Душанбе. Часть 4: за Душанбинкой
Душанбе стоит на стекающей с Гиссарских гор реке Варзоб, в черте города более известной как Душанбинка или Душанбедарья. Параллельно реке на левом берегу проходит главная улица - показанный в прошлых двух частях проспект Рудаки. Теперь сходим за Душанбинку и обратно, П-образным маршрутом по проспектам Самани, Авиценны и Ширази. Здесь - самая мудрёная позднесоветская архитектура, остатки махаллей у канала, жизнь непарадных микрорайонов и одна из интереснейших достопримечательностей города - Исмаилитский центр.
От Президентского дворца на бывшей площади Шахидон вниз от проспекта Рудаки уходит проспект Исмаила Самани. Рудаки был крупнейшим поэтом Саманидской державы, а Исмаил Самани - её величайшим правителем. При Советах эта душанбинская улица №2 была и вовсе проспектом Чеслава Путовского - малоизвестного в других местах поляка-коммуниста, воевавшего за Таджикистан с турком-пантюркистом Энвером. Но более всего, пожалуй, проспект Самани известен по одной фотографии с танками и сидящими на асфальте людьми - это был февраль 1990 года, первое предвестие гражданской войны. Почти то же место сейчас:
2.
На проспект Самани мы уже заглядывали в первой части - до недавнего времени на нём стоял центральный Путовский базар (он же "Баракат"), а ныне грандиозное здание Национального музея практически на его месте. Вид с последним в обратную сторону, в перспективе улицы виднеется Президентский дворец:
3.
От него вниз и пойдём. Одно из самых интересных советский зданий Душанбе - Дом писателей (1977) со скульптурной группой Звёзды Поэзии на фасаде, олицетворяющем видимо небосвод.
4.
Рядом памятник "Айни и Горький" - Садриддин и Алексей-Максим действительно дружили, Айни здесь нередко называют "Таджикским Горьким"
5.
Типично душанбинские здания - общественное с лоджиями под узорными решётками и жилое с балконами шашечкой:
6.
Проспект Самани постепенно уходит в овраг. На его противоположных берегах - Национальный музей (слева) и Амфитеатр (справа), построенный в том же 2011 году:
7.
На фасаде - настоящий Фаравахар, или Окрылённое Солнце - древний зороастрийский символ. И хотя в стране большинство жителей встают 4:30 утра к первому намазу, а законом запрещён ввоз нехаляльного мяса, такие образы никого не смущают.
7а.
За Амфитеатром была советская воинская часть, а теперь парк. Главная аллея ориентирована точно на "ворота" Варзобской долины в Гиссарских горах:
8.
На краю парка - крутой обрыв, под которым строится аквапарк, а вдали за Душанбинкой и корпусами Таджикского национального университета строится крупнейшая мечеть Средней Азии:
9.
Чуть под другим углом видно колёсо обозрения в Столичном парке (это его официальное название) и построенная китайцами чуть ли не с нуля ТЭЦ-2 с высокими трубами:
10.
А явно промышленное сооружение перед длинным рядом домов - это действующая Варзобская ГЭС-3 (1956), последнее звено начинающегося за городом каскада, который покажу в следующей части.
11.
С моста хорошо видно, как сливаются Варзоб (справа) и Лучоб (слева)... но не сказать, что "сливаются в Душанбинку" - это именно неофициальное название Варзоба в черте города, хотя логичнее всего, конечно, провести границу названий здесь - черту города, или вернее его обширной агломерации, река уже не покидает, в южных предместьях впадая в амударьинский приток Кафирниган. На горизонте дым цементного завода, который так же в следующей части ещё увидим вблизи.
12.
За Душанбинкой проспект Самани продолжает центр. По правую руку - Душанбинский зоопарк (1961) и Спорткомплекс имени Фрунзе. Зоопарк потерял 95% своих животных в гражданскую войну, с тех пор по крайней мере частично восстановился, но пишут о нём в основном грустное - например, что животные голодные и даже волки не отказываются от яблок. В спорткомплексе же всё хорошо - спорт в Средней Азии любят. Напротив них - пугающе огромный, но на мой взгляд весьма красивый дворец "Навруз", концертный зал для крупнейших праздников:
13.
В портале - целая гора, как подражание казанскому Дворцу Земледельцев с его каменным деревом:
13а.
"Навруз" стоит по сути на берегу изогнутого Комсомольского озера (1937-38) - такое, отличающеся размером и формой, но не датой, обстоятельствами постройки и значением, есть во многих среднеазитских городах. Все они выкопаны в 1930-е годы методом народной стройки, по тем временам для не знавших большой воды местных жителей смотрелись морями.
14.
А напротив - пожалуй, самый интерсный, даром что современный, объект правого берега - Исмаилитский центр:
15.
В 7 веке в мусульманском Халифате произошёл раскол на суннитов и шиитов, связанный с гражданской войной между Омейяидами и потомками Али - затя пророка, последнего праведного халифа (для всех мусульман) и первого имама шиизма. В 760 году уже от шиитов откололись более радикальные последователи Исмаила, сына шестого шиитского имама, непримиримого противника суннитов и местной феодальной знати, ну а в 11 веке уже исмаилитское течение распалось на мусталитов и низаритов; последние впрочем остались в подавляющем большинстве и под словом "исмаилиты" чаще всего понимают именно их. Низариты проповедовали разумность в вере и социальную справедливость, не стремились обращать в свою веру никого, кроме избравших её добровольно, и не участвовали в "исламской глобализации", принимая людей из других народов такими, какие они есть, но они же стояли у истоков исламского терроризма, который практиковали знаменитые в западной масскультуре ассасины. И как часто бывает в подобных течениях, ключевую роль у низаритов играли духовные лидеры со строгой иерархией разных уровней. С начала 19 века исмаилитов возглавляет основанная в Персии династия Ага-ханов, ставка которых перемещался между Персией, Индией, Египтом и Европой, и с 1957 года исмаилитов возглавляет живущий в Швейцарии мультимиллионер и выпускник Гарварда Ага-хан IV. Всего исмаилитов ныне около 15 миллионов человек, они живут по всему миру, причём в христианских странах Европы и Америки их больше, чем на Востоке... но ещё в 11 веке в Египте (где тогда был центр Фатимидиского халифата) исмаилизм принял непокорный персидский поэт Насир Хосров из Кабадиана (это в нынешнем Южном Таджикистане), а позже укрылся от преследований в далёких горах Бадахшана, населявшие которой народ в своём время так и не сумели обратить ислам непобедимые арабы. Хосрову, не мечом, а добрым словом, это удалось: горцы начали массово принимать его веру. Ныне единственные в мире исмаилитские народы, суммарно меньше миллиона человек, живут в горах Памира и Гиндукуша - пакистанские буриши и кхо и разделённые между Таджикистаном и Афганистаном памирцы. Они совершают намаз по три раза в день вместо пяти, не обременены строгим дресс-кодом и даже вместо мечетей у них дома собраний, а в быту сохранилось немало язычества. В прошлую гражданскую войну судьбой памирцев озаботился живший в Индии Ага-хан III, а в недавнюю памирцам помог Ага-хан IV, организовавший снабжение находившегося в блокаде Памира со стороны Оша. Он и по сей день строит в Горно-Бадахшанской автономной области мосты, школы и электростанции, и памирцы ему по-настоящему верят. Он же организовал строительство Исмаилитский центров в разных странах: первые три открылись ещё в 1985 году в Лондоне, Ванкувере и Лиссабоне, позже ещё в Дубае (2008), Душанбе (2003-09) и Торонто (2010), но душанбинский - крупнейший из них:
16.
Вечером первого дня, видя, как народ идёт туда на службу, я пошёл следом. Но внутрь меня не пустили, очень вежливо сказав, что день посещений у них по воскресениям, когда волонтёры проводят экскурсии. Я поуговаривал охранников, что в воскресение никак не могу, и они посоветовали прийти следующим утром, может кто и найдётся. Утром, к моему удивлению, охранник у главных ворот действительно оказался предупреждён о моём визите, и за отсутствием свободных волонтёров провёл нам экскурсию сам. У главного входа в здание на потолке характерная конструкция из квадратов - это не исмаилитский, а сугубо памирский символ 4 стихий, и точно так же оформлены и потолки традиционных домов бадахшанцев:
16а.
Красивое и какое-то очень стильное здание проектировали канадцы из "Студии дизайна Фаруха Нурмухаммеда" - видимо, тоже исмаилита. Основная концепция - образ чида, памирского дома, в доисламские времена служившего и языческим храмом. Над фойе - всё тот же памирский ступенчатый потолок:
17.
Но без голубых изразцов в Средней Азии никуда:
17а.
Другой элемент памирского дома - пять столбов (три с одной стороны, два с другой), такая конструкция у памирцев считается самой устойчивой к землетрясению. Столбы олицетворяют Мухаммеда, Али, Фатиму, Хасана и Хусейна, у каждого из них своя роль в жизни памирской семьи... ну а у этого здания пять башен высотой 21-25 метров, одна из которых к тому же водонапорная:
18.
Помимо центрального двора (или вернее атриума со стеклянными стенами) есть ещё один маленький дворик:
19.
А основное украшение залов и коридов - памирские сюзане с орнаментом в виде рогов архара:
20.
21.
21а.
Исмаилитский центр - это не мечеть. Он разделён на Административную зону (кабинеты руководства, столовая и комнаты отдыха волонтёров), Образовательную (14 аудиторий, библиотека и амфитеатр), Общественную (актовый и банкетный залы на несколько сотен человек каждый) и Молельную. Вот мы в библиотеке, обратите внимание, как одета библиотекарша - памирки не носят мешковатых платий и хиджабов, получают высшее образование наравне, а то и впереди мужчин, а памирские мужчины такими жёнами и дочерьми очень гордятся. Справа наш гид-охранник и в красной майке мой попутчик Виталий.
22.
Коренастый бритый охранник с очень выразительными чёрными глазами сам был шугнанцем из Хорога, и рассказывал среди прочего, что раньше бандитствовал в Москве, где есть и памирская группировка, а потом взялся за ум, крепко уверовал да вернулся в Таджикистан охранять покой братьев по вере.
23.
А за этой дверью - джамаатхана, то есть молельня, представляющая собой огромный зал с каким-то совершенно неземным, или вернее нерукотворным с виду интерьером. Там потрясающе красиво... но фотографировать запрещено, и я понимал, что не сумею это сделать незаметно. На первом кадре с исмаилитским центром хорошо видно, что одна из его секций стоит слегка наискось - это и есть молельня, ориентированная в сторону Мекки. На Памире мне как-то повстречался халифа (духовный староста селения), а вот в джамаатхану я, к своему стыду, так и не зашёл, в той крайне насыщенной поездке элементарно забыв об этом... В целом, на уровне ассоциаций, исмаилиты более всего напомнили мне староверов-беспоповцев. В следующий раз мы с ними встретимся только в долинах Памира.
24.
Напротив Исмаилитского центра, на берегу Комсомольского озера - киноконцертный комплекс "Борбад" (1985) с впечатляющим центральным зданием, похожим то ли на колокол, то ли на газгольдер. Название, как я понимаю - в честь Борбада Марвази, древнего основоположника персидской музыки.
25.
26.
А прямо за Борбадом начинаются махалли, из которых он кажется заблудившимся космическим кораблём:
27.
Очередной кишлак, поглощённый городом - кажется, Гофилабад, в любом случае эти названия давно забыты. У нас о бывших деревнях напоминают избушки посреди многоэтажек, а здесь - махалли через дорогу от микрорайонов. На неасфальтированных улицах играют дети, орут нам "хэллоу", а женщины в ярких одеждах при виде фотоаппарата улыбаются и приветственно машут руками.
28.
Среди махаллей петляет Большой Гиссарский канал (1940-43), текущий из Душанбинки на запад в Сурхандарьинскую область Узбекистана - его длина 49 километров. Через канал в махаллях множество самодельных мостиков:
29.
Да чайханы у мутной зелёной воды:
30.
Какими-то невзрачными промзонами мы с Виталием вышли на параллельный Душанбинке главный проспект Авиценны, где находится автовокзал:
31.
Перед ним - скульптуры:
32.
В здании - кассовый зал (как и на вокзале - без стенда с расписанием) и зал ожидания с буфетом. Новенькие кондиционированные автобусы отсюда ходят по всему Южному Таджикистану (дальше не могут - с советских времён автобусам запрещён проезд высоких перевалов), в города Хатлонской области делая по паре рейсов в день, а в соседний Турсунзаде отправляясь каждый час. В Турсунзаде мы с Виталием в одну утро отсюда и ездили, но в курсировании автобусов по Таджикистану есть своя специфика...
33.
На автовокзале автобус заполнился где-то на треть, почти по расписанию тронулся да поехал, вырулил у памятника Авиценне на проспект Самани... и встал как вкопанный у западной окраины, на пятаке микрорайона Зарафшон, где набирают пассажиров коллективные такси, и простоял там, набирая пассажиров, ещё добрых 40 минут. В салоне играла музыка, и среди неплохих в основном персоязычных песен (а тут и сам Таджикистан, и Иран, и общины в западных странах) проскакивали порой очень странные композиции на русском языке с характерым мягким таджикским акцентом. Больше всего мне запомнилась неимоверно грустная песенка про таджика, у которого кончился план. Начиналась она, дрожащим от безысходности голосом, словами "Я родилься в каменньм подвале...", а продолжась строками вроде:
А друзья мне расписали тело
Научили воровскому делу...
Но больше всего впечатляла своим припевом:
Денег нету, план последний,
Что же делать зявтра нам с тобою?
Ти ведь знаешь, план моё лекярство,
Я без пляна как король без царства.
Ты кайфуй, моя душа -
Жизнь как будто хороша,
Никогда не убивай,
Песню напевай...
(на самом деле я запомнил текст не совсем верно - см. в комментах)
Это, подчеркну, не из серии "Равшан и Дамжушта", а какой-то вполне себе местный исполнитель, наверное хотевший сказать "нет наркотикам!", а то и вовсе фольклор. Что ж, по крайней мере образ человека, в жизни которого нет, не было и не будет ничего хорошего, ему удался. И как часто бывает с такими вот бесхитростными песенками, ко мне она привязалась на всю поездку, и пару месяцев спустя, пробираясь домой через холодный осенний Хорезм, без зимних вещей и с почти пустыми карманами (обналичить деньги в Узбекистане проблема), я едва ли не каждый вечер начинал напевать "денег нету, план последний, что же делать завтра нам с тобою?"...
Ну а поездка из Душанбе в Турсунзаде, вместо 40 минут по графику растянувшаяся на полтора часа, так и осталась единственным опытом езды по Таджикистану в автобусе. В Узбекистане, впрочем, автобусы ведут себя так же, но ещё и убитые вхлам да забитые под завязку.
34.
Дальше просто дома и виды вдоль проспекта Авиценны - небанальнейшая советская архитектура, мозаики на торцах пятиэтажек да цветасто-многодетная жизнь пыльных дворов. Большая часть Душанбе простирается в ту сторону, и думаю, в более дальних районах всё примерно так же:
35.
36.
Пара многоэтажек нефтеперерабатывающего вида - пожалуй, мои любимые здания в Душанбе:
37.
Чего стоят одни только балконы в виде паутины!
37а.
И странно думать, что много лет в эти дома носили вёдрами воду из колонок и арыков, поднимаясь пешком по лестницам, топили дровами печки-буржуйки, а на заработанное в России покупали электрогенераторы - после гражданской войны жизнь налаживалась долга и тяжко. Ещё несколько лет назад во многих домах не работали лифты, но сейчас, по словам знакомых, изнутри душанбинские многоэтажки совсем такие же, как в российских городах.
38.
39.
На детских площадках - очаровательные горки в виде дракончиков, явно ещё советских времён:
40.
Артефакт невесть каких времён:
40а.
А многие кадры из этих дворов я показывал в первой части как общий колорит Душанбе:
41.
Это 11, 12, 13 и 14-й микрорайоны, а всего их нумерация в Душанбе уходит за сотню. У панно с Улугбеком в окружении советских космонавтов мы повернули на проспект Саади Ширази обратно в сторону центра:
42.
Здесь примечательны Верховный суд (1967) с НЛО-образной пристройкой:
43.
Да цирк (1978), уже виденный мной с самолёта:
44.
У цирка мы сели на троллейбус да поехали к хостелу почти по прямой - проспект Ширози на том берегу, у показанных в позапрошлой части Ослиных ушей, становится улицей Айни.
45.
Напоследок вернёмся на проспект Сомони, где я сделал ещё несколько кадров. На круглой площади с памятником Авиценне, глядящим в проспект имени себя, находится посольство России. Здесь оно, как в Киеве полгода назад, без флага (там, правда, флаг с тех пор повесили), но без флагов в Душанбе и все остальные посольства, например показанное в прошлой части китайское.
46.
Вид на Душанбе с запада:
47.
У Душанбе два города-спутника - западный Гиссар и восточный Вахдат. Первый существует с незапамятных времён, второй вырос при Советах из кишлака Янги-базар, и поначалу назывался Орджоникидзеабад, в 1992-2003 - Кафирниган, а его нынешнее название означает Согласие. В гражданскую войну Гиссар был оплотом Народного фронта, Кафирниган - оплотом оппозиции, и именно между ними решалась судьба страны. В конце 1992 года через показанные в этом посте районы гиссарцы брали Душанбе, а взятие Кафирнигана кулябцами означало коренной перелом в войне. Но четверть века спустя во всех трёх городах я не заметил ни единого следа оружия.
На выездах в обе стороны - символические Городские ворота. Западные ворота на Гиссар:
48.
Восточные ворота на Вахдат:
49.
Южных ворот я не видел, а северные совершенно невзрачны. В следующей части осмотрим несколько районов на востоке и севере города, в том числе обязательные у среднеазиатских столиц предгорья.
ТАДЖИКИСТАН-2016
Обзор путешествия и оглавление серии.
Перелёт Москва - Душанбе и получение регистрации.
Таджикистан в общем. География и реалии.
Таджикистан в общем. Быт и колорит.
Гиссарская долина (Районы республиканского подчинения).
Душанбе. В общем.
Душанбе. Юг центра.
Душанбе. Проспект Рудаки.
Душанбе. За Душанбинкой.
Душанбе. Северные окраины.
Гиссар и его крепость.
Турсунзаде и Ширкентское ущелье. К следам динозавров.
Хатлонская область
Железная дорога Душанбе - Шаартуз.
Шаартуз и окрестности.
Аджина-Тепе и древности Юга.
Курган-Тюбе.
Куляб.
Окрестности Куляба. Муминабад и горы Чильдухтарон.
Окрестности Куляба. Восе, Хульбук и гора Ходжа-Мумин.
Нурек. Город несбывшейся мечты.
Согдийская область - посты будут.
Памир - посты будут.
Западная Фергана - посты будут в серии о Ферганской долине.
Узбекистан-2016. Обзор и оглавление.