Памирский тракт (запад). Часть 2: Дарваз, врата Бадахшана
Дарваз в переводе с персидского - "ворота", и скорее всего изначально это было лишь народное прозвище, с годами вытеснившее исходное название Мехистан. Дарваз действительно расположен у ворот Горного Бадахшана, на карте заметно выступая на запад, и при Советах изначально входил вместе с соседним Каратегином в Гармскую область. Я бы сказал, что это такой полу-Памир - по сути своей Дарваз ближе к "материковому" Таджикистану, но - в фантастических пейзажах Бадахшана. "Столица" Дарваза, а некогда и всего Памира - посёлок Калаи-Хумб (1,6 тыс. жителей), где сходятся две ветви Памирского тракта - ныне основная кулябская и показанная в прошлой части историческая каратегинская.
Спустившись с головокружительного Хабурабадского перевала, мы долго ехали вдоль быстрой мелкой речки Хумб (или Обихумбоу, что симметрично Обихингоу за перевалом), и в какой-то момент я осознал, что вырастающие в конце долины глухой стеной серые горы - это уже Афганистан. На въезде в Калаихумб, на маленьком пятачке у приветственного монумента, отделённом рекой от остального посёлка, я попрощался с водителем. Калаихумб для Памирского тракта примено как Омск для Транссиба - место, которое не объедешь, так как ветки с запада сходятся здесь в единую магистраль. Справа приехал я, а слева приезжает большинство машин, следующих по Памирскому тракту. Той дорогой 360 километров до Душанбе, 130 до Куляба, и несколько десятков - до бывшей 12-й заставы Московского погранотряда, в 1993 году сожжённой афганскими моджахедами из-за Пянджа.
2.
Быстрый серый Пяндж хорошо виден за устьем бирюзового Хумба, и его дальний берег - афганский:
3.
Пока же, стоя на мосту, я осматривался, пытаясь понять, куда я попал. Здесь жёсткий и пыльный воздух, злое жгучее солнце, и нужно поднять взгляд, чтобы увидеть ультрамариновое небо, а не пегие горные склоны. Дарвазцы говорят на архаичном диалекте таджикского, пришедшем сюда в 15-16 веках и с тех пор почти не изменившимся, исповедуют ислам-суннизм, но крепко держатся друг за друга и в общем отличаются от любой разновидность "материковых" таджиков:
4.
Бадахшан - это часть древней Бактрии, отнюдь не заканчивавшейся храмом Окса у стрелки Пянджа и Вахша. Её верхняя часть в бассейне Пянджа, дальняя граница которой теряется где-то в горах, и называлась Бадахшаном. Здесь сменилась вся та же чехарда правителей от Ахеменидов до Астраханийцев, но только в горных районах власть их была весьма условной, и мехистанцы испокон веков привыкли к некоторой вольности. В 1748 году, после гибели изрядно перекроившего среднеазиатские карты персидского Надир-шаха на равнине возникло Бадахшанское ханство с узбекской династией, против которой взбунтовались мелкие княжества Горного Бадахшана. Дарваз, расположенный на переднем крае Памира, возглавил это восстание, и отбив несколько нападений с равнины, образовал маленькое, но очень гордое Дарвазское шахство, вассалами которого были лежащие выше по горам Рушан, Шугнан и Вахан. Калаи-Хумб в 18-19 веках фактически был столицей всего Горного Бадахшана, включая его заречную афганскую часть, и даже Коканд в 1830 году хотя и смог покорить Дарваз, но не смог его удержать. Дарвазское шахство и вассальное Бухаре Бадахшанское ханство просуществовали до 1870-х годов, но в 1872 равнинный Бадахшан при поддержки Англии покорили афганцы, а Дарваз в 1877 захватил Бухарский эмират с одобрения своего нового сюзерена - России. Думается, эмир долго утешал себя этим приобретением, запрещая кому бы то ни было говорить вслух о том, что размен Самарканда на Дарваз совсем не равный, но как бы то ни было, вовремя приняв русский протекторат, эмир не только сохранил власть, но и даже захватил новые земли. Калаи-Хумб стал центром Дарвазского бекства, и до первых русских фотографов успела дожить его крепость на пянджском берегу, не знаю точно, кем и почему разрушенная:
4а.
Но пара грандиозных деревьев да резная беседка напоминают, что здесь вполне мог стоять скромный дворец дарвазского шаха:
5.
А из родника напротив могли брать воду ещё купцы из караванов, ходивших вдоль Пянджа в Китай:
6.
Но с первого взгляда, особенно после окрестной горной глухомани, Калаи-Хумб впечатляет своей ухоженностью и современностью. В центре посёлка - многоэтажная гостиница совершенно столичного вида, в фойе которой за чистейшим тонированным стеклом сидят опрятные люди в белых рубашках. Думаю, не будет преувеличением сказать, что это самый продвинутый в постсоветских странах населённый пункт меньше 2000 жителей. Слышал от местных, что какой-то выходец с Дарваза сильно преуспел на чужбине и много вкладывается в малую родину...
7.
...но дарвазцы, по моим впечатлениям, и без всякого покровителя народ донельзя деловитый. Как я понял, они держат перевозки по Западно-Памирскому тракту от Душанбе до Хорога, тем более не все решаются проезжать его за один день и ночуют именно в Калаи-Хумбе. Откровенно говоря, мне дарвазцы не понравились - у них я не нашёл столь привычного в Таджикистане радушия и гостеприимства, напротив - подозрительность и меркантильность, и среди дарвазских извочиков немало тех, кто за бесплатно и родную мать бы не повёз. Но то, как они обустроили свою микро-"столицу", не может не вызывать уважения:
8.
Из конца в конце Калаи-Хумб можно пройти минут за 10-15, и практически на выезде в сторону исмаилитского Бадахшана - златоглавая мечеть как форпост суннитского ислама.
9.
Непарадный Калаи-Хумб в стороне от главной улицы...
10.
...выглядит так же довольно ухоженным, и дома его выходят к тенистым извилистым переулкам в основном высоченными булыжными дувалами. На меня здесь смотрели косо, а пару раз очень вежливо интересовались, не заблудился ли я, и настойчиво объясняли, в какой стороне главная улица.
11.
Но первым делом я вышел к берегу серого Пянджа, и не от крепости ли осталась булыжная набережная?
12.
Но первым, что я увидел на афганской стороне, была машина, скользнувшая по белой нити дороги. Это было изрядное разочарование - ещё несколько лет назад путешественники на Памирском тракте видели за рекой практически девственное Средневековье без электричества и машин, а огромные кишлаки связывала лишь козья тропа, по которой порой ходили длинные вьючные караваны. Последние осколки этой средневековости вроде висящих на скалах оврингов я всё же успел увидеть и ещё покажу в следующих частях, ну а вы, если не бывали здесь раньше, уже вряд ли увидите и их.
13.
Из махаллей, мимо базарчика, киосков с сомнительного вида самсой, парикмахерских в маленьких тёмных закутках и хэллоукающих при виде иностранца детишек я снова вышел к мечети, за которой машины, словно самолёты, начинают набирать высоту. У крутого участка трассы - кладбище с каменными оградами без памятников внутри, характерными и для всего Дарваза:
14.
В конце подъёма - площадка с приставучими таксистами. Таксисты и извозчики - это худшие люди Памира, в чём мне предстояло убедиться ещё не раз.
14а.
На краю скалы - обелиск с выцветшей до неразборчивости табличкой. По стилю я подумал было, что это памятник Великой Отечественной, но в других местах пишут, что это монумент "афганцам", пронзительный хотя бы тем, что стоит на фоне самого Афганистана:
15.
На том берегу - деревенька Нусай. Забегая вперёд скажу, за все несколько дней пути это самое ухоженное место, что я видел по ту сторону Пянджа, и как я понял со слов местных, это тоже дарвазцы вкладываются в своё афганское предместье:
16.
Конечно же, в таком месте я не мог отказать себе в удовольствии поработать ультразумом - на фотографиях эти сюжеты видны крупнее, чем невооружённым глазом. Длинное здание поодаль - школа:
17.
Но даже издалека видно, насколько другие люди живут в нескольких десятках метров от Памирского тракта! Мужчины - в белых мешковатых одеяниях, в "пуштунских" жилетках и шапрках-паккулях. Женщины - синие призраки в паранджах:
18.
И даже на допотопном мотоцикле афганец сидит гордо, как на лихом коне:
19.
Хотя скажем прямо, здесь люди несколько другие, чем дальше по тракту - ведь на обеих берегах Пянджа живёт один и тот же народ, в конце 19 века разделённый границей русских и британских сфер влияния, и напротив Дарваза - сунниты, а напротив Рушана или Шугнана - более либеральные в плане одежды и прочих формальностей исмаилиты.
20.
Дальше по реке - кишлак Саридех и крошечные поля в каменных оградках, устроенные на конусе речных наносов:
21.
Затем я поймал машину, ехавшую буквально в соседний кишлак, и холёный водитель с лицом без запоминающихся черт с видом начинающего чекиста выспрашивал меня о целях путешествиях и фотосъёмки. Фотографировал я, тем более, пограничный мост - таких вот небольших пунктов пропуска "только для местных" немало по всему Бадахшану отсюда до Ишкашима, и мосты эти наводил в 1990-х годах покровитель исмаилитов Ага-хан IV, не обидев даже суннитов-дарвазцев.
22.
Сказав напоследок "Если вы за Россию пишете, у меня к вам претензий нет", водитель высадил меня в кишлаке с почти библейским названием Кеврон да свернул в боковую улочку. Тенистый кишлак (а здесь кишлаки - это скорее деревни, чем сёла), я прошёл пешком:
23.
Какие-то сараи на высоком берегу:
24.
Одна из особенностей Пянджа - металлически-серый песок:
25.
На выезде из деревни - руины Кевронской (или Коронской) крепости, взятие которой в 1877 году бухарским войском означало конец Дарвзаского шахства - последний шах Абул-Файз-хан бежал в Афганистан, конечно же не зная, что через полвека его судьбу повторит и бухарский эмир. Но если бухарцы в Кабуле жили в бедности, то дарвазцы и там стали одной из влиятельнейших фамилий и занимали неплохие должности даже в первые десятилетия независимости.
26.
В теньке у крепости пили чай полицейские очередного блокпоста, и видимо так жарко было им за пределами тени, что этот блокпост едва ли не единственным на Памире я пересёк без проверки документов. На горе над руинами Кеврона - странные конструкции, более всего похожие на неумелые реплики античных развалин, отмечают следящую за границей воинскую часть. Таких вдоль Пянджа тоже много, но большинство из них снизу беглым взглядом не видны:
27.
Машины здесь проезжают пару раз за час, и по меркам дальнейшего тракта это ОГРОМНЫЙ трафик. Впрочем, на дальнейшем тракте подбирают всегда (хотя и не всегда бесплатно), а здесь могут и мимо проехать. За Пянджем трафик совсем другой - машин там очень мало, зато много мотоциклов (при том что на Памирском тракте я мотоцикл видел считанные разы!), а иные по старинке предпочитают добираться на ишаках или даже пешком.
28.
Следующей машиной я перепрыгнул ещё десяток километров. За излучиной Пянджа - два афганских кишлака, один как зелёное облако висит над другим:
29.
Афганский "дублёр" Памирского тракта тянется узкой нитью вдоль берега, но кишлаки стоят и в горах, и в ущельях, и ко многим из них по-прежнему не доехать на колёсах:
30.
Хотя вот сюда дорога всё-таки есть, и на дороге виден ни то ишак, ни то мотоцикл. На кадре выше же обратите внимание на ограды поперёк склона - чтобы горные ручьи не размыли пастбища:
31.
А вид афганских сёл местами совершенно средневеков. Тут есть дорога, иногда - вышки сотовой связи (хотя смсок "Welcome to Afganistan!" мне не приходило ни разу), но почти нигде не видать проводов. Электричество - от солнечных батарей, дизель-генераторов или микро-ГЭС в домах афганцев тем не менее есть, так как над домами нередкость спутниковые тарелки, а значит в самих домах стоит шайтан-сундук.
32.
Вообще, с Памирского тракта как-то больше смотришь на афганский Гиндукуш, чем на сам Памир - слева отвесная скалистая стена, и лишь в излучинах Пянджа можно увидеть "со стороны" свой берег. Уверен, афганцев на нас смотреть ничуть не менее интересно, чем нам на них. А Памир вступает в свои права - мрачные острые пики, безжизенные склоны, рафинированная грандиозность:
33.
Между тем, напротив "двухъярусного" села я поймал уже третью машину, на этот раз ехавшую прямиком в Хорог. Вёл её молодой парень, переднее сидение было свободно, а на заднем сидении вальяжно развалился пожилой памирец - начальник с личным водителем. Остановившись и согласивщись меня взять, причём бесплатно, старший вышел и стал пересаживаться на переднее сидение.
-А может я спереди сяду? Вам сзади вроде удобно было?
-Хе, - возмутился дед, - может вообще меня тут оставите?!
Дальше спорить я не стал и устроился сзади - обзор был, конечно, похуже, чем спереди, но зато на обе стороны. И следующие часа три пути я фотографировал практически без остановок, и в основном на афганскую сторону. Вот например огромный зелёный кишлак - если я не ошибаюсь, это Маймай, "столица" Афганского Дарваза, и вместо новостроек Калаи-Хумба здесь современность представлена одной только сотовой вышекой:
34.
Дарваз плавно сменят Ванч - то ли Верхний Дарваз, то ли Нижний Рушан, несколько обособленных от них обоих уголок Памира, никогда не бывавший отдельной монархией.
35.
Но отличающийся природой - цепочку зелёных кишлаков сменяет мрачное сыпучее ущелье:
36.
Дед-начальник с водителем определённо спешил, ведь до Хорога отсюда ещё часов 5-7 езды, и каждый раз напоминал об этом, когда я просил остановить... но тем не менее останавливал. В глубине Ванча стало ясно, что он от этого ничего не потерял - мы выехали к длинной "линейке" машин, копившейся добрых пол-дня, буквально за десять минут до устренения помехи - помехой этой оказалась фура, слетевшая с дороги, оставив там прицеп. Водитель при этом каким-то чудом остался жив, а новенькая техника, может быть ещё один подарок Ага-хана, к нашему приезду как раз закончила вытаскивать машину.
37.
Суровые джипы горных дорог с неизменным барахлом на крыше трогаются на Душанбе. Может быть их пассажиры надеялись добраться до столицы одним днём, но ночёвка в Калаи-Хумбе для них теперь неибежна:
38.
Продолжаем путь и мы. Солнце ушло за гиндукушские пики:
39.
А афганцам нечуждо ни что человеческое - вот паренёк рыбачит, а за его спиной другой болтает с девушкой. Хотя вполне может быть, что это два брата и сестра.
40.
В кишлаке Даштак дорога ненадолго отходит о Пянджа через подобие перевала, а у обочин то и дело попадаются кучи битого белого камня. Памир богат на минеральные источники и месторождения, воды Пянджа несут золото, а в Средние века на весь исламские мир славились здешние рубины. Ну а здесь добывают алебастр:
41.
Причём в промышленном масштабе:
42.
Дед-начальник несколько раз просил меня закрыть окно, и я старался снимать через узкую щель, но это не помогало:
-Весь салон теперь в пыли! После вас машину мыть придётся!
-Извините. Могу деньгами отблагодарить.
-Аааай! - денег брать дед не хотел, поэтому предпочёл терпеть, да и наверное где-то как-то меня понимал. Тем более не ему салон отмывать, а молодому шофёру.
43.
За Даштаком переехали Ванч - ещё один приток Пянджа. Бадахшан в этом смысле похож на дерево, этакое Мировое Древо под Крышей Мира, где Пяндж - ствол, а бесчисленные его притоки - ветви. В Ванчской долине вроде бы нет ничего особенного интересного, просто красивые горы и старые сёла, которые в своём блоге показывал frantsouzov. Ванджцы раньше были одним из памирских народов, исповедовали исмаилизм и говорили на одном из древних языков Памира, но в 19 веке были ассимилированы дарвазцами, перейдя на таджикский язык и суннитскую веру.
44.
А тем временем солнце клонилось к закату, и я понимал, что до Хорога доеду в потёмках, а увидеть мне хотелось каждый километр Памирского тракта. Поэтому я сошёл у следующей, Язгулямской долины, чтобы подняться в неё и найти ночлег в каком-нибудь кишлаке.
В завершение рассказа - подборка остановок, оставшихся с тех славных времён, когда по Памирскому тракту ходили автобусы. Красивых остановок тут много, и такими подборками я буду заканчивать и другие посты с этой чудо-дороги.
45.
46.
47.
Но в следующих двух частях - не про Язгулям, а про общие особенности Бадахшана, коих здесь, как вы уже поняли, много.
ТАДЖИКИСТАН-2016
Обзор путешествия и другие посты о нём (оглавление).
Перелёт Москва - Душанбе и получение регистрации.
Таджикистан в общем. География и реалии.
Таджикистан в общем. Быт и колорит.
Душанбе и Гиссарская долина (Районы республиканского подчинения) - см. оглавление.
Хатлонская область (Южный Таджикистан) - см. оглавление.
Согдийская область. - см. оглавление.
Каратегин. Гарм.
Памирский тракт
Западный Памирский тракт
Начало тракта. Душанбе - Калаихумб.
Дарваз, врата Бадахшана.
Бадахшан в общем. Природа, культура, люди.
Бадахшан в общем. Афганистан за рекой.
Язгулям. Воины Македонского.
Рушан. Страна в ущелье.
Хорог. Город на Крыше Мира.
Ваханский коридор
Горон и его гейзеры.
Ишкашим. Наматгут и путь в Биби-Фатима.
Ишкашим. Биби-Фатима и Вранг.
Ишкашим. Лянгар и Ратм.
Восточный Памирский тракт
Лянгар - Аличур. По карнизу Крыши Мира.
Мургаб и окрестности. Жизнь на Крыше Мира.
Мургаб - Каракуль. Крайний Верх.
Каракуль - Ош. Старый Памирский тракт.
Так же:
Узбекистан-2016. Обзор и оглавление.