А.Первенцев. Девушка с Тамани
А.Первенцев || « Известия» №235, 5 октября 1943 года
СЕГОДНЯ В ГАЗЕТЕ: Постановление Совета Народных Комиссаров Союза ССР о присвоении звания генерал-лейтенанта Корнееву Николаю Васильевичу. (1 стр.). Указы Президиума Верховного Совета СССР, (1 и 2 стр.). Налёты нашей авиации на железнодорожные узлы Орша, Могилев, Джанкой и станцию Мелитополь. (3 стр.). Предоктябрьское соревнование в колхозной деревне. (2 стр.). Митинг трудящихся Смоленска. (3 стр.). С.Лукин. Поток и продуктивность предприятия. (2 стр.). Ф.Стрыгин. Строятся сёла на Дону. (2 стр.). А. Булгаков. Пять минут. (3 стр.). И.Осипов. Впереди полка. (3 стр.). Аркадий Первенцев. Девушка с Тамани. (4 стр.). Американский журнал о причинах успехов Красной Армии. (4 стр.). Военные действия в Италии. (4 стр.). Французские войска вступили в Бастию. (4 стр.). Назначение Гарримана послом США в СССР. (4 стр.).
# Все статьи за 5 октября 1943 года.
Её раны
Голубой мир и ясные приазовские зори! К ним пришла Любаша потому, что жили в мире этом Баклан и Лебедка. А получилось так: с матери-Украины прилетел, точно на тяжёлых и быстрых крыльях, Баклан, рыбак и непоседа, опустился на крутом обрыве Тамани, на виду Керчи и Еникале. Здесь он нашёл своё счастье - Лебедку, казачку с полуострова...
Бубны ударили над обрывом, три дня и три ночи звенели каблуками казаки, на лёгких линейках привозили анапский виноград - шашлу и светлое, но хмельное вино. А на четвёртый день рано поутру проверил Баклан вёсла, стукнув ими о землю, взвалил на плечи сети и по тропке спустился к баркасу. Лебедка махнула на обрыве рукавом, ушла по хозяйству. Зазимовал тут Баклан...
Жили они у того места, где когда-то, проездом в недалёкий Геленджик, останавливался Михаил Юрьевич Лермонтов...
Холодной весной принесла Лебедка Любашу. Снова пили и гуляли над таманскими кручами казаки-рыбаки. А как только немного расцвела земля и белым кружевом выткало черешню, Лебедка привязала к ветке люльку на четырёх бечевках из манильского волокна и запела песню, глядя туда, где в сияньи солнца уходил серый парус Баклана...
...Высокая, с карими глазами и ресницами, как порханье бабочки. Волосы, как говорится, вороньего крыла; носит она их как кубанскую шапку, а поверх этой шапки форменный тёмно-синий берет морячки. Имя её Люба, или Любаша, как привыкли называть её моряки-черноморцы.
Ей девятнадцать сейчас, когда увидал я её между олеандрами и кипарисами идущей своей прямой походкой к зелёноволному морю. Раскалилась, как металл, галька, над изломами берега струилось маревцо-пар. Любаша сидела, охватив коленки руками, и смотрела туда, где на высоком горизонте шли корабли, а пообок эсминцы со скошенными трубами.
- Так борзые прижимают уши, когда летят на волка, - сказала Любаша, не поворачивая головы, - а за ними ты на золотом коне, и всё степь и степь, и только далеко, далеко камыши и лиманы...
Она тряхнула своими кудрями - кубанской шапкой и засмеялась. На верхней губе пушок и мелкими слезинками пот. Ей было жарко.
- Разденьтесь, искупайтесь.
- Нет...
Думал я, что это просто похвальная девичья застенчивость; не всякая, даже на пляже, разденется при посторонних, но оказалось... изранена она вся и стыдится своих ран.
Отмечена она была впервые германским миномётным огнём при отходе сейнера, набитого ранеными, которых вывозила она с того берега Азовского моря. Тогда шло сражение за сердце Донбасса - город Сталино. «Ранение верхней трети плеча, верхней левой конечности, осколочное, слепое, с расщеплением кости. И ранение лица, тоже осколочное».
Она вышла из госпиталя, но рука не сгибалась вполне. Чуть выше локтя - коричневая разрубина, и выше ещё - татуированные осколочные знаки вокруг пробоин. Второе ранение - касательное, пулевое в голову. На затылке прядка седых волос, которые почти незаметны. Заставило это ранение отрезать чёрную косу, её любил пересыпать в пальцах Валька, о нём придётся рассказать попозже. Тогда же, под Шапсугской станицей пуля зацепила колено, подрасщепила чашечку, а осколком снаряда был пробит мускул.
Третье - контузия общая. Не могла ни говорить, ни двигаться, прощалась с белым светом. Ничего не слышала, не помнила и не могла даже плакать. В разведке нарвалась на минное поле, когда высадили ее с десантом у Южной Озерейки, чуть подальше северных склонов горы Колдун.
Начинала войну Любаша, когда не было ей еще и семнадцати, а подошла к девятнадцати годам с такими почетными отметинами. Говорит обо всём этом Любаша чистым и нежным голосом, короткая усмешка пробегает в уголках её губ, а иногда бросит озорной взгляд и засмеется. Тогда сияет все её лицо, трепещут ресницы, а мальчишки, слушающие её, затаив дыхание, тоже хохочут, размахивая соломенными шляпами...
О детстве и Валентине
Жила над обрывом, пела песни. Говорила по-украински, как и большинство на Тамани, певуче и мягко. Ездила по праздникам на пароходике в Керчь, на слободку, к подругам. Ходила в степь, собирала тюльпаны и маки, пока их еще не сожгло солнце. Плавала, бросаясь в воду, как мальчишка. Любила смотреть, как ныряют звезды в Черное и Азовское моря. Жила она на распутьи между двумя этими морями, на лермонтовской круче, читала книги, ценила стихи.
В седьмом классе, перед войной, когда разбитая черепица на крыше считалась происшествием в станице, Любаша приглянулась Валентину. Этот крепкий, плечистый паренёк со светлыми вихрами и блуждающей моряцкой походкой понравился Любаше. Он был на три класса её старше.
Валентин был типичным приморским казачьим сыном, лихим и на волне, и на суше, грубоватым на людях, но ласковым и застенчивым наедине. Рыбачья и степная жизнь свила его мускулы, закалила душу. Это с ним Любаша мчалась по бурьянам за волками, носилась на велосипеде вперегонку, выезжала в воскресные дни на Курчанский лиман. Какая это была чистая и простодушная любовь к Вальке, чудному парню, который был близок ей по духу, по рождению, понятен по возрасту.
Встречи у них последнее время проходили у черешни, у той самой, где когда-то висела её детская люлька. Черешня постарела, кора растрескалась, ветви пошершавели и потемнели, но милая все же была эта черешня...
Гитара была у Валентина в руках, и первая песнь, запавшая в сердце её. Эта песнь под гитару сменила трепетное увлечение стихами поэтов. Она попрежнему обращалась к Пушкину, читала под песню ветра Лермонтова, но что может сравниться с песней, пропетой любимым. Она пронесла песню Валентина по всей войне, по всем своим страданиям и горю. Мне хочется привести эту песню в таком виде, в каком я услыхал потом её от Любаши, на берегу моря, под недалёкий гром штурма укреплений германцев на нашей Кубани.
Вот эта песня:
И вечер погас, и лучи догорали
За дальней угрюмой тайгой.
О чём-то печально дубы прошептали,
И шепчется ветер с травой.
Как скучно, как грустно,
Как манит к покою,
Пора нам расстаться, прощай!
Прощай! Навсегда расстаёмся с тобою,
Меня не ищи, не встречай.
Я знаю, запросит душа твоя ласки,
Но поздно, меня не вернёшь.
И прошлого счастья волшебные сказки
Напрасно к себе позовёшь.
И вторая:
Гитара-друг, чего звенишь несмело,
Ведь еще рано плакать надо мной...
Вторую песню Валентин напевал вдвоём с Петькой Балабаном, приезжавшим к нему из Ростова. Петька Балабан, закадычный друг Валентина, находился в плену цыганских романсов и гитарных стонов. Хороший был парень Петька Балабан, и украдкой он присматривался к Любаше, но для неё Валька был всё... Петька Балабан уплыл в Ростов на пароходе, а потом...
Пришла война. Золотые лучи прокалили кусты бешенюки над обрывом, за мутной волной угадывались Бердянск, Мариуполь, Таганрог. Год был памятным всем - одна тысяча девятьсот сорок первый.
Валька пришёл с гитарой подмышкой, Любаша, опустив глаза, повязала на гриф, там, где твёрдое сплетение струн, ленту свою, выкрутив её из косы. Чёрная коса упала на плечи, и последний раз побежали кудри её в валюшкиных трепетных пальцах. Потом они крепко поцеловались над кручей, у черешни. На пристани кричали сторожевые корабли, они после будут прозваны «морскими орлами», а тогда они должны были сопровождать тех, кто приходил во флот с первых дней большой и тяжёлой войны.
Валентин уходил на пополнение матросов «Червоной Украины».
- Ухожу на «Червонку», - сказал Валюшка гордо.
Корабль иногда пересекал далёкий горизонт, там, где азовские воды достигали глубоких пучин Черноморья. Любаша видела серую тень стального корабля, ажурные мачты и на реях - махальных, похожих издали на орлов в момент приземления. - «Червонка» прошла - обычно говорили в Тамани. Теперь на неё позвали Валентина.
Сторожевики шли по морю, узкие и быстрые. «Николай Островский» увозил новых матросов в Севастополь. Сторожевики охраняли «Николая Островского», комфортабельный теплоход курортных рейсов, который сразу стал транспортом. В море рыскали уже подводные лодки врага.
Феодосия проплыла справа. Гора Митридата осталась позади, а Тамань уже давно утонула в море. Валька присел на баке, положив под себя кепку. Вокруг него собрались ребята. Они были на переломе своей судьбы, своей жизни. Их сердца просили песни. Валька сидел на кепке потому, что она уже стесняла его. Чёрные ленточки бескозырки были так недалеки.
Гитара, друг, чего звенишь несмело,
Ведь ещё рано плакать надо мной...
Вальку слушали, и когда он окончил, то сказал:
- Петька Балабан выучил. Его песня!..
Ушла Любаша на войну
- Уйду на войну, - сказала Любаша родителям.
Баклан сидел на лавке, опустив с колен большие могучие кисти рук. Лебедка стояла рядом и перебирала пальцами рушник. Потом Баклан поднял глаза и тихо выдавил:
- Молода...
- Нет.
Баклан провёл по дочке новым взглядом, точно рассматривал он её впервые. Стояла перед ним высокая и стройная красавица-дивчина.
- Чи ты ли это, Любашка? - старый рыбак озарился каким-то внутренним светом и радостью: проглядел... проглядел... не заметил... - Ну как, Лебедка?
- Зовут её в Краснодар-город, в техникум медицинский. Пусть туда едет...
- Как, Любаша?
- Поеду в Краснодар...
В Краснодаре Любаша училась недолго. Вместе с другими девушками ушла Любаша добровольно на войну. Радость билась в её сердце, она плясала, кружила девчат, готовивших свои пожитки к великой перемене в их жизни. Любаша знала одно. Дороги войны приведут её к Вальке, она увидит его, а может, и пойдут они вместе по полям недалёких сражений. Не знала она, что война такой большой дом, в котором не так-то легко встретить друг друга.
Любаша воевала невдалеке от своих «границ». Она стала медицинской сестрой. Сейнер под диким обстрелом уходил в море, подплывал к северным азовским берегам. Горела Украина, оттуда перевозили раненых на Кубань. Любаша искала своего Вальку везде, где возможно. На суше уже появились моряки, и каждая чёрная ленточка притягивала её, но Вальки не было. Были первое ранение и госпиталь. Пролилась её первая кровь, и пришли в голову думы. Враги пришли и топтали те земли, к которым она привыкла, они жгли соломенные крыши рыбаков Приазовья, они убивали их. Врагов нужно было скорее прогнать, они могут затоптать не только землю, но и её любимого, её мечты...
Любаша быстро поправилась и ушла из госпиталя...
- Я хочу на передовую, в разведку, - сказала Любаша.
Её послали на передовую, тогда не шутили со словами. Люди не придумывали зряшных желаний.
Она ушла в разведку с группой моряков в двенадцать человек. Боевая разведка! Они надели маскировочные костюмы из камуфлированной ткани, сапоги, каски. Родные бескозырки не бросали. Каска была удобна для воды - текли ключи. Из первой разведки Любаша вынесла на плечах моряка с «Красного Кавказа». Моряк схватил её своими крепкими руками и не отпускал, пока не разняли его пальцы в передовом лазарете. Любаша тоже свалилась от усталости.
В следующую ночь моряк умирал на её руках. Он повторял только два слова: «Гады немцы». Он точно раздавливал эти два слова зубами и поминутно выплёвывал разжеванную густую пену крови. Потом он закусил бескозырку, свёл челюсти от страшной боли и умер.
- Краматорский я, - сказал моряк, друг погибшего, и... заплакал, как ребёнок. Он шел, шатаясь и ломая кусты, сдирая кожу ветвями. Его еле успокоили. «Ванька... тоже наш... краматорский», - долго повторял он.
И в ту ночь матросы уползали за языками. Прихватили двух живых и целых совершенно, а третьего, раненого в спину, подчиняясь приказу, волокла Любаша. Ребятам нужно было прикрывать отход. Любаша ползла со своей ношей, и Ванька из Краматорской всё время стоял перед ней. Она помнила его два слова, они звучали, как заклинание, как проклятие. Они получили новый смысл. Немец, которого она волокла на спине, принялся её душить на ходу. Любаша также на ходу всадила ему в бок кинжал по самую рукоятку. Пронесла его ещё несколько шагов и сбросила в пропасть. Это был первый убитый ею немец. Но она помнила Ваньку из Краматорки и могучую скорбь его друга. Её не мучали кошмары. Ванька из Краматорки одновременно был её Валькой с Тамани и ещё кое-кем... У нее значительно расширилась любовь к своим людям, окончательно созрела ненависть к врагам...
Война подошла к Тамани
Любаша сражалась в Крыму и вместе со своей частью отходила в Керчь к Тамани. На пристани в Керчи взрывались склады. На город бросало обломки вагонов, скаты. До Тамани тянуло дымком, копотью покрылась черешня. Любаша переплыла пролив на плоту, она умела ловко мастерить плоты и знала фарватер.
Морская пехота потащила миномёты по улицам Тамани. Низко, почти над обрывами, прошли на Крым истребители. Любаша продолжала итти по войне.
...Теперь Любаша выводила в сторону Керчи разведотряды. Снег и резкий ветер. Свинцовые волны бились о берег. Баркасы падали в волну и выпрыгивали на гребень, наполовину залитые водой. Баклан и его дочка Любаша! Кто не знал этих двух людей на Тамани?
Когда Сипягин и его боевые друзья атаковали керченские берега, впереди, перейдя пролив, на рыбачьих баркасах работал разведотряд авангарда десантной группы и среди них опытный поводырь и знаток берегов Любаша Баклан.
Морская пехота врезалась в Керчь. По тросам еще скользили стрелки наземных батальонов, а моряки, бросившись прямо в море, как богатыри-черноморцы, выплеснулись на берега:
- Полундра!
На слободке Любаша и её друзья-моряки вломились в запертый дом, обложенный соломой, которую немцы не успели запалить. На полу лежали девушки: изрезанные груди, руки, приколотые штыками, рубашки в крови.
- Натка! - закричал один из моряков. - Натка моя...
Он упал, гремя оружием, на пол, обнял мертвую дивчину, с которой думал найти в жизни свое счастье. Ребята раньше ходили гулять на слободку, тут жили их девушки. Это дало им лишние силы выбить немцев отсюда, и вот... Любаша, прислонившись к стене, видела, как рыдали матросы, парни двадцати четырёх-двадцати пяти лет.
А потом они молча пошли в атаку. Они бросались на немцев тихо, с перекошенными лицами и коротким дыханием. Они резали и кололи немцев. Немцы бежали от их страшных, мертвенных лиц. Любаша выносила раненых.
А в мае сорок второго снарядом тяжелого орудия с того берега расщепило черешню. Любаша приплыла из Керчи вместе со своими друзьями. Там были снова немцы. Следом за дочкой к берегу пристал баркас Баклана. По тропке поднялся отец. У него оторвало шальным осколком два пальца. Любаша перевязала эту пустяковую рану. Мать подняла куски расщепленной черешни, порезала их ножевкой-пилой, испекла пироги. Любаша с’ела пирог, ещё кусок завернула и засунула за фланельку и ушла. По пути - черешня. Она обняла её косые обломки и заплакала. Она вспомнила Вальку.
Гремели орудия. Трассы снарядов ложились над водой, невдалеке от пристани горело. Под ногами скрипела черепица. Разбитая черепица уже не была происшествием здесь. Сюда снова приблизились немцы, они были совсем рядом. На том месте, где останавливался Лермонтов, рыли яму, устанавливали пушку с длинным стволом... // Аркадий Первенцев.
(Окончание следует)
☆ ☆ ☆
05.10.43: Американский журнал о причинах успехов Красной Армии ("Красная звезда", СССР)
03.10.43: Н.Шванков: Разгул фашистского террора в прифронтовой полосе ("Красная звезда", СССР)
03.10.43: М.Тарасевич: В сёлах Белоруссии || «Известия» №234, 3 октября 1943 года
03.10.43: Е.Кригер: После штурма ("Известия", СССР)
02.10.43: Н.Тихонов: В Киеве, на Крещатике...** ("Красная звезда", СССР)
02.10.43: Е.Габрилович: Невольничьи караваны ("Красная звезда", СССР)
02.10.43: Д.Заславский: Слухами Германия полнится ("Красная звезда", СССР)*
02.10.43: 2 октября 1943 года || «Вечерняя Москва» №233, 2 октября 1943 года
01.10.43: Хаджи-Мурат Мугуев: Казаки ("Красная звезда", СССР)
Сентябрь 1943:
30.09.43: Н.Тихонов: Ленинград в сентябре ("Красная звезда", СССР)
30.09.43: Б.Полевой: Конец Кременчугского плацдарма ("Правда", СССР)
30.09.43: Л.Огнев: Садисты и провокаторы || «Правда» №242, 30 сентября 1943 года
30.09.43: Л.Славин: Бои уходят на запад || «Известия» №231, 30 сентября 1943 года
30.09.43: Чудовищное преступление немцев в совхозе Стеховка ("Известия", СССР)
30.09.43: 30 сентября 1943 года || «Вечерняя Москва» №231, 30 сентября 1943 года
29.09.43: В.Ильенков: Партизанка || «Красная звезда» №230, 29 сентября 1943 года
29.09.43: Д.Заславский: Неисправный туалет Адольфа Гитлера ("Правда", СССР)
29.09.43: А.Софронов: Там, где была «Голубая линия» ("Известия", СССР)
28.09.43: В.Финк: Варвары || «Красная звезда» №229, 28 сентября 1943 года
28.09.43: Братья Тур: Душа народа || «Известия» №229, 28 сентября 1943 года
28.09.43: В.Полторацкий: Пепел Полтавы ("Известия", СССР)
27.09.43: Б.Полевой: Окровавленная Полтава || «Правда» №240, 27 сентября 1943 года
26.09.43: И.Эренбург: Смоленск || «Красная звезда» №228, 26 сентября 1943 года
26.09.43: Вс.Вишневский: По старой Смоленской дороге ("Правда", СССР)
26.09.43: Е.Кригер: Земля смоленская ("Известия", СССР)
25.09.43: К.Симонов: Пехотинцы ("Красная звезда", СССР)
25.09.43: И.Эренбург: Отчего и почему? ("Красная звезда", СССР)
25.09.43: А.Булгаков: «Пробное поле» || «Известия» №227, 25 сентября 1943 года
25.09.43: Е.Гехман: Что увидели наши бойцы в освобожденной Полтаве ("Красная звезда", СССР)
25.09.43: А.Семенов: Истребители прикрытия ("Красная звезда", СССР)
24.09.43: И.Эренбург: Конец Вильгельма Кубе ("Красная звезда", СССР)
24.09.43: П.Глебка: Конец палача || «Известия» №226, 24 сентября 1943 года
24.09.43: И.Эренбург: Преступление и наказание || «Правда» №237, 24 сентября 1943 года
24.09.43: Т.Лильин: Трагедия на проселочной дороге ("Красная звезда", СССР)
23.09.43: И.Эренбург: Лирика фрицев ("Красная звезда", СССР)
22.09.43: Д.Заславский: Квач || «Красная звезда» №224, 22 сентября 1943 года
22.09.43: Ю.Смолич: Киевское направление || «Известия» №224, 22 сентября 1943 года
22.09.43: И.Эренбург: В фашистском зверинце. Эрзац-пророк ("Правда", СССР)
21.09.43: А.Кривицкий: Праздник партизан ("Красная звезда", СССР)
21.09.43: Е.Кригер: Город на Киевском направлении ("Известия", СССР)
20.09.43: Б.Полевой: Освобождение Краснограда ("Правда", СССР)
19.09.43: Славные победы Красной Армии ("Красная звезда", СССР)
19.09.43: И.Эренбург: Сумерки фрицев* || «Красная звезда» №222, 19 сентября 1943 года
19.09.43: К.Федин: По следам врага || «Правда» №233, 19 сентября 1943 года
18.09.43: Национальная гордость украинцев* || «Литература и искусство» №38, 18 сентября 1943 года
18.09.43: С.Юткевич: " Два бойца"* || «Литература и искусство» №38, 18 сентября 1943 года
18.09.43: М.Рыльский: Киевское направление* || «Литература и искусство» №38, 18 сентября 1943 года
18.09.43: П.Антокольский: Торжество нравственной силы* || «Литература и искусство» №38, 18 сентября 1943 года
17.09.43: И.Эренбург: 43.000 крыс || «Красная звезда» №220, 17 сентября 1943 года
17.09.43: 17 сентября 1943 года || «Вечерняя Москва» №220, 17 сентября 1943 года
16.09.43: В.Коротеев: Сталинград сегодня ("Красная звезда", СССР)
16.09.43: И.Разгон: Двадцать пять лет ордена Красное Знамя ("Красная звезда", СССР)
16.09.43: К.Буковский: На Черниговщине || «Красная звезда» №219, 16 сентября 1943 года
16.09.43: В.Лебедев-Кумач: Комсомольцы Краснодона || «Комсомольская правда» №219
16.09.43: 16 сентября 1943 года || «Вечерняя Москва» №219, 16 сентября 1943 года
15.09.43: Олег Кошевой || «Красная звезда» №218, 15 сентября 1943 года
15.09.43: Сталинское племя || «Правда» №229, 15 сентября 1943 года
15.09.43: А.Фадеев: Бессмертие || «Правда» №229, 15 сентября 1943 года
15.09.43: И.Лупачев: Кровавые следы немецких палачей на Украине ("Красная звезда", СССР)
15.09.43: В.Катаев: В наступлении || «Красная звезда» №218, 15 сентября 1943 года
15.09.43: Г.Чучев: Бомбометание с пикирования ("Красная звезда", СССР)
15.09.43: 15 сентября 1943 года || «Вечерняя Москва» №218, 15 сентября 1943 года
14.09.43: Герои молодой гвардии || «Красная звезда» №217, 14 сентября 1943 года
14.09.43: А.Эриванский: Отважные подпольщики ("Красная звезда", СССР)*
14.09.43: И.Эренбург: Победоносное отступление ("Красная звезда", СССР)
14.09.43: В.Костенко: Молодая гвардия Украины ("Известия", СССР)
14.09.43: Бессмертные подвиги героев-комсомольцев ("Известия", СССР)
14.09.43: Бессмертный подвиг комсомольцев-подпольщиков ("Комсомольская правда", СССР)
14.09.43: 14 сентября 1943 года || «Вечерняя Москва» №217, 14 сентября 1943 года
13.09.43: Вечная слава героям, павшим в борьбе за нашу Родину! ("Правда", СССР)
13.09.43: Б.Горбатов: Мариуполь || «Правда» №228, 13 сентября 1943 года
13.09.43: Д.Бедный: Наши дети || «Правда» №228, 13 сентября 1943 года
13.09.43: Д.Заславский: На обломках фашистской оси ("Правда", СССР)
13.09.43: 13 сентября 1943 года || «Вечерняя Москва» №216, 13 сентября 1943 года
12.09.43: Новые славные победы Красной Армии ("Правда", СССР)
12.09.43: Дни славных побед || «Красная звезда» №216, 12 сентября 1943 года*
12.09.43: Подвиг рядового Александра Матросова ("Красная звезда", СССР)
12.09.43: К.Буковский: Опустошенные города ("Красная звезда", СССР)
12.09.43: М.Рыльский: Это сделали немцы || «Известия» №216, 12 сентября 1943 года
12.09.43: В.Ильенков: Бессмертие Александра Матросова ("Известия", СССР)*
12.09.43: П.Никитин: Мариуполь 11 сентября ("Известия", СССР)
11.09.43: П.Никитин: Как был взят Мариуполь ("Известия", СССР)
11.09.43: Великий советский Человек* || «Литература и искусство» №37, 11 сентября 1943 года
11.09.43: Л.Булаховский: Возвращение к жизни* || «Литература и искусство» №37, 11 сентября 1943 года
10.09.43: И.Эренбург: Два удара ("Красная звезда", СССР)
09.09.43: И.Эренбург: Изгнание врага** ("Красная звезда", СССР)
09.09.43: В.Гроссман: Наше сердце || «Красная звезда» №213, 9 сентября 1943 года*
09.09.43: Б.Горбатов: Здравствуй, Донбасс! || «Правда» №224, 9 сентября 1943 года
09.09.43: Н.Тихонов: Донбасс свободен! || «Правда» №224, 9 сентября 1943 года
09.09.43: Капитуляция Италии || «Известия» №213, 9 сентября 1943 года
08.09.43: Мсти, боец, немецким извергам! ("Красная звезда", СССР)
08.09.43: Немецко-фашистское зверье ("Красная звезда", СССР)*
08.09.43: Немецкие дикари ответят за все свои злодеяния! ("Правда", СССР)
08.09.43: 8 сентября 1943 года || «Вечерняя Москва» №212, 8 сентября 1943 года
07.09.43: Смерть немецко-фашистским злодеям! ("Известия", СССР)**
07.09.43: Ю.Яновский: Жизнь во тьме* ("Известия", СССР)
07.09.43: В.Антонов: Земля смоленская ("Известия", СССР)
07.09.43: 7 сентября 1943 года || «Вечерняя Москва» №211, 7 сентября 1943 года
06.09.43: И.Эренбург: В фашистском зверинце || «Правда» №222, 6 сентября 1943 года
06.09.43: Д.Заславский: «Орловская битва» || «Правда» №222, 6 сентября 1943 года
05.09.43: А.Гиневский: Двадцать четыре воздушных победы ("Красная звезда", СССР)
05.09.43: Д.Заславский: Черти генерала Дитмара || «Правда» №221, 5 сентября 1943 года
Газета «Известия» №235 (8228), 5 октября 1943 года