Нерюнгри и освоение Южной Якутии

[varandej]

Не секрет, что уголь и алмаз - это почти одно и то же, разница только в структуре и примесях. Главное богатство Якутии - не золото показанного в прошлой части Алдана, а углерод в двух своих самых известных формах. За алмазы отвечает Мирный, куда в этот раз я не добрался, ну а уголь добывают в Нерюнгри - "южной столице" Республики Саха, её втором по величине городе (57 тыс. жителей) на реке Чульман в 820 километрах от Якутска.

Первый раз я увидел Нерюнгри на 4 года раньше, чем остальную Якутию - из иллюминатора самолёта Москва - Южно-Сахалинск. Нерюнгри - явный представитель того же семейства, что соседняя Тында или Усть-Илимск, Надым или маленький Кодинск: многоэтажный спальный район, построенный среди пустой тайги в 1970-80-е годы. Не очевидный факт - это ещё и самый высокогорный город России за пределами Кавказа: 850м над уровнем моря, выше Кисловодска и Владикавказа. По сравнению с Якутском тут более ветрено, теплее зима и холоднее (но мы этого, мягко говоря, не заметили!) лето. На фото город повёрнут относительно карты градусов на 20 - главные улицы Нерюнгри проходят строго по параллелям и меридианам. Они делят город на кварталы, слева направо верхнем ряду Д, В и А (последний - неправильной формы), в среднем (за изогнутой улицей Маркса) Е, Г, Б и (у края правого облака) Л, в нижнем за широком проспектом Дружбы Народов - М, К, Н и левее них незастроенный И. В геометрическом центре города, на косой улице Маркса, можно различить белый собор с золотыми главками, а правее него проходит Южно-Якутская улица. По ней мы дошли на край города, а потом пересекли наискось второй слева в нижнем ряду квартал К, выйдя на проспект Дружбы Народов, к площади Ленина на первом слева перекрёстке. Облако в верхней части кадра скрывает Технопарк и Дворец культуры, которым мы посвятили большую часть времени в городе, а справа хорошо виден "Горняк" (2006-08) с красной крышей - не просто дворец спорта, а целый крытый стадион!

2.


В отличие от перечисленных в прошлом абзаце собратьев по жанру, Нерюнгри в своей тайге ещё и не одинок: вокруг города, как спутники вокруг планеты, расположились несколько ПГТ. В 7 километрах южнее - Беркакит (3,5 тыс. жителей), конечная станция советского Малого БАМа (1979), перпендикулярного "большой" Байкало-Амурской магистрали. Однако - это вполне полноценный БАМ, даже с шефством: Беркакит для братьев по забою строила Кемеровская область.

2а.


В 7 километрах восточнее Нерюнгри на тупиковой железнодорожной ветке Серебряный Бор (2 тыс. жителей) привлекает взгляд правильным полукольцом жилых кварталов и высокими (240м) густо дымящими трубами. Это Нерюнгринская ГРЭС (540 МВт), вместе с которой в 1979-83 годах посёлок и строился.

2б.


Наконец, самый дальний в этой системе Чульман (7,2 тыс. жителей) с обслуживающим Нерюнгри и Тынду аэропортом (1986) не был виден с того самолёта - он стоит в 25 километрах севернее. Но именно с Чульмана начиналась история освоения Южной Якутии. Испокон веков главной дорогой в этих краях служила Лена, причём дорогой скорее белой, чем голубой. Отделённая от Прибайкалья лишь невысокими холмами, она становилась чёрным ходом для степных народов, в итоге сложившихся в этнос саха, ну а в 17 веке туда проникли по волокам и русские люди. Лена выводит на Центральноякутскую равнину с её плодородными аласами, на которых ещё в дорусское время сложилась абсолютно самобытная цивилизация якутов, так и не успевшая стать государством. Россия, закрепившись там, стремилась к экспансии больше на восток и север, а вот южная Якутия от Станового хребта до Алданского нагорья во все времена оставалась углом в прямом смысле слова медвежьим. Сердцем потайного мира эвенков, с языка которых и Нерюнгри (не склоняется, а ударение на первый слог) переводят как Хариусная река. Эвенки знали о выходах чёрного камня, который, постаравшись, можно жарко поджечь, и уже в 1840-х годах об этом писал Александр Миддендорф по итогам своих экспедиций.

3а.


Но русских людей в эту тайгу смогло заманить только золото, к россыпям которого ещё до революции пытались подобраться промышленники с Амура. Они даже начали вскладчину строить колёсную дорогу от станции Большой Невер на Транссибе, в 1913-16 годах пройдя 293 километра (по другим данным - 327км), но с началом Гражданской войны та дорога заросла стланником и травой. При Советах поиски золота возобновились, и увенчались особым успехом в 1923 году на ручье Незаметном - там, где теперь стоит Алдан, в 1920-х дававший СССР почти половину добычи. В 1925-32 годах брошенная за время Гражданской войны дорога была возрождена и продолжена - теперь на 728 километров до Укуланской пристани (нынешний Томмот) с веткой к базе Чуран на Лене. Эта трасса и называлась изначально Амуро-Якутской магистралью, и со всеми станциями да постами представляла собой то ли последний русский ямской тракт, то ли эрзац железной дороги. Станция Якут в 1926 году сделалась центром Тимптонского района, но поворот в судьбе Южной Якутии случился у поста Чульман (изначально, в 1926-28 - Утёсный): в 1932 году в 12 километрах севернее дорожники с парой импортных тракторов "Кейс" наткнулись на угольный пласт. С 1936 года там наладили дОбычу для местных нужд, однако этого хватило, чтобы Чульман к 1941 году разросся до ПГТ и стал центром Тимптонского района. Выше хороший кадр годов так 1970-х - на переднем плане совершенно железнодорожный по архитектуре мост АвтоАЯМа, а поодаль дымит Чульманская ТЭЦ (1959-62) - небольшая (48 МВт), но первая работавшая на южно-якутском угле.

3.


Сам посёлок Угольный, где находилась первая штольня, теперь исчез без следа. Но судьбу каких-нибудь Сангара или Джебарики-Хая (входящими, между прочим, в совсем уж колоссальный Ленский угольный бассейн) с их одинокими шахтами для окрестных нужд Чульман не повторил, так как на Южную Якутию у СССР были свои большие планы. По аналогии с Украинским щитом, где есть Донбасс, Кривбасс, цветные металлы (включая уран) и огромное количество нерудных ископаемых, на Алданском щите советские геологи и госпланщики ожидали таких же несметных богатств. В 1950 году Чульман сделался базой читинских геологов: Чульманская экспедиция искала уголь, Эвотинская - железо, Аямская - нерудное сырьё. В 1951 году все они были сведены в Южно-Якутскую комплексную экспедицию (с 1980 - Южно-Якутская геологоразведочная экспедиция) и впоследствии полностью оправдали надежды. В основном в 1960-70-х ЮЯКЭ (ЮЯГРЭ) обнаружила крупнейшие в мире залежи флогопита (разновидность слюды), множество самоцветов вроде хромдиопсида и дианита (а вот чароит открыли близ Олёкмы чуть раньше), сравнимый с Криворожьем железорудный бассейн (освоение которого пока не началось), крупнейшее в мире (!) Эльконское месторождение урана, ещё какие-то явно упущенные мной богатства, ну и собственно уголь, наконец. Предание о его открытии слишком романтическое и чтобы быть правдой, и чтобы я мог о нём умолчать, хотя другая, не менее красивая версия, гласит, что угольный пласт случайно нашёл владикавказский студент-практикант Альфред Коваленко. Основная легенда же повествует о том, как ещё в 1951 году отряд геологов Чульманской экспедиции (базой которой был посёлок Чульмакан неподалёку) под началом 25-летней волжанки Галины Лагздиной повстречала в тайге старого эвенка Филиппа Лехнова. Тот ещё в 1910-20-х годах работал проводником и каюром со старателями, и хранил в своём чуме записку, которую много лет назад должен был передать по адресу, поехав за порохом и пулями в Алдан. Почему-то не сумев это сделать, старый охотник корил себя, но даже прочесть записку не мог в силу своей неграмотности. А вот Лагдзина прочла: "Здесь, на Нерюнгре, я нашёл уголь. Таких пластов я даже в Горловке не видел. Чистейший антрацит. Это вот и есть настоящее золото", и молодую (геолого)разведчицу вдохновили эти слова. Эвенк нарисовал ей карту, и вскоре вышедшая из Чульмакана партия нашла на Хариусной реки пласт с говорящим названием Пятиметровый. В 1953 выше по речке обнаружился пласт Мощный, так что у геологов не осталось сомнений - меж Алданским нагорьем и Становым хребтом вытянулся Южно-Якутский угольный бассейн. С него и было решено начать освоение здешних богатств.

3б.


В 1963-67 годах была налажена добыча на пласту Мощный, посёлочек которой, видимо, теперь погребён под отвалами. Город Нерюнгри начали строить лишь в 1975 году вместе с железной дорогой - это была полноценная часть Байкало-Амурского проекта, разве что без шефства на Большой земле. Первые деревянные дома Нерюнгри ещё стоят на Пионерной и Комсомольской улицах:

4.


Там же проходит проспект Геологов, ведущий в Серебряный Бор. На въезде в него можно увидеть панно, у пересечения с АЯМом - композицию "Олонхосут" (1985; одно из редких напоминаний, что здесь Якутия!), а примерно в километре от мест с этих кадров, на дальней стороне Старого города - памятник Первостроителям (1986). Но мы не увидели ни первое, ни вторую, ни третий - невыносимая жара и недостаток времени от поезда до поезда оставили в моём рассказе много дыр, которые придётся затыкать ссылками на чужие фото. В Старом городе же мы зацепились за грандиозный Дворец культуры имени 40 лет Победы... ну и 10-летия города (1985) заодно.

5.


Большую его часть занимает Театр Актёра и Куклы, вторая половина названия которого появилась в 1985 году, а первая - в 1992-м.

5а.


У второго подъезда ДК задорно щёлкал в воздухе кнутом парень в майке с Егором Летовым, не иначе как один из актёров. Увидев наши фотоаппараты, он сперва нырнул в дверь под крыльцо, но вскоре вернулся и даже охотно спозировал.

6.


Девушка, смотревшая на него с крыльца, требовательно пригласил нас войти - вторую половину здания занимает Нерюнгринский музей истории освоения Южной Якутии, учреждённый ещё в 1976, а в 1981 накопивший достаточно экспонатов, чтобы открыться. Понимая, что времени мало, а на жаре мы ещё и медлительны, я сперва вовсе сюда не собирался, а потом подумал - куплю из вежливости билет без фотосъёмки, пробегусь 10 минут по этажам и пойдём дальше. В итоге мы зависли тут на полтора часа - музеи Якутии, начиная со столичного кластера и продолжая Олёкминском, Майей или Чурапчой, и в этот раз не разочаровали.

7.


Часть кадров отсюда я включил в свои обзорные посты о Якутии, но не меньше экспонатов тут впечатляют интерьеры, разработанные (вместе со всей нынешней композицией) в 1992 году специалистами московского Исторического музея:

8.


На втором этаже - стеклянное панно с важнейшими палеонтологическими и археологическими точками на карте:

9.


Да витрина с атмосферой раскопок - первые зачатки интерактива в советской ещё экспозиции:

10.


Третий этаж с самоцветами украшает карта из разноцветных камней:

11.


Но больше всего впечатляет огромное берестяное пано в духе "Олонхо" над лестницей, через все 3 этажа:

12.


Так и не смог найти про него каких-либо подробностей, даже имени автора. Но вероятно (и вроде бы в музее нам так и сказали), это был иркутянин Евгений Ушаков, чьи творения я прежде видел в Усть-Илимске.

13.


Если говорить про экспонаты, то здешняя коллекция минералов, конечно, проигрывает Сокровищнице Якутии, но точно превосходит Якутский музей. В этнографическом зале по трём сторонам отличные витрины якутов, русских и эвенков. О последних как коренных жителях здешней тайги Нерюнгринский музей рассказывает больше, чем любой из музеев Якутска.

14.


Но самая насыщенная экспозиция - про собственно освоение Южной Якутии, и именно в ней пересняты все фотографии из начала поста, а ещё больше осталось на пост об АЯМе. Вот уголок о поисках угля с инвентарём геологов середины ХХ века. Самые интересные его предметы - макет кустарной буровой вышки и один из первых советских буровых станков КАМ-500, активно использовавшийся в 1930-60-х годах в геологоразведке:

15.


В общем, ради этого музея я пожертвовал осмотром нескольких памятников, но музей явно того стоит. Обиднее всего было не успеть в местный Парк Славы на стыке районов Е и Г с весьма необычным мемориалом "Ника" (2005) от скульпторов из братского Улан-Удэ. Вместо него мы увидели маленький памятник, видимо времён основания города, между ДК, гостиницей и полицией:

16.


Выйдя на Южно-Якутскую улицу, мы побрели в сторону центра. В этой части города ничего не цепляет взгляд, так что вот пока просто детали:

17.


Самая запоминающаяся мелкая деталь Нерюнгри - не на стенах домов или остановок, а под ногами. Алданский щит столь богат, что даже щебень тут похож на самоцветы:

18.


Осилив с полкилометра, мы поняли, что вот-вот помрём от жары, и завалились в кулинарию - как обычно и бывает в русской глубинке, перекусить в городе толком негде. Впрочем, пирожки в кулинарии оказались отменные, а интерьер её оснащён вот такой милотой:

19.


Нерюнгринский центр за улицей Кравченко начинается, внезапно, религией. В квартале А в прямой видимости друг от друга стоят две церкви - евангелистов (1995) в брутальном бетонном здании, похожем больше на ДК какой-то так и не наступившей для Союза эпохи...

20.


...и православная Казанская (1992-93), как бы не первая построенная в Якутии (кроме, разве что, музейной в Соттинцах) со времён революции.

21.


То в общем и немудрено: в шахте во время ЧП, как в окопах под огнём, атеистов не бывает, и уж во всяком случае как бы не большинство редких храмов советской эпохи были построены в 1940-50-х годах именно в шахтёрских посёлках. Здесь, конечно, уголь добывают открытым способом, но народ ехал за длинным рублём и московским снабжением из тех же Донбасса, Кузбасса, Караганды... Да и в наши дни едет: в последние годы неуклонно убывающее с пика в 77 тыс. жителей (1989) население Нерюнгри снова растёт за счёт организованного переселения квалифицированных шахтёров с Донбасса. Кроме того, Нерюнгри в Якутии - не только южная, но и русская столица: славян тут 85%, а якутов (2,5%) немногим больше, чем татар, бурят или эвенков (по 1,5-2%). Крест во дворе Казанской церкви не похож на якутские сурэхи, а пластиковую Рождественскую часовенку поставили в 2009 году "в честь всех строителей Южно-Якутского топливно-энергетического комплекса":

22.


Третьей культовой постройкой в Южной столице Якутии должна стать мечеть, которая строится теперь в несостоявшемся квартале И. Советские кварталы на прямых или плавно изогнутых (причём чаще всего - в вертикальной плоскости) улицах - это и есть большая часть Нерюнгре. В А, за церквями - гостинки:

23.


В Б за Южно-Якутской улицей - необычные пятиэтажки с высокими трубами на крыше и скруглёнными углами. Они запомнились мне "фишкой" не просто БАМа, а Малого БАМа - я видел такие в Тынде и на станциях южнее неё. Обратите внимание на корпоративный автобус: если сам Нерюнгринский угольный разрез разрабатывает "Якутуголь", то основанная в 2004 году частная компания "Колмар" в 2010-х годах построила в тайге поодаль несколько шахт и разрезов и целый Инаглинский ГОК.

24.


К и Н за проспектом Дружбы Народов застроены вот такими многоэтажками:

25.


Обводы их балконных окон запомнились мне архитектурным лицом Нерюнгри:

26.


Но при всём сходстве с Тындой, Северобайкальском или Новым Ургалом в архитектуре, планировке и самой истории строительства, атмосферой Нерюнгри совершенно на них не похож. Строить пути сквозь глухую тайгу, воспетую Иваном Ефремовым и Григорием Федосеевым, просто куда романтичнее, чем в который раз давать стране угля. Пожалуй, я бы сравнил Нерюнгри с кузбасским Междуреченском или карельской Костомукшей - зажиточный, в меру благоустроенный, далёкий в своей тайге от дрязг большего мира, но всё-таки живущий рабочими буднями обычный город горняков.

27.


На кадре выше - квартал Н, "свечки" у дороги к вокзалу и одинокая труба городской котельной. На сопке поодаль - не горнолыжка, а гранитный карьер. У перекрёстка Южно-Якутской и Дружбы Народов, на стыке кварталов Б, К, Л и Н, мы набрели на стихийный базарчик с дарами леса. В основном продавали то ли чернику, то ли голубику, в конце июля оказавшуюся незрелой и кислой. Засмотревшись на лотки, мы малость потеряли направление среди широких улиц и одинаковых домов, и вместо того, чтобы свернуть на Дружбу Народов, побрели по Южно-Якутской, пока не упёрлись в край города - гаражи на застроенном лишь с одной стороны проспекте Мира. Наша следующая цель лежала на противоположном углу квартала К, и мы пересекли его дворами. Дворы Нерюнгри переполнены машинами, приятно холмисты, а сосенки остались, видимо, от росшего тут прежде леса:

28.


В глубине квартала - симпатичное здание чего-то больничного:

29.


У перекрёстка проспектов Ленина и Дружбы Народов мы вышли к ДК имени Пушкина (1999) - главному общественному пространству в шахтёрском городе:

30.


Он выходит фасадом к площади Ленина, в пейзаже которой у здания администрации соседствуют Аал-Луук-мас и Матрёшка:

31.


Упраздненный в 1963 году и включённый в состав Алданского улуса Тимптонский район был возрождён в 1975-м уже как Нерюнгринский улус. Средний в якутских масштабах по площади (99 тыс. км², примерно с Кемеровскую или Ростовскую области), по населению (70 тыс. человек) он спорит с Мирнинским районом за первое место в Республике. И именно два района добычи двух форм углерода слагают в Якутии русское ядро - картина, удивительно знакомая по большинству стран Ближнего зарубежья! Перед администрацией - три сэргэ (якутские священные коновязи) и покровительница шахтёров Святая Варвара (2015):

32.


Ещё два памятника были изготовлены в уральском Касли (знаменитый центр чугунного литья) по заказу "Якутугля" как подарок городу - "Горняк и сын" (2017) и "Рудознатец" (2015). И если первый вполне себе наш парень, то второй на сибирского косматого геолога не очень-то похож - это копия работы немецкого скульптора Фридриха Ройша (1893), когда-то украшавшего Кёнигсберг.

33.


Мимо торца администрации мы и пошли по проспекту Ленина, высматривая какой-нибудь магазин - нам предстояла дальняя дорога на Улан-Удэ с пересадкой в Сковородино. В итоге мы снова дошли до улицы Маркса между кварталов А, Б, В и Г и там затарились в отличном магазине "Океан". По памятникам, до которых не успели дойти, я было думал покататься на такси, но вызванный водитель был угрюм, а на вопрос, где тут памятник Победы, ответил что-то вроде "понятия не имею, мне такое не интересно". На самом деле до "Ники" от "Океана" нет и полкилометра... однако не интересовался подобным в Нерюнгри и Maps.me, так что мы ни с чем уехали к вокзалу. Куда больше нам повезло с таксистом, который увозил нас с вокзала в город по утру - пожилой доброжелательный человек с мягким голосом и ориентировался прекрасно, и как нам дальше идти пешком очень хорошо объяснил. Всё показанное выше мы смотрели лишь после, а изначально с вокзала отправились к главной достопримечательности Нерюнгри - Технопарку:

34.


Так называют в обиходе Музей горнодобывающей техники, устроенный в 2010 году по соседству с больницей на сопке за пару километров от Старого города. Таксист посетовал, что всё это создавалось прошлым мэром (имя я не запомнил), при котором и на город было приятно смотреть, но с тех пор мэр ушёл и тут всё развалилось. В России, конечно, так говорят чуть менее чем про всё, и ореол созидателей водится только за бывшими мэрами, но в данном случае это выглядит похожим на правду. Вдвойне - в суровом городе шахтёров: набегам вандалов Технопарк подвергается чуть ли с момента открытия, а стоявший здесь изначально УАЗ и вовсе разобрали на запчасти. У входа - внезапная мантра:

34а.


Музей вытянут вдоль Аллеи Первостроителей, которую открывают Як-40 и экскаватор Э-2503, выпускавшийся до конца 1980-х в Воронеже. По сравнению с тем, что я видел издалека на, скажем, Ленских приисках - в общем-то даже и небольшой: объём ковша "всего" 2,5 кубометра, но можно представить, какие страсти видел этот ковш!

35.


Дальше на Аллее Первостроителей стоит среди сосенок нечто, пытающееся выдать себя за Сибирский острог:

36.


Прямо сказать - не слишком убедительно, но надо же детям, пришедшим сюда, хоть где-нибудь лазать?

36а.


Ведь дальше Технопарк вступает в права окончательно, и пожалуй самая потрясающая особенность этого музея - в том, что каждая машина тут не особь, а личность. Вот скажем колёсный бульдозер WD-600-1 справа был произведён в 1989 году японской фирмой "Комацу" специально для "Якутугля", до 2009 года работал на Нерюнгринском разрезе, а в бригаду его входили Евгений Иванов, Александр Титков, Иван Мизун и Владимир Коровин. За ним небольшой (на 30 тонн) "Белаз-75405" 1994 года выпуска с ярославским двигателем, который в 1994-2009 годах под началом Алексея Цымбала, Павла Молчанова, Джыргалбека Джидабаева и Александра Суковатого проехал по карьеру 1 084 067 км и наработал 72 313 моточасов.

37.


Справа на кадре выше - СБШ-250 (Станок буровой шарошечный) от воронежского завода "Рудгормаш": его вандалы лишили таблички, но я смог нагуглить, что само предприятие живо и такие машины производит с 1985 года до сих пор (ну или производил до санкций). Рядом с СБШ похожей на какую-то машину из детских рисунков бульдозер-кабелепередвижчик D-355U, изготовленный в 1985 "Комацу". Он прокладывал высоковольтные кабеля и перемещал их для прохода тяжёлой техники вроде СБШ или экскаваторов, и наработал под управлением Виктора Медведева, Владимира Конюка и Сергея Щербаченко до списания в 2011 году 90 191 моточас.

38.


Миновав раскрашенный явно не вандалами "Белаз"...

39.


...выходим ещё к паре "Белазов". Вот это уже реально гиганты, и лишь непостижимостью размера в целом можно объяснить, что они кажутся почти одинаковыми. Левый "Белаз-75145" изготовлен в 2002 году, его длина 11,4м, высота 5,6м, ширина 6,2м, диаметр колёс 297 сантиметров, мощность двигателя 1200 лошадиных сил, а грузоподъёмность 120 тонн при 88 тоннах собственной массы. До 2012 года он прошёл 868 752 км и наработал 63 258 моточасов под управлением Виктора Шевченко, Романа Кичула, Андрея Богомолова и Михаила Новикова.

40.


Но если вы думаете "нифига себе здоровый!", то давайте я расскажу про соседа. Правый "Белаз-75306" изготовлен в 2003-м, и его длина 13,4м, высота 6,5м, ширина 7,8м, грузоподъёмность 220 тонн при 156 тоннах собственной массы (на табличке, правда, указано 370 тонн, но как правили меня в комментариях - это с полной загрузкой). Диаметр шин - и вовсе 3,5 метра, то есть два человеческий рост. Сколько надо было проехать, чтобы так стоптать эти шины, я не знаю - табличка его висит недостаточно высоко и потому наполовину испорчена всякой мазнёй. Уцелел, однако, самый, яркий показатель работы - за 7 лет работы (2004-11) самосвал перевёз 13 миллионов 226 тысяч тонн горной породы.

40а.


Не сильно превосходя 120-тонника размером, 220-тонник тяжелее его в несколько раз. Подозреваю, что в первую очередь за счёт двигателя на 2538 лошадиных сил, в пространстве для которого мог бы поместиться салон автобуса. Вернее, собственный двигатель у "Белаза" в каждом колесе, а здесь висел фактически их общий дизель-генератор.

41.


Стоять в полный рост под брюхом автомобиля - незабываемое впечатление:

41а.


Дальше стоит штуковина, которую поиск по картинке Яндекса неизменно принимал за подбитые орудия или обломки самолётов. Немудрено - это шахтная крепь, совсем не умозрительная под открытым небом:

42а.


Шахтный комбайн, опознать модель (а с ней годы и место производства) которого вряд ли хватит компетентности и у меня, и у кого-либо из читающих эти строки. Сзади - обычный маневровый локомотив ТЭМ2, выпускавшийся в 1960-2000 годах в Брянске и Луганске.

42.


Дальше - странная конструкция из шин, на которые так и тянет забраться. Надо сказать, с человеческим ростом шина "Белаза" сравнима даже поперёк, и под моим 100-килограмовым весом они даже не сказать что прогибаются - только пружинят слегка:

43.


А в этой штуковине даже не сразу опознаётся "Белаз". Ведь "о умолчанию этим словом называют самосвалы, которые вывозят породу при расширении и углублении карьера, а здесь - Белаз-углевоз для транспортировки того, что добывают. По сути это тот же 120-тонник, только с таким прицепом он вытягивается до 23 метров и набирает вес до 97 тонн. Под управлением Василия Пермякова, Михаила Назаркевича, Виктора Иващенко и Леонида Антипова машина в 1981-89 годах прошла 536 852 километров и наработала 35 641 моточас.

44.


Дальше Аллея Первостроителей выводит на круг, и по совету таксиста мы пошли этим кругом против часовой стрелки - направо тропы уходят в изумительный сосновый бор на краю косогора:

45.


Под ногами - скалы, мох да недозревшая брусника:

46.


А за опушкой - вид на долину Чульмана:

47.


Суровый и дикий сибирский пейзаж, на котором все дачки, мосты и рельсы кажутся чем-то вроде артефактов изображения:

48.


Железная дорога ведёт к Нерюнгринском разрезу, над которым клубится пыль и то и дело разносится грохот взрывов:

49.


Масштаб его проще всего оценить с самолёта - изувеченная земля вдоль речки Верхняя Нерюнгря тянется на 9 километров.

50.


Вернувшись на аллею и обойдя круг, мы вышли к пустой лыжной базе "Петровы Горы". Её территория открыта и летом, а Лыжный трон под колоннами сосен напоминает о том, что зима близко. В Якутии так всегда:

51.


Петровы горы - это мыс между Чульманом и Беркакитом, и за столь же глубокой долиной висят в мареве городские кварталы. В данном случае - Д и В:

52.


Плывущие в том же мареве горы поодаль - это Становой хребет, разделяющий бассейны двух океанов. За ним начинается Амурская область:

53.


Но интереснее виды, если пройти вдоль просеки перпендикулярно лыжному склону - она ведет к обрыву над слиянием Чульмана и Беркакита:

54.


Там дымит Нерюнгринская обогатительная фабрика (1984), очищающая поднятый уголь от примесей:

55.


Дальше по долине - какая-то ещё инфраструктура вроде автобазы или домостроительного комбината, а где-то на берегу речки немногочисленные нерюнгринские якуты отмечают свой Ысыах:

56.


Южно-Якутский уголь - один из самых качественных в России, а вот здесь показан процесс их добычи в Нерюнгри и Эльге. Около половины запасов Нерюнгринского месторождения приходятся на коксующиеся угли, а в 2012 году началась разработка их крупнейшего в стране месторождения Эльга: это в 400 километрах отсюда на восток и в 300 километрах на север от БАМа, с которого туда проведена опять же самая длинная в России (321км) частная железная дорога. Её операторы не лишены романтики - то уголь пытались возить паровозами (но увы - для их топок он не подошёл), то начинают строить Тихоокеанскую железную дорогу на 486 километров к Манорскому мысу на Охотском море. Причём - с целью организовать там частный экспортный порт, кажется ещё не зная, что для его обслуживания понадобятся ледоколы. Впрочем, Эльга - порождение уже нашей эпохи: Советы бы воздвигли там ещё один городок многоэтажных домов, помпезных ДК и улиц с красивыми названиями, а "Мечел" ограничился вахтовым посёлком, где совсем не ждёт праздных гостей. Освоение Южной Якутии продолжается...

57.


Настолько, что железные дороги тут строятся не только для угля, но и для пассажиров. В следующей части покинем самый большой регион по Амуро-Якутской магистрали.

ЛЕНА-2022
От Усть-Кута до Якутска. Оглавление и обзор.
От Якутска до дельты, а также верховья. Оглавление и обзор.
Верхняя Лена (Иркутская область).
Качугский тракт и Баяндай.
Качугский район. Качуг.
Качугский район. Анга.
Качугский район. Шишкинская писаница и Верхоленск.
Усть-Кут (2020).
Осетрово - Киренск.
Киренск - Ичёра.
Давыдово - Визирный - Витим.
Средняя Лена (Витим - Якутск).
Витим и Ленск.
Лёнск - Олёкминск.
Олёкминск.
Ленские Столбы.
Еланка - Табагинский мыс.
Долина Самартай. Булуус, Турук-Хая, Курулуур.
Кердем, Павловск, Нижний Бестях.
Нижний Бестях - Якутск - Кангалассы. Порты и переправы.
Якутия в общем.
Природа, история, символы.
Якуты. Материальное.
Якуты. Духовное.
Неякуты. Русские и коренные народы Севера.
Якутск. Старый город и новый облик.
Якутск. Вечная мерзлота.
Якутск. Музеи Якутска.
Якутск. Центр.
Якутск. Окраины.
Якутск. Чочур-Муран.
Заречные улусы Якутии.
Усть-Алданский улус. Соттинцы.
Усть-Алданский улус. Алас Мюрю.
Мегино-Хангаласский улус. Майя.
Магино-Хангаласский улус. От Ломтуки до Бютейдяха.
Чурапчинский улус. Чурапча.
Чурапчинский улус. Арылах.
Таттинский улус. Черкех и окрестности.
Таттинский улус. Музей в Черкехе.
Таттинский улус. Ытык-Кюель.
Нижняя Лена.
Суда Нижней Лены. "Ракета", "Ленанефть", "Механик Кулибин".
Суда Нижней Лены. "Михаил Светлов" и "Демьян Бедный".
Якутск - Жиганск. Сорок островов.
Жиганск.
Жиганск - Кюсюр.
Кюсюр и Хараулахский хребет.
Ленская труба - остров Столб.
Остров Тит-Ары.
Амуро-Якутская магистраль
Алдан.
Нерюнгри.
Железная дорога Нижний Бестях - Беркакит.