На сопках Маньчжурии
Знакомые не дадут соврать: уже не первый год рассуждения о своих планах я неизменно сопровождал ремаркой "Вот когда съезжу в Китай...". Первый вояж на Дальний Восток в далёком уже 2018 году оставил у меня чёткое понимание - без Порт-Артура и Харбина полной картины региона не собрать. Затем я подумал про своего друга Петра, знакомого читателю по диким степям Забайкалья - он может объясниться на великом множестве языков, и в том числе - на китайском, да и в Поднебесной бывал полтора десятка раз аж с 2003 года. Во Владивостоке нашёлся краевед Андрей с его группой Far Far East, который кропотливо собрал огромный архив публикаций о русском наследии Китая и даже разметил всё это наследие на викимапии. В общем, бери да езжай, но... эпидемия, война, несовпадения планов. Так и ходил я 6 лет круг да около китайских границ, лелеял будущий маршрут и даже разделил его надвое - Маньчжурию и Великий Чайный путь.
Наконец, в 2024-м всё сложилось так, как надо: я спланировал путешествие по цветущей весенней Маньчжурии почти идеально, собрал на её сопках материалы, которых не знал рунет, и всё это - в лучшей команде, которая у меня только была, с Наташей pamsik, Петром dom_v_kitae и Айной aineli. И только жаль теперь, что путеводная звезда осталась за спиною...
Все полтора месяца пути я по горячим следам публиковал заметки в своей группе ВК "Субъективный путеводитель", а теперь - единый обзор пути сквозь Китай от нерпы до нерпы.
Самое трудное в поездке по Китаю - подать документы на визу. Подчёркиваю: не получить визу (тут процент отказов очень мал и обычно сугубо формален), а именно податься на неё, по крайней мере если вы живёте в столицах. В Москве этим занимается только визовый центр на "Парке Победы", причём работает он чуть быстрее (4 рабочих дня включительно) и заметно дороже (6000 рублей против 2500), чем консульства. Но проблема в другом: с потоком желающих ехать в Китай он попросту не справляется! Слышал, так получали визы европейских стран в лихих 1990-х - занимая очередь с вечера и ночуя на лавочках... При этом визовый центр постоянно мечется, вводя то одно, то другое, между слотами (которые нужно мониторить сутками и закладывать на ожидание месяца полтора) и живой очередью. В которой мы благополучно простояли 7 часов, причём - именно простояли в мрачном глубоком дворе бизнес-центра. Чтобы в итоге уйти ни с чем: если китайцы в консульствах готовы принимать объяснения каких-то нестандартных ходов, русские сотрудники требуют лишь соблюдения правил до последней закорючки. И мы споткнулись о план пересекать китайскую границу по земле: в визовом центре даже билеты на автобусы и поезда не признают - только самолётом, а если пункт в Китае не Пекин или Шанхай - ещё и зададут кучу вопросов. Впрочем, Пётр заверял меня, что на отменяемые билеты и брони никто не будет смотреть косо: забронировал - получил - отменил - и гуляй положенные 30 дней как хочешь! Но в целом, если вы захотите повторить мой маршрут - лучше делать визу не в Москве, а где-нибудь во Владивостоке, Чите, Иркутске или Хабаровске. Мы же, со второй попытки всё же получив визу в Москве, улетели во Владивосток в начале мая:
2.
Меня в город далёкий, но нашенский занесло уже в четвёртый раз, и сравнительно с прошлыми визитами - совсем ненадолго: только пройтись с Наташей по знакомым улицам да в любимых кафе посидеть. Всё же Приморье - земля тёплой ранней осени, а не пыльной жёлтой весны у холодного моря. Но именно море меня и влекло: весна - лучшее время для знакомства с ластоногими, чьи лежбища пустеют в середине лета. Морские экскурсии - забава во Владике весьма популярная, маршруты по Заливу Петра Великого стоят у разных фирм плюс-минус по 5 тыс. рублей с человека, а расположен город так, что ехать катерами с его многочисленных марин куда удобнее, чем по автодорогам. Я забронировал две экскурсии у Алексея Хинцевича, проникшись к его фирме доверием после того, как обнаружил его самого в друзьях у своих владивостокских знакомых - и не пожалел. Пока эти знакомые показывали Наташе город, я отправился на остров Аскольд:
3.
Та экскурсия прошла идеально - почти без волн и туманов, с обильными лежбищами тюленей ларга (в обиходе - просто нерпы) на камнях Унковского и сивучей (кадр ниже) на скалах Пять Пальцев и заходом на соседний остров Путятин, как раз в его южную часть, куда я в прошлый раз не добрался.
4.
А вот Наташе, поехавшей со мной на следующий день в бухту Льва на Хасанщине, повезло меньше: начинающаяся непогода распугала всех нерп с лежбища на кекуре Колонна. Зато - всё та же феерия дальневосточных берегов:
5.
И другое весеннее зрелище - багульник (по паспорту - рододендрон), цветущий в голом лесу сиреневой метелью:
6.
Припрыгав в город по разгулявшимся под вечер весьма неприятным волнам, на следующий день мы поменяли рубли на юани, купили на Спортивный креветок-ботанов и целого волосатого краба да укатили электричкой в Уссурийск. На самом деле, как знал я с 2018 года - вполне симпатичный город, но в этот раз мы ехали туда лишь переночевать да поужинать привезёнными с собой дарами моря.
6а.
Утром на пустом автобусе (причём - не муниципальном: всё это направление обслуживают частники, доставляющие челноков в Китай) мы отбыли в Пограничный, бывшее Гродеково - историческую столицу Уссурийских казаков, русские ворота Китайско-Восточной железной дороги:
7.
А погуляв с пару часов, следующим автобусом пересекли китайскую границу и оказались в Суйфэньхэ, открывающем основную в Маньчжурии провинцию Хэйлунцзян, по-нашему Приамурье. На гигантском многоэтажном погранпосту автобус с челноками не стал нас ждать, оставив на растерзание таксистам, которые вели себя так, как, видимо, на любой азиатской границе: биегали туолопой, олали "блата! блата! длуга! длуга! поекали! атобуса нет! 120 юань давай! 80 юань давай!". В итоге сторговали на 20 юаней за двоих, но думаю, не стоит пояснять, что "мы не так поняли" и в едущей машине речь пошла уже о 20 юанях с каждого. Слова "стоп!" таксист не знал, а вот (в ответ на мои протесты) слово "хулиган", любимое китайцами на дальневосточных стройках 1990-х - вспомнил. Но в общем всё это стало не важно, когда на вокзале Суньки нас встретили Пётр и Айна...
8.
А в бетонных джунглях, шуме, огнях и непривычных запахах китайского города обнаружились десятки русских зданий:
9.
Ночевали в предельно злачной гостинице с номером без окна, который на 9/10 занимала 4-спальная кровать - такая вот экзотика порой находится на китайских сервисах бронирования, и я счёл, что погружаться в колорит надо бескомпромиссно. Увы, пожалел - единственный (ну, ладно, ещё на улице видели пару раз) встреченный нами в Китае кот жил в этой гостинице, и аллергия выбила меня из колеи на следующую пару дней. В номере без окна не оценить и времени рассвета: весь Китай живёт в часовом поясе +5 к Москве, а тут ведь по факту скорее +7 - поэтому рассвета мы не видели ни разу, а на поезд вставали в 4-5 часов утра. И именно поезда, такие вот сидячие вагоны переездами по 2-3 часа, стали нашим домом на большую часть поездки: следом за Транссибом и БАМом на моём пути пришло время КВЖД.
10.
Покинув Суньку, мы сразу же прыгнули в глушь: до Муданьцзяна пассажирская линия построена заново, а за старинными вокзалами грузовой линии, как например на станции Мулин, нужно было ехать по деревням, на пыльных улицах которых я быстро понял, что Китай - это в первую очередь ТРУД.
11.
Миллионный Муданьцзян оказался неинтересен ничем, кроме названия, и даже Пётр с Айной подтвердили, что столь безликого города в Поднебесной ещё не встречали. Зато без точечных достопримечательностей единственной достопримечательностью становятся атмосфера и колорит:
12.
Второй сюжетной линией Маньчжурии, помимо русского следа, для меня стала сама Маньчжурия, её история и самобытность. За этим всем мы съездили медленным дизель-поездом в Бохай, к остаткам столицы одноимённого древнего маньчжуро-корейского царства:
13.
А утром - двинулись дальше на запад по КВЖД, наметив на день 2 остановки. Станция Хэндаохэцзы ещё белоэмигрантов манила таёжной романтикой и отличной охотой, а китайцы сделали из этого крошечного посёлка живой музей КВЖД:
14.
Непарадная Имяньпо же впечатлила масштабом и качеством русской архитектуры:
15.
Чуть-чуть не доехав до Харбина, мы заночевали в ещё одном миллионном городе Ачэн. Тут есть руины сахарного завода царской эпохи и городища чжурчжэней с отличным музеем, но больше нам с Наташей запомнилось первое знакомство с китайскими парками и их обитателями:
16.
А по пути в Харбин заглянули в усадьбу "Волга" - весьма впечатляющий образец Развесистой Клюквы-китайки со входом по 135 юаней. Однако внутри там есть одно-единственное здание (на фото не оно), ради которого мы с Айной не поленились залезть в усадьбу под забором.
17.
Но вот и главный город нашего путешествия - конечно же, Харбин! В нём же, из съёмной квартиры в высотке, снят заглавный кадр. Мегаполис размером с Петербург, он не разочаровал: я бы сказал, по своей русской архитектуре это город масштабов Самары или Нижнего Новгорода, и глядя на старинные виллы, особняки, магазины, конторы, храмы разных религий, сложно поверить, что в составе России он и не был никогда.
18.
А много тут и не очевидного - например, китайский (изначально китайский!) район Фуцзядянь, архитектуру которого официально называют "китайским барокко":
19.
И жуткие места вроде "Освенцима Азии" Пинфана, и величественное течение Сунгари - крупнейшего притока Амура:
20.
В тени КВЖД, однако, незаслуженно осталась ЮМЖД - Южно-Маньчжурская железная дорога к Порт-Артуру, в узле которой и разросся Харбин. Сейчас главная именно она - ведь на её 1000 километров нанизано 4 мегаполиса размером от "с Киев" до "с Питер". И хотя России она прослужила недолго, напоминания о том, какая страна её строила, плывут за вагонными окнами и тут. По ЮМЖД мы направились к Жёлтому морю:
21.
В следующий мегаполис Чанчунь, центр провинции Гирин (Цзилинь). Если Харбин - русский город в Китае, то это - японский город, основанный после 1905 года одной из дзайбацу и строившийся в 1930-х как Синкё, столица Маньчжоу-го с дворцом Псевдоимператора. И я с удивлением понял, что уже отличаю японскую архитектуру от китайской:
22.
Помимо бескрайних японских кварталов, тут есть и некоторое количество русских зданий. Ещё Чанчунь - столица китайского автопрома, так что знайте теперь, куда мысленно ругаться, заходя в автосалон. А отдельно нам запомнилось метро - его строительство в самом разгаре, и только тут китайцы поняли, что вообще-то подземные станции можно делать красиво:
23.
Дальше поезд привёз нас в Шэньян, историческую столицу Маньчжурии. Из школьных учебников он известен как Мукден, а в лихих 1990-х был для дальневосточных челноков примерно тем же, что Стамбул для европейских. Шэньян - это до мозга костей китайская современность и чистая от чужеземщины маньчжурская старина с дворцами и гробницами основателей дома Цин, последней китайской династии.
24.
А в корейском квартале Сита с необычными товарами на рынках и блюдами в кафе спрятана русская часовня на бывшем кладбище жертв Мукденской битвы.
25.
И мы могли бы погулять по Шэньяну ещё, но вместо этого отправились на следующий день в Юнлин - маленький даже по российским меркам городок в 160 километрах восточнее. Мне он представлялся сердцем Маньчжурии - именно там князь Нурхаци сплотил чжурчженьские племена в маньчжурский дом Цин и начал путь к трону Запретного города. И у него всё получилось, а вот мы уехали разочарованными: древности Юнлина не стоили такой дороги! Порадовала лишь изобильная природа Южной Маньчжурии в стороне от перенаселённых равнин и скоростных магистралей.
26.
Дальше на юг ЮМЖД привела нас в Ляоян - древний город, о котором что таксист в Шэньяне, что уборщица на вокзале хором говорили, что там нечего смотреть. Ну да, нечего... кроме тысячелетней пагоды киданьской династии Ляо высотой почти с колокольню Ивана Великого и огромного монастыря с Буддой из камфорного дерева в четверть сотни метров высотой. И это - только то, что в шаговой доступности от вокзала!
27.
Соседний полуторамиллионный Аньшань вырос вокруг металлургического комбината - вроде как третьего по величине на планете. И внешне он не зрелищен (если сравнивать с Нижним Тагилом или Магнитогорском), а вот амбре стоит знатное и за десяток километров от его печей. Сквозь смог и вонищу мы добрались до местных красот: крупнейшей в мире нефритовой глыбы, превращённой в огромную статую Будды.
28.
А там ещё немного - и Далянь! Портовый город на Квантунском полуострове, в своей сырой субтропической жаре он стоит гораздо южнее самой южной точки России и лишь немногим севернее самых южных точек экс-СССР. Конечно же, мы хотели разглядеть в нём русский город Дальний, но Россия успела лишь заложить его план да построить несколько зданий у вокзала.
29.
Куда в большей степени Далянь - это японский Дайрэн, пожалуй самое впечатляющее наследие которого даже не дома, а деревянные трамваи 1930-х годов, исправно дребезжащие на фоне небоскрёбов, развязок, портовых кранов и прочих символов китайского экономического чуда.
30.
А Желтое море, вопреки своему названию, вполне себе синее. Жёлтая - дымка над ним. Ну мы с Наташей видели теперь все "цветные" моря планеты!
31.
В Даляне очень странное метро, на карте напоминающее какой-то иероглиф. При этом оно даёт несколько очень дальних "побегов", например - в Люйшунь у конца полуострова, нам более известный как Порт-Артур. Вот как на ладони места из учебника истории: справа бухта за полуостровом Тигровый хвост, слева Золотая гора с Электрическим утёсом, а за ней - рейд, где погиб Василий Верещагин. На всё это вид с Перепелиной горы, а фотка восстановлена через Recuva - немалая часть объектов царской военно-морской базы используются по назначению и ныне, а потому фотографировать Порт-Артур очень сложно. Вот мы разок и нарвались на недовольство китайских военных, но узнав, что мы из России, они не стали нас задерживать, а только отсмотрели мою флешку и со словами "Вот тут у нас секретный объект! Удалите!" вычистили половину кадров:
32.
Хотя красивых, - пожалуй, даже самых красивых в дальнем зарубежье, - русских зданий тут полно, а по окрестным сопкам висят старые форты:
33.
Самое, впрочем, пронзительное место Порт-Артура - Русское кладбище, обустраивать которое начали ещё японцы сразу после своей войны. Вот я на фоне могил в компании Саши - смотрителя и архивиста, с которым как бы познакомился ещё из поста periskop 11 лет назад:
34.
Между мегаполисами ЮМЖД - по 3-4 часа пути, а в сумме набирается 12-15. Мы покинули Далянь ночным поездом, в характерном для Китая 3-ярусном плацкарте. А утром, вернувшись на просторы Хэйлунцзяна, мимо бескрайних нефтяных полей Дацина, этого китайского Нижневартовска, въехали в ещё один миллионный город с интересным названием - Цицикар. Под стать названию - роскошный японский вокзал, неподалёку от которого мы сняли отличную двухкомнатную квартиру и успели съездить к станции Анъаньси на КВЖД. Вечером - вернулись сюда проводить Наташу: не имея возможности остаться с нами до конца, она уехала ночным поездом в Хэйхэ и, переправившись через Амур (с изрядными нервами - кто ж знал, что касса переправы находится ПОСЛЕ погранконтроля), улетела из Благовещенска.
35.
Но оставшись втроём, мы перешли к новому для меня способу перемещений по Китаю - автостопу, который иностранцам даётся быстро и легко. Он очень пригодился, так как следующий день мы катались по национальным сёлам вдали от железных дорог. Вернее, Ниэрцзи, он же в обиходе Морин-Дава (по Морин-Дава-Даурскому автономному хошууну) - это скорее небольшой городок, центр Новой Даурии, но там нас ожидала неудача: Даурский музей был закрыт на ремонт. Больше повезло в деревеньке Уцзяцзы, немалую часть населения которой составляет самый восточный тюркский народ - фуюйские киргизы, и дядька на фото помог нам попасть в уже закрывшийся музей. А вот до деревеньки Саньцзяцзы, последнего оплота маньчжурского языка, мы добраться уже не успели.
36.
Другим крупным упущением стал Чжаланьтунь - крупный КВЖДшный посёлок в глуши Большого Хингана. Однако расписание поездов устроено так, что туда можно заехать либо совсем ненадолго, либо с ночёвкой. В горах Большого Хингана и других железнодорожных красот хватает:
37.
А за горами начинается уже Внутренняя Монголия, узкий и длинный автономный район вдоль северной границы Китая, самый восточный округ которого Хулун-Буир ощущается сам-себе-регионом. Посреди его степей, окружённый копрами угольных шахт и трубами угольных ТЭЦ, стоит Хайлар, неожиданно симпатичный и соразмерный человеку город с надписями вертикальной монголицей и вкусным сочным мясом в кафешках. На окраине - японская подземная крепость и памятник бравшим её красноармейцам:
38.
А со всех сторон - этническая мозаика, сложностью которой Хулун-Буир можно сравнить если не с Кавказом, то со Среднем Поволжьем. Обо всех народах понемногу мы узнали в историческом музее, при том что тут есть ещё и этнографический музей, тоже оказавшийся закрытым на ремонт. С юга к Хайлару примыкает центр Эвенкийского автономного хошууна, причём речь в данном случае про конных эвенков, не слишком-то похожих на своих собратьев из тайги. Там мы сходили в музей, а на крылечке нас вдруг догнали трое могучих бурят, и это была удача! Ведь я знал примерно, что к югу от Хайлара лежит Шэнэхэн, колония бурятских переселенцев, покинувших Россию несколькими волнами в первой половине ХХ века. Охранник музея даже показал центр этого Шэнэхэна на карте, и я понял, что на такси туда нам не хватит денег, а на попутку - времени... Ну а один из бурят, выслушав нас, согласился съездить чисто за бензин (правда, полный бак тут влетел в 2400 рублей) туда-обратно, и сам явно остался доволен. Сердце Шэнэхэна - дацан в глухой зелёной степи, к которому мы долго пробирались просёлками да грунтовками:
39.
Но самый необычный народ хайларской округи - русские. Да-да, наши люди - официально одно из этнических меньшинств Китая, а в царские времена крестьяне и казаки, самовольно переходившие Аргунь, основали десятки сёл в Хулун-Буире. Сейчас чистокровных русских тут не осталось, но многие китайцы вспомнят несколько слов на "великом и могучем" да поведают что-нибудь о "бабушке из Беларуси". Так что и Лабдарин, он же Лабудалинь, он же Эргуна (то есть - Аргунск), впечатляет буйством новостроек а-ля рюсс, на фоне которых Король Обезьян танцевал под вечер:
40.
В городском музее несколько залов - экспозиция русского сельского быта (вполне правильная), а хозяин обычной вроде гостиницы, молодой деловитый Юй Юэйчуань, поведал, что у них тут ещё и свой музей есть. И мы ожидали какой-то наивной самодеятельности, а в итоге за воротами здания со странным названием Юго-Северный Центр Культурного Обмена обнаружилась грандиозная частная коллекция. Всего по(не)многу, будь то костюмы монгольских племён, древние барельефы или полтысячи зажигалок разных размеров и форм.
41.
Гостям из России, где о нём теперь узнают впервые, хозяин выставки господин Юй Лэй (отец Юэйчуаня) обрадовался так, что подарил мне монгольскую шляпу. Она не только классно смотрится, но и +100 к автостопу даёт!
41а.
Ну а за Лабдарином лежит Эньхэ-Русская волость, единственная на планете русская национальная автономия. Тут много старых изб, а на кладбищах поморские кресты - с иероглифами. И - просто вал туристов: для китайцев всё здесь крутая экзотика.
42.
После Эньхэ и Лабдарина мы взяли курс к границе, заскочив к ещё одному народу - баргутам, родственникам бурят, когда-то жившим и в России и оставившим там название "баргузин". Увы, и их музей оказался закрытым. Но может и то хорошо: до Маньчжоули километров 300 степью, и на все эти километры - всего-то пара монгольских сёл: в Китае быстро успеваешь забыть, что возможны такие пустые пространства.
43.
Впрочем, Маньчжоули (так-то она Маньчжурия, и только здесь это название живо в китайском официозе) выросла на торговле с Россией и к Забайкалью куда ближе, чем к Хайлару. В последнее время, впрочем, не меньше русских челноков её полюбили китайские туристы, а потому развесистая клюква тут достигает 55 метров в высоту! Хотя вообще есть при Маньке и старое КВЖДшное зодчество, и суровый шахтёрский Чжалайнор, где ещё недавно работали паровозы.
44.
В Маньке я попрощался с Петром и Айной, которые спешили в Москву - всё же я перенял у них достаточно, чтобы чувствовать себя в Китае увереннее, чем ночью в тёмном лесу. С чем и поехал на денёк в Харбин, пофоткать упущенное на КВЖД и в городе. В том числе проведал за Сунгари Парк Тигров, который оставил странное впечатление: с одной стороны, тут обитает три сотни полосатых зверюг и посещение их организовано безупречно, с другой - они бегают за автобусами словно собаки, и лижут стёкла в надежде на кусочек мяса. В общем, я уж лучше в Шкотово, а это место, на мой взгляд, оскорбляет саму суть тигра.
45.
Вернулся в Маньчжоули я уже не по КВЖД, а по неспешной Ялинской железной дороге, проложенной в 1960-х годах севернее и впечатляющей совершенно БАМовскими пейзажами.
46.
Последней достопримечательностью Китая стала 200-метровая смотровая башня, с которой как на ладони Забайкальск уже по ту сторону границы. Полчаса в автобусе, полчаса на китайском погранконтроле (где погранцы зачем-то, может даже просто из любопытства, отсмотрели половину флешки), полтора - на российском (с огромной очередью челноков обеих национальностей, каждый при нескольких баулах), ещё полчаса пыльными улицам, с остановками у многочисленных складов - и вновь попадаешь в совсем другой мир. И знаете, в Забайкальске положено ужасаться запустению и отсутствию развития, но... вместо этого я наслаждался тишиной, простором и соразмерностью.
47.
...Но до конца путешествия было ещё далеко. Из Забайкальска я доехал в знакомый городок Борзя, где снова не попал в музей - в 2021-м он был закрыт без видимых причин, а теперь, вы не поверите - тоже на ремонт! Отдыхая в гостинице, я написал несколько постов ВК с обобщением китайского опыта:
- Что такое Китай? Его культуру я не понял даже близко, а вот про современность - есть что сказать.
- Пять бытовых нюансов. Незнание которых может вызвать нешуточный баттхёрт.
- Еда из магазинов, которой мне в России будет не хватать.
- Чем китайцы занимаются в парках.
- Старый Добрый Китай, следы которого то и дело видели Пётр и Айна.
А вот на описание китайских железных дорог и разбор про отношение к русским, увы, сил и времени не хватило.
Отлежавшись и отдышавшись в Борзе, я собирался ехать в Монголию, в Чойбалсан, куда по тупиковой ветке от пограничного Эрэнцава ходит странный одинокий поезд, и далее на Халхин-Гол. Но увы - дорога к границе оказалась столь глухой, что журавли плясали прямо на её асфальте. Я простоял 4 часа, мимо проехало 7 машин, а дальше стало ясно, что поезд ушёл, и следующего ждать я не могу себе позволить...
48.
И тут, с учётом усталости, лететь бы мне домой ближайшим рейсом... да только после Монголии у меня планировался новый пункт программы, да не простой, а организованный благодаря проекту "Живое Наследие" и участию Марии Бадмацыреновой из Корпорации развития Дальнего Востока. Пунктом этим была поездка на Ушканьи острова, в "город нерп" на Байкале, и её детали я как раз накануне своей попытки уехать в Монголию обсуждал с директором ФГБУ "Заповедное Подлеморье" Михаилом Овдиным. Всё складывалось более чем заманчиво, кабы не один нюанс - в первых числах июня с Байкала пару недель как сошёл лёд, и лежбища пока ещё пусты, а значит впереди у меня - неделя-полторы в ожидании нерпы. Это время можно было бы здорово провести в разъездах по диким степям Забайкалья, экзотическим долинам Бурятии, старым сёлам Иркутской области, да только.... в 2020-22 годах я натурально увидел всё, что мне интересно, на тысячи километров вокруг! Придумывать программу стоя на обочине и не стал, а вместо этого рассудил, что в любой непонятной ситуации надо ехать в Иркутск!
49.
Здесь я пару дней покочевал по знакомым знакомых, как на подбор - молодым художницам, а затем снял квартиру в многоэтажке близ вокзала с роскошными видами на город и Ангару. Больше - сидел в четырёх стенах, выбирался в магазин и за мороженым "Ангария" (по мне так - самым вкусным в России), а в ожидании нерп на Байкале сходил ещё и в нерпинарий, обнаружившийся прямо под окном. Из культурной программы неожиданным открытием оказались Тальцы, прибайкальский музей деревянного зодчества, за 12 лет с моего прошлого визита разросшийся как бы не вдвое:
50.
И - регулярно мониторил онлайн-камеры Байкальского музея на Ушканьих островах, пока однажды не обнаружил, что камни под ласковым солнцем полны умильных неповоротливых нерп. Так появилась определённость - Михаил Евгеньевич назвал наиболее вероятную (если не подведёт погода) дату поездки, и из Иркутска я направился в Улан-Удэ.
51.
Также хорошо знакомый, уютный и колоритный город с романтичным пейзажем. В этот раз, впрочем, я не ограничился кварталами Старого Верхнеудинска: Улан-Удэ - это ещё и весьма обширные индустриальные окраины на сопках.
52.
За два дня до поездки Михаил Евгеньевич подтвердил дату, а заодно описал программу: мы со съёмочной группой телеканала "Россия" обойдём на катере Святой Нос от Усть-Баргузина до Монахово и сделаем несколько остановок у лежбищ для размещения фотоловушек. И всё бы ничего, да старт из Улан-Удэ намечался на 3 часа ночи! И я рассудил, что уж лучше я за день до поездки доберусь в Усть-Баргузин, а по дороге посмотрю старые сёла с церквями вроде Турунтаево или Батурино:
53.
Туманным утром катер "Подлеморье" отбыл из Усть-Баргузина да повёз нас со съёмочной группой и руководством нацпарка таким маршрутом, каким не возят туристов. Мгла разошлась к полудню, а на Ушканьи острова мы прибыли по идеальной погоде...
54.
...и во всей красе увидели нерпичий город:
55.
И если мой пост об этой экспедиции выйдет лишь через несколько дней, то "Россия" выпустила свой сюжет сразу по прибытии. Гляньте - я там тоже есть:
You can watch this video on www.livejournal.com
Однако и на нерпах маршрут не закончился: ещё в Иркутске со мной встретился молодой Даниил из Питера, вот уже несколько лет внимательно читающий меня даже не в Дзене, а тут, в старом добром ЖЖ. Они с отцом как раз путешествовали на арендованной машине по Байкальской стороне, причём - именно так, как мне нравится: не за отдыхом, а за познанием, с утра до ночи, и многих пунктов их программы я не знал. К полуночи доехав из Усть-Баргузина в Улан-Удэ со съёмочной группой и неимоверно крутым шофёром джипа (гнал в среднем 130-160км/ч, и при том - абсолютно мягко), уже в 6 утра я пошёл на автовокзал и уехал в знакомую Кяхту, чтобы там упасть Даниилу и Алексею на хвост. Они повезли меня в бурятские просёлки, глухими разбитыми дорогами, где удача - поймать сеть или найти сельпо. И благодаря им я побывал в десятке мест, куда бы сам вряд ли когда-нибудь добрался. Будь то пески Аман-Хан:
56.
Скалы Меркитская крепость:
57.
Сёла староверов-семейских:
58.
Или сюрреалистические Пять пальцев Чингисхана над Тугнуйской долиной.
59.
Эта долина вывела в Никольск, последнее село Бурятии перед Забайкальским краем, и попрощавшись с Даниилом и Алексеем на заправке, первой же пойманной машиной я умчался сразу до Улан-Удэ. Дальше, впрочем, путь домой был не столь гладким: в поезде из-за чрезвычайно разговорчивых соседей, семействе в трёх поколениях, я не спал, а в Иркутске обнаружил, что мой самолёт задерживается на 6 часов. И хотя за тем, чтобы авиакомпания нас покормила, проследил целый прокурор (даже в погонах!), отоспаться и преодолеть джетлаг я не могу до сих пор. Впереди - московское лето, а как-нибудь потом - новое путешествие по Китаю, примерно Кяхта - Улан-Батор - Хух-Хото - Пекин - Тяньцзинь - Шанхай - Ухань - Гуанчжоу.
Приморье
Остров Аскольд.
Остров Путятин и лежбища ластоногих.
Бухта Льва и берег Поющих Сосен.
Бурятия и Прибайкалье
Иркутск. Панорамы, утраты и нерпы.
Турунтаево, Батурино, Усть-Баргузин.
Заповедное Подлеморье. Вокруг Святого Носа.
Заповедное Подлеморье. Ушканьи острова и всё о нерпе.
Бурятские просёлки. Аманхан, Мурочи, Меркитская крепость.
Бурятские просёлки. Большой Куналей и Тугнуйская долина.