Академгородок, 1963. Часть 19. Турпоездка в ГДР. Пост 2. Варшава. Берлин.
Продолжение главы Академгородок, 1963.
Начало см. части 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18.
См. также предыдущие главы: Академгородок 1959, 1960, 1961 и 1962 гг.
Варшава
На вокзал Варшава - Восточная мы приехали к вечеру. Это была конечная остановка нашего поезда, и мы опять недоумевали, - что делать дальше. Нас никто не встретил и, помедлив на перроне, высматривая встречающего, мы, в конечном итоге, никого не высмотрев, пошли на выход и встали со своими вещичками на площади у вокзала. Я с руководителем группы, который был не очень решителен, после некоторого ожидания, что к нам кто-нибудь подойдет, пошли в турбюро при вокзале. Мы не знали, есть ли оно вообще. Но оказалось, есть. Больше того, о нас там знали. Это нам сразу сказала молодая симпатичная женщина, широко улыбаясь нам, как старым добрым друзьям.
- Знали, но не встретили, - подумал я и решил спросить, почему. По-русски молодая представительница турбюро говорила плохо, а мы по-польски совсем не могли, поэтому мы так и не поняли, то ли турбюро не захотело встретить, то ли встречать было не положено. А мы-то думали, что уж если пересадка, то должны втсретить и проводить до другого поезда.
Первое, что мы с трудом поняли, что наши билеты из Варшавы до Берлина, к счастью, были оплачены. Известен номер поезда и номер вагона. Беда заключалась в том, что поезд этот отправлялся глубокой ночью и с другого вокзала - Варшава-Гловны.
- Возьмите автобус, - весело сказала нам, улыбаясь, турагент, - это легко. Пешком далеко, не дойдете.
Я спросил наивно:
- На каком автобусе мы доедем? На Вашем?
- У нас нет автобуса, - ответила нам. Возьмите любой, там много частных.
Это для нас было в диковинку, - в Советском Союзе частных автобусов не было.
- А сколько это будет стоить?
Она назвала сумму в злотых, и я сообразил, что не более пяти рублей.
- А есть, где поменять рубли на злоты?
- Обменный пункт рядом, но Вам лучше дать водителю рубли, в злотах будет дороже.
Мы поблагодарили приветливую женщину, которая нас, безграмотных, полностью просветила, и вернулись к группе. Там рыдала одна из наших девушек.
ищем фотоаппарат
Трагическим голосом она поведала нам, что в вагоне остался ее фотоаппарат. Пришлось заняться поисками. Поезд, разумеется, уже у перрона не стоял.
Пришлось идти к начальнику вокзала, который с кем-то связался по телефону. Нам дали сопровождающего, и мы вчетвером во главе с руководителем группы пошли к поезду. Наверное, я мог не идти, но мне было интереснее, чем торчать у вокзала. Да и руководитель группы чувствовал себя со мной увереннее.
Шли мы довольно долго до отстойника, зашли в наш вагон, и, конечно, никакого фотоаппарата ни на сиденьях, ни на полу не было.
- Я думаю, его тут и не было, - шепнул мне на ухо руководитель группы. - Наверняка, загнала его какому-нибудь поляку. Вон их сколько ходило.
Я тоже думал так. А девушка, не обнаружив фотоаппарат, быстро успокоилась. Теперь у нее была удостоверенная причина (утеря), почему она не ввозит обратно в страну фотоаппарат, который указала в таможенной декларации при выезде.
Когда мы вернулись, было совсем темно. Но автобусы были. Мы спросили одного, другого, третьего, и, когда нам назвали нормальную цену (в рублях, конечно) за перевозку группы, согласились.
Доехав минут за 15-20 до вокзала Варшава-Гловны и рассчитавшись с водителем, мы получили сдачу в злотых, купили в пивном баре пиво и прохлаждались там полночи, пока не подали состав.
три дня в Берлине
А вот в Берлине нас встретили на перроне, и это нас обрадовало, потому что мы были уже ни в чем не уверены. Приветливый юноша на ломаном русском сказал, что он только встречает и доставляет нас к месту, где мы будем жить, а экскурсовод у нас будет другой.
Мы быстро доехали на ожидавшем нас автобусе к небольшому особнячку и столпились с вещами в просторном холле.
Наш гид Урсула - «Зовите меня Уши», - сразу сказала она, - очаровательная девушка с мягкими манерами и тихим голосом, сразу покорила нас своей деликатностью, чуткостью, умением рассказать и показать. Но видно было, что она впервые ведет группу, - очень волновалась. Но все у нее получалось хорошо. Только к манерам нашим она не могла привыкнуть. Пугалась прямоты, громкого голоса и неожиданных просьб, больше похожих на требования.
Кроме того, ее поражало наше изумление при виде обыденных с ее точки зрения, правил.
В Берлине многие туалеты были платными. Когда мы впервые столкнулись с этим, то сильно удивились, - мы просто не знали, что такое бывает. Наши марки и пфениги начали быстро таять. Одна из наших дам возмутилась вслух, - почему это я должна платить за туалет 20 пфенигов. Как мне рассказали потом, Уши подошла к кабинке и без слов бросила свою монетку.
Она и воду для нас начала покупать на свои деньги, когда кто-нибудь изъявлял желание пить. Но наш руководитель быстро покончил с этим иждивенчеством, пристыдив наглецов. Уши была студенткой, а за свою работу экскурсовода летом получала сущие копейки.
Нас быстро распределили по-двое, по-трое по комнатам, причем нашу с Любочкой просьбу поселить нас вместе выполнить хозяевам оказалось почему-то невозможным. Только через сутки нас переселили, избавив от трудностей, чемодан-то с вещами у нас был один на двоих. Да и расставаться нам даже на одну ночь не хотелось, ведь первая в жизни поездка вместе.
Три дня в Берлине мы постоянно куда-то ехали и что-то осматривали. С утра до вечера.
Показали нам рейхстаг, над которым в 1945 году был водружен Егоровым и Кантария флаг, символизирующий победу над Германией.
Мы постояли и посмотрели на знаменитые Бранденбургские ворота, а около них - ставшую уже знаменитой Берлинскую стену.
Конечно, они лучше смотрятся без Берлинской стены,
не правда ли?
Бранденбургские ворота всегда были символом Германии. Сегодня они стали символом объединенной Германии.
Свозили нас и в Трептов парк, где установлен памятник советскому солдату-освободителю. Солдат держит на руках немецкую девочку.
Тихий Потсдам поразил нас своей настоящей немецкостью. Зеленой, уютной, мирной. Характерной архитектуры дома с характерными красными черепичными крышами. Сохранившийся дворец, где был подписан Акт о капитуляции Германии.
Но самое главное впечатление в Берлине - обилие пустырей. Пустыри на месте разрушенных домов и развалины полуразушенных. Все это не очень тщательно закрывалось огромными фанерными щитами.
Восемнадцать лет прошло с момента окончания войны, а Берлин еще не восстановлен, - подумал я, испытав к своему удивлению и даже стыду какое-то злорадное чувство. Осталось во мне с времен войны чувство ненависти к немецко-фашистской Германии, которое все еще переносилось, к сожалению, на всех немцев, на все немецкое. И я ничего с этим не мог поделать.
Утром нас обычно ждали бутерброды: тоненькие кусочки черного хлеба, на которых был тоненький кусочек колбасы и тоненький ломтик соленого огурца. С чаем. Больше двух таких бутербродиков не доставалось. До обеда еле дотерпел. Обедали где-то в небольшой столовой на улице. В обед плошечка супа с маленькой круглой булочкой.и кусочек мяса с каплей овощей. Булочку все съели еще до того, как принесли суп.
Один за другим голоса:
- А нельзя ли еще булочку.
В маленькой уличной столовой больше не было. Сбегали к соседям и принесли в тазике такие же маленькие булочки. Мгновенно разобрали и проглотили, но попросить еще не осмелились. И так увидели ужас в глазах зозяйки столовой. Наверное, мы ее разоряли.
Приехали домой затемно. После несытного ужина сразу пошли спать.
Когда мы приехали домой вечером второго дня, застали еще одну группу туристов. Они были из Чехословакии. На этот раз почему-то ужин был посытнее.
Мы повеселели и перезнакомились. Вместе пели песни и расстались в середине ночи.
После обеда на третий день никаких мероприятий не было, а у одной женщины из Новосибирска в Берлине жила подруга. Она вышла замуж за немца. Поехали к подруге вчетвером: женщина пригласила нас с Любочкой и нашего гида. После первых объятий двух подруг все представились друг другу и сели за низкий столик - нас четверо и хозяйка с мужем. Хозяйка подала кофе в малюсеньких чашечках. На тарелочке было 6 маленьких пирожных. Разговор не пошел. А я вспомнил, как мы принимаем гостей, - стол ломится от явств. Я видел, что хозяйка понимает ситуацию и сама переживает. Очевидно, муж велел ей следовать немецким обычаям.
На исходе третьего дня мы уехали на нашем автобусе из Берлина и вскоре были в Эрфурте. Там и заночевали.
Продолжение следует
Начало см. части 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18.
См. также предыдущие главы: Академгородок 1959, 1960, 1961 и 1962 гг.
Варшава
На вокзал Варшава - Восточная мы приехали к вечеру. Это была конечная остановка нашего поезда, и мы опять недоумевали, - что делать дальше. Нас никто не встретил и, помедлив на перроне, высматривая встречающего, мы, в конечном итоге, никого не высмотрев, пошли на выход и встали со своими вещичками на площади у вокзала. Я с руководителем группы, который был не очень решителен, после некоторого ожидания, что к нам кто-нибудь подойдет, пошли в турбюро при вокзале. Мы не знали, есть ли оно вообще. Но оказалось, есть. Больше того, о нас там знали. Это нам сразу сказала молодая симпатичная женщина, широко улыбаясь нам, как старым добрым друзьям.
- Знали, но не встретили, - подумал я и решил спросить, почему. По-русски молодая представительница турбюро говорила плохо, а мы по-польски совсем не могли, поэтому мы так и не поняли, то ли турбюро не захотело встретить, то ли встречать было не положено. А мы-то думали, что уж если пересадка, то должны втсретить и проводить до другого поезда.
Первое, что мы с трудом поняли, что наши билеты из Варшавы до Берлина, к счастью, были оплачены. Известен номер поезда и номер вагона. Беда заключалась в том, что поезд этот отправлялся глубокой ночью и с другого вокзала - Варшава-Гловны.
- Возьмите автобус, - весело сказала нам, улыбаясь, турагент, - это легко. Пешком далеко, не дойдете.
Я спросил наивно:
- На каком автобусе мы доедем? На Вашем?
- У нас нет автобуса, - ответила нам. Возьмите любой, там много частных.
Это для нас было в диковинку, - в Советском Союзе частных автобусов не было.
- А сколько это будет стоить?
Она назвала сумму в злотых, и я сообразил, что не более пяти рублей.
- А есть, где поменять рубли на злоты?
- Обменный пункт рядом, но Вам лучше дать водителю рубли, в злотах будет дороже.
Мы поблагодарили приветливую женщину, которая нас, безграмотных, полностью просветила, и вернулись к группе. Там рыдала одна из наших девушек.
ищем фотоаппарат
Трагическим голосом она поведала нам, что в вагоне остался ее фотоаппарат. Пришлось заняться поисками. Поезд, разумеется, уже у перрона не стоял.
Пришлось идти к начальнику вокзала, который с кем-то связался по телефону. Нам дали сопровождающего, и мы вчетвером во главе с руководителем группы пошли к поезду. Наверное, я мог не идти, но мне было интереснее, чем торчать у вокзала. Да и руководитель группы чувствовал себя со мной увереннее.
Шли мы довольно долго до отстойника, зашли в наш вагон, и, конечно, никакого фотоаппарата ни на сиденьях, ни на полу не было.
- Я думаю, его тут и не было, - шепнул мне на ухо руководитель группы. - Наверняка, загнала его какому-нибудь поляку. Вон их сколько ходило.
Я тоже думал так. А девушка, не обнаружив фотоаппарат, быстро успокоилась. Теперь у нее была удостоверенная причина (утеря), почему она не ввозит обратно в страну фотоаппарат, который указала в таможенной декларации при выезде.
Когда мы вернулись, было совсем темно. Но автобусы были. Мы спросили одного, другого, третьего, и, когда нам назвали нормальную цену (в рублях, конечно) за перевозку группы, согласились.
Доехав минут за 15-20 до вокзала Варшава-Гловны и рассчитавшись с водителем, мы получили сдачу в злотых, купили в пивном баре пиво и прохлаждались там полночи, пока не подали состав.
три дня в Берлине
А вот в Берлине нас встретили на перроне, и это нас обрадовало, потому что мы были уже ни в чем не уверены. Приветливый юноша на ломаном русском сказал, что он только встречает и доставляет нас к месту, где мы будем жить, а экскурсовод у нас будет другой.
Мы быстро доехали на ожидавшем нас автобусе к небольшому особнячку и столпились с вещами в просторном холле.
Наш гид Урсула - «Зовите меня Уши», - сразу сказала она, - очаровательная девушка с мягкими манерами и тихим голосом, сразу покорила нас своей деликатностью, чуткостью, умением рассказать и показать. Но видно было, что она впервые ведет группу, - очень волновалась. Но все у нее получалось хорошо. Только к манерам нашим она не могла привыкнуть. Пугалась прямоты, громкого голоса и неожиданных просьб, больше похожих на требования.
Кроме того, ее поражало наше изумление при виде обыденных с ее точки зрения, правил.
В Берлине многие туалеты были платными. Когда мы впервые столкнулись с этим, то сильно удивились, - мы просто не знали, что такое бывает. Наши марки и пфениги начали быстро таять. Одна из наших дам возмутилась вслух, - почему это я должна платить за туалет 20 пфенигов. Как мне рассказали потом, Уши подошла к кабинке и без слов бросила свою монетку.
Она и воду для нас начала покупать на свои деньги, когда кто-нибудь изъявлял желание пить. Но наш руководитель быстро покончил с этим иждивенчеством, пристыдив наглецов. Уши была студенткой, а за свою работу экскурсовода летом получала сущие копейки.
Нас быстро распределили по-двое, по-трое по комнатам, причем нашу с Любочкой просьбу поселить нас вместе выполнить хозяевам оказалось почему-то невозможным. Только через сутки нас переселили, избавив от трудностей, чемодан-то с вещами у нас был один на двоих. Да и расставаться нам даже на одну ночь не хотелось, ведь первая в жизни поездка вместе.
Три дня в Берлине мы постоянно куда-то ехали и что-то осматривали. С утра до вечера.
Показали нам рейхстаг, над которым в 1945 году был водружен Егоровым и Кантария флаг, символизирующий победу над Германией.
Мы постояли и посмотрели на знаменитые Бранденбургские ворота, а около них - ставшую уже знаменитой Берлинскую стену.
Конечно, они лучше смотрятся без Берлинской стены,
не правда ли?
Бранденбургские ворота всегда были символом Германии. Сегодня они стали символом объединенной Германии.
Свозили нас и в Трептов парк, где установлен памятник советскому солдату-освободителю. Солдат держит на руках немецкую девочку.
Тихий Потсдам поразил нас своей настоящей немецкостью. Зеленой, уютной, мирной. Характерной архитектуры дома с характерными красными черепичными крышами. Сохранившийся дворец, где был подписан Акт о капитуляции Германии.
Но самое главное впечатление в Берлине - обилие пустырей. Пустыри на месте разрушенных домов и развалины полуразушенных. Все это не очень тщательно закрывалось огромными фанерными щитами.
Восемнадцать лет прошло с момента окончания войны, а Берлин еще не восстановлен, - подумал я, испытав к своему удивлению и даже стыду какое-то злорадное чувство. Осталось во мне с времен войны чувство ненависти к немецко-фашистской Германии, которое все еще переносилось, к сожалению, на всех немцев, на все немецкое. И я ничего с этим не мог поделать.
Утром нас обычно ждали бутерброды: тоненькие кусочки черного хлеба, на которых был тоненький кусочек колбасы и тоненький ломтик соленого огурца. С чаем. Больше двух таких бутербродиков не доставалось. До обеда еле дотерпел. Обедали где-то в небольшой столовой на улице. В обед плошечка супа с маленькой круглой булочкой.и кусочек мяса с каплей овощей. Булочку все съели еще до того, как принесли суп.
Один за другим голоса:
- А нельзя ли еще булочку.
В маленькой уличной столовой больше не было. Сбегали к соседям и принесли в тазике такие же маленькие булочки. Мгновенно разобрали и проглотили, но попросить еще не осмелились. И так увидели ужас в глазах зозяйки столовой. Наверное, мы ее разоряли.
Приехали домой затемно. После несытного ужина сразу пошли спать.
Когда мы приехали домой вечером второго дня, застали еще одну группу туристов. Они были из Чехословакии. На этот раз почему-то ужин был посытнее.
Мы повеселели и перезнакомились. Вместе пели песни и расстались в середине ночи.
После обеда на третий день никаких мероприятий не было, а у одной женщины из Новосибирска в Берлине жила подруга. Она вышла замуж за немца. Поехали к подруге вчетвером: женщина пригласила нас с Любочкой и нашего гида. После первых объятий двух подруг все представились друг другу и сели за низкий столик - нас четверо и хозяйка с мужем. Хозяйка подала кофе в малюсеньких чашечках. На тарелочке было 6 маленьких пирожных. Разговор не пошел. А я вспомнил, как мы принимаем гостей, - стол ломится от явств. Я видел, что хозяйка понимает ситуацию и сама переживает. Очевидно, муж велел ей следовать немецким обычаям.
На исходе третьего дня мы уехали на нашем автобусе из Берлина и вскоре были в Эрфурте. Там и заночевали.
Продолжение следует