зная очень дурные последствия от гашиша, остающиеся в психической сфере потребляющих, - иметь сведения, как численно выражается количество психопатов преимущественно от курения гашиша. Но здесь мы не имеем никаких сведений, вероятно, потому, что душевнобольные считаются у сартов за материал неприкосновенный, за лиц святых, «дувана» - юродивых, да, кроме того, прибавим, что дело народной сартовской медицины крепко держат в руках их знахари, называющиеся «сартовскими докторами». А от них ничего не узнаешь. В русских же больницах психиков сартов почти нет, потому что и вообще еще сарты только начинают знакомиться с русским лечением.
Другое наркотическое средство - табак под именем «насва́й», особенно любимый киргизами, применяется и у сартов. Его кладут, в молотом виде, за щеку и, по-видимому, потом проглатывают. Такое применение опьяняет на несколько минут. (Говорят, что и тут иногда не без примеси опия, особенно у киргиз). Кроме того, этот же «насвай» вводится иногда в состав лакомств вроде «халвы», обнаруживающей поэтому слабительное действие. Что касается табачного производства на месте, то ко всей массе, написанной в последнее время о вреде курения, могу присоединить свои личные наблюдения: верненский и ташкентский табак у некоторых непривычных вызывает остановку дыхания и замедление и неправильность сердцебиения и бессонницу. Не действует ли он так же и на туземцев?
В. В. Верещагин. Опиумоеды. 1868
По скольку туземные наркотические средства проникают и к русскому населению, судить трудно, но я слыхал об отдельных случаях привычного уже употребления опия и гашиша у некоторых солдат. Что касается обратного воздействия русских одуряющих средств, то в Ташкенте между сартами, как и в степи по станциям, между киргизами, к сожалению, спиртные кабачные напитки начинают уже заметно производить свое вредное действие. Сарты не только пьют, но даже начинают пьянствовать с увлечением новичков, что тем более печально, что они, согласно Корану, пьют не вино, запрещенное им, а водку, о которой в Коране ничего не сказано. Масса пьяных сарт, народа вообще обычно весьма трезвого и воздержного, гуляла по улицам в народный праздник в Ташкенте, праздновавшийся с окончанием летнего поста. Но к характеристике нравов я должен упомянуть и об особенном трогательном участии к подкутившим забиякам со стороны остальных, трезвых сарт, которые их оберегали и водили под руки. Бурных и безобразных сцен столкновения с уличными блюстителями порядка не видно было, вероятно, потому, что в Ташкенте преимущественно своя туземная полиция.
Но посмотрим, нет ли в местной производительности Туркестанского края явлений, смягчающих вкус потребителя, облагораживающих его наклонности к возбуждающим и одуряющим веществам? К числу этих явлений можно бы отнести заметно возрастающее потребление виноградного вина и расширение разведения винограда. На самом деле здесь виноградные вина должны сделаться господствующим напитком. В Чимкенте, напр., содержатель единственного винного погреба не знает, кому сбыть разные российские хереса и мадеры, вишневки и киевские наливки (мадеру отдает за 80 к. бутылку, чтобы только сбыть товар), потому что начинает преобладать спрос на туземные вина, в числе которых лучшие филатовские самаркандских садов. Только одна наша «очищенная» под различными наименованиями: «Столовой», «Славянской», «Плевны» и проч. не падает в спросе, несмотря ни на какие климатические и бытовые условия. Но это-то самое и указывает на привычку наших потребителей к крепким спиртным изделиям. И вот, вероятно, из угождения такому вкусу публики, туземное виноградное вино заметно сдабривается спиртом. Стакан болгарского, венгерского, астраханского или крымского вина пьется с удовольствием и действует оживляющим образом, стакан же ташкентского (самаркандские вина меньше сдобрены) положительно одуряет и вкусом напоминает водочное изделие. Говорят, что будто бы наши заводчики не умеют иначе сохранять виноградного вина от закисания в столь жарком климате. Таким образом, я вынес убеждение, что виноградные вина Туркестанского края, по их различной крепости, преимущественно разнятся благодаря %-м спирта, привходящего извне, чем они иногда и уподобляются, по жгучему, царапающему или сильно вяжущему и вертящему вкусу, разным наливкам. И если мы слышим похвалы, то эти похвалы нужно относить только к сортам, наиболее пощаженным от посторонней прибавки спирта, попадающим на столы избранных или на выставки. Я должен сказать, что филатовские вина оказывались более близкими к истине и, относительно их, мною замечено очень благотворное влияние на свежезаболевших слабительным расстройством кишечника. Достаточно было давать таким больным только чай с вином - и выздоровление наступало быстро. Такое лечение, конечно, является весьма удобным в походе и быстрым по сравнению с нашим обычным.
Рекламное объявление из «Путеводителя по Туркестану» (1912).
Поделился rdp4v
Рассмотрев кратко жизнепонижающие влияния в виде употребления тех или других одуряющих веществ, я должен сказать, что этим еще не исчерпываются токсикологические условия, в которых стоит население данной местности. Возьмем народную медицину, остановившуюся на временах арабской, индейской и китайской, с массой неизвестных, лишних, темных и прямо вредных средств, распродаваемых в открытую. Одних стрихнинных семян, или чилибухи, поедается немалое количество. Д-р Батаршин говорил мне о недавнем случае отравления чилибухой с наступлением общих судорог у ребенка.
Aphrodisiaca. Есть вероятие, что чилибуха употребляется нередко как aphrodisiacum слабыми и стариками. Фармакологи (Нотнагель) говорят, что некоторыми подмечено благоприятное, тонизирующее действие стрихнина при prolapsus ani, incont. urinae и других параличных явлениях. Можно думать, что он тонизирующе несколько действует на musculi ischiocavernosi, играющие немаловажную роль в генитальной жизни. В Ташкентском госпитале недавно лежал сарт, отравившийся шпанскими мухами, которые он чуть ли не ежедневно принимал, и только однажды поусердствовал, и потому сильно заболел и попал на койку. Наливкин в своей книге «Очерк быта женщины оседлого туземного населения Ферганы» говорит о частом употреблении сартами внутрь шпанских мух (или, как они называют, «шампанской мох») в виде aphrodisiaca. Масса пряностей и разнообразных национальных кондитерских изделий с ними тоже, вероятно, рассчитаны на некоторые влияния, хотя сомнительные.
Причины их распространенности. Чем объяснить замеченное изобилие средств, слывущих обыкновенно за aphrodisiaca и укрепляющие? Задавая себе такой вопрос, мы уже прямо входим, так сказать, в область моральной патологии сартовского народа. Чем же объяснить сказанное изобилие? Во-первых, отсталостью медицинских понятий данного народа, а во-вторых, действительной, вероятно, частотой ослабления, вызывающей помысел о таких средствах. Причина этих ослаблений, вероятно, лежит в хроническом злоупотреблении опием и гашишем.
Последствия опия и гашиша. Известно, что непосредственное влияние гашиша на людей Востока выражается в возбуждении эротической фантазии, за чем и должно последовать, при долгом употреблении гашиша, уже совершенно обратное, как и у алкоголиков. Но злоупотребление опием и гашишем имеет еще и другую сторону. Оно, путем психопатического мозгового вырождения, может иногда вести к древнему пороку Ваал-Фегора, прославившему Калигулу, Гелиогабала, Нерона и Адриана, за который римского Цезаря прозвали как omnium mulierum virum et omnium virorum mulierem, о котором Корнелий Непот говорит, что «laudi in Graecia dicuntur adolescentulis multos habere amatores», и который от древних персов перешел и в рассматриваемую нами местность, где откровенно «батчи́» сопровождают седых и почтенных на вид аксакалов и танцуют на их пирушках.
В. В. Верещагин. Бача и его поклонники. 1868. (Картина была уничтожена художником, после того как парижская публика сочла ее «неприличной»)
Целый circulus vitiosus явлений жизни сартовского народа, вероятно, связан с вышесказанной аномалией, причины которой также лежат иногда в болезнях психических, наследственных или свойственных старческому возрасту, а иногда и в другой, предшествующей ослабляющей аномалии, знакомой закрытым заведениям; да, кроме того, в продолжительном безбрачии, благодаря бедности, в изоляции полов друг от друга, даже в унизительном восточном мусульманском взгляде на женщину как на рабу или низшее животное, в угнетенном и загнанном ее положении.
ОКОНЧАНИЕ