Звери и птицы в Кабуки (9)
(Продолжение. Начало: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8)
Лисы
Что мы знаем о лисе?
Ничего. И то не все.
Заходер.
Ну вот и добрались до лис-оборотней. О них мы уже писали довольно много - собственно, здешние очерки о Кабуки и начались с истории о Ёсицунэ и лисьем барабанчике , с действ Но: о кузнечном подмастерье и о Тамамо-но-маэ (тоже потом переделанном для Кабуки), а потом ещё и история про Лисий огонь излагалась. Так что на этот раз ограничимся парой рассказов о лисах. Один - древний и едва ли не самый знаменитый; другой - куда менее известный, зато действие там происходит всего две сотни лет назад - примерно тогда, когда в Японии побывал Крузенштерн.
Пьесу «Придворное зерцало Асия До:ман» 蘆屋道満大内鑑, «Асия до:ман о:ути кагами» мы уже когда-то поминали. Её написал в 1734 году для кукольного театра Такэда Идзумо Первый, любимый ученик Тикамацу Мондзаэмона (сам Тикамацу о нём говорил: «Всё полностью соответствует моим заветным приёмам, словно воду перелили из одного сосуда в другой»). Идзумо Первый начинал как кукловод, потом стал распорядителем театра и постановщиком («Битвы Коксинги» многим обязаны именно ему), а заодно сочинил дюжину пьес сам и два десятка - в соавторстве. Уже через год «Придворное зерцало…» переделали для Кабуки; впоследствии оно редко шло целиком (пьеса длинная), зато два важных отрывка имели большой успех - четвёртое действие само по себе, а одна из первых сцен послужила основой знаменитейшего танца.
Посмотреть на Яндекс.Фотках
1. Лиса-двойник
Действие происходит в полусказочном хэйанском средневековье. У главного придворного гадателя есть две приёмные дочери и любимый ученик - Абэ-но Ясуна. Ясуна не без оснований надеется не только унаследовать тайную гадательную книгу наставника, но и жениться на его старшей дочери - Сакаки-но-маэ. Девушка отвечает ему полной взаимностью и даже во время одного из обрядов пытается прежде времени показать Ясуне заветную книгу. Ничем хорошим такое самоуправство кончиться, разумеется, не может: книгу по ходу дела похищают злодеи и завистники, гадатель в гневе, Сакаки-но-маэ от стыда кончает с собою. А Ясуна так скорбит о ней, что сходит с ума и блуждает по весенним лугам среди жёлтых цветов, обнимая опустевшее облачение умершей.
Вот эта сцена впоследствии, в 1818 году, вошла в танцевальное представление на тему четырёх времён года, где все главные роли исполнял Оноэ Кикугоро: Третий. (Звери, кстати, в этом действе тоже участвовали: один из танцев был посвящён Тамамо-но-маэ, другой - бессмертному волшебнику с чудесной жабой; а компанию им составляли лихой эдоский пожарник и скелет в наряде красавицы…).
Гравюра Тоёкуни Первого к премьере танца
Текст был переписан полностью, вся предыстория выброшена, включая самоубийство - девушка в этом изводе умирает от болезни; остался только обезумевший Ясуна, блуждающий в пышном придворном наряде по лугам под цветущими вишнями, то обнимая платье возлюбленной, то набрасывая его на себя, то грезя, что платье ожило и милая опять с ним…
А здесь (начало - с 13-й минуты) и здесь (после заставки, и примерно до 14-й минуты - окончание) можно посмотреть этот кабукинский танец целиком. Извините за неудобную нарезку.
В пьесе Такэда Идзумо, однако, действие только начинает развёртываться. Ясуна встречает младшую (тоже приёмную) дочь своего наставника - её зовут Кудзу-но-ха, и с потрясением обнаруживает, что не он один на свете скорбит и печалится по умершей. Этого совпадения переживаний достаточно, чтобы молодой гадатель немедленно проникся к девушке нежными чувствами. В это время на луг выбегает белая лисица, а за нею гонятся жестокие охотники; Кудзу-но-ха тоже в страхе обращается в бегство, успев сказать, что главный охотник, злой Исикава Акуэмон, уже давно её домогается. Ясуна вступает в бой с Акуэмоном, а лиса и девушка успевают скрыться. Оба бойца остаются в живых, но Ясуна приобретает себе смертельного врага. Зато вскоре к нему возвращается Кудзу-но-ха, благодарная и тоже уже влюблённая, и заботливо выхаживает раненного Ясуну; они решают не возвращаться в столицу, а мирно поселиться в сельском уединении. У них рождает сынок До:дзи (будущий великий гадатель и заклинатель Абэ-но Сэймэй), крепкий, весёлый и проказливый, хотя и не чуждый сомнительных привычек - он охотится на насекомых и мышей, словно зверок. Ничего удивительного в том нет - ведь на самом деле женою Ясуны стала спасённая им белая лисица-оборотень из леса Синода, принявшая облик Кудзу-но-ха. Она успешно отводит глаза и сбивает со следа врагов Ясуны, которые его разыскивают и хотят погубить, - но бессильна против его друзей.
На гравюре конца XVIII в. Кудзу-но-ха спасает сына от преследователей. А с неба падают всякие спецэффекты…
А настоящая Кудзу-но-ха продолжает считать, что Ясуна любит её, но, к несчастью, куда-то исчез. Она вернулась к своим кровным родителям - господину Синода-но Сё:дзи (владетелю тех мест, где раскинулся лисий лес) и его жене Сигарами - и уговорила их вместе с нею пуститься на поиски Ясуны. Шесть лет они ищут его укрытие, претерпевая всяческие бедствия, - и, наконец, находят. (С этого начинается та часть пьесы, которая ставится в Кабуки до сих пор). Сё:дзи, как единственный мужчина среди поискового отряда, отправляется на разведку и заглядывает в домик, в котором, по слухам, поселился Ясуна. С изумлением он обнаруживает там собственную дочь, мирно сидящую за ткацким станком. Он бросается назад, туда, где оставил жену и дочь - те на месте. Женщины потрясены его рассказом и отправляются подглядывать вместе с Сё:дзи. При виде собственного двойника девушка впадает в полную растерянность.
Тем временем Ясуна беспечно возвращается домой, неся с собою игрушку для До:дзи. Он рад видеть тестя с тёщей - но неприятно удивлён тем, что его жена (за которую он принимает настоящую Кудзу-но-ха) так непочтительна к родителям, что встречает их не в лучшем наряде, а в каких-то дорожных обносках. Он извиняется, что так долго не давал о себе знать, и охотно рассказывает старикам, как их дочь спасла его от верной смерти, как они поженились, что их сыночку уже пять лет - «приведи-ка его, милая, пусть увидит дедушку и бабушку!» Гости переглядываются, пытаясь понять - они ли сошли с ума или Ясуна так и остался безумным. Наконец, Сё:дзи обращает внимание «зятя» на то, что из дома по-прежнему доносится стук ткацкого станка, и молодой человек впервые начинает подозревать, что тут что-то неладно. Он заходит в дом - лиса встречает его с обычной приветливостью. Ясуна сообщает, что прибыли её родители и он позвал их на ужин этим вечером - Кудзу-но-ха невозмутима, даже явно рада. Ясуна окончательно теряется: вот же его настоящая жена - но кто тогда та девушка, которая осталась снаружи?
На самом деле Кудзу-но-ха - лисица в панике, но виду не подаёт. Она понимает, что произошло, и боится, что встреча двойников может окончательно помрачить рассудок Ясуны. Остаётся скрыться и надеяться на то, что настоящая Кудзу-но-ха, раз уж проделала в поисках возлюбленного такой нелёгкий путь, любит его достаточно, чтобы стать ему хорошей женою, а для До:дзи заменить мать. Можно было бы забрать мальчика с собою в лес - но Ясуна тоже очень любит сына, а как отнесутся к ребёнку другие лисы - ещё непонятно. Рассказать всё мужу у неё, однако, не хватает храбрости; она рассуждает вслух, качая кроватку спящего сына. Слова лисицы проникают к нему в сновидение - хотя бы До:дзи будет всё знать, а уж поверит сну или нет - посмотрим.
В слезах она прощается со спящим мальчиком и пишет на стене прощальное стихотворение. Тем временем тело её начинает превращаться в лисье, руки становятся мохнатыми лапами, и последние знаки она дописывает, держа кисть зубами:
Коисикуба тадзунэкитэ миё Идзуми-нару
Синода-но мори-но урами кудзу-но ха
«Если любишь, приходи искать меня - и увидимся в краю Идзуми,
В лесу Синода, оплетенном листвою кудзу».
Лиана кудзу, пуэрария, считалась волшебным растением - по китайской алхимической науке, снадобье из неё навевает вещие сны. Кудзу - подходящее имя для лисицы, ведь эта лиана тоже живёт за счёт жизненных сил тех деревьев, которые оплетает.
Гравюра Тоёкуни Третьего
Тут мальчик внезапно просыпается и начинает плакать. Мать просит его принять «новую Кудзу-но-ха» как родную, а Сё:дзи и Сигарами - как дедушку с бабушкой, но не может договорить и вновь заливается слезами. Входит Ясуна: «Я всё слышал, пусть ты и оборотень - но всё равно ты была и останешься моей любимой женою!» Лиса, однако, лишь молча качает головою, выпускает ребёнка из объятий - и исчезает. Ясуна читает строки на стене, подхватывает мальчика на руки и бросается к опушке леса Синода.
Следующая короткая сцена - лесная. Зрители могут видеть, как появляется Кудзу-но-ха - в женском платье, но в лисьей маске. Разлука с мужем и сыном оказалась тяжелее, чем она думала, и она слепо блуждает по лесу в глубоком горе. И сталкивается с отрядом воинов, посланных злодеем Акуэмоном на розыски настоящей Кудзу-но-ха, а заодно - чтобы расправиться с Ясуной. Лиса вступает с ними в бой и заморачивает их; теперь она понимает, что ей нельзя предаваться отчаянию - надо позаботиться о будущем мужа, сына, да и настоящей Кудзу-но-ха, которым грозят новые бедствия.
На этом кончается действие, которое обычно ставят в Кабуки - но не пьеса Такэда Идзумо. Ясуна расстался с любимой, она уже не может вернуться в мир людей - но её муж и настоящая Кудзу-но-ха заботливо растят мальчика, и тот начинает всё чаще являть приметы куда более великого гадателя и чародея, чем его отец когда-то. Постепенно он становится достойным соперником даже для могущественного колдуна Асия До:мана, а тот, опасаясь юноши, наводит в очередной раз на след злополучной семьи неутомимого Акуэмона. Сам До:дзи, впрочем, морочит преследователей не хуже матери.
А вот простодушного Ясуну враги всё же настигают и разрубают на куски как раз тогда, когда юный Абэ-но Сэймэй выигрывает чародейское состязание с колдуном-соперником. Его останки находит Абэ-но Сэймэй, пытается что-то сделать - но на это не хватает даже его чар. И тогда лиса вновь является на помощь, рассечённое тело срастается, Ясуна оживает - и открывает глаза, чтобы вновь увидеть и сына, и давно потерянную любимую.
В Кабуки живым актёрам не так просто исполнить все чудеса и трюки, придуманные для кукольной пьесы Идзумо Первым, который славился особой изобретательностью в этой области. Поэтому здесь «Придворное зерцало..» редко ставилось целиком. Но и сцена с двойниками - а в Кабуки роли обеих Кудзу-но-ха играет один и тот же актёр-оннагата - непроста, а выписывание изящной надписи на стене зажатой в зубах кистью требует от исполнителя ещё и незаурядных каллиграфических талантов. Поэтому роль лисицы в этой пьесе всегда доставалась самым блестящим актёрам своего времени.
(Продолжение будет)
Лисы
Что мы знаем о лисе?
Ничего. И то не все.
Заходер.
Ну вот и добрались до лис-оборотней. О них мы уже писали довольно много - собственно, здешние очерки о Кабуки и начались с истории о Ёсицунэ и лисьем барабанчике , с действ Но: о кузнечном подмастерье и о Тамамо-но-маэ (тоже потом переделанном для Кабуки), а потом ещё и история про Лисий огонь излагалась. Так что на этот раз ограничимся парой рассказов о лисах. Один - древний и едва ли не самый знаменитый; другой - куда менее известный, зато действие там происходит всего две сотни лет назад - примерно тогда, когда в Японии побывал Крузенштерн.
Пьесу «Придворное зерцало Асия До:ман» 蘆屋道満大内鑑, «Асия до:ман о:ути кагами» мы уже когда-то поминали. Её написал в 1734 году для кукольного театра Такэда Идзумо Первый, любимый ученик Тикамацу Мондзаэмона (сам Тикамацу о нём говорил: «Всё полностью соответствует моим заветным приёмам, словно воду перелили из одного сосуда в другой»). Идзумо Первый начинал как кукловод, потом стал распорядителем театра и постановщиком («Битвы Коксинги» многим обязаны именно ему), а заодно сочинил дюжину пьес сам и два десятка - в соавторстве. Уже через год «Придворное зерцало…» переделали для Кабуки; впоследствии оно редко шло целиком (пьеса длинная), зато два важных отрывка имели большой успех - четвёртое действие само по себе, а одна из первых сцен послужила основой знаменитейшего танца.
Посмотреть на Яндекс.Фотках
1. Лиса-двойник
Действие происходит в полусказочном хэйанском средневековье. У главного придворного гадателя есть две приёмные дочери и любимый ученик - Абэ-но Ясуна. Ясуна не без оснований надеется не только унаследовать тайную гадательную книгу наставника, но и жениться на его старшей дочери - Сакаки-но-маэ. Девушка отвечает ему полной взаимностью и даже во время одного из обрядов пытается прежде времени показать Ясуне заветную книгу. Ничем хорошим такое самоуправство кончиться, разумеется, не может: книгу по ходу дела похищают злодеи и завистники, гадатель в гневе, Сакаки-но-маэ от стыда кончает с собою. А Ясуна так скорбит о ней, что сходит с ума и блуждает по весенним лугам среди жёлтых цветов, обнимая опустевшее облачение умершей.
Вот эта сцена впоследствии, в 1818 году, вошла в танцевальное представление на тему четырёх времён года, где все главные роли исполнял Оноэ Кикугоро: Третий. (Звери, кстати, в этом действе тоже участвовали: один из танцев был посвящён Тамамо-но-маэ, другой - бессмертному волшебнику с чудесной жабой; а компанию им составляли лихой эдоский пожарник и скелет в наряде красавицы…).
Гравюра Тоёкуни Первого к премьере танца
Текст был переписан полностью, вся предыстория выброшена, включая самоубийство - девушка в этом изводе умирает от болезни; остался только обезумевший Ясуна, блуждающий в пышном придворном наряде по лугам под цветущими вишнями, то обнимая платье возлюбленной, то набрасывая его на себя, то грезя, что платье ожило и милая опять с ним…
А здесь (начало - с 13-й минуты) и здесь (после заставки, и примерно до 14-й минуты - окончание) можно посмотреть этот кабукинский танец целиком. Извините за неудобную нарезку.
В пьесе Такэда Идзумо, однако, действие только начинает развёртываться. Ясуна встречает младшую (тоже приёмную) дочь своего наставника - её зовут Кудзу-но-ха, и с потрясением обнаруживает, что не он один на свете скорбит и печалится по умершей. Этого совпадения переживаний достаточно, чтобы молодой гадатель немедленно проникся к девушке нежными чувствами. В это время на луг выбегает белая лисица, а за нею гонятся жестокие охотники; Кудзу-но-ха тоже в страхе обращается в бегство, успев сказать, что главный охотник, злой Исикава Акуэмон, уже давно её домогается. Ясуна вступает в бой с Акуэмоном, а лиса и девушка успевают скрыться. Оба бойца остаются в живых, но Ясуна приобретает себе смертельного врага. Зато вскоре к нему возвращается Кудзу-но-ха, благодарная и тоже уже влюблённая, и заботливо выхаживает раненного Ясуну; они решают не возвращаться в столицу, а мирно поселиться в сельском уединении. У них рождает сынок До:дзи (будущий великий гадатель и заклинатель Абэ-но Сэймэй), крепкий, весёлый и проказливый, хотя и не чуждый сомнительных привычек - он охотится на насекомых и мышей, словно зверок. Ничего удивительного в том нет - ведь на самом деле женою Ясуны стала спасённая им белая лисица-оборотень из леса Синода, принявшая облик Кудзу-но-ха. Она успешно отводит глаза и сбивает со следа врагов Ясуны, которые его разыскивают и хотят погубить, - но бессильна против его друзей.
На гравюре конца XVIII в. Кудзу-но-ха спасает сына от преследователей. А с неба падают всякие спецэффекты…
А настоящая Кудзу-но-ха продолжает считать, что Ясуна любит её, но, к несчастью, куда-то исчез. Она вернулась к своим кровным родителям - господину Синода-но Сё:дзи (владетелю тех мест, где раскинулся лисий лес) и его жене Сигарами - и уговорила их вместе с нею пуститься на поиски Ясуны. Шесть лет они ищут его укрытие, претерпевая всяческие бедствия, - и, наконец, находят. (С этого начинается та часть пьесы, которая ставится в Кабуки до сих пор). Сё:дзи, как единственный мужчина среди поискового отряда, отправляется на разведку и заглядывает в домик, в котором, по слухам, поселился Ясуна. С изумлением он обнаруживает там собственную дочь, мирно сидящую за ткацким станком. Он бросается назад, туда, где оставил жену и дочь - те на месте. Женщины потрясены его рассказом и отправляются подглядывать вместе с Сё:дзи. При виде собственного двойника девушка впадает в полную растерянность.
Тем временем Ясуна беспечно возвращается домой, неся с собою игрушку для До:дзи. Он рад видеть тестя с тёщей - но неприятно удивлён тем, что его жена (за которую он принимает настоящую Кудзу-но-ха) так непочтительна к родителям, что встречает их не в лучшем наряде, а в каких-то дорожных обносках. Он извиняется, что так долго не давал о себе знать, и охотно рассказывает старикам, как их дочь спасла его от верной смерти, как они поженились, что их сыночку уже пять лет - «приведи-ка его, милая, пусть увидит дедушку и бабушку!» Гости переглядываются, пытаясь понять - они ли сошли с ума или Ясуна так и остался безумным. Наконец, Сё:дзи обращает внимание «зятя» на то, что из дома по-прежнему доносится стук ткацкого станка, и молодой человек впервые начинает подозревать, что тут что-то неладно. Он заходит в дом - лиса встречает его с обычной приветливостью. Ясуна сообщает, что прибыли её родители и он позвал их на ужин этим вечером - Кудзу-но-ха невозмутима, даже явно рада. Ясуна окончательно теряется: вот же его настоящая жена - но кто тогда та девушка, которая осталась снаружи?
На самом деле Кудзу-но-ха - лисица в панике, но виду не подаёт. Она понимает, что произошло, и боится, что встреча двойников может окончательно помрачить рассудок Ясуны. Остаётся скрыться и надеяться на то, что настоящая Кудзу-но-ха, раз уж проделала в поисках возлюбленного такой нелёгкий путь, любит его достаточно, чтобы стать ему хорошей женою, а для До:дзи заменить мать. Можно было бы забрать мальчика с собою в лес - но Ясуна тоже очень любит сына, а как отнесутся к ребёнку другие лисы - ещё непонятно. Рассказать всё мужу у неё, однако, не хватает храбрости; она рассуждает вслух, качая кроватку спящего сына. Слова лисицы проникают к нему в сновидение - хотя бы До:дзи будет всё знать, а уж поверит сну или нет - посмотрим.
В слезах она прощается со спящим мальчиком и пишет на стене прощальное стихотворение. Тем временем тело её начинает превращаться в лисье, руки становятся мохнатыми лапами, и последние знаки она дописывает, держа кисть зубами:
Коисикуба тадзунэкитэ миё Идзуми-нару
Синода-но мори-но урами кудзу-но ха
«Если любишь, приходи искать меня - и увидимся в краю Идзуми,
В лесу Синода, оплетенном листвою кудзу».
Лиана кудзу, пуэрария, считалась волшебным растением - по китайской алхимической науке, снадобье из неё навевает вещие сны. Кудзу - подходящее имя для лисицы, ведь эта лиана тоже живёт за счёт жизненных сил тех деревьев, которые оплетает.
Гравюра Тоёкуни Третьего
Тут мальчик внезапно просыпается и начинает плакать. Мать просит его принять «новую Кудзу-но-ха» как родную, а Сё:дзи и Сигарами - как дедушку с бабушкой, но не может договорить и вновь заливается слезами. Входит Ясуна: «Я всё слышал, пусть ты и оборотень - но всё равно ты была и останешься моей любимой женою!» Лиса, однако, лишь молча качает головою, выпускает ребёнка из объятий - и исчезает. Ясуна читает строки на стене, подхватывает мальчика на руки и бросается к опушке леса Синода.
Следующая короткая сцена - лесная. Зрители могут видеть, как появляется Кудзу-но-ха - в женском платье, но в лисьей маске. Разлука с мужем и сыном оказалась тяжелее, чем она думала, и она слепо блуждает по лесу в глубоком горе. И сталкивается с отрядом воинов, посланных злодеем Акуэмоном на розыски настоящей Кудзу-но-ха, а заодно - чтобы расправиться с Ясуной. Лиса вступает с ними в бой и заморачивает их; теперь она понимает, что ей нельзя предаваться отчаянию - надо позаботиться о будущем мужа, сына, да и настоящей Кудзу-но-ха, которым грозят новые бедствия.
На этом кончается действие, которое обычно ставят в Кабуки - но не пьеса Такэда Идзумо. Ясуна расстался с любимой, она уже не может вернуться в мир людей - но её муж и настоящая Кудзу-но-ха заботливо растят мальчика, и тот начинает всё чаще являть приметы куда более великого гадателя и чародея, чем его отец когда-то. Постепенно он становится достойным соперником даже для могущественного колдуна Асия До:мана, а тот, опасаясь юноши, наводит в очередной раз на след злополучной семьи неутомимого Акуэмона. Сам До:дзи, впрочем, морочит преследователей не хуже матери.
А вот простодушного Ясуну враги всё же настигают и разрубают на куски как раз тогда, когда юный Абэ-но Сэймэй выигрывает чародейское состязание с колдуном-соперником. Его останки находит Абэ-но Сэймэй, пытается что-то сделать - но на это не хватает даже его чар. И тогда лиса вновь является на помощь, рассечённое тело срастается, Ясуна оживает - и открывает глаза, чтобы вновь увидеть и сына, и давно потерянную любимую.
В Кабуки живым актёрам не так просто исполнить все чудеса и трюки, придуманные для кукольной пьесы Идзумо Первым, который славился особой изобретательностью в этой области. Поэтому здесь «Придворное зерцало..» редко ставилось целиком. Но и сцена с двойниками - а в Кабуки роли обеих Кудзу-но-ха играет один и тот же актёр-оннагата - непроста, а выписывание изящной надписи на стене зажатой в зубах кистью требует от исполнителя ещё и незаурядных каллиграфических талантов. Поэтому роль лисицы в этой пьесе всегда доставалась самым блестящим актёрам своего времени.
(Продолжение будет)