Цхинвал (Чреба). Часть 1: столица-райцентр
Если бы Алания объединилась, Цхинвал стал бы в ней городом №4 - со своими 32 тысячами жителей он меньше, чем Моздок или Беслан. Если бы Грузия вернула контроль над этой территорией, при этом не вызвав исхода беженцев - оказался бы в ней 7-м, на треть уступая соседнему Гори. А вот в условно-независимой Южной Осетии, прошлому и настоящему которой была посвящена предыдущая часть, он вмещает 2/3 (!) населения - наверное, больший процент в мире есть лишь в городах-государствах. Страна-район со столицей-райцентром, вассальный соседней империи полис с обширной хорой - один из самых странных вывертов развалин СССР. И всё же столица не может быть неинтересной, и Цхинвал - единственное место Южной Осетии, о котором я расскажу в 2 частях. Вторую посвятим его истории, центру и южным окраинам на границе, а в первой - общий колорит и северные окраины, куда приводит Транскам.
И да, Цхинвал - русское название; по-грузински он был бы Цхинвали, а у осетин есть своё название Чреба, не знаю, почему до сих пор никак не введённое в официоз.
За несколько километров до Цхинвала начинается странная, жуткая местность с руинами домов среди подрастающего кустарника - всё это я показывал в посте про Транскам. Прежде вдоль Большой Лиахвы стояли грузинские сёла, над которыми к 1992-му, в той странной войне ополчений, Тбилиси сохранил контроль. Они участвовали в блокаде Цхинвала, который выстоял лишь потому, что в 1989-91 годах прораб Ленонид Харебов проложил по горам альтернативную Зарскую дорогу - ей я начинал прошлую часть. В селе Курта в 2000-х заседала временная администрация Цхинвальского региона, а в Тамарес (Тамарашени), где ещё в 1898-1226 годах обитала армянская торговая колония, в 2007 году приезжал с концертом в поддержку молодой демократии целый "Boney M". Из этих же сёл грузинская армия в Августе Восьмого тормошила окраины Чребы: опробованная американцами в Ираке тактика взятия городов предполагала не штурм или осаду, а что-то среднее - блокировать город и изматывать его гарнизон короткими атаками с разных сторон. Но Россия, вопреки всем ожиданиям, на это времени не оставила, и к 12 августа вместе с грузинской армией из этих сёл ушло и большинство жителей, которых осенью 2023 в Грузии мы встречали не раз и не два. Здания, включая школы, ДК и музей писателя Ивана Мачабели, осетины в 2010-х планомерно сравняли с землёй, пощадив лишь древности и храмы. Но и строить на их месте толком нечего, лишь Тамарес, всегда вплотную примыкающий к городу, теперь зарастает его окраиной. Так что въездной знак с громкой надписью (Цхинвал с 2009 года официально город-герой - только не России, а Южной Осетии) встречает в глубине застройки:
2.
Правее, за частным сектором и кустами, тянется на пару километров, упираясь сравнимую с ним по размеру в военную базу, Московский микрорайон, построенный в 2009 году на московские же бюджеты. Там есть детский сад и школа, коттеджи и малоэтажки с постоянными проблемами снабжения (так как район до сих пор не на балансе города), памятник воинам-интернационалистам с вертолётом Ми-24 (2015), но главная, пожалуй, достопримечательность - топонимика. Если улицы Путина в России хоть и редко, но всё же встречаются (как в Грозном или ингушском селе Ольгети), то серию номерных переулков Путина и улицу Дмитрия Медведева увидеть можно только здесь. Есть даже улица Юрия Лужкова, ранее Тбилисская - правда, почему-то не в его детище, а ближе к центру. И желание над ними побххыххыкать как-то пропадает, если вспомнить проспект Клинтона в Приштине, площадь Маккейна в Киеве или улицу Буша в Тбилиси. Впрочем, в Цхинвале улица Буша тоже есть, и тут, конечно, напрашивается забористая диалектическая философия (в некоторых церквях вон канонизирован Понтий Пилат), да только имеется в виду не покровитель Саакашвили американский президент Джордж Буш, а учёный Николай Буш, с наследием которого мы ещё встретимся в горных селениях. Скифская улица в городе, где говорят на самом близком к скифскому живом языке - это просто красиво. А где-то между ними, на улице Восьмого Июня (день взятия Цхинвали и провозглашения независимости осетинскими большевиками в 1920-м), в которую переходит Транскам, строится Георгиевская церковь. Реплика Сырх-Дзуара (Красного храма) середины 19 века, в Августе Восьмого ставшего чем-то вроде античных руин, это, пожалуй, первый объект непосредственно в городе, привлекающий взгляд по пути.
3.
По левую руку за домами встают Присские высоты, название которых кто-то может помнить из военных сводок: небольшая (6 убитых осетин и 17 грузин) война за них развернулась ещё осенью 2004 года, а их взятие российской армией в ночь с 10 на 11 августа 2008 определило судьбу Цхинвала.
4.
Но помимо них на кадре выше - и сам пейзаж Чребы: крепкие частные дома из советской эпохи, многоэтажки грузинских серий, редкие новостройки (немалая часть которых - для российских силовиков) да с обеих сторон задний план из зелёных холмов долины Большой Лиахвы.
5.
Приехав сюда в воскресение, мы увидели город мрачно пустым, словно война кончилась недавно, а беженцы ещё не знают, целы ли их дома. Зловещей тишиной и безлюдием, обилием явно пусующих окон Цхинвал напомнил мне если не Горловку в 2016 году, то Бендеры в начале 2010-х...
6.
В общем, лучше сюда приезжать в будни - на самом деле Чреба после 15 лет мира вполне живой город, ранним тёплым вечером полный людей и машин:
7.
Машины тут понтовые, как в центре Москвы: какие-то нюансы таможенного режима (увы, не разбираюсь) приводят к тому, что слегка подержанный "Лексус" для жителя Южной Осетии выйдет намного дешевле, чем последняя "Лада" в России. Но одним из вариантов заголовка поста у меня было "Лексусы в трущобах": даже в сравнении с райцентрами Северной Осетии (не самой богатой республики) вроде Алагира или Ардона (не говоря уж про Моздок или Беслан) Цхинвал кажется бедным и усталым. Ржавые трубы, стены песочного цвета, линялые стенды, потёки копоти и окна не заброшенных, но явно годами пустующих квартир напоминают, что мы - в не очень-то признанном государстве:
8.
Причём количество и масштаб таких напоминаний явно поубавились за последние годы: в финансовой сфере между Россией и Южной Осетией порядок стали наводить лишь с 2012 года. Завсегдатаи непризнанной глубинки говорят, что качественно преобразилась республика буквально в последние годы: ещё в середине 2010-х Цхинвал был городом почти без асфальта.
9.
Впрочем, и если всё в порядок привести - похожим на Россию даже в её северо-осетинской ипостаси он не будет. Скорее - станет похожим на Мцхету или Ахалцихе: от городов экстравертивной Грузии, особенно непарадных вроде Гори или Марнеули, цхинвальский частный сектор отличают разве что высокие заборы:
10.
А к многоэтажкам, хотя и как-то очень выборочно от квартала к квараталу, лепится самострой поистине тбилисского масштаба:
11.
Прямых напоминаний о Грузинской ССР тут очень мало - но всё же они есть:
11а.
В том числе и не вполне очевидные - вот на воротах не танцующий с чашей Уацамонга нарт Сослан, а Витязь в Тигровой шкуре:
12а.
На него большинство прохожих вряд ли обратит внимание. Грузию местные вспомнят глядя на эти ворота:
12.
Хотя над Цхинвалом вот уже 15 лет как мирное небо - город полон следами войны:
13.
Чаще всего - пуль и мелких осколков, и лишь на одной из многоэтажек у пограничной окраины нам попался разлёт миномёта. Думается, раньше таких следов было больше - серьёзно разрушенное подлатали, ну а следы пуль... так шрам мужчину украшает! Напоминая заодно, что ничего не кончилось...
14.
На фоне обстрелянных стен то и дело попадаются памятники, которыми особенно богата продольная (относительно долины) улица Павших Героев. Как я понимаю, улицей Героев она была и в советские времена, а в День Трёх Восьмёрок получила возможность своё название оправдать, сделавшись линией фронта. У её перекрёстков кресты и скульптуры отмечают места, где погибли артиллерист Лев Козаев в миномётной дуэли или пехотинцы Амиран Багаев и Азамат Джиоев, с отрядом из 8 человек, автоматами, пулемётом и парой гранатомётов сумевшие на три часа задержать грузинские части, рвавшиеся в город с высот.
15.
Но жизнь в бесконечной скорби о павших - прерогатива стран европейского выбора. Из обстрелянной стены можно сделать звёздное небо:
16.
Обратите внимание на логотип: Чреба - хоть и захолустье, а всё же второй центр ново- аланского мира. Ещё в 2010-х во Владикавказе настоящим феноменом стал "Портал" - начинавшийся как кружок по интересам, который собирал в своей каптёрке молодой сторож недостроенного музея, с годами он превратился в одном из лучших в России арт-пространство и целую осетинскую субкультуру, задорно и современно ведущую поиск корней. В 2020-21 танцор Коста Джиоти, художник Карина Дзигоева и музыкант Инна Гучмазова открыли свой портал в Цхинвале.
16а.
Важное преимущество, которое у них есть перед Владикавказом - это почти 100% осетиноязычная среда: национальный язык, права которого стали одной из причин конфликта, в Чребе звучит на улицах, а иные и по-русски говорят с трудом.
17.
Только по фото об это не догадаться: вывески, видимо для удобства русских военных, тут на 100% русскоязычны, при том что даже во Владикавказе - скорее, на 95%. Письменный осетинский в городе представляют лишь граффити. И ведь выходит, что от русских южные осетины приняли то, против чего воевали с грузинами... но удивительно это не само по себе - ведь раз этак в сто чаще то же самое бывает в обратном направлении.
17а.
А вот деталь, не знаю точно, автохтонная или грузинская - в Цхинвале проезд в неположенных местах часто прикрывают такие странные штуки:
18.
Что ещё должно быть в кавказском городе? Конечно, горы! Над Цхинвалом они не нависают, но в ясную погоду становятся виды с площадей и высот, и в отличие от Северного Кавказа, с этой стороны их весь день освещает Солнце.
19.
Что за вершины на двух фото - как всегда, не берусь утверждать точно, но слева может быть Халаца (3998м, высшая точка Южной Осетии), а справа Бурсамдзел, или Бурхох (3662м) - Олимп кударцев:
20.
Кадры выше сняты с Привокзальной площади, посреди которой главного Ильича Южной Осетии (1946) ещё в 1991-м разбил шальной снаряд:
21.
Тупиковую железную дорогу из Гори сюда дотянули в 1940 году, и буквально со следующей станции Никози по-прежнему ходит раз в день электричка в Тбилиси. А отсюда - ехать некуда, и за платформой начинается пустырь:
22.
Вокзалы без путей - это целый закавказский жанр, мрачные образцы которого я показывал в Капане, Мегри или Ханкенди ( тогда ещё Степанакерте).
22а.
Цхинвалу в этом смысле повезло куда больше: вокзал просто сделали автовокзалом. Расписанием, впрочем, он напоминает какой-нибудь глухой райцентр в Бурятии или Якутии: по большинству маршрутов ПАЗики, а то и "буханки", ходят 1-2-3 раза в неделю, а каждый день уехать можно разве что до Джавы и пригородных сёл. В идеально чистом зале пусто и гулко, и толком некуда присесть:
23.
Мрачное здание по правую руку от вокзала - гостиница "Алан" (1979). Тут надо сказать, что в плане туристической инфраструктуры Рокский тоннель превращается в пространственно-временной континуум, переносящий путника на 20 лет назад. Вы же помните, да, те времена, когда посты о поездках по России на ресурсах вроде "100 дорог" состояли на 10% из описаниях красот, на 70% из смакования ужасов тошнотворного общепита, ночлега в грязи и инфернальных сортиров, и ещё по 10% - воздыханий по скорбным реалиями Россиюшки и по Венеции-Флоренции-Вероне, где рыцарский замок снять дешевле, чем клоповник в Плёсе? Вот тут всё примерно как в те времена: в юго-осетинской глубинке гостиниц нет вообще, а в Цхинвале и Джаве они делятся на дорогие и ужасные. Сочтя, что задорого можно переночевать и в России, мы зашли в двери "Алана":
24.
Холл выглядел давно пустующим, но краем уха я услышал сверху голоса. В итоге из всего здания обитаемым оказался только второй этаж, где был длинный коридор с ковролином, непуганые интерьеры 1970-х годов и две чуть растерянные администраторши. Нас они определили в номер с потёками ржавчины на потолке и промятой кроватью, но пояснили - здесь есть горячая вода, а в соседних - нету. Однако в общем, несмотря на неприглядный вид, мы с Наташей сошлись на том, что жить тут вполне можно: бельё - чистое, в номере - тепло, и даже вай-фай можно было поймать, высунув в коридор руку с телефоном. Разве что на кухне регулярно гас свет, так что ужинали домашним сыром, торне и джонджоли мы в романтичном свете фонаря.
25.
Вид из окна на остатки единственного в СССР завода "Электровибромашина" (1958) чем-то неуловимо напоминает малые городки Севера или Сибири:
26.
И только нарт Сослан танцует с чашей Уацамонга:
26а.
Заселившись, пойдём гулять. От привокзальной площади на юг уходит знакомая нам улица Павших Героев, а на восток до Лиахвы - бывшая Московская. Да, её тут переименовали в 2019 году... вот только не в какую-нибудь Дудаева или Свободы, а в улицу Владимира Путина:
27.
Её открывает Дом Железнодрожников 1930-х годов (кадр выше), а на торце следующего дома - граффити о подвиге врачей против ковида, примечательное силуэтом единой Алании:
27а.
Первый перекрёсток - с улицей Миротворцев, которым посвящён и чёрный обелиск (2015). В 1992-2008, по Дагомысским соглашениям Ельцина и Шеварднадзе, их сюда присылали Грузия, Россия и как отдельный субъект Северная Осетия. С гибелью десяти миротворцев в ночь на 08.08.08. Россия получила идеальный casus beli - по всему тогда ещё живым международным законам. А потому информационное и юридическое сопровождение Пятидневной войны - оно словно о двух разных войнах: в первом грязные орки топтали милый Шир, а во втором даже Еврокомиссия обвинила Россию лишь провокационных действиях и непропорциональном ответе, но не в развязывании войны. Ну а панно отмечает Дом Профсоюзов - в постсоветских войнах у этих заведений часто нездоровая судьба:
28.
Парковку перед ним неофициальном называют площадью Трёх Подбитых Танков - около полудня 8 августа, то есть ещё до подхода российских войск, тут заглох Т-72Б Георгия Ромелашвили из Горийского отдельного танкового батальона. Ещё два танка подошли ему на помощь, и как раз в этот момент одну из машин поразила "Муха". Да так, что рванул сходу боекомплект - взрыв уничтожил все три танка, а оторванная башня подлетела на 30 метров в воздух и вонзилось дулом в крыльцо. После войны осетины решили - проще оставить её как памятник, чем доставать:
29.
Стрелял из "Мухи", как считается, лично Анатолий Баранкевич - российский генерал, в 2004 году вдруг вышедший в отставку и конечно же по зову сердца уехавший защищать братский народ Южную Осетии... сразу в должности её министра обороны.
30.
Дом Профсоюзов ныне стал Домом Культуры, а за ним вдоль улицы тянется Юго-Осетинский университет, изначально, в 1938-1993 годах, числившийся пединститутом:
31.
Его нынешнее здание (2008-18) - главная новостройка Цхинвала, а прошлое (1937) было разрушено войной до невосстановимости. Вот оно в перспективе улицы Ленина, теперешнего проспекта Алана Джиоева (собрал в 1990-х местное ополчение, то есть по сути - основал вооружённые силы), на который мы ещё зайдём в конце рассказа:
31а.
Разрушен до основания был и универмаг "Ир" ("Осетин") на следующем перекрёстке, где Транскам, то есть улица Восьмого июня, пересекая улицу Путина, становится главной в центре улицей Сталина. Надо сказать, любовь к нему в Южной Осетии плохо поддаётся логике: явный курс на ассимиляцию южных осетин именно в сталинскую эпоху - реальность, данная в ощущениях, тогда как осетинские корни - лишь версия. Но видимо в её подтверждение на перекрёстке улиц Путина и Сталина в 2019 году поставили композицию "Нарты":
32.
Напротив - неприметное кафе с осетинскими пирогами, которое мне горячо рекомендовали, но мы туда так и не зашли. Дальше ещё с полкилометра улица Путина спускается через крепкий частный сектор на фоне Присских высот к Лиахве, к Новому мосту (1961) и двойному мемориалу Победы (1975). Справа от дороги - Исса Плиев, главный осетинских воин Нового времени, генерал кавалерии Великой Отечественной: он создавал армию братской Монголии, освобождал Одессу, неизменно побеждал от Венгрии до Маньчжурии, а в 1962 успел ещё поруководить советскими войсками на Кубе и запятнаться подавлением Новочеркасска.
33.
Напротив - основная часть мемориала с Вечным огнём и бюстами героев, а за ним российское посольство, размерами превосходящее любое из правительственных зданий:
34.
Здесь можно было бы пройти на север с километр, чтобы посмотреть на тысячелетнюю Никольскую церковь... вот только в Цхинвале их, как и во всяком городе с грузинским прошлым, несколько, и в центре я покажу ещё пару почти таких же церквей. Под мостом хлещет Лиахва, вода которой поразительно чиста. За рекой с 1930-х годов был стадион, в 2015 году отстроенный заново вместе с Дворцом спорта "Олимп" имени Алины Кабаевой:
35.
А за ними - Згудерский холм, городской "фасад" Присских высот. Лучший вид на него, впрочем, открывается южнее:
36.
И можно представить, как луга наверху пахали колёса боевых машин и взрывы летевших по ним снарядов. В зелени ниже по склонам - руины разрушенного войной ресторана:
37.
И средневековой Вознесенской церкви, о которой я, кроме названия, не смог найти ничего:
38.
Название холму же дало селение Згудер, старое осетинское предместье еврейско-армянского Цхинвали, как и всё осетинское от грузинского отделённое не столько по горизонтали, сколько по высоте. Оно было уничтожено карателями Николая Чхеидзе - сейчас уже не совсем очевидно, что самая жестокая грузино-осетинская война развернулась не в 2008 и даже не в 1991-м, а в 1920 году, когда Юго-Осетинский ревком занял Цхинвали и провозгласил от Душети до Они национальную советскую республику в составе России. Осталась лишь Георгиевская часовня 17 века, а Згудером в Цхинвале называют теперь праздник Уастырджи, проходящий на площадке перед ней:
39.
За часовней на полкилометра в лес уходит огромное, но по виду совершенно советское кладбище.
40.
Главное же, за чем стоит подняться на Згудер по двум зигзагам лестницы - это виды на Цхинвал. Вот справа - знакомые нам "Спартак" и "Олимп", крыши домов на улице Путина, тучи на вершинах Кавказа, далёкие цветастые малоэтажки Московского и хорошо заметная на склоне горы военная база, а между холмов спрятан Тирский монастырь из позапрошлой части. Внизу машина едет по Транскаму: за Новым мостом он как бы снова вылетает из городских улиц. Но - лишь затем, чтоб через пару километров бессильно ткнуться в закрытую границу, в околицы грузинского села Эргнети, где в 1992-2004 бурлил у ворот серой зоны самый что ни на есть чёрный рынок. Говорят, впрочем, что бизнесмены из "Грузинской мечты" уже начали его возрождать, только теперь - по-белому...
41.
Все дальнейшие кадры - задел на следующую часть: по этим местам мы пока не ходили. Точно напротив Згудера, за парком имени Хубулова с овальным озерцом - самый центр Цхинвала со сталинкой Парламента (1937) и высоткой Правительства РЮО. Правее выглядывает Госдрамтеатр (1956), или вернее его точная реплика 2010-х годов, а в ёлках у правого кадра - музей, экспозиции которого я показывал в прошлой части:
42.
Левее начинается Старый город, который часто называют просто Еврейский квартал. Таковой в нём и правда есть, но тут в кадре Армянский квартал с собором Рождества Богородицы (1718), главным из 7 храмов Аланской епархии, созданной местным энтузиастом Александром Пухатэ под патронажем греческих староверов (!) из Синода Противостоящих. Пятиэтажка закрывает от него Троицкий собор РПЦ с вводного кадра:
43.
Ветхие домики Старого города, а над ними - скелет недостроенного в 1980-х годах корпуса пединститута:
44.
Собственно Еврейский квартал, выше - церковь Георгия Кавтисского с прошлого рубежа тысячелетий, а на заднем плане - ничем не примечательный в общем-то район Шанхай, после Пятидневной войны отстроенный заново:
45.
Тут на переднем плане видна Большая синагога, и хотя даже по кладке ясно, что она отнюдь не целиком аутентична, всё же - старейшая из сохранившихся в бывшем СССР. Выше - Верхний городок, руины базы миротворцев, принявшей на себя первый удар - причём это был не просто обстрел, а жестокий штурм. По расположению базы видно, что случайно её накрыть не могли: прогрузинские ресурсы пишут, что там то ли сидел осетинский корректировщик, то ли и вовсе оттуда вёлся обстрел грузинских частей в подгорном селе Никози... но вид у разрушенных зданий такой, будто выбить оттуда пытались как минимум батарею. Как бы то ни было, в первую очередь именно миротворцы удержали город до подход 58-й армии, а теперь разрушенный Верхний городок висит над Цхинвалом как памятник. Он расположен на самой границе, и я решил не проверять, можно ли туда ходить. Хотя мемориал под тем крестом (2020) довольно интересен...
46.
Ещё левее - Жилмассив, а как мы знаем из сводок нынешней войны, каждый такой квартал при штурме города становится фортом. Его грузины и пытались в 2008-м обойти по высотам. Окна многоэтажек теперь глядят прямиком на границу, а в дымке виднеются блики солнца на Триалетском хребте почти в середине Грузии. Для югоосетин, в отличие от россиян, она остаётся врагом, и мне сложно представить, каково это - каждый день видеть врага в окно.
47.
Жилмассив пробивает до самой границы прямой, как стрела, проспект Джиоева, на который и спустимся напоследок. У перекрёстка с улицей Харебова стоит Республиканская библиотека имени Анахарсиса, удивляющая уже хотя бы своим посвящением: так звали странствующего скифского философа, чьи изречения перед надменными афинянам проще всего описать фразой Бродского "взгляд конечно очень варварский - но верный".
48.
Библиотека - пожалуй, самое крутое советское здание Южной Осетии. Конечно, за счёт своих барельефов:
49.
Правда, из тех, кто на них запечатлён, я узнаю разве что Коста Хетагурова:
50.
В одних местах про Анахарсийку с гордостью пишут, что она стала первым общественным зданием, полностью восстановленным после Пятидневной войны - к 2010 году. В других - что строители сделали ремонт из рук вон плохо да ещё и украли часть книг. Новые книги присылались со всей России, а самый крупный и дорогой вклад сделал Александр Дзасохов, последний президент (преемник - уже только глава) Северной Осетии. К тому времени уже переведённый в Совфед, в моей памяти он образует странную симметрию с южным коллегой Эдуардом Кокойты: одному в годы правления достался Беслан, другому - Август Восьмого.
50а.
Рядом с библиотекой, на месте сгоревшей ещё в 1991 году грузинской школы - и Троицкий собор (2016-18), в облике которого скорее заподозришь Аланскую епархию и Синод Хризостома, чем родную позакомарно-златоглавую РПЦ. Однако это как бы не единственный в Южной Осетии оплот канонического православия.
51.
Тут, впрочем, стоит добавить, что Пухатэ пошёл сперва в 1992 к РПЦЗ, а в 2003 к грекам-старостильникам от безысходности: здешние приходы кто-то должен был окормлять даже несмотря на то, что Алексий II и Илия II чтили негласный договор о ненападении. Позже иерархи обеих стран объявили Пухатэ раскольником и сектантом, но он добился своего: РПЦ таки зашла в Южную Осетию при совершенно не характерном для всего этого конфликта молчании (то есть, видимо, тайном согласии) Грузинской православной церкви.
А внутри - Византия...
52.
Рядом во дворе малоэтажек - небольшой базарчик со всякими домашними соусами и соленьями, купленную на котором банку джонджоли мы в итоге увезли в Москву:
53.
Ну а история Цхинвала началась отнюдь не в 1992-м и даже не в 1922 (когда была создана Юго-Осетинская автономная область) году. В следующей части погуляем по центру и Старому городу.
АЛАНИЯ-2023
Обзор поездки и оглавление серии.
Алания. История, культура, религия осетин.
Моздок и Беслан (2021).
Республика Северная Осетия - Алания
Владикавказ. История, колорит, трамваи.
Владикавказ. Вдоль Терека
Владикавказ. Проспект Мира.
Владикавказ. Центр.
Владикавказ. Вокзал, "Электроцинк", окраины.
Владикавказ. Проспект Коста.
Равнинная Осетия. Ардон, Дигора, Чикола, Эльхотово.
Куртатинское ущелье. Кадаргаван и Дзивгис.
Куртатинское ущелье. Верхний Фиагдон, Цмити и верховья.
Тагаурия. Мидаграбинские водопады и Даргавс.
Тагаурия. Кармадон и Гизельдон.
Транскам. Алагир.
Транскам (Военно-Осетинская дорога). Мизур и Садон.
Транскам (Военно-Осетинская дорога). Нузал и Цейское ущелье.
Транскам и Военно-Осетинская дорога. Нар и Лисри. Дигория. Задалеск и Донифарс.
Дигория. Стур-Дигора и Тапан-Дигора.
Дигория. Уаллагком и праздник в Галиате.
Южная Осетия - Государство Алания
Транскам и Тирский монастырь.
Общее о Южной Осетии и Зарская дорога.
Цхинвал (Чреба). Окраины и колорит.
Цхинвал (Чреба). Еврейский квартал.
Окрестности Цхинвала. От Знаура до Ирыкау (Эредви).
Дорога в Ленингор. Армази и Икорта.
Ленингор (Ахалгори).
Урстуалгом. Ущелье Белых Туальцев.
Военно-Грузинская дорога
До Верхнего Ларса с заездом в Ингушетию.
Хевия. Степанцминда (Казбеги) и Гергети.
Хевия. Сно и Сиони.
Хевия. Трусовское ущелье (Тырсгом).
Крестовый перевал и Гудаури.
...ну и дальше большой-большой цикл про Грузию.