Село Всехсвятское и его постройки. Часть 34. Вокруг м. Сокол. Песчаная улица.
Село Всехсвятское и его постройки. Часть 34. Вокруг м. Сокол. Песчаная улица.
Часть 1. Часть 2. Часть 3. Часть 4. Часть 5. Часть 6. Часть 7. Часть 8. Часть 9. Часть 10. Часть 11. Часть 12. Часть 13. Часть 14. Часть 15. Часть 16. Часть 17. Часть 18. Часть 19. Часть 20. Часть 21. Часть 22. Часть 23. Часть 24. Часть 25. Часть 26. Часть 27. Часть 28. Часть 29. Часть 30. Часть 31. Часть 32. Часть 33.
Свое название улица получила в 1920-х годах, до этого называлась Песочная, оба названия связаны с характером грунта по которому она пролегает. Образовалась, вероятнее всего, в конце XIX века, как проезд, ведущий от Петербургского шоссе к дачному поселку, а позднее, после постройки Окружной ж.д., вела к переезду через железную дорогу. После прокладки в 1950-х годах новой ул. Алабяна, часть Песчаной улицы отошла к ней. А сохранившуюся часть улицы я помню еще с кое-где уцелевшими деревянными домишками, с садами вокруг них, в которых цвели кусты черемухи и сирени.
Сегодня начало Песчаной улицы прячется за аркой дома №71 по Ленинградскому проспекту, в мою юность через эту арку проезжал общественный транспорт.
Дом №3 - бывшие Песчаные бани. Здание было постороено в 1933 г. Эти бани упоминаеются в детективе "В последнюю очередь" Степанова А.Я. он пишет: - " Вас не забыть, московские бани военных лет. Гостеприимно принимая в свои жаркие чертоги вечно мерзнувших от постоянной голодухи москвичей, вы вместе с городской пылью и заводской копотью смывали с них усталость и тоску, равнодушие и тревогу...
И вас не забыть, коричнево-зеленые, размером меньше спичечного коробка, кубики мыла, от которых волосы становились легкими, а отмытая кожа чисто поскрипывала под растирающей ее ладонью.
Саша отстоял длинные очереди в Песчаные бани. Очередь за билетами. Очередь за кубиками мыла. Очередь в раздевалку...".
Памятны эти бани и для меня. Родилась я недалеко отсюда, на ул. Врубеля, в доме без ванны, и до переезда на новую квартиру в 1969 г. посещала эти бани. Так уж повелось, что в баню я ходила со своей бабушкой. В детстве я их очень любила, бабушка меня баловала, и после помывки, всегда вела в буфет при банях, где меня ждал стакан томатного сока и вкусные пирожки или чай с пирожными. Позднее, в отрочестве и юности, ситуация изменилась, бабушка всегда брала с собой в баню свой таз, и я очень стеснялась, что мои однокласники, у многих из которых уже были свои ванны, увидят, что я иду в баню, поэтому все время от бабушки отставала.
Вскоре бани закрылись, т.к. со сносом старых домишек, потребность в них отпала, но я еще помню времена, когда народу было так много, что были отдельно мужские и женские банные дни.
Дом №5 - это школьное здание было построено в 1940 году по проекту архитектора Б. Ф. Рогайлова, в нем размещалась школа № 705, а с середины 1970-х годов - районный Дворец пионеров и школьников.
Вид с Новопесчаной улицы на задворки Песчаной улицы. Слева госпиталь, школа №705, за ней бани. Фото 1948 г.
Современный вид здания, сейчас в нем размещается детский досуговый центр, вдали виднеется здание бывших бань.
Дом №7. Годы постройки этого здания в разных источниках разнятся, по одним сведениям (отсюда) - "Здание изначально было построено в конце 1920-х - начале 1930-х гг. для педагогического техникума имени Тимирязева (мастерская К.С.Мельникова). В 1937 году здание реконструируется и перестраивается для поликлиники Гражданского воздушного флота (арх. И.А.Иванов-Шиц, Н.В.Гофман-Пылаев)".
Фото 1938 г. из журнала "Строительство Москвы" (№17, 1938).
Однако, в старых справочниках за 1930 - 1936 гг. по этому адресу такой техникум и такая поликлиника не упоминается, но братское кладбище, расположенное рядом имеет номер "9", а в справочнике за 1937 г. упоминается Агробиостанция по адресу - Песчаная ул, 5\7. (вероятно, это одноэтажный домик за госпиталем на фото 1948 г.). Иногда пишут, что в здание размещался дом пионеров и школьников, о чем свидетельствует скульптура на здании (скульптор Бирюков), но в последней ссылке, на той же стр., указан другой адрес - Ленинградский пр., 38.
Поэтому наиболее вероятной мне представляется информация, что знание построили в 1937- 1938 гг., а в декабре 1938 г. в нем открыли поликлинику и больницу (госпиталь) Гражданского Воздушного флота. Как вспоминает один из старожилов района (отсюда) - "Поликлиника Аэрофлота была построена на месте дач (в т.ч. неск. домов принадлежали семье Михайловых, так и писался адрес - село Всехсвятское, дачи Михайлова)", а информация о том, что здесь когда-то был Дом пионеров, представляется мне сомнительной.
А скульптура над входом символизировала, скорее всего, будущих авиаторов, тем более, что при больнице было и детское отделение.
При описании архитектурнух особенностей здания в Википедии, обратила внимание на интересную деталь - "Здание имеет сложную в плане форму с полукруглым главным фасадом и переменную этажность (3-5 этажей). Плоскость фасада имеет вертикальное членение треугольными в плане лопатками... Над боковыми входами расположены квадратные часы, стрелки которых изготовлены в виде шприца и градусника.(надо проверить). Лестничные клетки имеют гребенчатое в плане витражное остекление".
За военным госпиталем (я так больще помню это здание) протекала речка Таракановка, ее я не застала, а вот стоящие на противоположной стороне улицы до автобусно-тролейбусного круга деревянные домики на валу - помню хорошо, причем они сохранялись даже когда построили одноподъездные высотки, и снесли их только когда к одной из них стали присраивать здание сберкассы, в конце 1960-х годов., а вал выровняли.
За речкой, на месте современного дома №10, как я предполагаю, стояла в XIX веке дача князя Мустафина.
Слева д.№10, за церковью д..№75 по Ленинградскому проспекту, между этими домами протекала р. Таракановка.
Остается загадкой кому из князей Мустафиных принадлежали эти участки, так как имя-отчество князя Мустафина нигде не упоминается, обозначу наиболее вероятных из них.
Возможно, эти участки принадлежали кн. Мустафину Федору Васильевичу (1775-1845), он в 1787 г. числился (12 лет от роду) вахмистром лейб-гвардии Конного полка, затем статский советник, прихожанин ц. Николы Явленного в Москве. В 1836 г. разделил с братьями отцовские имения в Симбирской и Казанской губерниях. Женой его была (предположительно) Дарья Федоровна, ур. Шишкова. А затем участки перешли к его сыну (?) кн. Мустафину Александру Федоровичу (?-1853), капитану и кавалеру. Отец и сын, оба похоронены на Ваганьковском кладбище в Москве, кстати, в книге Саитова В. И. "Московский некрополь" они упоминаются как кн. МустОфины.
Причем, начиная с 1852 г. на разных планах и картах (1860, 1878, 1900 гг.) вплоть до 1900 г. упоминаются то два, то один их участок. К этому времени (кроме карты 1852 г.) отец и сын скончались и, остается не понятным, к кому перешли из кн. Мустафиных эти дачи. Вероятно, к кому-то из братьев Федора Васильевича, а затем к его детям.
Дом №10. Об этом доме, в котором жили физики-ядерщики уже достаточно много написано статей и постов, поэтому напишу о нем кратко.
Первоначально на этом месте планиловалось построить школу и в 1939 г. нкачалось ее строительство, но помешала война,,достраивали здание уже после войны, а в 1946 г. он был заселен. Здесь жили создатели атомной промышленности СССР и ядерного оружия, лауреаты государственных и ленинских премий, в память об этих людях на доме установлена мемориальная доска.
Для меня дом всегда оставался секретной конторой с охраной за колючей проволокой. Заглянуть внутрь и узнать побольше о доме можно здесь и здесь.
Оставшаяся часть современной Песчаной улицы до пересечения ее с ул. Алабяна застроена современными домами и не представляет интереса.
А вот так выглядела панорама Песчаных улиц и переулков в 50-е годы прошлого века (они слева от путепровода). Фото отсюда. Там можно его и увеличить.
О части села Всехсвятского, расположенного справа от путепровода, я продолжу свой рассказ в другой серии постов "Моя малая Родина в треугольнике на Соколе".
Напоследок, в этой части я хочу рассказать еще об одной занятной личности, об иркутском гражданском губернаторе (1806 - 1819), действительном тайном советнике Трескине Никола́е Ива́новиче (1763 - 184 гг.), доживавшем в селе свои последние годы и похороненном на Всехсвятском кладбище.
Трескин родился в семье священика Смоленской губернии. После окончания семинарии поступил на службу писарем в Московский почтамт, где был замечен почт-директором И. Б. Пестелем (отец декабриста). По протекции последнего был назначен вице-губернатором Смоленской губернии.
После назначения Пестеля Сибирским генерал-губернатором, Трескин последовал за ним и получил в 1806 г. должность Иркутского губернатора. В 1809 году Пестель уехал в Петербург с докладом и больше не возвращался. С этого времени Трескин стал полным хозяином губернии. Его власть длилась до 1819 г., до назначения новым Сибирским генерал-губернатором М. М. Сперанского, который начал ревизию Сибири. По итогам ревизии, Трескин был обвинен в растрате, уволен со службы и предан суду Сената.
Женат был Николай Иванович с 1795 года на Анисье (Агнессе) Фёдоровне Ключарёвой (1775-1819 гг.), дочери поэта-мистика Ф. П. Ключарёва; в браке они имели шестерых сыновей и двух дочерей.
О нем и его деяниях написал в своей книге "Замечательные чудаки и оригиналы" писатель Пыляев М.И. Приведу фрагменты из этого рассказа - "В первых годах текущего столетия в Сибири служил губернатором Трескин, прозванный у жителей вторым Аракчеевым... Это был величайший оригинал. Он не был зол и жесток, но, как власть, был очень строг. Вся полиция при нем была доведена до совершенства, и во всей Иркутской губернии не было ни грабежей, ни воровства... Дороги и мосты были превосходны, деревни чисты, крестьяне зажиточны, скота и лошадей много. О преступлениях в городе не было слышно... Трескин и законы были синонимы.
По праздникам Трескин дозволял дамам целовать свою руку; из мужчин допускались к руке только старшие чины и купцы первой гильдии. Все дамы целовали ручки у его супруги и у дочерей.
Рассказов о его деспотической власти множество... Трескин был замечательно деятелен, работал он с раннего утра до глубокой ночи, вникал во все мелочи. Город при нем превратился в военное поселение. Не знали, когда спит Трескин: его можно было встретить во всякое время дня и ночи, и встретить, скорее всего, там, где не ожидаете... он заходил в частные дома, замечал все: плохи ли были калачи на базаре, плох ли гороховый кисель...
Наружное безобразие города сильно возмущало Трескина, и он его в три года переломал и переустроил. Это была настоящая архитектурная революция, но он совершил её. Управляя при военном губернаторе Пестеле обширнейшей в мире провинцией, он не имел понятия о том, что такое статистика и вообще терпеть не мог ученых, считая науки занятием пустым и бесполезным... со всеми держался как восточный властитель, заставляя даже вице-губернатора подавать ему шубу... Его большая прихожая всегда была полна служебного люда - казаки, полицейские офицеры, дежурные чиновники. Тишина полная... и ни один чиновник не смел пошевелить ногой или кашлянуть...
Взяток Трескин лично не брал; их брала его супруга, по сибирскому выражению, Трещиха, которая задалась собрать для своих восьмерых детей по пуду ассигнаций на каждого. Жена его имела огромное влияние на дела, она всегда была окружена молодыми, красивыми чиновниками, которых называла своими «детками».
Она раздавала должности и брала взятки по важным делам. Губернатор, говорили, не берет, а Трещихе «надо поклониться».
Прием был следующий: купи у нее мех соболий. Принесут мех, сторгуются тысяч за пять - и мех возьмут назад, и деньги. То же и другому, и третьему. Один этот мех раз пятьдесят продавали. В большие праздники, в именины и т.д., Трещиха запросто угощала у себя купцов, съезжавшихся по этим дням исправников и бурятских тайшей, играла с ними в карты и, понятно, выигрывала, не говоря уже о подносившихся ей подарках и всевозможных припасах, доставлявшихся в этот день в дом губернатора....
При Трескине в Сибири взяточничество доходило до высшей степени. Подарки от разных обществ и частных лиц ему уже некуда было девать, и Трещиха открыла в гостином дворе лавку, где последние и продавались. Он ежегодно отправлял обозы всякого добра на сохранение к своему брату в Москву. Всё, присланное им до 1812 года, сгорело при нашествии французов, но и после этого он продолжал посылать обозы.
Сперанский, сменив Трескина и главных его пособников, насчитал на них взысканий на 2847000 руб. Под суд было отдано более 600 человек. Трескин был лишен чинов.
После своей отставки он, поселившись в Москве, притворился бедняком, водил дочерей в заячьих салопах и «по бедности» просил даже у государя пособия через известного сановника Нарышкина. Но кто тогда не знал о миллионах Трескина… Существует предание, что он вывез из Сибири пуды ассигнаций в замороженных осетрах; говорили, что после его смерти в одном из диванов нашли в подушке более 500 тысяч рублей депозитками: предполагали, что покойный об них забыл…"
Жена Николай Ивановича умерла в 1819 году, официально считалось - трагически погибла, будучи выброшена из экипажа на всем скаку во время возвращения с минеральных вод. Ходили слухи, что она покончила жизнь самоубийством, боясь разоблачений, а в коляску положили уже мёртвое тело.
Чуть раньше из Петербурга пришла весть, что один из сыновей губернатора, ещё молодой человек, в азарте и неприличной компании убил бутылкой актрису и находился под судом.
Как пишут в Википедии после увольнения Трескин поселился под Москвой, в селе Всехсвятском, где и умер. Получается в селе он прожил 23 года, жаль что не сохранилось воспоминаний об этих годах его жизни.
Во Всехсвятском вместе с Трескиным была похоронена и Юлиям Николаевна Троицкая, урожденная Трескина (1804 - 1845 гг.), видимо, дочь.
Продолжение рассказа о селе Всехсвятском и о Соколе в серии постов под общим заголовком "Моя малая Родина в треугольнике на Соколе" ( см. здесь).
Другие достопримечательности. Оглавление.
Использованы материалы: Википедия; http://www.e-reading.club/chapter.php/73374/23/Pylyaev_-_Zamechatel%27nye_chudaki_i_originaly.html ; Википедия ;
Часть 1. Часть 2. Часть 3. Часть 4. Часть 5. Часть 6. Часть 7. Часть 8. Часть 9. Часть 10. Часть 11. Часть 12. Часть 13. Часть 14. Часть 15. Часть 16. Часть 17. Часть 18. Часть 19. Часть 20. Часть 21. Часть 22. Часть 23. Часть 24. Часть 25. Часть 26. Часть 27. Часть 28. Часть 29. Часть 30. Часть 31. Часть 32. Часть 33.
Свое название улица получила в 1920-х годах, до этого называлась Песочная, оба названия связаны с характером грунта по которому она пролегает. Образовалась, вероятнее всего, в конце XIX века, как проезд, ведущий от Петербургского шоссе к дачному поселку, а позднее, после постройки Окружной ж.д., вела к переезду через железную дорогу. После прокладки в 1950-х годах новой ул. Алабяна, часть Песчаной улицы отошла к ней. А сохранившуюся часть улицы я помню еще с кое-где уцелевшими деревянными домишками, с садами вокруг них, в которых цвели кусты черемухи и сирени.
Сегодня начало Песчаной улицы прячется за аркой дома №71 по Ленинградскому проспекту, в мою юность через эту арку проезжал общественный транспорт.
Дом №3 - бывшие Песчаные бани. Здание было постороено в 1933 г. Эти бани упоминаеются в детективе "В последнюю очередь" Степанова А.Я. он пишет: - " Вас не забыть, московские бани военных лет. Гостеприимно принимая в свои жаркие чертоги вечно мерзнувших от постоянной голодухи москвичей, вы вместе с городской пылью и заводской копотью смывали с них усталость и тоску, равнодушие и тревогу...
И вас не забыть, коричнево-зеленые, размером меньше спичечного коробка, кубики мыла, от которых волосы становились легкими, а отмытая кожа чисто поскрипывала под растирающей ее ладонью.
Саша отстоял длинные очереди в Песчаные бани. Очередь за билетами. Очередь за кубиками мыла. Очередь в раздевалку...".
Памятны эти бани и для меня. Родилась я недалеко отсюда, на ул. Врубеля, в доме без ванны, и до переезда на новую квартиру в 1969 г. посещала эти бани. Так уж повелось, что в баню я ходила со своей бабушкой. В детстве я их очень любила, бабушка меня баловала, и после помывки, всегда вела в буфет при банях, где меня ждал стакан томатного сока и вкусные пирожки или чай с пирожными. Позднее, в отрочестве и юности, ситуация изменилась, бабушка всегда брала с собой в баню свой таз, и я очень стеснялась, что мои однокласники, у многих из которых уже были свои ванны, увидят, что я иду в баню, поэтому все время от бабушки отставала.
Вскоре бани закрылись, т.к. со сносом старых домишек, потребность в них отпала, но я еще помню времена, когда народу было так много, что были отдельно мужские и женские банные дни.
Дом №5 - это школьное здание было построено в 1940 году по проекту архитектора Б. Ф. Рогайлова, в нем размещалась школа № 705, а с середины 1970-х годов - районный Дворец пионеров и школьников.
Вид с Новопесчаной улицы на задворки Песчаной улицы. Слева госпиталь, школа №705, за ней бани. Фото 1948 г.
Современный вид здания, сейчас в нем размещается детский досуговый центр, вдали виднеется здание бывших бань.
Дом №7. Годы постройки этого здания в разных источниках разнятся, по одним сведениям (отсюда) - "Здание изначально было построено в конце 1920-х - начале 1930-х гг. для педагогического техникума имени Тимирязева (мастерская К.С.Мельникова). В 1937 году здание реконструируется и перестраивается для поликлиники Гражданского воздушного флота (арх. И.А.Иванов-Шиц, Н.В.Гофман-Пылаев)".
Фото 1938 г. из журнала "Строительство Москвы" (№17, 1938).
Однако, в старых справочниках за 1930 - 1936 гг. по этому адресу такой техникум и такая поликлиника не упоминается, но братское кладбище, расположенное рядом имеет номер "9", а в справочнике за 1937 г. упоминается Агробиостанция по адресу - Песчаная ул, 5\7. (вероятно, это одноэтажный домик за госпиталем на фото 1948 г.). Иногда пишут, что в здание размещался дом пионеров и школьников, о чем свидетельствует скульптура на здании (скульптор Бирюков), но в последней ссылке, на той же стр., указан другой адрес - Ленинградский пр., 38.
Поэтому наиболее вероятной мне представляется информация, что знание построили в 1937- 1938 гг., а в декабре 1938 г. в нем открыли поликлинику и больницу (госпиталь) Гражданского Воздушного флота. Как вспоминает один из старожилов района (отсюда) - "Поликлиника Аэрофлота была построена на месте дач (в т.ч. неск. домов принадлежали семье Михайловых, так и писался адрес - село Всехсвятское, дачи Михайлова)", а информация о том, что здесь когда-то был Дом пионеров, представляется мне сомнительной.
А скульптура над входом символизировала, скорее всего, будущих авиаторов, тем более, что при больнице было и детское отделение.
При описании архитектурнух особенностей здания в Википедии, обратила внимание на интересную деталь - "Здание имеет сложную в плане форму с полукруглым главным фасадом и переменную этажность (3-5 этажей). Плоскость фасада имеет вертикальное членение треугольными в плане лопатками... Над боковыми входами расположены квадратные часы, стрелки которых изготовлены в виде шприца и градусника.(надо проверить). Лестничные клетки имеют гребенчатое в плане витражное остекление".
За военным госпиталем (я так больще помню это здание) протекала речка Таракановка, ее я не застала, а вот стоящие на противоположной стороне улицы до автобусно-тролейбусного круга деревянные домики на валу - помню хорошо, причем они сохранялись даже когда построили одноподъездные высотки, и снесли их только когда к одной из них стали присраивать здание сберкассы, в конце 1960-х годов., а вал выровняли.
За речкой, на месте современного дома №10, как я предполагаю, стояла в XIX веке дача князя Мустафина.
Слева д.№10, за церковью д..№75 по Ленинградскому проспекту, между этими домами протекала р. Таракановка.
Остается загадкой кому из князей Мустафиных принадлежали эти участки, так как имя-отчество князя Мустафина нигде не упоминается, обозначу наиболее вероятных из них.
Возможно, эти участки принадлежали кн. Мустафину Федору Васильевичу (1775-1845), он в 1787 г. числился (12 лет от роду) вахмистром лейб-гвардии Конного полка, затем статский советник, прихожанин ц. Николы Явленного в Москве. В 1836 г. разделил с братьями отцовские имения в Симбирской и Казанской губерниях. Женой его была (предположительно) Дарья Федоровна, ур. Шишкова. А затем участки перешли к его сыну (?) кн. Мустафину Александру Федоровичу (?-1853), капитану и кавалеру. Отец и сын, оба похоронены на Ваганьковском кладбище в Москве, кстати, в книге Саитова В. И. "Московский некрополь" они упоминаются как кн. МустОфины.
Причем, начиная с 1852 г. на разных планах и картах (1860, 1878, 1900 гг.) вплоть до 1900 г. упоминаются то два, то один их участок. К этому времени (кроме карты 1852 г.) отец и сын скончались и, остается не понятным, к кому перешли из кн. Мустафиных эти дачи. Вероятно, к кому-то из братьев Федора Васильевича, а затем к его детям.
Дом №10. Об этом доме, в котором жили физики-ядерщики уже достаточно много написано статей и постов, поэтому напишу о нем кратко.
Первоначально на этом месте планиловалось построить школу и в 1939 г. нкачалось ее строительство, но помешала война,,достраивали здание уже после войны, а в 1946 г. он был заселен. Здесь жили создатели атомной промышленности СССР и ядерного оружия, лауреаты государственных и ленинских премий, в память об этих людях на доме установлена мемориальная доска.
Для меня дом всегда оставался секретной конторой с охраной за колючей проволокой. Заглянуть внутрь и узнать побольше о доме можно здесь и здесь.
Оставшаяся часть современной Песчаной улицы до пересечения ее с ул. Алабяна застроена современными домами и не представляет интереса.
А вот так выглядела панорама Песчаных улиц и переулков в 50-е годы прошлого века (они слева от путепровода). Фото отсюда. Там можно его и увеличить.
О части села Всехсвятского, расположенного справа от путепровода, я продолжу свой рассказ в другой серии постов "Моя малая Родина в треугольнике на Соколе".
Напоследок, в этой части я хочу рассказать еще об одной занятной личности, об иркутском гражданском губернаторе (1806 - 1819), действительном тайном советнике Трескине Никола́е Ива́новиче (1763 - 184 гг.), доживавшем в селе свои последние годы и похороненном на Всехсвятском кладбище.
Трескин родился в семье священика Смоленской губернии. После окончания семинарии поступил на службу писарем в Московский почтамт, где был замечен почт-директором И. Б. Пестелем (отец декабриста). По протекции последнего был назначен вице-губернатором Смоленской губернии.
После назначения Пестеля Сибирским генерал-губернатором, Трескин последовал за ним и получил в 1806 г. должность Иркутского губернатора. В 1809 году Пестель уехал в Петербург с докладом и больше не возвращался. С этого времени Трескин стал полным хозяином губернии. Его власть длилась до 1819 г., до назначения новым Сибирским генерал-губернатором М. М. Сперанского, который начал ревизию Сибири. По итогам ревизии, Трескин был обвинен в растрате, уволен со службы и предан суду Сената.
Женат был Николай Иванович с 1795 года на Анисье (Агнессе) Фёдоровне Ключарёвой (1775-1819 гг.), дочери поэта-мистика Ф. П. Ключарёва; в браке они имели шестерых сыновей и двух дочерей.
О нем и его деяниях написал в своей книге "Замечательные чудаки и оригиналы" писатель Пыляев М.И. Приведу фрагменты из этого рассказа - "В первых годах текущего столетия в Сибири служил губернатором Трескин, прозванный у жителей вторым Аракчеевым... Это был величайший оригинал. Он не был зол и жесток, но, как власть, был очень строг. Вся полиция при нем была доведена до совершенства, и во всей Иркутской губернии не было ни грабежей, ни воровства... Дороги и мосты были превосходны, деревни чисты, крестьяне зажиточны, скота и лошадей много. О преступлениях в городе не было слышно... Трескин и законы были синонимы.
По праздникам Трескин дозволял дамам целовать свою руку; из мужчин допускались к руке только старшие чины и купцы первой гильдии. Все дамы целовали ручки у его супруги и у дочерей.
Рассказов о его деспотической власти множество... Трескин был замечательно деятелен, работал он с раннего утра до глубокой ночи, вникал во все мелочи. Город при нем превратился в военное поселение. Не знали, когда спит Трескин: его можно было встретить во всякое время дня и ночи, и встретить, скорее всего, там, где не ожидаете... он заходил в частные дома, замечал все: плохи ли были калачи на базаре, плох ли гороховый кисель...
Наружное безобразие города сильно возмущало Трескина, и он его в три года переломал и переустроил. Это была настоящая архитектурная революция, но он совершил её. Управляя при военном губернаторе Пестеле обширнейшей в мире провинцией, он не имел понятия о том, что такое статистика и вообще терпеть не мог ученых, считая науки занятием пустым и бесполезным... со всеми держался как восточный властитель, заставляя даже вице-губернатора подавать ему шубу... Его большая прихожая всегда была полна служебного люда - казаки, полицейские офицеры, дежурные чиновники. Тишина полная... и ни один чиновник не смел пошевелить ногой или кашлянуть...
Взяток Трескин лично не брал; их брала его супруга, по сибирскому выражению, Трещиха, которая задалась собрать для своих восьмерых детей по пуду ассигнаций на каждого. Жена его имела огромное влияние на дела, она всегда была окружена молодыми, красивыми чиновниками, которых называла своими «детками».
Она раздавала должности и брала взятки по важным делам. Губернатор, говорили, не берет, а Трещихе «надо поклониться».
Прием был следующий: купи у нее мех соболий. Принесут мех, сторгуются тысяч за пять - и мех возьмут назад, и деньги. То же и другому, и третьему. Один этот мех раз пятьдесят продавали. В большие праздники, в именины и т.д., Трещиха запросто угощала у себя купцов, съезжавшихся по этим дням исправников и бурятских тайшей, играла с ними в карты и, понятно, выигрывала, не говоря уже о подносившихся ей подарках и всевозможных припасах, доставлявшихся в этот день в дом губернатора....
При Трескине в Сибири взяточничество доходило до высшей степени. Подарки от разных обществ и частных лиц ему уже некуда было девать, и Трещиха открыла в гостином дворе лавку, где последние и продавались. Он ежегодно отправлял обозы всякого добра на сохранение к своему брату в Москву. Всё, присланное им до 1812 года, сгорело при нашествии французов, но и после этого он продолжал посылать обозы.
Сперанский, сменив Трескина и главных его пособников, насчитал на них взысканий на 2847000 руб. Под суд было отдано более 600 человек. Трескин был лишен чинов.
После своей отставки он, поселившись в Москве, притворился бедняком, водил дочерей в заячьих салопах и «по бедности» просил даже у государя пособия через известного сановника Нарышкина. Но кто тогда не знал о миллионах Трескина… Существует предание, что он вывез из Сибири пуды ассигнаций в замороженных осетрах; говорили, что после его смерти в одном из диванов нашли в подушке более 500 тысяч рублей депозитками: предполагали, что покойный об них забыл…"
Жена Николай Ивановича умерла в 1819 году, официально считалось - трагически погибла, будучи выброшена из экипажа на всем скаку во время возвращения с минеральных вод. Ходили слухи, что она покончила жизнь самоубийством, боясь разоблачений, а в коляску положили уже мёртвое тело.
Чуть раньше из Петербурга пришла весть, что один из сыновей губернатора, ещё молодой человек, в азарте и неприличной компании убил бутылкой актрису и находился под судом.
Как пишут в Википедии после увольнения Трескин поселился под Москвой, в селе Всехсвятском, где и умер. Получается в селе он прожил 23 года, жаль что не сохранилось воспоминаний об этих годах его жизни.
Во Всехсвятском вместе с Трескиным была похоронена и Юлиям Николаевна Троицкая, урожденная Трескина (1804 - 1845 гг.), видимо, дочь.
Продолжение рассказа о селе Всехсвятском и о Соколе в серии постов под общим заголовком "Моя малая Родина в треугольнике на Соколе" ( см. здесь).
Другие достопримечательности. Оглавление.
Использованы материалы: Википедия; http://www.e-reading.club/chapter.php/73374/23/Pylyaev_-_Zamechatel%27nye_chudaki_i_originaly.html ; Википедия ;