Звери и птицы в Кабуки (16)
(Продолжение. Начало: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15)
Жабы и лягушки
Надо выкопать колодец,
Надо выкопать его.
Пусть живёт в колодце жаба -
Неземное существо.
Самойлов
1. Откуда пошли волшебные жабы
Жабы в японских преданиях и пьесах - существа чудесные. Поэт Исса, посвятивший им немало стихов, писал: «Эти существа в Китае обучали бессмертных искусству полета и беспредельной свободе духа. В нашей же стране они были увенчаны воинской славой в битве при монастыре Тэннодзи» (в «Сёкунихонги» действительно описано, как однажды в Тэннодзи собралось двадцать тысяч жаб - правда, о сражении между ними не упоминается).
Волшебные жабы- происхождения материкового. В Китае есть любимый даосский святой по имени Лю Хай-чжань (он же Лю Хар), ученик одного из Восьми бессмертных, средневековый чиновник, ставший весёлым юродивым плясуном, а потом состряпавший зелье бессмертия и улетевший в небеса журавлём. Он постоянно связывается с жабами. Привязав к верёвке золотую монету, он выудил на эту приманку из колодца жабу - в неё переродился его заклятый враг в прошлой жизни, и тогда бывший жадным до денег, и в жабьем облике оставшийся таким же. (А китайцы и самого жаболова Лю Хая почитают как святого, приносящего деньги, благо «деньги» и «жаба» в некоторых диалектах созвучны).
Святой с жабой (нэцкэ)
В другой истории Лю Хай - не чиновник, а бедный дровосек; он встретил в лесу красавицу-сироту, пожалел, взял к себе в дом и женился на ней. Как-то в горах Лю Хай слышит: «Дровосек, а дровосек!» Огляделся - никого вокруг, только большой валун, а из валуна голос: «Жена-то у тебя - лиса; она тебя приворожила красным талисманом, каждую ночь, как захрапишь, ненадолго его тебе в рот кладёт. Ты в следующий раз захлопни рот и не отдавай - эта нечисть без него сдохнет!» Лю Хай так и сделал, а жена ему говорит: «Зря ты так со мною; это не талисман, а киноварная пилюля бессмертия. Я без неё правда умру, а тебе уже почти хватило её, чтобы обрести бессмертие. Только камню ты зря поверил - он у меня не смог пилюлю отнять, а у тебя выманит». - «Камень?» - «Или его обитатель; но ты сделай вот что…» - и научила его. Лю Хай пилюлю вернул, помчался в горы, грянул по валуну топором - тот раскололся, из него показалась верёвка. Дровосек потянул верёвку - вытащил на ней жабу, а та стала расти и раздуваться. Лю Хай вскочил ей на спину и взмыл в небеса, только и успел своей матушке сбросить ту верёвку. Сам он стал бессмертным, а старушка стала жить безбедно - как потрясёт верёвку, с неё золото посыплется…
В Японии Лю Хай имя своё потерял и стал зваться просто Гама-сэннин - «Бессмертный с жабой». В истории Дзирайи добрый даос-волшебник, научивший Дзирайю жабьим чарам, - тот самый замаскированный Бессмертный с жабой.
На гравюре Тоёкуни Третьего Дзирайя оживляет сложенных из бумаги жаб (схема складывания немного другая, чем привычная нам).
А на гравюре Куниёси тощий Гама-сэннин со своими огромными жабами и его молодой друг наблюдают борьбу двух маленьких жаб-сумоистов. Молодой человек этот - знаменитый путешественник Токубэй, герой нескольких пьес.
2. Токубэй Индикоплов
Токубэй, по прозвищу Индикоплов (天竺徳兵衛, Тэндзику Токубэй) и правда жил в Японии. Он родился в 1612 году в семье небогатого торговца, в пятнадцать лет нанялся в большой киотоский торговый дом. Тогда страна ещё не полностью «закрылась», японцы плавали торговать за границу, хоть для этого и требовалось особое разрешение с самых верхов. На одном из торговых кораблей ушёл в море и Токубэй, побывал в Китае, Вьетнаме, Сиаме, Индии, общался там с европейскими купцами и авантюристами, спустя годы вернулся на родину богачом и написал о своих путешествиях книгу «Сообщение о плавании в Индию» (天竺渡海物語, «Тэндзику токаи моногатари»), которой и прославился в Японии не меньше, чем когда-то Марко Поло - в Европе. Дожил до восьмидесяти лет и умер в почёте и благополучии.
Самый ранний, едва ли не прижизненный портрет Токубэя
Потом заморские плавания из Японии прекратились, заграница стала видеться всё более сказочной, а книгу Токубэя продолжали читать. И в XVIII веке её автор и главный герой появился на сцене Кабуки - но уже не просто путешественником, а великим кудесником, обученным заморской магии. Самой разной, в том числе и жабьей, вроде той, что была у Дзирайи.
У Тоёкуни Первого наш герой изображён с огромной жабой, а у Тоёкуни Третьего - с не менее внушительным якорем; впрочем, и жаба присутствует, извергает дым. На сцене Токубэй всегда - в заморском наряде: иногда в китайском одеянии, а чаще всего внизу - европейский камзол на пуговицах, а поверх - широкий халат с айнскими узорами.
А вот парик на нём злодейский, разбойничий. И не случайно. Вот как начинается его история, например, в пьесе Цуруя Намбоку «История знаменитого Токубэя Индийского» (音菊天竺徳兵衛, «Отоникику Тэндзику Токубэй». (Мы увидим, что один из главных мотивов позаимствован из уже известной нам истории разбойника Го:эмона).
В конце XVI века Тоётоми Хидэёси задумал покорить Корею - это была первая за много столетий значительная японская попытка закрепиться на материке (впрочем, неудачная). Узнав об этом, корейские власти испугались и решили заслать в Японию лучшего своего витязя и колдуна, шпиона и диверсанта Моку Со:кана. Ему дали поистине чудовищное задание: мечом и чародейством погубить и Хидэёси, и сёгуна, и по возможности даже самого Государя, всю Японию взбунтовать и повергнуть в смуту - под ноги корейским бойцам. Никем не узнанный, под видом простого японского воина из семьи Ёсиока, Со:кан пересёк море и уже готов был приступить к своему чёрному делу, как вдруг влюбился в японку. Да так влюбился, что забыл и про своё задание, и про всё на свете очень надолго - на добрых тридцать лет. Поступил на службу к местному князю, про колдовство и думать перестал. Они с милой поженились, и хотя их единственное дитя Дайнитимару было похищено, жили в мире и согласии до тех пор, пока из Индии не прибыл корабль молодого путешественника Токубэя. И пригласили его в гости - послушать рассказы про дальние страны.
Токубэй охотно рассказывает о своих приключениях - об острове, где родился Будда, о горе, где Ко:бо:-дайси и мудрец Бундзи состязались в премудрости, об огромных храмах индийских богов и будд, о том, какие в Индии борьба, кукольный театр и театр Кабуки (а как же без них?), о богатых землях, где в год три урожая снимают, о хитроумных христианских волшебниках в Гоа… И тут, посреди этой увлекательной беседы, во время которой старый Со:кан всё пристальнее вглядывается в гостя, слышатся крики и лязг оружия. Это сыщики и воины, долгие годы шедшие по следу корейского колдуна, наконец-то обнаружили и окружили его убежище. Со:кан выпроваживает Токубэя - «поговорим позже!» - и встречает неприятеля лицом к лицу. Он заявляет, что не причинил японцам никакого вреда - но пришельцы обвиняют его в похищении волшебного княжеского меча Рассекающего Волны и требуют вернуть клинок. Со:кан велит жене принести меч - и вонзает его себе в живот, а потом взмахивает окровавленным клинком, называет своё истинное имя и задачу - и творит заклинание. Появляется огромная жаба и нападает на воинов, а умирающий кореец, оскалившись, грозит им: «Я не преуспел, но сын мой доведёт до конца моё дело!»
Афиша к спектаклю. Жабы в этой пьесе двух родов: поменьше, бойцовые - их играют дети-актёры в костюмах жаб - и огромные, летучие, бутафорские.
Да, Со:кан опознал в Токубэе своего пропавшего сына; уже в виде призрака он является к нему на корабль, открывает свою тайну и берётся обучить путешественника жабьим чарам впридачу к христианскому чародейству. Далее следует подробнейшее руководство по вызову чудовищных жаб - опасно было бы сообщать такие сведения со сцены, но, к счастью, без волшебного меча эти заклинания всё равно не сработают (хотя наверняка кое-кто из зрителей пытался проверить это…). Теперь Токубэй может вызывать жаб-бойцов, парить на жабах-летунах и сокрушать любые препоны огромными жабами-всех-давишь. Опробовав новую магию, он приходит в восторг и клянётся отцу довести его дело до победного конца и сокрушить всю Японию. И немедленно пробует свою силу - бойцовые жабы атакуют воинов, погубивших Со:кана, жаба-всех-давишь взбирается на крышу усадьбы корейца, занятой врагами, и разносит дом, а надо всем этим кружит на летучем чудище Токубэй, блистая заморским нарядом и заливаясь зловещим хохотом…
Гравюра Куниёси и сцена из современного спектакля (в зубах у Токубэя - отбитая им у врагов голова его отца)
Дальше Токубэй по очереди тягается с японскими богатырями, являя чудо за чудом (самая эффектная сцена - когда в саду у очередного противника проникший туда под видом нищего слепца колдун, почуяв опасность, бросается головою вперёд в пруд - и в тот же миг появляется на противоположном конце зала в новом роскошном и совершенно сухом одеянии). Но, как и положено, постепенно чародей начинает зарываться всё больше, переоценивает свои силы, недооценивает противников и в конце концов лишается заветного меча и терпит полный крах. Тем не менее он, разумеется, остаётся самым эффектным персонажем пьесы, и у Цуруя Намбоку возникли неприятности с цензурой, а актёр, исполнявший на премьере главную роль, прослыл настоящим волшебником.
И это - только одна из по крайней мере полудюжины пьес про Токубэя!
Гравюра Тоёхара Кунитика
(Продолжение будет)