Звери и птицы в Кабуки (17)
(Продолжение. Начало: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16)
Жабы и лягушки (окончание)
Так надулась жаба,
Будто выплюнет сейчас
Пару облаков...
Исса
3. Мятежная колдунья
Пьеса «Дочерняя любовь, или Старый дворец Со:ма» (世善知鳥相馬旧殿, «Ё-ни уто: Со:ма-но фуругосё», 1836) Такарады Юсукэ написана по роману Санто: Кё:дэна, она длинная и пышная, но сейчас из неё обычно ставят только один акт - как раз тот, который нас интересует.
Историю мятежа и гибели Тайра-но Масакадо можно посмотреть здесь - это мрачная и увлекательная история о горькой судьбе действительно незаурядного человека. В «Дочерней любви…», однако, сам Масакадо появляется только в виде призрака.
Согласно пьесе, после разгрома и гибели Масакадо государь посылает своих воинов (в том числе молодого красавца О:я Таро: Мицукуни, из младших родичей Минамото) добить уцелевших мятежников и истребить семью самого Масакадо. Мицукуни скитается по горам в поисках врага и укрывается от дождя в заброшенном дворце. Там же нашла убежище дочь Масакадо, волшебница Такияся; она готовит месть за отца и не прочь переманить молодого воина на свою сторону.
Такияся на гравюре Тиканобу. Вверху - её наставник, в некоторых версиях её обучал сам Бессмертный с жабой, в других - отец, Масакадо.
Она пытается соблазнить Мицукуни, приняв облик его возлюбленной - блестящей столичной куртизанки. Но юноша умён и проницателен; он делает вид, что поверил невесть откуда взявшейся «возлюбленной», и с увлечением начинает рассказывать ей историю последней битвы Тайра-но Масакадо. Такияся выдаёт себя рыданиями, когда рассказ доходит до героической гибели её отца. Но колдовские силы остаются при ней - едва Мицукуни успевает кликнуть своих дружинников, как девушка читает заклинание и вызывает огромных боевых жаб.
Мицукуни удаётся оттеснить её на самую крышу усадьбы, но девушке сопутствует верная жаба - и сокрушает ветхий дворец так же, как другая жаба рушила усадьбу в пьесе про Токубэя.
В последующих актах героическая колдунья уже не справляется одна и начинает вызывать призраков, чтобы устрашить своих противников.
Самая знаменитая, пожалуй, гравюра Куниёси к этой истории. Мицукуни сражается с одним из уцелевших соратников Масакадо, пришедшим на помощь дочери господина, и одолевает; а Такияся вызывает (по свитку) призрака, чтобы напугать и отвлечь противника.
В конце концов Такияся терпит-таки поражение и проклинает победителей, предрекая будущую войну между Тайра и Минамото, но сейчас ставят обычно только сцену в горном дворце. А зря - в этой истории, пусть и очень длинной и громоздкой, ещё много всего интересного.
Брат Такияся, Тайра-но Ёсикадо, тоже не чужд жабьих чар, но владеет и другим известным даосским чудом - умеет оживлять нарисованную на свитке лошадь. И всё было хорошо, пока на картину не польстились крысы…
4. Лягушка, интриги и каллиграфия
Волшебные жабы в большинстве пьес (кроме разве что истории Дзирайи) оказываются на стороне злодеев, пусть и очень привлекательных. Тем приятнее рассказать о глубоко положительном земноводном. Речь пойдёт о пьесе «Оно-но То:фу: и тушечница Зелёная Ива» (小野道風青柳硯, «Оно-но То:фу: аояги судзури», 1754), которую написали для кукольного театра Такэда Идузмо Второй, Миёси Сё:раку, Ёсида Канси и Тикамацу Хандзи - лучшие драматурги середины XVIII века, с пьесами которых мы уже сталкивались не раз. Спустя четыре месяца её переделали и для Кабуки, но из кабукинского варианта до наших дней уцелел только один акт из пяти.
Главный герой пьесы - Оно-но Митикадзэ, он же Оно-но То:фу: (小野 道風, 894-966), знаменитый каллиграф.
Юный Оно-но То:фу: на гравюре Куниёси
Исторический Митикадзэ был поэтом и чиновником, смолоду прославившимся искусством кисти и процветавшим при дворе трёх государей кряду. Работы Оно-но То:фу: ценились столь высоко, что государь Дайго отправил образцы каллиграфии тридцатипятилетнего мастера с посольством в Китай: знай, мол, наших! Он сохранил своё искусство даже в старости, почти совсем слепым. По легенде, когда в юности Оно-но То:фу приступил к занятиям каллиграфией, дело у него заладилось далеко не сразу, и он почти отчаялся. Но, наблюдая за лягушкой, упорно не оставляющей попыток вспрыгнуть на тонкую веточку ивы из пруда, он устыдился своего малодушия, предался занятиям с сугубым рвением и обрёл заслуженный успех. В общем, полный аналог шотландской истории про Роберта Брюса, бравшего пример с упорного паука.
Образ Оно-но То:фу: с его лягушкой особенно полюбился резчикам нэцкэ. На этом нэцкэ Кано Нацуо изобразил самого каллиграфа в земноводном виде - однако в придворной шапке и с зонтиком.
А здесь он без шапки, но в придворном одеянии и с неразлучным зонтом
В пьесе дело обстоит немного иначе и куда драматичнее. Оно-но То:фу: в детстве был похищен из своей знатной семьи и воспитан простым плотником; со временем его происхождение открылось, и он был призван ко двору и пожалован видными должностями. Злые заговорщики под предводительством негодяя Дороку всячески побуждают нового придворного присоединиться к ним и устроить переворот, свергнуть государя и посадить на престол их ставленника. То:фу: не принимает их замыслов всерьёз и беспечно отмахивается. В тот же день, вернувшись домой, он смотрит на плакучую иву, склонившую ветви над прудом в саду, и на лягушку, которая хочет вспрыгнуть на ветку. Ветка тонкая и довольно высоко, лягушка прыгает, недоскакивает, шлёпается в пруд; ещё раз прыгает, задевает ветку, но не удерживается и снова падает; и так раз за разом семикратно она пытается всё вновь и вновь - пока, наконец, не преуспевает.
Так эту сцену изобразил Тотойя Хоккэй
То:фу: восклицает: «Ох! Ведь вот так и заговорщики, сколь бы ни казались они ничтожны, не с первой, так с двадцатой попытки добьются-таки своего! Надо остановить их!» Он не знает, что Дороку установил за ним слежку - и, услышав эти слова, нападает на честного придворного.
Гравюра Морикава Тикасигэ Первого
Схватка двух вельмож в громоздких дворцовых одеяниях, пытающихся использовать приёмы борцов сумо, довольно забавно выглядит, а кончается страшно: после долгой борьбы Оно-но То:фу: сбрасывает своего противника в пруд, лягушки набрасываются на Дороку и пожирают его заживо.
(Не от этой ли сцены происходят многочисленные изображения уже самих лягушек в роли сумоистов?)
Нэцкэ работы Коэцу
У Оно-но То:фу: есть младший брат Ёрикадзэ, красавец, влюбившийся в важную даму, родственницу государя и дочь его главного советника. Девушка ему неровня, двор смотрит на их отношения весьма неблагосклонно, а держать ответ за интрижки братца предстоит самомуТо:фу: как старшему в семье. Главный советник и без того завидует Оно-но То:фу:, всеми любимому за добрый и лёгкий нрав, и не может забыть его прошлого; он требует, чтобы То:фу: прилюдно, собственноручно и в письменном виде дал клятву верности государю - и за себя, и за брата. Ведь хотя То:фу: и изобличил заговорщиков, не случайно же те обратились именно к его семье - а легкомысленный Ёрикадзэ легко может попасть в их сети, если старший брат не обязуется следить за его поведением! То:фу: отчаянно сконфужен, и зритель с изумлением узнаёт причину его смущения. Дело не в том, что младший братец и впрямь впутался в заговор - всё куда ужаснее: Оно-но То:фу:, занимающий высокий чиновничий пост, на самом деле так же неграмотен, как и его воспитатель-ремесленник, хотя и умудрялся при дворе годами это скрывать! Он в отчаянии: со дня на день его позор откроется.
На выручку, однако, приходит его приёмная мать, вдова плотника. Узнав, какая опасность грозит её вскормленнику, она начинает так истово молиться за То:фу:, что на того нисходит благодать. Ко дню прилюдного написания клятвы он не только чудесным образом постигает всю китайскую грамоту, но и обретает лучший в столице и стране почерк!
Образец почерка Оно-но Митикадзэ
Каллиграфически выполненные клятва верности и заодно - список заговорщиков, настолько восхищают всех, включая государя, что То:фу: может просить чего пожелает. И он просит двух вещей. Во-первых, разрешения для Ёрикадзэ на брак с дочерью главного советника. Отказа нет - всё-таки это брат такого мастера! Правда, главный советник не очень доволен, но Оно-но То:фу: просит разрешения передать Ёрикадзэ все посты и должности, которые занимал он сам. «А как же ты?» - спрашивает изумлённый представитель государя. «А это моя вторая просьба: да позволят мне удалиться от дворцовых интриг и жить простой жизнью, кормиться плотницким ремеслом, а досуг свой тратить на совершенствование в каллиграфии!»
Ещё одно нэцкэ - на этот раз лягушка буквально тащит Оно-но То:фу:, а тот ухмыляется, будто он не добродетельный чиновник, а коварный чародей вроде Токубэя или Такияся…
(Продолжение будет)