Бобров, в котором был свой Невский.
Бобров - маленький (19 тыс. жителей) городок в Воронежской области в полусотне километров от показанных в прошлой части Лисок, примечательный симпатичной уездной архитектурой, красивым пейзажем и неповторимым для райцентра колоритом. И так как мы тут были в гостях, с жизнью Боброва мне удалось познакомиться несколько лучше, чем удаётся в малых городах обычно.
Я очень люблю города, куда дорога приводила меня как бы случайно - в гости или по работе, вынужденным крюком или затянувшимся транзитом. Например, алтайский Рубцовск, через который я дважды покидал Казахстан; челябинская Варна, где я опоздал на электричку; краснодарский Темрюк, который я счёл просто удобной "базой" для поездок по Тамани; калужский Перемышль, где мы навещали приятеля в армии; уфимская Дёма, где был в гостях (хотя это и не город, а просто обособленный район), беломорский Сумской Посад и уральское Дружинно, где у поездов были очень долгие стоянки; латвийские Варакляны, куда случайно заскочил автостопом; литовский Зарасай, куда мы заезжали с отцом, часто отдыхавшим там в детстве; молдавская Чимишлия, куда заезжали к отцу возившего меня человека на вино и брынзу... список этот явно неполон, а общее только одно - "культурные программы" в этих городах не были самоцелью, и может быть поэтому я лучше замечал их повседневную жизнь.
2015-й год на такие места оказался особо богат: из Средней Азии я возвращался через оренбургский Бузулук ( раз- два), летом ездил в пресс-тур в красноярский Кодинск, ну а в Бобров и Лиски нас занесло по дороге из Крыма: у Оли, моей спутницы, здесь друзья. Ехать решили новым для меня и привычным для неё способом - автостопом, но автостоп не задался, мы 6 часов искали машину на Керченской переправе и 4 часа стояли ночью у ростовской объездной, чтобы в итоге сесть на рейсовый автобус, вёзший в Москву армян из Еревана. Лиски и Бобров расположены симметрично по разные стороны трассы "Дон", но в Лисках (которые западнее) есть ещё и железная дорога Москва-Ростов и настоящий Дон, а в Боброве - только линия Харьков-Пенза да скромная речка Битюг. В основном он представляет собой столь характерное для Русского Юга море частного сектора, и недалеко от въезда в город встречает его главный ориентир - Самолёт, на который благодаря низкому постаменту открывается необычный вид "со спины". И хотя это истребитель Миг-23, выпускавшийся в 1967-83 годах и бывший одним из первых самолётов с крылом изменяемой стреловидности, поставлен он в память о лётчиках Великой Отечественной:
2.
История Боброва проста и линейна, и началась с юрта, как называли делянки в Диком поле, сдававшиеся хозяевами за Большой Засечной чертой в откуп под промыслы. Здешний юрт был Бобровым, и судя по всему, в битюцких плавнях и бору-"оазисе" среди степей действительно добывали бобра. К 1698 году юрт разросся до слободы, которая в 1707 получила укреплённый "государев двор", год спустя разорённый мятежным донскими атаманом Булавиным. Самый необычный поворот здесь произошёл в 1711 году: как и многие воронежские города, Бобров обязан своим первым подъёмом Азовской кампании Петра I, но только если сам Воронеж поднялся на снаряжении войска и снабжении тыла, а сёла типа будущих Лисок возникли у дороги к новому южному порту, то Бобровск (именно так, на "-ск"!) подняло поражение - сюда переселили накопившихся за полтора десятилетия русских людей из Азова, который после неудачной Прутской кампании пришлось возвращать туркам. Был ли городской статус Бобровска официальным - теперь уже не ясно, в одних документах он значился городом, в других по-прежнему слободой, то есть судя по всему решение было поспешным и не согласованым между инстанциями, однако жителей его до сих пор называют "бобровцы", а не "бобровчане". В 1779 году Бобров официально стал уездным городом Воронежской губернии, и к началу ХХ века был в ней по населению вторым с конца - 3,5 тысячи человек. Открывает исторический центр Успенская церковь (1857-63) - как часто бывает, кладбищенский храм, уцелевший в советское время и потому оставшийся в городе "за главного":
3.
Нынешний композиционный центр Боброва, куда от церкви ведёт улица 22 Января - вот это здание с башней, с двух сторон окружённое рынком, а с третьей - строящимися торговыми комплексами. Я был уверен, что это администрация (тем более часовая башня придавала сходство с ратушей) или на худой конец какой-нибудь ДК, но всё оказалось необычнее - это фабрика "Аккорд", где делают бобровские гитары:
4.
Основанная в конце 1970-х годов, накануне того десятилетия, когда гитарой можно было вершить судьбы, эта фабрика в общем-то и стала новым символом города. Бобровские гитары, в меру дешёвые и в меру качественные, с характерным грушевидным корпусом и цветочным орнаментом вокруг резонатора, по-прежнему клепают да развозят по стране. Как я понял, проштудировав сайты и форумы (сам, прямо сказать, от темы далёк), что-то выдающееся на бобровской гитаре сделать сложно, а вот для домашнего пользования и ученичество - самое то. Только цветочки многим не нравятся, рок-н-ролл лабать так и вовсе всю атмосферу испортят. На фабрике же делают не только гитары, но и плетёную мебель, о чём напоминает торчащая из-за забора лоза:
4а.
Неподалёку видна труба (у "Аккорда", кстати, трубы нет) - она принадлежит не фабрике, а местной детской колонии, образованной в 1959 году из существующих с екатерининских времён тюрьмы, примечательной в первую очередь тем, что в ней в 1942 году ночевал пленный фельдмаршал Паулюс, когда его везли из Сталинграда в Москву.
5.
Дальше по улице 22 Января пара очаровательных деревянных домов - один принадлежал лесопромышленнику Хлопову, а ныне сдаётся "Аккордом" в аренду разным конторам:
6.
Второй построил для себя директор располагавшейся по соседству гимназии (1879). Пожалуй, Бобров - один из самых южных русских городов, где есть интересное деревянное зодчество:
7.
Хотя осталось его в Боброве очень мало, а эту парочку спасает, может быть, соседство с пожарным депо. Оно вообще-то 1930-х годов, но вида совсем не сталинского, я бы даже сказал - совсем уездного:
8.
За которым строится местный даунтаун, и масштаб новостроек для маленького городка впечатляет. Как мне сказали местные, "у нас мэр - это такой Лужков районного масштаба". Причём строят тут не только ТЦ (как у "Аккорда"), и не только ЖК (как на фото ниже справа), но и например новый Дом культуры (слева):
9.
В идеале должно получиться примерно так. И ради бога, не нудите о качестве архитектуры, не стоит ждать, что в маленьком и небогатом городке начнут осваивать био-тек и пригласят Фостера с Калатравой. Куда важнее тот факт, что для подобных начинаний совершенно не обязательно иметь под боком нефтяное месторождение.
9а.
Улица 22 Января упирается в парк, переходя в Аллею Героев, ведущую от обелиска к танку, пушке и ещё одному самолёту. Войны ХХ века здесь прокатились жестоко: в Гражданскую власть в Боброве менялсь 6 раз, а в Великую Отечественную город был в ближнем тылу и сильно пострадал от авианалётов.
10.
Со стороны улицы Кирова, обходящей парк левее по ходу нашего движения - красивые сталинские ворота и узнаваемый с первого взгляда флаг Боброва. За воротами стадион с искусственным покрытием - всякую социалку тут строят не менее активно, чем коммерческие объекты.
11.
Парк занимает четыре квартала, и посреди уездного города он смотрится Новым Арбатом. Это не случайно - он разбит на месте Базарной площади меж двух разрушенных в советское время соборов - старого Никольского (1830-43) и грандиозного Троицкого (1874-1908). Вернее, "собором" последний называли лишь в обиходе, формально это была церковь - но крупнейшая в Воронежской епархии и, с учётом предшественников, старейшая в Боброве - деревянный храм освятили ещё в 1705 году, а в камне впервые отстроили в 1760-м. Столь же долгое строительство на рубеже 19-20 веков было связано не только с масштабом храма, но и с тем, что закончить его удалось лишь со второй попытки - начатый в 1878 году недостроенный собор обвалился. Никольский храм снесли в 1930-е годы, Троицкий - в 1965-м, то есть даже не при Хрущове. Ещё на старых фото виден Народный дом с треугольной башенкой - в его судьбе я так и не разобрался, возможно попал под бомбёжку в войну.
12.
С другой стороны парка на перпендикулярной бывшему Невскому улице 3-го Интернационала - пожалуй, самый красивый домик Боброва, строившийся в начале ХХ века для Городской думы, а ныне занятый мировыми судьями. Тревожный русский модерн, где каждая деталь так и вопиет "Что-то приближается!":
13.
Дальше выйдем на улицу Кирова, которая и была в уездном Боброве главной, а называлась в те времена ни больше ни меньше Невский проспект, и уж простите, пользоваться банальным "ул. Кирова" при такой альтернативе у меня просто язык не поворачивается. Так выглядит местный Старо-Невский в районе гитарной фабрики, справа самый понравившийся мне домик Боброва - склад купца Язвицкого, похожий на "посадские дома" старинных русских городов типа Углича.
14.
По-настоящему же Невский вступает в права как раз в районе парка, о который разбивается улица 22 Января - его опушка на заднем плане. Вот например дом Мирошникова - как часто бывает, значительная часть жизни уездного города держалась на одном купце-меценате, строившем не только себе дома и магазины, но и городу школы, храмы, дороги... Мирошников, среди прочего, покупал своим приказчикам дома, один из которых до сих пор (!) наследуют прямые потомки. Ныне, как можно заметить по проводам на торце, тут городская электросеть:
15.
А во дворе - самое пожалуй запоминающееся сооружение в бобровском центре: деревянная пожарная каланча 19 века, известная у бобровцев как просто Башня. С постройкой нового пожарного депо при Советах она ещё долго сохраняла свои функции - только следили отсюда не за городскими, а за лесными пожарами в бору за Битюгом. Стоять ей осталось, похоже, недолго:
16.
Когда мы зашли во двор, к нам тут же подбежала женщина из горэлектросети со словами, что вход запрещён и вообще что нам тут надо?! И надо было видеть перемену её лица и тона, когда я сказал, что мы путешественники и пишем путеводитель по городу - об истории этого места и достопримечательностях городка в целом она нам рассказывала ещё минут пять, и даже когда мы попрощались и ушли, что-то советовала нам вслед. Вообще, Бобров производит впечатление города, любимого своими жителями - и это хорошо ощущается.
17.
За следующим перекрёстком - внезапно, заброшка. Какой же русский город, правда, без заброшки? Иначе был бы просто непорядок! До революции тут был магазин купца Аносова с первым в уезде кассовом аппаратом, а при Советах здесь разместилась воинская часть химзащиты, несколько лет назад выведенная в Саратовскую область. Вроде бы, для магазина-казармы нашли инвестора и собираются восстанавлиать - но со сносом или без, предсказывать не берусь:
18.
В бывшем КПП с 2012 года автовокзал (новая автостанция вроде бы строится на месте закрытой и будет совмещена с теми торговыми центрами у "Аккорда"), с плаца отправляются ПАЗики. Троицкая церковь стояла, кстати, не в нынешнем парке Победы, а именно здесь, и снесли её именно чтобы расчистить место под в/ч. Напротив - ещё пара симпатичных домов:
19.
И магазин всё того же Мирошникова, где уже при Советах продолжали работать его приказчики, с 1981 года занятый краеведческим музеем. Якорь у входа напоминает об Икорецкой верфи, основанной Петром I на речке Икорец и строившей для русско-турецких войн в 1709-11, 1735-39 и 1768-69 годах небольшие "новоманерные суда" с небольшой осадкой, рассчитанные на условия от мелких речек и проток Донской дельты до прибрежья Азовского моря. Этот якорь, судя по всему бракованный (3 лапы вместо 4), нашли в 1980-е годм в одном из окрестных оврагов.
20.
Стенд у входа - такими снабжены и кое-какие достопримечательности окрестностей. По клику на превью откроется большем размере - текст забавен:
20а.
В самом музее - три этажа, а мы случайно попали на экскурсию, которую директор Елена Степанова (ей я выражаю благодарность за информацию об отдельных домах в посте) проводила супругам средних лет, недавно переехавшим в одно из бобровских предместий. В подвале - история, и мне больше самих экспонатов запомнились стенды и фотографии.
21.
Из исторических витрин больше всего запомнилась вот эта - ещё в 18 веке в окрестностях Боброва стояли полуразрушенные мавзолеи Золотой Орды, о которых напоминает даже название одного из соседних сёл - Мечетка да осколки кирпичей и изразцов:
22.
На первом (надземном) этаже - природа, и тут я конечно не мог не сфотографировать чучело бобра:
23.
Здесь же выставочный зал, мы попали на выставку карикатур местного художника, явно ещё глубоких советских времён. Попадаются довольно остроумные:
24.
И наконец на втором этаже - этнографическая экспозиция совсем не уездного уровня как по масштабу, так и по оснащению и подаче. Жили в здешних деревнях, само собой, исключительно русские, но... Не вполне очевидно, как много в русском народе субэтносов - как "федерального" (северяне, южнорусы и сибиряки), так и "регионального" (казаки, поморы и прочие) масштаба. Были субэтносы и вовсе "районные", например шаповалы под Новозыбковом, а в этих же краях выделялись цуканы - переселенцы с Русского Севера в чернозёмном краю, они отличались от соседей "цокающим" ("цясовня", "церника" и т.д.) говором, статным северным телосложением и особенностями костюма типа "рогатой" шапки-кички, а потому весь 19 век держались особняком, будучи при этом такими же, как их соседи, крепостными крестьянами. В одной из деревень (название уже забыл) крестьяне и вовсе были переселенцами из Подмосковья, и этого тоже было достаточно, чтобы отличаться от соседей. Наконец, было в южных землях 16-17 веков и целое сословие "однодворцев" - служилых людей из обедневших русских дворян и татарских мурз (чьи владения сжались до одного двора крестьянского масштаба), казаков расфомированных войск и всяческих потомственных военных, к концу 18 века превратившихся в полноценный субэтнос свободных крестьян посреди крепостнического Черноземья. Впрочем, как раз под Бобровом однодворцев (в Воронежской области известных как талагаи) не было, зато Цукановкой тут называют одно из предместий.
25.
За музеем Невский начинает ощутимо идти под уклон. Здание с деревянным верхом - городская управа 1880-х годов, ни разу за свою историю не менявшая своего назначения. Здесь бывали Антон Чехов и Алексей Суворин - крупнейший издатель Российской империи конца 19 века, а также журналист, драматург и вообще меценат родом из Бобровского уезда. Остатки его крымской дачи, разрушенной войной, я показывал пару месяцев назад в Феодосии. Ну а Чехов с ним сотрудничал, и приезжали они сюда вместе.
26.
Бывший Невский тут уходит в тупик, а главную дорогу продолжает повортом под прямым углом улица со странным названием Красная Печать, которая проходит меж двух школ. В старом Училищном доме (1916) - интернат для детей с отклонениями развития:
27.
В бывшем приходском мужском училище Троицкого собора (1907) - для обычных. Тут Красная Печать сливается с внезапно "воскресшей" после парка и воинской части улицей 22 Января:
28.
В конце которой, у нефтебазы, стела 70-летия Победы - не знаю, сколь это массово, но здесь она значится отдельным памятником помимо Аллеи Героев в парке.
29.
Это в общем-то самый край города - дальше битюцкие плавни и Хреновский бор, названный так по стоящему за ним селу Хреновому. Железная дорога - пущеная в 1895 году линия Валуйки-Балашов, в более широком смысле Харьков-Пенза, и до недавнего времени тут можно было видеть прямые поезда во Владивосток - пассажирский из Харькова (между прочим, это был самый дальний поезд мира!) и почтово-багажный из Лисок. Сейчас в Боброве останавливаются три неежедневных дальних поезда (Тында-Кисловодск, Иркутск-Кисловодск и Нижний Тагил-Новороссийск) и 4 ежедневных электрички из Лисок. Если будете добираться в Бобров ими - учтите, что тут, как и в калужском Людинове, поджидает засада: станции Бобров и Битюг находятся на глухих окраинах, а близ этого моста - остановочный пункт 210-й километр даже без здания вокзала.
30.
Практически над платформой одно из самых загадочных зданий Боброва - Цейхгауз, в основе которого чуть ли не тот самый "государев двор" 1707 года, разгромленный казаками Булавина. Перестраивался он с тех пор, конечно, немерено количество раз, и неясно, сохранил ли с петровских времён хоть кирпичик, но разного рода военные занимали этот место без малого триста лет. Ныне здесь мастерские, продукцию которых можно видеть под козырьком:
31.
А вот так Бобров выглядел с железной дороги всего-то в 1960-е годы... Жалко не столько собор, сколько организуемую им панораму:
31а.
Немного видов старых бобровских улиц в разных частях центра:
32.
33.
34.
Валенки тут, кстати, валяют целых два предприятия, но их магазины нам, как назло попадались закрытыми. А почуяв запах жареных семечек - не удивляйтесь, а идите на его "источник" - Бобровский завод растительных масел, куда ведёт от автостанции и музея ведёт перпендикулярная бывшему Невскому улица Алексеевского. Вдали виден погрузчик и гоповатого вида охрана завода, а справа дом с самой яркой в Боброве исторической причастностью: здесь в 1942-м находился штаб Ворожнеского фронта, где самолично Жуков с Василевским планировали Острогожско-Россошанскую операцию, отбросившую немцев на 140 километров и создавшую основу будущей Курской дуги.
35.
Собственно маслозавод (1895) на углу Краснофлотской улицы, на момент постройки единственный полностью механизированный в стране в своей отрасли. Бобровское масло действительно необычное, с запахом и привкусом семечек, но при этом за пределами Бобровского района почти не водится.
36.
В конце Краснофлотской, на краю всё того же косогора - детский сад "Сказка". Таких вот новеньких детских садиков, в которые и ходить-то как-то приятнее, чем в типовые бетонные "коробки", в Боброве уже как минимум два. Ещё в прошлой части я писал, что в последнее время как-то не удивляет вид новых или капитально отреставрированных школ, больниц, детских садов, домов культуры... так что неправда это, что строят в РФ одни лишь супермаркеты и церкви. Вопрос в том, сколько надо лет для перехода количества в качество. Ну и ещё в минус то, что построен он на месте дореволюционной Красной больницы, которую посещал в свой визит доктор Чехов.
37.
На другом конце Боброва есть ещё и ледовый дворец (прямо как у белорусов с Батькой!). Памятник перед ним, почему-то без подписи, интереснее, чем кажется - из Бобровского уезда, уже упоминавшегося Хренового, был родом Николай Панин-Коломенкин (вторая фамилия настоящая, а первая - сценический псевдоним) - первый русский олимпийский чемпион, взявший в Лондоне-1908 золотую медаль по фигурному катанию, так и оставшуюся единственным олимпийским "золотом" Российской империи (в основном царская сборная выступала УЖАСНО, на Олимпиаде-1900 не взяв вообще ни одной медали). Панин-Коломенкин же и в самой России был 6-кратным чемпионом по фигурному катанию, 12-кратным - по стрельбе из спортивного пистолета и 11-кратным - по стрельбе из боевого. Последний раз он стал чемпионом уже СССР в 1928 году (опять же по стрельбе), дальше подался в тренеры и руководители спортивных организаций, а умер в 1956 году в Ленинграде уважаемым человеком.
38.
Ещё немного зарисовок - характерные для Боброва и окрестностей "серебристые дома", обшитые утеплителем (кстати, тут ещё и неслабая программа переселения из ветхого жилья развёрнута, так что вряд ли им долго осталось стоять); глуповатая социальная реклама, особенно популярная в бывшем Красном поясе; типовая наклейка, которую я видел на машинах в Боброве и Лисках несколько раз. Кстати, пятиэтажки (на заднем плане кадра с наклейкой) в Боброве - буквально единственный квартал:
39.
В завершение рассказа съездим на Азовку - большой старый район в южной части города, где по преданию живут потомки тех самых русских людей Азова, эвакуированных при сдаче города османам. Надо зметить, свежеотвоёванный порт в совершенно непривычных русскому человеку условиях определённо ехали люди необычные, и говорят, Азовка до сих пор держится особняком и своими нравами отличается от остального Боброва. Рассказывали, что азовцев от бобровцев отличает особое честолюбие и вместе с тем конформизм - грубо говоря, если кто-то один из местных жителей прикупит себе особо красивую курточку, через пару недель в таких курточках будет ходить вся Азовка. Вдобавок, от центра она далеко (ехать мимо Самолёта), никаких значимых для всего города объектов не содержит, поэтому жители "собственно Боброва" на Азовке бывают редко. Застроена она в основном такими вот избами, типичными и для окрестных сёл:
40.
Кое-где чудом сохранились домики с камышовыми крышами - нередкий сюжет на Украине, а в России мне такое попадалось считанные разы:
41.
Но сердце Азовки - "балкон" на косогоре, отделённый от большей части слободы железной дорогой. Ещё недавно над ней висел металлический пешеходный мостик начала ХХ века, но в итоге он обветшал и был демонтирован.
42.
На "балконе" буквально несколько домиков и Покровская церковь 1760-х годов, ныне старейшая в городе:
43.
Вернее, её колокольня возведена в 1914 году, трапезная - в 1869-м, и они уже отреставрированы, а изначальная храмовая часть - пока в живописных руинах
44.
Под горой свою церковь соорудили баптисты:
45.
А в бескрайних камышах видно, как петляет Битюг, разбившийся тут на два русла. Из тех плавней, с автодороги за Хреновский бор, снят и заглавный кадр:
46.
А на дороге мы ухитрились попасть в небольшую пробку - там находится кладбище, и в Боброве всё ещё в традиции траурные шествия по проезжей части, в которых участвуют люди и машины. Обгонять покойника - знак предельно дурной, но что удивительно - такие пробки никого не возмущают: размеренность жизни в малом городе, некомфортная жителю мегаполиса (равно как и наоборот) даёт о себе знать.
В бору - руины той самой части химзащиты:
47.
И зона отдыха на тихом Битюге - тут и купаются, и рыбу ловят. А чистейший белый песок, принесённый рекой - на нём хорошо растут сосны. Так и возникают все эти острова боров среди степей - как Рамонский бор под Воронежем или Бузулукский бор на Оренбуржье. Бор, штаб и общая малоизвестность - Бузулук в Боброве я вспоминал не раз.
48.
А ещё в Боброве есть историко-реконструкторский клуб, занимающейся Русью 13-14 веков, официально "Ратибор", а в обиходе среди коллег из других городов - просто "Бобры". У его основателя Александра Копыцина мы и были в гостях, ему и благодарность за экскурсию по городу и общее целостно-доброжелательное впечатление.
49.
В следующей части, в завершение этой воронежской микро-серии отправимся в село Хреновое - интересно оно не только названием.