Ахлат. Город антихачкаров
Резные туфовые стелы на берегу большого голубого озера среди покатых гор - думаю, любой человек, знакомый с Закавказьем, подумал сейчас про Норатус на берегу Севана? Но нет: озеро тут без первого слога, на заднем плане торчат минареты, а вглядевшись в стелы - понимаешь, что на них нет крестов. Одно из самых впечатляющих мест Восточной Турции - Ахлат, маленький городок (19 тыс. жителей) в иле Битлис на берегу Вана, куда приехали мы в прошлой части долгой меланхоличной дорогой из Эрзурума. А заодно нашли тут один артефакт несостоявшейся Ванской области.
Ахлат - мало того, что город одной улицы, так и улица эта односторонняя: фасады домов глядят на трассу, опоясывающую озеро Ван, а на другой её стороне начинается откос берега, спускающийся к мини-гостиницам и лодочным слипам. Похожими образом устроены многие приморские городки, но Ван и называли морем:
2.
За свою историю Ахлат разрушался минимум трижды, каждый раз смещаясь вдоль побережья на восток. Поэтому все достопримечательности - на западной окраине, а у восточного въезда автобус остановился на обед, отняв у нас бесценные полчаса короткого ноябрьского вечера. Но дождаться конца обеда было быстрее - в одну улицу город вытянут на десяток километров, и по карте нас от цели отделяло ещё 7 километров пути. Где покидать автобус - я бы вряд ли догадался без maps.me: старинные башни и минареты полностью скрыты косогором, а ведущая к ним улочка не выделяется никак. Спустившись по ней, первым делом мы уткнулись в открытые ворота, за которыми шла стройка. Рядом к нам обратился на хорошем английском очень доброжелательный, и всё же буквально источавший опасность человек с лицом советского функционера. Он задал пару дежурных вопросов, кто мы и откуда, а мы в свою очередь спросили у него, как пройти в крепость, на чём и разошлись, рассыпавшись в пожеланиях всего наилучшего. За воротами, как я тогда подумал, строился какой-нибудь военный санаторий для отдавших долг родине в сирийских и ливийских песках. Но викимапия показала, что всё ещё круче - мы чуть не забрели на ванский "мыс идокопас".
3.
С асфальта мы свернули на липкую скользкую грязь, а оттуда вышли на брусчатку. Почти что на уровне озера за домами показалась древняя стена с клочьями туфовой облицовки поверх буто-бетонной кладки:
4.
Так получилось, что историю Ахлата я рассказываю вспять: из курортного городка ХХ века мы пришли в средневековую крепость. В прошлых постах я не единожды писал о тюркской колонизации Передней Азии: в 11 веке сельджуки построили империю от Балхаша до Босфора, в 12 веке она рассыпалась на султанаты и бейлики, и на триста лет новые хозяева ввергли древний край в войну всех против всех. Постепенно из этого первородного хаоса выделились две династии - сунниты Османы из Сёгюта на руинах Византии и шииты Сефевиды из Ардебиля на руинах Персии. Те тюркские племена, что пошли за первыми, теперь известны как турки, а другая сторона соответственно - как азербайджанцы, и сложно поверить, что когда-то эти два народа были злейшими врагами. Армения же стала их полем битвы, и Ванская котловина в 16 веке превратилась, натурально, в кипящий котёл.
5.
В 1514 и 1532 Ахлат брали турки, в 1526 и 1548 - персы, и наконец окончательно ванский вопрос решил Сулейман Великолепный в 1550-х годах. Турки оказались сильнее персов не только на поле боя: на берегах Вана тогда выросло множество крепостей. Одной из которых и стала построенная в 1554-68 годах Ахлатская Приморская крепость:
5а.
У ворот бродили куры, а внутри мы встретили целую банду котов, конечно же надеясь высмотреть среди них представителей "ванской породы".
6.
Приморская крепость представляет собой квадрат стен размером 350 на 300 метров. Вернее, не квадрат, а скорее букву "П" - обращённая к воде стена была то ли размыта поднявшимся Ваном, то ли изначально и не предполагалась: в 200 метрах от кромки воды проходит ещё одна, параллельная берега Внутренняя стена. Квадрат за ней, кажется, наглухо замурован, а в ХХ веке превратился в непролазную чащу, так что даже местные мальчишки, наверное, не видели, что там внутри. Пространство между Внутренней стеной и озером же ещё при Османской империи заросло городским кварталами, а может и с самого начала было чем-то вроде частично укреплённого посада:
7.
Прямо к воде из крепости, однако, всё равно не подойти - у берега густые заросли и лабиринты каменных руин:
8.
Выше улицы, проходящей через ворота - пара мечетей. Обратите внимание на ажурные фонари, словно из российского Закавказья привезённые, и на пятна соли:
9.
Мечеть Кади-Махмуда (1584) имеет хищный, прямо таки сельджукский силуэт:
10.
Но построена была не военными, а одной из богатейших семей Ахлата, окрепшего за пару поколений под османами:
11.
Зал впечатляет единым пространством под каменным куполом:
11а.
А вот соседняя мечеть Искандера-паши (1564-70) названа в честь военачальника, отличившегося в ванском походе Сулеймана Великолепного, и видимо, первоначально в ней молился гарнизон.
12.
Обратите внимание на разницу кладки - в 1915-16 годах российская армия продвинулась в османские пределы на небывалую глубину, заняв в том числе Ванскую котловину. Это был последний бой Ахлатской крепости, и в жарком штурме у мечети имени турецкого завоевателя были разрушены купол и минарет. Восстановили её лишь в 1995 году:
13.
Мечеть оказалась заперта, а напротив неё, за опавшей листвой, мы увидели Внутреннюю стену. Рядом прогуливалась семья турецких туристов, с которыми мы как-то незаметно разговорились на взаимопонятном английском. Молодого отца семейства звали Ибрагим, и приехал он сюда из Кайсери, а узнав, что мы едем в Карс - дал нам контакт своего тамошнего друга, бывшего однокурсника Мухаммеда. Немного обменялись впечатлениями, а потом мой взгляд вдруг привлекла почти стёртая надпись на башне, происхождение которой никто, кроме меня, определённо, не смог бы в этот момент объяснить:
14.
Одержав зимой 1916 года самые масштабные за всю дюжину русско-турецких войн победы, Россия определённо рассчитывала остаться на этих плато всерьёз и надолго. От Чёрного моря до иранской границы, прежде чем встать в позиционной войне, фронт продвинулся на 250 километров. На этой опустошённой армянским геноцидом и бегством мусульман земле была учреждена Временная администрация Западной Армении, в которой веером расходились от старой до новой границы 4 области - с севера на юг Понтийская (Трапезунд), Эрзурумская, Хнусская и Ванская, делавшие в свою очередь на 29 округов. Иногда Ванской областью называли всю эту территорию - поскольку центром администрации стал город Ван на восточном берегу озера. Самой загадочной, однако, выглядит Хнусская область, охватывавшая бассейн реки Мурат (восточный исток Евфрата) и западный берег Вана - от показанных в прошлой части Алашкерта и Агры до древних Битлиса и Муша. Подозреваю, Мушской областью она и стала бы она по итогам войны, но эти города находились в непосредственной близости от линии фронта, и русская военная администрация выбрала местом своего пребывания совершенно неприметный городок Хнус. Или Хыныс, если в турецком произношении - ныне это райцентр (10 тыс. жителей) в иле Эрзурум у второстепенной дороги, по спутниковой карте выглядящий кляксой зелёного частного сектора. А может быть, напротив, стал бы он по итогам областным городом Юденичем с казёнными зданиями из жёлтого кирпича, как в среднеазиатском Скобелеве ( Фергане). Как бы то ни было, именно Хнусской области принадлежал Ахлат, ставший окружным центром, и явно сделанная русским гарнизоном надпись в башне османской крепости так и осталась единственным увиденным мной артефактом несостоявшегося Ванского генерал-губернаторства.
14а.
Выйдя из крепости, сперва мы спустились к Вану, на засолившийся бережок. Озёрная вода кажется противоестественно голубой, обильно пузырится в волнах и даже плещется как-то иначе, словно у неё другая плотность. Древних путешественников Ван удивлял тем, что одежда в нём прекрасно отстирывается без мыла - но дело в том, что мыло тут встроенное: Ван - крупнейшее в мире содовое озеро.
15.
Над Ванской котловиной нависает вулкан Сюпхандаг - "младший брат Арарата". Главная загадка Сюпхана - его высота: в современных источниках она "гуляет" от 4033 до 4068 метров, а в Большой Советской энциклопедии или атласах 1960-70-х годов и вовсе значится 4434 метра. И честно говоря, при взгляде на ледяную вершину, видимую за сотню километров, последняя цифра кажется самой правдоподобной.
16.
Ближе тянутся вдоль берега многоэтажки и мечети типичного турецкого городка:
17.
А по эту сторону Приморской крепости Ахлат выглядит совершенно иначе:
18.
Здесь город располагался до Первой Мировой войны, и больше половины жителей его составляли армяне. Тот Хилат был разрушен в боях, его жители перебиты ещё до прихода русских войск, а здания растащены курдами на строительный камень. Теперь здесь вместо плотной застройки - одинокие двухэтажные дома, стоящие посреди пустырей в живописном беспорядке. Но обратите внимание - они облицованы розовым туфом, а камни их украшает резьба.
18а.
Официально здесь живут курды, но от таких пейзажей недолго поверить и в криптоармян с часовнями в подвалах. Вот что в этом кадре напоминает, что снят он не в каком-нибудь селе под Ереваном?!
19.
Однако и эти кварталы - не древний Ахлат: Сулейман Великолепный с Искандер-пашой построили свою крепость в паре километров от городищах Хараба-Шехир, то есть Опустошённый город. Основанный как минимум в Урарту, при Великой Армении Хилат был небольшим торговым городком гавара (уезда) Бзнуник ашхара (провинции) Туруберан. Арабы, покорившие Ванскую котловину в 645 году, увидели в Хилате плацдарм, и построили здесь крепость, сделавшую его ключом от Туруберана. Ещё важнее, что с самого начала это был центр именно мусульманской власти, и хотя большинство жителей Хилата составляли армяне, правили здесь наместники то арабских, то курдских монархий. Это был едва ли не первый мусульманский клин в Западной Армении, и даже в 979-86 годах, когда грузинский царь Давид III из Артануджа за участие в византийских междоусобицах сначала получил, а потом потерял земли до самого Вана, именно Хлати остановил его экспансию вдоль ванских берегов. И не последней причиной отступления христианского царя было то, что против него мусульман поддержали армяне. Сама модель союза мусульманской знати с армянским купечеством показала себя вполне рабочей, и когда в 1100 году по итогам не поддающихся воспроизведению перепетий сельджуских междоусобиц Ахлат отвоевал у диярбакырских курдов Мервандидов туркменский военачальник Сукман аль-Кутби, провозгласил он себя ни больше ни меньше Шахом Армянским. Так на карте Передней Азии появилось новое, амбициозное и агрессивное государство, своими границами подозрительно похожее на древнюю империю Урарту. Его владениями в последующую сотню лет становились то Диярбакыр, то Мосул, то Хой с Тебризом, то Джавахетия, Карс и Севан, однако периферии "гуляли" вокруг стабильного ядра - Ванской котловины. А стабильность в тогдашней Передней Азии, всё больше скатывающейся в хаос тюркских войн, дорогого стоила! Под защиту Шах-Арменидов стекался народ со всего Армянского нагорья: на пике расцвета в середине 12 века современники оценивали население Ахлата в невероятные 300 тысяч человек. И хотя выглядит цифра явно завышенной, в те времена на этом месте стоял город масштабов Киева.
20.
Между тем, окопавшись в Айоц-Дзоре (Долине армян), возможной прародине этого народа, Ахлатшахи всерьёз задумались о том, чтобы стать правителями всей Западной и Восточной Армении. Соперниками Шах-Арменидов в этом деле стали всё те же грузинские цари из династии Багратионов, перебравшиеся за пару столетий из Артануджа в Тбилиси. И грузины, начиная с первой стычки ахлатшаха Захириддина Ибрагима с Давидом Строителем, чаще побеждали - но близ своих рубежей, понимая, что поход на Ван не может кончиться успехом. С другой стороны Армянское шахство находилось под перекрёстным ударом крестоносцев и их злейших врагов Айюбидов, но здесь тюрки чаще брали верх: Сукман II, при котором держава достигла расцвета, однажды убедил отступить самого Саладина. Но Сукман II умер в 1185 году бездетным, завещав государство одному из своих гулямов Бектемиру. Монархия сменилась подобием военной диктатуры, формой правления сделался переворот, а стоило было двум гулямам возглавить военный поход - как один возвращался эмиром, убив другого. С 1190 года держава Шах-Арменидов неуклоно ужималась, и в 1204 и 1205 годах уже грузинское войско появлялось под стенами Хлати. Наконец, в 1207 году местный эмир Балабан с эрзурумским коллегой Тогрулшахом пошли воевать с Айюбидами, одержали над ними победу и вернули Муш... но на обратном пути Тогрулшах убил Балабана, и жители Ахлата отказались пускать его в город, сочтя, что лучше сдаться врагу, чем предателю: Ванская котловина перешла под власть Аюбидов, от Константинополя и Ани повернувшись на Дамаск. Впрочем - тоже ненадолго: с Дальнего Востока к Ближнему неуклонно двиглася локальный Конец Света - монголы. Их предвестником стал Джалалладдин Мангуберти (см. Ургенч), хорезмский принц-мститель, собравший рзабитое войско отца и сумевший нанести едва ли не единственное, пусть и тактическое, поражение Чингисхану. В войнах с монголами Мангуберти отступал всё дальше на запад, разоряя и грабя по дороге всё, что не смогло дать отпор. Ахлат выстоял перед его войском дважды, на третий раз в 1230 году - пал. То, что не довершили завоеватели, закончила природа - два землетрясения подряд, в 1246 и 1278 годах, окончательно сломили Ахлат, и в последующие полсотни лет он пришёл в запустение. Но не зря для кочевника свят покой мёртвых - памятником былого величия осталось грандиозное кладбище:
21.
Судя по всему, порядком ужавшееся за прошедшие века - ещё пяток сельджукских мавзолеев с их островерхими куполами стоят поодаль. Ближе к Вану - 19-метровый Улу-Кумбет (Большой купол):
22.
Выше по склону - мавзолей Эрзен-Хатун (1397), одна из последних построек старого Ахлата. За холмом - собственно Хараба-Шехир, куда мы не успели сходить до заката. На самом деле это досадное упущение: там сохранились руины ещё каких-то построек и мост из розового туфа, а в первую очередь - целая улица (!) жилых пещер в отвесной скале, украшенных старинными резными порталами и современными табличками с обычной нумерацией домов. Судя по всему, до тех пещер Ахлат ужался за века от Аюбидов до Османов, в последние же годы "пещерные люди" перебрались в коттеджи, а там картошку хранят. Много фото Хараба-Шехира и вообще не увиденных достопримечательностей этого берега есть здесь (и не смотрите, что сайт семейный).
23.
Выйдя к кладбищу, мы упёрлись в сетчатый забор, вдоль которого и брели добрых пол-километра. На самом деле поставлен он очень правильно - так бы мы направились сквозь бурьян к резным стелам, но забор вывел нас прямиком в ворота, отмеченные самой красивой постройкой Ахлата - мавзолеем Эмира Баяндыра:
24.
Стоящего спиной к спине с чуть заглублённой в землю кубической мечетью, похожей на средневековый ДОТ:
25.
Слово "баяндыр" знакомо тем, кто внимательно читал прошлую часть: так называлось тюркское племя, эмир которого Узун-Хасан в середине 15 века построил внушительных размеров империю, дальним концом выходившую на Индийский океан. По баяндурской тамге в виде Белого Овна эта империя была известна как Ак-Коюнлу. Она могла стать противниками Османской империи на востоке, но в начале 16 века Баяндуров покорили Сефевиды. Однако начав восстанавливать тюркскую империю в Месопотамии, Персии и Западной Армении, Белые Овны не могли не вспомнить про Ахлат. Возможно, и Приморскую крепость они ещё до осман начинали строить, но однозначно баяндурскими памятниками стали мечеть (1477) и мавзолей наместника (1482) на краю древнего некрополя:
26.
С которым, даром что на два-три века младше, мавзолей кажется единым целым:
27.
У мавзолея крутился курдский мальчишка, по заветам третьего мира визгливо хэллоукавший и пытавшийся заработать десяток лир помогайкой. Мы его спровадили - вход на кладбище бесплатный, пусть и вряд ли остались на свете те, у кого там отчие могилы.
28.
И первое, чем поражает Ахлатский некрополь - размеры. В Норатусе около 800 средневековых хачкаров, в разрушенной азербайджанцами Джульфе их было более 2500, а в Ахлате - 8 тысяч стел:
29.
В поперечнике кладбище исчезнувшего города больше километра, что даже сравнимо с кладбищами современных 300-тысячных городов:
30.
А Солнце над могилами проходит путь от вулкана к вулкану, вставая из-за белого Сюпхана:
31.
И садясь прямо в кратер чёрного Немрута, лавовые потоки которого и подпёрли 200 тысяч лет назад озеро Ван:
32.
Ну а сравнение Ахлата с Норатусом и Джульфой вовсе не для красного словца - беглым взглядом его стелы напоминают те же хачкары:
33.
И даже стоят такими же скоплениями семей и родов:
34.
Войны полыхали где-то в полях, разоряя города на веку даже не каждого живущего за их стенами поколения. И пока тюркский бай облагал честного армянина дополнительными налогами, запрещал ему носить оружие или ездить верхом, армянский купец со своим тюркским коллегой договаривался встретить караван с индийскими пряностями из Бухары да сопроводить его в Эдессу. Угнетатели и угнетённые изучали друг друга, учились взаимовыгодно сотрудничать, обменивались опытом, технологиями, искусством - так было в истории человечества везде и всегда. И армянский хачкар в том виде, в каком мы его знаем зародился именно где-то в державе Шах-Арменидов:
35.
До нашествия сельджуков армянское искусство сохраняло всю раннехристианскую суровость, но как лучших каменщиков в подлунном мире армян знали уже тогда. Тюрки в далёком Хорезме были мастерами тончайших рельефных орнаментов, но только резать их умели лишь по мягким материалам вроде дерева или ганча (алебастра). И вот очередной бей покорённой земли вызывает к себе бородатых зодчих, и те неловко переминаются в его дверях с ноги на ногу, покорно свесив голову словно для удобства палача. Бей показывает им на резьбу этой двери, и обещает щедрую награду тому, кто вырежет такие же узоры на каменных стенах дворца. Армяне чувствуют, что они здесь нужны, и кто-то робко вспоминает, что мы вам так и мечеть можем украсить, только вы нам разрешите ашу церковь починить. Бей великодушно соглашается, кивая летописцу, чтобы тот увековечил этот акт мудрости и благородства. И постигнув на бейском заказе мастерство узоров, армянские каменщики весело восстанавливают храм в родной предместье, воплощая это знание на его стенах.
36.
Вот уже артель резчиков по камню бороздит на большой лодке голубой простор Вана, разрываясь от бея к купцу и от имама к игумену. В конце концов эмир, недавно разграбивший Алеппо, услышав о цене, выхватывает меч и собственноручно обезглавливает старого Гагика, а его коллег бросает в темницу и подержав там для науки с месяцок, требует обучить работе с камнем его собственных придворных зодчих. Насилу унеся ноги, каменщики решают, что больше им такого счастия не надо и уходят на поиски лучшей доли в стольный Ани и ещё более стольный Тифлис. Так сквозь взаимную ненависть, сквозь борьбу за свободу и веру, сквозь разорения и войны происходит культурный обмен.
37.
Большинство стел на этом кладбище - 1310-30- годов, когда искусство резных хачкаров уже полностью обособилось и распространилось по всему землям, где звучала армянская речь. Эти стелы, скорее всего, тюрки и курды резали сами, давно овладев всеми секретами армянских каменщиков и позабыв учителей. Но сходство с хачкарами всё равно поразительное.
38.
Это - антихачкары, их отражение с другой стороны культурного обмена.
38а.
Ну а то, что армянских кладбищ такого размера не сохранилось, связано скорее всего лишь с господством тюрок - могилы единоверцев ворошить дело последнее, а чего жалеть неверных, которые давно горят в аду? Думается, много не менее прекрасных армянских кладбищ были разрушены задолго до Джульфы - но страшно то, что 21 век тут ничего не изменил.
39.
По краям кладбища попадаются более поломанные, более замшелые, более лаконичные стелы:
40.
И даже просто камни с едва заметными следами обработки - но примерно так же выглядят и тысячелетние хачкары, так что и эти могилы могли тут быть ещё до первых Шах-Арменидов.
41.
На иных вместо тонкой резьбы лишь выцарапанные в туфе буквы. Не знаю, более древние и архаичные это могилы или же напротив - более поздние, из тех эпох, когда в Хараба-Шехире не осталось настоящих мастеров.
42.
В целом, при достойном армян мастерстве резьбы, зрелищностью Ахлат (с поправкой на размер) всё же проигрывает Норатусу - и дело тут исключительно в исламском запрете на изображение человека или животных.
43.
Армянские кладбища, в особенности на Севане, изобилуют надгробиями с целыми бытовыми сценами, а здесь всюду лишь надписи да абстрактные узоры:
44.
Между тем, солнце окончательно скрылось в кратере Немрута:
45.
Из оврагов начал подниматься туман. В Ванской котловине после Эрзурума было, конечно, гораздо теплее, но всё же с наступлением сумерек и сюда пришёл пронизывающий холод.
46.
Мы покинули кладбище через главные ворота, обращённые к трассе, от мавзолея Баяндура пройдя его наискось и насквозь:
47.
И тяжело вздохнув, что не добрались до пещер Хараба-Шехира, поймали на обочине машину да уехали в Татван - до него порядка 30 километров.
48.
Но о Татване расскажу позже. А в следующей части поменям древности Западной Армении, не пережившие 20-й век.
ЗАКАВКАЗЬЕ-2019
БОЛЬШОЕ ОГЛАВЛЕНИЕ. Азербайджан, Армения, Нагорный Карабах, Турция.
О Турции в общем
Южная Грузия, Западная Армения и Восточная Анатолия. История Второй Сибири.
Транспорт Турции.
Среда, колорит и детали.
Люди и реалии Турции.
Тайк (ил Эрзурум)
Юсуфейли, Ишхан, Тортум.
Ошки и дорога в Эрзурум.
Олту (Олтиси).
Карин (ил Эрзурум)
Эрзурум. От конгресса до крепости.
Эрзурум. Старый город.
Эрзурум. Табии.
Дорогами Анатолии. От вокзала и окраин Эрзурума через Агры до озера Ван.
Васпуракан и Туруберан (илы Ван и Битлис)
Ахлат.
Западная Армения. Какой она была?
Ахтамар
Татван и Ванская переправа.
Ван. Ванская скала.
Ван. Старый и Новый город.
Ван. Наследие Урарту.
Илы Агры и Ыгдыр
Баязет. Догубаязит.
Баязет. Дворец Исхак-паши.
Ыгдыр и земля Сурмалы.
Подножье Арарата.
Карсская область - будет позже.