Джубга, Тенгинка, Кадош. В сплетениях пластов
За показанной в прошлой части героически-хлебно-космической (!) Архипо-Осиповкой пейзаж черноморского побережья начинает меняться, а где-то ближе к Туапсе, по ощущениям, дорога минует Главный Кавказский хребет. Но вдоль дороги этой, как и всюду на взморье, множество красот: сегодня у нас под катом крупнейший плиточный дольмен в Джубге, очень армянское село Тенгинка с прекраснейшим водопадом в лесу, сюрреалистическая скала Киселёва на Кадошском мысу, снова дольмены на окраине Туапсе и мелькающие мимо санатории, пляжи, старинные дачи и древние городища у моря.
Мне как человеку безлошадному совершенно не очевидно, что главные ворота Черноморского побережья Кавказа - это вовсе не Анапа или Новороссийск, а ничем в общем не примечательный посёлок городского типа Джубга (7,1 тыс. жителей). То немудрено - по дорогам (по прямой был бы скорее Геленджик) это ближайшая точка побережья к вполне таки резиновому Краснодару, около 120 километров по трассе "Дон". С которой здесь и попрощаемся: выйдя к морю, она уходит вправо, к Новороссийску, а вот налево к Сочи поворачивает безымянная, но вполне федеральная трасса, преемница Новороссийско-Сухумского шоссе, проложенного в 1881-87 годах вдоль побережья и первым в России в 1904-06 годах оснащённого автобусами. Вся эта развилка находится в верхней части Джубги, которая встречает мощными развязками, а потом долго-долго начинается, но никак не начнется совсем. Одноимённы посёлку ещё речка и пансионат на правом берегу её устья. Нам туда:
2.
Главная достопримечательность Джубги - внутри пансионата, но к счастью - всего метрах в 100 от ворот, и охранник по крайней мере в мае прошлого года пропускал без вопросов. В рощице до первых корпусов уже невесть какое тысячелетие стоит Большой Джубгинский дольмен:
3.
Действительно Большой - 3,7 метра в длину, больше 2 метров в высоту, а одна лишь его камера площадью 6,8 м² сравнима с кухонькой в советской квартиры. Это самый крупный плиточный и вообще "построенный" (а не выбитый в валуне) дольмен всей России. В Абхазии, правда, есть дольмен Азанта, который уступает ему площадью, но превосходит высотой. И хотя объективно Джубгинский дольмен всего на 10-20 сантиметров больше Царского дольмена Жане из позапрошлой части, по ощущениям он кажется крупнее раза этак в полтора. Может - из-за грубых, каких-то танковых форм или круглого "двора", обложенного мощными блоками:
4.
Расположенный на стыке двух самобытных частей Черноморского побережья, он и сам кажется переходной формой между дольменами-постройками окрестностей Новороссийска и Геленджика и дольменами-монолитами Большого Сочи: вроде и собран из плит, а в бугор как будто вкопан.
5.
Теоретически, Большой дольмен ещё и оснащён петроглифами ( фото есть здесь), но я, увы, нашёл только такие:
5а.
Направо от Джубги километров 5 пешком вдоль моря (в объезд горы - все 15) до посёлка Бжид, начинавшегося в 1890-х годах с колонии немцев из под Саратова и до 1925 года состоявшего из деревень Бжид-Немецкий, Бжид-Армянский и Бжид-Плоский. Ныне он примечателен парой симпатичных бухт и грязевой ванной в оползне. Налево же сама дорога впервые после Новороссийска буквально выпрыгивает к морю, на широкий мыс Шапсухо. Впереди уже видны настоящие горы, которые видимо и создают границу "сухих" и "влажных" субтропиков этого побережья. На фоне гор - пансионаты в Новомихайловском, а ближе у обрывов Тенгинской бухты притаилось крупное (3,3 тыс. жителей) селение Лермонтово в устье речки Шапсухо:
6.
И я не зря так акцентируюсь на названии реки и мыса: позади остался и Натухай с его небольшими племенами черкесов, видимо довольно условно слагавшими народ натухаевцев. За Джубгой же начинаются земли шапсугов, - до 19 века самого крупного (около 300 тыс. человек) и сильного из прибрежных адыгских племён, - делившиеся на Большую Шапсугию за горами и Малую (по факту - более обширную) на взморье. В 1795 году местные князья Шеретлуко за некий конфликт с заезжим купцами поплатились властью, и свергнутые восставшими тлекотлешами (военной знатью), бежали за горы к бжедугам. Для Черкессии это значило примерно то же, что французские события примерно тех лет для Европы: материковые "аристократические" племена сплотились вокруг бжедугов против "демократических" береговых племён. И даже - разбили их в 1796-м в Бзиюкской битве, вот только бжедугов тогда поддержали казаки, и одержанная с помощью чужаков победа обернулась для горцев позором. А заодно - стала первым предвестием российской Кавказской войны, с присоединением Черноморского побережья в 1829 году неизбежно пришедшей в эти горы. Авангардом долгого и кровавого вгрызания русской армии в дебри, которые не решались побеспокоить ни эллинский гоплит, ни римский легионер, ни византийский федерат, ни турецкий янычар, сделался Тенгинский полк. Но тут обязывало хотя бы название: крепость Теньги близ азербайджанской Губы была в 1720-32 годах одной главных баз Низовому корпуса на таком же знойном, мокром, малярийном и враждебном берегу Персии. Устав морить солдат эпидемиями, берег вернули шаху, а вот выведенную оттуда полки никуда не делись. Самым известным боем тенгинцев стала в 1840 году трагическая оборона Михайловского укрепления, на месте которого теперь стоит названная именем героя Архипо-Осиповка. Самым известным тенгинчанином же числился с того же 1840 года Михаил Лермонтов, именно в таком качестве воевавший на реке Валерик, проникавший в глухие долины Чечни и стрелявшийся на Машуке с Мартыновым... да, к тому времени Тенгинский полк базировался в Ставрополе и Пятигорске и "замирял" вайнахов. Но установка "говорим тенгинский - подразумеваем лермонтовский", видимо укоренился среди интеллигенции Черноморской губернии давно, и село Шапсухо на месте стоявшего в 1838-54 годах Тенгинского укрепления Черноморской береговой линии назвали в 1958 году в честь поэта.
7.
Глазу тут зацепиться не за что, но зафрахтованный нами ещё в Архипо-Осиповке (для экономии времени) яндекс-таксист поехал сельскими улицами вверх от моря. На выезде - церковь Ксении Петербургской (2015) среди гостевых домов:
8.
А Покровский храм (2018) мелькает километра через 2-3 у въезда следующее село Тенгинка (2,2 тыс. жителей). Почти на выселках - русские тут дай бог треть населения:
8а.
...В 1860-х годах на востоке Чёрного моря резко активизировалось пассажирское судоходство. С севера на юг ехали черкесы, не смирившиеся с покорением своих гор и ушедшие в Турцию: 4/5 тех, кто пережил Кавказскую войну, и более 9/10 обитателей побережья. Им навстречу, гораздо меньшим, но тоже стабильным потоком ехали из Турции армяне - но армяне особые, не жившие в Армении никогда: амшенцы.
9а.
Их дальние предки во главе с Шапухом Аматуни в 8 веке бежали от арабов через Понтийские горы под опеку Византии. Шапухов сын Хамам спустился ближе к морю, назвав новую колонию Хамамшил, что упростилось постепенно до Хемшила или Амшена. Фактически, амшенцы стали предтечами Спюрка, армянских общин вдали от родных плато. Пополняясь новыми волнами беженцев, они за несколько веков расселились по черноморским склонам Понта от Самсуна до Хопы, разделившись на 3 субэтноса со своими диалектами. Амшенское купечество играло не последнюю роль в жизни греко-грузинской Трапезундской империи, а \\ от политики её держалось в стороне. Когда же пришли османы, амшенцы вдруг приняли от них то, из-за чего бежали от арабов - на черноморском берегу появились армяне-мусульмане! Разумеется, не все и не сразу, и те, кто оставались верны христианству, понемногу отселялись всё дальше на север. В итоге мусульмане-хемшилы столь благополучно встроились в турецкое общество, что в 1915-18 их обошёл стороной геноцид. И хотя на пару-тройку поколений слово "армянин" стало у хемшилов ругательным, их потомки прекрасно живут в окрестностях турецкого Ризе. Своими их считают теперь и армяне, и турки, которые ценят хемшильские песни и танцы и благоволят съёмке хемшильских клипов и даже кино. Амшенцев-христиан же в итоге ждало три пути: уйти, принять ислам или погибнуть, и многие уже в 1860-х избрали первый путь. В 1864 году на Шепсухо обосновались семья амшенцев Терз, Кешаб, Наон, Авджи, Татул, Каспарян и их предводитель - священник Георг Дер-Джевилек. Они построили Старую церковь, и ныне стоящую в центре села:
9.
Грубые каменные стены, земляной пол, деревянные своды, окна лишь по южной стороне - если вспомнить описания из древних хроник, так выглядели на заре своей истории 1700 лет назад Сурб-Эчмиадзин и его ровесники. Первые армянские, а стало быть и вообще христианские храмы на свете:
10.
Но этот берег определённо напомнил армянам не столицы их древних царств, а склоны Арарата, когда к нему пристал Ноев Ковчег.
10а.
Позже Черноморское побережье Кавказа приняло ещё несколько переселенческих волн. В 1915-18 годах армяне со всех концов Османской империи искали здесь спасения от геноцида. В 1920-х - приехали говорившие на самобытном полугрузинском языке армяне-католики из Артвина. При Советах вновь просачивались амшенцы, депортированные Сталиным из Аджарии аж на Тянь-Шань. Но тут стоит вспомнить, что большую часть своей остросюжетной истории Армений было как минимум две: Западная в орбите Греции, Рима, Византии, Турции и восточная в орбите Персии, которую позже потеснила Россия. Границей их оставалась река Ахурян, и в наши дни разделяющая Армению и Турцию. И если будущая Республика Армения стала в 19 веке местом репатриации восточных армян, то Черноморский Кавказ - эмиграции западных. Восточные армяне, - "бакинские" (беженцы из Азербайджана), "карабахские" и "ереванские", - сколько-нибудь массово появились тут лишь в 1990-х и как мне показалось - "своими" если и стали, то не до конца. Я бы даже сказал, здешние армяне на ереванских повлияли сильнее, чем наоборот - ведь современную армянскую архитектуру, начиная с главной площади Еревана, создал Александр Таманян из Екатеринодара...
11.
И видимо наследие веков под чужим игом - хотя армяне составляют в Туапсинском районе и Большом Сочи около 20% жителей, тут очень мало их церквей. Одна из них - Успенская (2003) на самом видном месте Тенгинки, и во дворе её хачкары в память о великих датах и великих жертвах:
12.
Само село уютно раскинулось меж невысоких кудрявых гор:
13.
А на его улицы глядят не по-РСФСРовски огромные, но явно тех времён, дома с террасами. В принципе знакомые по городам и весям Закавказья - лишь разноцветного туфа здесь нет:
14.
За село уходит тропа через лес. Где-то в километре от околицы пара скучающих чернобородых армян в тапочках собирают деньги "на ремонт провала, чтоб совсем не провалился". Вряд ли законно, но и спорить с ними я не стал, а обратно они бесплатно подвезли нас до деревни.
15.
В конце концов если и стОит тут за что-то платить, то именно за транспорт - ещё через полкилометра дорога приводит в тупик, над которым висит творение армянского техническая гения - вело-канатная дорога. Вот только самим покататься туристам на ней не дадут, а водитель... как сказали нам "кассиры", "уехал на пару дней". Но судя по ржавчине, линия то ли работает только в сезон, то ли и вовсе заброшена.
16.
Тропа здесь пугающе круто сбегает в низину, где одинокая художница делала что-то очень странное - как нам показалось сперва, целовала картину:
17.
Пришли же мы сюда взглянуть на Тенгинские водопады, коих в среднем за год 2,5. Велоканатка ведёт на уступ к безымянному верхнему водопаду, представляющему собой 8-метровый каскад, не сказать чтобы зрелищный. Нижний 15-метровый водопад же удивителен хотя бы тем, что в маловодный сезон смотрится интереснее, чем в многоводный: обычно это два параллельных водопада с собственными названиями Лилит и Лейла. С ними, конечно же, не могли не связывать один столь же грустный, сколь и банальный легенда: богатый князь, красавицы-дочки, любовь к простолюдинам, бегство и как финал - "я разбежавшись прыгнууу со скалыыыыыыы!". Да и "интереснее" не значит "красивее" - даже без своей двойственности Лилит-и-Лейла один из прекраснейших водопадов Кавказа. Как сказала про него Наташа - нежный:
18.
Без велоканатки я попытался найти подъём на уступ, но понял, что преграда непреодолима.
19.
Зато красив грот в причудливых, словно смятых пластах горной породы:
20.
Наверх я лазал один, а Наташа тем временем разговорилась с художницей. Которая вовсе не целовала картину, а - дула на неё: оказывается, есть и такой творческий метод.
20а.
Из Тенгинки в тот вечер мы двумя невыносимо долгими автобусами выбрались в Туапсе. Уже затемно, так что следующие кадры сняты в другую поездку, когда мы неслись туда же с ветерком на переднем сидении минивэна-маршрутки. Если Натухай был малолюдной землёй уединённых щелей и труднодоступных бухт, то Шапсугия оказалась скорее карнизом, длинной и ровной террасой в полустне метров над морем. К тому же там дорога вела в рабочий Новороссийск, тут - в курортный Сочи, а потому приметой берегов становятся санатории, дома отдыха, пансионаты... Иные - сами достойны размером небольших сёл, но даже среди них гигантом (330га - в 11 раз больше Московского кремля!) выглядит "Орлёнок". Это не санаторий, а Всероссийский детский центр, основанный в 1957-1960 году взамен ушедшего к УССР крымского "Артека". И первые смены активно участвовали в стройке лагеря, а песня на слова Юрия Добронравова "Орлята учатся летать..." стала его гимном. К концу 1960-х в СССР даже возник термин "орлятская педагогика", основоположники которой, в первую очередь приехавший в 1962 году ленинградец Игорь Иванов, искали тонкий баланс между вниманием к личности и сведением личностей в коллектив - например, через сменяемость актива, красивые общие действа (вроде ежевечерних песен у огромного костра) и особую роль вожатого как старшего друга. Что там сейчас - предполагать не берусь: насколько я понимаю, взрослому человеку со стороны туда попасть почти невозможно, а отзывы... заказными, увы, бывают как восторги, так и "всё плохо". Знаю лишь, что там внутри канонический ансамбль позднесоветский архитектуры и несколько музеев (в том числе, с 1969 года - Дом авиации и космонавтики), а на викимапии отмечены мощные и не тронутые "колхозным дизайном" корпуса-"корабли" круглогодичных лагерей "Звёздный" и "Стремительный" (1964) с мозаиками, летние лагеря "Комсомольский" (1966) и "Олимпийский" (1980) с облегчёнными корпусами-"бочками" и сугубо палаточный "Робинзон", дорожки и лестницы, собственная, школа, обсерватория, ДК, гостиница, туфовая многоэтажка Дома Вожатых (1979)... От посторонних глаз всё это надёжно скрывает густая зелень и склон, и лишь стела "Костёр" пламенеет у дороги.
21.
Которая ведёт в самый крупный от Геленджика до Туапсе ПГТ (10,5 тыс. жителей) Новомихайловский в устье реки Нечепсухо. Основанный в 1864 году, он был назван в честь всё того же Михайловского укрепления, однако история здешняя куда длиннее. На Бескровном мысу, своё странное названием получившем по даче генерала Алексея Бескровного (1905), ныне заброшенной, как и ставший приютом бомжей лагерь "Альпинист", камни и корни скрывают древние руины. Их последняя ипостась - османская крепость Дузу-Кале, но именно с ними отождествляют Никопсию - византийский город, плацдарм крещения зихов (как тогда называли адыгов) и центр Зихийской епархии, впервые упомянутой под 536 годом, когда её епископ Дамиан ездил на собор в Константинополь. Последний раз епархия, под конец своей истории видимо существовавшая лишь при дворе Патриарха, упоминается в 1396 году, а другими её центрами были в разные века древнерусская Тмутаракань и таинственный Зихополь. Но если Тмутаракань вполне достоверно скрывается под нынешней с Таманью, а о Зихополе нет вообще никаких надёжных сведений, то про Никопсию известно, что это были именно город с каменными стенами и крестово-купольными храмами Андрея Первозванного и Симона Кананита с его мощами. И в общем логично отождествить Никопсию с Анакопией (Новым Афоном) в Абхазии, где и византийская крепость есть, и храм Кананита близ места его мученической гибели... да только в Абхазии своя епархия была. Из всего остального же пара фундаментов базилик на мысу в устье Нечепсухо выглядит, скажем так, наименее неубедительно. Сам посёлок, несмотря на размеры, как-то просто редкостно уныл:
22.
Хотя в его окрестностях, выше от моря, тоже есть что посмотреть. Например, красивые Белые скалы с дольменами и мощным водопадом Фата Невесты и те же красоты на речке Хошепс у аула Псебе, основанного в 1885 году хатукаевцами из Адыгеи близ священного дуба шапсугов. Или бывший санаторий "Черноморье" с дачей знаменитого издателя Михаила Суворина (1914) - по чужим фото как бы не самая романтичная заброшка на побережье.
22а.
"Черноморье" запрятано в лесах где-то между Новомихайловским и селом Ольгинка (2,2 тыс. жителей) в следующей щели, встречающим весьма эффектной церковью Княгини Ольги (2004-06):
23.
Красоты все тут, впрочем, ближе к пляжу, под горой Сигнал меж мысов Агрия и Грязнова. Например, "домик Ольги", он же Дча генерала Соколова (1898), в честь дочери которого якобы и назвали село. На самом деле Ольга - это жена великого князя Михаила Николаевича, в чью бытность Кавказским наместником в привычном уже 1864-м и зародилось село. Да и домом владел не генерал, а тайный советник, и не Соколов, а Соков, или точнее - его вдова Софья Дмитриевна. Но как бы то ни было - они открыли в Ольгинке, да и вообще в бывшей Шапсугии, эпоху дач, быту которых тут с недавних пор посвящён целый частный музей Сергея Старка. Другой музей пушек и якорей держит коттеджный посёлок "Русское море", - в общем, остановки Ольгинка определённо стоила.
24.
Но трасса, прошив её навылет, вновь идёт высоким берегом с рощей пицундских сосен. Считается, что "сухие субтропики" кончаются в Джубге, но по мне так от Джубги до Туапсе они ещё чередуются с влажными - в каждой щели тут свой микроклимат. А санатории стоят всё чаще:
25.
Ещё одной приметой побережья делаются пробки, порой сотнями метров тянущиеся вдоль узкого шоссе: в сентябре - сплошь в сторону Джубги, а вот в летом, подозреваю, в обе стороны. Честно - с такой дорогой поезд/самолёт + аренда/такси тут определённо отнимут меньше нервов, чем своё авто.
26.
Очередную церковь у дороги как-то даже иронично посвятили иконе "Умягчение злых сердец":
27.
Дорога от неё спускается в Небуг - в теории солидное село (3,9 тыс. жителей), которого на практике не видать за санаториями.
28.
Те - по-настоящему монументальны, даром что с советских времён Небуг (возникший опять же в 1864 году) полюбился нефтяникам и газовиком. Один из присёлков, в 1977 году устроенный на месте хутора Казачья Щель, даже называется Тюменский. На кадре выше - "Ямал" (корпуса сданы в 1989 и 1998 годах) за устьем собственно Небуга:
29.
А настоящая "фишка" санаториев на Шапсугской террасе - монументальнейшие лифтовые башни с многометровыми подходами по мостам. Натурально - полноценный общественный транспорт! Самая внушительная принадлежит последнему за поворотом санаторию "Прометей" (1985), которым владеют другие северяне - "Алроса":
30.
А вот турбаза "Волна" с мозаиками у входа - уже в следующем посёлке (3,2 тыс. жит.) Агой:
31.
Он впечатляет совершенно турецким пейзажем, а если поехать вверх от моря - за последней хрущёвкой слева можно обнаружить колоссальный дуб. Дорога там ведёт в Агуй-Шапсуг - один из нескольких аулов побережья: шапсуги оказались единственными из приморцев, хотя бы малая часть которых (ныне около 4 тыс. человек) в 1870-80-х годах вернулись из Турции. Но про Агуй-Шапсуг с огромным историческим экскурсом я рассказывал отдельно ровно год назад.
32.
С трассы напомнил о нём шильдик в виде черкесского флага:
32а.
Дальше трасса по-горному круто взбирается на Агойский перевал, который и воспринимается "с земли" оконечностью Главного хребта (по факту же таковой можно считать полуостров Абрау близ Анапы). Причём, видать, не нами одними - на серпантине встречает не первый, но особенно масштабный монумент (1968) Железному Потоку, прорыву Таманской армии из белого окружения в августе-сентябре 1918 года. И можно представить, как отчаянно дрались они на последнем перевале - дальше уже Туапсе, где красные ещё держали оборону:
33.
Выше - ещё один монумент на "балконе" смотровой площадки:
33а.
А гору покрывает роскошнейший Кадошский лес, сквозь который около километра до моря:
34.
Если специфический для Черноморского Кавказа термин "сухие субтропики" обозначает на самом деле средиземноморский климат, то во "влажных субтропиках" растут дождевые леса - без пяти минут джунгли:
35.
Тропа выводит на отвесный мыс Кадош с отличным видом Агоя и Небуга:
36.
Над берегом монументально стоит "сургутнефтегазовский" санаторий "Нефтяник Сибири" (1971) с парой лифтовых башен:
37.
Знакомые места в устье Небуга:
38.
И краешек основанного в войну учебно-тренировочного аэродрома в Агое за невозможного вида скалой:
39.
Мы - на примерно такой же: если у Тенгинки геологические пласты Кавказа завязаны узлами, то на Кадоше - поставлены стоймя:
40.
По раскисшей от дождя земле мы спустились в ручей, где по этим пластам можно шагать, как по шпалам:
41.
Частью осыпавшись в море, они образуют почти идеальный уступ:
42.
С которого довольно нервно, но не сказать, чтоб тяжело, спускаться по заботливо подвешенной верёвке:
43.
Каменные щупальца тянутся из моря:
44.
А чуть отойдя - видишь во весь рост Скалу Киселёва, названную так в честь художник-передвижника Александра Киселёва, который её рисовал в 1880-х.
45.
Беглым взглядом она напомнила мне столбчатые скалы Курильских островов или Армении. Вот только - там именно что шестигранные столбы, а тут пласты, порой целиком отслаивающиеся в море:
46.
Скала Парус в Прасковеевке и скала Киселёва здесь - пожалуй, самые эффектные скалы на Черноморском побережье Кавказа. Обе образованы вертикальными пластами, вот только под Новороссийском эти пласты стоят к морю ребром, а тут - параллельно прибою.
47.
Выбрались с пляжа мы по правильной, но при том абсолютно не рукотворной лестнице с водопадом. Ещё несколько километров дороги - и Кадошский лес расступается, а за ним встречает Туапсе - "младший брат" Новороссийска, пролетарский порт среди расслабленных курортов. О нём будет следующая часть, а пока...
48.
...пока немного отклонимся от маршрута. Если через Джубгу на побережье приходит шоссе, то через Туапсе - железная дорога. Однако и автодорога наверх тут есть - только не к Краснодару, а к Майкопу. Для немалой части страны этот путь, тем более без краснодарских пробок, чуть короче... вот только - вовсе не легче! Живописная дорога довольно тяжела, а километров за 30 до моря и вовсе минует Шаумянский перевал без асфальта. Горы в том глухом углу буквально переполнены дольменами, в том числе весьма необычными, как Фуражка и Кепка с диагональными крышами на реке Псеухшо. Среди всего этого - Анастасиевка, примечательная, однако, вовсе не анастасиевцами (переименовали её в 1902 году в честь не менее мифологической великой княжны Анастасии), а чехами: в 1860-х приглашать на Западный Кавказ пытались не только армян и греков из Турции, но братьев-славян из Австро-Венгрии. Из нескольких возникших тогда чешских селений (вроде Мефодиевки ныне в черте Новороссийска) только здесь остался какой-то колорит, которым люди с фамилиями вроде Врабец, Слука или Грейзик, часто толком и не зная истории своих родов, с недавних пор пытаются завлечь туристов. Но мы, увы, туда не добирались.
49.
Как и к высоченному, но довольно худосочному водопад Перун почти на окраине Туапсе. Зато под вечер мы направились в посёлок с вполне говорящим названием Пригородный (700 жит.), который замыкает жилые районы на дальней оконечности от моря, напротив нефтебазы за Туапсе-рекой, замыкающей соответственно промзону. Извилистые улицы не по-российски круто взбираются на склон долины:
50.
Таксист, к его чести, понимал, что Солнце не будет нас ждать, а потому, кажется даже не взяв дополнительной платы, завёз нас наверх, на улочку со странными мусорками и прочими инсталляциями у заборов:
50а.
Улица привела нас к запертым воротам ТЮЗовского вида, но на собачий лай из ближайшего дома вышла женщина, взяла с нас небольшую плату за проход да, открыв дверь, посоветовала взять посох - "Дольменная цивилизация" лежит на весьма крутом склоне.
51.
Вот только войдя внутрь, мы не учли одной вещи - если снаружи просто понемногу вечерело, то под сенью густого южного леса было откровенно темно, словно на час-другой ближе к закату. Поэтому мы носились по лесу как угорелые, надеясь разглядеть дотемна хоть что-нибудь, а кадры вышли все испорченными либо вспышкой, либо темнотой. Но тем таинственнее в этих сумерках выглядел лес, в котором люди ещё 5000 лет назад строили из глыб то ли храмы, то ли могилы, то ли амбары...
52.
Тропа имеет форму петли - условно-прямая (на деле - вихляющая по склону) часть от входа и кольцо. На прямой встречает Дольмен Благополучия нового для нас, характерного скорее для Большого Сочи, полумонолитного типа. Иначе говоря - не сложенный из камней, а выбитый в глыбе и накрытый одинокой плитой сверху. Причём углубление фасада с его "высокой" стороны - ложное, а настоящий вход проделан с другой стороны:
53.
Впрочем, тут вообще заповедник так называемых "ложнопортальных" дольменов - их фасады с круглыми отверстиями явно несли не только утилитарную, но и сугубо ритуальную функцию. Вот на кольце небольшой Дольмен Верности - вроде бы у него есть фасад, закупоренный каменной "пробкой" (такие когда-то были у многих дольменов, но остались разве что в музеях)...
54.
Но с обратной стороны та же плита ровная и глухая:
55.
В дождливых сумерках мы бродили тут одни, однако в сезон - надо ж как-то развлекать туристов? Поэтому на схеме "Дольменной цивилизации" обозначен ещё пяток эзотерических точек. Вот скажем "менгир Тоннель в будущее" - и не беда, что менгирами называют вертикально установленные камни. Если это и рукотворная конструкция - то скорее простейшая форма дольмена:
56.
Или вот Брачный камень с забавным плиточным столом:
57.
Самый интересный объект, помимо дольменов - Колесо Удачи, расплывшийся почти в блин древний курган, выложенный камушками в форме колеса со спицами. И с одной стороны, можно вспомнить, что колесо правда придумали где-то в этих краях... вот только до изобретения спиц оставались ещё тысячелетия. Зато Солнце было всегда:
58.
Проглядели же мы так называемую Чашу Жизни - довольно интересный новодел, раскрывающуюся кверху полусферу с землёй, где сжигают записки с желаниями. Как я понимаю - без всякого вероучения: то даже не нью-эйдж, а поп-эзотерика. Больше и при свете дня можно увидеть например тут, а мы отправляемся в город. Если со стороны Краснодара Туапсе встречал памятником Гражданской войны, то к Майкопу обращён монументом Великой Отечественной. Точнее - снабжавшим фронт по ту сторону гор военным шофёрам (1985) с настоящей "трёхтонкой" ЗиС-5 уральской сборки (1944-56).
58а.
А про сам Туапсе в следующей части.
ЧЕРНОМОРСКОЕ ПОБЕРЕЖЬЕ КАВКАЗА (2023-24)
Южные моря-2023. От Анапы до Адлера, а потом в Приазовье.
Абхазия-2024. И подход к ней вдоль побережья.
По ту сторону курортов. Общее о ЧПК.
Полуостров Абрау
Анапа. На руинах Горгиппии.
Анапа. Окраины, Сукко, Большой Утриш.
Абрау-Дюрсо.
Новороссийск. "Кутузов" и окрестности.
Новороссийск. Набережная и Малая Земля.
Новороссийск. Центр и утраты.
Сухумское шоссе
Новороссийск. От порта до станции.
Новороссийск. Восточная сторона.
Кабардинка, Джанхот, Прасковеевка.
Геленджик.
Жане и Пшада.
Архипо-Осиповка.
Дорога на Туапсе. Джубга, Тенгинка, Кадош.
Агуй-Шапсуг и судьба черкесов.
Туапсе.
Большой Сочи - будет позже.