Нальчик. Часть 1: последняя Хаттуса
Нальчик - город (246 тыс. жителей) на одноимённой речке в 1660 километрах от Москвы, на стыке полей Кабарды, с которых я начинал обзор его региона, и гор Балкарии, рассказ о которых закончил в прошлой части на Эльбрусе. По ощущениям, однако, Нальчик - именно что Кабарда, да и просто это единственный в России крупный город, где адыгские народы составляют большинство населения. Как результат, столица Кабардино-Балкарии не похожа, кажется, ни на что: местами это вполне себе привычная Россия, местами - пугающе чуждый Ближний Восток, местами - "да-да-да-да, это Кавказ!", а многое ни вызывает ассоциаций ни с одним, ни с другим, ни даже с третьим. Как бы то ни было, традиционно обделённый вниманием едущих в горы туристов Нальчик оказался для меня очень приятным открытием, и расскажу я о нём в 4 частях. Для начала - общий колорит, история и всё, что не влезло в следующие части.
Четыре с лишним тысячи лет назад, когда пирамиды Египта были современной архитектурой, в зелёных горах Малой Азии возникла Хаттуса - царство с каменными крепостями и бронзовой металлургией. Для индоевропейских варваров оно было высокой цивилизацией, так что покорив Хаттусу, они стали называть себя хетты. Итогом той истории стало железо, впервые выплавленное хеттами и хаттских городах... но при чём тут Кабардино-Балкария? Дело в том, что хатты говорили на тех языках, которые наука хеттских потомков назвала абхазо-адыгейскими, и дебри Западного Кавказа, откуда не было возврата чужакам, стали последним оплотом древнейшего населения Малой Азии и Причерноморья. Там возник особый, безмерно опасный мир бесконечной войны, где основой экономики с эллинских времён была работорговля, а всю жизнь определяла Хабза - древний кодекс чести, свод законов и вероучение. Адыги не признавали капитальных зданий, однако их одежда, оружие, лошади и быт стали каноничны для всего Кавказа и русских казаков впридачу. Адепты Хабзы веровали в единого непознаваемого бога Тхьа, но отрицали ад и рай: страшный суд над душой усопшего вершили его предки. На Руси адыгов называли касоги, и с тех пор, как Мстислав Удалой одолел силача Редедю и крестил его сыновей, их князья легко входили в русское дворянство. Черкесами адыгов прозвали генуэзцы, охотно продававшие их на Ближний Восток в мамлюки, как в арабских халифатах называли воинов-рабов из иных народов. Но итогом восстания мамлюков в Каире стала черкесская династия Бурджитов, в 1382-1517 годах правившая Египтом. Свергнутым и подобранным генуэзцами Бурджитом, вероятно, был Инал Светлый - единственный пши (князь), сумевший сплотить два десятка адыгских племён в единую Черкессию. И могло бы их государство стать центром силы от Дуная до Яика, да только умерло оно вместе с Иналом. Большинство племён продолжили свою бесконечную войну, но то ли Иналов внук Идар, то ли соратник Кабарда Тамбиев где-то в 15 веке увели немалую часть своего народа в степи бывшей Алании - христианство царства на Центральном Кавказе, растоптанного монголами и Тамерланом. Его жители - осетины, вайнахи и половцы (предки карачаевцев и балкарцев) укрылись в горах, а традиционно жившие кочевым земледелием адыги первыми заняли плодородные предгорья. Но уйдя из лесных дебрей от междоусобиц, князья Кабарды быстро поняли, что степь совсем не защищает от внешних врагов. Самым опасным из таковых стало Крымское ханство, и после нескольких татарских набегов Идаров сын Темрюк стал искать союзников. Его сыновья поехали на поклон царю в Москву, а дочь Кученей (Марья Темрюковна) в 1552 и вовсе вышла замуж за Ивана Грозного. Памятник тем событиям - Триумфальная арка (2007) у трассы "Кавказ" на въезде в Нальчик:
2.
Первого "навеки" хватило на 20 лет: после того, как в 1570-71 годах Девлет-Гирей убил в бою Темрюка, а потом ещё и разрушил Москву, кабардинцам оставалось лишь признать себя вассалами Крымского ханства. Иго, правда, тут было довольно условным: Кабарда платила символическую дань и не участвовала в войнах на стороне врагов Крыма, князья роднились с ханами, а их наследники принимали ислам. Порой между князьями вспыхивали междоусобицы, усмирявшиеся методом татарских набегов. С 1709, когда князь Кургоко Атажукин разбил крымское войско, Кабарда и вовсе объявила себя независимой. Именно в последующие годы возникло большинство её селений, и в том числе в 1724 году куаже (аул) Асланбека Кайтукина, одного из влиятельнейших князей Кабарды, между рек Нальчик и Шалушка. Наконец, к середине 18 века Россия пробилась сквозь степи к своим кавказским подданным, которые, наверное, известием об этом подданстве были изрядно удивлены. Началась классическая для русской экспансии борьба пророссийской и проосманской партий, на стороне которых порой выступали армии борющихся держав: в 1774 году, по итогам очередной русско-турецкой войны, Кабарда была признана частью России. Признана всеми, кроме самих кабардинцев: первыми из народов Кавказа подчинившиеся белому царю, они же первыми против него восстали. На рубеже 18-19 веков опустошённую исходом целых родов и карательными операциями русских генералов Кабарду заковали в кандалы крепостей, одной из которых стал Нальчик, основанный Алексей Ермоловым в 1818 году у руин Кайтукинского аула. И была бы эта крепость заурядным пунктом Кавказской укреплённой линии, да только в 1826 году в состав России вошла ещё и Балкария - глухая, но мирная и богатая высокогорная земля, для окрестных племён бывшая подобием "нейтральной Швейцарии". Нальчик оказался не только на стыке её гор с полями Кабарды, но и посередине между Череком и Чегемом - ущельями крупнейших балкарских горных обществ, и, конечно же, не мог не превратиться в главный кабардино-балкарский торг. В 1839 году при крепости было организовано военное поселение, в 1842 туда же переехал штаб центрального сегмента Кавказской укреплённой линии, в 1871 году Нальчик стал слободой в Пятигорском округе Терской области, а в 1882 сам выделился в центр округа. С разных сторон к нему тянулись длинные языки кабардинских и балкарских аулов, в самой слободе же из 4,9 тыс. жителей (в 1897 году) 65% составляли русские (в основном военные и чиновники), а 21% - и вовсе горские евреи, извечные торговые посредники Кавказа. Кабардинцы и "горские татары" не выделились числом среди немцев, армян, грузин и поляков - примерно по полсотни человек. Была здесь глушь, мирная и богатая...
3.
...пока слобода не превратилась в город, а история Нальчика не пошла на второй век. По итогам Гражданской войны, в которой белые казаки и кабардинцы из Дикой дивизии обороняли Нальчик от балкарских и осетинских красных партизан, а также кабардинских шариатских коммунистов, Терская область превратилась в Горскую АССР, где Нальчик и его курортное предместье Долинск сделались центрами Кабардинского и Балкарского округов. Первый уже в 1921 выделился в Кабардинскую автономную область, по случаю чего Нальчикская слобода стала городом. В 1922-м была образована единая Кабардино-Балкария, в 1936 из автономной области повышенная до республики. И поля Кабарды полнились колхозами, в горах Тырныауза сложнейшие рудники тянулись к залежам редких в СССР вольфрама и молибдена, а у подножья Эльбруса росли один за другим спортивные лагеря: альпинизм с его культом смелости и ответственности советская власть поддерживала как мало какое хобби. Вчерашняя слобода бурно перестраивалась в город - немного курортный (в сладком воздухе предгорий), немного индустриальный (завод "Гидрометаллург" с 1936 года перерабатывал добытую в Тырныаузе руду), но в первую очередь советский Нальчик развивался как столица двух народов с обкомами, вузами и национальными театрами. Лицо его определял конструктивизм, но лицо это изменила война: как ключ к нескольким перевалам, Нальчик оказался в эпицентре Битвы за Кавказ, переломными моментами которой стали его взятия и немцами 28 октября 1942 года, и Красной Армией 3 января 1943-го. Чрезвычайно эффектный монумент (1969) за аркой, впрочем, посвящён не освободителям, а 115-й Кабардино-Балкарской кавалерийской дивизии под командованием казака Антона Скорохода, которая отчаянно сражалась с немцами между Волгой и Доном. И хотя с шашками на танк кавалеристы не кидались, к осени 1942 года почти все сложили головы в боях.
4.
За войной последовала депортация балкарцев, 79-я годовщина которой была не далее как вчера. До 1957 года, когда горцы были реабилитированы и вернулись на родину, Нальчик значился центром уже не Кабардино-Балкарской, а просто Кабардинской АССР. Но по факту, с учётом извечных кавказских клановости и кумовства, КБР так и осталась кабардинской республикой. В постсоветскую эпоху ей руководили один Каноков (Арсен в 2005-13) и три Коковых (Валерий в 1992-2005, его однофамилиц Юрий в 2014-18 и сын Казбек теперь), причём Коков I сумел в жестокие времена сохранить Кабардино-Балкарию самой спокойной из кавказских республик. Это не далось даром: в 1992 Нальчик кипел митингами Конфедерации горских народов Кавказа, лидером которой был кабардинец Муса Шанибов, не чуждый идей построить адыгское государство от Абхазии до Кабарды. А учитывая, что посередине этого государства оказался бы тюркский анклав, можно представить появление на Кавказе ещё одной горячей точки.... Однако Валерий Мухамедыч тогда смог удержать ситуацию под контролем, а когда запылала Чечня - не дать пожару войны перекинуться на Кабардино-Балкарию. В сентябре 2005 года Коков покинул пост из-за рака, который утащил его в могилу месяц спустя, и только почуяв, что Валерий Мухамедыч не вернётся, 13-14 октября Нальчик атаковали несколько сотен боевиков - буквально всё ваххабитское подполье Кабардино-Балкарии. Спланировал набег Шамиль Басаев, возглавили - местные исламисты Анзор Астимиров и Артур Мукожев, и по итогам полутора суток боёв за ключевые здания в центре города на его улицах остались лежать 14 мирных жителей, 35 силовиков и 91 террорист. То был последний крупный бой постсоветских войн на Северном Кавказе, ну а терроризм в Кабардино-Балкарию тогда только пришёл - по пути на Эльбрус я рассказывал о "художествах" Баксанского джамаата... Окончательно пыль осела лет 10 назад, и теперь КБР впечатляет своей атмосферой покоя и какого-то особого, немного чуждого порядка. Наверное, так было здесь и в позднесоветской "золотой век" - в 1956-85 годах К(Б)АССР руководил Тимбора Мальбахов, широкая улица имени которого начинается за аркой и всадником:
5.
Вид с кадра выше очень показателен: мы стоим ещё в Кабарде, а на другом конце города встаёт зелёная стена Лесистого хребта, от подножья которого начинается Балкария.
6.
Оставив у арки маршрутку, пойманную в городе-спутнике Чегеме, по улице Мальбахова я пошёл пешком. По пути обнаружились великолепная мозаика на здании молокозавода:
7.
Странный агрегат на тротуаре:
8.
И позднесоветский спорткомплекс с гостиницей:
9.
В фойе которой висит вот такая вот Спорт-Хабза:
9а.
Спорткомплекс пристроен к огромному, словно вокзал, ипподрому (1939-51):
10.
Основанному в 1939 году для поддержания породы кабардинских лошадей, на которых и скакала в войну здешняя кавалерия. Своего коня адыги вывели ещё в горах, а в степи довели до совершенства: главная особенность кабардина - исключительно мощные, стаканообразные копыта, которые не требовали подков и потому скакал черкес почти бесшумно.
10а.
Но чуть ли не крупнейшую в Европе конюшню в дальней части ипподрома построили в 2006 году именно что в виде подковы. И дело тут не только в лошадях: на русский название Нальчик можно было бы перевести как Подковск.
11.
Напротив ипподрома - огромный православный собор Марии Магдалины (2004-16):
12.
Но даже посвящение его, редкое для России, вполне кабардинское - Магдалина была покровительницей адыгской княжны Кученей, когда та стала царицей Марьей Темрюковной.
13.
За полем ипподрома с улицы Мальбахова видны многоэтажки микрорайонов Стрелка и Искож, разделённых трассой "Кавказ" (у арки расходящейся с улицей Мальбахова) и небольшим аэропортом, капитальные взлётку и терминал получившим лишь в 1975 году. С другой стороны этот район ограничивает железная дорога, но я туда попадал лишь один раз проездом - на Автовокзал №1, который обслуживает дальние рейсы, а вечером становится конечной тех маршруток, водители которых проживают в окрестных домах:
14.
Основное их гнездо, столь огромное, что в рядах одинаковых "газелей" легко заблудиться, расположено ближе к центру. Автовокзал №2 - в каком-то смысле, парк "Маленькая Кабарда": каждая маршрутка по заполнению - это село или город, причём, например, лепящиеся друг к другу вплотную Баксан, Баксанёнок, Дагулыгбей и Исламей связуют с Нальчиком разные рейсы. Ездит всё это великолепие и в Кабарду, и в Балкарию, а вот в "русскую столицу республики" Прохладный автобусы среднего размера ходят от железнодорожного вокзала.
15.
Такими же "газелями" с оплатой на выходе в Нальчике представлен и городской транспорт, причём ведут они себя изрядно подзабытым образом - останавливаются ровно там, где попросят, хоть у бордюра, за которым газон. Единственное исключение - троллейбус, пущенный в 1980 году, а ныне постепенно умирающий. Закупка аккумуляторных "Троллз" в 2014 году на некоторое время придала Нальчикской системе неповторимость: часть маршрутов были продлены до окрестных сёл Шалушка, Яникой и Нартан, причём пригородный участок машины преодолевали на автономном ходу. Но с 2021 года остался на ходу единственный маршрут №4, да и на нём есть большие участки без проводов, а редкие (интервал около получаса) и успевшие поистрепаться "Троллзы" курсируют полупустыми.
16.
Автовокзал №2 примыкает к Центральному рынку, представляющему собой по-восточному огромный базар с колоритными старыми горянками у прилавков и товарами на все случаи жизни. И как полагается восточному базару (можно вспомнить Ош или Тегеран), Нальчинский рынок был и местом зарождения бунтов. 13 июля 1968 года русский милиционер, ветеран войны и строгий борец со спекулянтами Владимир Токарев задержал тут хулигана, который по дороге в отделение принялся истошно вопить о том, что он не виноватый, а менты его сейчас убьют. Следом заголосили женщины, одна из которых почему-то решила, что убивать будут её брата Алика, приехавшего в город на похороны матери, и вскоре толпа в 4 тысячи человек разгромила отделение. Увещевать бунтовщиков приехал сам Мальбахов, а попытка вывезти избитого и потерявшего сознания Токарева не удалась - толпа разобрала по частям и машину, и милиционера. Подавлять беспорядки силой власти даже не пытались: четырёх тысяч разгорячённых кабардинцев было вполне достаточно, чтобы разрушить город, а вводить войска и стрелять на поражение, как в Новочеркасске, мешало понимание международных последствий, тем более ещё не осела пыль Пражской весны. К вечеру бунтовщики разошлись сами, Алик нашёлся по адресу и вообще не был в курсе произошедшего, но расправу над Токаревым милиционеры успели заснять - по итогам бунта было осуждено 20 человек, трое из них - расстреляны. Ну а для всех, кто пытается писать о тех событиях, главной загадкой Нальчинского бунта осталось "Что это было?" - в беспорядках никто не был избит по национальному признаку, а схлынула агрессия так же внезапно, как и началась без малейших антисоветских намёков.
17.
С противоположной автовокзалу стороны рынок впечатляет роскошным сталинским фасадом с парой натуральных торговых рядов абсолютно старокупеческого вида:
18.
Любоваться ими, впрочем, лучше с другой стороны улицы - у фасада наибольшая концентрация менял да торговцев краденым.
19.
А напротив - тишина и полумрак пышного Сквера Горького, который каким-то странным образом такое соседство не превратило в гадюшник. Сам сквер я оставлю на следующую часть, а тут покажу лишь его опушку: на статуи колхозников глядит Орёл, Терзающий Змею. Этот символ хорошо знаком по КавМинВодам: с конца 19 века Нальчик, или вернее его предместье Долинск - тоже курорт с санаториями, нарзанами и роскошным парком.
19а.
Там же, в Долинске, я снял и вот этот кадр - поговорим немного о нальчанах:
20.
В городе Нальчике, по сравнению с Нальчикской слободой, национальный состав изменился почти до неузнаваемости. 49% жителей тут кабардинцы, 29% - русские и лишь 12% - балкарцы. Кабардинцы явно задают тон, определяя политику, культуру и даже сам пейзаж. Тем более с 1860-х годов, когда подавляющее большинство черкесов ушло в Османскую империю, именно они - главные адыги России, числом вдвое превосходящие адыгейцев и черкесов, вместе взятых: именно Нальчик, а не Майкоп и Черкесск, теперь видится столицей всея адыгства. Русские в Нальчике почётные старожилы, далёкие от власти и самых хлебных должностей, но также выглядящие неотъемлемой частью города. А явное меньшинство, не только и даже не столько в количественном, сколько в социальном смысле здесь балкарцы:
21.
Обособленные от прочих даже территориально: в основном они живут в предгорном Долинске и примыкающем к нему крупнейшем балкарском селе Хасанья (10 тыс. жителей). У моста к ней - небольшой, но очень насыщенный Балкарский базар, он же Козий рынок, где у бабушек из горных селений можно за сущие копейки (100 рублей за пару шерстяных носков, 300 за согревающий пояс) купить отличные шерстяные вещи.
22.
Хотя и сказать, что между кабардинцами и балкарцами лежит чёткая граница, тоже нельзя: у местных есть даже полушуточный термин такой - балкардинец, то есть потомок смешанного брака. Ещё в Нальчике живут осетины (2%), чеченцы, армяне, грузины (0,5-1%), но заметнее них всех - горские евреи, старожилы Нальчикской слободы. Они благополучно пережили нацистскую оккупацию: к зрелищу людей, которые ходят в синагогу, но говорят на истинно арийском (иранском) языке, немцев жизнь не готовила, и пока они ломали голову, что с ними делать - Красная Армия дала свой достойный ответ. Труднее всего евреям пришлось в лихих 1990-х, но убивали и грабили их не националисты и даже не ваххабиты, а бандиты, по умолчанию считавшие еврея богачом. В итоге в Израиль утекла дай бог половина общины: в Нальчике и ныне живёт 2-3 тысячи горских евреев и существует даже едва ли не последний в Европе "действующий" еврейский квартал.
23.
Нальчик - не религиозный город: мечеть я видел в нём всего одну, а господство ислама напоминает о себе скорее магазинами атрибутики да лавками халяльных продуктов. Радикалы среди кабардинцев малочисленные, но очень злобные: одному моему знакомому довелось посидеть в Нальчинском СИЗО, и по его словам, хозяева там не "красные" или "чёрные", а "бородатые".
23а.
Как бы не больше мусульман в пейзаже Нальчика заметны коммунисты - лозунги, граффити, красные флаги попадались мне на улицах не раз и не два.
23б.
Язык тринационального города почти на 100% русский. Кабардинскую или балкарскую речь можно услышать на улицах, причём чаще - не в диалоге двух людей, а в разговорах по мобильнику с сельской роднёй. Надписи, обязательно на 3 языках сразу, попадаются лишь на официозных вывесках да магазинах в туристических местах:
23в.
А на заборах тут пишут по-русски:
23г.
И всё же порой в Нальчике словно телепортируешься в какие-то ближневосточные закоулки. Женщина в парандже, питьевой фонтан в глухой стене чьего-то дома - кто скажет, что это не Турция, Персия или хотя бы Азербайджан?
24.
А вот зарисовка советских времён - сбор пионеров перед походом в горы. В теперешнем Нальчике близость гор не сказать, чтобы ощущалась кожей, как в Алма-Ате или Душанбе. Зато в горах ощущается близость Нальчика: городские балкарцы весьма заметны среди альпинистов, держат важные для них места (например, альплагерь "Безенги", музей Высоцкого в Тегенекли или кафе "Купол" в Терсколе), а от кабардинцев доводилось слышать "ну да, из наших все чиновники, зато балкарцы сидят на самых туристических местах и богатеют!". Что же до городского туризма, то несмотря на отсутствие крупных турпотоков, базовые условия для них в Нальчике есть: отличные кафе с национальной кухней (особенно "Амаль" в центре города и целый конгломерат в курортном парке) и десятки гостиниц. Не сказать, чтоб идеальных по сочетанию качества и цены, но с отклонением от идеала именно в ценах: я ночевал в гостиницах "Джамиля" и "Трек" в Долинске, и в обеих за 2000 рублей имел избыточно просторный и красивый номер.
25.
Кавказ в Нальчике лучше всего ощущается в микрорайонах. Например, в многоэтажках, архитектура которых вызывает больше ассоциаций с Грузией и Арменией, чем со Ставрополем или Пятигорском.
26.
Но в первую очередь - в изобилии стихийных пристроек:
27.
Масштаб их, тут, конечно, поскромнее, чем в Тбилиси, Махачкале или Гяндже, но порой над зелёными уютными дворами Нальчика висят целые самодельные комнаты:
28.
Изредка попадаются многоэтажки с орнаментами:
29.
А ясным днём над их крышами появляются горы Кавказа:
30.
Небольшой и не шумный, размеренный и спокойный, с обилием зелени и потрясающе чистым воздухом (теоретически, атмосферу портил "Гидрометаллург", однако и его с месяц назад закрыли), Нальчик запомнился мне не только одним из самых колоритных, но и одним из самых уютных городов России. Здесь просто приятно находиться, и гуляя по нальчинским улицам и паркам между вылазок в горы, я чувствовал, как набираюсь сил. Ну а закончив с историей и колоритом, заглянем в несколько городских уголков в стороне от дальнейших маршрутов.
31.
Например, Ореховая Роща - так называется парк в квартале от двух главных площадей, разбитый в 1936 году как вполне всамделишная плантация грецких орехов Кабардино-Балкарского университета. Как пишут старожилы, до 1975 года тут было не то что не место для прогулок, а охраняемый объект за высоким забором с колючей проволокой, бренчащими банками и злющими сторожами с солью в двуствольных ружьях. Набеги на Ореховую Рощу были особой забавой нальчинской молодёжи, и по ночам бок о бок лазали за орехами те, кто днём бился стенка на стенку и район на район. Но с чётким условием: создал шум, навлёк сторожа - ходил сюда в последний раз.
32.
Теперь это небольшой, но очень симпатичный парк, в который город вклинивается набором памятников. В глубине - стела воинской славы (2015) и мемориал "афганцам" (2005):
33.
Однако главная достопримечательность рощи - Фантомас. Это прозвище так привычно нальчанам, что если спрашивать, где тут Памятник Павшим Комсомольцам (1968), думаю, даже не всякий поймёт, о чём речь:
34.
Больше впечатляет он с обратной стороны - странной "перевёрнутой" мозаикой на стеле:
35.
И совсем уж не очевидно, что Ореховая Роща и окрестные кварталы накрывают огромное скопление курганов Майкопской культуры, сложившейся в предгорьях за 1000 лет до Хаттусы. Майкопцы претендуют на изобретателей колеса, и во всяком случае скорее всего именно отсюда повозки начали разъезжаться по свету. Катили в них, скорее всего, индоевропейцы, таким образом и заселившие пол-мира, однако адыгские курганы имеют много сходств с майкопскими. Крупнейший курган Нальчика с каменной подземной гробницей располагался примерно на вот этом месте, но в 1968-м он был срыт, а сама разобранная гробница ныне лежит во дворе городского музея.
36.
На кадрах выше - задворки огромного Дворца культуры профсоюзов. А вот его фасад с памятником Кайсыну Кулиеву (2003) - крупнейшему советскому поэту Балкарии, чей родовой дом я показывал на Чегеме.
37.
Изначально это был ДК Строителей, а вот их, строителей, творения:
38.
Нальчик эпохи Мальбахова:
39.
Теперь переместимся по времени в эпоху становления Кабардино-Балкарии, а в пространстве - на северо-западную окраину, в район Затишье, равноудалённый от трассы "Кавказ" и дороги к Чегемскому ущелью. История его началась ещё до революции с дач Нальчикской слободы, на месте которых в 1924 году, с исходом владельцев в Тегеран и Стамбул, начал строиться Ленинский учебный городок.
40а.
Странное название - деталь эпохи: создав национальную республику, большевики начали ликбез, слом горских обычаев и подготовку этнических кадров. Создание университета тогда выглядело очевидно преждевременным - вместо него тут было построено несколько школ и училищ, а также больница (на кадре ниже), в которой практиковались студенты основанного в 1925 году медучилища:
40б.
Наконец, к 1932 году ЛУГ наработал критмассу образованных людей, позволившую основать Кабардино-Балкарский педагогический институт, в 1957-м, видимо по случаю возвращения балкарцев из депортации, повышенный до университета. В его постконструктивистский корпус 1930-х годов упираются идущие из центра улицы Ногмова и Тургенева:
40.
С одной стороны от ГЗ КБГУ - памятник его первому ректору Хатуте Бербекову:
41.
С другой - символический Вечный огонь:
42.
Упразднённый в 1936 году, фактически ЛУГ по-прежнему существует в виде кампуса КБГУ (с отдельными постройками выделившегося в 1981 году аграрного университета) и целиком заключённой внутри него Республиканской больницы. На окрестных улицах - свой колорит, и несмотря на очевидно советскую архитектуру зданий, в сумерках под конец учёбы тут накрывает арабская ночь во всех своих гортанных голосах и пряных ароматах. Как бы ни большинство обитателей здешних общаг едва понимают по-русски, а в окрестных кафе с названиями типа "Марракеш" рядом с привычной шаурмой подают фалафель и тажины.
43.
Кампус обнесён забором с вертушками, которые студенты открывают по ключ-картам. Посторонним вход сюда, кажется, запрещён, но следом за кем-то я просочился внутрь. В учебном городке - тишина и простор среди корпусов разных эпох, начиная с ЛУГа:
44.
Ну а проник я сюда, чтобы посмотреть на Дачу Сталина, как называется теремок на краю кампуса. Вернее, на самом деле это дача Михаила Дутикова, местного купца, который торговал скобяными изделиями. Да не просто торговал, а был поставщиком Двора Его Императорского Величества и потому в последние годы Российской империи построил в Затишье самый роскошный особняк всего Нальчикского округа. Так что и сам Отец Народов остановиться на Михайловской даче не побрезговал, причём не один раз. В 1921 году тогда ещё лишь наркомнац Иосиф Сталин приезжал в Нальчик изучать вопросы национального размежевания на Кавказе, и по итогам своего визита обосновал создание Кабардино-Балкарской АО. Ещё раз он был на Михайловской даче в 1929-м, по официальной версии - просто отдыхал в компании жены Надежды Аллилуевой, сына Василия и его друга Артёма Сергеева. Настоящего Артёма Сергеева: ведь Товарищ Артём, покровитель Донбасса, был на самом деле Фёдор, а тут имеется в виду его сын. Впрочем, что Сталин где-то просто прохлаждался - вряд ли кто поверит: скорее, среди проверенных людей решал какие-то дела неофициально, а гостями его были Серго Орджоникидзе и Клим Ворошилов.
45.
Ныне дачу Сталина занимает биофак КБГУ, вернее его музей и контора ботанического сада. До недавнего времени вход в дом был свободный, и даже интерьерами полюбоваться никто не мешал. Я упёрся в забор, оказавшийся для меня непреодолимым, однако узнал из таблички, что с 10 до 15 часов по рабочим дням сюда можно попасть с экскурсией.
46.
Напоследок - несколько совсем уж мелкодисперсным зарисовок с нальчинских окраин. Районы новостроек по дороге на Чегем:
47.
Конструктивистский элеватор, построенный буквально на заре советской власти - как я понимаю, не уцелел до наших дней.
47а.
Промзона на улице Кирова где-то между Затишьем и улицей Мальбахова, в районе кондитерской фабрики. Нальчинские конфеты славятся на весь Кавказ, но те, которые я пробовал, меня не впечатлили. После ликвидации "Гидрометаллурга" промышленность Нальчика в основном пищевая - так, на другом конце города есть халвичный завод, который, вопреки своему названию, делает лимонады.
48.
В расположенном напротив здания с мозаикой кафе "Зодиак" мы обедали - "Неизвестная Россия" завозит сюда туристов по пути из Минеральных Вод в Черекское ущелье. И очень странно, что при наличии нескольких маршрутов по Кабардино-Балкарии это единственная остановка "Неизвестнача" в Нальчике. Ведь достопримечательностей тут ещё на 3 поста!
49.
В следующей части пройдёмся по проспекту Ленина.
ОГЛАВЛЕНИЕ.