Ангара. Часть 2: вдоль Большого Иркутска
Последними постами, которые я написал перед началом сезона разъездов, были рассказы про Большой Иркутск - индустриальные Ангарск, Усолье-Сибирское и Черемхово и лежащую вокруг них россыпь старых "декабристских сёл". Теперь полюбуемся на всё это с волн красавицы-Ангары, с борта скоростного "Метеора", что ходит три раза в неделю из Иркутска в Братск, а мы доехали на нём до Балаганска. Лишь с третьей попытки: в 2020 году, когда я написал первую часть о поездке из Братска в Балаганск, этот посёлок был конечной, и выше по течению "Метеоры" уже несколько лет не ходили. В 2021, вместо того чтоб вовсе взять и отменить, линию вдруг восстановили до Иркутска, вот только к середине лета Сибирь накрыл дым грандиозных лесных пожаров, в котором порой было с фарватера не видать берегов. И лишь в 2022-м мы наконец провели на Ангаре своеобразую репетицию предстоявшего путешествия по Лене.
Так как Иркутская ГЭС непреодолима для судов, в столице Приангарья два речных вокзала. С верхнего, так называемой "Ракеты", ходят суда на Байкал, а нижний существует ради единственного рейса братского "Метеора". И если с "Ракеты" отправляются почти сплошь туристы или хотя бы отдыхающие иркутяне, то здесь примерно за час до отхода начинают собираться хмурые люди с большим барахлом: вахтовики, коммерсанты, охотники и просто жители далёких уголков. До Братска, второго по величине города Иркутской области в полутысяче километров ниже по Ангаре, можно добраться практически всеми видами транспорта, но автобусом ехать приятного мало, поездом - очень уж долго ( ибо в обход через самый Тайшет), а в самолёте слишком много ограничений и вечно нет мест. Хотя работает "Метеор" в первую очередь ради глухих деревенек, в которые нет дорог, объективно это лучший по сочетанию цены, скорости и комфорта транспорт меж двух крупнейших городов Приангарье, и странно здесь не то, что он пользуется спросом, а то, что билеты возможно купить в день отправления. Собственно, в прошлые годы их только так и продавали, и лишь в 2022 появилась онлайн-продажа на сайте Восточно-Сибирского речного пароходства (только между конечными пунктами) и касса (уже до любого пункта) в фойе отеля "Иркутск".
2.
По графику "Метеор" отходит в 8 утра. В в 2021-м мы больше двух часов ждали его на туманном причале, и не было ясно, рискнёт ли он вообще отправиться по такой погоде. Вниз по течению с дебаркадера хорошо виден затон в устье Иркута, напоминающий то ли ночлежку, то ли гнездо обветшалых судов. Белоснежный "Метеор" выходит из него нехотя, как злой и заспанный работяга. И сейчас я пропущу дежурные описание судна, историю скоростного флота и оды гению Ростислава Алексеева, а лишь посоветую прочесть первую часть. Теоретически, оба наших рейса могли быть даже на одном и том же судне, а различия двух братских "Метеоров", построенных в 1986-88 годах в Зеленодольске, сводятся к цвету стен в салоне. Обращу только внимание на дугу перед хвостом - это палуба, она же курилка, она же фото-турель:
3.
Дебаркадер расположен не просто в центре, а в самом центре, у подножья Глазковского, для своих просто Старого моста. Понтонный мост на его месте открывал ещё цесаревич Николай в 1891 году, а нынешний соорудили в 1931-36 годах как "мост-памятник Ленину" - якобы, лишь под такое дело Москва дала бюджет. Для своих времён этот мост был как для нынешних пока что гипотетический мост через Лену: крупнейшая железобетонная постройка довоенного СССР с самым длинным среди тогдашних отечественных мостов пролётом (80м). Общая длина моста - 1245 метров, помимо автомобильных полос по нему проходят теплотрасса и трамвайные пути, а в 1942-1995 годах действовала ещё и самая настоящая грузовая узкоколейка на Иркутский завод тяжелого машиностроения. За мостом виднеются постройки иркутского вокзала и миниатюрная Николо-Иннокентьевская церковь (1859-66) в Глазковке, ну а с этой стороны моста растёт по сути дела Иркутск-Сити. Высотка у набережной (2002) по первому владельцу известна иркутянам как Хонда, но как бы не более интересен виднеющийся за ней забор. Не секрет, что один из главных факторов социального недовольства в России - это "все налоги уходят в Москву!", и вот в 2021 году сразу несколько федеральных компаний решили перебазироваться из столицы поближе к своим основным производствам. В том числе - алюминиевый гигант En+, только в 2019 году переехавший в Москву с британского острова Джерси. Его появление в Иркутске более чем логично, ведь головное предприятие этой компании как раз на другом конце "Метеорного" пути. Известие о новых соседях вызвало по окрестным кварталам натуральный строительный бум, уничтожившийся десяток памятников архитектуры и выгнавший мою давнюю подругу со съёмной квартиры. Судя по рендерам, впрочем, де-факто это будет просто региональный филиал компании, а топы да начальство так и останутся в Москве. Ну а судя по местности, это и вовсе какая-то схема - признаков жизни за забором не видно.
4.
О прошлой жизни этого район напоминает лишь название Цэсовской набережной: справа налево вдоль неё видны остатки дрожжевого завода (1893, хотя до 1927 это был пивзоавод), остроконечная офисная башня времён зари капитализма, пара жилых домов в стиле постконструктивизма (1938) и стройка ЖК на месте Центральной электростанции (1929), которую в свой приезд в 2012-м я застал не только целой, но даже с высокой трубой.
5.
ЦЭС отделяла набережную имени себя от Нижней Набережной бывшего Иркутского кремля. Его заложил в 1661 году боярский сын Яков Похабов как острог на землях булагатского князьца Яндаша, и по исходному названию острога на этом месте сейчас вполне мог бы стоять город Яндашевск. К 1669 году, однако, значение крепости так возросло, что напротив устья Иркута был возведён уже 8-башенный кремль с высокими деревянными шатрами и воеводским дворцом. Он сгорел в 1716 году, кроме совсем новенькой тогда Спасской церкви (1706-11) - первой каменной постройки Прибайкалья. На её фоне - чёрный памятник Похабову (2012), а левее видны Богоявленский собор (1718-46) со второй колокольней (1815) да шпиль Успенского костёла (1881-84), ну а зелень поодаль - играющий в Иркутске роль центральной площади Сквер Кирова:
6.
Дальше по набережной - Московские ворота, пожалуй самое загадочное здание Иркутска. Дело в том, что в отличие от бесчисленных арок Цесаревича и даже Триумфальных арок Наполеоновской войны, их возвели аж в 1813 году, "когда это ещё не было мейнстримом". Официально - по случаю 10-летия коронации Александра I, вот только ни о каком вояже императора в Сибирь тогда было невозможно даже помыслить. Добавляют простора трактовкам бараньи черепа и рога изобилия в декоре: мне нравится легенда, что арку воздвиг по навету бурятских шаманов отчаявшийся губернатор, чтобы остановить катастрофический падёж скота. Внутри это полноценное здание, вмещавшее в 19 веке таможню и спасательную станцию, однако - здание не подлинное (2009-11): оригинал снесли в 1929 году. За арку уходит улица Декабрьских Событий, одна из самых красивых в Иркутске.
7.
Замыкают Новую набережную бывшее общежитие пединститута (1997-98), одно из самобытных красно-белых домов иркутского архитектора Владимира Павлова, по которым можно написать отдельный пост:
8.
Надо сказать, проезжает всё это "Метеор" куда быстрее, чем читается этот текст, а потому я так и не заснял с борта устье Иркута. За ним Ангара резко поворачивает, и центру противолежит Комсомольский остров с дачками и плавнями. Там иногда проводит свои ритуалы Местная религиозная шаманская организация "Байкал", известная в первую очередь как организатор тайлгана на Ольхоне.
9.
С правого берега же в Ангару впадает Ушаковка, едва заметный крест в устье которой напоминает, что на её льду в феврале 1920 года были расстреляны Виктор Пепеляев и Александр Колчак. В 1928-53 годах речка служила гидропортом для самолётов, летавших в Бодайбо и Якутск. На всё это взирал ещё один памятник иркутского барокко - Знаменская церковь (1757-62) основанного в 1689 году монастыря.
10.
Оставшись за кормой, центр стремительно уходит за Комсомольский остров, а плотность достопримечательностей спадает. Впереди Иннокентьевский мост (1973-78, 1615м) на транзитной дороге сквозь город:
11.
Под мостом, в левобережном районе Жилкино, синеет купол Успенской церкви (1780-83) - вместе с парой жилых корпусов это всё, что осталось от Вознесенского монастыря, некогда богатейшего как бы не во всей Сибири. Основал его в 1672 году некий старец Герасим, пришедший с казаками строить Иркутский острог. Разросшийся вместе с городом, монастырь владел богатыми угодьями и переправами через Байкал, а кульминацией его истории стали 1727-31 годы, когда здесь жил епископ Иннокентий (Кульчицкий), впоследствии Святитель Иннокентий Иркутский, за эти 4 года построивший по обе стороны Байкала десятки церквей и школ, в том числе - бурят-монгольских. К началу ХХ века в Жилкино сложился впечатляющий ансамбль из 5 церквей, включая главный Вознесенский собор (1863-73) и Сретенскую колокольню (1878-81) над входом:
11а.
Миниатюрная деревянная Тихвинская церковь (1692) была старейшим зданием Иркутска:
11б.
Смоленская церковь (1790-1805) же до реконструкции в 1837-41 годах имела 8 главок. Ещё в монастыре было несколько часовен...
11в.
...но всё сравняли с землёй в 1930-х годах для строительства вот этой промзоны:
12.
Город тянется и дальше, но как бы уходит от реки, особенно по правому берегу, где начинаются дачи, живописно лепящиеся к подножью скал:
13.
По левому берегу хорошо видны новостройки вдоль Московского тракта - лишь туда, в сторону Ангарска, Иркутску и остаётся расти. Ниже видно главное здание Второго Иркутска - так называется аэродром, а по нему и весь район основанного в 1934 году Иркутского авиазавода, о котором я однажды напишу отдельный пост. Пассажирские самолёты сюда, само собой, не летают:
14.
Текущая в низких берегах меж лесистыми островами, Ангара выбирается из объятий города нехотя и не с первой попытки. Однозначно сказать, что Иркутск позади, можно тогда, когда на правом берегу засверкает белая Казанская церковь (1806-10) в селе Усть-Куда - одном из цикла "декабристских сёл" в окрестностях Иркутска:
15.
Или скорее - декабристских дач: чуть дальше от берега находится старинное село Урик, где в 1830-х годах обосновались после каторги такие именитые декабристы, как Никита и Александр Муравьёвы или Сергей Волконский с женой Марией, которая одна из первых отправился в Сибирь следом за мужем. Ясно, что так далеко на одной лишь любви не уедешь: где бы ни оказывалась Мария Николаевна - везде она разводила кипучую деятельность, натурально преображавшую те места. Урик не стал исключением - здесь Волконская основала школу (сперва для своих детей, а потом и для крестьянских), а в 1837-38 построила на свои деньги деревянный особняк, ныне ставший Музеем декабристов в Иркутске. Пока дом строился, Волконские расположились в Усть-Куде у жившего там с 1834 году декабриста Иосифа Поджио. Позже туда прибыли его брат Александр (с 1839, оба уехали в 1841 на Турку за Байкалом), а также Александр Сутгоф (1841-42) и Пётр Муханов (1842-48), и в общем до 1844 года, когда сами Волконские перебрались в Иркутск, Усть-Куда представляла собой натуральное дворянское гнездо среди Сибири. Ссыльные дворяне совместными усилиями высадили парк со странным названием Камчатник, где сидя на валунных диванах под развесистыми акациями можно было придаваться воспоминаниям о беззаботной юности в далёких поместьях. Располагался Камчатник вот на этом мысу, и вроде как там даже можно найти полторастолетние деревья и валуны в форме диванов:
16.
"Метеор" несётся дальше среди низких, как правило безлесных островов. Ангара тут в почти естественным русле, и мощное течение крутится водоворотиками. А вот редкий кадр - встречная баржа: грузового судоходства на перебитой четырьмя плотинами реке почти нет. Да и прежде почти не было - ведь ГЭС сооружены на мощнейших порогах. В основном тут возят что-то простенькое и на местные нужды: ближе к Братску лес, ближе к Иркутску - стройматериалы, но так или иначе, другие суда с "Метеора" видишь даже не каждый час.
17.
Правый берег Ангары невысок, но радует глаз скалами:
18.
А на очередным повороте вдруг понимаешь, что небо впереди затянул мутный дым:
19.
Ведь там, впереди - Ангарск, вроде и город-спутник Иркутска, а на самом деле Неиркутск, принципиально иной и по форме, и по сути. "Город, рожденный Победой" был основан в 1945 году как промышленный центр и построен в 1950-х годах по образцу Ленинграда. Среди промышленных гигантов СССР он один из самых красивых, продуманных и богатых. Что с Транссиба, что с Ангары форпостом индустриального величия Ангарска служит ТЭЦ-10 (1110 МВт, 1959-62), крупнейшая в Иркутской области:
20.
А за следующим поворотом раскрывается одна из самых грандиозных индустриальных панорам всей России. Из города масштаб ангарской промзоны толком не виден, так как жилые районы отделяет от всего этого смрадного великолепия километровая лесополоса вдоль Транссиба. Промзона же отделяет Ангару от Ангарска, и тянется вдоль неё 12 с лишним километров:
21.
Почти всю её занимает Ангарский нефтехимический комбинат, который вовсе не тождествен Ангарскому нефтеперерабатывающему заводу - это лишь первый по ходу нашего движения, южный сегмент. Завод и был "рождён Победой" - на трофейном оборудовании из Силезии планировалось гнать здесь бензин из черемховского угля. За время стройки, впрочем оказалось, что для удовлетворения потребностей народного хозяйства в Советском Союзе достаточно нефти, и со всеми реконструкциями да переоснащениями стройка затянулась до начала 1960-х годов. Ныне с мощностью 10,2 миллиона тонн в год и глубиной переработки 82% АНХК замыкает десятку крупнейших нефтезаводов России между башкирским Салаватом и московской Капотней.
22.
Над его змеевиками нависает колоссальная (280м) труба ТЭЦ-9 (1958-59, 540 МВт) - доминанта в пейзаже Ангарска:
23.
Ещё 5 труб принадлежат ТЭЦ-1 (1951), строившейся вместе с заводом:
24.
В какой-то момент промзона отступает, скрываясь за зеленью плавней - она представляет собой почти правильный прямоугольник, Ангара же обходит низменный мыс, на котором расположено несколько тюрем. Впереди - больше половины этих железобетонных джунглей:
25.
В основном это какие-то химические производства, сопутствующие нефтепереработке. На кадре выше, скажем, завод азотных удобрений, а на кадре ниже - сменяющие друг друга заводы полимеров и реактивов:
26.
Границу промзоны подводит Китой, на котором выше по течению стоят и жилые районы Ангарска. Мелкий, быстрый и извилистый, расходом воды он примерно с Москву-реку, а иркутянам известен как "злая река" - говорят, в Ангаре течение выносит к берегу, а в Китое затягивает в омут.
27.
Ангарск остаётся позади, но оглянувшись за корму, ещё долго видишь его дым и трубы. Так что будем смотреть вперёд, на крутые обрывы зелёных сопок:
28.
Как бы не более зрелищные там, где выгорел лес:
29.
По левому борту остаётся Тельма - старинное село, расцветшее задолго до декабристов. Собственно, Тельма - это прото-Ангарск, индустриальный центр Прибайкалья дотранссибовской эпохи. С 1730-х годов, первоначально для снабжения экспедиции Витуса Беринга, тут строились железоделательный и стекольный заводы. От них остались пруды, а вот суконная мануфактура в корпусах начала 19 века хоть и заброшена, но сохранилась. С Ангары, впрочем, видна лишь заброшенная водокачка Транссиба в примыкающем посёлке Железнодорожный:
30.
Да главный памятник былого величия - Казанская церковь (1816), явно претендующая на звание красивейшей в Сибири:
31.
За поворотом от Тельмы в пейзаж левого берега вновь приходят бетонные дома и корпуса заводов. Следующее звено Большого Иркутска - печальное Усолье-Сибирское:
32.
К Ангаре обращён деревообрабатывающий комбинат, распавшийся следом за СССР на пяток мебельных и фанерных заводиков. Но башенка со шпилем (1911) напоминает, что в основе его - крупнейшая в Российской империи спичечная фабрика "Солнце":
33.
Ниже тянется частный сектор с лодочными гаражами у воды и остатками изб Старого Усолья. Вот стоит заброшенным его красивейший дом - деревянный особняк купца Рассушина (1913):
34.
По соседству - Курорт Усолье, разросшийся в 19 веке на соляных ключах Варничного острова. И густой дым из котельной тут куда уместнее, чем кажется: дымы вились здесь большую часть русской истории. Ведь аж с 1664 году Усолье - первый промышленный центр Сибири, и именно здешняя соль, которую не вырастишь в поле и не привезёшь караваном с далёких морей, предопределила превращение Иркутского острога в воеводский кремль.
35.
Соль тут варят до сих пор, но только уже не на острове. Вдали дымит труба ТЭЦ-11 (1959, 350 МВт), а на Варничном ей вторит обелиск Славы русского флота (2011), поставленный какими-то местными энтузиастами опять же за тысячи вёрст от морей:
36.
Здесь же и первая остановка: всё показанное выше мы прошли чуть меньше, чем за полтора часа - быстрее, чем на автобусе и электричке! Место для причала в Усолье явно не слишком удачное - оба раза "Метеор" швартовался долго и тяжело. В 2021-м на швартовку и вовсе ушло минут 40, пока на помощь "Метеору" припыхтел буксир (тип "Костромич", построен в 1987 году в Рыбинске):
37.
Чуть ниже причала на Варничном острове - усольский ключ, тот самый, что нашли в 1664 году братья-казаки Анисим и Гаврила Михалёвы. Он до сих пор сочится, а местные набирают рассол, чтобы принимать с ним ванны:
38.
За островом скрыт затон:
39.
А ниже по течению я высматривал остатки "Усольехимпрома" - всесоюзного гиганта Большой Химии, разраставшегося с 1933 года. Тут было множество самых разных, в основном органических производств, регулярно случались ЧП с взрывами и выбросами, а штат шёл на десятки тысяч сотрудников. В 1990-х завод не сколлапсировал, а медленно пошёл вразнос, несколько раз пытался перезагрузиться (например, на выпуске поликристаллов для солнечных батарей) и окончательно встал в 2017 году. Почвы под ним на десятки метров пропитаны опасными веществами, и по крайней мере в 2020 году там полным ходом шла деактивация силами химических войск. Но то ли к 2022 году "Усольехимпром" снесли окончательно, то он в принципе не виден с реки... За Усольем же речной пейзаж становится другим - течение естественного русла замедляется, сменяясь зеркальной водой Братского водохранилища. Лес также отступает от берегов: ведь Ангара славилась самыми плодородными в Восточной Сибири полями, большую часть которых в 1961-м году поглотила вода.
40.
На этих полях и вырос мир Ангарской пашни, гибель которого так пронзительно изобразил родившийся чуть ниже по течению (см. первую часть) Валентин Распутин в своём "Прощании с Матёрой". Сердце сибирского старожильчества напоминает о себе обилием незыблемых деревень:
41.
Тут на трёх кадрах - Буреть в 40 километрах ниже Усолья. Вернее, глядят там друг на друга целых две Бурети - на левом берегу деревня с пятиэтажками, на правом - село с избами и строящимся храмом Иоанна Предтечи:
42.
До Усолья поезд, автобус и "Метеор" по сути дублируют друг друга, а дальше железная дорога начинает уходить от реки. На Транссибе стоит Черемхово - шахтёрский город с терриконами, ЦОФами, злой молодёжью ближе к вечеру и угольной пылью на домах. На Ангаре же за очередным поворотом встречает Свирск - самый маленький город (13 тыс. жителей) Большого Иркутска:
43.
Его название кажется более уместным в Прионежье и Приладожье, чем в Прибайкалье, а при другом раскладе тут мог бы стоять и вовсе Черниговск. Заимка на этом месте известна с 1735 года, и первым её хозяином был казак Фёдор Черниговский, сын мятежного шляхтича Никифора Черниговского, что попал в Сибирь через Смоленскую войну, убил обнаглевшего воеводу в Киренске и, сам того не ожидая, начал присоединять к России Дальний Восток, окопавшись в покинутом эвенками Албазине. Фёдор Никифорович отцовским норовом не отличался, а потому и не прославился особенно ничем, и даже заимка его с 1795 года упоминается как Свирская - по семье поселившихся рядом крестьян. Ещё за сто лет заимка разрослась до деревни, а форсированно индустриализованная деревня в 1949 году стала городом Свирск. К тому времени это был не сказать чтобы индустриальный гигант, скорее - индустриальный крепыш, промышленный размах которого странно не соответствовал размеру. Ключевым предприятием Свирска стал построенный в 1931-34 годах Ангарский металлургический завод, не имевший, однако, никакого отношения к чёрной металлургии. К моменту распада СССР завод уже был давно и основательно заброшен, а вот что за пыльные отвалы на его территории - даже местные толком не знали. Из его досок люди жгли костры, из кирпича - строили дома, а с отвалов дети катались, как с горок. Не думая о том, что АМЗ был звеном производственной цепочки, начинавшейся на Запокровском руднике в Забайкалье, а приводившей в нижегородский Дзержинск: здесь из полиметаллический руды получали мышьяк, поставлявшийся на тамошние химзаводы. В первую очередь - как компонент химического оружия, а потому секретность у всего этого была что у будущих атомградов. Даже дата закрытия АМЗ теперь не ясна однозначно - то ли 1949, то ли 1958, то ли 1970-какой-то годы. Краснокирпичные руины завода так и лежали в степи близ Свирска, привлекая всевозможных любителей заброшек и урбантрипа, информация же о том, что это и чем грозит, просачивалась во внешний мир лишь немногим быстрее, чем просачивалась в Ангару скопившаяся под заводом ядовитая линза. Исследовать территорию АМЗ начали лишь в 2001 году, а к 2006 году оказалось, что Приангарье в одном шаге от экологической катастрофы. Которую всё же успели предотвратить: в 2011-14 годах зона заражения площадью 13 гектар была полностью деактивирована, а отравленный грунт и обломки зданий вывезены на специальный полигон. Внимание общественности к борьбе с токсичностью же имело побочный эффект: город, прежде слывший в Иркутской области одной из самых мрачных дыр, тоже привели в порядок.
44.
Со стороны Ангары Свирск встречает здоровенным колесом обозрения, а ультразум различает скульптуры и инсталляции, заполонившие свирские улицы. Дальше по берегу - сквер моряков с горками в Ангару и катером-памятником "Фёдор Черниговский", новенький Благовещенский храм, а за ним ещё один парк инсталляций со звучным названием "Творимир":
45.
Сквозь который виден компактный послевоенной квартал с ДК "Русь". На Ангару он глядит с третьей от берега улицы, которая здесь и последняя: с реки Свирск как на ладони. И всё же главную его достопримечательность не осмотреть с "Метеора" - с 2016 года тут действует Музей Мышьяка, единственный если не в мире, то в России.
46.
Да и сказка кончается быстро: жилые кварталы сменяет промзона, необычайно мощная для городка с дюжиной тысяч жителей. К Ангаре обращён завод автомобильных аккумуляторов "Востсибэлемент" (ныне "АкТех"), основанный в 1938 и пополнившийся в 1941 году эвакуированным из Ленинграда оборудованием:
47.
Его площадка на впечатляющей естественной набережной кажется заброшенной, что изрядно контрастирует с бодрым сайтом "АкТеха" и предложениями здешних аккумуляторов "Зверь" на Яндекс-Маркете:
48.
Из-за заборов "АкТеха" торчат трубы других заводов: дальше от Ангары располагаются "Автоспецдеталь" (1949), где делают быстровозводимые мосты, и деревообрабатывающий комбинат "Байкал" (1991):
49.
За промзоной над "набережной" - остатки изб соседнего села Макарьево, с 1930-х годов обросшего промзоной и ставшего частью Свирска:
50.
По нему названа и тупиковая станция на проложенной в 1931 году ветке из Черемхово. Пассажирские поезда (в отличие от грузовых) в Свирск давно не ходят, но причал, как и прежде, соседствует с вокзалом:
51.
И речным портом, в котором работа кипит:
52.
Вот только где располагался АМЗ, я так и не смог разобраться - может, вон там, где перекопана земля? По производству мышьяка самыми токсичными странами прежде были Франция, Швеция и СССР (в первую очередь Грузия с парой месторождений), но первые в итоге вывели своё производство в Китай, Чили и Филиппины, а последний рассыпался сам.
53.
Трубы Свирска остаются за кормой, и теперь индустриальные пейзажи отступят до самого Братска:
54.
Вот разве что в правобережной Каменке, которая сама в прямой видимости Свирска, взгляд привлекают церковь (2014) и труба:
54.
Расположенная у залива Ида, Каменка и начиналась в 1669 году как Идинский острог, в конце 17 века соперничавший с Иркутском, а в начале 18 века бывший центром приангарской металлургии с десятками плавильных печей. Вокруг острога выросли Верхне- и Нижнеострожная слободы, чуть в стороне от которых стояли рядышком две церкви - Покровская (1752; в честь неё и новый храм) и Троицкая (1838). Всё это теперь под водой: залив Ида - ни что иное, как затопленные низовья одноимённой речки.
54а.
Вниз по течению пейзажи Ангары теряют живописность: таёжные сопки сменились полями, скалы оказались ниже уровня воды, а сёла, перенесенные наверх при заполнении Братского моря, сплошь прозаично-советские.
55.
Но вместе с тем и цивилизация с её большими городами и оживлёнными дорогами остаётся всё дальше за кормой, а значит тут становится всё больше колорита. Вот в глинистом берегу вдруг обнаружились хоббичьи норы:
56.
Неизменным украшением всего пути остаются птицы. В том числе - бакланы, не так давно заполонившие Байкал, а теперь осваивающие и текущую из него реку. Старожилы Ангары - чайки, цапли и журавли, порой сидящие на островах внушительными стаями: нам даже рассказывали про некий журавлиный остров, напоминающий птичий базар, однако сами мы ничего подобного приметили. Баклан на этой фотке справа, внизу - огарь, а вот в левом верхнем углу по-настоящему интересная птица - самый что ни на есть чёрный аист.
56а.
Берег здесь проваливается просторными заливами в затопленных поймах притоков. Залив Унга скрывает Старый Балаганск - в прошлом пусть и самый маленький в Иркутской губернии (1,3 тыс. жителей в 1897 году), но уездный город, основанный в 1654 году боярским сыном Дмитрием Фирсовым как острог в кочевьях воинственных бурят-булагатов. Его достопримечательностями были каменный Спасский собор (1787-1807):
57а.
Воротами которого служила уцелевшая башня острога:
57б.
Но в первую очередь - Балаганская пещера в гипсовых породах с коридорами на нескольких уровнях, вечными подземными льдами, залами высотой до 15 метров и огромным входом, в который мог бы въехать грузовик. Теперь это красивейшая в России подводная пещера, ходы которой порой образуют воздушные карманы: вход в неё - в соседнем заливе Мельхитуй. Балаганск же ещё в 1920-х годах утратил городской статус, а в 1961 был перенесён на 40 километров вниз по реке. По этой ссылке вы можете узнать, что там, за поворотом, а я второй раз сошёл с "Метеора" на балаганский причал:
57.
Если в 2020 мы сразу же уехали в Иркутск на маршрутке, то теперь - побрели от залива наверх. Достопримечательностей в этом посёлке (4 тыс., до 2019 был ПГТ) вроде и нет, но думается, лет через 30-40 Балаганск могут взять под охрану как город-музей 1960-х.
58.
Мы брели по единственной в посёлке асфальтовой дороге ловить машину в сторону Заларей. В принципе отсюда в Иркутск вернуться было бы не сложно ("Метеор" причалил чуть за полдень), однако наша цель находилась ещё дальше в глуши. Балаганск же - вовсе не тупик: по правому берегу Ангары проходит тракт, в Усть-Уде сворачивающий на Жигалово в верховьях Лены, и машины у причала как бы намекали, что с той стороны вот-вот подойдёт паром. Ещё через полчаса пустынная улица вдруг оживилась, и вскоре нас подобрали двое иркутян, возвращавшиеся с отдыха на заречной турбазе.
59.
Об Ангаре будет и третья часть - выше Иркутской ГЭС до самого истока. Но её я напишу позже, а в следующей части продолжим путь в Залари и далее в глухие сёла, где живёт маленький народ, совершенно неожиданный в Сибири.
ПРИАНГАРЬЕ (2020-22)
Ангара. Братск - Балаганск.
Ангара. Иркутск - Балаганск.
Ангара. Иркутск - Листвянка.
Иркутск - будет позже.
Города и веси
Музей на свалке.
Декабристские сёла. Оёк, Урик, Александровка.
Декабристские сёла. Тельма и Бельск.
Ангарск. Колорит, промзоны и музей часов.
Ангарск. Старый город.
Ангарск. Микрорайоны.
Усолье-Сибирское.
Черемхово.
Среднепихтинск (Новына). Земля голлендров.