Нальчик. Часть 3: Багдад и Еврейская колонка
Сегодняшний рассказ я мог бы озаглавить "Старый город", если бы не один нюанс: до 1921 года Нальчик числился слободой. А погуляем мы именно по дореволюционным районам, лежащим к востоку от показанного в прошлой части проспекта Ленина. С его белыми колоннами этот уголок не имеет, натурально, ничего общего, но именно здесь ярче всего проявляется весь тот неповторимый колорит столицы Кабарды, который я описывал в первой части. Вплоть до последнего еврейского квартала России...
Там же я рассказывал историю города и Кабарды с преемственностью от древней Хаттусы, но вкратце повторюсь. Как и большинство городов Кавказа, Нальчик начинался с крепости, заложенной в 1818 году Алексеем Ермоловым. То были смутные времена: первой принявшая русское подданство в 1557 году, в 1760-х Кабарда и первой на Кавказе взбунтовалась против России. Полвека восстаний, карательных походов и мухаджирства (исхода) совершенно обескровили регион, но сломили сопротивление. В 1822 году последний кабардинский князь-валий Кургоко Джанхотов был низложен на должность окружного судьи, так что крепость на этом месте выглядела несколько запоздалой. Зато располагалась она на стыке не только плодородной Кабарды, но и впридачу Черека и Чегема - двух самых богатых ущелий присоединившейся к России в 1826 году Балкарии. Это превратило крепостную эспланаду в торг, где народы, кланы, горные общества могли взаимодействовать через руки горских евреев да под надзором русских солдат. В 1839 году под крепостью появилось военное поселение, куда в 1842 переместился штаб Центра Кавказской укреплённой линии. В 1871 году Нальчик стал слободой Пятигорского округа Терской области, из которого в 1882 году выделился Нальчикский округ. Торговля на полвека взяла верх над войной, а побочным эффектом этого разжимания кулака появился Атажукинский сад - один из крупнейших парков России:
2.
Он начинался с подсобного хозяйства крепости, которое заложил в 1842 году начальник Центра Кавказской укреплённой линии Владимир Голицын. Идея выглядела красиво: обрабатывать сад должны были в порядке стажировки крепостные горских князей, не только снабжая гарнизон едой, но и проникаясь европейским образом жизни. К 1849 году коменданта-садовода выжил с должности первый Кавказский наместник и вообще тяжеловес русской политики 19 века Михаил Воронцов, однако идеей его проникся, и к 1850 году в Нальчике расцветали саженцы из Грузии и Крыма. Но ценность их в краю джигитов и торговцев понимали в основном офицеры высших чинов, и по мере того, как шла на спад Кавказская война, сад приходил в упадок. В 1865 году его даже не продали, а безвозмездно отдали князю Атажуко Атажукину, представителю одного из знатнейших кабардинских родов, среди предков которого был пяток князей-валиев, и в том числе Кургоко, в 1708 году в Канжальской битве освободивший Кабарду от ига Крымского ханства. Несколько лет князь ухаживал за садом, а затем поскучнел и влез в долги. К 1880 парк пришёл в такое состояние, что княжий сын Асланбек просто отказался получать его в наследство. Большую часть истории Нальчикской слободы к ней прилегал с юга диковатый лес, пересечённый пастбищами, а вопрос возрождения Атажукинского сада стоял на повестке дня несколько поколений. По итогам долгих тяжб между властями, энтузиастами и горской знатью наводить порядок в парке начали лишь в 1910-х годах со стороны курортного Долинска, а до бывших крепостных посадок близ слободы руки дошли лишь у советской власти. Зато в итоге получился крупнейший за пределами Москвы городской парк России: 3 километра в длину и 700 метров в ширину между проспектом Шогенцукова и поймой речки Нальчик. Парк сменил пяток названий: имени Коммунистического Интернационала (с 1923), Кабардинский (с 1930), имени Сталина (с 1933), Парк культуры и отдыха (с 1958), вновь Атажукинский (с 2007), но во всех ипостасях он состоял из 2 частей: Курортный парк со стороны Долинска и Городской парк со стороны центра. Второе название явно намекает на то, что благоустраивать его начали с превращением Нальчикской слободы в город. На бесконечной аллее Городского парка и начнём сегодняшний маршрут - в противоположность прошлой части, с юга на север.
3.
На кадрах выше - фонтан "Рыбы" (1953), которым я начал рассказ из-за ракурсов с перспективой аллеи. На самом деле крайняя южная точка сегодняшней прогулки - вот: практически в середине парка, на одной линии с площадью Абхазии (см. прошлую часть), чуть в стороне от главной аллеи, с 1968 года стоят памятники Бекмурзе Пачеву из Нартана и Кязиму Мечиеву из Безенги - кабардинскому и балкарскому первопоэтам.
4.
Вдоль аллеи, помимо "Рыб", попадаются нелепо-розовые питьевые фонтанчики. Вполне себе действующие, но увы, только в парке - тут вам не Ереван...
4а.
Примерно на одной линии с Театром Трёх Народов (опять же см. прошлую часть) посреди аллеи встречает Звёздный камень, который хочется принять за метеорит:
5.
На самом деле это проект Алима Пашт-Хана, сына и коллеги кабардинского художника Германа Паштова. Родной Кавказ он давно поменял на германские Альпы, где находится и большинство его творений вроде крупнейшей в мире фарфоровой вазы АРУРА в тюрингском замке Лойхтенбург. Однако про родину der Kabardiner всё же не забывает: 47-тонный Звёздный камень бы привезён в 2017 году из Безенгийского ущелья, а каждая бронзовая вставка на нём обозначает одну из адыгских традиций:
6.
У северной опушки Горпарк превращается в солнечную, людную поляну. На проспект Шогенцукова она выходит Кабардинским театром и памятником Беталу Калмыкову (см. п.ч.), а в пойму Нальчика - парой безымянных прудов. В Гражданскую войну под обрывом в запущенном парке творились страшные дела: лестница спускается к памятнику (1932) на братской могиле жертв белого террора.
7.
Ей вторит вот такая, явно современная, плита наверху:
7а.
Посередине - Вечный огонь Славы (1949) над могилой красноармейцев, павших при освобождении города в первые дни 1943 года.
8.
Таким, через арку, видимо, 1910-х годов, был вход в парк до появления всех монументов и фонтанов:
9а.
Нынешние ворота (1934) проектировал целый Виктор Веснин, один из законодателей конструктивизма. Классическое наследие ему явно было не близко - честно говоря, ворота как ворота:
9.
Как бы не лучший на Северном Кавказе конструктивистский ансамбль сложился в Нальчике 1930-х годов, но почти весь был разрушен войной. Да и не только: напротив ворот Горпарка за улицей Лермонтова до 2018 года стояла гостиница "Нальчик" (1931; перестраивалась в 1950-х), вместо которой теперь сооружается многоэтажный отель.
10а.
Горпарк же в 1975 году дал отросток вдоль торца гостиницы - точно в створе Веснинских ворот ещё на квартал протянулась Аллея Голубых елей. Открывает её памятник Лермонтову (2006), более всего впечатляющий фамилиями зодчих - русского поэта в своей столице увековечили кабардинцы Арсен Гучапшев и Ася Мидова:
10.
Но если на одном конце аллеи - главный поэт Кавказской войны, то на другом - Древо Жизни (2004) от тех же зодчих, памятник её жертвам. Та же история, что и в конце 18 века в Кабарде, в 1820-60-х годах продолжилась и в Западной Черкессии. И была, пожалуй, даже драматичнее: если здесь адыги всё-таки имели простейшее государство с развитой дипломатией, то там существовали конгломератом племён, тысячи лет не знавшим иной жизни, кроме как война если не с соседями, то друг с другом. Царские войска полвека вгрызались в непроходимые горные дебри, как янки в джунги Вьетнама, и если бы в распоряжении генералов был дефолиант - наверняка применили бы его не задумываясь. В 1860-х, по итогам войны, Черкессия просто перестала сущствовать в том виде, в каком существовала со времён Древнего Мира: царь дал горцам выбор - спускаться на равнину и мирно пахать поля в зоне досягаемости русских пушек или уходить за пределы страны. Первый вариант выбрали, по разным оценкам, от 1/10 до 1/4 черкесов: теперь в России адыгов около 750 тысяч человек (из них 500 тыс. - кабардинцы), а вот на Ближнем Востоке людей с черкесскими корнями 2-3 миллиона. Парламент Кабардино-Балкарии в 1992 году признал те события геноцидом... но это лишь формальная дань памяти: в России живут потомки тех адыгов, кто были искренне ей верны.
11.
Об этом напоминают стоящие рядом сыныжи (надгробия) Жабаги Казаноко и его жены, в 1889 году перенесённые в Нальчик с кладбища в предгорном Заюково (где недавно нашлась подлинная могила) и в 1957 поставленные здесь. Просветитель, поэт и судья, живший на рубеже 17-18 веков, Казаноко был приближённым Асланбека Кайтукина, в 1724 году основавшего первый аул на месте Нальчика. Кайтукина можно назвать "кабардинским Богданом Хмельницким" - вынужденным и не сказать чтобы постоянным, но всё-таки сторонником сближения с Россией. Ну а образованный и крарасноречивый Жабаги занимался этим сближением непосредственно: в 1722 году он встречался в Астрахани с Петром I, а в 1731 возглавил посольство пророссийских кабардинцев в Петербург.
12.
Между памятников в густой голубоватой зелени Аллеи краснеет новостройка Арт-центра "Саральп" (2012). Под звучной фамилией скрывается целое семейство - модельер Мадина, её муж-бизнесмен Альберт и его брат Роберт - театральный актёр и клоун. Про Мадину Саральп можно найти много красивых историй, но все они начинаются в её ставропольском студенчестве: ни года, ни места её рождения, ни даже девичьей фамилии рунет не знает, однако все статьи и интервью сходятся в том, что девушка родилась в сельской глуши, русский язык узнала только в школе, зато с детства страстно любила национальную черкесскую одежду, знакомую по чёрно-белым фотографиям предков, по распродаваемым на рынках вещицам из чуланов да вышивке своей бабушки. Теперь союз модельерши, мецената и театрала фонтанирует проектами со звучными названиями вроде "Черкесский круг" или (для детей) "Лето понарошку", свадьбы в национальном стиле вошли в обиход по всему Кавказу, а за дверями арт-центра встречает, судя по чужим фото, действительно красочная коллекция как старинных одежд из личной коллекции Саральпов, так и творения Мадины. Но мне с кабардинской культурой не повезло: краеведческий музей из прошлой части оказался закрыт на ремонт, а арт-центр... просто закрыт, хотя на часах вроде было рабочее время.
13.
На сквер Свободы с Древом Жизни и могилой Казаноко глядит самое роскошное здание Старого Нальчика - реальное училище (1911-13) в необычном для этого жанра мавританском стиле. В его актовом зале, за неимением лучшего от Владикавказа до Пятигорска, в 1918 году была провозглашена власть Советов, а в 1921 родилась Кабардино-Балкария как регион.
14.
В 1924-м здесь расположилось главное здание Ленинского учебного городка, строившегося в окраинном районе Затишье (см. первую часть). Странное название стоит понимать как "вуз, которому надо созреть": в те годы перед властями стояла задача ликбеза и слома традиций, и ЛУГ просто готовил новые кабардино-балкарские кадры. С его превращением в пединститут в 1936 году реальное училище стало дворцом пионеров, а с повышением до университета в 1957-м - медицинским факультетом, коим остаётся по сей день.
14а.
Рядом - ещё пара домиков дореволюционного вида:
15.
А сквер Свободы разбили там, где до 1928 года находилась церковь Симеона Столпника (1851), построенная за 10 лет до его преобразования военного поселения в слободу.
15а.
И не был ли причастен к её сносу знакомый нам по прошлой части Назир Кетханов, в гражданскую войну трижды освобождавший Нальчик от белых во главе колонны шариатских большевиков? Преподаватель-арабист из реального училища, он придерживался столь же логичной, сколь и парадоксальной идеи объединения социализма и ислама, вполне рабочей в эпоху коренизации и тем более Гражданской войны. Белый одноэтажный домик Кетханова тут выглядывает из-за кирпичной новостройки справа, а одним из обоснований сноса церкви было то, что "Нальчик, как центр национальной области, не имеет ни одной мечети". Это правда было так: со всех сторон окружённая многолюдными кабаками и куаже (названия аулов у балкарцев и кабардинцев соответственно), слобода оставалась нейтральной территорией, где к 1897 году из 4,9 тыс. жителей 65% составляли русские, 21% - горские евреи, а оба титульных народа будущей КБР терялись на фоне немцев, поляков, армян и грузин. Впрочем, судя по дальнейшему рассказу, то ли горцы в слободе были самыми богатыми людьми, то ли к их старым домам бережнее относились при реконструкции города. За шумной улицей Кешокова, ведущей к мосту через Нальчик, начинается Багдад:
16.
Так называют в некоторых трэвелогах, путеводителях, обзорах жилья и даже яндекс-картах собственно Старый город, исторический центр Нальчикской слободы. Местные, которых я спрашивал, впрочем такого прозвища не знают: то ли оно забылось в поколениях, то ли это и вовсе удачно вброшенный каким-нибудь трэвел-блогером миф, который зажил в интернете своей жизнью. Но если яндекс-картам можно - почему же мне нельзя? Багдад вытянут между теми же, что и парк, Нальчик-рекой и проспектом Шогенцукова, вдоль улиц Свободы (на вводном кадре; ранее Ермоловская), Кабардинской (прежде Воронцовская, кадр выше) и Нахушева (Елизаветинской; кадр ниже). Над началом последней нависает огромное довоенное здание поликлиники, до 1960 года - МВД, а до 1946 - Горсовет:
17.
Напротив - дом Дадаша Балкарукова, балкарского таубия (князя) одного из знатнейших родов Чегемского ущелья, где я показывал башню его предков.
17а.
Резную мансарду, как я понимаю, надстроил театр кукол, обитающий тут с 1986 года:
18а.
А за углом, на Нахушева - второй в усадьбе Дом с цепями, законченный в 1920 году. Из него год спустя князь бежал от ареста, с семьёй и прислугой замаскировавшись под табор цыган, а далеко убежал ли - история умалчивает. Дом с цепями же превратился в обязательный в каждом постсоветском областном центре жанр "самый ценный памятник архитектуры, который вот-вот развалится, а общественность борется с чиновниками за его спасения который год".
18.
За ним можно свернуть в Красивый переулок, который очень любят местные краеведы как самый целостный уголок Старого Нальчика. Настолько, что даже состояние улиц тут не сильно изменилось с тех пор, когда город был слободой:
19.
Особенно по контрасту с Кабардинской улицей, которая и определяет лицо нальчинского Багдада. В слободе она была Воронцовской, а новое название, по легенде, родилось в диалоге Семёна Будённого с одним из основателей республики Беталом Калмыковым о том, что нет теперь в стране наместников, а Кавказ принадлежит своим народам. Тут ещё недвусмысленный в двунациональной республике посыл - каким... Хотя вот например дом балкарца Салиха Хочуева, первого в своём народе писателя-прозаика, который жил здесь в 1910-42 годах:
20.
Слобода, как вы уже поняли, состояла примерно из таких одноэтажных домов. Квартал трёхэтажек по соседству же возвели в 1928-29 годах - с превращением Нальчикского уезда в Кабардино-Балкарию горцы массово ехали в свою новую столицу:
21.
И если бы Советы в 1930-х годах не начали строить новый центр в духе конструктивизма за пределами Багдада, Нальчик имел все шансы стать городом "запоздалого модерна", как Симферополь или Красноярск. Вот например совершенно дореволюционного вида дом (1925) на улице Свободы:
22.
А по соседству с ним - пожалуй, самое необычное здание Старого Нальчика, ныне занятое Фондом Культуры. Кто построил его в 1912 году - сведения утеряны, вероятно - священник разрушенной церкви. Во всех списках памятников архитектуры этот особнячок называют Штаб Совета, упуская ту деталь, что был это Военно-Шариатский революционный Совет, въехавший в город в сентябре 1918 года на штыках "красного джихада" Назира Кетханова.
23.
С его куполом, напомившим какому-нибудь пожилому хаджи о чудесах востока, и хочется отождеставить название Багдад... но на самом деле купол был поставлен в 1985 году вертолётом.
24.
Багдадский дом стоит на углу Мало-Кабардинской улицы, которая была просто Кабардинской в те времена, когда пересекалась с Воронцовской. Чтобы не дублировать название, Калмыков со товарищи вспомнили ещё и про Малую Кабарду, в 17 веке основанную проигравшими в междоусобицах князьями за Тереком. Кроме названия тихая улочка не примечательна в общем ничем, так что вернёмся по ней на "большую" Кабардинскую:
25.
При всём уюте, нальчинский арбатик удивительно пустынен. Может быть, тут веселее делается по вечерам, а жарким днём не очень-то понятно, что делать на Кабардинской кому-то кроме тех, кто на ней живёт да заезжих туристов. Но может просто нужно время - если Общество Книголюбов тут обитает с 1974 года...
26.
...то "первое в Кабардино-Балкарии арт-пространство" "Периметр" открылось в 2022 году буквально за месяц до моего приезда:
27.
Да и сама идея превратить Кабардинскую в фасад культурной жизни КБР пришла "снизу" - ещё в начале 2010-х, когда в российских миллионниках я удивлялся любой симпатичной самодеятельности, обветшалый, полузаброшенный и потоптанный террористам Нальчик заполонил стрит-арт. Как посреди 2010-х в пейзажах 2000-х смотрелись веяния 2020-х, можно оценить например здесь, а мой знакомый (между прочим, автор отличного путеводителя по Среднему Востоку) про тогдашний город говорил примерно "как будто дети нашли заброшенную стройку и разукрасили её".
28.
Остатки былого и ныне можно найти на задворках Кабардинской, да и "Периметр", подозреваю, основали те же люди, за десяток лет прибавившие в возможностях.
29.
И "Периметр", и общество книголюбов обитают в огромном доме, прежде за обилие вывесок всяческих организаций носившем прозвище "ООН". По архитектуре это может быть и новодел, и сталинка...
30.
...а на самом деле - памятник конструктивизма, растерявший самобытность при восстановлении после войны:
30а.
Наискось от него - кинотеатр "Победа" (1932-36) с парой роскошных скульптур на фасаде:
31.
Благополучно переживших и прямое попадание авиабомбы в зрительный зал в 1942-м, и пожар в 2016-м:
32.
Джигит и черкесская красавица взирают со своей высоты на Уличный музей каменных артефактов. Созданный в 2017 году располагавшимся в доме издательством, а точнее его сотрудником Виктором Котляровым (viktorkotl), по изначальной задумке он должен был привлечь внимание к заброшенным менгирам у дороги на Джилы-Су. Но менгиры в итоге там и остались, а "каменные артефакты" зажили своей жизнью: таблички гласят, что круглый валун - Вбирающий Негатив, небольшая плита за ним - Очищающая Организм, а крайняя правый глыба - и вовсе метеорит, упавший в 1914 году у села Арик Терского района.
33.
Идём дальше по Кабардинской и за белой новостройкой через детскую площадку...
34.
...свернём на соседнюю улицу Суворова (Алексеевскую), где печально ветшает старейшее здание города - штаб Центра Кавказской линии (1842). Надо заметить, при его описании многие упускают слово "центр": вся линия, с 1777 года разраставшаяся вдоль гор, управлялась из Георгиевска, позже Ставрополя. Однако едва ли не крупнейшая система крепостей Российской империи, натуральный преемник древних засечных черт, делилась на сегменты - Черноморскую линию вдоль побережья, Правый фланг вдоль Кубани, Левый фланг вдоль Терека и Центр от реки Зеленчук до Моздока, через нынешние КЧР-КМВ-КБР. Центром Центра (пардон за тавтологию) и стала Нальчикская крепость с военным поселением при ней. Но уникальный для Кавказа дом даже не числится памятником архитектуры, а потому я не могу поручиться, что спустя год после моей прогулки он вообще стоит..
35.
Ещё через квартал по Кабардинской, за улицей Ногмова, у дома греческого купца Петра Зипалова (1903) кончается арбат:
36.
И мы уходим в закоулки непарадного Багдада:
37.
Тут встречаются очень симпатичные дома:
38.
При виде многих из которых понимаешь - их строили явно не русские и не для русских:
39.
Но о большинстве из них в интернете не найти никакой информации:
40.
Местами в ветхий пейзаж старой слободы вклинивается достойный конструктивизм:
41.
Но в основном этот район выглядит как-то так. Где-то в его закоулках, на углу Кабардинской и Пятигорской, можно увидеть дом с забором из дикого камня - это всё, что осталось от крепости, но я, увы, о нём не знал.
42.
Багдад тут незаметно сменяет Старая Кладка - не по-кавказски циничное прозвище намекает, что прежде тут было кладбище Нальчикской слободы. Снесли его ещё в 1930-х годах, однако, слышал, в домах над могилами квартиры дешевле и ныне. Единственный, хоть и косвенный памятник кладбища - "новая" церковь Симеона Столпника:
43.
Дело в том, что старый храм в 1928 году как бы и не снесли, а только переселили в кладбищенскую часовню, и даже кирпич от него прихожане должны были получить под её расширение. Так возник бы уникальный памятник даже среди прочих немногочисленных церквей СССР, но кирпича верующие не дождались. Лишь в 1943 году, на волне тогдашней религиозной оттепели, власти вспомнили про своё обещание и разрешили нальчанам построить храм в районе старого кладбища, на углу Пятигорской и Нахушева. Нынешний облик он получил в 1988-м, но стены, как я понимаю, даже не после-, а поздневоенной эпохи:
44.
По своей атмосфере нальчинский храм напоминает русские церкви Средней Азии - такой же замкнутый самодостаточный мирок, свой уголок на чужбине.
45.
В дальней части церкового двора - несколько надгробий с бывшего кладбища:
46.
Покинув церковь и пройдя ещё пару кварталов, я вышел на улицу Захарова с необычайно низкой и тесной аллеей:
47.
Она привела меня в следующий район старой слободы - Еврейскую Колонку. И нет, имеется в виду не та колонка, в которую чудесным образом попадает вся вода, пропавшая из крана по известной причине. Колонка в данном случае - это уменьшительное от "колония": в Нальчике сохранился самый настоящий еврейский квартал! В уголке от реки до вокзала улицы обретают какую-то странную ближневосточность:
48.
Само собой, тут говорят не на идише: самыми верными не исторической, но малой родине из всех иудейских общин России оказались горские евреи. Подробнее я рассказывал о них в Азербайджане, где сохранилась Красная Слобода - последнее в своём роде еврейское местечко. Горских часто отождеставляют с хазарами, укрывшимися в горах с гибелью своего каганата, вот только появились они там за сотни лет до хазар. Определённо, горские - ветвь иранских евреев, из Вавилоскного пленения в 539 года не ставших возвращаться в захолустье родной Иудеи, а расселившихся по людной и богатой Персии. В Великом Шлюзе на стыке Ирана и Турана, где Кавказ выходит к Каспийскому морю, евреи появились, скорее всего, в 5 веке, когда Сасаниды задумали укрепить этот шлюз. Тогдашний еврей слыл не столько торговцем, сколько бунтарём и воином, а потому иранский шах охотно переселял их на границу. Но оказавшись на "горе языков" Кавказа, среди разнородных язычников и христиан, а вскоре ещё и мусульман, евреи быстро нашли свою нишу торговых посредников, в любой сделке одинаково чуждых обеим её сторонам. Всё это сочеталось с огромным количеством дискриминирующих законов, барщиной на самых грязных, не достойных воина, работах и постоянной угрозой жизни. Однако в мир воинов и их рабов джуури вошли как купеческое сословие, на котором держалась экономика горцев. Ещё евреи растили табак и морену, красили ткани и выделывали кожи, и в общем о богатстве далёких "колен израилевых" знал весь иудейский мир, а те, в свою очередь, не пытались покинуть злой край. Живя среди горцев, джууры переняли многие горские обычаи вплоть до кланов (тухумов), многожёнства и кровной мести, но сохранили иудейскую веру и персидский язык. Крупнейшим центром их общины оставался Дагестан, и прослышав, что вплотную к Кавказу подошла с севера новая огромная империя, джууры потянулись в её города. Конкретно в Нальчик - из Эндирея, столицы кумыкского ханства в предгорьях.
49.
Когда именно это произошло - я слышал разные мнения. По некоторым сведениям, первопоселенцы Исмаил Шамилов, Пантук Нафталиев, Гъэзэг Ашуров и Рабо Симахов пришли в Кайтукинский аул за 20-30 лет до основания крепости. В 1831 году набег и погромы в Эндирее и вовсе рассеяли тамошнюю общину по горам. Официально Еврейская колония в Нальчике была основана в 1847 году всё тем же Владимиром Голицыным, а полвека спустя джууры составляли в слободе пятую часть населения. При Советах бурный рост столицы нового региона и упадок торговли быстро сделали джууров глубоким меньшинством, однако власть про них не забывала. В 1925-38 годах внутри Кабардино-Балкарии существовала, кажется, не имевшая аналогов в советском административно-территориальном устройстве Горско-Еврейская автономная колония - национальная автономия уровня квартала, где совет, милиция и фельдшерская служба не подчинялись администрации Нальчика, а основой экономики были сапожный и кожевенный кооперативы. К концу 1930-х эксперимент был свёрнут, а там и война подошла... Однако еврейская община Нальчика сумела сделать невозможное: пережить нацистскую оккупацию, причём - в своих домах. Педантичные немцы, заняв Нальчик осенью 1942-го, испытали самый что ни на есть разрыв шаблона: вот истинные арийцы с кавказской внешностью и персидской речью, но в какой дом ни загляни - увидишь Звезду Давиду и Семисвечник. Фашисты расстреляли ашкеназов и тех джууров, что имели отношение к советской власти, а судьба остальных повисла на волоске. Всех спас Маркел Шабаев - молодой актёр из кабардинской агитбригады, в 1935 году, со смертью своего отца Авигадула, вернувшийся в семью и продолживший его ремесло - шить горские папахи. С театральных времён, однако, другом Шабаева был Салим Шадов - кабардинский князь-коллаборационист, возглавивший оккупационное "Представительство интересов Кабардино-Балкарии". Выслушав старого приятеля да поправив сшитую им папаху, Шадов связался с фельдмаршалом Эвальдом фон Клейстом, и вот прежде расстрельных команд СС в Нальчик приехала этнографическая комиссия с волжским немцем Николаем Поппе во главе. В их ожидании джуури избавлялись от еврейской атрибутики в домах, разнашивали папахи и бешметы, учились жарить шашлыки и танцевать лезгинку. Хитрость удалась: ну да, на Кавказе много народов, и религии бывают всякие, и вообще может быть всё, что физически возможно - немцы признали жителей Еврейской колонки горными персами, которые когда-то по недоразумению приняли иудейство. Ещё через пару недель Красная Армия освободила город.
50.
Вновь мрачные времена пришли на Еврейскую Колонку в 1990-х, и дело тут было даже не в национализме или ваххабизме: просто среди кавказцев бытовал стереотип, что евреи непременно богачи, и если похитить у джуура дочь - он точно заплатит выкуп. Эти кварталы тогда захлестнула волна грабежей, убийств и похищений, от которых уехали в Израиль и Москву до половины Колонки. Так, "просто" Колонкой, её и называют нальчане всё чаще: если к 2005 году в городе оставалось 2,5 тысячи евреев, то сейчас - может, тысяча, может, пятьсот.
51.
Однако в архитектуре домов, в пейзаже пустынных улиц, в припаркованном у ворот здоровенном автобусе, в вешалках для мусорных мешков на перекрёстках по сей день чувствуется автономия. На Колонке меня не покидало ощущение, что из каждого дома за чужаком следят, а мир делится на хаос за пределами квартала и строгий, поддерживаемый совместными силами порядок внутри. Да и лица прохожих - другие:
52.
Вот только если от еврейских кварталов Литвы и Украины, Персии и Бухары что-то осталось и после исхода иудеев, то на Колонке о былых хозяевах напоминать не будет ничего. Тут нет ни единого старого дома, нет кладбища с покрытыми еврейской вязью стелами, а основанная в 1848 году синагога не раз перемещалась, своё нынешнее место заняв лишь в 1990 году.
53.
Я ожидал увидеть её запертой, однако дверь поддалась руке, а внутри обнаружились две симпатичные девушки, которые изучали какие-то книги. С их слов я узнал, что тут сейчас спокойно, а прихожан на службах по-прежнему достаточно много. "Горский язык" (то есть персидский) помнят старики, молодёжь вся перешла на русский, а некоторые учат иврит. Сами горские живут в окрестных кварталах, а немногочисленные ашкеназы приезжают из микрорайонов. В общем, Колонка пока что Еврейская... Вот здесь - целая книга о ней.
54.
От синагоги я вышел на Осетинскую улицу, спускающуюся от автовокзала к речке. За мостом стоит Вольный Аул - ныне совершенно заурядное внешне кабардинское предместье, название которого, однако, явно намекает на необычное прошлое. Основанный в 1825 году, он стал прибежищем брамтэ - беглых крепостных с земель горских князей. Идея Ермолова выглядела красиво: создать под крепостью оплот свободных кабардинских крестьян, которые будут проникаться русской культурой, показывать солдатам тайные тропы в горах, а в случае набега - защищать свою обеспеченную русскими штыками волю. С повсеместной отменой крепостничества Брамтам (как называли Вольный Аул кабардинцы) утратил самобытность, однако земляка дать Истории успел: из Вольного Аула был Килар Хишаров, беглец с тёмным прошлым, летом 1829 года в качестве проводника экспедиции генерала Георга Эммануэля первым из людей поднявшийся на Эльбрус. Где-то в городе стоит отлитая в Луганске по случаю того похода мемориальная плита, но я, увы, найти её не сподобился.
55.
В следующей части, последней о КБР, осмотрим второй исторический центр Нальчика - Долинск.
ОГЛАВЛЕНИЕ.