Байсун и его обитатели
За Гиссарскими горами от Кашкадарьи (чьи столицу Карши я показывал в прошлой части), практически напротив ущелий Лянгара, лежит Байсун - "красивый горный дикий край", затерянный мир средневековых кишлаков и титанических пейзажей. По сути это целая страна, где стоило бы провести несколько дней, но даже наскоком, скользнув краешком, я запомнил Байсун одним из сильнейших впечатлений Средней Азии.
На каршинском вокзале мы с Лидой abyaneh и её сыном Сашей за неимением комнат отдыха спали на лавках. Часа за два до посадки в поезд я проснулся от озноба и испугался, что заболел: какая-то слабость и разбитость не отпускали меня весь последующий день, что было очень некстати. В тёмном вагоне проводник ни слова не понимал по-русски, а пассажирами были в основном офицеры узбекской армии, ехавшие в Сурхандарью на сборы; ехать было в общем-то недолго, на сон оставалось всего несколько часов. Сама эта железная дорога открылась в 2009 году после многих лет стройки как обход Туркмении в гораздо более сложных условиях, по ущельям да перевалам, и ходят по ней теперь два пассажирских поезда - из Ташкента в Термез и Сарыасию на границе с Таджикистаном. А вот поезд Москва-Душанбе, как и раньше, едет через Туркмению: мне сразу представились масляные узбекские чиновники в серых пиджаках, восклицающие "Не для того мы эту дорогу строили, чтобы собака таджик по ней ездил!". Сон в тёмном купе был тревожным, я то задыхался, то видел кошмары - такое у меня уже бывало в поездах, шедших по горам с их петлями и перепадами давления. Утром ярко светило солнце, не ловилась сеть на телефоне, а воздух снаружи был до страшного чист. Я выглянул из вагона - мы стояли на станции Дарбанд:
2.
У местных совсем другие лица, и на лицах этих - афганская гордость:
3.
Откровенно говоря, в Дарбанде и надо было выходить - наша цель, собственно Ворота (так переводится название села) хорошо видны вдали на позапрошлом кадре. Но билеты были до Байсуна, Лида и Саша ехали в другом вагоне, межвагонные двери были заперты, телефон не ловил... Словом, мы сошли на следующей станции Байсун:
4а.
От одноимённого городка до неё километров 15, а сам городок совершенно невзрачен и я не сделал в нём ни единого кадра. Более того, не сделали мы и там и того единственного, ради чего этот крюк на самом деле и имел смысл: Байсунские горы - зона полурежимная, и чтобы туда ехать, в райцентре надо отметиться в полиции да получить пропуск. Я это при подготовке напрочь упустил, советам таксиста о том, что "надо сделать регистрацию", не внял, думая что речь о стандратной регистрации в 3-дневный срок по месту пребывания, и хотя в итоге в нашем случае всё обошлось, вполне могло и не обойтись. В общем, всё, на что нас хватило в Байсуне - это найти машину обратно в Дарбанд, а там поискать местных на чём-то более проходимом для подъёма вверх по каньону. И пока едем вдоль гор (относительно 2-3 кадров ниже - налево), расскажу, что это вообще за сущность такая - Байсун, чьё название переводится как "племя прямодушных".
4.
Все знают, что восточная половина Средней Азии - это царство великих гор, и энциклопедия Брокгауза и Эфрона даже называет их самыми высокими на планете: "Небесные горы" Тянь-Шань, "Крыша мира" Памир... но есть тут и ещё одна горная система, сплетённая из множества разрозненных хребтов - Гиссаро-Алай, протянувшийся на без малого тысячу километров от Киргизии до Туркмении, пересекая все среднеазиатские страны (кроме Казахстана) и связуя не только Памир и Тянь-Шань, но и туркменский Копетдаг. Высочайшие узлы Гиссаро-Алая - Фанские горы и Матча на севере Таджикистана высотой не устуают Кавказу, но сердцевина - 4-километровый Гиссарский хребет, продолжающийся в Туркмении "Непристуными горами" Кугитангтау. Так вот, Яккабагский хребет с Лянгаром подпирает Гиссар со стороны Кашкадарьи, и Байсунтау - со стороны Сурхандарьи, и оба они, нависая над древними Согдианой и Бактрией соответственно, примечательны не только природой, но обжившими горы людьми.
5.
Облик Гиссара с обеих сторон весьма характерен - не острые пики, а отвесные склоны да плоские вершины, и несмотря на грозный вид этих нерукотворных замков, высота их редко больше 3 километров. Ещё Байсун называют "отцом пещер" - эти горы в прямом смысле слова "испещерены", причём в основном это не лабиринты галерей, а неглубокие просторные гроты.
6.
Из-за ближних хребтов торчит заснеженная гора удивительной формы, довлеющая над всей Сурхандарьёй - со слов местных я запомнил её название как Сангардак, но так называется ближайшая река. На самом деле это Ходжа Гур-Гур-Ата (3720м), главная вершина Байсуна, и вот пост о пост о восхождении на её гребень - вблизи он выглядит совершенно фантастически.
7.
Но как и природные ветра, за горы исправно цепляются исторические бури. У подножья Байсунтау испокон веков жили сначала язычники, а позже зороастрийцы бактры, за тысячи лет превратившиеся в мусульман таджиков, а на них слой за слоем ложились пришлые народы. С юга История заносила греков Александра Македонского, вскоре подавшихся в буддизм и растворившихся в Индии, да арабов, насаждавших ислам огнём и мечом; с севера приходили (не считая разовых набегов) тохары - самые восточные из индоевропецйев, жившие тогда в Синьцзяне; эфталиты, или "белые гунны" - предки пуштунов; монголы, воцарившиеся в какой-то момент и на севере (улус Чагатая), и на юге (царство Хулагу в Иране), тюрки... От каждого из этих народов что-то оставалось - небольшое ли кочующее племя, сказки ли или легенды, мотивы ли народных узоров, формы жилищ и станков. В 16 веке сюда пришли кунграты - расселившиеся по всей Средней Азии и вошедшие в каждый из её тюркских народов потомки могущественного монгольского племени. Узбеки-кунграты жили в Хорезме (и даже правили им с 18 века до 1917 года) и здесь, и хотя не были связаны между собой напрямую, друг о друге знали - так среди тюрок и распространилась легенда о "стране прямодушных", то есть честных, искренних и справедливых людей, затерянной в горах где-то "за Бухарой" родине эпического богатыря Алпамыса.
7а.
Кунграты и таджики живут в Байсуне чересполосно, и друг от друга отличаются меньше, чем от соплеменников из внешнего мира - любая власть в этих горах оставалась далёкой и условной, а всё новое, что приносили народ за народом, не вытесняло старое, а ложилось поверх него. Говорят, последний здешний идол божества дозороастрийских времён из арчового дерева 32-метровой высоты разрушил один чабан в 1930-е годы, причём не за идею, а древесины ради. "В кишлаках Байсуна по-прежнему сохраняется традиционный уклад жизни - не изменился тип выпаса скота, из-за труднодоступности землю по-прежнему обрабатывают деревянным плугом, широко используются ручные мельницы и прялки, водяные мельницы, маслобойка, кузницы с мехами, продукты сохраняются, как в старину, в керамических горшках или в пещерах, используется деревянная посуда и др. Со времен Кушанской империи в регионе развита плавка металлов (в районе кишлака Туда [оно кстати совсем рядом с городом] сохранились котлы для плавки). Среди старинных ремесел выделяется гончарное дело; древнейшие корни имеет изготовленные из кожи элементы одежды, обуви, снаряжения лощадей, а также различные предметы бытового назначения. По своей красоте и легкости байсунские ковры и вышивка пользовались большим спросом на базарах от Термеза до Бухары" - отсюда, и там много интересного... увы, я из перечисленного видел немногое, и пару байсунских сюзане показывал в посте про общий колорит узбекского Юга. Затерянная страна делилась на 4 области - у подножья более таджикские собственно Байсун и Сайроб, в горах - более кунградские Мачай и Курганча. Мы пока ещё в Малом Байсуне:
8.
Думаю, из вышесказанного ясно, что сюда надо ехать на неделю, ходить и ездить по горам, вникать в быт кишлаков, общаться с людьми, заглядывать в дома. Достопримечательностей в Байсуне немало, но они разбросаны на десятки километров разбитых горных дорог, а есть ведь тут и такие места, куда дойдёт лишь осёл или лошадь. Экскурсии по Байсуну организует mr-shor из Ташкента, но мы пожалели денег (ибо "новыми!" прайс в долларах выходил огромный) и потому увидели очень мало. И надо сказать, хотя русским языком байсунцы владеют неплохо (ведь живут здесь узбеки и таджики, которым надо как-то друг друга понимать), самим тут найти что-то очень непросто: в Средней Азии не помешал бы "ключ" для каждого кишлака с пояснением, как местные называют окрестные достопримечательности, и для Байсуна он был бы актуален вдвойне - многое мы не нашли, точно зная, что оно неподалёку, лишь потому, что не сошлись с местными людьми в терминологии.
С программой-минимум, однако, вопрос даже не стоял: Дарбанд не случайно значит "ворота", и мы их уже видели с поезда в самом начале рассказа. Это Дарбандский каньон:
9.
Надо сказать, что Дарбанд, что городок Байсун после Лянгара не очень-то впечатляют - да, помудрёнее кишлаков в долинах, но всё же довольно обычная среднеазиатская глушь. Таксист из Байсуна, привезя нас в Дарбанд к площади у магазина, поспрашивал людей там, и вскоре подъехал его знакомый на стареньких "Жигулях" - "Нексия" вверх по каньону проедет не гранатированно. С ним мы сторговались на 270 тысяч сум (около 3000 рублей) за троих до Мачая и обратно, закупились едой... а потом он поехал заправляться, и честно говоря я никак не ожидал, что до ближайшей заправки будет немногим ближе, чем до Байсуна-города, а заправиться там можно только газом. Добавьте сюда и то, что мобильник так и не поймал сеть (хотя у местных телефоны работали - то есть сюда дошли не все операторы) - и думаю, станет ясно, сколь глухая здесь сторона.
10.
...Известно, что где-то между Кашкадарьёй и Сурхандарьёй есть ущелье Железные ворота - единственный круглогодичный проход, который якобы Александр Македонский перекрыл гигантской решёткой от бесновавших севернее кочевничьих орд, разграблявших порой Согдиану. Где-то в горах сохранились руины пограничных замков и длинной крепостной стены по северной границе Кушанской империи. Честно говоря, думаю, что всё же настоящие Железные ворота - это тот перевал, по которому ходит поезд, но с легендарными отождеставляется именно Дарбандский каньон. Это по сути южный вход Согдианы, а в комментариях к посту о северном входе - Тамерлановых воротах под Джизаком - кто-то пошутил, что по сравнению с Железными воротами они похожи на бескрайнюю степь. Как ни странно, это даже не преувеличение:
11.
И вот под рёв бывалого советского мотора несёмся вверх по дну ущелья. Поначалу в нём есть асфальт, и оно достаточно широкое - с одной стороны грозная стена:
12.
С другой - лестница причудливых гор, изнанка той стены, что нависает над равниной:
13.
Но местами ущелье сужается так, что глубина его становится больше ширины. Подозреваю, в половодье эта быстрая мутная речка, которую местные называли Тургандарья, а на карте она Мачайдарья, заливает каньон от края до края, отрезая горные кишлаки от внешнего мира. Асфальт, как видите, довольно быстро закончился:
14.
Мы не заметили, как пролетели мимо пещеры Зиндан (то есть Тюремной) - наверняка водитель просто знал её под другим названием, и мы не смогли объясниться. А судя по фото того же Мистера Шора - она весьма зрелищна. Но примерно на середине ущелья есть место, которое невозможно объехать - родник Хужамой-Ата, бьющий Мачайдарью в бок с силой водосброса небольшой ГЭС:
15.
По легенде, старик Хужамой во время великой засухи искал воду для родного кишлака, и в какой-то момент Аллах послал ему знак, что надо прийти в это ущелье и в указанном месте трижды ударить в землю посохом. От удара в скале возникла пещера, из которой забил мощнейший родник, не пересыхающий даже в самое жаркое лето, а в нём объявились ещё и маринки - мелкие рыбки, съедобные и очень вкусные, но с ядовитыми жабрами и икрой, в Средней Азии часто живут в священных источниках (например, в бухарской Нурате), откуда их ловить и есть строжайшее табу. Но в Хужамой-Ата, по преданию, видя умирающего от голода путника, они порой сами выходят в реку, чтобы он мог их поймать и насытиться. В наше время умирающие от голода путники - редчайшая редкость, поэтому маринок я в источнике не видел, да и как бы они туда попали сквозь трубу? Обратите внимание на чёрные потёки на мысу, где стоят Саша и наш водитель - это оставшаяся за века спёкшаяся кровь жертвенных баранов:
16.
Место тут, однако, очень людное, и кто-то едет сюда на пикник сверху и снизу, кто-то отдыхает по дороге, а на камне у родника старый добрый мулла молится и за тех, и за других. О дальнейшем пути мы ничего не сумели узнать, впрочем, даже у него - просто те же пещеры, скалы, ущелья мы называли по-разному...
17.
Выше Хужамой-Аты каньон порой и вовсе превращается в узкую щель, а стены наклонены навстречу друг другу:
18.
Местами фотоаппарат, направленный вертикально вверх, ловит обе стены. Если Искандер правда перекрыл каньон железной решёткой - то наверное здесь:
18а.
Но порой ущелье вновь становится шире, а стены превращаются в пологие склоны. В какой-то момент мы увдели мостик через Мачайдарью:
19.
И ещё один каньон, отходивший от нашего пути налево, по которому непрерывно курсировали туда-сюда навьюченные ослики:
20.
Это ущелье ведёт в небольшой кишлак Хужабияк, а немалая его часть залита водой, которая сойдёт лишь осенью. Отсюда такой удивительный транспорт - рейсовые ишаки по запонению, подбирающие пассажиров с машин:
21.
Дальше боковое ущелье сжимается в узкую улочку. Здесь можно посмотреть, какая она дальше, но до кишлака не доходили и там.
Где-то тут есть ещё и Голубиный каньон, где живут тысячи диких голубей, а может быть это и он же.
22.
Обратите внимание на хурджумы - черессёдельные сумки из двух половин. И на скалящееся острыми зубцами устье бокового каньона на заднем плане:
23.
Но вернёмся к машине. Ещё немного - и Дарбандский каньон как-то очень внезапно обрывается, сменяясь красной землёй горного плато. На выходе из каньона - шлагбаум и мрачный домик, из которого тут же вылезли солдаты с автоматами за спиной: для них-то и надо было получать в Байсуне пропуск. Но водитель о чём-то с ними перетёр, и хотя вид у солдат был недовольный, мы поехали дальше быстрее, чем я успел заволноваться.
24.
А за красным перевалом с непривычки пропадает ощущение реальности происходящего - настолько иной и такой же красный мир там ожидает:
25.
26.
27.
Это Мачай - "столица" одной из четырёх "провинций" Байсуна, горный кишлак, где живут кунграты. Вернее два кишлака - нижний Паст-Мачай и верхний Юкары-Мачай. В Паст-Мачае я обратил внимание на заброшенное глинянное здание у дороги:
28.
И водитель пояснил, что это бывшая мечеть:
29.
Новая мечеть тут тоже есть - "будка" с голубым куполом на перевальчике, разделяющем Нижний и Верхний Мачай:
30.
Панорама Верхнего Мачая - хотя и глухомань, а кишлак огромный, на глаз больше тысячи жителей:
31.
Во дворе чьей-то усадьбы с застеклённым айваном (я уже писал в прошлых частях, что такие дома типичны для всех гиссарских селений - хоть тут, хоть в Лянгаре) сушится цветастая байсунская вышивка:
32.
Около другой усадьбы - деревянный чигирь:
33.
Но сейчас арыки пусты, и из-за поворота выходит ишак-водовоз:
34
Хотя и думать, что тут всё совсем уж архаичное, тоже не стоит - попадаются и новые дома (в том числе блестящий реновированный колледж в Нижнем Мачае, а здесь вот просто магазин), и по-городскому одетые люди:
35.
Но что делать здесь дальше? Я знал, что близ Мачая находится пещера Тешик-Таш, где в 1938 году была найдена крупная неандертальская стоянка с уникальным захоронением девочки в узоре из бараньих рогов, но при всей исторической ценности она весьма невзрачна. Так же из постов el-magico я знал, что над посёлком есть некий очень живописный грот Амира Тимура с широким плоским потолком. Но местные при упоминании "пещеры Тимура" говорили, что до неё по ущелью ещё километров 50 ехать через высокие перевалы - то есть сразу вспоминали ту, которая в Кашкадарье, а значит этот грот здесь так не называют. Как я понимаю, он тоже относится к пещере Тешик-Таш, имеющей несколько выходов, а главное - в общем-то виден из кишлака:
36.
У подножья очень странная мечеть, больше похожая на комплекс буддийских пагод - но можно разглядеть и полумесяц, и шест пира рядом: наверное, она сугубо самодельная, но поколенческая память руки о слоях нескольких религий взяла своё. Издалека я принял её за резервуар с водой, и лишь на фото понял, что с ней не может не быть связано какого-нибудь святого - например, того же Хужамой-Ата.
37.
До пещеры Тимура от кишлака порядка 5 километров, а мне по-прежнему не здоровилось, да Лида с Сашей тоже не горели желанием переться в гору по жаре, ощутимой даже на изрядной высоте Мачая. Туда прошёл бы даже не всякий УАЗ, и местные, собравшись на площади поглазеть на иностранца (но к слову - тут никто не кричит "хэллоу!", народ по-горски сдержанный), сначала долго совещались, у кого машина на ходу, пару раз приходили к выводу, что никто не поедет, и наконец вспомнили одного обладателя УАЗа и сразу за него выставили цену - 170 тысяч сумов, то есть порядка 1900 рублей. Дальше стали совещаться уже мы, решили, что оно того не стоит, и просто бесцельно разбрелись по кишлаку, пока водитель отдыхал да общался с местными знакомыми.
38.
39.
40.
Халаты, тюбетейки, цветные наряды женщин, и так и не попадавшиеся мне на глаза женские головные уборы в несколько слоёв, нижний из которых по сути та же тюбетейка, а верхний похож на плащ до лопаток - парочка старух в таких одеяниях есть на фотографиях el-magico ( №9 и №17 в этом посте), но только сняты они не в горных кишлаках, а на базарах предгорий, куда народ ходит, конечно, принарядившись.
41.
Но что роднит горцев - это чувство достоинства, и кстати в отличие от "цивилизованной" равнины в "средневековых" горах женщины не боятся фотоаппарата:
42.
Говорят, тут живы и древние жанры фольклора, и традиционная музыка на самодельных инструментах, что здесь живут колдовские сказители бахчи, произошедшие прямиком от шаманов. Поморские сёла Мезени, ненецкие стойбища в тундре, горные джайлоо Киргизии, старожильческая Сибирь - везде я поражаюсь инаковости жизни, которой коснулся лишь кончиком мизинца, и чувствую даже какой-то стыд, что пришёл поглазеть на чужую обыденность. Иная обыденность - это бывает интереснее всех патентованных чудес света...
43.
Но нам пора назад...
44.
Снова пролетаем Дарбандский каньон с его пылью разбитой дороги и брызгами горной реки:
45.
Едем над Байсуном:
46.
И ещё километров 30 за Байсун, пока у дороги не появляются пирамиды из бутылок минералки:
47.
....Как уже говорилось, в 4 областях Байсуна много красот. Например, Кызыл-каньон как в штате Юта (справедливости ради, впрочем, я подобное видел в Казахстане и Киргизии), тысячелетня чинара с дверью и комнатой ( наподобие ургутских) под Сайробом, "гравитационная анамалия" на Сангардаке (думаю, что на самом деле оптическая - вода течёт и вещи катятся словно вверх по склону) и много такого, о чём в интернете-то и не найти никакой информации, кроме беглых упоминаний в справочниках и монографиях, как например пограничная Кушанская стена, греко-македонская крепость Курганзол, кушанская крепость Паёнкурган, высокогорные и потому особо аутентичные кишлаки Курганча, Дехиболо, Яккатол, Гумматак, Дуоба, а может быть и что-то такое, о чём ещё никто, кроме местных, не знает. Мы из всего этого великолепия выбрали самое красивое (Дарбандский каньон) и самое доступное - Омонхана, к которой от пирамидок минералки ведёт живописная дорога:
48.
По легенде, когда-то Александр Македонский оставил тяжело раненных воинов, которые не могли идти дальше, в тихом ущелье у родника, чтобы дать им спокойно умереть. Но возвращаясь из покорённой Согдианы с богатой добычей, включая Аламу - пленённую дочь мятежного Спитамена, которой была угатована роль невесты наместника, и Бесса - узурпатора, который убил царя Дария III не дав Искандеру его пленить, и за это его ждала страшная смерть на том же месте... так вот, на обратном пути Александр Македонский обнаружил, что обречённые выжили и поправились - родник, известный ныне как Омонхана ("Оздоровительная"), оказался целебным до чудотворного. Теперь здесь санаторий, а поток страждущих испить спасительный воды не оскудевает:
49.
Беседки и юрты как символы землепашцев-таджиков и кочевников-кунгратов:
50.
Резьба беседок... Конечно же, в этих краях не могло не родиться своей школы, и если в Кашкадарье что сюзане, что резьба "колючие", то на Байсуне всё сказочное:
51.
В том числе и сама Омонхана, занимающая неглубокое, но очень чуднОе ущелье с глубокими карнизами в отвесных стенах:
52.
Толпа - у источника, и нас как гостей местные пропустили без очереди. Вода "Омонхана" (как вы понимаете, в бутылках у дороги тоже её продают, ну или якобы её) оказалось вкусной, едрёной и какой-то очень необычной - похожих по вкусу минералок так и не припомню.
52а.
Топчаны в нерукотворных айванах:
53.
54.
Шланги ведут к душевым:
55.
А ущелье уходится куда-то дальше:
56.
Такой вот край Байсун, где не увидев ПОЧТИ НИЧЕГО, уезжаешь с чувством, что увидел очень много...
57.
В следующих частях спустимся на равнину Сурхандарьи в преддверие Афганистана.
P.S.
А вот для сравнения эсклюзивные посты tomkad о Кугитангтау (в конце оглавление) - туркменском продолжении байсунских гор.
ЮЖНЫЙ УЗБЕКИСТАН-2015
Обзор поездки и оглавление серии.
Ташкент, Бухара, Самарканд, Хорезм - см. оглавление.
Дорога из Самарканда и общий колорит Кашкадарьи и Сурхандарьи.
Кашкадарья.
Шахрисабз.
Лянгарское ущелье.
Карши.
Сурхандарья.
Байсун.
Термез. Город.
Термез. Старый Термез.
Дорога на Денау, или В поисках парья.