Богатырская земля или малая родина писателя Ивана Макарова. Страницы 290 - 298.
Опубликованные страницы: 1-15, 15-24, 25-34, 35-43, 44-52, 53-61, 62-70, 71-85, 86-94, 95-103, 104-11 2, 113-120, 121-129, 130-138, 139-147, 148-156, 157-165, 166-174, 175-183. 184-192, 193-201, 202-210, 211-219, 220-235, 236-244, 245-253, 254-262, 263-271, 272-280, 281-289.
Глава сороковая
НАКАНУНЕ ДВУХ РЕВОЛЮЦИЙ 1917 ГОДА.
«542-й ОБОЗНЫЙ ТРАНСПОРТ»
Весною 1914 года гимназист Иван Макаров заканчивает второй класс Ряжской мужской гимназии, далее переводится в третий. Совсем немного времени остаётся до рождения его младшего брата Григория. Ряжский уезд Рязанской губернии, в числе многих уездов Российской империи, почувствовал перемены в жизни, начиная с лета 1914-го..
289
Возникают заторы на железных дорогах, растёт количество заболевших холерой и сыпным тифом, особенно среди «перевозимых поездами пленных турок»: «на станции Ряжск среди перевозимых беженцев и колонистов наблюдаются подозрительные заболевания». А «12 июля в с. Большом Подовечье, Курбатовской волости, Скопинского уезда - соседнего и с Ряжским, и с Раненбургским уездами Рязанской губернии, заболело «признаками холеры» 17 человек, умерло 5».1
Раненбургский уезд, к которому пока относится село Салтыки (Богородицкое), также привыкает к переменам. В 1915 - 1916 учебном году отменяются переводные и выпускные экзамены не только в мужских и женских гимназиях, но и в «прогимназиях», в реальных
училищах; в учительских институтах и семинариях. Обсуждается вопрос о замене золотых и серебряных медалей в учебных заведениях; вместо золотой планируется ввести: «шейную или нагрудную медаль 1-го разряда», вместо серебряной - такую же, но 2-го разряда.2
К лету 1916 года переполнена учащимися и женская гимназия г. Раненбурга, а Раненбургское народное училище будет занято под лазарет для больных и раненных воинов. Многие учителя-мужчины Раненбургского уезда Рязанской губернии мобилизуются на военную службу. А в Ряжском уезде? В «специальных средствах» Ряжского высшего
начального училища с четырёхгодичным курсом обучения, в эти годы ещё имеется «неприкосновенный капитал» имени Полянцева в 3. 000 рублей (с процентами) и «неприкосновенные» стипендиальные капиталы, хранящиеся «в местном казначействе в процентных бумагах». Но «страшная дороговизна жизни, вызванная настоящей войной, не
позволяла в отчётном году вести обычным порядком училищное хзяйство. Призыв родственников учеников в ряды войск с одной стороны (всего было призвано 103 чел.), а с другой - досрочный призыв самих учащихся (в 1916 г. взято 12 учеников), неблагоприятно отразились на ходе учебных занятий». Так напишет в своём отчёте за 1916 год инспектор Ряжского уезда - Тимофей Онисифорович Екимов.3
В мае 1916-го, также как в 1905 - 1906 годах, в городе Ряжске «срочно» ищутся помещения для размещения войск: теперь - «для обозного транспорта»... По телеграмме « Г. Главноначальствующего Рязанской губернии» от 11 мая 1916 года, в Ряжске требовалось разместить «542-й обозный транспорт»: необходимо отвести помещения «под постой людей и лошадей». Судя по архивным документам, из города только что выбыл «440-й обозный транспорт», и взамен вы-
290
бывшего, губернские военные власти решают разместить в Ряжске новый, в тех же помещениях. Каковы эти помещения?
В здании «бывшей военной гауптвахты» - 40 человек, а для остальных 25 человек и 250 лошадей, и «всех повозок» - предполагается «занять мельницу наследников Матвеева, сделав надлежащие приспособления». Но прибывших с 542-м обозным транспортом гораздо больше, поэтому ряжские городские власти решают распределить их также как в 1905 - 1906 годах: «среди обывателей». В случае же долгого «постоя обозного транспорта», его предполагают разместить и в здание, «бывшее под гимназией на Садовой улице». К этому времени собственное здание Ряжской мужской гимназии уже построено
и гимназисты обучаются в нём.
В мае 1916-го - нет «нужды» в городских помещениях для размещения фуража для лошадей, «так как таковой постоянно имеется на оптовых продажных складах в городе и слободах». Но имеются «три случая заболевания и падежа от сибирской язвы лошадей во дворе мельницы Матвеева». Там приняты соответствующие меры: произ-
ведены дезинфекции. В архивных документах того же 1916-го, сохранилось имя командира 542-го обозного транспорта - прапорщика Савостьянова.
В Ряжской мужской гимназии, одновременно с Иваном Макаровым учился гимназист первого набора (1910 г. - авт.) Борис Савостьянов. В архивных её делах сохранилась справка, выданная Борису Степановичу Савостьянову в 1918-м: четыре года он давал уроки ученикам младших классов гимназии.4 Весной 1918-го выпускник первого набора Борис Савостьянов успешно сдаст и дополнительные экзамены на звание «народного учителя», также, как и в следующем, 1919-м, будущий писатель.
А дальше? Выпускник первого гимназического набора - Борис Степанович Савостьянов, в 1918 - 1919 учебном году служит «на-родным учителем» в Троицкой школе 2-ой ступени. В ней обучаются дети сёл Троица и Лесуново (Троице - Лесуновская волость, по-чтовое отделение Пехлец). Борису Степановичу двадцать два года, он холост. Школа, в которой он начал служить, «вновь открытая». В Троицкой школе 2-й ступени обращает на себя внимание преподавательский состав: две учительницы (сёстры Мизеровы: София
Владимировна и Евдокия Владимировна - авт.) имеют университетское образование (Московский императорский университет), а
291
учитель Семён Иванович Балашов - «студент» того же Московского университета.5
542-й обозный транспорт предполагал оставаться в городе всего двенадцать дней, но по документам он значится и позднее, в июле 1916 года. В середине июля его командир - прапорщик Савостьянов, просит местные городские власти разместить 250 лошадей в другом месте, а не «на мельнице наследников Матвеева», так как там имеются места только для 116 лошадей. Просьбу командира удовлетворяют, и выделяют следующие «дворы»: «у Коняева на 70 лошадей, Наумова на 30 лошадей, Саморукова на 20 лошадей»... Всего же на этих «дворах» предполагается разместить 290 лошадей! Каждому из предполагаемых домовладельцев, от имени Ряжской городской управы,
присылаются «записки» с просьбой о размещении у них «обозного транспорта». 6
Ясно, что «домовладельцы» этому не рады. Сохранилось прошение одного из них - скопинского мещанина Василия Ильича Коняева, в котором он просит «в случае размещения постоя лошадей, ввиду наступления сезона складки тобоку» освободить от размещения в его дворе лошадей «542-го обозного транспорта». Причина? Принадле-
жащий мещанину Василию Ильичу Коняеву «двор за № 94 на Хлебной улице» находится в аренде «у тобачного фабриканта Потомственного Почетного Гражданина и Комерции Советника города Ельца Орловской губернии Александра Николаевича Заусайлова». Смысл этого и последущих за ним прошений, сводится к тому, что многие домовладельцы Ряжска занимаются складированием «тобака» для «нужд армии», а война -продолжается... Так, «фабрика Левковича», у которого арендует «двор» на Скобелевской улице Гаврила Афиногенович Вавилов, должна поставлять (ежемесячно) «по 11. 000 пу-дов махорки», в течение десяти месяцев. Городские власти разместят
542-й обозный транспорт по другим дворам, а не у Г.А. Вавилова. 542-й обозный транспорт значится в Ряжске и к сентябрю 1916-го... Он разместится и на 3-й Садовой улице, у домовладелицы Татьяны Николаевны Ушаковой, «в количестве 20 голов за счет установленных квартирных окладов». В архивных делах столетней давности со-
хранилась даже квитанция за № 986, от «Командира 542-го военного Транспорта», засвидетельствовавшая, что городские власти «удовлетворили» военный транспорт «в период времени с 1 по 31 августа включительно». Чем же? Первое: «помещением для нижних чинов и водою
292
из городского водопровода по числу 6. 801 человек в сложности одного дня, 2/ помещением под управление транспортом, 3/ кухней, 4/ хлебопекарней, 5/ помещением под цейхгауз и 6/ участком земельным (под) 183 парных повозки и 7/ в период с 28 по 31 августа включительно помещением под 40 лошадей в сложности одного дня».
В ряде же других таких же «квитанций», указывается, что город Ряжск «удовлетворял» «542-й обозный транспорт» такими же услугами и в июне, и в июле, и в сентябре 1916 года. И даже во второй половине октября! Причём, общее количество размещаемых, правда
на один день: 7.064 человека - 183 «парных повозки» (июнь - авт.); 6.938 человек - 183 парных повозки» (июль), и т. д. Количество же размещённых в городе лошадей огромно, особенно по нынешним меркам: есть цифры в 5. 231, и в 9. 629 лошадей! 7
В архивных делах сохранилась и выписка из приказа по 109-му обозному батальону (от 21 октября 1916 г. - авт.), обозначенная городом Раненбургом. Так, «осмотрев 6 и 13 сего октября инспекторским порядком назначенный к выступлению в действующую армию 542-й транспорт вверенного мною батальона, формировавшийся в г. Ряжске и посадку 2-х эшелонов, я нашел означенный транспорт в удовлетворительном состоянии и вполне готовым к выступлению, которое назначено на 12 и 14 сего октября 1916 года». Но командир данного 109-го обозного батальона подполковник Странбургский, благодарит
в этом приказе не раненбургцев, а ряжцев. Это они: «Ряжское духовенство, Общественное управление в лице Городского Головы… почта и телеграф, казначейство, железнодорожная станция Ряжск…» помогали командиру батальона подполковнику Странбургскому, выполнять воинские приказы. Всем перечисленным организациям
командир-подполковник объявляет благодарность.
В романе писателя Ивана Макарова «Чёрная шаль» есть незабываемый трагический эпизод с лошадьми. Он подтверждает выше описанную ряжскую реальность 1916 года. Железные дороги переполнены, а мобилизованных лошадей требуется перегнать в город Тамбов:
«В самую гололедицу, ещё в апреле, когда я только-только в батрачки угодила, хозяин мой Михайло подрядился пригнать табун мобилизованных лошадей, почитай за триста вёрст, в город Тамбов из нашего города. Лошадей собралось до четырехсот. Железная дорога была вчистую забита: тут и пушки, и снаряды, тут и раненые, тут калеки, тут полковники, генералы со своими бабами гулящими, и беженцы, и
293
беженки. Да мыслимо ли лошадям дождаться своей отправки, своего череду? Собрали, свели, поотнимали у мужиков, а у самих ни сена, ни укрытья теплого, ни уходу.
Запаршивели лошади, дохнуть начали, падать начали, - властям лишь бы избавиться о них, от себя спровадить.
Когда Михайло вызвался табун прогнать в Тамбов да получил такую бумагу от властей, по которой он не обязан отвечать, если дорогой лошади упадут, и когда он меня, да брата своего Федьку, да ещё четверых нарядил на этот путь, - вот когда я насмотрелась страстей. Вот с той поры и запала мне, а теперь и открылась некоторая хи-
трость жизни.
Видал ли кто-нибудь из вас такой огромный табун совсем голодных лошадей? Таких голодных, что вороны целой тучей собрались к ним да так день и ночь караулили?
...А лошади, а страдальцы мои, вытянулись лентами за нашими верховыми да так и идут, опустив головы низёхонько, покорно да глухо постукивают копытами по гололедице, идут, качаются, и на ворон уж никакого внимания …
И вот что я тогда заметила: в город Тамбов мы и ста лошадей не привели, а в поле, по дороге у нас ни одна лошадь не упала. А уж, когда в село табун войдёт, тут, которая изнемогла вконец, подойдёт к забору или к воротам, боком привалится, сейчас же рухнет - и конец. И ворона тут же в глаза ей клюв свой поганый запустит.
А остальные дальше - ни упавших не заметят, ни в сторону не бросятся, не оглянутся, не заржут.
Откуда такая покорность? На чём она держится, на чём крепится? Учёные свои мысли да разные рассуждения из книг вычитывают, а мы, вот такие, как я (Прасковья Горянова - авт.), вот из этих картин и собираем, плетём свой разум, свою душу».8
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
1 ГАРО, ф. 20, оп. 1, д. 172.
2 ГАРО, ф. 937, оп. 8, д. 1, л. 20, 23, 33.
3 ГАРО, ф. 593, оп. 1, д. 2983.
4 ГАРО, ф. 937, оп. 9, д.13, л. 187.
5 О.В. Сидорова (Ершова). Первые выпускники Ряжской мужской гимназии (1918 г.).
Материалы 14 - 15 краеведческих чтений памяти В. И. Гаретовского. - Рязань, 2020.
6 ГАРО, ф. 20, оп. 1, д. 180.
7 ГАРО, ф. 20, оп. 1, д. 180.
8 И. Макаров. Черная шаль. - М. Московский рабочий, 1970, с.76.
294
Глава сорок первая
1917 ГОД:
МЕЖДУ ДВУХ РЕВОЛЮЦИЙ
Спустя столетие понимаешь, что Февральская и Октябрьская революции 1917 года были неизбежны. Во многих давних источниках и архивных документах обе революции называются «Первым» и «Вторым» переворотами: так современники воспринимали события тех лет. Участник обоих «переворотов», уже знакомый читателю Сергей
Алексеевич Колесников (1890 - 1943) в своих воспоминаниях пишет, что «февральская революция застала рязанский пролетариат врасплох, ибо связь с центром… была
потеряна». По его словам, первый день «Февральской» революции в Рязани - 3 марта: утром этого дня «… рабочие, просто люди, отправились к Городской Думе, чтобы узнать,
в чьих руках находится власть. Здесь рабочие избрали 6 депутатов для переговоров с Городскою Головою и отправились к Артиллерийским и Волховским казармам, уговаривать солдат перейти на сторону новой власти. А затем, «они стройными рядами, вместе с рабочими, двинулись к Городской Думе, куда уже подходили рабочие других районов:
водники, деревообделочники, печатники, кожевники и др. Перед зданием Городской Думы, Городской голова объяснил собравшимся, что царская власть свергнута и образовано Временное правительство из членов Городской Думы, после чего здание Думы было заполнено рабочими и солдатами».
Революционер Сергей Алексеевич Колесников - не коренной рязанец: в 1914 году он выслан в Рязань из Москвы, «под гласный надзор полиции», на три года. В Рязани Сергей Алексеевич создаст «кружок», который «систематически устраивал собрания в чайной на Соборной улице, или у Годуновой…». В 1917-м, «наборщик С. Колесников» - «парень живой, с открытой душой», был в числе тех, кто устанавливал большевистскую власть в Рязанской губернии; впоследствии он напишет в своих воспоминаниях, что жалеет, «что мы - руководители Совета (Рабочих Депутатов) не смогли сберечь всех материалов 1917 года».1 Но в рязанских архивах сохранились материалы, освещающие
революционные события семнадцатого.
В апреле семнадцатого: «Несметные толпы на улицах, там и сям летучие митинги. Всё бурлит, всё волнуется, переживая первую револю-
295
ционную весну…». В первые месяцы того же семнадцатого, «Городская группа, насчитывающая членов более 100 человек, после проведённой перерегистрации, насчитала только 35 человек. Причина такой убыли - отъезд демобилизованных солдат, членов группы, домой, в деревни. Однако, … демобилизованные продолжали вести партийную работу по уездам и волостям».2 Летом того же года в Рязани прошел 1-й съезд
Советов, «на нём шла борьба меньшевиков и эсеров с большевиками, которых на этом съезде еще ничтожное меньшинство». Их лидер А. С. Сыромятников, «развивал большевистские лозунги: «Война войне» и «Вся власть Советам».3
Сохранились в губернских газетах и списки кандидатов, намеченных для выборов «в Рязанскую Городскую Думу от блока социал-демократов, социалистов-революционеров, Совета солдатских и рабочих депутатов и Бунда» в 1917 году. В списке 60 (!) фамилий, есть и известные современным читателям: С.П. Середа, В.Н. Шульгин, А.С. Сыромятников, Н.В. Масалков, И.П. Каляев.4 Результаты этих выборов можно понять из шуточного стихотворения «Послевыборный астрономический бюллетень», перепечатанный в рязанской газете из центральной «Правды»:
«Большевистская звезда
Ярким светом светит.
В чистом небе без труда
Всяк её заметит.
Словно выцветший плакат,
Звёздочка кадета.
Повернула на закат
Мёртвая планета.
Смотрит горестно эс-эр
На свою комету:
- «Был весной какой размер,
- Нынче - трети нету!»
Меньшевик клянёт судьбу.
Очень уж обидно:
- И в подзорную трубу
Ничего не видно!»
Стихи подписаны «Мужик Вредный».
296
Справедливости ради стоит сказать, что первым избранным в марте семнадцатого года председателем Рязанского Совета рабочих депутатов, стал не большевик, не эсер, а меньшевик - В.Ф. Рузанков. И большинство голосов в разных органах рязанской власти, в том чис-ле и в уездах, имели тогда представители не большевистской партии, а иных: кадеты, меньшевики, эсеры. Между кадетами, меньшевиками, эсерами и большевиками, и развернётся с весны по осень дважды революционного 1917 года, настоящая борьба за власть, в которой победит сильнейший.
И уже осенью 1917-го, в рязанской газете «Искра» Рязанского Совета рабочих и солдатских депутатов и Губернского Бюро Советов будет напечатано следующее стихотворение:
«Ещё не сломлен враг,
Лишь только мы у цели;
К победе первый шаг
Мы сделать лишь сумели.
Ещё струится кровь,
Ещё звучат проклятья…
Бой разгорится вновь,
Не отступайте, братья!
Врагов злодейский жар
Мы ненавистно встретим.
На каждый их удар
Ударом мы ответим.
Пусть тяжела борьба,
- Другого нет исхода.
Долой ярмо раба,
Да здравствует свобода!
Стихотворение подписано: «раб. Морозов».5
Но партии победителей - социал-демократов («большевиков») в Рязанской губернии придётся нелегко. В самом начале декабря 1917 года, (3 - 6 декабря - авт.) состоится губернский съезд Советов крестьянских рабочих и солдатских депутатов, который подтвердит: «Передать власть в Рязанской губернии в руки самого трудового народа, передать так, чтобы трудовой народ правил через свои выборные органы - Советы». Советы избираются уездные, волостные и сельские; они назначают своих комиссаров - уездных, волостных и сельских. То есть первичной ячейкой местной советской власти, отныне будут сельские
297
Советы; именно через них новая советская власть закрепит свои позиции, проводя революционные реформы. В произведениях Макарова читатель не однажды встретит названия новых органов власти; тем более, что он сам «избирался» в состав, вероятно, первого сельского Совета в родном селе Салтыки (Богородицкое), а также, входил в волост-
ной продовольственный комитет («волпродком») и в комитет бедноты («комбед»), ещё являясь гимназистом Ряжской мужской гимназии!
Но ещё в ноябре семнадцатого, на Рязанской губернской конференции большевиков - членов партии РСДРП (б), обсуждается вопрос о поведении рязанских «крестьянских депутатов». Они, якобы, ведут «неправильную» политику в деревне. «Полной веры нет к нам. Мало приходит народа на собрания, в деревне многие не знают, что происходит. …Меньшевики, часть Социал-революционеров против народной власти». Об этом же свидетельствует и небольшая заметка в газете «Рязанская жизнь» от 8 ноября 1917 года:
«Анархия аграрного характера Раненбургского уезда, а также погромы и эксцессы на почве недостатка продовольствия и топлива, начали распространяться по отдельным сёлам Рязанского уезда, принимая угрожающий характер. Повсюду с мест идут тревожные вести. Вырубаются огромные площади лесов, расхищается помещичий инвентарь, выселя-
ются «лишние люди». Всё предаётся какому-то вандальскому разрушению, не щадя даже ценных предметов исторического значения».
Об этом же и следующая заметка газеты «Рязанская жизнь», с характерным названием «Власть тьмы»:
«Ни сознательности, ни инициативы, ни работы, ни понимания того великого момента - великого по всей ответственности, которое переживает в настоящее время наша родина … Полное и обидное равнодушие к устройству новой жизни завладели сердцем крестьян».
И ещё одна заметка под также, говорящем названии, «Пора», опубликованная в рязанской «Искре» - органе «Рязанского Совета рабочих и солдатских депутатов и Губернского бюро Советов», от 24 ноября 1917 года:
«…Необходимо и в нашей Губернии немедленно приступить к созданию твёрдой революционной власти. …Солдаты и рабочие уже сказали своё веское слово … Только Губернский Совет крестьянских депутатов, оторванный от крестьянской массы и чуждый ей, упорно продолжает свою политику саботажа и непризнания новой революционной власти. Он вздыхает по Керенскому».
298
Продолжение следует - страницы 299-307.
Глава сороковая
НАКАНУНЕ ДВУХ РЕВОЛЮЦИЙ 1917 ГОДА.
«542-й ОБОЗНЫЙ ТРАНСПОРТ»
Весною 1914 года гимназист Иван Макаров заканчивает второй класс Ряжской мужской гимназии, далее переводится в третий. Совсем немного времени остаётся до рождения его младшего брата Григория. Ряжский уезд Рязанской губернии, в числе многих уездов Российской империи, почувствовал перемены в жизни, начиная с лета 1914-го..
289
Возникают заторы на железных дорогах, растёт количество заболевших холерой и сыпным тифом, особенно среди «перевозимых поездами пленных турок»: «на станции Ряжск среди перевозимых беженцев и колонистов наблюдаются подозрительные заболевания». А «12 июля в с. Большом Подовечье, Курбатовской волости, Скопинского уезда - соседнего и с Ряжским, и с Раненбургским уездами Рязанской губернии, заболело «признаками холеры» 17 человек, умерло 5».1
Раненбургский уезд, к которому пока относится село Салтыки (Богородицкое), также привыкает к переменам. В 1915 - 1916 учебном году отменяются переводные и выпускные экзамены не только в мужских и женских гимназиях, но и в «прогимназиях», в реальных
училищах; в учительских институтах и семинариях. Обсуждается вопрос о замене золотых и серебряных медалей в учебных заведениях; вместо золотой планируется ввести: «шейную или нагрудную медаль 1-го разряда», вместо серебряной - такую же, но 2-го разряда.2
К лету 1916 года переполнена учащимися и женская гимназия г. Раненбурга, а Раненбургское народное училище будет занято под лазарет для больных и раненных воинов. Многие учителя-мужчины Раненбургского уезда Рязанской губернии мобилизуются на военную службу. А в Ряжском уезде? В «специальных средствах» Ряжского высшего
начального училища с четырёхгодичным курсом обучения, в эти годы ещё имеется «неприкосновенный капитал» имени Полянцева в 3. 000 рублей (с процентами) и «неприкосновенные» стипендиальные капиталы, хранящиеся «в местном казначействе в процентных бумагах». Но «страшная дороговизна жизни, вызванная настоящей войной, не
позволяла в отчётном году вести обычным порядком училищное хзяйство. Призыв родственников учеников в ряды войск с одной стороны (всего было призвано 103 чел.), а с другой - досрочный призыв самих учащихся (в 1916 г. взято 12 учеников), неблагоприятно отразились на ходе учебных занятий». Так напишет в своём отчёте за 1916 год инспектор Ряжского уезда - Тимофей Онисифорович Екимов.3
В мае 1916-го, также как в 1905 - 1906 годах, в городе Ряжске «срочно» ищутся помещения для размещения войск: теперь - «для обозного транспорта»... По телеграмме « Г. Главноначальствующего Рязанской губернии» от 11 мая 1916 года, в Ряжске требовалось разместить «542-й обозный транспорт»: необходимо отвести помещения «под постой людей и лошадей». Судя по архивным документам, из города только что выбыл «440-й обозный транспорт», и взамен вы-
290
бывшего, губернские военные власти решают разместить в Ряжске новый, в тех же помещениях. Каковы эти помещения?
В здании «бывшей военной гауптвахты» - 40 человек, а для остальных 25 человек и 250 лошадей, и «всех повозок» - предполагается «занять мельницу наследников Матвеева, сделав надлежащие приспособления». Но прибывших с 542-м обозным транспортом гораздо больше, поэтому ряжские городские власти решают распределить их также как в 1905 - 1906 годах: «среди обывателей». В случае же долгого «постоя обозного транспорта», его предполагают разместить и в здание, «бывшее под гимназией на Садовой улице». К этому времени собственное здание Ряжской мужской гимназии уже построено
и гимназисты обучаются в нём.
В мае 1916-го - нет «нужды» в городских помещениях для размещения фуража для лошадей, «так как таковой постоянно имеется на оптовых продажных складах в городе и слободах». Но имеются «три случая заболевания и падежа от сибирской язвы лошадей во дворе мельницы Матвеева». Там приняты соответствующие меры: произ-
ведены дезинфекции. В архивных документах того же 1916-го, сохранилось имя командира 542-го обозного транспорта - прапорщика Савостьянова.
В Ряжской мужской гимназии, одновременно с Иваном Макаровым учился гимназист первого набора (1910 г. - авт.) Борис Савостьянов. В архивных её делах сохранилась справка, выданная Борису Степановичу Савостьянову в 1918-м: четыре года он давал уроки ученикам младших классов гимназии.4 Весной 1918-го выпускник первого набора Борис Савостьянов успешно сдаст и дополнительные экзамены на звание «народного учителя», также, как и в следующем, 1919-м, будущий писатель.
А дальше? Выпускник первого гимназического набора - Борис Степанович Савостьянов, в 1918 - 1919 учебном году служит «на-родным учителем» в Троицкой школе 2-ой ступени. В ней обучаются дети сёл Троица и Лесуново (Троице - Лесуновская волость, по-чтовое отделение Пехлец). Борису Степановичу двадцать два года, он холост. Школа, в которой он начал служить, «вновь открытая». В Троицкой школе 2-й ступени обращает на себя внимание преподавательский состав: две учительницы (сёстры Мизеровы: София
Владимировна и Евдокия Владимировна - авт.) имеют университетское образование (Московский императорский университет), а
291
учитель Семён Иванович Балашов - «студент» того же Московского университета.5
542-й обозный транспорт предполагал оставаться в городе всего двенадцать дней, но по документам он значится и позднее, в июле 1916 года. В середине июля его командир - прапорщик Савостьянов, просит местные городские власти разместить 250 лошадей в другом месте, а не «на мельнице наследников Матвеева», так как там имеются места только для 116 лошадей. Просьбу командира удовлетворяют, и выделяют следующие «дворы»: «у Коняева на 70 лошадей, Наумова на 30 лошадей, Саморукова на 20 лошадей»... Всего же на этих «дворах» предполагается разместить 290 лошадей! Каждому из предполагаемых домовладельцев, от имени Ряжской городской управы,
присылаются «записки» с просьбой о размещении у них «обозного транспорта». 6
Ясно, что «домовладельцы» этому не рады. Сохранилось прошение одного из них - скопинского мещанина Василия Ильича Коняева, в котором он просит «в случае размещения постоя лошадей, ввиду наступления сезона складки тобоку» освободить от размещения в его дворе лошадей «542-го обозного транспорта». Причина? Принадле-
жащий мещанину Василию Ильичу Коняеву «двор за № 94 на Хлебной улице» находится в аренде «у тобачного фабриканта Потомственного Почетного Гражданина и Комерции Советника города Ельца Орловской губернии Александра Николаевича Заусайлова». Смысл этого и последущих за ним прошений, сводится к тому, что многие домовладельцы Ряжска занимаются складированием «тобака» для «нужд армии», а война -продолжается... Так, «фабрика Левковича», у которого арендует «двор» на Скобелевской улице Гаврила Афиногенович Вавилов, должна поставлять (ежемесячно) «по 11. 000 пу-дов махорки», в течение десяти месяцев. Городские власти разместят
542-й обозный транспорт по другим дворам, а не у Г.А. Вавилова. 542-й обозный транспорт значится в Ряжске и к сентябрю 1916-го... Он разместится и на 3-й Садовой улице, у домовладелицы Татьяны Николаевны Ушаковой, «в количестве 20 голов за счет установленных квартирных окладов». В архивных делах столетней давности со-
хранилась даже квитанция за № 986, от «Командира 542-го военного Транспорта», засвидетельствовавшая, что городские власти «удовлетворили» военный транспорт «в период времени с 1 по 31 августа включительно». Чем же? Первое: «помещением для нижних чинов и водою
292
из городского водопровода по числу 6. 801 человек в сложности одного дня, 2/ помещением под управление транспортом, 3/ кухней, 4/ хлебопекарней, 5/ помещением под цейхгауз и 6/ участком земельным (под) 183 парных повозки и 7/ в период с 28 по 31 августа включительно помещением под 40 лошадей в сложности одного дня».
В ряде же других таких же «квитанций», указывается, что город Ряжск «удовлетворял» «542-й обозный транспорт» такими же услугами и в июне, и в июле, и в сентябре 1916 года. И даже во второй половине октября! Причём, общее количество размещаемых, правда
на один день: 7.064 человека - 183 «парных повозки» (июнь - авт.); 6.938 человек - 183 парных повозки» (июль), и т. д. Количество же размещённых в городе лошадей огромно, особенно по нынешним меркам: есть цифры в 5. 231, и в 9. 629 лошадей! 7
В архивных делах сохранилась и выписка из приказа по 109-му обозному батальону (от 21 октября 1916 г. - авт.), обозначенная городом Раненбургом. Так, «осмотрев 6 и 13 сего октября инспекторским порядком назначенный к выступлению в действующую армию 542-й транспорт вверенного мною батальона, формировавшийся в г. Ряжске и посадку 2-х эшелонов, я нашел означенный транспорт в удовлетворительном состоянии и вполне готовым к выступлению, которое назначено на 12 и 14 сего октября 1916 года». Но командир данного 109-го обозного батальона подполковник Странбургский, благодарит
в этом приказе не раненбургцев, а ряжцев. Это они: «Ряжское духовенство, Общественное управление в лице Городского Головы… почта и телеграф, казначейство, железнодорожная станция Ряжск…» помогали командиру батальона подполковнику Странбургскому, выполнять воинские приказы. Всем перечисленным организациям
командир-подполковник объявляет благодарность.
В романе писателя Ивана Макарова «Чёрная шаль» есть незабываемый трагический эпизод с лошадьми. Он подтверждает выше описанную ряжскую реальность 1916 года. Железные дороги переполнены, а мобилизованных лошадей требуется перегнать в город Тамбов:
«В самую гололедицу, ещё в апреле, когда я только-только в батрачки угодила, хозяин мой Михайло подрядился пригнать табун мобилизованных лошадей, почитай за триста вёрст, в город Тамбов из нашего города. Лошадей собралось до четырехсот. Железная дорога была вчистую забита: тут и пушки, и снаряды, тут и раненые, тут калеки, тут полковники, генералы со своими бабами гулящими, и беженцы, и
293
беженки. Да мыслимо ли лошадям дождаться своей отправки, своего череду? Собрали, свели, поотнимали у мужиков, а у самих ни сена, ни укрытья теплого, ни уходу.
Запаршивели лошади, дохнуть начали, падать начали, - властям лишь бы избавиться о них, от себя спровадить.
Когда Михайло вызвался табун прогнать в Тамбов да получил такую бумагу от властей, по которой он не обязан отвечать, если дорогой лошади упадут, и когда он меня, да брата своего Федьку, да ещё четверых нарядил на этот путь, - вот когда я насмотрелась страстей. Вот с той поры и запала мне, а теперь и открылась некоторая хи-
трость жизни.
Видал ли кто-нибудь из вас такой огромный табун совсем голодных лошадей? Таких голодных, что вороны целой тучей собрались к ним да так день и ночь караулили?
...А лошади, а страдальцы мои, вытянулись лентами за нашими верховыми да так и идут, опустив головы низёхонько, покорно да глухо постукивают копытами по гололедице, идут, качаются, и на ворон уж никакого внимания …
И вот что я тогда заметила: в город Тамбов мы и ста лошадей не привели, а в поле, по дороге у нас ни одна лошадь не упала. А уж, когда в село табун войдёт, тут, которая изнемогла вконец, подойдёт к забору или к воротам, боком привалится, сейчас же рухнет - и конец. И ворона тут же в глаза ей клюв свой поганый запустит.
А остальные дальше - ни упавших не заметят, ни в сторону не бросятся, не оглянутся, не заржут.
Откуда такая покорность? На чём она держится, на чём крепится? Учёные свои мысли да разные рассуждения из книг вычитывают, а мы, вот такие, как я (Прасковья Горянова - авт.), вот из этих картин и собираем, плетём свой разум, свою душу».8
--------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
1 ГАРО, ф. 20, оп. 1, д. 172.
2 ГАРО, ф. 937, оп. 8, д. 1, л. 20, 23, 33.
3 ГАРО, ф. 593, оп. 1, д. 2983.
4 ГАРО, ф. 937, оп. 9, д.13, л. 187.
5 О.В. Сидорова (Ершова). Первые выпускники Ряжской мужской гимназии (1918 г.).
Материалы 14 - 15 краеведческих чтений памяти В. И. Гаретовского. - Рязань, 2020.
6 ГАРО, ф. 20, оп. 1, д. 180.
7 ГАРО, ф. 20, оп. 1, д. 180.
8 И. Макаров. Черная шаль. - М. Московский рабочий, 1970, с.76.
294
Глава сорок первая
1917 ГОД:
МЕЖДУ ДВУХ РЕВОЛЮЦИЙ
Спустя столетие понимаешь, что Февральская и Октябрьская революции 1917 года были неизбежны. Во многих давних источниках и архивных документах обе революции называются «Первым» и «Вторым» переворотами: так современники воспринимали события тех лет. Участник обоих «переворотов», уже знакомый читателю Сергей
Алексеевич Колесников (1890 - 1943) в своих воспоминаниях пишет, что «февральская революция застала рязанский пролетариат врасплох, ибо связь с центром… была
потеряна». По его словам, первый день «Февральской» революции в Рязани - 3 марта: утром этого дня «… рабочие, просто люди, отправились к Городской Думе, чтобы узнать,
в чьих руках находится власть. Здесь рабочие избрали 6 депутатов для переговоров с Городскою Головою и отправились к Артиллерийским и Волховским казармам, уговаривать солдат перейти на сторону новой власти. А затем, «они стройными рядами, вместе с рабочими, двинулись к Городской Думе, куда уже подходили рабочие других районов:
водники, деревообделочники, печатники, кожевники и др. Перед зданием Городской Думы, Городской голова объяснил собравшимся, что царская власть свергнута и образовано Временное правительство из членов Городской Думы, после чего здание Думы было заполнено рабочими и солдатами».
Революционер Сергей Алексеевич Колесников - не коренной рязанец: в 1914 году он выслан в Рязань из Москвы, «под гласный надзор полиции», на три года. В Рязани Сергей Алексеевич создаст «кружок», который «систематически устраивал собрания в чайной на Соборной улице, или у Годуновой…». В 1917-м, «наборщик С. Колесников» - «парень живой, с открытой душой», был в числе тех, кто устанавливал большевистскую власть в Рязанской губернии; впоследствии он напишет в своих воспоминаниях, что жалеет, «что мы - руководители Совета (Рабочих Депутатов) не смогли сберечь всех материалов 1917 года».1 Но в рязанских архивах сохранились материалы, освещающие
революционные события семнадцатого.
В апреле семнадцатого: «Несметные толпы на улицах, там и сям летучие митинги. Всё бурлит, всё волнуется, переживая первую револю-
295
ционную весну…». В первые месяцы того же семнадцатого, «Городская группа, насчитывающая членов более 100 человек, после проведённой перерегистрации, насчитала только 35 человек. Причина такой убыли - отъезд демобилизованных солдат, членов группы, домой, в деревни. Однако, … демобилизованные продолжали вести партийную работу по уездам и волостям».2 Летом того же года в Рязани прошел 1-й съезд
Советов, «на нём шла борьба меньшевиков и эсеров с большевиками, которых на этом съезде еще ничтожное меньшинство». Их лидер А. С. Сыромятников, «развивал большевистские лозунги: «Война войне» и «Вся власть Советам».3
Сохранились в губернских газетах и списки кандидатов, намеченных для выборов «в Рязанскую Городскую Думу от блока социал-демократов, социалистов-революционеров, Совета солдатских и рабочих депутатов и Бунда» в 1917 году. В списке 60 (!) фамилий, есть и известные современным читателям: С.П. Середа, В.Н. Шульгин, А.С. Сыромятников, Н.В. Масалков, И.П. Каляев.4 Результаты этих выборов можно понять из шуточного стихотворения «Послевыборный астрономический бюллетень», перепечатанный в рязанской газете из центральной «Правды»:
«Большевистская звезда
Ярким светом светит.
В чистом небе без труда
Всяк её заметит.
Словно выцветший плакат,
Звёздочка кадета.
Повернула на закат
Мёртвая планета.
Смотрит горестно эс-эр
На свою комету:
- «Был весной какой размер,
- Нынче - трети нету!»
Меньшевик клянёт судьбу.
Очень уж обидно:
- И в подзорную трубу
Ничего не видно!»
Стихи подписаны «Мужик Вредный».
296
Справедливости ради стоит сказать, что первым избранным в марте семнадцатого года председателем Рязанского Совета рабочих депутатов, стал не большевик, не эсер, а меньшевик - В.Ф. Рузанков. И большинство голосов в разных органах рязанской власти, в том чис-ле и в уездах, имели тогда представители не большевистской партии, а иных: кадеты, меньшевики, эсеры. Между кадетами, меньшевиками, эсерами и большевиками, и развернётся с весны по осень дважды революционного 1917 года, настоящая борьба за власть, в которой победит сильнейший.
И уже осенью 1917-го, в рязанской газете «Искра» Рязанского Совета рабочих и солдатских депутатов и Губернского Бюро Советов будет напечатано следующее стихотворение:
«Ещё не сломлен враг,
Лишь только мы у цели;
К победе первый шаг
Мы сделать лишь сумели.
Ещё струится кровь,
Ещё звучат проклятья…
Бой разгорится вновь,
Не отступайте, братья!
Врагов злодейский жар
Мы ненавистно встретим.
На каждый их удар
Ударом мы ответим.
Пусть тяжела борьба,
- Другого нет исхода.
Долой ярмо раба,
Да здравствует свобода!
Стихотворение подписано: «раб. Морозов».5
Но партии победителей - социал-демократов («большевиков») в Рязанской губернии придётся нелегко. В самом начале декабря 1917 года, (3 - 6 декабря - авт.) состоится губернский съезд Советов крестьянских рабочих и солдатских депутатов, который подтвердит: «Передать власть в Рязанской губернии в руки самого трудового народа, передать так, чтобы трудовой народ правил через свои выборные органы - Советы». Советы избираются уездные, волостные и сельские; они назначают своих комиссаров - уездных, волостных и сельских. То есть первичной ячейкой местной советской власти, отныне будут сельские
297
Советы; именно через них новая советская власть закрепит свои позиции, проводя революционные реформы. В произведениях Макарова читатель не однажды встретит названия новых органов власти; тем более, что он сам «избирался» в состав, вероятно, первого сельского Совета в родном селе Салтыки (Богородицкое), а также, входил в волост-
ной продовольственный комитет («волпродком») и в комитет бедноты («комбед»), ещё являясь гимназистом Ряжской мужской гимназии!
Но ещё в ноябре семнадцатого, на Рязанской губернской конференции большевиков - членов партии РСДРП (б), обсуждается вопрос о поведении рязанских «крестьянских депутатов». Они, якобы, ведут «неправильную» политику в деревне. «Полной веры нет к нам. Мало приходит народа на собрания, в деревне многие не знают, что происходит. …Меньшевики, часть Социал-революционеров против народной власти». Об этом же свидетельствует и небольшая заметка в газете «Рязанская жизнь» от 8 ноября 1917 года:
«Анархия аграрного характера Раненбургского уезда, а также погромы и эксцессы на почве недостатка продовольствия и топлива, начали распространяться по отдельным сёлам Рязанского уезда, принимая угрожающий характер. Повсюду с мест идут тревожные вести. Вырубаются огромные площади лесов, расхищается помещичий инвентарь, выселя-
ются «лишние люди». Всё предаётся какому-то вандальскому разрушению, не щадя даже ценных предметов исторического значения».
Об этом же и следующая заметка газеты «Рязанская жизнь», с характерным названием «Власть тьмы»:
«Ни сознательности, ни инициативы, ни работы, ни понимания того великого момента - великого по всей ответственности, которое переживает в настоящее время наша родина … Полное и обидное равнодушие к устройству новой жизни завладели сердцем крестьян».
И ещё одна заметка под также, говорящем названии, «Пора», опубликованная в рязанской «Искре» - органе «Рязанского Совета рабочих и солдатских депутатов и Губернского бюро Советов», от 24 ноября 1917 года:
«…Необходимо и в нашей Губернии немедленно приступить к созданию твёрдой революционной власти. …Солдаты и рабочие уже сказали своё веское слово … Только Губернский Совет крестьянских депутатов, оторванный от крестьянской массы и чуждый ей, упорно продолжает свою политику саботажа и непризнания новой революционной власти. Он вздыхает по Керенскому».
298
Продолжение следует - страницы 299-307.