Омск. Часть 2: одинокий мегаполис
Не я один замечал эту странную особенность Омска: огромный город масштабов Самары или Челябинска (1173 тыс. жителей), лишённый агломерации и крупных соседей (вернее, его упразднённый в 1930-х годах города-спутники у вокзалов я показал в прошлой части). Омск просто одиноко висит посреди сибирской лесостепи, у перекрёстка железных дорог с Иртышом, и это конечно не причина его специфики, но очень яркий её символ.
Перво наперво, "несостоявший Омск" - это Павлодар: именно там в 1715 году посланный Петром I в сторону Яркенда с формальной целью поисков золота отряд казаков под руководством Ивана Бухгольца, петровского сподвижника из переселившихся в Россию ещё в начале 17 века (!) немцев, основал крепость. Вскоре, однако, её осадили джунгары, бывшие в те времена на пике могущества (подробнее о них я рассказывал здесь), и вскоре Бухгольц с большими потерями отступил вниз по Иртышу - джунгарам досталась богатая добыча, в том числе пленный шведский инженер Густав Юхан Ренат, ставший "монгольским Архимедом", наладив им производство современного оружия. Новую крепость Бухгольц в 1716 году заложил на правом берегу Иртыша в устье реки Омь, которая и дала ей название, однако видимо талантами он в принципе не блистал: Омская крепость была отрезана Омью от "своих" и не слишком боеспособна, поэтому в 1768 году вместо реконструкции её решили срыть и построить заново на другом берегу Оми. С моста вверх по Иртышу видны места обеих крепостей - справа, где речной вокзал с башней, была Первая крепость, а слева ещё стоит Вторая (ближе хорошо видны Тобольские ворота 1790-х годов, правее над устьем Оми - реплика Иртышских ворот):
2.
В 1782 году поселение у крепости стало уездным в Тобольской губернии городом Омском, а крепость потихоньку обрастала форштадтами: с севера на юг к ней вплотную примыкали Кадашевский, Бутырский и за Омью Ильинский форштадты, а чуть выше по Иртышу находился Казачий форштадт. К 1830-м годам выше по Оми оформились Мокринский форштадт на правом берегу и Новослободской - на левом, а от них вглубь берега разрослись соответственно Выползки и Казачья слобода. Центром Омска со временем стал Бутырский форштадт... но до этого было ещё далеко. Омск 19 века представлял собой пыльный военизированный город, обращённый не на север, к сибирской тайге с её мехами и туземцами, а на юг - в бескрайние казахские степи, за которыми манил Туркестан.
3.
В 1779 году в состав России вошёл казахский Средний жуз - причём он был "средним" не по старшинству, а "центральным", то есть главнее Младшего и Старшего жузов. Это испокон веков была самая развитая часть казахской страны, край не пустынь, а травянистых степей, больше тяготевший к Сибири и Монголии, чем к Средней Азии, что верно и в наше время. И вот его-то центром под Россией и сделался Омск. В 1822 годах учреждена Омская область Западно-Сибирского генерал-губернаторства, состоявшая из Внутренних округов (бывших обычными уездами) по Иртышу до Усть-Каменногорска и Внешних округов примерно до теперешней Караганды - ими вместе с русским чиновником управлял "старший султан", избираемый из казахов. Затем область упразднили, разделив между Томской и Тобольской губерниями, но в Омск переместилось правеление Западно-Сибирского генерал-губернаторства, а в 1854 году он вновь становится центром Области Сибирских Киргизов, в 1868 году разделённой на Акмолинскую (где Акмолинск, будущая Астана, был лишь 3-м по величине уездным городом, а центром - опять же Омск) и Семипалатинскую области. В 1882 на их вновь объединили в Степное генерал-губернаторство, куда в 1891-99 годах входила ещё и Семиреченская область (с центром в Верном, нынешней Алма-Ате), и это был пик влияния Омска, когда границы подчинённой ему территории простирались до Тянь-Шаня. Омск не был сибирским городом в полном смысле слова - скорее, это была дореволюционная столица будущего Казахстана, а из Омского кадетского корпуса вышли скульптор Пётр Клодт, путешественник Григорий Потанин и Чокан Валиханов, белые генералы Лавр Корнилов, Анатолий Пепеляев, красный генерал Дмитрий Карбашев, революционер-в-названиях-улиц Валеариан Куйбышев и многие другие.
4.
В Омске никогда не было пламенеющего сибирского барокко, не сложилось купеческой вольницы, прошли мимо все золотые лихорадки. Это был город офицеров, военных инженеров и "линейных", то есть изначально поставленых на государственную службу, сибирских казаков. Самым "сибирским" явлением тут была каторга в Омской крепости, известнейшим узником которой стал, конечно же, Фёдора Михайлович Достоевский, несмотря на обстоятельства попадания в эти края, ныне омский "земляк №1". Из 8 лет изгнания каторга заняла 4 года (1850-54), дальше писатель жил в Семипалатинске и бывал в Кузнецке-Сибирском.
5. это и другие ранне-весенние фото - 2009 года.
Всё изменила постройка Транссиба в 1894-95 годах, вызвавшая натурально ВЗРЫВНОЙ рост: если в 1897 году в Омске жило 37 тысяч человек, в 1913 было уже 137 тысяч - население удваивалось в среднем за 5 лет, невиданные темпы для нашего времени! Впрочем, я давно говорю, что Российскую империю разнесло в первую очередь небывалым в истории демографическим взрывом. Омск стал первым в Сибири "стотысячником", а кульминацией его рывка была Западно-Сибирская выставка 1911 года:
6а.
И лучшая часть омской архитектуры была создана уже после неё, за несколько лет перед Гражданской войной, так как именно павильонами этой выставки была навеяна так до конца и не сложившаяся школа сибирского модерна, как и сибирское барокко, играющего в первую очередь с пластикой стен:
6б.
Вот так выглядит его заурядный образец:
7.
А так - незаурядный:
8.
Первая Мировая же лишь подстёгивала рост Омска, скорее обеспечивая его работой, чем вытягивая силы. Омский модерн сложно представить без скульптора Владимира (Фратишека) Винклера, пленного чеха, попавшего на фронт как военный журналист. В Омске его талант оценили по достоинству, и здесь, а также во Владивостоке и Харбине, он успел наваять немало:
9.
В Гражданскую богатый город не поддержал Триумафального шествия Советской власти, ещё до прихода Колчака сделавшись Белой столицей: с июня в Омске заседало Временное Сибирское правительство, после объединения с самарским Комучем ставшее Всероссийским (хотя первую пару недель, с 23 сентября по 9 октября, центром нового органа была Уфа). Жизнь здесь шла своим дореволюционным чередом, вот например Николо-Игнатьевская церковь в предместье Выползки, освящённая в 1918 году:
10.
А осенью в город прибыл адмирал Александр Колчак и возглавил переворот против Временного правительства, после которого вступил в должность Верховного правителя России и ввёл военную диктатуру. "Белой столицей" Омск пробыл почти весь 1919 год, здесь действовали посольства США, Британии и Франции, консульства Дании, Швеции и Югославии, представительства Японии и Чехословакии. Война шла далеко на западе (где белые подошли к Волге) и на юге (куда власть Колчака не доходила), но всё же к лету Белый фронт рухнул, а к зиме красные пришли в Сибирь. В Иркутске, где Колчак был расстрелян, мне говорили, что "у половины города предки воевали за Колчака, а у половины предки были убиты колчаковцами", и здесь в сущности то же самое. Но если в Иркутске стоит официальный памятник Колчаку, то здесь в его честь назван кабак:
11.
В историческом облике Омска много необычных черт, и не менее самобытным, чем модерн, было деревянное зодчество. Деревянный Омск в этом смысле где-то между Томском и Иркутском (где сохранилась "живая ткань" деревянного города) с одной стороны и Красноярском и Екатеринбургом (где извели почти всё, кроме нескольких шедевров, ещё в советское время) с другой: деревянная среда тут образует достаточно крупные клочья. Но что отличает его от остальной Сибири: тут почти нет больших особняков - в основном мелкие мещанские домики, большинство - с характерным фронтоном мудрёной формы и резным карнизом:
12.
А деревянный модерн нагляднее всего проявляется в наличниках:
13.
В истории Омска сыграли свою роль и немцы (от Бухгольца до многочисленных колонистов, так что даже Германия в 1990-х годах поддерживала город), и украинцы (Омск был крупнейшим городом Серого Клина - малоросских колоний в степях от Урала до Алтая), но наиболее заметны здесь казаки и казахи.
14.
Первым сибирским казаком считается Ермак: в 1582 года Иван Грозный даровал его дружине титул "Царская Служилая Рать", и потомки Ермака со товарищи в сибирском казачестве - что потомки Чингисхана среди кочевников. Казаки были первопроходцами Сибири и основным населением её острогов и первых городов, с которыми обычно и отождеставлялись: тобольские, енисейские, красноярские, якутские, камчатские казаки... Сибирское Линейное казачье войско было организовано в 1808 году, причём в него насильно включили ссыльных поляков, воевавшие на стороне Наполеона, и что удивительно - они прекрасно ассимилировались, позже о них напоминали лишь необычные для казаков фамилии типа Яновский, Костылецкий или Стабровский. В регулярном казачестве почти не было и староверов, без которых нельзя было представить войска старых вольниц. И так как в таёжной Сибири русский порядок давно уже не ставился под сомнение, новые казаки отправились в степь, где в 1867 году от них отпочковались Семиреченское войско с центром в будущей Алма-Ате. Центром же Сибирского войска и резиденцией наказного (то есть назначавшегося из столицы) атамана безраздельно был Омск. Войско делилось на три отдела с управлениями в том же Омске, Кокчетаве и Усть-Каменогорске, а отделы делились на станицы - у сибирских казаков это слово могло означать как отдельное поселение, так и район города, но обязательно - с церковью. Именно станичные церкви лучше всего сохранились в городах Казахстана ( Астана, Семипалатинск), в отличие от почти повсеместно снесённых городских соборов. Самой мелкой единицей был хутор (по сути деревня), довольствоавшейся простенькой часовней:
14а.
В Омске сохранился админинстративный квартал Сибирского войска с Никольским Казачьим собором; Казачий форштадт, Казачья слобода. Казачье начало в Омске очень хорошо заметно, и разные его проявления среди виденных мной городов заметнее только в Ростове с Краснодором.
15.
Что же до казахов, то Омск стоял на северной границе их кочевий, проходившей по Иртышу. Напротив города ещё в 19 веке вырос аул Каржас одноимённого казахского рода, кочевавшего в близлежащих степях, и как район он существует до сих пор, считаясь одним из самых неблагополучных мест города. Казахи в Омске - свои: не гости из соседней страны, а коренные жители. Многие не владеют казахским языком и никогда не бывали в Казахстане.
16.
Вот памятник у Казахстанского консульства на пешеходной улице Валиханова. Чингизид по происхождению, Чокан Валиханов получил европейское образование, вошёл в Русское географическое общество и совершил под видом купца уникальную экспедицию в Кашгарию - закрытую для иностранцев тюркоязычную страну на западе нынешнего Китая, где несколькими годами ранее был казнён немецкий путешественник Шлагентвейт. А Чокан провёл там полгода и благополучно вернулся с уникальными для России и Европы сведениями. В Семипалатинске Валиханов дружил с Достоевским и увековечен с ним там на одном монументе. Ещё Чокан Чингисович жил в Петербурге, бывал в Париже, устраивал экспедиции в Кульджинский край и Киргизию (где начал собирать эпос Манаса), а в последнем своём путешествии сопровожал в Туркестанском походе генерала Черняева. С последним он рассорился, сочтя его слишком жестоким к покорённым городам, и ушёл в Семиречье, где женился, но в том же 1865-м умер от чахотки. Но образование он получил именно в Омске, в кадетском корпусе, и здесь памятник ему как мало где уместен:
17.
В прошлом посте в комментариях я уже высказывал мысль, что Омск вполне мог стать столицей Казахской ССР, и более того, скорее всего сохранил бы этот статус и при независимости: расположенный на самом севере, он держал бы русские области (ведь перенос Астаны имел одной из целей нейтрализовать Караганду - потенциальный очаг сепаратизма), а в окрестных степях, в отличие от тесных долин Алма-Аты, было бы где развернуться назарбаевским стройкам: Нур-Жол вполне могли построить и где-нибудь здесь... но Омск остался в России. Огромная соборная мечеть, построенная в 1990-х годах в стороне от центра имеет явный прототип в Семипалатинске.
18.
Ещё один народ, в Омске заметный - это, как ни странно, вьетнамцы, что здорово роднит его с Харьковом. Вряд ли их на самом деле много, но зато на каждом шагу вьятнямскяа кухнья. Держат её вполне аутентичные вьетнамцы, мало понимающие по-русски, но еда, к моему удивлению, оказалась просто отвратной и заказанное блюдо я даже не смог доесть (хотя может наоборот - это правильная вьетнамская кухня, не адаптированная к русскому вкусу?).
19.
Казахстан при Советах стал отдельной ССР, и Омск решили круто переориентировать на север: сразу после изгнания белых учреждается Омская губерния в куда более похожих на современные границах, а в 1934-43 Омск был центром гигантской Обско-Иртышской области, простиравшейся от зауральских степей (с Челябинском) до устья Енисея - местные рассказывали, что даже Диксон во время своего боя с немецким крейсером принадлежал этой области. Окончательный вид Омская область обрела в 1944 году и с 1950-х годах стала одним из плацдармов освоения нефтегазовых месторождений. Но историческая связь Омска с Казахстаном не прерывалась, выразившись в образе правителя-"отца" Сергея Манякина, который был самым "долгим" руководителем региона в истории РСФСР, возглавляя Омскую область в 1961-87 годах. Вспоминают тут его как созидателя, при котором Омск был одним из самых благоустроенных городов СССР, а область - житницей Сибири и одним из крупнейших в стране производителей молока.
Вид с метромоста вниз по Иртышу:
20.
Но самое интересное в советской архитектуре Омска было раньше - в 1920-х годах тут существовала своя школа конструктивизма, которую представляли взаимосвязанные Худпром (художественно-промышленное училище, основанное ещё при Колчаке и закрытое в 1930 году) и ОСА (Объединение современных архитекторов, возникшее в 1929-м). Не назвал бы, честно говоря, эту архитектуру особо выдающейся, но своё лицо у неё безусловно было. Кое-что я показывал в прошлой части, а вот ДК Сибметаллтреста (1927), снесённый в 2012 году:
21.
Интересный сталиансом Омск неожиданно беден, и лучшие его образцы - несколько роскошных чугунных фонтанов 1950-х годов, по местной легенде отлитые для Ростова-на-Дону и попавшие в Омск по ошибке (о сути таких легенд - чуть позже).
22.
Другая "фишка" Омска - донельзя странные скульптуры Александра Капралова, попадающиеся на улицах тут и там. Вот это, скажем, Коммунальный Карась (2002), такая видимо аллюзия на Чудо-Юдо-рыбу-кит, на которой держится город.
23.
...Свою современную историю омичи рассказывают примерно так:
Был Омск когда-то процветающим индустриальным центром, дававшим стране всё от гвоздя до ракеты, и ничем не уступал другим советским "миллионникам", но с концом СССР развалилась "оборонка". Впрочем, город был "красным" и потому избежал криминальных войн и начных разборок со стральбой: Омск 1990-х мне описывали как спокойный и чистый город с относительным порядком (не считая обилия гопоты с районов умерших заводов). Однако дальше кто-то - то ли Путин в Москве, то ли никогда не любивший центр своей области губернатор Леонид Полежаев в 2005 году отобрали у Омска "Сибнефть", перерегистрировав её в Питере, и исход одной из крупнейших нефтяных компаний разом уполовинил (!) бюджет Омска. С тех пор всё тут стало плохо, дома облезли, дороги потрескались, деловая жизнь утекла в более бизнесовые Тюмень, Новосибирск и Красноярск, а другие градообразующие компании лопаются одна за другой (так, в 2015 обанкротился на сочинских и владивостокских подрядах "Мостовик", оставив без работы от 10 до 30 тысяч человек; на очереди Иртышское пароходство, недавно выкупленное ханты-мансийским конурентом "Северречфлотом"). Офис никогда кормившей город компании теперь занимает "Газпром-нефть":
24.
И в общем, когда речь идёт о городе, омичи просто поражают глубиной своего уныния. "Мы отстали" - это лейтмотив омского самосознания: с точки зрения экономики - в 1990-х, не скакнув в капитализм вовремя, как тот же Красноярск; с точки зрения культуры - ещё в 1980-е: когда в Свердловске или Ленинграде гремел русский рок, омича Егора Летова упекли в психушку. И даже, как было сказано выше, чугунные фонтаны делали для Ростова - потому что никто не любит Омск. Не знаю, насколько это самоощущение объективно, но оно здесь читается всюду.
25.
И главным имиджмейкером Омска стал, как ни крути, Илья Варламов, после заметок которого вся просвещённая общественность убеждена, что в России (а значит, ясен пень, и в мире) нет места хуже, чем Омск! Честно говоря, не могу согласиться. Пожалуй, он правда отстаёт от других миллионников, и видимо совсем уж не вписывается в варламовские критерии правильного урбанизма, но созданная Одуваном картина города-помойки уж точно перебор. Вот просто фотографии омских дворов в разных в не самых центральных районах:
26.
27.
28.
29.
Не Роттердам, конечно, не Минск и не Таллин... но ничего особо трешёвого тут нет. Не прошло мимо Омска и новое веяние лепить лужайки из подручных материалов:
30.
Ещё здесь очень красивые узорные клумбы, да и во дворах обычных кварталов много цветов:
31.
Дороги в Омске, кстати, тоже в основном неплохи. Однако даже в 2009 году, когда Омск оставил у меня исключительно приятное впечатление, я отметил необычайную обшарпанность многих зданий, списав тогда это на едкий воздух от нефтезавода. В принципе, если восприятие уже запрограммировано на "город ржавой урбанизации" (так Омск охарактеризовал, кстати, не Варламов, а Летов), это действительно кажется сутью. На самом деле в России много городов, где какая-то деталь аномально хороша или плоха:
32.
Кое-где посреди города попадаются вкрапления - то натурально деревеньки, в основном остатки старых слобод:
33.
То даже уголки незастроенной природы - в прошлой части я уже писал про Птичью гавань, а эти вот луга - буквально напротив самого центра:
34.
Впервые увидев пассажирский самолёт, заходящий на посадку едва не цепляя крыши, я машинально спросил "Это ещё что за камикадзе?!". Аэропорт на левом берегу совсем рядом, и глиссада проходит почти что над центром:
35.
В общем, неустроенности в Омске хватает, а его достоинства конечно очень далеки от идеалов "хипстерского урбанизма" (велодорожек по крайней мере не видел). Но ничего общего с тем, что писал Варламов, я здесь не увидел. И злые на Москву за украденную "Сибнефть" и утопленный (как тут считают) "Мостовик" омичи в большинстве своём Блоггеру №1 совсем не апплодировали. Александр apalshin, устроив на своей машине экскурсию по омским окраинам, среди прочего предложил заехать в тот район, где Варламов фотографировал трэш. Район этот находится в южной части левобережья, за Старым Кировском, считается в Омске одним из самых неблагополучных, и - ключевой момент - тут не проходят никакие внутригородские магистрали, заехать сюда можно только специально. В одуванском посте по ссылке в нём сняты кадры №№13-22. Вот в этом квартале Суперблоггер демонстрировал (кадр №19) свалку у новостроек, которая оказалась на поверку ещё не убранным в его приезд строительным мусором (на моём фото, правда, дом 87/1, а у него 87/4).
36.
На следующих кадрах - не просто "не центр", а район, считающийся в Омске одним из худших. Кстати, по словам Александра, омичи так и не опознали по фото Двор Дохлого Мурзика (в его посте кадр №24-25), да и в общем Одуван сам прозрачно намекает, что в руках у тех пацанов была обычная грязная тряпка:
37.
38.
39.
К чему я это пишу? К тому, что "варламовщина" стала одной из первых омских ассоциаций в рунете, то есть - частью омского колорита. Что же до моего отношения... Когда я слышу варламовские идеи в чьём-то пересказе - нахожу их умными и верными. Разве можно спорить с тем, что "профессиональная камера - это любая камера в руках профессионала" или с тем, что "гражданское мышление начинается с того, что ежедневно видит ребёнок за пределами своего дома, и если он видит загаженный подъезд и разгромленный двор - это одно, а если он видит ухоженную, чистую и гармоничную среду - это другое"? Но от заметок самого Блоггера №1 и тем более его последователей (ведь адепт почти всегда глупее гуру) меня берёт брезгливость. Это в принципе свойство той среды, которую они представляют - истеричность, навязчивость, неумение выражать мысли без мата, копролалии и генитолалии, убеждённость в своей исключительности с расчеловечиванием всех несогласных. При словосочетании "хипстерский урбанизм" я представляю себе не уютный чистый город, а интернетное хамло. И сколь бы ни были правильны их идеи - в такой подаче их услышит и поймёт раз в 10 меньше людей, чем могли бы.
В Омске, тем не менее, после с Варалмова сформировалось своё младоурбанистское движение, и даже на той самой улице Валиханова попытались навести актуальный марафет. Информационные дисплеи в "кристалах" с картой города и всякими справками о районе от исторической до практической летом исправно работали и я с их помощью даже кое-что нашёл:
40.
Куда более серьёзной проблемой Омска я бы назвал бедность. Тут и по любой статистике дела идут неважно, зарплаты ниже, чем в любом другом городе сопоставимого масштаба, да и "на глаз" ощущается, что народ живёт небогато, не сравнить с тем же Красноярском. Одно из проявлений этого - обилие стихийной уличной торговли:
41.
А из подземных переходов веет ни то Украиной, ни то Киргизией. Хотя на лестницах кое-где заботливо уложены резиновые коврики:
42.
Но в общем, известные мне жители Омска, в отличие от известных мне жителей Орска, хоть не смотрят с завистью в соседний Казахстан, так что совсем удручающим я бы положение дел здесь тоже не назвал. Уровень жизни тут не низкий, а средний, но размер и история требуют большего.
Ещё один символ города - самое многострадальное в мире Омское метро, схема которого пока выглядит так:
43а.
Его начали строить в не самое подходящее время - в 1992 году, первоначально наметив открытие на 2008 год. Первый участок планировался из 4 станций: "Библиотека имени Пушкина" на правом берегу Иртыша, "Заречная", "Кристалл" и "Соборная" на левом, всего 7,5 километров, и по километражу это был бы самый короткий метрополитен бывшего СССР, а по числу станций - и мира. Планировалось, что тут будут впервые в России ходить автоматические поезда, правда - всего из двух вагонов. Но планам помешал сначала исход "Сибнефти", а затем Мировой кризис. К тому времени (с 2005 года) был готов только метромост через Иртыш:
43.
В "окно" между Мировым и Крымским кризисами успели проложить тоннели, в том числе в сторону будущей 5-й станции "Проспект Рокоссовского" на левом берегу и закончить единственную правобережную станцию "Библиотека имени Пушкина". Её открытый с помпой вестибюль, соединяет пока только разные стороны улицы Красный Путь, являясь по сути обычным подземным переходом:
44.
С 2014 года проект вновь застопорился и вдобавок лопнул "Мостовик". Предложения были самые разные: Варламов привёз заморского профессора Вукана Вучика и представил на первый взгляд здравый проект скоростного трамвая с подземным участком, который был почти принят, но в последний момент почему-то зарублен (за что Омск блоггер обозвал "резиновый болотом"). На момент моей поездки проект и вовсе считался закрытым на неопределённый срок, но в сентябре решили всё-таки его возобновить, так как консервация выходила себе ж дороже. Вот так пока выглядит станция "Заречная", близ которой я гостил:
45.
В основном же омский транспорт примерно такой - типичные для многих постсоветских городов старенькие автобусы да троллейбусы (с 1955 года), стада паршивых "Газелей"...
46.
...и типично сибирский трамвай с бегающими один за другим по гнутым рельсам дребежжащщими старыми вагонами. Вся система, пущенная в 1936 году, на правом берегу, и по меркам Сибири (где к трамваю отношение в целом бережное) очень быстро сокращается:
47.
Ещё одна особенность Омска - очень своеобразная советская топонимика. Процитирую Антона Кротова (книга "Вперёд к Магадану!", 1996): "Известно, что в каждом городе (в Омске в том числе) можно найти улицы или проспекты Ленина, Маркса, Кирова... Однако, на большие города вождей не напасешься. Так в Омске появились «юбилейные» улицы - имени 10, 20, 25, 40, 50, 70 лет Октября, 20 лет РККА, 35 лет Советской Армии, 30, 50 лет ВЛКСМ, 50 лет Профсоюзов, XIX, XX, XXII Партсъезда, имени 1905 года, 1 Мая, 5 Декабря, 12 Декабря, 22 Апреля, 22 Декабря, и т.д., и т.п. Исчерпав все знаменательные даты, Омск явил миру еще более многочисленные "номерные" улицы. 2-я Электровозная, 4-я Тюкалинская, 4-я Кольцевая, 4-я Крайняя, 5-я Москаленская, 6-я Заозерная, 6-я Шинная, 6-я Комсомольская, 9-я Кировская, 11-я Ремесленная, 13-я Самарская, 13-я Балтийская, 14-я Чередовая, 17-я Марьяновская, 21-я Амурская, 30-я Рабочая, 36-я Северная улица, 11-я Восточная, 6-я Западная... (Естественно, помимо, скажем, 36-й улицы, существуют 1-я, 2-я, 3-я, 4-я, ..., 35-я.) Когда же исчерпались и все названия типа Труда, Мира, Улица Имени 75-й Гвардейской бригады, на карте Омска гордо появился... Безымянный переулок".
Есть у Омска, кстати, и свой символ в гастрономии, и это отнюдь не сырок "Штанци". Большая часть омских продуктов, нередко доходящих даже в Москву, мне кажутся малосъедобными, и особенно это касается именно сыров. Обратным случаем оказалась "Омичка" - нежный как крем сладкий плавленный сыр с разными вкусами, выпускающаяся с 1969 года: малосъедобна она как раз-таки в других городах, а вот исходная "Омичка" из Омска мне понравилась настолько, что всю поездку в городах Иртыша и Оби в продуктовых магазинах я первым делом выглядывал её. Дизайн девственно советский, и это наверное правильно:
48..
Так Омск и живёт - словно в толстой скорлупе, очерченный жирной буквой "О". Может, дело в том, что от своего исторического региона он отпал, а с новым так и не сжился; может - в традиционной советской закрытости из-за обилия оборонных заводов. Говорят, что тут как мало где в русских регионах сильна клановость, напоминающая о близости Казахстана. Порой что-то из под этой скорлупы прорывается во внешний мир, как "злое**чий, просто дикий" Егор Летов... но в своём городе он как мало где неизвестен.
У омичей довольно своеобразный юмор, выражающийся в многочисленных табличках:
49.
В современный фольклор отсюда прорвалась "Омская птица", якобы восходящая к картине немецкого современного художника Хайко Мюллера "Winged Doom", к которой кто-то приписал "Welcome to Omsk" - в определённых кругах этот город считается столицей наркоманского юмора и абсурда. К вороне прирос жанр "омского каламбура" (само собой, существовавший задолго до и появления этого мема, и основания Омска), основанного на буквальном понимании слов "на слух":
50.
...И при всём том слово "мегаполис", на которое иные омичи обижаются (типично русское "не вздумай хвалить нашу дыру!"), я поместил в заголовок вполне сознательно. В Омске всё-таки чувствуется мощь и размах миллионного города, и например куда более богатый и холёный Красноярск (где, кстати, метро давно похоронили) показался мне куда провинциальнее. Степень провинциальности/столичности городов - не в этажности новостроя и не в уровне зарплат, а именно в целостности культурного кода. Атмосфера Омска мрачноватая, местами отчаявшеся-надрывная, но - своя.
51.
В следующей части осмотрим весьма условную Омскую крепость.
ОМСК-2015.
Холодные берега Югории. Обзор путешествия.
По дороге
Казанбургия. Вокзалы и посёлки Урала.
Екатеринбургский метрополитен.
Омск
Ново-Омск и Ленинск-Омский. Вокзалы бывших пригородов.
Одинокий мегаполис. Общий колорит.
Вторая Омская крепость.
Казачий форштадт.
Ильинский и Новослободской форштадты.
Казачья слобода.
Любинский проспект и Мокринский форштадт.
Бутырский и Кадашевский форштадты.
Северные окраины. Выползки, аграрный институт, Нефтяники.
По Летовским местам.
По ссылкам ниже - мои старые посты про Омск-2009.