Александров. Часть 1: уездный город на 101-м километре
Александров - город во Владимирской области (58 тыс. жителей), но у дороги из Москвы в Ярославль, и ближе всего из крупных городов к нему именно Белокаменная. В историю Александров вошёл как фактическая столица России в мрачные годы опричнины, и до наших дней здесь сохранился белый кремль, в палатах которого Иван Грозный убил своего сына. Но в первой части расскажу не об Александровской Слободе, а об остальном городе, при Советах обретшем столь же мрачную славу "столицы 101-го километра".
Фотографии и впечатления - август 2016 года.
В логистическом плане Александров - классическое Дальнее Подмосковье, с той разницей, что останавливаются в нём не только электрички, но и дальние поезда. Само по себе ярославское направление - пожалуй, самая красивая из расходящихся от Москвы железных дорог, с которой прекрасно видны красоты Сергиева Посада, Александрова, Ростова, Ярославля... В Арсаках в почти опустевший вагон подсел
Josef Kats, который и был инициатором этой поездки: двумя годами ранее он показывал мне Таллин, а в то лето, утомившись бытом и заботами, вырвался из благообразной Эстонии в свой край детства на Владимирщине. В бабушкином доме под Арсаками он восстанавливал давно заброшенный бумажный город Аксов (в дополнение к Эрвенсу на таллинском чердаке), ну а мне предложил съездить погулять в Александров, до которого от Арсак буквально несколько остановок.
2.
В которые, однако, электричка успевает пересечь ещё один город: Александров образует неплохую по меркам среднерусской глубинки агломерацию со 100-тысячным населением. Почти вплотную к нему примыкают Струнино (13 тыс. жителей) на ярославской магистрали и Карабаново (15 тыс. жителей) чуть в стороне - одни из тех мрачных пролетарских городков, стоящих по западным рубежам Владимирской области. Александров, Струнино, Карабаново, Киржач, Кольчугино, Покров, Петушки, Лакинск и Собинка, а может и не только они слагают очень странный русский регион с неофициальным номером 101. При Советах деклассированным элементам запрещалось селиться ближе 100 километров от Москвы, Ленинграда, столиц Союзных республик, а так же в пристоличных областях на любом расстоянии от их центров. Из других областей ближе всего к Москве подходят Калужская и Владимирская, и вот на их-то окраинах, на предельно допустимой близости от запретной столицы, и начал с послевоенных лет складываться жутковатый фантасмагорический мирок уголовников и диссидентов. Первые ещё в лагерях повадились слушать романы, вторые быстро научились изъясняться "блатной музыкой", а роднила их ненависть к Государству да жизненная боль, которую можно залить водочкой или задуть дрянью, заслушать тоскливой песнью или заговорить в душевной компании. Увы, уголовничье начало оказалось сильнее - теперь интеллигенция обзывает опонентов в споре "петухами", влиятельных людей клеймит "смотрящими", а положение народа описывает как "под шконкой" или "у параши". Впрочем, и Сто Первый километр уже не тот, и образ городов, в которых "кто не сидел, тот скоро сядет" всё более уходит в прошлое. Однако вот на струнинской платформе - весьма колоритный люд:
3.
А в общем и до Эпохи-101 пути этих городков были схожи. Струнино известно с 1654 года, и название его происходило от фамилии бояр, которым Алексей Михайлович пожаловал тут землю. В 1874 году, когда через Струнино прошла железная дорога на Ярославль, в село у станции наведался купец Асаф Баранов из уездного Александрова да основал текстилную фабрику, вокруг которой жизнь посёлка, в 1938 году получившего городской статус, и вертится с тех пор. Ту же историю прошло и Карабаново, и какая-нибудь Собинка, но в отличие от многих других текстильных фабрик Сто Первого километра, Струнинская мануфактура хотя бы условно действует, выпуская одеяла и подушки. Высокие корпуса мануфактуры хорошо видны с железной дороги, стеной закрывая остальной городок.
4.
Вот и Александров, и на его высокой платформе - кажется последние от Москвы турникеты. От станции Наугольный близ Сергиева Посада до Александрова ярославская магистраль сливается с Большим кольцом Московской железной дороги, этой самой дальней окружной столицы, где-то на александровских окраинах вновь выходя из кольца в направлении вольного Севера. Эти турникеты - своеобразная граница Подмосковья с Провинцией.
5.
Сколько раз я видел этот вокзал (1903) со стороны путей, из окон поездов в Архангельск, Вологду, Сыктывкар, Воркуту, Лабытнанги! А вот теперь впервые видел его со стороны площади:
6.
В привокзальном сквере, к станции спиной - мемориал павшим в Великой Отечественной (1978):
7.
У торца - неожиданно красивая станционная церковь Серафима Саровского (1888), в 1958-2001 годах служившая путейской столовой:
8.
В ограде - часовенка наподобие католических капличек Польши, Литвы или Западной Украины:
9.
Но при взгляде с поездов на станции Александров мне запомнились не вокзал и не часовня, а лозунг на крыше многоэтажки напротив вокзала:
10.
От вокзала к слободе ведёт местная улица Ленина, до революции бывшая не более оригинальной Московской. По ней мы с Кацем и направились в центр города мимо хрущёвок с необычными украшениями крыш:
11.
Кажется, довоенная сталинка. Бургерная на первом этаже оказалась неожиданно приличной, не хуже сетевых заведений, и здесь мы ужинали вечером на обратном пути.
12.
Вот и первый старый домик по дороге - бывшая мужская гимназия (1910-12). А напротив тоже бывший Радиозавод, основанный в 1928 году в Москве и четыре года спустя переведённый в Александров. Для СССР это было знаковое предприятие, выпускавшее первые в стране массовые бытовые радиоприёмники СВД (1936-41) и телевизоры КВН-49 (1949-62), а с 1957 года - и знаменитые "Рекорды", в 1960-х годах стоявшие в каждом пятом советском доме. У завода две площадки на разных концах города, и на Второй ещё теплится жизнь - при Советах завод выпускал также военные рации и радиостанции, а сейчас основная его продукция - системы дистанционного управления, сигнализации и мегаомметры (приборы для измерения сопротивления). Ну а Первая площадка отошла магазинам и офисам, превратившись в этакий деловой центр районного масштаба - даже с небсокрёбом!
13.
Конструктивистские дома и сталинки на улице Ленина строились, видимо, для работников радиозавода. В целом же Александров выглядит как-то очень неоднородно - вот рядом переломанный асфальт, облезлая стена и ухоженный газон с постриженными кустами. Слышал, что раньше Александров был совсем уж мрачен, но в последние годы его понемногу приводят в поряок. По сравнению с другими городками Сто Первого километра тут и вовсе мегаполис да культурная столица!
14.
На улице Ленина по мере приближения к Советской площади - всё больше уездных домов. Даже побывав фактической столицей при Иване Грозном, Александров оставался слободой, и лишь по губернским реформам Екатерины II в 1778 году стал уездным городом Владимирской губернии. Впрочем, несмотря на близость важных дорог и обилие текстильных фабрик по округе, к началу ХХ века тут жило всего 6,8 тысяч человек, а жизнь обходилась без каких-либо ярких событий.
Улица Ленина упирается в чёрный фасад городского суда, в архитектуре которого сложно не признать бывший Горком КПСС:
15.
Жёлтое здание на кадре выше - бывшие Присутственные места начала 19 века, а ныне - УВД и СИЗО. В таком качестве это невзрачное здание и вошло в историю СССР. Под конец хрущёвской эпохи тут и там в стране, достигшей развитого социализма, вспыхивали массовые беспорядки, порой кончавшиеся, как в Новочеркасске, огнём на поражение по толпе. Видимо просто злость на государство и строй копилась в людях со времён отмены НЭПа и коллективизации, в те времена, когда любая мысль о сопротивлении и в голову-то не рискнула бы прийти. И вот в хрущёвскую оттепель всё это начало оттаивать и прорываться наружу: 30 июня 1961 года, после гибели задержанного хулигана в милицейском участке случились массовые беспорядки и погромы на другом конце Владимирской области - в Муроме, а 23 июля полыхнул Александров. На этой самой площади под вечер милиционер в штатаском задержал двух пьяных солдат, сбежавших в самоволочку из Загорска. Проходившая мимо баба начала по этому поводу голосить, и на крики её, как на угличский набат, начал сбегаться народ. Местная шпана и уголовники, те самые колонисты Сто Первого километра, конечно же знали по "сарафанному радио", что совсем недавно такие же как они "нагнули" власти Мурома, и вскоре на площади собралась толпа больше тысячи человек, пошедшая громить участок. Это мы сейчас, читая интернеты, знаем: "достал оружие - применяй", милиционеры же интернетов не читали и потому сделали несколько сотен выстрелов в воздух, но так и не решились стрелять по толпе. Вскоре бунтовщики выбили двери, разгромили и подожгли участок, и раззадорившись, кинулись штурмовать по сей день располагающуюся в его дворе тюрьму, где только этого и ждали несколько десятков вполне серьёзных преступников. Тюремщики, видя пламя в окнах УВД, предпочли стрелять уже не в воздух, а на поражение, и хотя разогнуть толпу это не помогло, всё же тюрьма продержалась до подхода войск Дивизии имени Дзержинского. При виде солдат и бронетехники уголовники, судя по всему, разбежались - из 8 погибших в тех беспорядках четверо были убиты отстреливавшимися тюремщиками, а четверо - расстреляны по приговору суда. Год спустя был Новочеркасск, а там и партийцы дали задний ход, подморозив Оттепель Застоем - чтобы вновь всё это напряжение уже неудержимо прорвалось наружу в Перестройку.
Местный Ильич тех событий не видел - он поставлен в 1967 году:
16.
Здание суда улица Ленина обходит вилкой улиц Красной Молодёжи и Советской. Первая, уходящая влево - по сути дела неухоженный тупик. Здесь, однако, находится красивейшее здание уездного Александрова - четырёхэтажный дом трактирщика Иванова (1914), ныне занятый администрацией района:
17.
Советская - продолжение городской оси, и от площади до Серой реки вдоль неё тянется самая целостная уездная застройка. Слева - торговый ряд, справа - бывшее казначейство, всё рубежа 18-19 веков:
18.
Как и бывшая богадельня... вот только обратите внимание на уцелевший наличник почти что у веток - Кац предположил, что может это здание и старше, чуть ли не времён Елизаветы Петровны (тем более что дочь Петра Великого правда жила десять лет в Александрове):
19.
Кадр выше снят с площадки киноцентра "Сатурн" - огромного для райцентра двухзального кинотеатра (1973), включающего ещё и ночной клуб и кафе. С другой стороны - верёвочный парк "Городок Героев", натянутый над советской скульптурой:
20.
А напротив - огромный Рождественский собор, каменное здание которого два века разрасталось и достраивалось на этом месте, нынешний обилк (за вычетом снесённой при Советах колокольни) приняв к 1895 году. Родословную же свою центр города по эту сторону Серой реки ведёт не от Александровской Слободы, а от села Рождествено, история которого уходит куда-то вглубь веков - где-то пишут то о ставке Александра Невского между Владимиром и Переславлем, то и вовсе о Никольском погосте у часовни, основанной через два года после Крещения Руси. Последние две версии - красивые, но мне в них не очень-то верится:
21.
Однако памятник Александру Невскому у собора всё-таки поставили в 2013 году. Место, впрочем, выбрано явно не очень удачно: Баба со шваброй (удивлюсь, если её здесь так не называют!) словно вопрошает с порога "Ты кем вырядился, пьяная скотина?!".
На самом деле к бунтарству тут народ был склонен и до Сто Первого километра: второй памятник поставлен в 1987 году в честь Александровской республики декабря 1905 года, когда рабочие текстильных фабрик на несколько дней захватили власть в уезде.
22.
Отсюда мы пошли на Советскую улицу, и устав от жары, завернули в пивную, куда Кац, бывая в Александрове, захаживал уже много лет. Он взял кваса, я - разливного лимонада, и ещё часок мы сидели в прохладе, обмениваясь далёкими от краеведческих тем новостями.
23.
Советская улица от площади довольно круто идёт под уклон меж тех же фасадов, что и двести лет назад. Впрочем, "казённая" архитектура тех лет здесь своей унылостью даст фору хрущёвской:
24.
Но выделяется здесь усадьба Первушиных в неоклассическом облике начала ХХ века - александровская достопримечательность №2 после Слободы. Первушины были не дворняским родом (что более привычно в Средней полосе), а купеческим, поднявшимся ещё в те времена, когда Александров был небольшой слободой, только фамилия у них была Жихаревы. Но дело в том, что Иван Грозный был не последним из русских монархов, живших в Александровской Слободе - как уже говорилось, в 1729-41 годах здесь находилась в ссылке Елизавета Петровна. Купец Алексей Жихарев осмелился пригласить только-только прибывшую цесаревну в гости на свою свадьбу, и этого знака внимания ссыльная не забыла - взойдя в 1741 году на престол, она пожаловала Жихареву более благозвучную фамилию Первушин. В дальнейшем Первушины оставались столь хорошо знакомыми по русской глубинке "отцами" города, строившими в Александрове школы, больницы и храмы, но и про свой особняк не забыли в 1873-74 годах. Друзьями их были, конечно, уже не монархи, но московская интеллигенция, как например Иван Цветаев или Павел Третьяков, так же бывавшие в этих стенах. И видимо уважение к меценатам при Советах способствовало тому, чтобы не курочить интерьеры усадьбы, а просто поселить туда художественный музей. Внутри красиво, и говорят даже бассейн есть в подклете, а экскурсоводы играют роли владельцев усадьбы, показывающих гостям собственный дом. Но мы сюда попали, если мне не изменяет память, в санитарный день.
25.
К усадьбе прилагается обширный парк с озерцом, но лишь его малая часть относится ко двору музея. Сохранился флигелёк в глубине двора:
26.
Его занимает весьма неожиданный музей искусственных кристаллов - одним "Рекордом" высокие технологии пятидесятилетней давности в Александрове не исчерпывались. На окраине города находится ВНИИСИМС - институт синтеза минерального сырья, где умели выращивать даже алмазы или сапфиры. Музеев с ним связано целых два - один побольше непосредственно при институте, другой поменьше - но в куда более туристическом месте. Кристаллы красивы... но даже беглым взглядом чувствуется их неподлинность, какие-то уж очень ядовитые цвета.
27.
За флигелем - что-то вроде реставрационной мастерской:
28.
А дальше Советская улица спускается к Серой реке, за которой высятся купола и башни Александровской Слободы - туда мы пойдём в следующей части:
29.
Серая - это русский вариант финно-угорского Шерна. Может быть, так эту реку называли опричники да челядь, прибывшие сюда с Иваном Грозным, ну а в итоге Серой называется один из двух истоков Шерны. Речка совсем мелкая, под стенами Слободы образует заросший пруд, и свадебные замки на мосту висят, словно колонии какого-нибудь паразита:
30.
Под мостом обнаружилось весьма неожиданное в наших краях существо. На самом деле черепаху в Подмосковье я вижу не впервые, и как пишут знатоки, она в состоянии пережить здешнюю зиму, зарывшись в донный ил, но не в состоянии вывести потомство за короткое сырое лето.
31.
На обратном пути в сторону вокзала мы свернули с улицы Ленина у Радиозавода. В основном центр Александрова какой-то такой, и Кац помнит на месте этих новостроек деревянные кварталы. Вот даже интересно, существует ли ещё компания "Эврика", выложившая свою рекламу кирпичом в фасаде?
32.
Этими кварталами мы вышли к деревянному домику 1830-х годов. В начале ХХ века им владел учитель математики Лебедев, а флигель в 1914-15 годах снимали военный инженер Маврикий Минц, строивший здесь пороховой завод, и его супруга Анастасия Цветаева. В истории, конечно, куда как более известна её сестра Марина, которая здесь тоже бывала и Мандельштама с собой приводила, но Ася судя по её биографии была личностью не менее творческой и своеобразной. Она тоже писала книги, причём не стихи, а философскую прозу, с сестрой виделась в последний раз в 1927 году, но пережила её в итоге на полвека, пройдя лагеря, сибирскую ссылку, жизнь в далёких городах вроде Салавата или Павлодара, увидела крах СССР, и умерла в 1993 году за год до своего столетия.
33.
Но в александровском Музее сестёр Цветаевых откровенно говоря и не на что смотреть. Создателя музея этого даже не отрицают, поэтому перед нами классический образец современного искусства - "музей-метафора":
34.
По сути просто декорация, в которой выступает "актёр" - экзальтированнейшая Татьяна Сергеевна Есина, и я даже не буду пытаться как-то воспроизвести её поток сознания - но поверьте на слово, он впечатляет!
35.
Не знаю, что за портрет на стене, но сразу напрашивается мысль, кого именно хотел изобразить его автор, наверное знавший, что Анну Ахматову в жанре ню в своё время запечатлел Модильяни.
34а.
Разогнавшая свою речь с небольшой группой Татьяна Сергеевна повела нас в здание по соседству, где обитает продолжение "метафоры" - музей 101-го километра:
36.
Само это здание весьма загадочно - в списке памятников архитектуры фигурирует как усадьба Зубовых, в описаниях - как первая фабрика Барановых (1818), уже нам знакомых по Струнину, ну а нижний ярус и своды подвала... Если мне изменяет память, Татьяна Сергеевна говорила, что это был государев конюшенный двор, хотя я бы скорее подумал палаты кого-то из знатных опричников времён Александровской Слободы или казармы охранявших царский покой стрельцов...
37.
...но и Кац, увидев потолок и кладку, предположил, что это правда что-то допетровское:
38.
Ну а под сводами этими мы лишь стояли и слушали быстрый и вычурный монолог Татьяны Сергеевны, точно знавшей, с кем в скитаниях и изгнаниях Анастасия была по любви, а кто ей просто помог, и о чём думали эти люди, встречая в лагерях морозные рассветы.
39.
Вещи, инсталляции, фотографии, картины - на самом деле здесь, в отличие от деревянного домика, метафора удалась, и весь наш ХХ-й век проносится перед глазами. Столицу-101 прошли, например, венгерский писатель Йожеф Лендьель или знаменитый советский реставратор Пётр Барановский, и в здешней встрече мира высокой культуры с миром блатных понятий кроется почти что манихейство...
40.
Впечатлённые метафорой, мы пошли вниз по Военной улице - не знаю точно, почему она так называлась, но вроде бы в оврагах рядом с ней в войну была учебка. Здесь сохранились уголки старого деревянного Александрова:
41.
42.
Постепенно, впрочем, и в этой своей части город становится таким:
43.
У мостика через Серую реку Каца впечатлили скульптуры львов - тем, что бывал он в этом городе периодически уже не первое десятилетие, а раньше их не видел.
44.
Ко львам прилагался орёл с фонарём:
44а.
Да всадник на крыше коттеджа:
45.
За Серой рекой, в бывшей Стрелецкой слободе - владения завода "Искож", выросшего из основанной в 1820-е годы фабрики купцов Зубовых:
46.
Явно имевший к фабрике какое-то отношение резной деревянный домик:
47.
И конструктивистский клуб завода "Искож" (1934), напоминающий об эпохе Ивановской Промышленной области, куда входили Ярославль, Рыбинск, Кострома, Владимир и все эти фабричные райцентры.
48.
Напоследок - подборка александровских котов, которыми город на Сто Первом километре оказался удивительно богат:
49.
50.
51.
Ну а в следующей части уже не будет ни диссидентов, ни поэтов, ни воров - а будут бояре, опричники и монахи. За Серой рекой - белая Александровская Слобода.