Горный Зерентуй. "По диким степям Забайкалья, где золото моют в горах..."
Лишь побывав в Забайкалье, понимаешь, как точна та песня о бродяге, который тащился с сумой на плечах. Близ показанного в прошлой части Нерчинского Завода, первенца российской цветной металлургии в 330 километрах от Нерчинска, стоит Горный Зерентуй - умирающее село (800 жителей), когда-то бывшее столицей Нерчинской каторги. Начавшись как царский "дальстрой", снабжавший рабочей силой рудники и заводы, каторга пережила их, и к тому времени, как песни стали слагать на понятном для современного уха наречии, бежавший с неё человек и правда пробирался бы степями да сопками среди золотых приисков. О которых, как и современных рудниках Забайкальского края, так же расскажу в этот раз.
Чаще всего путь бродяги "По большому Сибирскому тракту далеко-далеко за Байкал" начинался в Москве, и теперь совсем не очевидно, что Энтузиасты, в честь которых названо шоссе на востоке столицы - это именно те, кто боролся с царизмом и за то угодил в кандалы. Великий Кандальный путь шёл по обочине Владимирской тракта, за полосой "екатерининских" берёз, предохранявшей его от заносов. Дорога арестанта делилась на этапы длиной в несколько десятков вёрст, на которых вместо почтовых станций стояли остроги, где сменялись этапные команды (конвой), и полуостроги, где делались ночные привалы. Все они были оборудованы кузницами для арестантских кандалов, самой распространённой формой которых был "канат" - длинный металлический прут, к которому приковывали несколько человек. "По этапу", периодически останавливаясь на 2-недельный карантин в тюрьмах-"централах", узники преодолевали порядка 500 километров за месяц, так что строчка "год почти он пылил по дорогам в холод, голод, полуденный зной" ещё приукрашивает реальность - путь от Москвы до Нерчинских рудников растягивался на полтора-два года. Дорога была самой трудной частью каторги, и вдобавок до 1869 года не засчитывалась в её срок. Но она и отбивала большинству освободившихся каторжан всякое желание возвращаться - так и заселялся эта гиблая степь на краю империи. С 1845 года освобождённые каторжане по закону становились ссыльнопоселенцами, которым государство отпускало лес на постройку избы и выплачивало стоимость конфискованного имущества, но не пускало домой.
1а.
Сама идея отправить провинившихся на принудительный труд кажется очевидной, но в Россию она проникла лишь в Петровскую эпоху из средиземноморских стран: "каторга" и "галера" - на самом деле одно и то же слово в разных языках. Однако в условиях огромных пространств и дефицита рабочих рук эта идея нашла себе плодородную почву - к концу 18 века каторжане гнули спины на рудниках, заводах (особенно солеварнях), в крепостях ( как было с Достоевским в Омске), заготовляли лес и прокладывали дороги. В народной памяти и культуре не менший след, чем Нерчинская, оставила куда более скоротечная Сахалинская каторга на рубеже 19-20 веков. Россия не случайно стала первой страной, аж в 1753 году отменившей смертную казнь - заменой её стала "вечная каторга": зачем просто убивать осуждённого, если можно превратить его в машину без достоинства и прав? Порой - почти в буквальном смысле: самой мрачной категорией каторжан были люди, до конца своих дней прикованные к тачкам. Законодательство каторги менялось неоднократно, но в любой редакции каторжане и их работы делились на разряды, и например рудники предназначались для перворазрядных (пожизненных) каторжан, а всем остальным год в рудниках считался за полтора года. И именно Нерчинские рудники стали главным пунктом "вечной каторги", местом, откуда возврата нет.
2а.
Начавшись в 1739 году, Нерчинская каторга разрасталась вместе со всем горным округом, на пике в 1869 году включая десяток тюрем, сгруппированных, не считая распределительной тюрьмы в Сретенске, в три района - Зерентуйский (Зерентуйская, Кадаинская, Кутомарская и Мальцевская) вокруг Нерчинского Завода, Алгачинский (Алгачинская, Покровская и Акатуйская тюрьмы) вокруг Александровского Завода и Карийский (Нижне-, Средне- и Верхнекарийские) у Шилкинского Завода. Крупнейшими тюрьмами были Акатуй, Зерентуй и Кадая, где содержались в том числе "перворазрядники". Общее количество заключённых теперь подсчитать сложно - от года к году цифры могли скакать на порядок, но это наводит на мысли о каких-то чисто бюрократических сменах статуса, тем более из тюрьм каторжан бросали и на стройки вроде Амурской железной дороги. Единовременно в царском дальстрое трудилось 20-30 тыс. узников, что было вполне сравнимо с крупными лагерями ГУЛага, а всего за 180 лет нерчинскую каторгу прошло до миллиона человек.
2.
Первоначально это были исключительно уголовники, всякие конокрады, фальшивомонетчики и отцеубийцы. При Екатерине II к ним добавились повстанцы - например, яицкие казаки-"пугачёвцы". Их приняла основанная в 1757 году Кадаинская тюрьма, на сотню лет ставшая основным местом наказания политзаключённых - самым именитым её узником в 1864-66 годах был Николай Чернышевский. Вот такой увидел Кадаинскую тюрьму он, а более позднее здание (1907-08) сохранилось в Кадае и ныне.
3а.
С 1873 года политзаключённых, в большинстве своём разные группы народников, стали отправлять на основанные в 1830-х годах Карийские прииски, о которых я уже кратко рассказывал в Сретенске. В 1880-х Кара ждала натурально всех политкаторжан, но в 1889 году в знак протеста против бесчестия и произвола здесь единовременно покончили с собой 6 заключённых - 4 женщины и двое мужчин. Всё это вызвало сильнейший общественный резонанс по всему миру с такой знакомой угрозой наложения санкций, и политических начали выводить с Кары, а в 1898 году Карийский район Нерчинский каторги был и вовсе закрыт. От его тюрьм теперь и следа не осталось:
3б.
Ну а герой песни Розенбаума не зря шёл "с двору от дому да в Акатуй-тюрьму" - последняя слыла самым страшным местом Нерчинской каторги. Основанная в 1829 году для разработки свинцового рудника, первоначально она предназначалась для рецидивистов, совершивших новые преступления уже на каторге. Таковым формально выходил и Михаил Лунин - самый непримиримый из декабристов, русский католик, события на Сенатской встретивший на службе в Польше, но арестованный как один соратников Пестеля, готовивших убийство Александра I. В Сибири большинство декабристов отошли от политики, но только не Лунин, в Иркутске продолжавший писать вольнодумские письма. За что в 1841 году и был он арестован да отправлен в Акатуй, где 4 года спустя умер. Первоначальное здание тюрьмы, где это произошло, успело дождаться фотографов:
3в.
Ещё до Лунина, впрочем, здесь содержались польские повстанцы и их лидеры. В 1889-90 годах Акатуйская тюрьма была по сути построена заново, став вместо Кары новым центром политической каторги. Теперь томились в ней эсеры, анархисты, коммунисты, в подавляющем большинстве - евреи. Как истинные пассионарии, бежали из Акатуя они с завидной регулярностью, так что с 1906 года сидели здешние узники по одиночкам в кандалах. Это, впрочем, тоже слабо помогало, и в 1911 году Акатуй стал женской тюрьмой, самой именитой узницей которой была, пожалуй что, Фанни Каплан. Большевики упразднили Нерчинскую каторгу одним из первых решений после Октября, и символ "тяжких оков" был тотчас разрушен словно Бастилия, а освобождённых узниц торжественно встречала Чита. Теперь в Акатуе напоминают о былом лишь фргаменты каменных стен да памятник Лунину на символической могиле.
3.
Дальше на смену кандалам пришла колючая проволока: ведь чем были сталинские лагеря, как не продолжением и развитием каторги? Они строились в куда более суровых местах (см. Трансполярка), и за десять лет пропускали через себя больше людей, чем Нерчинские тюрьмы за сотню. Где была выше смертность - сказать теперь сложно, поскольку в 18-19 веках она и на воле была куда выше, чем в ХХ веке. Но кое-что чекисты и правда искоренили - в отличие от сталинских лагерей, царские тюрьмы были сословны так же, как и вся страна. И если бараки для простолюдинов были такими...
3г.
...то камеры дворян и интеллигенции не сильно отличались от номеров убогой гостиницы в современном Нерчинском Заводе, в которой ночевали мы с Петром.
3д.
От Нерзавода до Горного Зерентуя 17 километров. Полпути - по тракту на запад, полпути - боковой дорогой, уходящей в лес между руин Воздвиженского рудника и Ивановкой (см. прошлую часть). Вроде бы есть более короткий путь вдоль ЛЭП, но "туда" мы ещё в Нерзаводе поймали попутку, а обратно в надежде её поймать так и прошли все 17 километров пешком. Вот лесная дорога расступается широкой долиной с куском ядовитой пустыни на дне:
4.
Последней реинкарнацией Нерчинского горного округа стал Нерчинский полиметаллический комбинат, в 1956 году объединивший оставшиеся в строю рудники, которые по такому случаю прошли капитальную модернизацию. Добывали в них по-прежнему свинец, а вместе с ним - уже не серебро, а цинк и олово. Комбинат существует и ныне, но подавляющее большинство его предприятий закрылись в 1993 году. Как например Горнозерентуйский ГОК, руины которого и встречают на въезде:
5.
Он разрабатывал открытые ещё в 1745 году Благодатское и Екатерино-Благодатское (на кадрах выше и ниже) месторождения в 2 километрах друг от друга:
6.
Между ними же стояло горнозаводское село Благодатск, от которого теперь остался пяток домиков среди заросшего луга:
7.
Самый важный из них не пощадило время - вот в этой курной избе с брёвнами под венец жили Екатерина Трубецкая и Мария Волконская, те самые "Русские женщины" из поэмы Некрасова, ради своих мужей променявшие петербургский свет на каторжное захолустье. Екатерина Ивановна (между прочим, урождённая Лаваль - француженка) выехала из Москвы в октябре 1826 года, Мария Николаевна - в декабре, но два месяцы пути продолжились волокитой в Иркутске, откуда дальше на восток отважных женщин пропустили лишь после добровольного отказа от титулов и сословных прав (коих лишились их мужья) и согласия вести переписку с внешним миром только через офицеров. На Благодать первые декабристки прибыли почти одновременно, в начале февраля 1827 года.
8а.
Сами декабристы же стали первыми политическими каторжанами Забайкалья. Из 121 участника мятежа 7 суд приговорил к смертной казни, а 115 - к вечной каторге. Первые партии ушли из Петербурга летом 1826 года, последние были этапированы лишь в 1828-м. Путь их складывался по-разному - кто-то проделал его хоть и под охраной, но в санях и повозках, кто-то брёл в кандалах среди воров и душегубов. Для местных начальников же, привыкших видеть на каторге человекообразных, интеллигентные люди благородных фамилий стали явным разрывом шаблона - прибывая к месту наказания, декабристы вдруг обнаруживали, что начальники скорее на их стороне. Так, на солеварнях и винокурнях Усолья-Сибирского председатель Николай Горлов разрешил декабристам снять кандалы, допускал к ним в гости иркутскую интеллигенцию, и даже раскидал часть "урока" среди уголовников, за что вскоре сам пошёл под суд. Декабристов было решено отправить ещё дальше, в Забайкалье, и вот 25 октября 1826 года на Благодатский рудник прибыли 8 вольнодумцев - Сергей Трубецкой, Сергей Волконский, Евгений Оболенский, Артамон Муравьёв, Александр Якубович, Василий Давыдов, Андрей и Пётр Борисовы. Горный начальник Тимофей Бурнашев решил ошибок Горлова не повторять, поэтому общался с декабристами предельно грубо и запрещал снимать кандалы. Но в остальном декабристы быстро поняли, что и это их союзник: в казарме за ними никто не следил, двери её камер были открыты, на столах всегда имелись свечи, а надзиратели очень быстро превратились в верных слуг. Само собой, для Трубецкой и Волконской условие навещать мужей лишь под надзором и в строго регламентированные дни осталось на бумаге, сами же вчерашние дворянки наладили для узников снабжение хорошей едой и одеждой. Продолжалась вся эта Благодать недолго - в сентябре 1827 года декабристов этапировали в Читу, и тот поход, привыкнув к кандалам, они вспоминали как приятную прогулку по осенним лесам и степям, со стороны похожую на шествие пациентов сумасшедшего дома. В читинском музее декабристов - руда и инструменты Благодатки:
8.
И уж тем более стоит на своём месте изъеденная рудниками гора:
9.
У подножья её - руины ещё одного небольшого ГОКа:
10.
11.
От водителя же мы узнали, что где-то выше на горе спрятана Пещера Декабристов - старые выработки, где трудились узники Благодати. От ГОКа мы долго лезли наверх по сыпучим отвалам и каменистым лугам, и вот набрели на пещерку:
12.
Оказавшуюся каменной аркой над ямой:
13.
Стены выработки уходят вертикально вниз, где валяются обломки приставной лестницы:
14.
Ещё одна пещера нашлась дальше в лесу, практически над хорошо заметным с дороги кладбищем:
15.
И туда мы уже вполне могли влезть:
16.
Без вспышки хорошо заметны необычные цвета здешних камней, содержащих пол-таблицы Менделеева:
17.
Отсюда и название "полиметаллические руды" - Горнозерентуйский ГОК добывал свинец, сурьму, мышьяк, серебро и висмут.
18.
Куда-то сюда и лазали в своих кандалах декабристы. Рабочий день их начинался в 5 утра, заканчивался к полудню, а в казарме их ждали обед и самовар. Судя по воспоминаниям Оболенского "Работа была нетягостна: под землёю вообще довольно тепло, но нужно было согреться, я брал молот и скоро согревался". Ведь каждый декабрист работал в паре с опытным горняком, который и выполнял, видимо, большую часть урока - 3 пуда руды, доставлявшихся к выходу из шахты на носилках.
19.
Мы спустились на такую глубинку, до которой было видно солнце, и таки обнаружили в темноте остатки каких-то деревянных конструкций:
19а.
Вот так нерчинские рудники выглядят изнутри:
20.
Ну а от Благодатки пара километров дороги через лесистую гору приводит в Горный Зерентуй - старое село, живописно распластавшееся среди сопок:
21.
Основанный в 1732 году при разработке Старо-Зерентуйского месторождения, Горный Зерентуй большую часть своей истории слагал с Нерчинским Заводом двойную систему. Даже по размеру были они сравнимы - по 3 тыс. жителей в 1959 году. Население с тех пор неуклонно убывает, но если райцентр ужался в полтора раза, то село - почти вчетверо. А потому, как где-нибудь на Крайнем Севере, большая часть Зерентуя - руины:
22.
Особенно впечатляет бывшее кафе, из глубин которого на улицу глядит наивно-романтичная мозаика тех лет, когда казалось, что будущее прекрасно.
23.
Кое-где попадаются и явно старые постройки, причём не факт, что это были жилые дома - может, какие-нибудь мастерские или весовни:
24.
По соседству с первым заводом Нерчинских рудников зарождалась и каторга - именно в Горном Зерентуе в 1739 году была открыта первая в Забайкалье каторжная тюрьма. Позже она пережила несколько реконструкций, и минимум дважды строилась заново. Сначала - в 1825 году, с началом процесса над декабристами, когда предполагалась, что большая их часть отправится именно сюда. Первыми прибыли, чуть разминувшись с "благодатской восьмёркой", 3 участников восстания Черниговского полка - Венеамин Соловьёв, Александр Мозалевский и Иван Сухинов. Последний замыслил Зерентуйский заговор - расположив к себе некоторых офицеров, он обзавёлся оружием и думал поднять восстание, которое, конечно, должно было охватить все рудники и окончиться бегством декабристов в Китай, а оттуда в Европу. Мятеж намечался на 25 мая 1828 года, но в отличие от Кругобайкальского восстания поляков в 1860-х годах (см. Култук), тут дело не дошло даже до этого - всех сдал предатель, и арестованный Сухинов повесился, а пятеро офицеров и купцов, помогавших ему, пошли под расстрел. Мозалевского и Соловьёва признали непричастными к заговору и отправили в Читинский острог, а оттуда в 1830 декабристы были переведены на Петровский Завод, ставший основным местом их каторги. Туда же приехали и остальные 9 декабристских жён, так что и ныне главная улица Петровска- Забайкальского называется Дамской.
25.
Ну а тюрьма, при которой располагалось и управление Нерчинской каторги, от всего этого почему-то не провалилась под землю, и в 1889 году была даже отстроена в камне:
26а.
Сюда, как и в Акатуй, в 1890-х годах с Карийской каторги переселили политзаключённых. Жилось им поначалу неплохо - даже откровенно советские тексты признают "либеральный режим", при котором двери камер днём были открыты, арестанты свободного перемещались в пределах тюрьмы, ходили друг к другу в гости, покупали товары через потребительские артели, выписывали книги и журналы и продолжали те разговоры, которые их сюда привели. В 1908, однако, политзаключённые содрогнулись от вести, что в Зерентуй едет Иван Высотский - новый начальник, о зверствах которого в других тюрьмах в России знал уже любой неравнодушный человек. Опасения были не напрасны: вскоре политкаторжан разогнали по камерам и лишили права переписки. Окна камер были заколочены, а тюремщики с негласного одобрения начальства откровенно издевались над заключёнными и регулярно избивали их - времена, когда дворяне на каторге оставались элитой, давно прошли, и теперь надзиратель из низших сословий радостно делал с "барином" то, чего не мог сделать на воле. Характерной присказкой в ответ на возмущения тут было "А что не нравится - вон у тебя есть полотенце!", и вот 27 ноября 1910 года нашлись те, кто этому совету внял. Шестеро заключённых отравились, один из них - именитый эсэр-террорист Его Созонов, - умер. По городам страны прокатилась волна студенческих демонстраций, но закрывать Зерентуй, в отличие от Кары, не стали - лишь управление каторги вывели в 1912 году в Читу.
26.
К основному корпусу в 1905-08 годах пристроили ещё один - под одиночные камеры:
27.
Тюрьму закрыли в 1917 году, а в 1960 году здесь разместились ДК "Горняк", библиотека, столовая и средняя школа, постепенно заполнившая всё здание. И - покинувшая его считанные годы назад, может быть в 2020-м: новое белое здание стоит теперь по соседству, и мы даже зашли туда: я слышал о действующем при школе музее Нерчинской каторги. Увы, нам не повезло - ключ от музея есть только директора, директор уехал в командировку, учителя же встретили нас словами "Немедленно покиньте территорию учебного заведения!". В бывшем тюрьме зато нашлись открытые двери и разбитые окна, через которые мы не замедлили туда влезть:
28.
Школа-тюрьма - какой образ! Особенно если в своей школе ты был изгой... А уж в Забайкалье, на родине АУЕшничества, где во многих классах есть смотрящие, собирающие дань, всё это играет совсем уж особыми красками.
29.
Не знаю точно, когда школа была заброшена, но судя по всему - недавно и очень поспешно:
30.
По длинным коридорам, паркет которых помнит революционные идеи, мы обошли все 3 этажа:
31.
Но каторжных следов не приметили - лишь забытое оформление классов да матерные автографы бывших учеников, которые теперь и стереть-то некому:
32.
К бывшей тюрьме примыкает столь же бывший парк с братской могилой жертв "белого террора" и одиноким памятником Декабристу (1968):
33.
За парком обнаружились руины стен, совсем как на современных фотографиях из Акатуя:
34.
Вероятно, это остатки ещё одной, Мальцевской тюрьмы (1898), которая выделялся среди прочих тем, что всю свою историю была женской. Поначалу - уголовной, но с 1907 года сюда стали доставлять и политкаторжанок:
35.
А из окон Зенетуйской тюрьмы видна рудничная даль. Во времена расцвета рудников степь на полсотни вёрст вокруг была голойо, и та же Волконская предполагала, что лес свели, чтобы легче было ловить беглых каторжников. В тонкости производственных процессов она явно не вникала - конечно же, лес бы сведён на древесный уголь для заводских печей и горнов:
36.
Эти же цеха просматриваются с дороги, ведущей из Ивановки на юг, в Калгу, Краснокаменск и Борзю:
37.
По этой дороге и отправимся дальше, но сначала расскажу про ещё одну достопримечательность округи Нерзавода - марьины коренья:
38.
Так местные жители называют дикие пионы, в июне обильно цветущие на изумрудных лугах:
39.
О сказочно красивых цветах Нерчинской каторги писала ещё Волконская. Не в честь неё ли коренья стали марьиными?
39а.
По Забайкальскому краю они занесены в красную книгу, и в других районах действительно мне не встречались. Здесь же над редким лугом не стоит их аромат:
40.
Степи Забайкалья часто называют гиблыми - но тут важен сезон. Зимой здесь морозы в 30-40-градусов, бураны и злые ветра. Летом - штиль и удушливый зной. А вот июньская погода - в самый раз: степная трава в это время ещё не жухнет, а зелёные сопки кажутся плюшевыми.
41.
Во многих местах, впрочем, этот плюш продран карьерами и отвалами - за 300 лет тут разрабатывалось более 400 рудников, после упадка заводов в 1850-е годы многократно возрождавшихся и вновь умиравших. Вот скажем Алгачинская обогатительная фабрика 1880-х годов, на которую гоняли обитателей одноимённой тюрьмы (1869-1915) близ Акатуя:
41а.
А вот у той самой дороги на Калгу раскинулся по сопкам Ильдикан - одно из крупнейших забайкальских месторождений:
42.
Октрытое в 1759 году, фактически оно представляло собой пару из полиметаллического и ртутного рудников, материалы из которых отправлялись на основанный в 1778 году Газимурский сереброплавильный завод за горами. Позже из ртути научились выделять золото, добыча которого и ведётся тут с 1990-х:
43.
Ведь из этих степей - и первое русское золото. Хотя найдено оно было не в Нерчинске, а далёкой Москве, где в 1714 году пробовальный мастер Купецкой палатки (вот ведь устаревшие, но совершенно понятные слова!) Иван Мокеев исследовать даурскую руду. Выплавить его удалось лишь в 1719-м, а вскоре Пётр I так символично отметил медалями из "злата домашнего" долгожданный Нинштадтский мир.
43а.
В последующую сотню лет "золотистое серебро", отправлявшееся в Петербург, было одним из главных богатств Забайкалья. Но рудники скудели, а новые месторождения ценных металлов открывались поближе к столицам, и вот в 1832 году горный инженер Александр Кулибин (сын знаменитого изобретателя и поэт) нашёл для Нерчинского горного округа новый смысл, открыв в Даурии золотые россыпи. Забайкалье охватила "золотая лихорадка"... но только какая-то странная - наводнённый тюремной стражей регион в прямой собственности императора не слишком манил старателей, зато в налаженной ещё в конце 18 века горным начальником Евгением Барботом де Марни геологоразведке начался настоящий бум. В короткий срок было открыто несколько крупных (как Казаковское или Карийское) месторождений, ко многим из них тут же подтянулась каторга, и в том же 1853 году, когда встал Нерчинский сереброплавильный завод, Даурия дала России 172 пуда золота. Дальше добыча начала снижаться, но вновь её подстегнул в 1865 году допуск частных фирм и старателей, многие из которых стремительно озолотились, как например Михаил и Николай Бутины, знакомые нам по Нерчинскому Версалю.
44.
На кадре выше - общий вид прииска, карьер по добыче золотой руды и рудоподъёмная машина над шахтой. На кадре ниже - карьерная машина для дробления руды и три золотопромывальные машины, на которые вагонетками завозился золотоносный песок. Рудное и рассыпное золото - принципиально разное сырьё, а здесь хватало и того, и другого.
45.
Большинство кадров со старым приисками я переснял в Бутинском дворце, а стало быть и сняты они в основном на приисках Бутиных вдали от Нерзавода и Зерентуя - на реке Дарасун, впадающей в Нерчу. Звучное название она дала сразу нескольким населённым пунктам, и в данном случае имеется в виду нынешний ПГТ Вершино-Дарасунский (5,1 тыс. жителей), статус получивший в 1932-м, а название в 1954-м. Первые прииски Бутиных разрабатывались там с 1865 года в пади Узур-Малахай, и их разрушение паводком в 1882 подкосило весь бизнес нерчинских братьев.
46.
На кадре выше - сам прииск Узур-Малахай, где была даже узкоколейка. На кадре ниже - стан (посёлок) Михайловского прииска там же:
46а.
Дачи Бутиных могли бы стать достопримечательностью Вершино-Дарасуна, но как я понимаю, они не сохранились - во всём Тунгокоченском районе, где находится этот посёлок, в списках не значится НИ ОДНОГО памятника архитектуры.
46б.
Наконец, в 1901 году в Лондоне было учреждено международное Нерчинское золотопромышленное общество, которое привело на свои прииски передвижные золотопромывальные машины, по-нынешнему говоря - драги:
47а.
Добыча золота продолжилась здесь при Советах, ведётся она и теперь. Забайкальский край замыкает пятёрку крупнейших производителей русского золота, но его особенность - отсутствие месторождений-гигантов в сочетании с доступностью небольших россыпей. Разрытые и размытые язвы приисков - типичная деталь в здешнем пейзаже:
47.
А золотари (тут это слово совершенно буквальное!) - натурально, специализация забайкальцев: на вахты в приисковые артели тут ездят целыми деревнями. Как в пределах края, так и куда подальше - на Колыму или Бодайбо.
48.
Небольшие русские и китайские артели легально и полулегально работают по всему краю тут и там. Причём китайцы запросто приводят через границу своих рабочих, а к русским не может не проникать вездесущий забайкальский криминал. Активно работают, в основном на брошенных приисках, и хитники, они же "чёрные старатели", они же "вольные приносители". Старательскую деятельность государство запретило ещё в 1954-м году, в 21 веке ещё и крайне ужесточило наказание, а теперь уже десяток лет идут разговоры о выводе этой деятельности из тени. В 2021 году в Бутинском дворце прошёл первый съезд золотопромышленников Забайкалья, который должен стать регулярным, и думается, такие съезды помогут навести порядок в отрасли. Пока договорились о самом простом - открыть Музей Золота в одном из реставрируемых корпусов дворца, ну а план-максимум у здешних золотопромышленников - строительство аффинажного завода, с появлением которого забайкальские руды впервые за три с лишним века начнут перерабатываться в пределах региона.
49.
А в общем не вся здешняя промышленность - про руды. Вот например Борщёвский винокуренный завод, основанный в 1865 году на Шилке таганрогским греком Михаилом Капараки, зятем Бутиных, которым предприятие и перешло в 1879 году.
49а.
От первоначальных рудников же на карте остались, помимо Нерчинского Завода, Газимурский Завод и Александровский Завод - оба теперь райцентры у дорог на Нерчинск и Борзю соответственно. Самый молодой в Нерчинском горном округе, Талманский сереброплавильный завод был основан в 1792 году, и лишь в 1825, пройдя переоборудование с серебра на свинец стал Александровским. Руду для него добывали на Акатуйском месторождении, а потому и именитых каторжан Алекзавод повидал немало. С закрытием завода в 1863 году здесь остались мастерские, снабжавшие кузнечными и литейными изделиями весь уезд.
50а.
Нынешний Алекзавод - типичный для Забайкалья маленький серый райцентр (2,3 тыс. жителей) посреди степи, где примечателен дом-музей Чернышевского, в котором писатель жил в 1867-68 годах. С дороги, его, конечно, не видать, поэтому самым примечательным объектом Алекзавода для меня стала мощная насыпь, которую не любая монгольская орда отважилась бы брать штурмом:
50.
Это - памятник уже новой, постсоветской попытки оживить Нерчинские рудники: частная железная дорога, ведущая в ГазЗавод от станции Нарын на окраине Борзи. Первоначальная стройка, начатая в 2008 году, должна была выйти в Лугокан восточнее Сретенска, но затем планы поменялись, и линию укоротили с 294 до 226км. Она была проложена в 2010-12 годах, затем брошена, и повторно открыта в 2015-м. Теперь железная дорога работает достаточно активно... вот только не стоит искать на ней вокзалов и расписаний поездов - это не более чем подъездной путь пущенного в 2014 году Быстринского ГОКа, добывающего медь, магнетиты и золото. Пассажиров здесь не ждут.
51.
Ну а советское время открыло на Нерчинских рудниках уже третье богатство. Какое? Отвечу на этот вопрос в Краснокаменске, о котором - следующая часть.
ДАУРИЯ-2021
Обзор поездки и оглавление.
Албазино. С чего всё начиналось.
Амурская железная дорога
Свободный. Центр.
Свободный. Окраины и окрестности.
Белогорск - Магдагачи.
Сковородино. От Рейновской линии до Малого БАМа.
Бамовская - Куэнга.
Забайкалье.
Сретенск. Станция и путь к ней.
Сретенск. Город.
Нерчинск. Сердце Даурии.
Нерчинск. Бутинский дворец.
Нерчинск. Окрестности и колорит Забайкалья.
Нерчиский Завод.
По диким степям Забайкалья. Золото и каторга.
Краснокаменск.
Борзя и Приаргунск.
Кондуй.
...и несколько постов о Чите.
Агинский Бурятский округ
Агинское.
Агинский дацан.
Алханай.
Цугольский дацан.
Делюн-Болдок.