Гарм, столица Каратегина
"Ленинабад правит, Куляб охраняет, Памир танцует, Каратегин торгует" - эту формулу советского Таджикистана я цитировал уже не раз, и если с первыми тремя пунктами всё ясно, то что же такое Каратегин? Этот регион, во времена Бухарского эмирата бывший отдельным бекством, занимает длинную Раштскую долину между Гиссаром и Памиром, и вместе с окрестностями Душанбе входит в Районы республиканского подчинения. Но между тем, когда-то Каратегин был в Таджикистане одним из центров влияния, и его попытка реванша стала одной из главных причин гражданской войны 1990-х, в которой Каратегин и родственный ему Курган-Тюбе были оплотом исламистов.
Ну а я, спустившись в Душанбе с показанного в прошлой части озера Искандеркуль, долго колебался, стоит ли вообще сюда ехать. Смотреть в Раште откровенно говоря нечего, а в свете постсоветской истории он выглядел зловеще, и всё же я решил, что без Каратегина впечатление от Таджикистана останется неполным. Я поехал в Гарм (в переводе Жаркий) - небольшой посёлок (8,3 тыс. жителей) в двух сотнях километров от Душанбе, бывший центром существовавшей в 1939-55 годах Гармской области.
Здесь же приведу одно весьма любопытное письмо, правда не из Каратегина, а с Памира - взгляд на гражданскую войну с другой её стороны.
Раштский пятак находится на восточной окраине Душанбе, и я совершенно не помню его названия - кажется, Док, или что-то ещё на дилентантский взгляд морское и потому в песках Туркестана внезапное. В набиравшей пассажиров машине водителем оказался седобородый коренастый киргиз в высоком колпаке - в самом дальнем конце Раштской долины у подножья высочайших памирских хребтов стоит киргизское село Джергеталь, куда эта машина и держала путь через Гарм. До Гарма водитель попросил 50 сомони (около 350 рублей), до Джергаталя - 100, и я сел в машину, сказав, что определюсь по дороге. До Гарма ехать часа три, и дорога сама по себе очень интересна, но рассказ о ней я оставлю на следующую часть. В нескольких десятках километров от Душанбе мы пересекли даже не перевал, а просто водораздел Кафирнигана и Вахша, но собственно Рашт начинается посже, его воротами можно назвать блокпост у слияния рек Сурхоб и Обихингоу, у развилки старой ветви Памирского тракта (по Обихингоу) и прямой дороги на Ош по Раштской и Алайской долинам, сейчас, увы, доступной лишь гражданам Таджикистана и Киргизии.
По-среднеазиатски широкий и мелкий Сурхоб вполне оправдывает своё название - Красная река:
2.
И откровенно говоря, каратегинский пейзаж не впечатляет. Да, горы, да, скалистые вершины, но в Таджикистане этим удивить кого-то не легче, чем в России - берёзовой рощей. На кадре выше виден Гиссарский хребет, в конце долины у Джергаталя сливающийся с Алайским хребтом. А долина удивляет обилием пустых пространств, занятых при этом не пустыней, а высокой травой - на фоне других среднеазиатских долин, где возделан каждый клочок ровной земли, Раштская кажется малолюдной:
3.
К предстоявшему Дню Независимости у дороги соружали очередную арку, которую сейчас наверняка украшают флаг, герб, строчка гимна да портреты Эмомали Рахмона и Исмаила Сомони:
4.
Но захолустьем Каратегин был не всегда, и его уроженцы были весьма заметны в первом поколении советско-таджикской номенклатуры - я даже слышал (но точных данных не знаю, так что может быть это и местная легенда), что до передачи Ленинабада Таджикистану именно "каратегинский клан" был в строящемся Душанбе главным, однако в 1930-х годах большая его часть угодила под Большой террор. Со времён образование ТаджАССР существовал Гармский округ, в 1939 году ставший одной из 4 областей республики вместе со Сталинобадской (Душанбе), Ленинабадской (Худжанд) и Кулябской. Но войдя в Таджикистан, северяне планомерно выдавили каратегинцев из политики и даже Гармская область была упразднена в 1955 году.
5.
В это же самое время в знойном Хатлоне советские мелиораторы прокладывали каналы и разбивали новые поля да сады. Освоение долин требовало рабочих рук, таджикистанские власти массово переселяли народ с гор в новоявленные оазисы, и каратегинцы от этого процесса не остались в стороне. В основном они селились в окрестностях Кургана-Тюбе, и как мне было сказано в Гарме, "пол-наших теперь там!". Фактически, Курган-Тюбе был колонией Каратегина, и это определило роль каратегинского клана: на равнине люди растили фрукты, а их горная родня по всему Союзу торговала этими фруктами на базарах. Путь в политику же гармским был закрыт, развитию их долины ленинабадская власть всячески ставила палки в колёса, и в этой атмосфере нищеты и униженности среди каратегинцев уже в 1970-х годах начал распространяться исламский радикализм, который исправно подпитывала афганская война, где мобилизованные таджики за Амударьёй несли службу среди таких же таджиков, и порой привозили домой весьма странные для советской эпохи идеи да память о "братьях" на той стороне.
6.
Ну а когда в 1990-х годах Таджикистан оказался буквально вышвырнут в независимость, каратегинцы отправились в Душанбе требовать свою долю сооснователей государства. "Вовчики", как называли здесь силы оппозиции, представляли собой столь хорошо знакомый по ближневосточным войнам союз исламистов с демократами, и Каратегин, подняв курган-тюбинскую родню, отвечал в этом союзе именно за исламистское крыло. По той же причине и дрались каратегинцы упорнее всех, под Грамом в 1993 году закончилась активное фаза той страшной войны, но ещё несколько лет в окрестных горах продолжалась война партизанская. О каратегинцах другие таджики при мне отзывались с нескрываемым презрением, говоря, что они "диковатый народ". И хотя теперь здесь, как и в остальном Таджикистане, следов войны не видать, непривычно многочисленые новостройки напоминают о том, как много здесь пришлось отстраивать с нуля:
7.
Километров за 30 до Гарма - источник в потрясающе красивом оформлении:
8.
Я бы сказал, что это самый яркий архитектурный памятник Каратегина - древностей, кроме разве что каких-нибудь городищ, здесь нет, а буйства советской архитектуры Гармская область не застала:
9.
10.
11.
11а.
Ближе к Гарму за Сурхобом виден зелёный кишлака Навабад. Гарм был областным центром лишь в 1939-49 годах, а затем администрация переехала в Шульмак, в 1950 году по такому случаю ставший Навабадом ("Новым городом"). Сохранилось ли что-то примечательное там - не знаю, издали кишлак как кишлак:
12.
Какие-то крупные постройки посредине, на берегу Сурхоба. Навабад в 1950-59 годах даже числился городом, а вот Гарм как получил статус ПГТ, так в нём и остался, то есть большую часть своей недолгой истории Гармская область была единственной в СССР областью без городов:
13.
Одинокая пятиэтажка под горой, как напоминание о былом единстве земель от Памира до острова Сааремаа:
14.
У въезда в Гарм - самый настоящий автовокзал, даже с небольшими автобусами. Прикинув время, я решил не ехать в Джергаталь, и оставив машину набирать других пассажиров, побрёл в центр по главной улице:
15.
Главная улица - это часть джергатальской дороги, и уже на ней тревожный колорит Каратегина захватывает с первого взгляда. Просторные "афганские" одеяния, чалмы, тюбетейки, чёрные бороды:
16.
Хиджабы и мешковатые яркие платья:
17.
Внимание "цивилизованного" мира:
18.
Портреты Вождя на каждом столбе, высокие заборы с автоматчиками вокруг госучреждений, да вот эти двое ребята в синих костюмах - судя по всему, чекисты, проверявшие арык на предмет подозрительных подметов, а потом не забывшие и мне проверить документы с кучей вкрадчивых вопросов:
19.
Учитывая, что Гармская область просуществовала целых 16 лет (из упразднённых регионов СССР более долгоживущими были разве что Велиолукская и Нижне-Амурская области да несколько областей Беларуси), я надеялся найти здесь хоть какие-то здания, оставшиеся от областного центра - но о былой незаурядности в пейзаже Гарма не напоминает ничего. Здоровенная районная администрация с обязательными Исмаилом Самани и стелой Герба архитектурного вида "что было" Гармской области явно не застала:
20.
По соседству - явно позднесоветский городской дом культуры с "шашечками" на фасаде:
21.
А обилие женщин в ярких нарядах не случайно - по всей стране полным ходом шли репетиции Дня Независимости:
22.
Здесь второй раз за полчаса поинтересовались моими документами - на этот раз крепкий осанистый дядька Зафар в белоснежной рубашке, общей серьёзностью и выправкой похожий на офицера в отставке. Он, впрочем, особую въедливость проявлять не стал, и даже предложил мне выпить чаю, но приведя меня на крыльцо Дома культуры и попросив подождать, бесследно пропал где-то внутри. Я подождал минут 15 да пошёл себе дальше, к манившему голодного путника айвану чайханы:
23.
Такие вот чайханы с расписными потолками - одна из главных фишек советской архитектуры Таджикистана. Я уже показывал подобные в Душанбе ("Рохат") и Худжанде ("Азизом"). Гармская чайхана называется "Болои-Об", что в переводе просто - "Над водой":
24.
Резные колонны, расписной потолок - всё как положено, и в здешних орнаментах есть некоторая самобытность:
25.
Внутри из всего трёхэтажого здания оказалось открыто полтора зала с неаппетитным запахом советской столовой:
26.
Но другие заведения в поле зрения располагали ещё меньше, и я похлебал тут шурпы. Вид из заднего окна на речку:
27.
Мост главной улицы напротив чайханы. Добавить жилетки, паккули да горделивые лица - и несложно поверить, что здесь Афганистан:
28.
Хотя нет, родной бывший СССР - "А сфоткай нас, пацанов чиста гармских!". Иностранных туристов здесь мало, и кричат тебе не "хэллоу!", а "привет!":
29.
Вот очень местный типаж при чёрной бороде, просторном халате и национальной шапке. Так, наверное, выглядели "мирские шейхи" 1970-80-х годов, из под пол своих длинных одеяний забесплатно раздававшие каратегинцам "опиум для народа". Остались ли они здесь сейчас - я не знаю, но подобных типажей тут явно больше, чем мечетей:
30.
А вот здешние дехкане очень любят широкополые шляпы:
31.
Напротив чайханы - базар, куда ещё спустимся, с весьма симпатичным главным корпусом, может быть позднесовтской постройки:
32.
В конце улицы - серебристый купол мечети. Мечети здесь, как и в Курган-Тюбе, если не малочисленны, то уж точно не очень заметны. "Городская" часть Гарма на этом заканчивается - и дальше вдоль трассы, и в гору на несколько километров тянется по сути обычный кишлак:
33.
Обратной возвращался улочками между трассой и Сурхобом, и пейзаж их - этакий кишлак, попытавшийся стать махаллёй:
34.
35.
Пересёк базар, хитро вклинившийся в улочки на склоне:
36.
И внушительных размеров стадион, уж не знаю за какие заслуги удостоившийся целой статьи в википедии:
37.
Ниже стадиона обнаружился тенистый парк отдыха с весёлыми людьями, глядевшими на меня из цветастых чайхан. Потом "из зелёнки" показались двое дюжих вояк, похожих на донбасских ополченцев, и в третий раз за час с небольшим проверили мне документы, после чего я окончательно решил здесь не задерживаться и начал двигаться к автовокзалу. На краю парка - очень симпатичные дастраханы с занавесками, висящие прямо над быстрой рекой:
38.
"Брали мы Гарм, три дня шли через Сурхоб, а с берега в нас стреляли. Было нас 180, осталось 60, и у меня с тех пор крыша поехала, на таблетках живу" - рассказывал мне немолодой таджик Курбан из Гиссара в вагоне поезда Астрахань-Москва, на котором мы возвращались из Средней Азии. А уже в Москве мне написал один из читателей: "Я в Таджикистане вырос, воевал и даже был командиром отряда в ту гражданскую (хотя и недолго). Я был на стороне вовчиков, но сам из Душанбе, а детство провёл на два дома: Душанбе/Хорог. Я не мусульманин и поэтому исламистом не был, наоборот, скептически отношусь к любому экстремизму. Но войны такого рода порождают странные союзы".
Историю, как всем известно, пишут победители, а победили в той войне "юрчики", за спиной которых стояли Узбекистан и Россия, спецназ которой во главе с небезызвестным Владимиром Квачковым (тем самым, что впоследствии пытался взорвать Чубайса) действовал под видом узбеков. "Вовчиков" же мы привыкли считать абсолютным злом, а борьбу с ними - делом по определению правым. Забегая вперёд, скажу, что я не разделяю приведённую ниже точку зрения, но всё же считаю своим долгом и эту войну показать с другой стороны. Текст курсивом - не мой и без каких-либо моих правок, а фотографии колоритных прохожих с гармских улиц не имеют к тексту никакого отношения.
39.
"...Самое грустное (или смешное), что Рахмон осуществляет сейчас именно программу вовчиков. Буква в букву программу Сохибназарова-Абдужаборова. По большому счёту, мы тоже хотели переориентироваться на Китай и Южную Корею (получилось на Китай без Кореи), светского государства с исламским акцентом (Казикалон тогда поклялся Аллахом, что не установит исламскую республику), развитие геологии драгметаллов и драгкамней, сокращение хлопкового клина в пользу пищевых культур. (....) И если честно, Россия сначала поддерживала именно нас. Но встрял Узбекистан и как всегда, более сильный игрок получил профит. Но к 1995 году стало ясно, что Узбекистан не хочет независимого Таджикистана ни в каком виде, для покойного Каримова продолжение гражданской войны пока таджики мочат друг друга - оптимальный вариант. А потом - вассальная зависимость от Ташкента, на правах чего-то типа Южной Осетии. Когда это стало ясно, Рахмон пошёл на перемирие. Но у юрчиков, в отличие от вовчиков, не было единой программы. Там было экстремистское крыло с идеей, что их революция вызовет цепь других и восстановится СССР. Это мне напоминает ожидание Захарченко нового майдана в Киеве и падения "хунты". Но от экстремистов (Сангак, Файзали, Лангари, Салимов) избавился сам Рахмон. Рахмон оказался прогматиком, он сначала попытался опереться 100 процентов на Россию. Типа, если уж васал, то русских, а не узбеков. Но в этом и ошибка Асада сейчас. Васал одного хозяина - самый бесправный субъект, его хозяин кинет первым (идти-то ему некуда). Поэтому мы [автор о своей нынешней стране проживания] сделали многое, чтобы деверсифицировать нынешнюю политику Израиля, а не зависеть от одних США. Рахмон понял эту вещь где-то в конце 90-х, а окончательно убедился в 2010, когда он просил Россию надавить на Каримова с темой железной дороги и ему навязали очень плохой компромис, и тот перед угрозой прямой войны. Вторая просьба к России - Рогунская ГЭС, но и тут рука Ташкента оказалась сильнее на тот момент. Что хорошо у Рахмона, когда он увидел, что не идёт, просто перенял программу своих соперников. По большому счёту, я нормально отношусь к Рахмону, он лучший из юрчиков, кто мог возглавить страну после гибели Ризоева. Мне жалко лишь потеряных лет, жизней, миллион гастарбайтеров, и после всего этого вернуться к тому, с чего начинали..."
40.
"У нас была укомплектована вся скамейка, мы договорились о занятии всех должностей. Когда были соглашения с Набиевым, треть наших министерских постов были разыграны лотереей. И просто уже подготовленные люди зашли в министерства. И так получилось, что эти 30 процентов были единственные, кто работал. 23 декабря 1992 года мы уступили юрчикам Душанбе. Там ходили троллейбусы, работала ТЭЦ и было тепло в домах. Не было проблем с газом, светом, падения уровня жизни, бюджетники получали зарплаты. И мы всё время предлагали с ними договориться, президент их, премьер компромисный, министр обороны их, глава КГБ наш, министр экономики наш и т. д. В принципе, и их бы это устроило. Но почитайте в сети мемуары Квачкова, станет ясно, что случилось."
41.
"Те российские офицеры, которые работали в Душанбе, знали обе стороны. И они не хотели вмешиваться. Да и лидеры России нас знали, они после ГКЧП даже подстрекали нас выступить, обещали поддержку. Россия не воспринимает все эти страны как равных и руководствуется сиюминутным, легко заключая союзы и разрывая их. Но люди живут потом долгие годы с чувством, что их предали."
"Война на тот момент была умозрительным сценарием, нечем было воевать обеим сторонам. Но они (юрчики) роздали автоматы на площади своим сторонникам. Не без участия России. Мы проследили. Они взяли стволы с российских складов. Был гарнизон напротив дома офицеров, там сейчас Кохи миллат, дворец Рахмона с золотым куполом. Понятно, что мы перехватили треть этих автоматов, жить-то хотелось. Новенькие калаши, я помню свой."
"Мы готовы были, кстати, говорить и с Москвой. Я один раз даже здоровался за руку с Путиным, когда тот приезжал с Собчаком, а я был переводчиком у Нури. Вето наложил Ташкент."
"Я полагаю, что войны можно было избежать. И что Россия могла бы получить то же самое или даже лучшее положение в Таджикистане без войны. (....) России разумно было бы поддержать компромис, а не войну. В 1997 году так она и сделала, кстати."
42.
"Нет, мы не были исчадием ада. Были отморозки, где их нет. Но большая часть рассказов о зверствах (с обеих сторон) - легенды. Как и истории о резне русских. Среди вовчиков были и русские, и немцы, и крымские татары, и евреи. У многих были счёты к советской власти, у нас высланных и раскулаченных было много. Но скажу одно, наши отряды, лали бадахшон, не замарали себя ничем свекрхстрашным. Я могу сказать до 29 ноября 1992, день моего ухода."
43.
"По большому счёту, Россия и поддерживающие её силы одержали тогда в Таджикистане победу. Исламисты и демократы не прошли, влияние запада и вахаббитских течений с Аравийского полуострова, а также иранцев, было сведено к минимуму. И даже этот минимум - с согласия официальных властей. Но прошло 25 лет, в Таджикистане практически нет русских, а свято место не осталось пустым и туда приходит Китай. Всё ещё остаётся зависимость от гастарбайтеров, хотя и уменьшающаяся с каждым годом и страх перед Путиным и его зелёными человечками и гибридными войнами (а то как взбредёт ему в голову Рахмона уронить), но и эту проблему (страха) в Таджикистане решают по-своему. Культ личности, он же ещё и для Москвы, посмотрите, мол, нет альтернативы Рахмону, даже не пытайтесь. Но ясно одно: в сколь-нибудь видимой перспективе Таджикистан от России будет отдаляться и её место "куратора" заместит собой Китай. И если оценить результаты по среднесрочному срезу (25 лет) и перспективам на долгосрочный, не такая уж это и победа."
44.
И всё же, - это уже я без кавычек, - опыт других мусульманских стран, в которых побеждала разношёрстная оппозиция исламистов и демократов, даёт основание для опасений, что в случае победы "вовчиков" сунниты передрались бы с исмаилитами, теократы с демократами, а радикальные исламисты с умеренными. И был бы Южный Таджикистан с вяло тлеющей гражданской войной, постепенно поглощаемый Афганистаном; был бы Северный Таджикистан, подконтрольный официальному правительству в Худжанде и полностью завязанный на Узбекистан, как Абхазия на Россию, и была бы Памирская республика Бадахшан, которой Ага-хан выбил бы международное признание. Или - гораздо более жёсткая, чем сейчас, полувоенная диктатура с использованием ислама как объединяющей таджиские долины идеей и какими-то преференциями для памирских исмаилитов.
Но своя мина замедленного действия осталась и в победе "юрчиков": Куляб и Худжанд, поменявшись местами, по-прежнему у власти, памирцы и каратегинцы по-прежнему от неё отстранены, унижены, бедны и презренны. То есть сами причины гражданской войны никуда не делись, а значит она может вернуться.
45.
Из Гарма я уехал автостопом в Тавильдару и далее на Памирский тракт к берегу Пянджа. О "допамирском" участке знаменитой дороги - в следующей части.
ТАДЖИКИСТАН-2016
Обзор путешествия и другие посты о нём (оглавление).
Перелёт Москва - Душанбе и получение регистрации.
Таджикистан в общем. География и реалии.
Таджикистан в общем. Быт и колорит.
Душанбе и Гиссарская долина (Районы республиканского подчинения) - см. оглавление.
Хатлонская область (Южный Таджикистан) - см. оглавление.
Согдийская область. - см. оглавление.
Каратегин. Гарм.
Памирский тракт
Западный Памирский тракт
Начало тракта. Душанбе - Калаихумб.
Дарваз, врата Бадахшана.
Бадахшан в общем. Природа, культура, люди.
Бадахшан в общем. Афганистан за рекой.
Ванч и Рушан. Страна в ущелье.
Язгулям. Воины Македонского.
Хорог. Город на Крыше Мира.
Ваханский коридор
Горон.
Ишкашим. Наматгут и путь в Биби-Фатима.
Ишкашим. Биби-Фатима и Вранг.
Ишкашим. Лянгар и Ратм.
Восточный Памирский тракт
Лянгар - Аличур. По карнизу Крыши Мира.
Мургаб и окрестности. Жизнь на Крыше Мира.
Мургаб - Каракуль. Крайний Верх.
Каракуль - Ош. Старый Памирский тракт.
Так же:
Узбекистан-2016. Обзор и оглавление.