Очерки торговли России со Ср. Азией. 2.4. Караваны в Бухару: частные случаи; значение караван-баши
П. И. Небольсин. Очерки торговли России с Средней Азией // Записки Императорского Русского географического общества. Книжка X. 1855.
П. И. Небольсин. Очерки торговли России со странами Средней Азии, Хивой, Бухарой и Коканом (со стороны Оренбургской линии). - СПб., 1856.
1. Введение
Афины Средней Азии
Купцы, приказчики, товары
2. Следование караванов из Бухары в Россию и обратно
Путь, подрядчики, верблюды
Возчики и вожаки. Хивинская таможня
Поездка к Макарью. Коканская таможня
Частные случаи. Значение караван-баши
3. Ход ташкентских и хивинских караванов
Нападение конных киргиз на караван
Первый
караван
из Бу-
хары в
Троицк
Первый караван в Троицк в 1850 году начал выходить из Бухары 15 февраля; последние же верблюды окончательно вышли оттуда 22 февраля. Около 15 марта караван этот был уже у Акмечети, где и покончил в один день все расчеты с коканскими закатчи. Караван этот, как обыкновенно, состоял из хлопчатой бумаги, привоз которой в 1849 и 1850 годах был слишком ничтожен, по случаю общего на нее неурожая в Средней Азии. После хлопка, главный груз караванов составляют сушеные плоды, бязь, выбойка и вообще бумажные изделия, и только весьма небольшою частию полушелковый товар. В 1849 году провозная цена была по 3 бухарских тилля с верблюда, а в 1850 году только во время первоначальной наемки платили эту цену, потом она понизилась и до 2½ тилля.Второй
караван
из Бу-
хары в
ТроицкВерблюды, составлявшие второй караван, назначенный из Бухары прямо в Троицк, выходили оттуда в 1850 году 16-20 апреля. Караван этот состоял более из выбойки, бязи, готовых халатов, мерлушки, лисицы-караганки и других поценнее товаров; сушеных плодов здесь было уже меньше сравнительно с первым караваном.Второй караван принял направление к Юш-Каику, где с 4 по 6 число мая и рассчитывался с таможенными сборщиками, державшими караван на месте только три дня.Провозная цена с верблюда этого каравана была в 1849 году по 3, а в 1850 году по 2½ бухарских тилля.
Третий
караван
из Бу-
хары в
ТроицкТретий караван, по обыкновению с более уже ценными товарами, а в 1850 году, за неимением их и за неурожаем хлопчатой бумаги, состоявший из значительного грузу сушеных плодов с небольшою частию ценных произведений, назначенных для отправки на Нижегородскую ярмарку, выступил из Бухары 3 мая; 18 мая он прибыл к Юш-Каику, где дела по сбору таможенных пошлин и задержали его в течение пяти дней. К 20 числу июня он подошел к Троицку.Провозная плата за верблюдов этого каравана была 2 и 2¼ тилля.
Караваны
от нас в
БухаруКараваны из России идут только осенью. Определенного времени для отправки их нет; все зависит от раннего или позднего окончания торговых сделок на Нижегородской ярмарке, куда сбираются как русские купцы, ведущие торг с Бухарой, так и бухарцы, производящие торговлю с Россиею. Нижегородская ярмарка - главнейший пункт всех их закупок, продаж, заказов, расчетов, займов и уплаты денег.
С Нижегородской ярмарки некоторые из оренбургских, а более из троицких купцов, так же, как некоторые лица из московского и казанского купечества, торопятся застать движение коммерческих оборотов на Вздвиженской ярмарке, бывающей в городе Бугульме 14-22 сентября, где между прочими товарами главную роль играют железо, чугунные изделия и бумажный товар невысокого сорта. С этой уже ярмарки купцы возвращаются в Оренбург или Троицк и готовятся к отправке своих караванов.
Караваны
из Орен-
бурга в
БухаруПервые собравшиеся купцы отправляют свои караваны в дорогу иногда в сентябре, а иногда даже в исходе августа месяца. При этом, как для сокращения пути чрез степь, так и по привычке, караваны направляются по Линии до Орской крепости. Привычка эта укоренилась с давних времен, когда путь прямо из Оренбурга почитался весьма небезопасным для небольших караванов, каковы бывают караваны, отправляющиеся с самого начала. По месту выхода с Линии в степь, караван этот называется орским. Оптовых русских товарохозяев или их приказчиков здесь мало; бухарцев, более капитальных, вовсе не бывает; и товары идут преимущественно с мелочниками-татарами и незначительными торговцами из киргизов.Главный караван из Оренбурга в Бухару выходит в конце октября, а иногда и в ноябре месяце, что совершенно зависит от того, как купцы успеют возвратиться с ярмарки, получить оттуда товары, управиться делами, подыскать возчиков и закончить как предварительные приготовления в Оренбурге для дороги, так и распродажу остающихся еще у них на руках товаров бухарского происхождения.В отношении бухарских купцов должно здесь заметить, что они не всегда успевают сбыть весь свой товар вполне. Уезжая в Бухару, они часто оставляют его партиями на комиссию бухарцам и татарам в Оренбурге, в Троицке, в Казани, в Нижнем, или другим проживающим в России своим единоверцам.Что касается до наших купцов, русских, татар и киргизов, то нераспродажа к этому времени вывезенных ими бухарских произведений не может иметь влияния на ход отправляемых ими в Бухару товаров.
То, что замечено выше о следовании караванов из Бухары в Россию, в полной мере применяется и к караванам, идущим из России в Бухару, с тою разницею, что им нет никакой возможности избежать хивинских или коканских сборщиков таможенных пошлин, потому, во-1-х, что и хивинцы и коканцы старательно выжидают обратного возвращения караванов;во-2-х, что на Сырдарье нет других, кроме поименованных выше, удобных для переправы мест;в-3-х, в степи за рекой Сыр, кроме ныне существующих путей, нет, как говорят, другой удобной для следования караванов дороги - всюду сыпучие пески и безводие; нет ни кормов, ни колодцев для водопоя, ив-4-х, если б и была возможность проложить новую дорогу, то киргизы сами по ней не пойдут, из боязни как враждебных отношений к ним заречных киргизов, так и наказания от хивинцев за подание каравану средств избегнуть платежа им пошлины.Таким образом, купцы, служащие посредниками в торговле России с Бухарой, ни собственными средствами, ни средствами других частных лиц не могут сделать ничего, чтобы уничтожить взимаемые с них хивинцами и коканцами поборы, хотя поборы эти, в существе своем, не имеют никакого законного основания: караваны проходят не чрез Хивинское или Коканское владения, а чрез степи, занятые киргизами, неправильно находящимися под влиянием Хивы или Кокана.
Караваны
из Тро-
ицка в
Бухару
То же самое, что сказано перед сим о следовании караванов из Оренбурга в Бухару, надобно сказать и о караванах, идущих туда из Троицка.
С некоторого времени приход караванов к Троицку весьма увеличился в сравнении с Оренбургом, так что те купцы, которые прежде приходили к Оренбургу и привыкли к нему, ныне, вследствие двух разнородных причин, распространяться о которых считается здесь неуместным, обращаются постоянно к Троицку. Посему мы считаем неизлишним сообщить следующие подробности о выходе караванов из Троицка в 1849 году.
Первый караван отправлялся из Троицка с 20 августа по 1 сентября; второй караван ушел 20-24 сентября.Кладь обоих караванов состояла преимущественно из железа, чугунного литья, меди и частию бумажных изделий.Провозная цена была за тяжелый и дешевый товар, т. е. за железо и чугун, 6 р. сер.; за ценный, т. е. за медь и за ситцы, 7 р. 141/7 к. сер. с верблюда [В Оренбургском крае все торговые сделки ведутся на ассигнации; нельзя сказать, чтоб народ не привык рассчитываться на серебро, но для него в мелочных расчетах гораздо выгоднее считать на ассигнации. Так, иной, сторговавшись за что-нибудь по 3 копейки, на серебряный пятачок покупает уже 6 таких вещей и полагает, что 4 коп. ассигн. он уже выгадал. Если б счет велся на серебро, условленная цена состоялась бы в 1 к. сер., и на пятачок было бы куплено только пять такого рода вещей. Если иные торговцы и ведут счет на серебро, то и тут без указания на ассигнационный счет дело не обойдется. Назначив чему-нибудь цену в 30 к. сер., купец объявляет, что оно сто́ит «без вычета рубль». Это значит, что ему следует дать 30 коп. серебряной монетой, но не требовать 5 к. асс. сдачи.].Оба каравана переходили Сырдарью у Юш-Каика: первый был тут около 1 октября, второй - в двадцатых числах октября.Верблюды, составлявшие третий троицкий караван, отправлялись в степь начиная с первого до пятнадцатого октября. Товар этого каравана состоял преимущественно из ситцев; много было и железа, юфти и других отпускных статей. Возчиков было много; за провоз ценного товара плата стояла ниже первых отправок, именно, брали 6 р. сер. за верблюда. Провозная плата на дешевый товар тоже понизилась до 5 р. серебр. Когда слух о выходе большого каравана распространился по степи, возчиков из всех киргизских родов собралось к Троицку такое множество, что едва успевали подгонять верблюдов. При таких обстоятельствах, провозная плата упала до 4 р. 284/7 коп. серебром с верблюда, т. е. менее чем на половину дешевле той, которую, при неисключительных обстоятельствах, обыкновенно платят в Троицке за провоз в Бухару ценных товаров (не выше, однако ж, 10 р. сер. с верблюда).Обыкновенно последние караваны бывают по массе больше других предшествующих, да и верблюды в эту пору, при спехе, вьючатся грузнее принятой за норму тяжести. Поэтому караван идет довольно медленно; те переходы, которые принято совершать в один день, совершаются в двое суток; отдыхи также бывают продолжительнее летних отдыхов, и такое замедление зависит больше всего от краткости зимних дней.Последний караван из Троицка в Бухару перешел Сырдарью у Акмечети уже в первых числах декабря, по льду, и на этот раз не подвергался совершенно никаким притеснениям от коканских таможенных чиновников.
Время
караван-
ного ходаПуть в Бухару продолжается ныне из Оренбурга от 55 до 60, а иногда и 65 дней [Из Бухары в Оренбург, в 1830 году, караваны приходили пять раз; всех вьючных верблюдов было 2.093. Они входили в меновой двор июня 3, 7 и 19 и июля 24 и 26 чисел. По рассказам купцов, они были в дороге: 1-й - 80 дней, 2-й - 75, 3-й - 79, 4-й - 78 и 5-й - 81 день. Тут же полагается и время, употребленное купцами как на слишком продолжительные роздыхи, так и на торг в степи.], из Орской крепости от 40 до 50 дней, из Троицка от 50 до 55, а иногда тоже до 60 дней; зимой идут дольше, чем летом. Усиленным же ходом можно пройдти пространство, отделяющее нас от Бухары, несравненно скорее. Так, например, в 1823 году караван из Бухары пришел в Орскую крепость в 32 дня; в Троицк он может поспеть в такое же время, разумеется, если на пути не будет решительно никаких задержек.
Частные
случаи
В недавнее, хотя для теперешнего порядка вещей почти давно прошедшее время, задержки каравана на пути были иного рода, чем теперь. Вот, например, случай, конечно, исключительный и редкий, который, впрочем, может дать понятие о препятствиях, встречавшихся нашим купцам при следовании степью.Тринадцать лет тому назад один троицкий караван, находясь уже в дороге, известился о начале военных действий между Бухарой и Коканом и о движении мятежного киргизского султана Кенисары Касымова на помощь бухарцам против Акмечети, где каравану необходимо следовало проходить.
Верблюдовожатые киргизы, опасаясь неприятностей и грабежа, отказались идти вперед, к Акмечети, прежде чем получат удостоверение в личной безопасности. Караван-баши принужден был поэтому отправить вперед нарочных, чтобы узнать, в каком положении дела у Акмечети, и испросить у Кенисары разрешение на свободное следование, для чего и предложил ему от каравана 350 бухарских тилля.В ожидании ответа, караван сорок два дня простоял почти на одном месте, изредка только переходя на свежие луга, для поддержания верблюдов и лошадей в теле.Кенисары очень охотно принял предложенный ему подарок, очень ласково обошелся с теми, кто ему отдавал его, и принял все зависевшие лично от него меры к охранению каравана от всякого дальнейшего беспокойства. Караван подошел к Акмечeти. Начальник этой крепостцы объявил передовым торговцам, что так как караван этот идет в Бухару, а Акмечеть теперь Бухарой завоевана, то с товаров их и не следует уже брать никаких поборов, которые коканцы могли с них требовать в виде транзитной пошлины. Сам Кенисары, бывший тоже под Акмечетью, хлопотал о незадержке торговцев и о том, чтоб их здесь не обидели; Кенисары при этом тут же ограбил одного ташкентского купца, и то только из неутолимой ненависти к Ташкенту и вообще к целому Коканскому владению.После этого караван спокойно отправился далее.Вдруг дошли слухи, мгновенно, быстро разносящиеся обыкновенно между киргизами, будто Ташкиния отделилась от Бухары и снова присоединилась к Кокану. Слухи эти, действительно, скоро подтвердились. Вследствие нового порядка вещей, с каравана следовало взять пошлину. За ним послали погоню, состоявшую из двухсот всадников, и воротили назад в Акмечеть.Закатчи, который должен был сбирать пошлину, в Акмечеть еще не приезжал. Купцы, прождав его понапрасну несколько дней, приступили к начальнику крепости с просьбою, чтобы он вошел в их положение, сам произвел бы досмотр товарам, взял бы с них что следует, и отпустил бы. Просьба эта была уважена, не без некоторого личного вознаграждения начальника со стороны торговцев.Расплатившись, купцы опять выступили из Акмечети в путь. Но, не успев сделать еще и одного перехода, встретили на дороге настоящего закатчи. Этот снова воротил их в Акмечеть и уже тут, на месте, убедившись в произведенном с каравана взыскании, удовольствовался принятием подарка во сто золотых тилля, не требовал вторичной уплаты таможенных пошлин и отпустил караван в дорогу.Купцы окончательно вышли из Акмечети. Наконец достигли они Кызылкума. Здесь хищные киргизы подкрались ночью к каравану и отогнали у него до пятисот верблюдов, Наутро татары-купцы и караванные киргизы, в числе около ста человек, бросились за ними по следам, оставив при караване одних миролюбивых и невоинственных бухарцев. Наши удальцы догнали воров верстах в шестидесяти и, имея при себе до пятнадцати ружей, открыли по ним пальбу. Хищники, бывшие в числе полутораста человек, кинулись в бегство, бросили всех отогнанных у каравана верблюдов, сверх того оставили еще собственных пять верблюдов и сорок лошадей, и потеряли в этой стычке несколько человек убитыми.С этою задержкою караван провел в Кызылкуме девять дней. К счастию, грозивший ему недостаток в воде был отвращен выпавшим снегом, который, однако ж, весь сошел от оттепели, лишь только караван выбрался из песков.Таким образом, этот несчастный караван, оставив Троицк 18 сентября 1841 года, прибыл в Кагатан, первое заселенное место Бухары, верстах в пятидесяти от нее, только 18 января 1842 года, проведя в дороге сто двадцать семь дней.В той части степи, где в настоящее время никакие беспокойства почти невозможны, именно по сю сторону Сырдарьи, весьма часто случались происшествия меньшей важности, но тем не менее подвергавшие купцов разорению и грозившие людям, сопровождавшим караван, гибелью. В давние времена хищничествовали здесь собственные наши киргизы, в позднейшие времена - киргизы заречные; по временам случалось, что нападали на караван и хивинцы. Хищничество хивинцев состояло преимущественно в том, что они насилием, побоями и жестокими наказаниями вынуждали купцов выдавать известную часть товаров в виде пошлины, но в большем, чем следовало, количестве. Хищничество такого рода, по крайней мере с хивинской точки зрения, может еще быть хотя чем-нибудь извинено. Но иногда хивинское правительство назначало на караваны открытый грабеж; это бывало обыкновенно во время военных действий Хивы с Бухарой или при вторжении ее партий в пределы России. В это время хан оповещал кочующих между Каспийским морем и Амударьей туркманов о дозволении перейдти на правый берег Аму, вторгнуться в пределы Бухары или России и грабить караваны, которые им могут встретиться.Последние подобного рода грабительства были в 1848 году. В том же году был разграблен киргизским бием Исетом Кутебаровым, в песках Каракум, караван, шедший из Бухары в Оренбург и состоявший из 400 верблюдов. Исетина шайка состояла из 450 человек. Посланный из Уральского укрепления, или Иргыз-Кала, что на р. Иргизе, отряд казаков нагнал хищников, наказал их, и ограбленные товары были возвращены бухарцам.Обыкновенно мелочные хищники нападают на караван ночью. Будучи в малом числе и имея в виду значительное число караванной прислуги, они избегают открытого нападения, но, пользуясь темнотою ночи, тайком отгоняют верблюдов и захватывают несколько тюков товара. Но если нападение делается днем, то караванные возчики издали могут видеть несущуюся на них более или менее многочисленную шайку грабителей. В этом случае караван останавливается и или бодро готовится к бою, или смиренно ожидает своей участи, осмотревши на всякий случай оружие, которое у них всегда при себе. В ожидании натиска сметливые купцы, зная, что хищники обирают в степи людей дочиста и раздевают донага, улучают свободную минуту и ссыпают в чугунные кувшины (кумганы) или в котелки наличную монету, золото и серебро, хранящееся у них в длинном поясе, повязанном под нижним платьем, и зарывают свою казну в землю, а сверху над этим кладом разводят огни, чтобы отвлечь внимание противников от свеженасыпанной кучи. Расчет у купцов здесь тот, что если дело обойдется неблагополучно, по крайней мере вся потеря ограничится одними товарными тюками: деньги будут сохранены и могут быть отрыты или в тот же день, по удалении хищников, или в другое время. Место, где зарыт клад, не выйдет из памяти того, кто привык к степи и не в первый раз совершает по ней путешествие.К подобным же неприятным происшествиям может быть причислен и тот случай, когда возчики, получив вперед всю условленную плату, самовольно отказываются, середи дороги, идти дальше с караваном. Так, например, в начале января месяца 1848 года шел из Хивы на Мангышлак караван купца Баранова. При караване были двое русских приказчиков, один казанский татарин и четверо бухарцев. Возчики, киргизы и туркманы, бросили караван среди степи и воротились в Хиву вместе с верблюдами. Осенью 1850 года отправился из Оренбурга в Хиву караван того же купца Баранова. Возчики-киргизы подрядились за дорогу по 8 р. 284/7 коп. сер. (по 29 р. ассигн.) на каждого вьючного верблюда. В свое время они выставили полное число верблюдов, навьючили их товаром, получили сполна всю следовавшую им уплату и отправились в путь. Сделавши несколько переходов и вступив в дальнюю степь, возчики остановились и объявили приказчикам, что дальше они не пойдут, - дешево за провоз цену назначили. Если б приказчик не согласился на их требования и не назначил им новой, высшей цены, возчики бросили бы товары и разошлись бы по аулам; тогда приказчик был бы принужден подыскивать новых возчиков и платить им новые деньги.Случаи такого рода, не представляя исключительного, редкого явления, дают, однако ж, повод к разного рода толкам. Но при обсуждении дела с обеих сторон не знаешь, кого здесь признать виноватым: диких ли киргизов, не понимающих важности значения заподряда и получения не только задатков, но и полной уплаты, или невежественного и смирного приказчика, не умевшего заставить киргизов выполнить условие и нанявшего их без посредства киргизского караван-баши, или подрядчика, по обычаю служащего порукой за всех караванных киргизов?Все такого рода препятствия, в совокупности с прочими обстоятельствами, сопровождающими следование караванов между Бухарой и Россией, естественным образом должны иметь влияние на большее или меньшее возвышение продажных цен на товары. Иногда возвышение это еще более увеличивается непорядочностью и запутанностью расчетов со стороны бухарского караван-баши.
Караван-
башиКараван-баши есть лицо, избираемое в Бухаре не столько лицами, принимающими участие в торговле с Россией, сколько произволом эмира, из собственных своих денежных расчетов назначающего в эту должность капитального или некапитального торговца.Бухарский караван-баши по значению своему есть блюститель выгод бухарских купцов во время следования степями между Бухарой и нашей Линией и, вместе с тем, охранитель прав и правильности купеческих оборотов бухарцев в чужой для них земле.Число утверждаемых эмиром караван-баши соразмеряется с числом отдельных рынков, на которых бухарские купцы производят торговлю; таким образом, один караван-баши отправляется с караваном в Оренбург, другой в Троицк, третий в Петропавловск.Караван-баши отправляются из Бухары в Россию с которым-нибудь из выходящих оттуда в известный пункт караванов; обыкновенно они идут с окончательною партиею товаров. Из России же в Бухару они возвращаются по окончании у нас всех дел по торговле, и, следовательно, тоже с последними караванами. Караван-баши должен хорошо знать обычаи жителей тех мест, чрез которые ему следует проходить; также законы, правила и торговые обычаи России, в которой он должен руководить своих единоземцев, помогать им советами и маклерить им дела. Все купцы, приказчики их и работники, находящиеся в караване, должны во всем ему подчиняться и принимать его наставления.Во время следования каравана, караван-баши для избежания споров, задержек и несогласий предоставляет одному себе право платить закат, делать подарки, отстранять разными способами могущие встретиться препятствия; одним словом, он распоряжается на дороге всеми ординарными и экстраординарными расходами целого каравана.В передний путь каравана в Россию, у бухарцев никогда не бывает денег; да и при возвращении в Бухару не у каждого товарохозяина или его приказчика имеется в наличности звонкая монета; часто при отправляемых в караване товарах не случается вовсе ни самого хозяина, ни его приказчика (что бывает в том случае, когда товарохозяин, во избежание лишних расходов, по знакомству доверяет часть своих товаров постороннему купцу в одном караване, а другую часть с приказчиком посылает при следующей отправке). Это обстоятельство, ставя караван-баши в необходимость производить разного рода расходы из собственного кошелька, еще более дает ему весу пред прочими сопутниками и ставит сих последних в полную от него зависимость.Так как официальный караван-баши для каждого производящего с Бухарой торговлю русского города полагается один, а один он не имеет физической возможности ходить в путь с каждым караваном, то в тех караванах, которые отправляются без настоящего караванного головы, наличные торговцы из среды себя выбирают товарища для управления караваном во все время дороги.К этому, частным образом избранному караван-баши весь караван находится в тех же самых отношениях, в каких он обязан быть к действительно утвержденному эмиром голове.По приходе каравана в один из русских прилинейных городов, караван-баши рассчитывается с купцами и собирает с каждого из них деньгами или товаром причитающуюся по раскладке сумму за предвиденные и непредвиденные расходы, от Бухары включительно до настоящего места. Чем более беспокойств испытал караван от степных киргизов, чем более притеснений наделали ему хивинские или коканские таможенные чиновники, чем, наконец, бо́льшая масса товаров принадлежит каждому из торговцев, тем больше с него причитается уплаты караванному голове и тем более представляется ему удобств сделать иногда лишний начет на прежних товарищей дороги. А так как таможенные чиновники отбирают сверх заката, а иногда и в счет таможенной пошлины разного рода вещи одного товарохозяина за товар другого купца и производят совершенную путаницу в надлежащем раскрытии того, кто из купцов, сколько и почему именно должен подлежать взысканию неравномерному и не со всеми одинаковому, то этот беспорядок весьма часто, в прежние времена, да даже и теперь, ставит купцов в сомнительное положение к караван-баши.Вследствие этих-то недоразумений, прежнее правило о том, чтобы все лица, составляющие караван, без различия происхождения и вероисповедания, находились в полной подчиненности к караван-баши, ныне изменилось несколько в отношении к русским купцам и приказчикам, идущим в Бухару или возвращающимся из Бухары.Если число вьючных верблюдов у наших торговцев ничтожно, они примыкают к прочим бухарцам и поступают в зависимость их караванного начальника. Но если караван русских превышает сотню вьючных верблюдов, он отделяется от прочей массы и русский приказчик сам принимает на себя все заботы о вверенном ему хозяевами имуществе. Выгода, без сомнения, остается на стороне русского приказчика, который, избежав таким образом опасности быть обманутым почти наверное, избегает с тем вместе и лишних расходов, не делая настоящему караван-баше того вознаграждения, которое полагается ему с каждого вьючного верблюда (иногда по одной, иногда по две бухарские тяньги [Тяньга составляет 20 коп. серебром.], уплачиваемые большею частию товаром).Срок пребывания бухарца в звании караван-баши зависит от эмира. Если караван-баши в какую-нибудь поездку не привезет своему хану хороших подарков, или не заплатит ему звонкою монетою за право пользоваться выгодами своей должности, или, наконец, на него будут предъявлены сильные жалобы купцов (причем многословия не требуется, довольно только объявить общим голосом, что такой-то караван-баши купцам не нравится и что они не хотят иметь его своим головой), его тотчас же сменяют; в противном случае караван-баши остается в этом звании бессрочно; бухарец Рахим-бай с 1835 года служит караванным головой.
Путь из
России
в Бухару
Караваны из России в Бухару идут таким образом:
1) Из Оренбурга они идут степью между левым берегом реки Урала и правым берегом реки Илека до Куралинского форпоста, находящегося на Илеке выше Илецкой Защиты; отсюда идут далее вверх по Илеку до вершины его, и с урочища Биш-Тамак направляются к устью Чит-Иргиза, впадающего в реку Иргиз. У урочища Мана-Аулье караванный путь из Оренбурга соединяется с караванным путем из Орской крепости.
2) До Орской крепости товары идут обыкновенной почтовой дорогой по Линии. В Орской крепости товар навьючивается на верблюдов, которые, отправившись вверх по реке Ори, достигают реки Иргиза и выходят, вниз по Иргизу, до урочища Мана-Аулье; форт Карабутакский и Уральское укрепление, или Тургай-Кала [Описка? Правильно: Иргиз-Кала. - rus_turk.], остаются в левой стороне от того пути, по которому следуют караваны: первый верстах в 25, а последнее верстах в 80.С урочищ Мана-Аулье и Тюяк-Тугай караваны вступают в солонцоватые пространства, вправо от песков Иргизкум, и доходят до песков Каракум, следуя которыми и достигают правого берега Сырдарьи, оставляя далеко в правой стороне Аральское укрепление. Переправившись через Сырдарью у урочища Майлибаша, караваны идут несколько времени вверх по Сыру левым его берегом, переходят вброд Кувандарью и вступают в пески Кызылкум, перейдя по пути через искусственно обсушенное киргизами русло Янгидарьи. Перейдя Буканские горы и возвышенности Какпатас, караваны идут по пескам Баткаккум и, направившись к югу, достигают оседлых селений Бухарского владения.3) Из Троицка караваны идут чрез Новый район до Михайловского и наконец до Николаевского укреплений на Новой линии. Перейдя вброд реки Аят и Тобол, караваны идут на реку Тургай и, достигнув Оренбургского укрепления [= Тургай-Кала. - rus_turk.], а иногда отдаляясь от него в сторону, направляются на юго-восток, пересекают небольшие речки, впадающие в озера, общим соединением своим составляющие купу озер Челкар, и доходят с одной стороны до песков Арскум, где, перейдя чрез пересохшие места покрытого камышом озера Арс-Куль, достигают озера Телекуль; а с другой стороны выходят прямо на Сырдарью и, идя правым берегом ее около 80 верст, приходят в Акмечеть, откуда, переправившись через Сырдарью принимают направление на юго-запад и проходят чрез пески Кызылкум.За Телекулем караваны идут к коканскому форту Джан-Курган, расположенному на Сырдарье выше Акмечети; из Джан-Кургана идут по правому берегу реки Сыра до перевоза Юш-Каик; перебравшись на левый берег Сырдарьи караваны принимают направление на юго-запад, вступают двумя дорогами, Дюсебаевой или Куржумбулакской, в Кызылкум и достигают возвышенностей Какпатас; при склонах этих гор сходятся караванные пути с Майлибаша, из Акмечети и с Юш-Каика.Обратный путь тот же самый.
ПРОДОЛЖЕНИЕТого же автора:
https://rus-turk.livejournal.com/621640.html
П. И. Небольсин. Очерки торговли России со странами Средней Азии, Хивой, Бухарой и Коканом (со стороны Оренбургской линии). - СПб., 1856.
1. Введение
Афины Средней Азии
Купцы, приказчики, товары
2. Следование караванов из Бухары в Россию и обратно
Путь, подрядчики, верблюды
Возчики и вожаки. Хивинская таможня
Поездка к Макарью. Коканская таможня
Частные случаи. Значение караван-баши
3. Ход ташкентских и хивинских караванов
Нападение конных киргиз на караван
Первый
караван
из Бу-
хары в
Троицк
Первый караван в Троицк в 1850 году начал выходить из Бухары 15 февраля; последние же верблюды окончательно вышли оттуда 22 февраля. Около 15 марта караван этот был уже у Акмечети, где и покончил в один день все расчеты с коканскими закатчи. Караван этот, как обыкновенно, состоял из хлопчатой бумаги, привоз которой в 1849 и 1850 годах был слишком ничтожен, по случаю общего на нее неурожая в Средней Азии. После хлопка, главный груз караванов составляют сушеные плоды, бязь, выбойка и вообще бумажные изделия, и только весьма небольшою частию полушелковый товар. В 1849 году провозная цена была по 3 бухарских тилля с верблюда, а в 1850 году только во время первоначальной наемки платили эту цену, потом она понизилась и до 2½ тилля.Второй
караван
из Бу-
хары в
ТроицкВерблюды, составлявшие второй караван, назначенный из Бухары прямо в Троицк, выходили оттуда в 1850 году 16-20 апреля. Караван этот состоял более из выбойки, бязи, готовых халатов, мерлушки, лисицы-караганки и других поценнее товаров; сушеных плодов здесь было уже меньше сравнительно с первым караваном.Второй караван принял направление к Юш-Каику, где с 4 по 6 число мая и рассчитывался с таможенными сборщиками, державшими караван на месте только три дня.Провозная цена с верблюда этого каравана была в 1849 году по 3, а в 1850 году по 2½ бухарских тилля.
Третий
караван
из Бу-
хары в
ТроицкТретий караван, по обыкновению с более уже ценными товарами, а в 1850 году, за неимением их и за неурожаем хлопчатой бумаги, состоявший из значительного грузу сушеных плодов с небольшою частию ценных произведений, назначенных для отправки на Нижегородскую ярмарку, выступил из Бухары 3 мая; 18 мая он прибыл к Юш-Каику, где дела по сбору таможенных пошлин и задержали его в течение пяти дней. К 20 числу июня он подошел к Троицку.Провозная плата за верблюдов этого каравана была 2 и 2¼ тилля.
Караваны
от нас в
БухаруКараваны из России идут только осенью. Определенного времени для отправки их нет; все зависит от раннего или позднего окончания торговых сделок на Нижегородской ярмарке, куда сбираются как русские купцы, ведущие торг с Бухарой, так и бухарцы, производящие торговлю с Россиею. Нижегородская ярмарка - главнейший пункт всех их закупок, продаж, заказов, расчетов, займов и уплаты денег.
С Нижегородской ярмарки некоторые из оренбургских, а более из троицких купцов, так же, как некоторые лица из московского и казанского купечества, торопятся застать движение коммерческих оборотов на Вздвиженской ярмарке, бывающей в городе Бугульме 14-22 сентября, где между прочими товарами главную роль играют железо, чугунные изделия и бумажный товар невысокого сорта. С этой уже ярмарки купцы возвращаются в Оренбург или Троицк и готовятся к отправке своих караванов.
Караваны
из Орен-
бурга в
БухаруПервые собравшиеся купцы отправляют свои караваны в дорогу иногда в сентябре, а иногда даже в исходе августа месяца. При этом, как для сокращения пути чрез степь, так и по привычке, караваны направляются по Линии до Орской крепости. Привычка эта укоренилась с давних времен, когда путь прямо из Оренбурга почитался весьма небезопасным для небольших караванов, каковы бывают караваны, отправляющиеся с самого начала. По месту выхода с Линии в степь, караван этот называется орским. Оптовых русских товарохозяев или их приказчиков здесь мало; бухарцев, более капитальных, вовсе не бывает; и товары идут преимущественно с мелочниками-татарами и незначительными торговцами из киргизов.Главный караван из Оренбурга в Бухару выходит в конце октября, а иногда и в ноябре месяце, что совершенно зависит от того, как купцы успеют возвратиться с ярмарки, получить оттуда товары, управиться делами, подыскать возчиков и закончить как предварительные приготовления в Оренбурге для дороги, так и распродажу остающихся еще у них на руках товаров бухарского происхождения.В отношении бухарских купцов должно здесь заметить, что они не всегда успевают сбыть весь свой товар вполне. Уезжая в Бухару, они часто оставляют его партиями на комиссию бухарцам и татарам в Оренбурге, в Троицке, в Казани, в Нижнем, или другим проживающим в России своим единоверцам.Что касается до наших купцов, русских, татар и киргизов, то нераспродажа к этому времени вывезенных ими бухарских произведений не может иметь влияния на ход отправляемых ими в Бухару товаров.
То, что замечено выше о следовании караванов из Бухары в Россию, в полной мере применяется и к караванам, идущим из России в Бухару, с тою разницею, что им нет никакой возможности избежать хивинских или коканских сборщиков таможенных пошлин, потому, во-1-х, что и хивинцы и коканцы старательно выжидают обратного возвращения караванов;во-2-х, что на Сырдарье нет других, кроме поименованных выше, удобных для переправы мест;в-3-х, в степи за рекой Сыр, кроме ныне существующих путей, нет, как говорят, другой удобной для следования караванов дороги - всюду сыпучие пески и безводие; нет ни кормов, ни колодцев для водопоя, ив-4-х, если б и была возможность проложить новую дорогу, то киргизы сами по ней не пойдут, из боязни как враждебных отношений к ним заречных киргизов, так и наказания от хивинцев за подание каравану средств избегнуть платежа им пошлины.Таким образом, купцы, служащие посредниками в торговле России с Бухарой, ни собственными средствами, ни средствами других частных лиц не могут сделать ничего, чтобы уничтожить взимаемые с них хивинцами и коканцами поборы, хотя поборы эти, в существе своем, не имеют никакого законного основания: караваны проходят не чрез Хивинское или Коканское владения, а чрез степи, занятые киргизами, неправильно находящимися под влиянием Хивы или Кокана.
Караваны
из Тро-
ицка в
Бухару
То же самое, что сказано перед сим о следовании караванов из Оренбурга в Бухару, надобно сказать и о караванах, идущих туда из Троицка.
С некоторого времени приход караванов к Троицку весьма увеличился в сравнении с Оренбургом, так что те купцы, которые прежде приходили к Оренбургу и привыкли к нему, ныне, вследствие двух разнородных причин, распространяться о которых считается здесь неуместным, обращаются постоянно к Троицку. Посему мы считаем неизлишним сообщить следующие подробности о выходе караванов из Троицка в 1849 году.
Первый караван отправлялся из Троицка с 20 августа по 1 сентября; второй караван ушел 20-24 сентября.Кладь обоих караванов состояла преимущественно из железа, чугунного литья, меди и частию бумажных изделий.Провозная цена была за тяжелый и дешевый товар, т. е. за железо и чугун, 6 р. сер.; за ценный, т. е. за медь и за ситцы, 7 р. 141/7 к. сер. с верблюда [В Оренбургском крае все торговые сделки ведутся на ассигнации; нельзя сказать, чтоб народ не привык рассчитываться на серебро, но для него в мелочных расчетах гораздо выгоднее считать на ассигнации. Так, иной, сторговавшись за что-нибудь по 3 копейки, на серебряный пятачок покупает уже 6 таких вещей и полагает, что 4 коп. ассигн. он уже выгадал. Если б счет велся на серебро, условленная цена состоялась бы в 1 к. сер., и на пятачок было бы куплено только пять такого рода вещей. Если иные торговцы и ведут счет на серебро, то и тут без указания на ассигнационный счет дело не обойдется. Назначив чему-нибудь цену в 30 к. сер., купец объявляет, что оно сто́ит «без вычета рубль». Это значит, что ему следует дать 30 коп. серебряной монетой, но не требовать 5 к. асс. сдачи.].Оба каравана переходили Сырдарью у Юш-Каика: первый был тут около 1 октября, второй - в двадцатых числах октября.Верблюды, составлявшие третий троицкий караван, отправлялись в степь начиная с первого до пятнадцатого октября. Товар этого каравана состоял преимущественно из ситцев; много было и железа, юфти и других отпускных статей. Возчиков было много; за провоз ценного товара плата стояла ниже первых отправок, именно, брали 6 р. сер. за верблюда. Провозная плата на дешевый товар тоже понизилась до 5 р. серебр. Когда слух о выходе большого каравана распространился по степи, возчиков из всех киргизских родов собралось к Троицку такое множество, что едва успевали подгонять верблюдов. При таких обстоятельствах, провозная плата упала до 4 р. 284/7 коп. серебром с верблюда, т. е. менее чем на половину дешевле той, которую, при неисключительных обстоятельствах, обыкновенно платят в Троицке за провоз в Бухару ценных товаров (не выше, однако ж, 10 р. сер. с верблюда).Обыкновенно последние караваны бывают по массе больше других предшествующих, да и верблюды в эту пору, при спехе, вьючатся грузнее принятой за норму тяжести. Поэтому караван идет довольно медленно; те переходы, которые принято совершать в один день, совершаются в двое суток; отдыхи также бывают продолжительнее летних отдыхов, и такое замедление зависит больше всего от краткости зимних дней.Последний караван из Троицка в Бухару перешел Сырдарью у Акмечети уже в первых числах декабря, по льду, и на этот раз не подвергался совершенно никаким притеснениям от коканских таможенных чиновников.
Время
караван-
ного ходаПуть в Бухару продолжается ныне из Оренбурга от 55 до 60, а иногда и 65 дней [Из Бухары в Оренбург, в 1830 году, караваны приходили пять раз; всех вьючных верблюдов было 2.093. Они входили в меновой двор июня 3, 7 и 19 и июля 24 и 26 чисел. По рассказам купцов, они были в дороге: 1-й - 80 дней, 2-й - 75, 3-й - 79, 4-й - 78 и 5-й - 81 день. Тут же полагается и время, употребленное купцами как на слишком продолжительные роздыхи, так и на торг в степи.], из Орской крепости от 40 до 50 дней, из Троицка от 50 до 55, а иногда тоже до 60 дней; зимой идут дольше, чем летом. Усиленным же ходом можно пройдти пространство, отделяющее нас от Бухары, несравненно скорее. Так, например, в 1823 году караван из Бухары пришел в Орскую крепость в 32 дня; в Троицк он может поспеть в такое же время, разумеется, если на пути не будет решительно никаких задержек.
Частные
случаи
В недавнее, хотя для теперешнего порядка вещей почти давно прошедшее время, задержки каравана на пути были иного рода, чем теперь. Вот, например, случай, конечно, исключительный и редкий, который, впрочем, может дать понятие о препятствиях, встречавшихся нашим купцам при следовании степью.Тринадцать лет тому назад один троицкий караван, находясь уже в дороге, известился о начале военных действий между Бухарой и Коканом и о движении мятежного киргизского султана Кенисары Касымова на помощь бухарцам против Акмечети, где каравану необходимо следовало проходить.
Верблюдовожатые киргизы, опасаясь неприятностей и грабежа, отказались идти вперед, к Акмечети, прежде чем получат удостоверение в личной безопасности. Караван-баши принужден был поэтому отправить вперед нарочных, чтобы узнать, в каком положении дела у Акмечети, и испросить у Кенисары разрешение на свободное следование, для чего и предложил ему от каравана 350 бухарских тилля.В ожидании ответа, караван сорок два дня простоял почти на одном месте, изредка только переходя на свежие луга, для поддержания верблюдов и лошадей в теле.Кенисары очень охотно принял предложенный ему подарок, очень ласково обошелся с теми, кто ему отдавал его, и принял все зависевшие лично от него меры к охранению каравана от всякого дальнейшего беспокойства. Караван подошел к Акмечeти. Начальник этой крепостцы объявил передовым торговцам, что так как караван этот идет в Бухару, а Акмечеть теперь Бухарой завоевана, то с товаров их и не следует уже брать никаких поборов, которые коканцы могли с них требовать в виде транзитной пошлины. Сам Кенисары, бывший тоже под Акмечетью, хлопотал о незадержке торговцев и о том, чтоб их здесь не обидели; Кенисары при этом тут же ограбил одного ташкентского купца, и то только из неутолимой ненависти к Ташкенту и вообще к целому Коканскому владению.После этого караван спокойно отправился далее.Вдруг дошли слухи, мгновенно, быстро разносящиеся обыкновенно между киргизами, будто Ташкиния отделилась от Бухары и снова присоединилась к Кокану. Слухи эти, действительно, скоро подтвердились. Вследствие нового порядка вещей, с каравана следовало взять пошлину. За ним послали погоню, состоявшую из двухсот всадников, и воротили назад в Акмечеть.Закатчи, который должен был сбирать пошлину, в Акмечеть еще не приезжал. Купцы, прождав его понапрасну несколько дней, приступили к начальнику крепости с просьбою, чтобы он вошел в их положение, сам произвел бы досмотр товарам, взял бы с них что следует, и отпустил бы. Просьба эта была уважена, не без некоторого личного вознаграждения начальника со стороны торговцев.Расплатившись, купцы опять выступили из Акмечети в путь. Но, не успев сделать еще и одного перехода, встретили на дороге настоящего закатчи. Этот снова воротил их в Акмечеть и уже тут, на месте, убедившись в произведенном с каравана взыскании, удовольствовался принятием подарка во сто золотых тилля, не требовал вторичной уплаты таможенных пошлин и отпустил караван в дорогу.Купцы окончательно вышли из Акмечети. Наконец достигли они Кызылкума. Здесь хищные киргизы подкрались ночью к каравану и отогнали у него до пятисот верблюдов, Наутро татары-купцы и караванные киргизы, в числе около ста человек, бросились за ними по следам, оставив при караване одних миролюбивых и невоинственных бухарцев. Наши удальцы догнали воров верстах в шестидесяти и, имея при себе до пятнадцати ружей, открыли по ним пальбу. Хищники, бывшие в числе полутораста человек, кинулись в бегство, бросили всех отогнанных у каравана верблюдов, сверх того оставили еще собственных пять верблюдов и сорок лошадей, и потеряли в этой стычке несколько человек убитыми.С этою задержкою караван провел в Кызылкуме девять дней. К счастию, грозивший ему недостаток в воде был отвращен выпавшим снегом, который, однако ж, весь сошел от оттепели, лишь только караван выбрался из песков.Таким образом, этот несчастный караван, оставив Троицк 18 сентября 1841 года, прибыл в Кагатан, первое заселенное место Бухары, верстах в пятидесяти от нее, только 18 января 1842 года, проведя в дороге сто двадцать семь дней.В той части степи, где в настоящее время никакие беспокойства почти невозможны, именно по сю сторону Сырдарьи, весьма часто случались происшествия меньшей важности, но тем не менее подвергавшие купцов разорению и грозившие людям, сопровождавшим караван, гибелью. В давние времена хищничествовали здесь собственные наши киргизы, в позднейшие времена - киргизы заречные; по временам случалось, что нападали на караван и хивинцы. Хищничество хивинцев состояло преимущественно в том, что они насилием, побоями и жестокими наказаниями вынуждали купцов выдавать известную часть товаров в виде пошлины, но в большем, чем следовало, количестве. Хищничество такого рода, по крайней мере с хивинской точки зрения, может еще быть хотя чем-нибудь извинено. Но иногда хивинское правительство назначало на караваны открытый грабеж; это бывало обыкновенно во время военных действий Хивы с Бухарой или при вторжении ее партий в пределы России. В это время хан оповещал кочующих между Каспийским морем и Амударьей туркманов о дозволении перейдти на правый берег Аму, вторгнуться в пределы Бухары или России и грабить караваны, которые им могут встретиться.Последние подобного рода грабительства были в 1848 году. В том же году был разграблен киргизским бием Исетом Кутебаровым, в песках Каракум, караван, шедший из Бухары в Оренбург и состоявший из 400 верблюдов. Исетина шайка состояла из 450 человек. Посланный из Уральского укрепления, или Иргыз-Кала, что на р. Иргизе, отряд казаков нагнал хищников, наказал их, и ограбленные товары были возвращены бухарцам.Обыкновенно мелочные хищники нападают на караван ночью. Будучи в малом числе и имея в виду значительное число караванной прислуги, они избегают открытого нападения, но, пользуясь темнотою ночи, тайком отгоняют верблюдов и захватывают несколько тюков товара. Но если нападение делается днем, то караванные возчики издали могут видеть несущуюся на них более или менее многочисленную шайку грабителей. В этом случае караван останавливается и или бодро готовится к бою, или смиренно ожидает своей участи, осмотревши на всякий случай оружие, которое у них всегда при себе. В ожидании натиска сметливые купцы, зная, что хищники обирают в степи людей дочиста и раздевают донага, улучают свободную минуту и ссыпают в чугунные кувшины (кумганы) или в котелки наличную монету, золото и серебро, хранящееся у них в длинном поясе, повязанном под нижним платьем, и зарывают свою казну в землю, а сверху над этим кладом разводят огни, чтобы отвлечь внимание противников от свеженасыпанной кучи. Расчет у купцов здесь тот, что если дело обойдется неблагополучно, по крайней мере вся потеря ограничится одними товарными тюками: деньги будут сохранены и могут быть отрыты или в тот же день, по удалении хищников, или в другое время. Место, где зарыт клад, не выйдет из памяти того, кто привык к степи и не в первый раз совершает по ней путешествие.К подобным же неприятным происшествиям может быть причислен и тот случай, когда возчики, получив вперед всю условленную плату, самовольно отказываются, середи дороги, идти дальше с караваном. Так, например, в начале января месяца 1848 года шел из Хивы на Мангышлак караван купца Баранова. При караване были двое русских приказчиков, один казанский татарин и четверо бухарцев. Возчики, киргизы и туркманы, бросили караван среди степи и воротились в Хиву вместе с верблюдами. Осенью 1850 года отправился из Оренбурга в Хиву караван того же купца Баранова. Возчики-киргизы подрядились за дорогу по 8 р. 284/7 коп. сер. (по 29 р. ассигн.) на каждого вьючного верблюда. В свое время они выставили полное число верблюдов, навьючили их товаром, получили сполна всю следовавшую им уплату и отправились в путь. Сделавши несколько переходов и вступив в дальнюю степь, возчики остановились и объявили приказчикам, что дальше они не пойдут, - дешево за провоз цену назначили. Если б приказчик не согласился на их требования и не назначил им новой, высшей цены, возчики бросили бы товары и разошлись бы по аулам; тогда приказчик был бы принужден подыскивать новых возчиков и платить им новые деньги.Случаи такого рода, не представляя исключительного, редкого явления, дают, однако ж, повод к разного рода толкам. Но при обсуждении дела с обеих сторон не знаешь, кого здесь признать виноватым: диких ли киргизов, не понимающих важности значения заподряда и получения не только задатков, но и полной уплаты, или невежественного и смирного приказчика, не умевшего заставить киргизов выполнить условие и нанявшего их без посредства киргизского караван-баши, или подрядчика, по обычаю служащего порукой за всех караванных киргизов?Все такого рода препятствия, в совокупности с прочими обстоятельствами, сопровождающими следование караванов между Бухарой и Россией, естественным образом должны иметь влияние на большее или меньшее возвышение продажных цен на товары. Иногда возвышение это еще более увеличивается непорядочностью и запутанностью расчетов со стороны бухарского караван-баши.
Караван-
башиКараван-баши есть лицо, избираемое в Бухаре не столько лицами, принимающими участие в торговле с Россией, сколько произволом эмира, из собственных своих денежных расчетов назначающего в эту должность капитального или некапитального торговца.Бухарский караван-баши по значению своему есть блюститель выгод бухарских купцов во время следования степями между Бухарой и нашей Линией и, вместе с тем, охранитель прав и правильности купеческих оборотов бухарцев в чужой для них земле.Число утверждаемых эмиром караван-баши соразмеряется с числом отдельных рынков, на которых бухарские купцы производят торговлю; таким образом, один караван-баши отправляется с караваном в Оренбург, другой в Троицк, третий в Петропавловск.Караван-баши отправляются из Бухары в Россию с которым-нибудь из выходящих оттуда в известный пункт караванов; обыкновенно они идут с окончательною партиею товаров. Из России же в Бухару они возвращаются по окончании у нас всех дел по торговле, и, следовательно, тоже с последними караванами. Караван-баши должен хорошо знать обычаи жителей тех мест, чрез которые ему следует проходить; также законы, правила и торговые обычаи России, в которой он должен руководить своих единоземцев, помогать им советами и маклерить им дела. Все купцы, приказчики их и работники, находящиеся в караване, должны во всем ему подчиняться и принимать его наставления.Во время следования каравана, караван-баши для избежания споров, задержек и несогласий предоставляет одному себе право платить закат, делать подарки, отстранять разными способами могущие встретиться препятствия; одним словом, он распоряжается на дороге всеми ординарными и экстраординарными расходами целого каравана.В передний путь каравана в Россию, у бухарцев никогда не бывает денег; да и при возвращении в Бухару не у каждого товарохозяина или его приказчика имеется в наличности звонкая монета; часто при отправляемых в караване товарах не случается вовсе ни самого хозяина, ни его приказчика (что бывает в том случае, когда товарохозяин, во избежание лишних расходов, по знакомству доверяет часть своих товаров постороннему купцу в одном караване, а другую часть с приказчиком посылает при следующей отправке). Это обстоятельство, ставя караван-баши в необходимость производить разного рода расходы из собственного кошелька, еще более дает ему весу пред прочими сопутниками и ставит сих последних в полную от него зависимость.Так как официальный караван-баши для каждого производящего с Бухарой торговлю русского города полагается один, а один он не имеет физической возможности ходить в путь с каждым караваном, то в тех караванах, которые отправляются без настоящего караванного головы, наличные торговцы из среды себя выбирают товарища для управления караваном во все время дороги.К этому, частным образом избранному караван-баши весь караван находится в тех же самых отношениях, в каких он обязан быть к действительно утвержденному эмиром голове.По приходе каравана в один из русских прилинейных городов, караван-баши рассчитывается с купцами и собирает с каждого из них деньгами или товаром причитающуюся по раскладке сумму за предвиденные и непредвиденные расходы, от Бухары включительно до настоящего места. Чем более беспокойств испытал караван от степных киргизов, чем более притеснений наделали ему хивинские или коканские таможенные чиновники, чем, наконец, бо́льшая масса товаров принадлежит каждому из торговцев, тем больше с него причитается уплаты караванному голове и тем более представляется ему удобств сделать иногда лишний начет на прежних товарищей дороги. А так как таможенные чиновники отбирают сверх заката, а иногда и в счет таможенной пошлины разного рода вещи одного товарохозяина за товар другого купца и производят совершенную путаницу в надлежащем раскрытии того, кто из купцов, сколько и почему именно должен подлежать взысканию неравномерному и не со всеми одинаковому, то этот беспорядок весьма часто, в прежние времена, да даже и теперь, ставит купцов в сомнительное положение к караван-баши.Вследствие этих-то недоразумений, прежнее правило о том, чтобы все лица, составляющие караван, без различия происхождения и вероисповедания, находились в полной подчиненности к караван-баши, ныне изменилось несколько в отношении к русским купцам и приказчикам, идущим в Бухару или возвращающимся из Бухары.Если число вьючных верблюдов у наших торговцев ничтожно, они примыкают к прочим бухарцам и поступают в зависимость их караванного начальника. Но если караван русских превышает сотню вьючных верблюдов, он отделяется от прочей массы и русский приказчик сам принимает на себя все заботы о вверенном ему хозяевами имуществе. Выгода, без сомнения, остается на стороне русского приказчика, который, избежав таким образом опасности быть обманутым почти наверное, избегает с тем вместе и лишних расходов, не делая настоящему караван-баше того вознаграждения, которое полагается ему с каждого вьючного верблюда (иногда по одной, иногда по две бухарские тяньги [Тяньга составляет 20 коп. серебром.], уплачиваемые большею частию товаром).Срок пребывания бухарца в звании караван-баши зависит от эмира. Если караван-баши в какую-нибудь поездку не привезет своему хану хороших подарков, или не заплатит ему звонкою монетою за право пользоваться выгодами своей должности, или, наконец, на него будут предъявлены сильные жалобы купцов (причем многословия не требуется, довольно только объявить общим голосом, что такой-то караван-баши купцам не нравится и что они не хотят иметь его своим головой), его тотчас же сменяют; в противном случае караван-баши остается в этом звании бессрочно; бухарец Рахим-бай с 1835 года служит караванным головой.
Путь из
России
в Бухару
Караваны из России в Бухару идут таким образом:
1) Из Оренбурга они идут степью между левым берегом реки Урала и правым берегом реки Илека до Куралинского форпоста, находящегося на Илеке выше Илецкой Защиты; отсюда идут далее вверх по Илеку до вершины его, и с урочища Биш-Тамак направляются к устью Чит-Иргиза, впадающего в реку Иргиз. У урочища Мана-Аулье караванный путь из Оренбурга соединяется с караванным путем из Орской крепости.
2) До Орской крепости товары идут обыкновенной почтовой дорогой по Линии. В Орской крепости товар навьючивается на верблюдов, которые, отправившись вверх по реке Ори, достигают реки Иргиза и выходят, вниз по Иргизу, до урочища Мана-Аулье; форт Карабутакский и Уральское укрепление, или Тургай-Кала [Описка? Правильно: Иргиз-Кала. - rus_turk.], остаются в левой стороне от того пути, по которому следуют караваны: первый верстах в 25, а последнее верстах в 80.С урочищ Мана-Аулье и Тюяк-Тугай караваны вступают в солонцоватые пространства, вправо от песков Иргизкум, и доходят до песков Каракум, следуя которыми и достигают правого берега Сырдарьи, оставляя далеко в правой стороне Аральское укрепление. Переправившись через Сырдарью у урочища Майлибаша, караваны идут несколько времени вверх по Сыру левым его берегом, переходят вброд Кувандарью и вступают в пески Кызылкум, перейдя по пути через искусственно обсушенное киргизами русло Янгидарьи. Перейдя Буканские горы и возвышенности Какпатас, караваны идут по пескам Баткаккум и, направившись к югу, достигают оседлых селений Бухарского владения.3) Из Троицка караваны идут чрез Новый район до Михайловского и наконец до Николаевского укреплений на Новой линии. Перейдя вброд реки Аят и Тобол, караваны идут на реку Тургай и, достигнув Оренбургского укрепления [= Тургай-Кала. - rus_turk.], а иногда отдаляясь от него в сторону, направляются на юго-восток, пересекают небольшие речки, впадающие в озера, общим соединением своим составляющие купу озер Челкар, и доходят с одной стороны до песков Арскум, где, перейдя чрез пересохшие места покрытого камышом озера Арс-Куль, достигают озера Телекуль; а с другой стороны выходят прямо на Сырдарью и, идя правым берегом ее около 80 верст, приходят в Акмечеть, откуда, переправившись через Сырдарью принимают направление на юго-запад и проходят чрез пески Кызылкум.За Телекулем караваны идут к коканскому форту Джан-Курган, расположенному на Сырдарье выше Акмечети; из Джан-Кургана идут по правому берегу реки Сыра до перевоза Юш-Каик; перебравшись на левый берег Сырдарьи караваны принимают направление на юго-запад, вступают двумя дорогами, Дюсебаевой или Куржумбулакской, в Кызылкум и достигают возвышенностей Какпатас; при склонах этих гор сходятся караванные пути с Майлибаша, из Акмечети и с Юш-Каика.Обратный путь тот же самый.
ПРОДОЛЖЕНИЕТого же автора:
https://rus-turk.livejournal.com/621640.html