Валериев или Корнелиев - казнь Мария Гратидиана (2/5)
(начало - часть 1/5)
Цицерон: Даже наш Гратидиан не исполнил долга честного мужа, будучи претором, когда плебейские трибуны, по всеобщему решению, призвали коллегию преторов упорядочить положение с монетой; ибо в те времена стоимость монеты колебалась так, что никто не мог знать, как велико его имущество. Они сообща составили эдикт с указанием кары и суда и решили, что после полудня они все поднимутся на ростры. Другие разошлись, кто куда, а Марий поднялся со скамей трибунов прямо на ростры и от своего имени один огласил эдикт, составленный ими сообща. И это, если хочешь знать, принесло ему большой почет; во всех городских кварталах ему воздвигли статуи, перед которыми сжигались благовония и горели восковые светильники. К чему много слов? Никто никогда не был более любим толпой.
Точно неизвестно, какие именно меры были проведены, но они явно остановили девальвацию и облегчили положение должников, а ведь смута в Риме началась как бы не именно из-за долгового кризиса и обвальной девальвации.
В 80-е годы часть римских денариев была с «зубчиками» - насечкой по краю. По одной из версий насечку делали уже при чеканке, чтобы показать, что монеты марианского правительства, выпущенные по эдикту Гратидиана, гарантировавшему стоимость и качество денег, - из чистого серебра, а не «порченые», с медной вставкой - по закону Ливия Друза 91 года была проведена девальвация путем добавления 1/8 части меди в серебряные монеты Республики. Впрочем, насечка встречается не только на «марианских» монетах, так что насчет связи насечки с реформой Гратидиана «это не точно».
Избавивший Рим от денежного кризиса Гратидиан был во второй раз избран претором и стал бы, наверное, консулом, если бы не гражданская война с Суллой. Из всех входящих в правящую в 87-8 марианскую группу политиков он был, без сомнения, самым популярным.
(Мне эта ситуация, когда политика не из самых первых помнят и любят за полезные дела напоминает одну нашу, местную, - мои деревенские дедушки и бабушки из всех советских правителей в 80-х годах добрым словом вспоминали только Маленкова, который «дал землю».)
Ещё одно известное действие Гратидиана во время его политической активности в 80-х - обвинение Квинта Лутация Катула-старшего в 87 году в преступлении, караемом в Риме распятием. К этому мы вернемся дальше.
Гратидиан явно не был опытным военным, vir militaris, и, очевидно, не был близок к последним, радикальным лидерам марианцев - Карбону, Норбану и Марию-младшему, так как не участвовал в войне вместе с ними и остался в Риме после их полного поражения. Уж наверное он не ожидал от победителей если не совсем ничего плохого то уж во всяком случае смерти.
Третьему участнику драмы, её «выгодоприобретателю», Квинту Лутацию Катулу - младшему (о его деятельности в 60-е я писал здесь и здесь, и вот здесь ещё о нём :) ), тогда, в 81 году, ещё не восстановившему Капитолий и не получившему прозвище Капитолийского, было примерно 40 лет, для римского нобиля - возраст самой активной политической деятельности. И Катул, конечно, в эти годы не бездействовал - но его жизнь приходится реконструировать по немногим известным фактам.
До начала гражданской войны он, конечно, следовал в политике за своим отцом, рассорившимся в свое время с Марием, и в 87 в начале второй гражданской войны был назначен сенатом вместе с отцом послом к Метеллу просить помощи против Мария. После смерти Катула-старшего в 87 и до 82 года о Катуле-младшем сведения такие редкие и невнятные, что на их основе построены две протовоположные версии. Первая - что Катула преследовали во время марианского террора вместе с отцом (есть такие слова в схолии к Лукану), что он сбежал из Рима в Грецию к Сулле (раскопана надпись в Афинах в честь «Лутация Катула») и вернулся в Рим уже только после победы Суллы. Вторая - что он спокойно остался в Риме, был избран эдилом (это должно было быть, судя по возрасту Катула и другим косвенным данным, между 86 и 83 годами) и впервые ввел завесы над зданиями театров (это Аммиан Марцеллин через 400 лет рассказывает, сетуя на то, что под этими вот завесами по ночам римская беднота собирается, бухает и играет в азартные игры, упадок, беда), и в ноябре 82 тоже оставался в Риме.
Вообще для нас с вами это непринципиально, но я предпочитаю вторую версию. Я бы даже её усилил, предположив, что Катул во время господства марианцев не только стал эдилом в 86 году, но и претором в 83 году (год его претуры неизвестен). В 84, при выборах на 83, Карбон и компания, готовясь к противостоянию с Суллой, поделились властью как минимум с одним аристократом, не враждебным их режиму - допустили избрание в консулы не принадлежащего к правящей клике Сципиона. Я практически уверен, что они, ради расширения своей опоры, и в преторы в тот раз допустили не только своих людей, типа дважды претора Гратидиана или Сертория, но и кого-то из «попутчиков» или «нейтралов», того же Катула.
Ещё я бы вот что добавил от себя. Первое - что касается марианских репрессий, они кончились буквально перед Катулом-младшим, на его отце. Катул-старший в 87 году стал последним репрессированным и первым, кого марианцы репрессировали не просто по произволу, объявив врагом, а с использованием законной процедуры, через обвинение в суде (собственно, обвинение предъявил как раз Гратидиан). После обвинения Катул-старший, которого держали дома под арестом, не стал дожидаться суда и покончил с собой - эпизод яркий и описан у римских историков довольно подробно, мы ещё дальше к нему вернёмся. Ни о каких обвинениях Катулу-младшему никто при это не пишет, хотя, конечно, если бы они были, тут самое место историкам, рассказавшим о судьбе Катула-старшего о них упомянуть и рассказать, почему сын избежал суда. Самая последняя попытка продолжить бессудные убийства была после смерти Мария, когда на его похоронах в начале 86 года Фимбия, молодой марианец, ранил почтенного Сцеволу Понтифика и потом ещё грозил предъявить выжившему Сцеволе обвинение в суде. Но дальше этого дело не пошло - Фимбрию отправили из Рима на войну с Митридатом, а Сцевола спокойно продолжал заседать в сенате и дожил до 83 года. Я думаю, что-то в этом роде было и с Катулом - после смерти его отца и Мария репрессии прекратились, и никакой угрозы для Катула-сына в Риме не было.
Второе - у Суллы на пике войны в 82, когда марианцы набрали 200 тысяч солдат, и он тоже сильно увеличил свою армию, легионов, наверное, не меньше чем на 5-6, а то и на 10, явно был жесточайший кадровый голод - нужны были десятки новых «генералов» - пропреторов, «бригадиров» - легатов, «полковников» - префектов, «штаб-офицеров» - проквесторов и «офицеров» - трибунов. Все эти должности могли занимать только люди из высших сословий, а они в лагере Суллы явно были наперечет. Он ставил тогда на должности всех, кто так или иначе оказался у него в армии - сулланскими командирами были и дерзкий молодой Красс (будущий триумвир), и почтенный, за 50, Л.Марций Филипп, консул 91 года, оратор, человек совершенно не военный, братья Лукуллы и братья Сервилии из группы Метеллов, марианские перебежчики - Лукреций Офелла, Корнелий Цетег, Веррес и, возможно, Катилина, прочие разношерстные деятели, аристократы и не очень, - Долабелла, Манлий, Бальб... но вот Катул нигде не упомянут - я думаю, потому что в войне он не участвовал. Английский историк Кивни обращает внимание на то, что нет сведений и о том, что Катул в любой должности служил у Суллы во время войны с Митридатом, - а там у Суллы тоже все минимально подходящие доступные ему люди были задействованы.
Конечно, реальность может оказаться сложнее - может, Катул-младший между 87 и 82 и был в чем-то обвинен марианцами, и покидал Рим, может, даже и в Греции побывал, - а потом вернулся. Для нас, мне кажется, важно здесь то, что никаких следов близости Катула-младшего к Сулле, его службе у Суллы, участию в войне на стороне Суллы, вообще союза или сотрудничества между ними в 87-82 в исторических источниках категорически нет. Сведения о Катуле с датой появляются в ноябре 82 года во время сулланского террора, вот в какой ситуации: «И вот, когда [после начала сулланских убийств] все стали открыто негодовать, чего боялись делать поодиночке, Кв. Катулл, не таясь, заявил Сулле: «С кем же мы будем побеждать, если в ходе войны мы потеряли тех, кто носил оружие, а в мирное время убиваем безоружных?» (Орозий)
Я не пытаюсь представить вам Катула, при всех моих к нему личных уважении и любви, как голубя мира (хотя историки его (по-моему заслуженно) характеризуют как деятеля «кроткого» и «выдающейся скромности» - но это всё-таки только на фоне прочих римских политиков), остающегося над схваткой добренького антипода кровавого злодея Суллы - Катул в 78 возглавил по решению сената и выиграл гражданскую войну против Лепида, в 63 требовал - и добился - в сенате и от консула Цицерона внесудебных репрессий и казни катилинариев в Риме, тогда же инспирировал попытку убить Цезаря вообще на ступенях сената. Антиподами К и С были по-моему не в средствах, а в целях и принципах.
Сулла ни в грош не ставил Республику и готов был вести войну против правительства, менять любые правила, чтобы добиться своих целей, прежде всего власти, - для Катула Республика была превыше всего, он всегда выступал за существующий порядок и закон и против любых революций. Сулла установил свой новый порядок силой, страхом и кровью, хотя против него было большинство римлян и италиков, - Катул защищал сулланскую конституцию в 70-х, но в 70-м поддержал ее отмену, сказав, что нельзя не считаться с требованием большинства народа. Сулла, чтобы сохранить власть и империй, пошел войной на Рим в 87, - Катул сам отказался от полномочий цензора в 65, чтобы не допустить усиления Красса. Сулла справил триумф в 81, формально над Митридатом, но фактически и в знак победы гражданской войне, - Катул в 78 после победы над Лепидом отказался от всех почестей. Сулла больше всего гордился, что он ради друзей ни перед чем не останавливался - Катул организовал объявление вне закона, изгнание и уничтожение Катилины, своего вернейшего друга, когда тот пошёл против Республики. Сулла ради мести личным врагам отказался от предложенных ему компромиссов, начал войну и добивался смерти каждого из них - Катул прекращал вражду как только его враг переставал угрожать государству, например, как только ненавистный ему Красс в 63 отказался от поддержки Катилины, Катул немедленно организовал специальное постановление сената об очищении Красса от всех подозрений в измене. Сулла в 87 начал поход на Рим даже когда его собственные офицеры ужаснулись и сбежали, и продолжил поход даже когда весь сенат умолял его остановиться - когда Лепид в 78 практически возглавил восстание в Италии вместо того, чтобы его подавить, Катул, командуя второй правительственной армией, увел её в Рим и не начинал военных действий пока не добился от сената - не как Сулла, угрозами, а убеждением, речами (по ходу дела консульские полномочия Катула истекли, новые он принял в начале 77 от сената)- объявления Лепида вне закона и назначения себя командующим.
То есть я к чему тут веду - из всего известного о Катуле у меня получается такая картина: он не потерял веры в Республику, в закон и порядок, и в то, что кровавые события 88-87 и гибель его отца - только эксцессы политической борьбы, случившиеся по вине лично Суллы и Мария. Он оставался в Риме в 80-х и после репрессий против отца, участвовал в политике и выборах, занимал при марианском режиме должности, уклонился от участия в гражданской войне в 83-82. Всё время после 82 года он не уклонялся от войны, репрессий и насилия, но прибегал к ним только при крайней необходимости и ради защиты Республики. Он (кроме истории с Гратидианом, с которой мы тут ещё разбираемся) не занимался личной местью, не имел и не поддерживал ни с кем обычной римской аристократической семейной наследственной вражды. Все его известные личные противостояния - с Лепидом, с Крассом, с Цезарем, с Помпеем, были исключительно политическими и продолжались, пока противник продолжал открыто угрожать Республике. В 65 он удовлетворился тем, что утвердил - без насилия - порядок и преследовал трибунов, развязавших в 67-66 организованное насилие и анархию для наделения Помпея властью, Манилия и Корнелия, уже по суду. Как только Помпей, вернувшись из Азии в 62 распустил армию и перешёл к мирной политической борьбе, Катул тоже немедленно свернул все военные приготовления и не возражал против принятия Помпея в Риме с наивысшими почестями и переводу борьбы с Помпеем на поле мирной конституционной политики.
Ещё раз подытожу, максимально кратко и субъективно: Квинт Лутаций Катул никогда не играл в (дурацкие) кровавые игры краснокожих на публику с личными вендеттами и отрезанием голов, которыми внезапно увлеклись некоторые его римские современники. Он всегда, постольку поскольку от него это зависело, понижал, а не повышал градус политической борьбы и стремился перевести её в законное и мирное поле.
Единственный случай, когда он вел в мирное время игру на обострение против Красса, Цезаря и Катилины в 63 и довёл её до точечных репрессий и даже попытки убить Цезаря, был мотивирован тем, что от них исходила явная и прямая опасность для Республики (надеюсь, и об этом напишу ещё подробно). Катул был человек сдержанный и рациональный и на тех, кто опустил оружие, никогда не шел с оружием сам. Его личная и явная причастность к казни Гратидиана, мирно оставшегося в Риме, требует поэтому особого объяснения. Дальше по тексту я его вам предложу.
Ну и, наконец, исполнитель - кровавый злодей Луций Сергий Катилина. Если его прозвище-когномен вам что-то напоминает, вы не ошибаетесь. Catulus - щенок - прозвище Катула, и Catilina происходит от того же слова, «катилина» - это (чей? - ) «катулов» (так речи Цицерона против Верреса называются «Веррины»). У предков Луций Сергия был когномен «Сил», курносый, он первый в роду Катилина. Всё это приводит нас к тому, что «Катуловым» его прозвали именно тогда, после убийства на могиле Катула в ноябре 82. Катул спасёт, явно по дружбе, Катилину в 73 от суда, Катилина в 63, покидая Рим, чтобы возглавить восстание, оставит на попечение Катула свою жену («твоя редкостная верность слову, которую я узнал и оценил, находясь в большой опасности», напишет он Катулу), и за отсутствием других сведений практически несомненно выходит, что их дружба началась именно с истории с Гратидианом.
Но для Катилины, друзья, дружба с Катулом - это так, незначительная подробность его личной биографии. Катилина - это человек - Протей, при попытке его связать с какой-то политической группой, как я люблю, у меня каждый раз голова просто взрывается. Уже к 82 году примерно 25-летний Катилина: побывал в 89 членом военного совета в штабе армии Помпея Страбона (загибайте пальцы: 1 - помпеянец), был мужем сестры Гратидиана, одного из ведущих марианцев (2 - марианец, и сильно не из последних), в 82 - легат (! - генерал, даже не префект, как Офелла, претендовавший с этого места в консулы) у Суллы, по одной из версий в этом ранге он командовал армией и взял Эзернию в 80 или 79 (3- сулланец).
Дальше - больше, в середине 70-х он воевал и отличился в армии то ли Метелла Пия в Испании, то ли у Исаврика в Киликии (4 - метелланец), где-то к концу 70-х, по второму браку с Аврелией Орестиллой, его можно отнести к группе Цетега-Красса (5 - крассианец), в 65 в «первом заговоре Катилины» выступил как самый ярый из всех участников движа человек Помпея (6- помпеянец), в 64 защищать Катилину в суде собирается Цицерон, в 64-63 он кандидат в консулы от группы Красса (7 - крассианец), в 63 поднимает восстание под орлом Мария, и наконец, в начале 62 погибает...
Цицерон через 6 лет после смерти Катилины: Ведь Катилина, как вы, мне думается, помните, обладал очень многими если и не ярко выраженными, то заметными задатками величайших доблестей. С многими бесчестными людьми он общался, но притворялся, что предан честнейшим мужам. Его манил к себе разврат, но подчас увлекали настойчивость и труд. Его обуревали пороки сладострастия; у него также были сильные стремления к военным подвигам. Кто когда-либо был более по душе прославленным мужам, кто был теснее связан с опозоренными? Кто как гражданин был когда-либо ближе честным людям, кто был более жестоким врагом нашим гражданам? Кто был более запятнан распутными наслаждениями и кто более вынослив в лишениях? Кто был более алчным в грабежах и более щедрым в раздачах? Вот какие качества, судьи, были в этом человеке поистине изумительны: он умел привлекать к себе многих людей дружеским отношением, осыпать их услугами, делиться с любым человеком своим имуществом, в беде помогать всем своим сторонникам деньгами, влиянием, ценой собственных лишений, а если нужно - даже преступлением и дерзкой отвагой; он умел изменять свой природный характер и владеть собой при любых обстоятельствах, был гибок и изворотлив, умел с суровыми людьми держать себя строго, с веселыми приветливо, со старцами с достоинством, с молодежью ласково; среди преступников он был дерзок, среди развратников расточителен.
Я думаю, что брак с Гратидией практически несомненно означает, что Катилина, тогда ещё Луций Сергий Сил, был в 87-83 марианцем, почти наверняка (опять-таки, мне так кажется) был в одной из марианских армий на гражданской войне 83-82 офицером, и перебежал во время войны к Сулле. Сулла с удовольствием принимал марианских перебежчиков и доверял им важные посты, примером тому Лукреций Офелла, которого Сулла, идя на защиту Рима в октябре 82, оставил командовать осадой Пренесте, в котором была блокирована армия Мария-младшего.
Катилина - один из первых и самых ярких настоящих, как я это понимаю, сулланцев - аристократической молодежи, людей, особо, по одному отобранных Суллой в команду его личных сторонников, в свою партию.
Конечно, на Катилину Цицерон во время борьбы с его «заговором» в 63 повесил много лишних собак, он будто бы и брата убил во время проскрипций, и сына, чтобы жениться на Орестилле, и так далее - это всё уже, по-моему, явный перебор и вряд ли правда. Но в том, что именно Катилина провел казнь Гратидиана, по-моему нет оснований сомневаться, как делают некоторые современные историки - античные авторы в этом не сомневаются, и конкретных, необязательных подробностей слишком для выдумки Цицерона.
Ну вот, я вам представил участников, теперь давайте поднимемся на следующий, политический уровень анализа и посмотрим, какие политические силы были задействованы в этой истории.
Цепочка гражданских войн и переворотов, начавшаяся в 88 году, привела к дезинтеграции политических групп, доминировавших в Риме до войны. Я предложил бы такую общую и приблизительную схему. К 91 году сложились и вступили в ожесточенное противостояние две большие политические группы - «реформаторы» во главе с Эмилием Скавром и Лицинием Крассом Оратором, начавшие большие политические реформы, но потерпевшие неудачу, и «консерваторы» во главе с Марцием Филиппом, блокировавшие реформы, доминировавшая до 105 года группа Метеллов откатилась на третье место, её участие в политике в 90-х едва заметно.
После смерти в 91 году Красса Оратора и Ливия Друза, народного трибуна, непосредственно проводившего реформы, «реформаторы» разделились на несколько небольших соперничающих групп. Наиболее влиятельные политики из этой группы - Антоний Оратор, Крассы, Цезари - были убиты Марием во время террора 87-86 годов. Луций Корнелий Сулла был выходцем из этой группы, он остался верен её «программе», главным целям и планам и реализовал после прихода к власти задуманные Друзом реформы. Уцелевшие «реформаторы» и их дети (как, например, Марк Лициний Красс, будущий триумвир) в основном оказались в гражданской войне на сулланской стороне.
«Консерваторы» прямо поддержали Мария и пришедших к власти после его смерти в 86 году Корнелия Цинну и Папирия Карбона (оба цензора 86, Луций Марций Филипп и Марк Перперна, были из этой группы), однако в следующие годы от власти они были отсранены и не получили не только консульств, на даже, кажется и претур. Некоторые из них (Агенобарб, Валерий Флакк, Валерий Соран) погибли в гражданской войне или были репрессированы сулланцами после поражения. Другие постепенно отдалились от поддержки режима Цинны и Карбона, Марций Филипп во время войны перешёл к Сулле, стал у него легатом и захватил у марианцев Сардинию. Похоже, что большинство уцелевших «консерваторов» остались в Риме и не примкнули ни к одной из сторон.
«Метеллы» в основном воевали в гражданской войне в армиях Метелла Пия и Суллы.
Итак, старые, довоенные политические группы аристократов между 88 и 82 критически ослабли или даже распались и потеряли власть, так как они не были приспособлены к политической борьбе и выживанию во время репрессий и гражданских войн. Гибель консуляров - лидеров групп разрушила вертикальную иерархию и превратила участников групп, даже если их количественно осталось много, в почти атомизированный политический «бульон» (это на 110% относится к «реформаторам», группе Красса-Скавра, потерявшей всю «голову» в 87, «консерваторы» и Метеллы пострадали меньше, но тоже были серьёзно дезорганизованы и ослаблены -- марианцы не давали никому (кроме краткой «оттепели» 83 года) ни новых консульских, ни даже, видимо, преторских мест и все группы, кроме марианской клики постепенно теряли позиции в «правительстве» - высших сенатских рангах).
Даже большое количество сенаторов низших рангов не было способно организоваться и вести политическую борьбу совместно без того, чтобы её возглавляли в сенате имеющие политический вес и неформальный высокий статус консуляры, и без занятия ключевых магистратур - консульств и преторств. А своих новых представителей в консулы и преторы они не могли продвинуть, так как консульства захватили и монополизировали новые военные лидеры.
В ходе гражданской войны выдвинулись и быстро набрали политическую силу амбициозные полководцы, опирающиеся на солдат, именно они, точнее, самые успешные из них, создали и возглавили новые политические группы, захватившие власть и сменившие распавшиеся старые. Группа Метеллов после 82 была создана таким же способом, вокруг успешного военного лидера- Метелла Пия. Даже Марций Филипп был вынужден немного покосплеить полководца, чтобы подтвердить свой авторитет и право на участие в послевоенном разделе власти.
Борьба в 88-79, на максимуме распада старых групп и на пике успехов новых военных вождей, шла за центры «кристаллизации», за то, кто из победивших сможет создать более сильную элитную группу. Метелл выбрал традиционный путь, (вос)создания группы в рамках старых правил игры из оставшихся аристократов, Сулла попытался максимально расчистить «поляну» репрессиями, выдвинуть новую элиту из лично преданной молодежи и переучредить Республику так, чтобы он и его люди заняли в ней ведущие позиции, Марций Филипп как и прежде выбрал консервативную позицию и пытался сохранить свою группу, лавируя между Суллой и Метеллом.
То есть, как раз для рассмотрения политики в 82 году мне придется частично приять так нелюбимую мной терминологию, в которой «сенат» действует как некоторое политическое единство. В ноябре 82 гражданскую войну вели активные и агрессивные, но сравнительно небольшие группы римских аристократов, одна проиграла, другие выиграли. Большинство сенаторов оставалось в Риме, никакого массового бегства из Рима в армию к победителю, чтобы показать лояльность, не было, к Сулле в Грецию бежало от репрессий несколько человек, а в время войны к нему переходили больше активные марианцы из воюющей армии. В Риме оставались и практически все уцелевшие цензории (Валерий Флакк, Перперна) и консуляры, и марианцы, как тот же Марий Гратидиан, и большинство консерваторов», среди которых первыми были Катул и блестящий молодой оратор Гортензий, в общем, все-все-все, всего, пожалуй, до 200 сенаторов.
(Моя прикидка, основанная на следующем: цензоры в 86 году, уже после окончания марианских репрессий, должны были заменить потери и довести список сенаторов до примерно 300 человек (я не разделяю предположения, что Сулла увеличил сенат до 600 человек уже в 88 году), всего известно и зафиксировано в Главном Справочнике Республики - «Магистратах Римской Республики» Броугтона магистратов и промагистратов - участников войны с обеих сторон и находившихся в провинциях в 82 примерно 40 человек, накидываем ещё максимум 60 для верности, в Риме остается, значит, 150-200 сенаторов.)
Это большинство сенаторов, в котором были, я думаю, представители всех старых политических групп, одним только этим вполне ясно продемонстрировало, что оно не признает за Суллой, Метеллом и Помпеем особенных прав на власть, и ждет, что они быстро вернут Республику к мирной жизни и впишутся в неё, а не будут «вписывать» в свои разборки граждан и государство и дальше. Но у победителей были другие планы...
Ну вот, теперь мы с вами познакомились со всеми участниками истории Гратидиана - и с людьми, и с политическими группами.
(продолжение - часть 3/5)
Цицерон: Даже наш Гратидиан не исполнил долга честного мужа, будучи претором, когда плебейские трибуны, по всеобщему решению, призвали коллегию преторов упорядочить положение с монетой; ибо в те времена стоимость монеты колебалась так, что никто не мог знать, как велико его имущество. Они сообща составили эдикт с указанием кары и суда и решили, что после полудня они все поднимутся на ростры. Другие разошлись, кто куда, а Марий поднялся со скамей трибунов прямо на ростры и от своего имени один огласил эдикт, составленный ими сообща. И это, если хочешь знать, принесло ему большой почет; во всех городских кварталах ему воздвигли статуи, перед которыми сжигались благовония и горели восковые светильники. К чему много слов? Никто никогда не был более любим толпой.
Точно неизвестно, какие именно меры были проведены, но они явно остановили девальвацию и облегчили положение должников, а ведь смута в Риме началась как бы не именно из-за долгового кризиса и обвальной девальвации.
В 80-е годы часть римских денариев была с «зубчиками» - насечкой по краю. По одной из версий насечку делали уже при чеканке, чтобы показать, что монеты марианского правительства, выпущенные по эдикту Гратидиана, гарантировавшему стоимость и качество денег, - из чистого серебра, а не «порченые», с медной вставкой - по закону Ливия Друза 91 года была проведена девальвация путем добавления 1/8 части меди в серебряные монеты Республики. Впрочем, насечка встречается не только на «марианских» монетах, так что насчет связи насечки с реформой Гратидиана «это не точно».
Избавивший Рим от денежного кризиса Гратидиан был во второй раз избран претором и стал бы, наверное, консулом, если бы не гражданская война с Суллой. Из всех входящих в правящую в 87-8 марианскую группу политиков он был, без сомнения, самым популярным.
(Мне эта ситуация, когда политика не из самых первых помнят и любят за полезные дела напоминает одну нашу, местную, - мои деревенские дедушки и бабушки из всех советских правителей в 80-х годах добрым словом вспоминали только Маленкова, который «дал землю».)
Ещё одно известное действие Гратидиана во время его политической активности в 80-х - обвинение Квинта Лутация Катула-старшего в 87 году в преступлении, караемом в Риме распятием. К этому мы вернемся дальше.
Гратидиан явно не был опытным военным, vir militaris, и, очевидно, не был близок к последним, радикальным лидерам марианцев - Карбону, Норбану и Марию-младшему, так как не участвовал в войне вместе с ними и остался в Риме после их полного поражения. Уж наверное он не ожидал от победителей если не совсем ничего плохого то уж во всяком случае смерти.
Третьему участнику драмы, её «выгодоприобретателю», Квинту Лутацию Катулу - младшему (о его деятельности в 60-е я писал здесь и здесь, и вот здесь ещё о нём :) ), тогда, в 81 году, ещё не восстановившему Капитолий и не получившему прозвище Капитолийского, было примерно 40 лет, для римского нобиля - возраст самой активной политической деятельности. И Катул, конечно, в эти годы не бездействовал - но его жизнь приходится реконструировать по немногим известным фактам.
До начала гражданской войны он, конечно, следовал в политике за своим отцом, рассорившимся в свое время с Марием, и в 87 в начале второй гражданской войны был назначен сенатом вместе с отцом послом к Метеллу просить помощи против Мария. После смерти Катула-старшего в 87 и до 82 года о Катуле-младшем сведения такие редкие и невнятные, что на их основе построены две протовоположные версии. Первая - что Катула преследовали во время марианского террора вместе с отцом (есть такие слова в схолии к Лукану), что он сбежал из Рима в Грецию к Сулле (раскопана надпись в Афинах в честь «Лутация Катула») и вернулся в Рим уже только после победы Суллы. Вторая - что он спокойно остался в Риме, был избран эдилом (это должно было быть, судя по возрасту Катула и другим косвенным данным, между 86 и 83 годами) и впервые ввел завесы над зданиями театров (это Аммиан Марцеллин через 400 лет рассказывает, сетуя на то, что под этими вот завесами по ночам римская беднота собирается, бухает и играет в азартные игры, упадок, беда), и в ноябре 82 тоже оставался в Риме.
Вообще для нас с вами это непринципиально, но я предпочитаю вторую версию. Я бы даже её усилил, предположив, что Катул во время господства марианцев не только стал эдилом в 86 году, но и претором в 83 году (год его претуры неизвестен). В 84, при выборах на 83, Карбон и компания, готовясь к противостоянию с Суллой, поделились властью как минимум с одним аристократом, не враждебным их режиму - допустили избрание в консулы не принадлежащего к правящей клике Сципиона. Я практически уверен, что они, ради расширения своей опоры, и в преторы в тот раз допустили не только своих людей, типа дважды претора Гратидиана или Сертория, но и кого-то из «попутчиков» или «нейтралов», того же Катула.
Ещё я бы вот что добавил от себя. Первое - что касается марианских репрессий, они кончились буквально перед Катулом-младшим, на его отце. Катул-старший в 87 году стал последним репрессированным и первым, кого марианцы репрессировали не просто по произволу, объявив врагом, а с использованием законной процедуры, через обвинение в суде (собственно, обвинение предъявил как раз Гратидиан). После обвинения Катул-старший, которого держали дома под арестом, не стал дожидаться суда и покончил с собой - эпизод яркий и описан у римских историков довольно подробно, мы ещё дальше к нему вернёмся. Ни о каких обвинениях Катулу-младшему никто при это не пишет, хотя, конечно, если бы они были, тут самое место историкам, рассказавшим о судьбе Катула-старшего о них упомянуть и рассказать, почему сын избежал суда. Самая последняя попытка продолжить бессудные убийства была после смерти Мария, когда на его похоронах в начале 86 года Фимбия, молодой марианец, ранил почтенного Сцеволу Понтифика и потом ещё грозил предъявить выжившему Сцеволе обвинение в суде. Но дальше этого дело не пошло - Фимбрию отправили из Рима на войну с Митридатом, а Сцевола спокойно продолжал заседать в сенате и дожил до 83 года. Я думаю, что-то в этом роде было и с Катулом - после смерти его отца и Мария репрессии прекратились, и никакой угрозы для Катула-сына в Риме не было.
Второе - у Суллы на пике войны в 82, когда марианцы набрали 200 тысяч солдат, и он тоже сильно увеличил свою армию, легионов, наверное, не меньше чем на 5-6, а то и на 10, явно был жесточайший кадровый голод - нужны были десятки новых «генералов» - пропреторов, «бригадиров» - легатов, «полковников» - префектов, «штаб-офицеров» - проквесторов и «офицеров» - трибунов. Все эти должности могли занимать только люди из высших сословий, а они в лагере Суллы явно были наперечет. Он ставил тогда на должности всех, кто так или иначе оказался у него в армии - сулланскими командирами были и дерзкий молодой Красс (будущий триумвир), и почтенный, за 50, Л.Марций Филипп, консул 91 года, оратор, человек совершенно не военный, братья Лукуллы и братья Сервилии из группы Метеллов, марианские перебежчики - Лукреций Офелла, Корнелий Цетег, Веррес и, возможно, Катилина, прочие разношерстные деятели, аристократы и не очень, - Долабелла, Манлий, Бальб... но вот Катул нигде не упомянут - я думаю, потому что в войне он не участвовал. Английский историк Кивни обращает внимание на то, что нет сведений и о том, что Катул в любой должности служил у Суллы во время войны с Митридатом, - а там у Суллы тоже все минимально подходящие доступные ему люди были задействованы.
Конечно, реальность может оказаться сложнее - может, Катул-младший между 87 и 82 и был в чем-то обвинен марианцами, и покидал Рим, может, даже и в Греции побывал, - а потом вернулся. Для нас, мне кажется, важно здесь то, что никаких следов близости Катула-младшего к Сулле, его службе у Суллы, участию в войне на стороне Суллы, вообще союза или сотрудничества между ними в 87-82 в исторических источниках категорически нет. Сведения о Катуле с датой появляются в ноябре 82 года во время сулланского террора, вот в какой ситуации: «И вот, когда [после начала сулланских убийств] все стали открыто негодовать, чего боялись делать поодиночке, Кв. Катулл, не таясь, заявил Сулле: «С кем же мы будем побеждать, если в ходе войны мы потеряли тех, кто носил оружие, а в мирное время убиваем безоружных?» (Орозий)
Я не пытаюсь представить вам Катула, при всех моих к нему личных уважении и любви, как голубя мира (хотя историки его (по-моему заслуженно) характеризуют как деятеля «кроткого» и «выдающейся скромности» - но это всё-таки только на фоне прочих римских политиков), остающегося над схваткой добренького антипода кровавого злодея Суллы - Катул в 78 возглавил по решению сената и выиграл гражданскую войну против Лепида, в 63 требовал - и добился - в сенате и от консула Цицерона внесудебных репрессий и казни катилинариев в Риме, тогда же инспирировал попытку убить Цезаря вообще на ступенях сената. Антиподами К и С были по-моему не в средствах, а в целях и принципах.
Сулла ни в грош не ставил Республику и готов был вести войну против правительства, менять любые правила, чтобы добиться своих целей, прежде всего власти, - для Катула Республика была превыше всего, он всегда выступал за существующий порядок и закон и против любых революций. Сулла установил свой новый порядок силой, страхом и кровью, хотя против него было большинство римлян и италиков, - Катул защищал сулланскую конституцию в 70-х, но в 70-м поддержал ее отмену, сказав, что нельзя не считаться с требованием большинства народа. Сулла, чтобы сохранить власть и империй, пошел войной на Рим в 87, - Катул сам отказался от полномочий цензора в 65, чтобы не допустить усиления Красса. Сулла справил триумф в 81, формально над Митридатом, но фактически и в знак победы гражданской войне, - Катул в 78 после победы над Лепидом отказался от всех почестей. Сулла больше всего гордился, что он ради друзей ни перед чем не останавливался - Катул организовал объявление вне закона, изгнание и уничтожение Катилины, своего вернейшего друга, когда тот пошёл против Республики. Сулла ради мести личным врагам отказался от предложенных ему компромиссов, начал войну и добивался смерти каждого из них - Катул прекращал вражду как только его враг переставал угрожать государству, например, как только ненавистный ему Красс в 63 отказался от поддержки Катилины, Катул немедленно организовал специальное постановление сената об очищении Красса от всех подозрений в измене. Сулла в 87 начал поход на Рим даже когда его собственные офицеры ужаснулись и сбежали, и продолжил поход даже когда весь сенат умолял его остановиться - когда Лепид в 78 практически возглавил восстание в Италии вместо того, чтобы его подавить, Катул, командуя второй правительственной армией, увел её в Рим и не начинал военных действий пока не добился от сената - не как Сулла, угрозами, а убеждением, речами (по ходу дела консульские полномочия Катула истекли, новые он принял в начале 77 от сената)- объявления Лепида вне закона и назначения себя командующим.
То есть я к чему тут веду - из всего известного о Катуле у меня получается такая картина: он не потерял веры в Республику, в закон и порядок, и в то, что кровавые события 88-87 и гибель его отца - только эксцессы политической борьбы, случившиеся по вине лично Суллы и Мария. Он оставался в Риме в 80-х и после репрессий против отца, участвовал в политике и выборах, занимал при марианском режиме должности, уклонился от участия в гражданской войне в 83-82. Всё время после 82 года он не уклонялся от войны, репрессий и насилия, но прибегал к ним только при крайней необходимости и ради защиты Республики. Он (кроме истории с Гратидианом, с которой мы тут ещё разбираемся) не занимался личной местью, не имел и не поддерживал ни с кем обычной римской аристократической семейной наследственной вражды. Все его известные личные противостояния - с Лепидом, с Крассом, с Цезарем, с Помпеем, были исключительно политическими и продолжались, пока противник продолжал открыто угрожать Республике. В 65 он удовлетворился тем, что утвердил - без насилия - порядок и преследовал трибунов, развязавших в 67-66 организованное насилие и анархию для наделения Помпея властью, Манилия и Корнелия, уже по суду. Как только Помпей, вернувшись из Азии в 62 распустил армию и перешёл к мирной политической борьбе, Катул тоже немедленно свернул все военные приготовления и не возражал против принятия Помпея в Риме с наивысшими почестями и переводу борьбы с Помпеем на поле мирной конституционной политики.
Ещё раз подытожу, максимально кратко и субъективно: Квинт Лутаций Катул никогда не играл в (дурацкие) кровавые игры краснокожих на публику с личными вендеттами и отрезанием голов, которыми внезапно увлеклись некоторые его римские современники. Он всегда, постольку поскольку от него это зависело, понижал, а не повышал градус политической борьбы и стремился перевести её в законное и мирное поле.
Единственный случай, когда он вел в мирное время игру на обострение против Красса, Цезаря и Катилины в 63 и довёл её до точечных репрессий и даже попытки убить Цезаря, был мотивирован тем, что от них исходила явная и прямая опасность для Республики (надеюсь, и об этом напишу ещё подробно). Катул был человек сдержанный и рациональный и на тех, кто опустил оружие, никогда не шел с оружием сам. Его личная и явная причастность к казни Гратидиана, мирно оставшегося в Риме, требует поэтому особого объяснения. Дальше по тексту я его вам предложу.
Ну и, наконец, исполнитель - кровавый злодей Луций Сергий Катилина. Если его прозвище-когномен вам что-то напоминает, вы не ошибаетесь. Catulus - щенок - прозвище Катула, и Catilina происходит от того же слова, «катилина» - это (чей? - ) «катулов» (так речи Цицерона против Верреса называются «Веррины»). У предков Луций Сергия был когномен «Сил», курносый, он первый в роду Катилина. Всё это приводит нас к тому, что «Катуловым» его прозвали именно тогда, после убийства на могиле Катула в ноябре 82. Катул спасёт, явно по дружбе, Катилину в 73 от суда, Катилина в 63, покидая Рим, чтобы возглавить восстание, оставит на попечение Катула свою жену («твоя редкостная верность слову, которую я узнал и оценил, находясь в большой опасности», напишет он Катулу), и за отсутствием других сведений практически несомненно выходит, что их дружба началась именно с истории с Гратидианом.
Но для Катилины, друзья, дружба с Катулом - это так, незначительная подробность его личной биографии. Катилина - это человек - Протей, при попытке его связать с какой-то политической группой, как я люблю, у меня каждый раз голова просто взрывается. Уже к 82 году примерно 25-летний Катилина: побывал в 89 членом военного совета в штабе армии Помпея Страбона (загибайте пальцы: 1 - помпеянец), был мужем сестры Гратидиана, одного из ведущих марианцев (2 - марианец, и сильно не из последних), в 82 - легат (! - генерал, даже не префект, как Офелла, претендовавший с этого места в консулы) у Суллы, по одной из версий в этом ранге он командовал армией и взял Эзернию в 80 или 79 (3- сулланец).
Дальше - больше, в середине 70-х он воевал и отличился в армии то ли Метелла Пия в Испании, то ли у Исаврика в Киликии (4 - метелланец), где-то к концу 70-х, по второму браку с Аврелией Орестиллой, его можно отнести к группе Цетега-Красса (5 - крассианец), в 65 в «первом заговоре Катилины» выступил как самый ярый из всех участников движа человек Помпея (6- помпеянец), в 64 защищать Катилину в суде собирается Цицерон, в 64-63 он кандидат в консулы от группы Красса (7 - крассианец), в 63 поднимает восстание под орлом Мария, и наконец, в начале 62 погибает...
Цицерон через 6 лет после смерти Катилины: Ведь Катилина, как вы, мне думается, помните, обладал очень многими если и не ярко выраженными, то заметными задатками величайших доблестей. С многими бесчестными людьми он общался, но притворялся, что предан честнейшим мужам. Его манил к себе разврат, но подчас увлекали настойчивость и труд. Его обуревали пороки сладострастия; у него также были сильные стремления к военным подвигам. Кто когда-либо был более по душе прославленным мужам, кто был теснее связан с опозоренными? Кто как гражданин был когда-либо ближе честным людям, кто был более жестоким врагом нашим гражданам? Кто был более запятнан распутными наслаждениями и кто более вынослив в лишениях? Кто был более алчным в грабежах и более щедрым в раздачах? Вот какие качества, судьи, были в этом человеке поистине изумительны: он умел привлекать к себе многих людей дружеским отношением, осыпать их услугами, делиться с любым человеком своим имуществом, в беде помогать всем своим сторонникам деньгами, влиянием, ценой собственных лишений, а если нужно - даже преступлением и дерзкой отвагой; он умел изменять свой природный характер и владеть собой при любых обстоятельствах, был гибок и изворотлив, умел с суровыми людьми держать себя строго, с веселыми приветливо, со старцами с достоинством, с молодежью ласково; среди преступников он был дерзок, среди развратников расточителен.
Я думаю, что брак с Гратидией практически несомненно означает, что Катилина, тогда ещё Луций Сергий Сил, был в 87-83 марианцем, почти наверняка (опять-таки, мне так кажется) был в одной из марианских армий на гражданской войне 83-82 офицером, и перебежал во время войны к Сулле. Сулла с удовольствием принимал марианских перебежчиков и доверял им важные посты, примером тому Лукреций Офелла, которого Сулла, идя на защиту Рима в октябре 82, оставил командовать осадой Пренесте, в котором была блокирована армия Мария-младшего.
Катилина - один из первых и самых ярких настоящих, как я это понимаю, сулланцев - аристократической молодежи, людей, особо, по одному отобранных Суллой в команду его личных сторонников, в свою партию.
Конечно, на Катилину Цицерон во время борьбы с его «заговором» в 63 повесил много лишних собак, он будто бы и брата убил во время проскрипций, и сына, чтобы жениться на Орестилле, и так далее - это всё уже, по-моему, явный перебор и вряд ли правда. Но в том, что именно Катилина провел казнь Гратидиана, по-моему нет оснований сомневаться, как делают некоторые современные историки - античные авторы в этом не сомневаются, и конкретных, необязательных подробностей слишком для выдумки Цицерона.
Ну вот, я вам представил участников, теперь давайте поднимемся на следующий, политический уровень анализа и посмотрим, какие политические силы были задействованы в этой истории.
Цепочка гражданских войн и переворотов, начавшаяся в 88 году, привела к дезинтеграции политических групп, доминировавших в Риме до войны. Я предложил бы такую общую и приблизительную схему. К 91 году сложились и вступили в ожесточенное противостояние две большие политические группы - «реформаторы» во главе с Эмилием Скавром и Лицинием Крассом Оратором, начавшие большие политические реформы, но потерпевшие неудачу, и «консерваторы» во главе с Марцием Филиппом, блокировавшие реформы, доминировавшая до 105 года группа Метеллов откатилась на третье место, её участие в политике в 90-х едва заметно.
После смерти в 91 году Красса Оратора и Ливия Друза, народного трибуна, непосредственно проводившего реформы, «реформаторы» разделились на несколько небольших соперничающих групп. Наиболее влиятельные политики из этой группы - Антоний Оратор, Крассы, Цезари - были убиты Марием во время террора 87-86 годов. Луций Корнелий Сулла был выходцем из этой группы, он остался верен её «программе», главным целям и планам и реализовал после прихода к власти задуманные Друзом реформы. Уцелевшие «реформаторы» и их дети (как, например, Марк Лициний Красс, будущий триумвир) в основном оказались в гражданской войне на сулланской стороне.
«Консерваторы» прямо поддержали Мария и пришедших к власти после его смерти в 86 году Корнелия Цинну и Папирия Карбона (оба цензора 86, Луций Марций Филипп и Марк Перперна, были из этой группы), однако в следующие годы от власти они были отсранены и не получили не только консульств, на даже, кажется и претур. Некоторые из них (Агенобарб, Валерий Флакк, Валерий Соран) погибли в гражданской войне или были репрессированы сулланцами после поражения. Другие постепенно отдалились от поддержки режима Цинны и Карбона, Марций Филипп во время войны перешёл к Сулле, стал у него легатом и захватил у марианцев Сардинию. Похоже, что большинство уцелевших «консерваторов» остались в Риме и не примкнули ни к одной из сторон.
«Метеллы» в основном воевали в гражданской войне в армиях Метелла Пия и Суллы.
Итак, старые, довоенные политические группы аристократов между 88 и 82 критически ослабли или даже распались и потеряли власть, так как они не были приспособлены к политической борьбе и выживанию во время репрессий и гражданских войн. Гибель консуляров - лидеров групп разрушила вертикальную иерархию и превратила участников групп, даже если их количественно осталось много, в почти атомизированный политический «бульон» (это на 110% относится к «реформаторам», группе Красса-Скавра, потерявшей всю «голову» в 87, «консерваторы» и Метеллы пострадали меньше, но тоже были серьёзно дезорганизованы и ослаблены -- марианцы не давали никому (кроме краткой «оттепели» 83 года) ни новых консульских, ни даже, видимо, преторских мест и все группы, кроме марианской клики постепенно теряли позиции в «правительстве» - высших сенатских рангах).
Даже большое количество сенаторов низших рангов не было способно организоваться и вести политическую борьбу совместно без того, чтобы её возглавляли в сенате имеющие политический вес и неформальный высокий статус консуляры, и без занятия ключевых магистратур - консульств и преторств. А своих новых представителей в консулы и преторы они не могли продвинуть, так как консульства захватили и монополизировали новые военные лидеры.
В ходе гражданской войны выдвинулись и быстро набрали политическую силу амбициозные полководцы, опирающиеся на солдат, именно они, точнее, самые успешные из них, создали и возглавили новые политические группы, захватившие власть и сменившие распавшиеся старые. Группа Метеллов после 82 была создана таким же способом, вокруг успешного военного лидера- Метелла Пия. Даже Марций Филипп был вынужден немного покосплеить полководца, чтобы подтвердить свой авторитет и право на участие в послевоенном разделе власти.
Борьба в 88-79, на максимуме распада старых групп и на пике успехов новых военных вождей, шла за центры «кристаллизации», за то, кто из победивших сможет создать более сильную элитную группу. Метелл выбрал традиционный путь, (вос)создания группы в рамках старых правил игры из оставшихся аристократов, Сулла попытался максимально расчистить «поляну» репрессиями, выдвинуть новую элиту из лично преданной молодежи и переучредить Республику так, чтобы он и его люди заняли в ней ведущие позиции, Марций Филипп как и прежде выбрал консервативную позицию и пытался сохранить свою группу, лавируя между Суллой и Метеллом.
То есть, как раз для рассмотрения политики в 82 году мне придется частично приять так нелюбимую мной терминологию, в которой «сенат» действует как некоторое политическое единство. В ноябре 82 гражданскую войну вели активные и агрессивные, но сравнительно небольшие группы римских аристократов, одна проиграла, другие выиграли. Большинство сенаторов оставалось в Риме, никакого массового бегства из Рима в армию к победителю, чтобы показать лояльность, не было, к Сулле в Грецию бежало от репрессий несколько человек, а в время войны к нему переходили больше активные марианцы из воюющей армии. В Риме оставались и практически все уцелевшие цензории (Валерий Флакк, Перперна) и консуляры, и марианцы, как тот же Марий Гратидиан, и большинство консерваторов», среди которых первыми были Катул и блестящий молодой оратор Гортензий, в общем, все-все-все, всего, пожалуй, до 200 сенаторов.
(Моя прикидка, основанная на следующем: цензоры в 86 году, уже после окончания марианских репрессий, должны были заменить потери и довести список сенаторов до примерно 300 человек (я не разделяю предположения, что Сулла увеличил сенат до 600 человек уже в 88 году), всего известно и зафиксировано в Главном Справочнике Республики - «Магистратах Римской Республики» Броугтона магистратов и промагистратов - участников войны с обеих сторон и находившихся в провинциях в 82 примерно 40 человек, накидываем ещё максимум 60 для верности, в Риме остается, значит, 150-200 сенаторов.)
Это большинство сенаторов, в котором были, я думаю, представители всех старых политических групп, одним только этим вполне ясно продемонстрировало, что оно не признает за Суллой, Метеллом и Помпеем особенных прав на власть, и ждет, что они быстро вернут Республику к мирной жизни и впишутся в неё, а не будут «вписывать» в свои разборки граждан и государство и дальше. Но у победителей были другие планы...
Ну вот, теперь мы с вами познакомились со всеми участниками истории Гратидиана - и с людьми, и с политическими группами.
(продолжение - часть 3/5)