Девятый круглый стол по фундаментальным основаниям педагогики и образования
Это мои заметки с серии круглых столов по фундаментальным основаниям педагогики и образования (раньше было и когнитивным исследованиям в образовании, и фундаментальным исследованиям в педагогике, мы ж тут за слова не цепляемся), стол нумер девять (а предыдущие восемь были -- первый, второй-1/2, второй-2/2, третий, четвёртый, пятый, шестой, седьмой, восьмой).
Докладчиком был Владимир Аршинов (http://iphras.ru/arshinov.htm), тема "Парадигма сложности и её наблюдатель". Рассказывался кусочек системного подхода, связанный со сложностью -- то самое место, где "в системах всё со всем связано, и проявляются неожиданные связи, реакции на воздействие, действия". Сложность (как говорил докладчик, "сложностность") уже даже связана не с междисциплинарностью или трансдисциплинарность, а вообще с "конвергенцией" -- всё со всем (множественность, multitude) смешивается, слипается, становится непредставимым и плохо осознаваемым. Хотя сама сложность да, осознаваема -- сложность тесно связана с сознанием сложности. И с квантовой логикой (не механикой!). Сложность не субъективная и не объективная проблема (она и от наблюдателя зависит, и от самой ситуации -- колмогоровская сложность, например: "сжимаемость" или наоборот, несводимость, нередуцируемость).
У сложности есть наблюдатель, и лучше всего с ним (или даже с ними -- их там несколько) разбираться по книжке 1969 года, вводящей исчисление форм: Spencer Brown, "Laws of Form", http://bookzz.org/book/538508/e4224b. Там вводится "различающий наблюдатель" и значок различения. Вот у сложности именно этот, логический наблюдатель -- он в особой рефлексивной позиции. И у него сознание (т.е. "наблюдателем" не может выступить электрон, прибор или что-то несознающее). И он должен понимать, что именно он наблюдает -- как у Эйнштейна наблюдатель должен замечать электромагнитные волны, чтобы замечать все эти парадоксы со скоростью света. Вот наблюдатель должен замечать эмерджентность, новые свойства, появляющиеся при сборке элементов в сложное целое. Это всё поход в системность от редукционизма: мыслить не различениями, а наоборот, соединениями -- это и есть рефлексивность.
Рост сложности это императив, эволюция приводит к увеличению сложности.
Всё это в целом и общем понятно, ибо это какая-то часть системного подхода (самого по себе достаточно сложного и многообразного).
А дальше был самый интересный поворот: что системный подход в силу встроенной в него сложностности не предназначен для поддержки более эффективной общественной деятельности -- не предназначен для поддержки общественного акционизма. Общество сложно, и его не запроектируешь, последствия действий непредсказуемы и кому-то обязательно будет больно, результатом акционизма так или иначе будет насилие. Какая бы политическая (т.е. партийная в классическом смысле: как бы обустроить общество) цель ни ставилась, системный подход в его сложностной части говорит, что результаты будут непредсказуемыми -- ну, и продавливание этой политической цели неизбежно приведёт к насилию.
Трудность тут в том, что люди хотят общественно действовать -- все хотели бы двигаться по пути прогресса, каждый представляет себе прогресс по-своему, но сложностность мира подсказывает, что благими намерениями по тому или иному обустройству общества вымощена дорога в ад: результаты переобустройства будут непредсказуемыми и больно и плохо будет непредсказуемо кому (хотя хорошо будет обычно предсказуемо кому).
Эта трактовка сложностности подозрительно похожа на провозглашение восточного принципа "недеяния", у-вей. То есть не только можно что-то делать, и но даже нужно и ты обязан что-то делать, только цели действия должен выбирать (конструировать, проектировать) не ты сам, а "небо" (природа, у Кастанеды действие определяется "знаками"). А если ты сам ставишь цели и действуешь -- то каюк, капут. Это наследуется и системной инженерией в части инженерии требований: там любят замечать, что потребности и требования выявляют, открывают (requirements discovery -- http://www.scenarioplus.org.uk/dr_book/index.htm), но никогда их не "разрабатывают" (требования не develops, это системы develops), . И это замечается в подходе "против целей (against objectives)" -- http://ailev.livejournal.com/1254147.html
Мне эта позиция хорошо понятна, она совпадает с позицией либертарианцев (которые с маленькой буквы, и отличает их от членов либертарианской партии -- Либертарианцев, которые таки ставят цель переустройства общества). Приверженность ненасилию -- это и есть возможность каждого что-то добровольно делать, не заставляя окружающих следовать этому образцу. Это гарантия многообразия, гарантия возможности эволюции, гарантия отсутствия боли-от-насилия (хотя да, кому-то может быть больно, например, оттого, что соседу хорошо -- либертарианцы, правда, такую боль не считают прямо таки болью).
Эта позиция заставляет обсуждать, нормативную или ненормативную дисциплину мы обсуждаем каждый раз (скажем, политэкономию как науку, или как политическую философию?).
Это девятое заседание круглого стола в МПГУ было совмещено со 121 заседанием Русского отделения INCOSE. У нас было в сентябре 2014г. посвящённое INCOSE Vision 2025 заседание -- http://incose-ru.livejournal.com/49015.html, мы там ставили под сомнение планы INCOSE рулить обществом/планетой (в том числе путём выдачи советов мировым властям), даже при условии, что системные инженеры будут учить социологию, психологию, конфликтологию и прочие гуманитарные дисциплины. Ничего хорошего из этого не выйдет. Не та сложность, чтобы даже владеющие системным подходом люди могли что-то тут резко изменить к лучшему (ими понимаемому как "лучшее", наехав на "лучшее" в понимании других людей).
Вот это же верно и по отношению к педагогике. Выстраивать систему образования, которая вдруг резко повернёт всех (в городских, региональных, страновых и планетарных масштабах -- я тут не о семье) к счастью, проектировать её -- вот этого никак нельзя делать, как раз в силу сложности этой системы и рефлексивности людей в этой системе. Не будет хорошо от ограничения свободы людей заниматься какими-то своими делами в условиях непричинения насилия другим людям: каждый раз будут проявляться какие-то зубодробительные "неучтённые последствия", вылезать "чёрные лебеди" и изо всех дыр вылезать хтонические существа и (в связи с развитием искусственного интеллекта) вещества.
Так что этот круглый стол бы предупреждением:
-- педагоги не должны изображать из себя политическую партию, знающую, как переустроить общество (а хоть и в части образования)
-- педагоги должны не столько планировать коллективное действие, сколько осознавать сложность. Больше думать, меньше делать. А если и делать, то не изобретать эти действия, не планировать одно действие на всех. Это и есть следствие системного подхода, признание вреда редукционизма, это внутри системного подхода диктует парадигма сложностности.
И да, счастье: по сравнению с предыдущим круглым столом ничего не говорили про душу и бога. Даже когда вскользь проехались по "недеянию у-вей", религиозную природу "неба" или "знаков" предпочли не трогать.
Этот круглый стол удалось записать на видео (кроме первых пары минут, где обсуждалось, что определений сложности не может быть дано): https://vimeo.com/192844318
Докладчиком был Владимир Аршинов (http://iphras.ru/arshinov.htm), тема "Парадигма сложности и её наблюдатель". Рассказывался кусочек системного подхода, связанный со сложностью -- то самое место, где "в системах всё со всем связано, и проявляются неожиданные связи, реакции на воздействие, действия". Сложность (как говорил докладчик, "сложностность") уже даже связана не с междисциплинарностью или трансдисциплинарность, а вообще с "конвергенцией" -- всё со всем (множественность, multitude) смешивается, слипается, становится непредставимым и плохо осознаваемым. Хотя сама сложность да, осознаваема -- сложность тесно связана с сознанием сложности. И с квантовой логикой (не механикой!). Сложность не субъективная и не объективная проблема (она и от наблюдателя зависит, и от самой ситуации -- колмогоровская сложность, например: "сжимаемость" или наоборот, несводимость, нередуцируемость).
У сложности есть наблюдатель, и лучше всего с ним (или даже с ними -- их там несколько) разбираться по книжке 1969 года, вводящей исчисление форм: Spencer Brown, "Laws of Form", http://bookzz.org/book/538508/e4224b. Там вводится "различающий наблюдатель" и значок различения. Вот у сложности именно этот, логический наблюдатель -- он в особой рефлексивной позиции. И у него сознание (т.е. "наблюдателем" не может выступить электрон, прибор или что-то несознающее). И он должен понимать, что именно он наблюдает -- как у Эйнштейна наблюдатель должен замечать электромагнитные волны, чтобы замечать все эти парадоксы со скоростью света. Вот наблюдатель должен замечать эмерджентность, новые свойства, появляющиеся при сборке элементов в сложное целое. Это всё поход в системность от редукционизма: мыслить не различениями, а наоборот, соединениями -- это и есть рефлексивность.
Рост сложности это императив, эволюция приводит к увеличению сложности.
Всё это в целом и общем понятно, ибо это какая-то часть системного подхода (самого по себе достаточно сложного и многообразного).
А дальше был самый интересный поворот: что системный подход в силу встроенной в него сложностности не предназначен для поддержки более эффективной общественной деятельности -- не предназначен для поддержки общественного акционизма. Общество сложно, и его не запроектируешь, последствия действий непредсказуемы и кому-то обязательно будет больно, результатом акционизма так или иначе будет насилие. Какая бы политическая (т.е. партийная в классическом смысле: как бы обустроить общество) цель ни ставилась, системный подход в его сложностной части говорит, что результаты будут непредсказуемыми -- ну, и продавливание этой политической цели неизбежно приведёт к насилию.
Трудность тут в том, что люди хотят общественно действовать -- все хотели бы двигаться по пути прогресса, каждый представляет себе прогресс по-своему, но сложностность мира подсказывает, что благими намерениями по тому или иному обустройству общества вымощена дорога в ад: результаты переобустройства будут непредсказуемыми и больно и плохо будет непредсказуемо кому (хотя хорошо будет обычно предсказуемо кому).
Эта трактовка сложностности подозрительно похожа на провозглашение восточного принципа "недеяния", у-вей. То есть не только можно что-то делать, и но даже нужно и ты обязан что-то делать, только цели действия должен выбирать (конструировать, проектировать) не ты сам, а "небо" (природа, у Кастанеды действие определяется "знаками"). А если ты сам ставишь цели и действуешь -- то каюк, капут. Это наследуется и системной инженерией в части инженерии требований: там любят замечать, что потребности и требования выявляют, открывают (requirements discovery -- http://www.scenarioplus.org.uk/dr_book/index.htm), но никогда их не "разрабатывают" (требования не develops, это системы develops), . И это замечается в подходе "против целей (against objectives)" -- http://ailev.livejournal.com/1254147.html
Мне эта позиция хорошо понятна, она совпадает с позицией либертарианцев (которые с маленькой буквы, и отличает их от членов либертарианской партии -- Либертарианцев, которые таки ставят цель переустройства общества). Приверженность ненасилию -- это и есть возможность каждого что-то добровольно делать, не заставляя окружающих следовать этому образцу. Это гарантия многообразия, гарантия возможности эволюции, гарантия отсутствия боли-от-насилия (хотя да, кому-то может быть больно, например, оттого, что соседу хорошо -- либертарианцы, правда, такую боль не считают прямо таки болью).
Эта позиция заставляет обсуждать, нормативную или ненормативную дисциплину мы обсуждаем каждый раз (скажем, политэкономию как науку, или как политическую философию?).
Это девятое заседание круглого стола в МПГУ было совмещено со 121 заседанием Русского отделения INCOSE. У нас было в сентябре 2014г. посвящённое INCOSE Vision 2025 заседание -- http://incose-ru.livejournal.com/49015.html, мы там ставили под сомнение планы INCOSE рулить обществом/планетой (в том числе путём выдачи советов мировым властям), даже при условии, что системные инженеры будут учить социологию, психологию, конфликтологию и прочие гуманитарные дисциплины. Ничего хорошего из этого не выйдет. Не та сложность, чтобы даже владеющие системным подходом люди могли что-то тут резко изменить к лучшему (ими понимаемому как "лучшее", наехав на "лучшее" в понимании других людей).
Вот это же верно и по отношению к педагогике. Выстраивать систему образования, которая вдруг резко повернёт всех (в городских, региональных, страновых и планетарных масштабах -- я тут не о семье) к счастью, проектировать её -- вот этого никак нельзя делать, как раз в силу сложности этой системы и рефлексивности людей в этой системе. Не будет хорошо от ограничения свободы людей заниматься какими-то своими делами в условиях непричинения насилия другим людям: каждый раз будут проявляться какие-то зубодробительные "неучтённые последствия", вылезать "чёрные лебеди" и изо всех дыр вылезать хтонические существа и (в связи с развитием искусственного интеллекта) вещества.
Так что этот круглый стол бы предупреждением:
-- педагоги не должны изображать из себя политическую партию, знающую, как переустроить общество (а хоть и в части образования)
-- педагоги должны не столько планировать коллективное действие, сколько осознавать сложность. Больше думать, меньше делать. А если и делать, то не изобретать эти действия, не планировать одно действие на всех. Это и есть следствие системного подхода, признание вреда редукционизма, это внутри системного подхода диктует парадигма сложностности.
И да, счастье: по сравнению с предыдущим круглым столом ничего не говорили про душу и бога. Даже когда вскользь проехались по "недеянию у-вей", религиозную природу "неба" или "знаков" предпочли не трогать.
Этот круглый стол удалось записать на видео (кроме первых пары минут, где обсуждалось, что определений сложности не может быть дано): https://vimeo.com/192844318